Текст книги "Потомки Шаннары"

Автор книги: Терри Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)

Падишар вернулся, поставил его на ноги, провел сквозь разгром и хаос к входным дверям и дальше в парк. Мимо сновали солдаты, но их никто не останавливал.

– Мы словно напустили на всех безумие, – мрачно пробормотал Падишар. – Надеюсь, оно не овладеет потом нами.

Через несколько мгновений оба исчезли в темноте.

ГЛАВА 24

Пар Омсворд пришел в себя на рассвете. Он неподвижно лежал на куче циновок, собирая разбегающиеся мысли. Некоторое время он соображал, где находится. Оказалось, это склад магазина садового инвентаря где-то в центре Тирзиса. Прошлой ночью его привела сюда Дамсон…

Тут память словно озарила его, воспоминания возникли в его сознании с ужасающей четкостью.

Он заставил себя открыть глаза, и все образы, стоявшие перед ним, исчезли. Слабый серый свет проникал сквозь щели в оконных ставнях, позволяя разглядеть садовые инструменты, стоящие вдоль стен, как солдаты на часах. В воздухе резко пахнет землей и травой. За стенами сарая тишина, город еще спит.

Пар осторожно поднял голову и огляделся. Колл спал рядом с ним, дыша глубоко и ровно. Дамсон не было видно.

Он снова прилег, прислушиваясь к тишине и окончательно приходя в себя. Потом осторожно выбрался из-под одеяла и встал. Он чувствовал себя разбитым, руки и ноги онемели, он морщился от боли при каждом шаге. Но силы возвращались к нему – он снова мог передвигаться без посторонней помощи.

Колл заворочался и повернулся на другой бок. Пар взглянул на брата, на его грубоватые черты лица, по которому скользили тени, потом шагнул к окну. Он был одет; с него сняли только сапоги. Пар ощутил босыми ногами утренний холод дощатого пола. Он прильнул глазом к щели в ставне и посмотрел наружу. Дождь кончился, но небо еще покрыто облаками, и мир выглядит мокрым и неуютным. В поле его зрения ничто не двигалось. В тумане перед ним – беспорядочное скопление стен и крыш.

У него за спиной открылась дверь, в сарай бесшумно вошла Дамсон – в мокрой одежде, рыжие волосы свисали сосульками.

– Эй, что это ты? – воскликнула она, сердито наморщив лоб. Девушка быстро подошла к Пару и осторожно повела его к постели, будто опасаясь, что он вот-вот упадет. – Тебе еще нельзя вставать! Быстро в постель!

Она подтолкнула его назад к циновкам и заставила снова лечь. Он попытался было воспротивиться, но быстро понял, что слишком слаб для этого.

– Послушай, Дамсон… – начал он, но она тут же закрыла ему рот рукой:

– Нет, это ты послушай, долинец. – Она сделала паузу, глядя на него. – Что это с тобой такое, Пар Омсворд? У тебя есть хотя бы капля здравого смысла? Ты едва спасся прошлой ночью и тут же снова собираешься рисковать? Ты можешь хоть раз сам позаботиться о себе?

Дамсон замолчала, и Пар внезапно ощутил, как тепла ее рука, лежащая на его губах. Ее пальцы ласково пробежали по его щеке.

Пар взял ее руку и удержал ее в своей:

– Прости меня. Я не мог больше спать. Мне все время снились кошмары прошедшей ночи. – (Ее рука была удивительно маленькой и легкой. ) – Я не могу не думать о Падишаре и Моргане…

Он не стал продолжать – слишком все страшно, даже сейчас. Лежащий рядом с ним Колл заморгал и остановил на нем взгляд.

– Что тут происходит? – сонно спросил он. Дамсон крепче сжала руку Пара:

– Твой братец, Колл, не может уснуть, потому что беспокоится обо всех, кроме самого себя.

Пар некоторое время молча смотрел на нее, потом спросил:

– Дамсон, есть какие-нибудь новости?

Она неопределенно улыбнулась:

– Давай заключим сделку. Если ты обещаешь поспать еще какое-то время – или, по крайней мере, не вставать, – я попытаюсь узнать обо всем, что тебя интересует. Идет?

Пар кивнул. Он еще раз вспомнил последние напутствия Падишара: «Доверься ей. Она – это лучшее, что у меня есть!»

Дамсон взглянула на Колла:

– Я полагаю, ты проследишь, чтобы твой брат сдержал слово. – Ее рука выскользнула из руки Пара, и девушка встала. – А еще я принесу вам еды. Отдыхайте пока. Здесь вас никто не побеспокоит.

Она на мгновение приостановилась, словно не желая уходить, потом повернулась и выскользнула в дверь.

В полутемном сарае наступило молчание. Затем Колл тихо сказал:

– Она в тебя влюбилась.

Пар вспыхнул и быстро замотал головой:

– Она просто проявляет заботу, и ничего больше.

Колл откинулся на спину, вздохнул и закрыл глаза.

– Ой ли? – Он стал дышать спокойнее. Пар подумал, что брат опять уснул, но тот вдруг спросил: – Пар, что произошло с тобой прошлой ночью?

Пар помешкал с ответом:

– Ты имеешь в виду магию песни желаний?

Колл широко открыл глаза:

– Конечно. – Он бросил быстрый взгляд на Пара. – Я лучше всех, не считая тебя конечно, знаю, как действует твоя магия, но такого еще никогда не видел. Ты создал не иллюзию, это была реальность! Я не знал, что ты на такое способен.

– Я тоже этого не знал.

– Ну так что?

Пар опустил голову. Что же на самом деле произошло? Он на мгновение закрыл глаза.

– У меня есть теория на этот счет, – признался он наконец. – Можешь думать, что она приснилась мне в бредовом сне. Ты помнишь, как впервые появилась магия песни желаний? Вил Омсворд использовал эльфийские камни в схватке со Жнецом. Мы же часто рассказывали эту легенду, помнишь? Он сделал это, чтобы спасти эльфийскую девушку Амбель. Для него это было опасно, потому что в нем текла не чистая эльфийская кровь. Но камни изменили его, хотя сначала он этого не понял. Лишь потом, когда у него родились дети, Брин и Джайр, ему стало ясно, что какая-то часть магии эльфийских камней перешла к нему. А Брин унаследовала ее в виде песни желаний.

Он приподнялся на локте, Колл сделал то же самое. Стало уже светло, и они хорошо видели друг друга.

– Той ночью Коглин сказал, что мы не понимаем магии. Что она может действовать по-разному, но, пока мы не поймем ее сути, мы сможем использовать ее только одним способом. Потом, у Хейдисхорна, он говорил, что магия сама может меняться, оставляя после себя следы, подобно тому как на воде остаются круги, если в нее бросить камень. Он намекал на наследие Вила Омсворда, на магию, ставшую позднее магией песни желаний.

Он помолчал. Стало тихо. Когда Пар заговорил снова, его голос странно зазвенел в его собственных ушах:

– А теперь давай предположим, что он прав, что магия каким-то образом меняется, все время развиваясь. В конце концов, ведь именно это произошло, когда магия эльфийских камней перешла от Вила Омсворда к его детям. Почему это не могло произойти снова, на этот раз со мной?

Колл уставился на него.

– Что ты имеешь в виду? – произнес он наконец. – Как, по-твоему, она изменилась?

– Давай допустим, что на этот раз магия стала такой, какой была изначально. Камни, которые Алланон дал Шиа Омсворду, когда они отправились на поиски меча Шаннары, обладали способностью находить то, что скрыто от глаз.

– Пар! – изумленно выдохнул Колл.

– Нет, подожди… Дай закончить. Прошлой ночью магия проявила себя совершенно по-иному. Я едва мог ее контролировать. Ты прав, Колл, на этот раз она создала не иллюзию. Я понял, почему так произошло. Она извлекла наружу то, что спрятано глубоко во мне, и сделала это потому, что я, может быть даже бессознательно, пожелал этого. – Его голос стал твердым. – Колл! Предположим, что магия, когда-то таившаяся в эльфийских камнях, живет теперь во мне!

Братья сдвинулись плотнее и некоторое время смотрели друг другу в глаза. Грубоватые черты лица Колла исказились от напряжения, необычность происходящего – Пар это видел – придавила его, как тяжелый камень. В его глазах сомнение сменилось пониманием, потом страхом.

Взгляд Колла по-прежнему был напряженным. Но когда он заговорил, его хрипловатый голос прозвучал очень мягко:

– Эльфийские камни обладали и другим свойством. Они могли защищать их владельца от опасности. Они могли быть оружием поразительной силы.

Пар ждал, уже зная, что услышит дальше.

– Ты думаешь, что магия песни желаний может сейчас сделать для тебя то же самое?

Ответ Пара прозвучал уверенно:

– Да, Колл. Думаю, она может это сделать.

К полудню дымка, затянувшая весь город, рассеялась, облака унесло ветром. Над Тирзисом взошло солнце, заливая город своим теплом. По мере того как становилось жарче, лужи и ручьи испарялись, мостовые и земля высыхали, воздух становился влажным и душным.

Поток людей и повозок через ворота внешней стены был густым и двигался медленно. Когда из боковой улочки к воротам подошел бородатый могильщик, часовые у ворот – из-за заварухи предыдущей ночью их было вдвое больше против обычного – успели уже вспотеть и сильно нервничали. Путешественники и торговцы сторонились могильщика, уступая ему дорогу. Когда оборванный сутулый могильщик подошел к часовым, им показалось, что тот вышел из канализационной трубы. Он толкал перед собой тяжелую тележку, рассыпающуюся прямо на глазах. На тележке лежал мертвец, завернутый в простыни и привязанный ремнями.

Могильщик подошел к воротам. Заметив, как небрежно привязанное к тележке тело трясется и болтается на ухабах, часовые переглянулись.

– Жарковато нынче для работы, не правда ли, господа? – прохрипел могильщик, подковыляв к ним, и часовые невольно отпрянули в сторону – от него сильно разило.

– Документы! – небрежно бросил один из них.

– Конечно, конечно. – Рука в рваном рукаве протянула документ, выглядевший так, словно им вытирали сапоги. Могильщик указал на мертвеца. – Его надо похоронить побыстрее. При такой жаре он долго не протянет.

Один из часовых подошел поближе и ткнул острием своего меча мертвое тело.

– Полегче, – посоветовал ему могильщик. – Даже мертвые заслуживают уважения.

Солдат подозрительно посмотрел на него и глубже всадил меч в тело. Когда он извлек оружие, могильщик захихикал:

– Господин, теперь вам, наверное, нужно хорошенько вымыть свой меч – этот бедняга умер от сыпного тифа.

Солдат отшатнулся и побледнел. Остальные тоже расступились. Тот, что держал документ могильщика, торопливо протянул его обратно и жестом велел проходить быстрее.

Могильщик пожал плечами, взялся за ручки тележки и покатил ее по длинной насыпи вниз, в сторону равнины, фальшиво насвистывая на ходу.

«Что за сборище придурков», – презрительно сказал самому себе Падишар Крил.

Когда он добрался до опушки леса к северу от Тирзиса, город казался далеким черным силуэтом, дрожащим в мареве зноя. Падишар опустил ручки тележки на землю, сбросил с нее труп, отодвинул стальную задвижку и начал разбирать доски потайного дна тележки. Потом осторожно помог горцу выбраться из этого укрытия. Лицо Моргана было бледным и осунувшимся – как из-за жары и неудобств путешествия в этом тайнике, так и из-за последствий ночной схватки.

– Глотни-ка малость. – Предводитель повстанцев протянул ему фляжку с элем, стараясь, чтобы голос его звучал мягче. Морган принял фляжку молча – он знал, о чем думает его спутник: с того момента, как они выбрались из Преисподней, с ним, горцем, творится что-то непонятное.

Оставив мертвеца и тележку, они дошли до реки, вымылись, переоделись в чистую одежду, которую Падишар извлек из тайника, и уселись перекусить.

Ели они молча. В конце концов Падишар не выдержал:

– Мы можем восстановить клинок, горец. Вполне вероятно, он не потерял своей магии.

Морган только покачал головой.

– Это вещь не из тех, что можно восстановить, – ответил он бесцветным голосом.

– Даже так? Тогда расскажи мне почему. В чем сила этого меча? Объясни мне.

Морган выполнил просьбу не потому, что так уж этого хотел, а потому, что только так Падишар успокоится и прекратит разговор на эту тему. Горец рассказал историю о том, как меч Ли стал магическим, как Алланон окунул клинок в воды Хейдисхорна, чтобы у Рона Ли было оружие, которым он смог бы защитить Брин Омсворд.

– Магия находилась в клинке, Падишар, – закончил он свой рассказ, начиная терять терпение. – Сломанный клинок не восстановишь. Магия погибла.

Падишар задумчиво нахмурился, потом пожал плечами:

– Ну что же, она погибла ради хорошего дела, горец. В конце концов, она спасла наши жизни.

Морган посмотрел на него глазами загнанного в ловушку зверя:

– Ты не понимаешь. Нас связывали какие-то незримые узы – меня и меч. Когда меч сломался, то же самое как будто бы случилось и со мной! Я знаю, это звучит нелепо, но тем не менее это так. Когда погибла магия меча, вместе с ней погибла какая-то часть меня самого.

– Это у тебя сейчас такое ощущение, парень. Кто сказал, что оно не изменится? – Падишар обезоруживающе улыбнулся ему. – Подожди немного. Время исцеляет все раны, по крайней мере так говорят.

Морган положил обратно съестное, потеряв интерес к пище, и подтянул колени к груди. Он по-прежнему молчал, не обращая внимания на то, что предводитель мятежников ждет ответа. Горец подумал, что с того момента, как они решили отправиться в Преисподнюю за мечом Шаннары, все шло наперекосяк.

Падишар раздраженно нахмурился.

– Нам пора! – резко скомандовал он и встал. Морган даже не пошевелился, и тогда Падишар сказал: – Послушай меня, горец. Мы живы и такими должны оставаться – с мечом или без меча, поэтому я не позволю тебе вести себя так, словно ты полумертвый…

Морган резко вскочил:

– Хватит, Падишар! Не нужна мне твоя забота! – Его голос прозвучал резче, чем ему хотелось бы, но он не собирался скрывать свою злость. – Подумай лучше о долинцах. Ты хоть что-нибудь знаешь о них? Почему мы их бросили?

– Ага, – мягко произнес Падишар, – так вот что тебя на самом деле беспокоит! Ну что же, горец, похоже, они сбежали из Преисподней удачнее нас с тобой. Федерация не настолько глупа, чтобы не обратить внимания на рапорт о случившемся на посту. А в рапорте сказано, что два мнимых часовых пропали. У них есть наши приметы. Если бы мы сразу не убрались из города, то потом не выбрались бы из него никогда! – Он уперся пальцем в Моргана. – Братьев же никто не видел. Никто не знает их в лицо. Они наверняка сразу попали в руки Дамсон. Она выведет их из Тирзиса, когда представится такая возможность, и проведет на Уступ.

Морган упрямо замотал головой:

– Ты был так же уверен, что мы доберемся до меча Шаннары, и посмотри, что из этого вышло.

Падишар вспыхнул:

– Ни для кого не было тайной, что это рискованное дело!

– Расскажи это Стасасу, Друтту и Синему Кибе!

Падишар схватил Моргана за ворот рубахи и свирепо тряхнул. Его глаза сузились от гнева.

– Они были моими друзьями, горец, а не твоими. Не надо попрекать меня этим! То, что я сделал, я сделал для всех! Нам нужен меч Шаннары! Рано или поздно придется идти за ним снова, будут там порождения Тьмы или нет! Ты знаешь это так же хорошо, как и я! А что касается долинцев, мне, так же как и тебе, не хотелось их бросать! Но у нас не было выбора!

Морган попытался освободиться.

– Ты мог бы по крайней мере поискать их перед нашим уходом!

– Где? Где я должен был их искать? Ты думаешь, они прячутся в таком месте, где их можно найти? Дамсон не такая дура! Она упрятала их в самую глубокую дыру во всем Тирзисе! Ты не понял, что произошло? Прошлой ночью мы узнали тайну, которую Федерация изо всех сил скрывала! Я не уверен, что кто-нибудь из нас понял до конца, что все это значит! Но Федерация-то прекрасно понимает, что произошло! И потому очень хочет, чтобы все мы умерли. – Его голос уподобился рычанию. – Когда я провозил тебя через ворота, то краем глаза взглянул, что там творилось. Федераты не просто удвоили посты и увеличили число патрулей. Они подняли на ноги весь гарнизон! Если я не ошибаюсь, юный Морган Ли, они решили покончить с нами раз и навсегда – с тобой, мной и другими членами Движения. Теперь мы представляем для них реальную угрозу, так как начали понимать, что к чему, а с этим они не смирятся. – Его пальцы сжались в железной хватке. – Федераты открыли охоту на нас, и нам лучше не быть там, где нас могут найти!

Он отпустил Моргана, оттолкнул его от себя, глубоко вздохнул и выпрямился.

– В любом случае я не собираюсь препираться с тобой по этому поводу. Здесь командир я. Ты хорошо дрался там, в Преисподней, и тебе пришлось за это заплатить. И все же ты не имеешь права обсуждать мои приказы. Я лучше тебя разбираюсь в науке выживания, и тебе следует это помнить.

Морган побелел от ярости, но сдержался. Он знал, что, продолжая спор, ничего не добьется, – Падишар явно не собирался менять своего решения. В глубине души горец вынужден был признать, что Падишар прав.

– Я просто хотел убедиться, что мы не собираемся забывать о братьях-долинцах.

Падишар ответил быстрой жесткой улыбкой:

– Ни на мгновение. По крайней мере, я. А у тебя есть право выбора.

Он резко повернулся и углубился в лесную чащу. Мгновение поколебавшись, Морган проглотил обиду и гордость и последовал за ним.

Пар проснулся еще раз уже во второй половине дня. Колл тряс его за плечо, запах горячего супа заполнял их убежище. Он проморгался и медленно сел.

У стола стояла Дамсон и разливала суп в миски. Она посмотрела на Пара и улыбнулась. Ее волосы переливались в лучах света, пробивавшихся сквозь щели в ставнях, и Пар почувствовал непреодолимое желание протянуть руку и коснуться их… Вместе с супом Дамсон подала на стол свежие фрукты, хлеб и молоко. Пар подумал, что перед ним самая восхитительная еда, какую он когда-либо пробовал. Он съел все, что было подано, Колл от него не отставал. Они даже не представляли себе, до какой степени проголодались. Пар удивился, что смог снова заснуть, но ему это пошло на пользу – он чувствовал себя теперь гораздо лучше. За едой они разговаривали мало, и он мог спокойно подумать. Его мозг начал работать сразу после пробуждения, быстро переключившись от воспоминаний об ужасах прошедшей ночи к тому, что предстояло теперь сделать: проанализировать все факты, тщательно взвесить все предположения, продумать, как выполнить то, что он считал необходимым.

Эти мысли заставили его задрожать от волнения и предчувствий. Он понял, что начал выстраивать перспективу нового невообразимого предприятия.

Братья поели, и теперь Дамсон рассказала, что произошло с Морганом и Падишаром.

– Они спаслись, – начала она без предисловий. В ее зеленых глазах отражался ужас. – Не знаю, как им это удалось, но они выкарабкались. Мне потребовалось некоторое время, чтобы получить подтверждение, и теперь я уверена в том, что говорю.

Пар облегченно вздохнул, а Колл лишь пожал плечами.

– Зная этих двоих, такому известию не удивишься, – проворчал он.

– Где они сейчас? – спросил Пар. Он почувствовал, будто ему добавили несколько лет жизни. Никогда он не получал более радостного известия.

– Этого я не знаю, – ответила Дамсон. – Похоже, они просто испарились. Или легли на дно где-то в городе, или – что больше похоже на правду – выбрались из Тирзиса и держат путь на Уступ. Последнее выглядит более вероятным, потому что федераты мобилизовали весь гарнизон, а для этого может быть только одна причина: они собираются отправиться в Ключ Пармы за Падишаром и его людьми. Видимо, прошлой ночью вы сильно разозлили их. По городу ходят самые разные слухи. Одни говорят, что чудовища уничтожили на посту несколько десятков солдат Федерации. Другие утверждают, что эти чудовища прорвались в город. По этим признакам Падишар не хуже меня может догадаться, что происходит. Но скорее всего он уже выбрался из города и сейчас спешит на север.

– Ты уверена, что Федерация не поймала его? – все еще беспокоился Пар. Дамсон кивнула:

– Я бы об этом знала.

Братья уселись на циновки, и Дамсон откинула голову назад, так что луч света осветил точеные черты ее лица.

– Теперь твоя очередь, Пар Омсворд. Рассказывай, что произошло в Преисподней?

Пар поведал обо всем, что с ними было, вспомнив совет Падишара доверять Дамсон как ему самому. Он рассказал ей не только о столкновениях с порождениями Тьмы, но и о странном превращении его магии, и даже о своих подозрениях, что причиной этому эльфийские камни. Он закончил, некоторое время каждый молча обдумывал результаты вылазки в Преисподнюю и гадал, что все это означает.

Колл нарушил молчание первым:

– Мне кажется, теперь у нас еще больше вопросов, чем было до того, как мы прогулялись в Преисподнюю.

– Но мы узнали и кое-что новое, Колл, – возразил Пар. Он торопился выговориться. – Теперь мы уверены, что порождения Тьмы каким-то образом связаны с Федерацией. Федерация знает, что творится внизу. Может быть, она даже помогла появлению этих чудовищ. Возможно, порождения Тьмы были пленниками Федерации, их бросили в Преисподнюю, и они превратились в то, что мы видели. И разве они остались бы в Преисподней, если бы Федерация не держала их там взаперти? Разве они не вырвались бы оттуда давным-давно, будь у них такая возможность?

– Как я и говорил, больше вопросов, чем ответов, – повторил Колл. Он поерзал, устраиваясь поудобнее.

– Похоже, что-то здесь не так, – усомнилась Дамсон. – Зачем Федерации поддерживать связь с порождениями Тьмы? Зачем ей вступать с ними в союз? Ведь случись что – как она устоит против магии порождений Тьмы. Как защитит себя?

– Может быть, Федерации и не нужна защита, – неожиданно сказал Колл. – Может, у Федерации есть чем кормить порождения Тьмы, и поэтому она не боится за себя. Возможно, она отдает им то, что ей самой не нужно. Вполне вероятно, именно здесь разгадка того, что случилось с эльфами. И того, что происходит сейчас с дворфами.

Все молча размышляли над его словами. В последнее время Пар не думал о дворфах, о страданиях Кальхавена и его народа. Но сейчас ему вспомнилось вдруг, что он там видел: бедность, унижение, истязания. Дворфов уничтожали по причинам, никому не понятным. Очень похоже, что Колл прав! Что, если Федерация кормила ими порождения Тьмы, выполняя условия заключенной между ними сделки?

На его лице отразился ужас.

– Но что Федерация получает взамен?

– Власть, – мгновенно ответила Дамсон, сильно побледнев.

– Власть над народами Четырех Земель, – согласился Колл.

– Но что будет, если в конце концов не останется никого, кроме федератов? – засомневался Пар. – Что тогда удержит порождения Тьмы от того, чтобы не пожрать и их?

Никто не знал ответа.

– Мы что-то упустили, – мягко сказал Пар. – Что-то очень важное.

Он встал, прошел в другой конец сарая, постоял, глядя прямо перед собой, покачал головой и пошел обратно. Когда он снова уселся, его лицо выражало упрямую решимость.

– Давайте вернемся к тем порождениям Тьмы, что в Преисподней, – предложил он. – По крайней мере задачу такого рода мы способны решить. – Он подвернул под себя ноги, внимательно посмотрел сначала на брата, потом на девушку и сказал: – Я думаю, они содержатся там специально, чтобы не дать никому добраться до меча Шаннары.

– Пар! – попытался возразить ему Колл, но Пар жестом заставил его замолчать:

– Подумай сам, Колл. Падишар наверняка прав. Зачем Федерация затратила столько усилий на постройку нового моста Сендика и Народного парка? Почему они прячут в ущелье остатки старого парка и моста, если не затем, чтобы укрыть меч? И мы ведь видели склеп, Колл! Мы видели его!

– Склеп – да, но не меч, – напомнила Дамсон, она внимательно прислушивалась к разговору братьев.

– Но если в Преисподней меча нет, тогда что там делают порождения Тьмы? – стоял на своем Пар. – Они не стали бы охранять пустой склеп! Нет, меч все еще там, где он был последние триста лет. Поэтому-то Алланон и послал меня за ним – он знал, что меч лежит там и ждет, когда за ним придут.

– Он сохранил бы нам много времени и сил, если бы сразу сказал об этом, – заметил Колл.

Пар не согласился:

– Нет, Колл, он не должен был так поступать. Вспомни историю меча. Примерно тысячу лет назад Бреман дал этот меч Джерлю Шаннаре, чтобы тот уничтожил Чародея-Владыку. Но король эльфов не справился с порученным ему делом. Когда пятьсот лет спустя Алланон выбрал Шиа Омсворда, чтобы покончить наконец с Чародеем-Владыкой, тому пришлось сначала доказать, что он достоин меча. Если бы он оказался недостаточно крепок, чтобы владеть клинком, если бы всеми силами души не жаждал иметь его, если бы не был готов отдать все для выполнения этой задачи, тогда сила, заключенная в мече, оказалась бы чрезмерной и для него. Алланон знал: если это случится, Чародей-Владыка спасется снова.

– И Алланон считает, что то же самое будет с тобой, – закончила за него Дамсон. Она смотрела на Пара с каким-то особенным интересом. – Если ты окажешься недостаточно силен, если ты не готов отдать всего себя этому делу, меч Шаннары тебе не поможет. Порождения Тьмы победят.

Пар едва заметно кивнул.

– Но зачем тогда порождениям Тьмы, а вернее, Федерации все эти годы держать меч в Преисподней? – допытывался Колл. – Почему бы им не убрать его оттуда или, еще лучше, просто не уничтожить?

Лицо Пара стало напряженным.

– Я не думаю, что и Федерации, и порождениям Тьмы по силам уничтожить меч – талисман такой силы и власти. Сомневаюсь, что порождения Тьмы могут прикоснуться к нему. Даже Чародей-Владыка не мог этого сделать. Что мне непонятно, так это почему Федерация не перепрятала его в другое место. – Он крепко сжал перед собой руки. – Во всяком случае, все это не так уж важно. Главное, меч все еще в склепе. – Он посмотрел Коллу в глаза. – И ждет нас.

Колл остолбенел, только сейчас поняв, к чему клонит брат. Какое-то мгновение он молчал, не в силах выговорить ни слова.

– Ты шутишь, Пар, – наконец произнес он с нескрываемой тревогой. – После того, что случилось прошлой ночью? После того как мы увидели… – Он запнулся, потом резко закончил: – Ты не протянешь там и двух минут.

– Нет, протяну, – ответил Пар. Его глаза светились решимостью. – Я знаю, что смогу это сделать. Так мне сказал Алланон.

– Алланон! О чем ты говоришь? – вне себя воскликнул Колл.

– Он сказал, что Уолкеру, Рен и мне по плечу выполнить его поручение. Помнишь? Я подумал тогда, что, говоря про меня, он имеет в виду магию песни желаний. Но он хотел только сказать, что магия песни желаний защитит меня.

– Ну до сих пор она что-то плохо тебе служила! – взорвался Колл.

– Я не понимал, на что она способна. Думаю, сейчас я это понял.

– Ты думаешь? Думаешь? Ах, Пар!

Пар сохранял спокойствие.

– А что еще остается делать? Бежать на Уступ? Бежать домой? Провести остаток жизни, прячась и скрываясь? – У Пара задрожали руки. – Колл, у меня нет выбора. Я должен попытаться.

На лице Колла появилось выражение отчаяния, он сжал зубы, чтобы не дать волю гневу. Он посмотрел на Дамсон, но девушка по-прежнему не сводила глаз с Пара. Колл заскрежетал зубами:

– Так ты собираешься опять спуститься в Преисподнюю, полагаясь на силы, которые еще неизвестно, на что годятся? Собираешься рисковать жизнью, надеясь, что магия песни желаний – магия, которая столько раз подводила, – поможет тебе? И это все потому, что. тебе показалось, будто ты нашел какой-то новый смысл в словах того, кто умер триста лет назад! – Он старался успокоиться. – Не могу поверить, что ты совершишь такую… глупость! Чтобы не сказать хуже!

– Колл…

– Нет, не говори мне больше ничего! Я ходил с тобой всюду, слушался тебя, поддерживал, делал все, что в моих силах, чтобы уберечь тебя! Но тебе не терпится расстаться с жизнью! Ты хоть понимаешь, что делаешь, Пар? Ты просто приносишь себя в жертву!

Колл стиснул кулаки. Его лицо окаменело, он едва сдерживал себя, чтобы не сорваться на крик. Пар никогда не видел его таким разъяренным.

– Любой другой отступил бы, подумал как следует и отправился за помощью. Но подобная вещь тебе и в голову не приходит, ведь так? Я вижу это по твоим глазам. Ты уже все решил? Ты позабыл о Моргане, о Падишаре – обо всех. Ты решил во что бы то ни стало добыть меч! И если ради этого потребуется пожертвовать жизнью, ты пойдешь на это, правда?

– Я не настолько безрассуден…

– Дамсон, скажи ему хоть ты! – перебил его доведенный до отчаяния Колл. – Я знаю, ты беспокоишься за него, так скажи ему, что он просто идиот!

Но Дамсон Ри покачала головой:

– Нет, не могу…

Колл удивленно посмотрел на нее.

– Я не имею на это права.

Тогда Колл замолчал, у него больше не было сил спорить.

Разговаривать никому не хотелось. Солнечный свет переместился теперь в дальний угол помещения. С улицы донеслись голоса и затихли вдали, Пар взглянул брату в лицо, и у него защемило сердце – он знал, что Колл чувствует себя сейчас предателем. Но ничем не мог ему помочь. Только одно могло бы успокоить брата, но именно этого он сказать и не мог.

– У меня есть план, – произнес он наконец и подождал, пока Колл не поднял на него глаза. – Знаю, о чем ты сейчас думаешь, но я ведь не собираюсь рисковать больше, чем необходимо.

Колл молчал, с недоверием глядя на брата.

– Склеп находится недалеко от стены ущелья, прямо под стенами старого дворца. Если бы я смог попасть в ущелье с другой стороны, мне осталось бы пройти совсем немного. А если я достану меч, то порождения Тьмы будут мне уже неопасны.

В этих словах было несколько больших натяжек, но ни Дамсон, ни Колл не стали о них говорить. Пар почувствовал, что на лбу у него выступил пот. То, что он собирался сказать дальше, приводило в ужас его самого.

Он нервно сглотнул:

– До дворца можно добраться по тропе из поста.

Колл воздел руки вверх.

– Ты собираешься третий раз идти на пост?! – воскликнул он раздраженно.

– Нужна всего лишь какая-нибудь хитрость, чтобы отвлечь внимание…

– Ты что, окончательно спятил? На этот раз не поможет ни одна хитрость. Они будут ждать тебя! Они засекут тебя через две секунды…

– Колл! – Терпение Пара начало иссякать.

– Он прав, – тихо сказала Дамсон.

Пар повернулся в ее сторону, но сдержался и снова обратился к Коллу. Тот покраснел от гнева, но взял себя в руки и терпеливо ждал, что еще скажет Пар. Но Пар покачал головой:

– Тогда придется поискать другой путь.

Колл посмотрел на брата усталым взглядом:

– Все дело в том, что другого пути не существует.

– Ну, один-то, может быть, и найдется, – прозвучал низкий голос Дамсон. – Когда во времена Балинора Бакханнаха армии Чародея-Владыки осаждали Тирзис, город дважды предали. Один раз врагам открыли крепостные ворота, а во второй враги проникли в Тирзис по подземным ходам, которые проходят под городом и под скалами за старым дворцом. Если эти ходы сохранились, по ним можно пробраться в ущелье со стороны дворца.

Колл молча посмотрел на нее, на его грубоватом лице отразилось разочарование. Было ясно, что он не ожидал от Дамсон такого.

Пар задумался, потом сказал, старательно подбирая слова:

– Все это происходило более четырехсот лет назад. Я совсем забыл о тех ходах, хотя много раз рассказывал эту легенду. – Он немного помолчал. – Ты знаешь что-нибудь о них – где они, как в них попасть, соединяются ли они между собой?

Дамсон покачала головой, не обращая внимания на то, что Колл поднял брови, подавая ей глазами знаки.