Текст книги "По праву рождения"
Автор книги: Теодора Снэйк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
Теодора Снэйк
По праву рождения
1
Тяжелый валик вываливался из неопытных девичьих рук. Рия вытерла пот со лба, поправила съехавший назад рыжий парик и вновь макнула валик в ведро с краской. Страшно чесался кончик носа, но девушка не рисковала лишний раз дотрагиваться до него грязными пальцами. Она покрепче взялась обеими руками за неудобную изогнутую ручку, отполированную до блеска мозолистыми ладонями предыдущих мучеников домашнего дизайна.
И ведь сама же выбрала это орудие пытки! Тогда ей казалось, что для работы лучше подойдет гладкая ручка, приятная на ощупь, чем шершавая, так и норовящая засеять нежную кожу микроскопическими занозами.
Девушка с тоской посмотрела в замызганное окно. Сгущающиеся сумерки скоро заставят прекратить самоистязание. Невозможно работать в темноте или при свете одной-единственной свечи, остававшейся в незатейливом хозяйстве Лоры. Уезжая со своим лохматым музыкантом, подруга не позаботилась оплатить счет за электричество. Или намеренно не сделала это.
Лора не раз говорила, что свои проблемы все должны решать самостоятельно. Никакого иждивенчества! Каждый сам за себя! Вся Америка живет по такому принципу, утверждала Лора и не собиралась становиться исключением из общего правила. Сама не собиралась да и подруге не советовала. Избалованной домашним уютом Рии не вредно было на собственной шкуре испытать, что значит не иметь ни гроша за душой и полагаться только на себя. И пустила-то Лора, школьную подругу, в свое бунгало не из человеколюбия, а по трезвому расчету.
Не имело смысла нанимать профессиональных мастеров для ремонта домика, состоящего всего из одной комнатки и небольшой кухни. Пусть Рия покрасит стены двух этих помещений в качестве платы за проживание в течение трех недель. Сделка была выгодна обеим сторонам: Рия получала крышу над головой, Лора – бесплатную рабочую силу.
Поначалу девушка по-детски радовалась тому, как легко решилась ее главная проблема. Теперь у нее было пристанище, пусть даже временное и не слишком комфортабельное. Наличие жилья давало возможность собраться с мыслями и решить, что делать дальше. А физический труд закалит ее перед вступлением в самостоятельную жизнь. Рия с жаром принялась за новое для себя занятие. Вот только энтузиазма у нее заметно поубавилось, когда она поняла, что взялась за непростое дело.
Это только со стороны могло показаться, что красить стены – плевое дело.
Кроме того, возникла проблема спецодежды.
Рия не собиралась портить единственные джинсы, и так уже почти потерявшие приличный вид, или одну из немногочисленных рубашек. Порывшись в оставленных хозяйкой вещах, Рия обнаружила старые мужские брюки, огромную футболку с надписью «Поцелуй меня, крошка» и облезлый рыжий парик, который решила использовать вместо шляпы, чтобы предохранить волосы от брызг краски.
Все эту рвань было страшно не то что носить, а даже держать в руках. Но ничего другого Рия придумать не смогла. Обуви, подходящей ей по размеру, в бунгало не нашлось. Пришлось ежедневно обматывать кроссовки тряпками и закреплять их скотчем.
Когда Рия в первый раз облачилась во все это и встала перед мутноватым от времени зеркалом, ее чуть не хватил удар. Хуже и придумать было нельзя. Однако я не на танцы иду и никому не собираюсь показываться в таком кошмарном виде, успокоила себя Рия.
Футболка постоянно сползала с одного плеча, потому что ее вырез был рассчитан не на хрупкую шейку восемнадцатилетней девчонки, а на мощную накачанную шею какого-нибудь бугая-спортсмена. Но зато футболку можно было заправить в рабочие брюки, и она не вылезала из них, даже когда приходилось наклоняться. Чтобы не упали сами брюки, их пришлось подпоясать найденной в кухне веревкой.
Бюстгальтер Рия сняла. Не очень-то хотелось испортить его бретели рыже-коричневой краской, которую хозяйка дома выбрала для стен комнаты. Странный все-таки у Лоры был вкус.
Если только краска не продавалась с восьмидесятипроцентной скидкой. Будь на то воля Рии, она никогда бы не выбрала такую гадость. Мерзкий цвет еще более отвратил временную жилицу от ремонта, но, хотела она того или нет, договор надо было выполнять.
Причем следовало пошевеливаться. Поначалу казалось, что трех недель будет более чем достаточно, но приходилось наносить не один слой краски, чтобы получить ровный цвет. Стены словно питались краской. Порой Рии чудилось, что она слышит, как они жадно всасывают рыже-коричневую жуть, словно коктейль через соломинку.
По прикидкам девушки мороки оставалось еще на неделю или около того, а Лора возвращалась уже через четыре дня. К ее приезду все должно было быть готово. Так подруги договорились.
Рия тяжко вздохнула и сдалась окончательно. Было просто невозможно продолжать работу при ускользающем вечернем свете. Она сунула опостылевший валик в банку с водой и тщательно закрыла ведро с краской пластмассовой крышкой, измазав при этом руки. На сегодня все! Сейчас она приведет себя в относительный порядок, съест простенький ужин и помечтает немного перед сном о чем-нибудь хорошем.
Рия подняла руки, с хрустом потянулась. Миловидное лицо ее было предельно усталым и грустным. Черные и глубокие, как бездонные колодцы, глаза ввалились. Как всегда, с заходом солнца в душе проснулось тоскливое чувство одиночества. Никому-то она не нужна на этом свете. Даже родная мать предпочла собственной дочери какого-то смазливого хлыща. Теперь она развлекалась с ним на Гавайях, в то время как Рия ютилась где-то на окраине Лос-Анджелеса.
Нет, дочь была не против того, чтобы мать устроила свою личную жизнь. Но только не с мерзавцем, который в первую же ночь проживания в их доме умудрился «перепутать» спальни. Как жалко он оправдывался тогда, застигнутый на месте преступления. Бедная Рия спросонок долго не могла разобраться, отчего кричит на нее мать. А когда поняла, то оскорбилась, собрала нехитрые пожитки и покинула родительский дом, ставший вдруг враждебным и чужим.
Она не стала оправдываться, гордость не позволила просить мать выслушать ее. Та сама должна была во всем разобраться. В конце концов, она же знала Рию с самого детства! Почему поверила этому проходимцу, а не единственной дочери?
Именно этого Рия не могла понять и простить. Потому и ушла в никуда с одной сумкой, личными документами и ста пятьюдесятью долларами в кармане джинсов. Конечно, сто пятьдесят долларов – это лучше, чем ничего, но далеко с ними не уедешь. Рия подумала, подумала и решила податься к бывшей однокласснице, с которой ее связывали приятельские отношения. Она пешком добралась до ветхого бунгало Лоры и рассказала подруге о случившемся.
– Тебе нужно оглядеться, – трезво рассудила Лора. – Поэтому пока поживи у меня. А чтобы не скучать и одновременно приносить пользу, займись-ка косметическим ремонтом дома.
Предложение, по мнению Рии, было стоящим, и она согласилась: и нахлебницей не будет, и нужное дело сделает. Самой Лоре ее присутствие нисколько не помешает. Подруга все равно уезжает с Джерри и его музыкальной группой в трехнедельное турне по побережью.
Какой же надо быть дурой, чтобы ввязаться в подобную авантюру! А, впрочем, был ли у Рии выбор? Нет, не было. Теперь ей придется хвататься за любую работу, чтобы выжить в этом жестком мире, где даже родная мать в один миг может стать чужим человеком. Плохо, что у Рии не было никакой профессии. Все, на что она могла рассчитывать, – место официантки в придорожном кафе.
А что это такое, Рия хорошо представляла: мизерные чаевые и вечные синяки на мягком месте, соленые шутки разбитной шоферни и проходимцев всех мастей. На более приличную работу ее не возьмут из-за отсутствия опыта и рекомендаций.
Правда, Рия слышала, что «Ассоциация поддержки неимущих женщин» помогает таким, как она. Но этот вариант лучше было оставить на крайний случай. Ей хотелось устроиться в жизни самой. А позже подкопить денег на учебу в колледже, получить диплом и претендовать на более высокооплачиваемую работу. Вот только денег у нее совсем не осталось. Дня на два еще хватит, а что потом?
Совершенно расстроившись от этих мыслей, Рия направилась в кухню. При взгляде на плиту сразу становилось ясно, что Лора никогда не готовила дома. Она даже опустила крышку и использовала ее как подставку для разных вещей.
В самом начале ремонта, выгребая из углов кухни накопившийся за много лет мусор, Рия неожиданно нашла плетеную корзину со стружками. Под их слежавшимся верхним слоем обнаружились две темно-зеленые бутылки с горлышками, запечатанными сургучом. Из любопытства Рия взяла одну и, с трудом открыв, хлебнула прямо из бутылки. Вино оказалось терпким и ароматным, и она сделала еще глоток.
Кто спрятал сюда этот божественный напиток? Кто угодно, только не Лора. Вино было французским и, скорее всего, очень дорогим. У подруги никогда не водилось больших денег, да и ее последний приятель не оставил бы без внимания ни один напиток, содержащий хотя бы пару градусов алкоголя.
Рассудив, что Лоре не было известно о тайнике, Рия без колебаний прикончила бутылку в несколько приемов. Она позволяла себе это маленькое удовольствие по вечерам, когда после окончания работы жевала сухие сандвичи на пороге бунгало, наблюдая, как солнце прячется за горизонтом. Зрелище заката с успехом заменяло ей телевизор.
Вино пришлось кстати, но не потому что Рия предпочитала его всем остальным напиткам. Просто деньги были уже на исходе, так что в целях экономии, вместо обожаемого ею апельсинового сока, в ход шло содержимое тайника. Плюс ко всему после рубинового напитка Рия спала на неудобной постели крепко и без сновидений.
Этим вечером она намеревалась открыть вторую и последнюю их обнаруженных бутылок. Хватит, чтобы отметить день рождения, восемнадцатый в ее жизни, и еще останется на одинокие вечера, которые предстояло провести под этой крышей. Через четыре дня Рия уйдет отсюда. Почему же ей так страшно? И почему так обидно?
Наверное, она просто не готова к самостоятельной жизни. Ей всегда жилось неплохо. Их с матерью домик был обставлен приличной мебелью. Возле него стояла недорогая, но новая машина, на которой Джейн Беллоуз ездила за покупками. Пока Рия была маленькой, ей не приходило в голову поинтересоваться, откуда берутся деньги в их доме. Сколько она помнила, мать никогда не работала. Тем не менее из месяца в месяц находила средства оплачивать текущие расходы на дом, питание и приличную одежду. Кое-кто из соседок даже поговаривал, что платья самой Джейн слишком шикарны для их района.
И вот настал момент, когда подросшая дочь задала матери несколько вопросов. Ожидая ответы, Рия заметила, что Джейн смутилась, и впервые усомнилась в правдивости того, что говорила ей родная мать. Та неохотно, путаясь в словах, пояснила, что после смерти отца Рии, который, к великому сожалению, не успел зарегистрировать брак по всем правилам, осталась некоторая сумма по страховке.
Следуя мудрому совету одного из друзей, Джейн Беллоуз вложила полученные деньги в акции, приносящие очень неплохие дивиденды. И посему Рия должна была уяснить: все, чем они располагают в данный момент, является исключительно заслугой Джейн, а дочь обязана ее слушаться во всем и ни в коем случае не спорить с ней. Стареющая красотка не сочла нужным скрывать, что дочь помешала ей устроить жизнь так, как Джейн того хотелось.
После этого разговора Рия почувствовала себя такой ничтожной, такой ненужной, что едва не расплакалась. Но той обиды было недостаточно, чтобы заставить девочку уйти из дома и освободить собственную мать от тяжкой обузы, какой тогда себя считала. На столь отчаянный поступок Рия решилась лишь два года спустя…
Голодная и усталая девушка очнулась от неприятных воспоминаний. Что толку бередить старые раны? Лучше поужинать и лечь спать. Завтра настанет новый день, один из четырех оставшихся. А она даже не успела обойти округу в поисках работы. Приедет Лора, и придется уйти куда глаза глядят. Рию пробрала дрожь, едва она представила, что ночует на пляже или на скамейке в парке.
Она задумчиво потерла руки губкой, пропитанной растворителем. Безобразные пятна не сразу, но исчезли. Зато остался жуткий химический запах, от которого бедную Рию чуть не стошнило.
Сегодня она приступила к работе с первыми лучами солнца, обеспокоенная, что дело продвигается слишком медленно. И вот теперь глаза закрывались сами собой, и не было сил принять душ и переодеться.
Провалиться бы в глубокий сон и проспать часов десять – двенадцать! Рия готова бы поклясться чем угодно, что за это время ни разу не шевельнется. Она бы и упала на узкий диванчик, служивший ей постелью, но уж очень хотелось есть. Да и бутерброды не следовало оставлять на утро. В такой жаре и влажности они наверняка испортятся.
Рия снова потянулась, пытаясь таким образом взбодриться. Затем достала вино и бутерброды, сунула штопор в карман бесформенных брюк и побрела к входной двери. Сейчас она устроится на крылечке поудобнее и медленно, смакуя каждый кусочек, съест подсохшие бутерброды, а потом запьет их прекрасным вином. Если закрыть глаза, то можно представить, что ешь не опостылевший дешевый сыр, а пиццу с грибами, ветчиной и оливками…
Она открыла входную дверь… и наткнулась на незнакомца, собиравшегося постучаться к ней. От неожиданности девушка отпрянула. Незнакомец тоже сделал шаг назад. В сгущающихся сумерках трудно было разобрать выражение, исказившее черты его лица.
Рия совсем забыла, что не успела переодеться после трудового дня и даже не умылась. Она быстро оглядела одежду, проверяя, не вылез ли наружу край футболки и не ползут ли вниз брюки. Лица же своего с пятнышками засохшей краски, похожими в сумерках на большие рыже-коричневые веснушки, она видеть не могла. И слава Богу! Не исключено, что ей стало бы не по себе от малоприятного зрелища.
Не найдя огрехов в одежде, Рия выпрямилась, раздраженно уставилась на незнакомца и тут вдруг подумала, что от нее, должно быть, жутко несет краской. Она бы и не вспомнила о сем прискорбном обстоятельстве, если бы лицо незнакомца не скривила гримаса досады и брезгливости.
Рия вспыхнула! Однако трудно винить человека за то, что ему не нравятся грязные распустехи. Девушка смутилась и собралась было извиниться перед нежданным визитером за свой внешний вид. Но тот решительно отодвинул ее сильной рукой в сторону и прошел в дом.
Черт побери, что он себе позволяет? Смущение Рии сменилось крайним раздражением. Однако было поздно возмущаться. И она поспешила вслед за незваным гостем, заранее настроенная против него, с чем бы тот ни пришел и что бы ни предложил. Да и кто его сюда звал? Всяким там коммивояжерам следует знать, что на ночь глядя не стоит надоедать людям. Разве для этого недостаточно светлого времени суток?..
Рия едва не натолкнулась на незнакомца в кухне, которую нахальный пришелец осматривал, презрительно оттопырив нижнюю губу. Девушка вопросительно посмотрела на мужчину и отметила, что он весьма и весьма хорош собой.
Это было видно даже при скудном освещении. Что-то не похож он на обычного коммивояжера, подумалось ей. Те одеваются и выглядят иначе.
Рия прислонилась плечом к двери, неспешно рассматривая мужчину. На вид ему было лет тридцать. Высокий, широкоплечий, темноволосый. Лицо овальное, нос крупный, прямой. Цвет глаз, к сожалению, невозможно было разглядеть в полутьме. Одет в кожаную куртку и кожаные брюки, красиво облегающие узкие бедра и стройные длинные ноги. Вся одежда черного цвета, включая дорогую хлопчатобумажную рубашку с мережкой. На ногах – туфли из натуральной кожи. Благополучный, благоухающий дорогой туалетной водой, самодовольный самец.
И приятелем Лоры он тоже быть не может. Не того полета эта расфуфыренная птица. Так кто же он?
В кухне быстро темнело. Высокая фигура незнакомца начала сливаться со стенами, и Рия зажгла свечу, установив ее посреди стола в пустой жестянке из-под пива. Подсвечников в доме Лоры не водилось. Занятая хозяйственными хлопотами, девушка не замечала, что мужчина рассматривает ее. Его глаза медленно прошлись по нескладной фигуре Рии и снова вернулись к малопривлекательному лицу с крупными веснушками и рыжим волосам, торчащим клоками во все стороны.
Она случайно поймала его неприязненный взгляд и удивилась: что в ней не понравилось гостю и отчего это так задевает ее? Пусть быстро говорит, зачем пришел, и выметается из дома.
Спать Рии хотелось так, что она, пожалуй, уже и не станет ужинать. Собственная слабость настолько расстроила ее, что на глаза навернулись слезы.
Мужчина, пристально следивший за девушкой, вздрогнул и невольно подался к ней, но она предусмотрительно отошла и встала рядом с дверью. На всякий случай, если незваный гость решит напасть на нее. Но в глубине души ей в это не верилось. Она почему-то нисколько не боялась незнакомца.
Рии так надоело играть в молчанку со странным типом, не вовремя вторгшимся в ее владения, что она не выдержала и спросила:
– Кто вы и что вам здесь нужно?
– Я ищу Рию Беллоуз, – ответил он, не раздумывая.
Девушка была удивлена бархатным звучанием его голоса, потому что вообразила, что незнакомец говорит хрипло и слегка скрипуче. Она помедлила, размышляя, зачем ему понадобилась и не опасно ли открывать постороннему человеку свое имя.
Мужчина терпеливо ждал ответа. И она, будучи не в силах играть ни в какие игры, призналась:
– Это я. Так что вам от меня нужно?
Тут чутье подсказало Рии, что разговор предстоит долгий, и она оглянулась, ища, на что бы присесть. В кухне не было никакой мебели, кроме обшарпанного стола и одной-единственной табуретки, которую она решила уступить гостю. Его одежда заслуживала хорошего обращения, а ей уже нечего было терять.
Указав на табуретку, Рия неловко взгромоздилась на пыльную плиту. Бутылку с вином она поставила справа от себя, рядом положила бутерброды в целлофане и сложила усталые руки на коленях.
Незнакомец скривился, как будто отведал уксусу, но уселся на табуретку. Он немного помолчал, разглядывая обстановку кухни, потом внимательно посмотрел на девушку и сказал нечто совершенно немыслимое:
– Я душеприказчик вашего отца, мисс Беллоуз. Мне поручено позаботиться о вас после его смерти.
Он замолчал, давая Рии возможность осмыслить заявление.
Ей показалось, что незнакомец гордится своей миссией и ждет от нее изъявления благодарности. Она же просто не восприняла его слова всерьез, решив, что парень просто ненормальный или же что-то перепутал. Наверняка на свете существует не одна Рия Беллоуз. И девушка собралась по возможности спокойно и доходчиво довести до сведения незваного гостя, как сильно тот заблуждается.
– Видите ли, мистер… э-э-э… не знаю уж, как вас звать, но мой отец умер много лет назад. Я думаю, что вам нужна другая Рия Беллоуз.
Она с сочувствием посмотрела на незнакомца, но на его лице не вздрогнул ни один мускул. Рия пришла в недоумение. Больше ей сказать было нечего. Обреченно вздохнув, девушка скрестила руки на груди и приготовилась к длительному пустому разговору.
– Хотел бы я, чтобы вы оказались правы. Но так уж вышло, что мне нужны именно вы, – с сарказмом произнес мужчина, по-прежнему не называя своего имени.
Рия была не сильна в тонкостях этикета, но полагала, что посетитель мог бы вести себя и полюбезнее. От его бесцеремонности девушка разозлилась не на шутку и решила сама презреть все условности. Больше она не скажет ни слова. Это ему от нее что-то нужно, вот пусть и выкладывает, зачем пришел.
Голодная Рия неторопливо откупорила вино и с жадностью вонзила крепкие белые зубы в один из бутербродов. Сыр почти засох, но она, проглотив изрядный кусок, запила его добрым глотком вина прямо из горлышка, искоса поглядывая на мужчину.
Тот недовольно насупился. Тогда Рия протянула ему другой бутерброд, но незнакомец отказался от него пренебрежительным взмахом руки. Девушка равнодушно пожала плечами. Как ему угодно. Она лишь из вежливости хотела поделиться с ним последним.
Покончив со скудным ужином, Рия свернула целлофан в комочек и метко забросила его в корзину с мусором, стоящую в углу. Бутылка с остатками вина была плотно закупорена и убрана за плиту до следующего раза.
Гость с любопытством следил за манипуляциями девушки, невольно отмечая природную грацию, которую не в силах был скрыть даже кошмарный костюм. Как она дошла до жизни такой? На что же тратила ее деньги мерзавка Джейн?
Мужчина скрипнул зубами в бессильной ярости. Девчонка напоминала пугало, а ее манеры подходили скорее бродячей кошке, чем дочери известного бизнесмена. Его неприятно поразило, что нежный цветочек, который он разыскивал уже полторы недели, бутылками поглощает вино. Не придется ли ее лечить от раннего алкоголизма? И в кого у нее эти жуткие веснушки? У Джейн – прекрасная чистая кожа даже в тридцать семь лет, а Сал вообще был смугл настолько, что никакие веснушки не были бы видны на его лице.
Несомненно, добрые дела наказуемы. Если бы не обещание, данное умирающему другу и покровителю, его бы здесь не было. Но как говорится, давши слово, держись, поэтому он сейчас сделает из этой рыжей кошки богатую наследницу.
– Рия, меня зовут Фрэнк Лоу. Вы сейчас поедете со мной, чтобы вступить в права наследования, – объявил он.
Фрэнк был уверен, что девушка будет счастлива вырваться из этих убогих стен, но Рия внезапно взяла его слова под сомнение.
– Послушайте, мистер Лоу, с какой стати я должна вам верить? Я вас не знаю. Может быть, вы сексуальный маньяк и за вами гоняется полиция нескольких штатов. У вас есть какие-нибудь документы, подтверждающие ваши слова?
– Разумеется, – обиженно хмыкнул Фрэнк, сунул руку во внутренний карман куртки и на глазах у заинтригованной Рии извлек из него продолговатый белый конверт.
Девушка нетерпеливо заерзала. Ей очень хотелось посмотреть, что же в нем находится. Но верх взяли подозрительность и природная осторожность. Она только вытянула вперед шею, но это не помогло ей проникнуть в тайну, содержащихся внутри конверта, документов.
Фрэнк тем временем неторопливо выложил на стол лист бумаги, аккуратно сложенный вчетверо, и две фотографии. Больше ничего. Рия, не выдержав напряжения, сползла с насиженного места, подошла к столу и взяла одну из фотографий. Она сразу узнала мать, очень молодую и веселую, стоявшую в обнимку с темноволосым смуглым мужчиной. Девушка перевернула фотографию, на ее обороте четко выделялась надпись: «Джейн и Сальваторе. Лас-Вегас».
Сальваторе? Рия никогда не слышала, чтобы мать упоминала о человеке с таким именем. Она бы запомнила его, потому что имя звучало как-то по-итальянски, а Джейн ненавидела лютой ненавистью все итальянское. Ей даже не нравилось, что у дочери волосы иссиня-черного цвета. Постепенно Рия стала считать, что цвет волос – значительный минус в ее внешности, и даже подумывала перекраситься. Она с завистью смотрела на золотистые локоны матери и мечтала выглядеть так же. Но подружки объяснили, что добиться этого будет довольно трудно. К тому же волосы Рии росли на редкость быстро. Тогда она махнула рукой на этот свой недостаток и сосредоточилась на других.
Девушка смотрела на старую фотографию и недоумевала: как получилось, что ее отец словно внезапно воскрес из мертвых, чтобы тут же умереть вторично? Но ей не пришлось спрашивать. Фрэнк взял Рию за руку и мягко сказал:
– Это очень давняя и печальная история. Если не возражаешь, я расскажу тебе ее позже. А пока давай соберем вещи и поедем в твой новый дом. Он тебе понравится, я обещаю.
Девушка вырвала руку из теплых мужских пальцев и заявила:
– Я не могу просто так уехать! И потом, я еще не до конца убедилась в том, что вы говорите правду.
Она упрямо нагнула голову, взяла лист бумаги, развернула его и внимательно прочла.
Это был договор восемнадцатилетней давности между ее матерью и неким Сальваторе Бракарди, заверенный по всем правилам нотариусом. По условиям договора Джейн Беллоуз вменялось в обязанность растить и воспитывать дочь Сальваторе Бракарди, рожденную вне законного брака, не открывая имени ее настоящего отца. Взамен он обеспечивал Джейн и их дочь материально. Срок договора заканчивался в день, когда Рии исполнялся двадцать один год. Если же дочь покидала свою мать раньше, Джейн теряла право на получение ежемесячного содержания. Все было изложено понятно и просто.
Рия остолбенело смотрела на листок бумаги, чувствуя себя еще раз преданной. Лучше бы этот Фрэнк Лоу никогда не появлялся на ее горизонте. До сегодняшнего вечера Рия хотя бы об отце вспоминала добрым словом. А теперь выяснилось, что и ему она была не нужна. Сальваторе Бракарди просто откупился от ее матери. Вот подлец! Как можно бросить собственного ребенка? Это не укладывалось у Рии в голове.
К глазам подступили жгучие слезы обиды, она нагнула голову и не увидела странного выражения сострадания, промелькнувшего на лице Фрэнка Лоу. Но оно быстро исчезло, и поднявшая голову Рия увидела только выражение крайней скуки, делавшее лицо мужчины на редкость неприятным. Она взяла себя в руки и уставилась на вторую фотографию, по-прежнему лежащую на столе. Ее губы дрогнули, когда она поняла, что смотрит на саму себя, трогательную и смешную в длинном платьице с белым кружевным воротником.
Эта фотография была ей хорошо знакома. В альбоме Джейн хранился ее пожелтевший двойник. Рия натыкалась на него, когда просматривала в очередной раз альбом в тщетной попытке найти хотя бы одну отцовскую фотографию. Одноклассницы не раз доводили ее до слез, хором утверждая, что ее мама никакая не вдова, а просто развратная женщина.
Рии даже приходилось драться, отстаивая честь матери. Отчаяние и обида придавали ей сил, противницы убегали в слезах и некоторое время не осмеливались распускать при ней свои мерзкие языки. Но за спиной наверняка продолжали сплетничать о Рии и ее матери.
Вспомнив детство, девушка вновь ощутила горечь и неприязнь ко всему, что каким-либо образом было связано с ее отцом. Пришла пора все расставить по местам. Она повернулась к Фрэнку и твердо заявила, глядя в его недружелюбные глаза:
– Я никуда с вами не поеду. У меня нет отца да и не было никогда. И никакого Бракарди я знать не желаю. Шли бы вы отсюда, я устала и хочу спать.
Рия совершенно не была готова к тому, что в ответ на эти слова Фрэнк подскочит и так неистово тряхнет ее за плечи, что у нее клацнут зубы. Потом он оттолкнул девушку и, нависнув над ней, угрожающе процедил:
– Ну вот что, моя милая. Немедленно заткнись и делай то, что я велю: быстро собери вещи! Я потерял из-за тебя столько времени, что мне сейчас не церемонии разводить хочется, а разорвать тебя на мелкие клочки! Хорошо еще, что Джейн назвала мне имена нескольких твоих подружек, иначе пришлось бы искать тебя целую вечность. Я страшно зол. Понятно?
Рии было понятно. Но она еще раз попыталась объяснить, что у нее есть веская причина оставаться здесь.
– Я должна докрасить стены, иначе не смогу расплатиться за жилье. Давайте встретимся через три дня, я к тому времени освобожусь и, так и быть, поеду с вами, раз уж вам этого хочется. Договорились?
– Ты в самом деле непроходимая дура или притворяешься? Есть у меня время мотаться сюда еще раз! Я деловой человек, каждая минута у меня на вес золота. Какого черта тебе не сиделось в доме матери, рыжая ты кукла? – зло прошипел Фрэнк, надеясь запугать девчонку, но добился обратного эффекта.
Рия сознательно пропустила его резкие высказывания мимо ушей. Она знала поговорку о собаке, которая лает, но не кусает. Хотел бы расправиться с ней, давно бы двинул так, что она на ногах не устояла бы. А потом бы схватил в охапку, как куль с мусором, и покатил бы, куда собирался. Но, видно, этот Фрэнк Лоу был не из тех, кто бьет женщин. Отлично, тогда она еще немного помотает ему нервы. И пора перестать вести себя с ним вежливо – он же не стесняется фамильярничать с совершенно незнакомой ему девушкой.
– А зачем вообще надо было меня разыскивать? С какой стати ты этим занимался?
Фрэнк мрачно посмотрел на нее, помедлил и неохотно признался:
– Сальваторе назначил меня твоим опекуном. До двадцати одного года ты сможешь тратить наследство только с моего согласия. А потом будешь делать все, что угодно. Если подчинишься последней воле отца, то получишь весьма кругленькую сумму наличными, акции и кое-что из недвижимости. Тогда и я не буду внакладе. Если же взбрыкнешь и откажешься от наследства, то я тоже останусь ни с чем. Так что моя дальнейшая судьба находится в твоих руках.
– А своих денег у тебя нет? – участливо спросила девушка, почти обезоруженная его откровенностью. Она даже не заметила, что сочувствует гостю. – Тебе очень нужно, чтобы я приняла наследство?
Фрэнк после недолгого молчания резко кивнул и отвернулся. Рия понимала, что ему неприятно признавать свою зависимость от такой незначительной персоны, как она. Девушка задумалась. Одно дело, когда решаешь сама за себя, совсем другое – когда лишаешь кого-то еще возможности получить необходимые ему жизненные блага. Наверное, ей все же придется смирить непомерную гордыню и принять это чертово наследство. Она принялась ходить из угла в угол, напряженно обдумывая сложившуюся ситуацию.
Фрэнк молча смотрел на девушку, понимая, что именно сейчас она принимает очень важное для них обоих решение. Он удивлялся, что Рия вообще раздумает. Любой другой на ее месте не медлил бы ни секунды и бросился бы на шею тому, кто собирался вытащить его из болота нищеты. Странная девушка! Нужно быть с ней поосторожнее.
Хорошенько подумав, Рия решила, что ничего не потеряет, если поедет с Фрэнком. Откровенно говоря, ей давно уже хотелось бросить эту канитель с ремонтом, да только идти было некуда. Теперь же появилась вероятность того, что жизнь ее круто изменится к лучшему. А потом, стоит познакомиться хотя бы по фотографиям с человеком, не захотевшим стать ей настоящим отцом. Интересно, похожа ли она на него хоть чем-то? Трудно было судить об этом по одной-единственной фотографии многолетней давности. Скорее всего, что-то общее во внешности отца и Рии всё-таки было.
У нее невольно сжались кулаки. Как бы ей хотелось посмотреть в глаза Сальваторе Бракарди и высказать все, что она о нем думает. Но, увы, это было невозможно.
– Ладно, я согласна. Но нужно оставить хозяйке дома немного денег, раз уж я не довела дело до конца, – деловито сказала Рия, показывая на свой заляпанный краской костюм, и Фрэнк тут же с готовностью достал пухлый бумажник.
Раскрыв его, он вынул пару банкнот и показал девушке. Разглядев их достоинство, Рия взяла деньги и сунула сложенные вдвое купюры под жестянку со свечой.
