Текст книги "Магистр из зазеркалья (СИ)"

Автор книги: Тайра Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Глава 19. Тереза

Тихий звук голосов, переговаривающихся у меня над головой. Резкий аромат в воздухе.

Я – на жесткой поверхности.

Голова раскалывается и боль отдается в зубах и ушах. Негнущееся, одеревеневшее тело. Безвольные, непомерно тяжелые руки и ноги.

С трудом разлепила и снова сомкнула веки – они словно опухли от долгих слез – перед глазами мутная пелена и ничего не видно.

Мою голову осторожно приподняли и в губы уткнулся прохладный гладкий край:

– Пейте. Станет легче.

Я, захлёбываясь от жадности, глотала жидкость с травяным вкусом. Часть её потекла по подбородку, стекла по шее. Она живительным бальзамом растеклась изнутри, смывая боль и усталость. В меня словно впрыснули энергетик, разнесшийся жидкой лавой по венам..

– Не делайте резких движений. Первое впечатление обманчиво.

Я глубоко вздохнула и сдавленно, по старчески, проскрипела:

– Что со мной?

Меня деликатно, подхватили под мышки и усадили. Я попробовала открыть глаза и сразу же уткнулась взглядом в плащ. Тот самый, что стоял за спиной Ройстлина.

– Это последствия от воздействия крисвера. Вы появились на наших землях внезапно. Из ниоткуда. Мы должны были узнать чистоту ваших помыслов. – пояснил Ройстлин, выходя из-за моей спины.

– И как, убедились? – недоверчиво хмыкнула. – Что с мужчиной, который был вместе со мной?

Ройстин, глядя мне прямо в глаза, произнес:

– Убедились. Ваш спутник, как и вы, пока будете... гостями Накрима, – он почти не заметно запнулся и продолжил. – Вы слишком слабы, чтобы можно продолжить ваше... Гм.. путешествие. Для «пустых» проверка крисвером бесследно проходит редко.

– Наместник Китолим, я хочу предложить своё гостеприимство девушке, – неожиданно вмешался молчавший до этого «плащ». Его голос – требовательный и властный – заставил меня вздогнуть от неожиданности. – Мужчина может остаться у вас. Я присмотрю за ней.

Мой взгляд метался между мужчинами. Мысли, одна страшнее другой, накручивали мои нервы на маховик и заставляли сердце стучать с перебоями.

Куда я встряла?! Мало того, что под предложением «гостеприимства» отчетливо слышалось: «Большой брат следит за тобой», так ещё и этот... «Черный плащ». Он вызывал у меня безотчетное опасение. Не страх, но... Я прислушалась к себе. Настороженность, смешанная с любопытством.

Ройстлин немного помолчал, склонив набок голову и, не сводя стального взгляда с собеседника, выдал:

– Думаю будет лучше для всех, если вы присмотрите за обоими нашими гостями. В моем доме.

«Плащ» кивнул:

– Согласен. Могу я поговорить с девушкой наедине?

Ройстлин прищурился и в ответ коротко кивнул:

– До тех пор, пока готовят фаэтон, – и стремительно вышел. Когда дверь за ним закрылась, «плащ» взмахнул рукой, проворачивая кистью, словно притягивал что-то за невидимую веревку, и к нему, над самым полом, подплыл стул, на котором я сидела до того, как грохнулась в обморок..

Подобный «фокус» я уже видела, когда Дарий, под покровом ночи, перетаскивал из сарая в дом скопом весь скарб, который собрал для открытия портала. Правда Дарию это далось с трудом – он тогда слегка взмок от напряжения. Здесь же ему магия давалась в разы легче – он отбрасывал мановением руки сломанные стволы деревьев и крупные камни с пути, собирал ветки для костра. Да много чего «творил».

Мужчина поставил стул напротив меня, сел и снял капюшон, обнажив голову с взъерошенными седыми волосами. Он пытливо рассматривал мое лицо и чего-то ждал.

– Я – магистр Шонкар. Интересное у вас украшение, – он подцепил пальцем мой медальон и поднял его к свету. Что-то он мне напоминает...

Я и не заметила, когда памятная мне вешь успела выбиться наружу. Аккуратно потянула цепочку и спрятала украшение под край плаща, буркнула в ответ:

– Это семейная ценность. Безделушка. Память о тех, кто меня вырастил.

Шонкар дернул уголком губ и протянул руку:

– Позволь кое-что показать. Дай свой медальон. Не бойся, я верну его.

Я помедлила, затем сняла цепочку и вложила в протянутую ладноь.

Шонкар сжал украшение в ладони и на мгновение зажмурился.

–Ты когда-нибудь открывала его?

Я недоуменно пожала плечом:

– Конечно. Там фо.. изображения бабушки и деда.

– Как их звали? – он уставился на меня в ожидании.

Я не торопилась отвечать. Еще один магистр на мою голову! Какая разница, кем я рождена?!

– Арай и Максида. Но бабушка всегда просила называть ее Ида. У нас в семье... у всех имена... Странные.

– Смотри. – Шонкар подцепил длинным ногтем крышку и раскрыл медальон. Там, в рамочке из мелких золотых яблочек, покоились фото моих родных. Всё, что у меня сейчас осталось о них на память. Глаза защипало и я закусила губу, чтобы позорно не разреветься.

Магистр Шонкар провел рукай с расставленными пальцами над медальоном и кусочки глянцевого картона взлетели, оторвавшись от основания.

Еще несколько движений руки, приглушенное бормотание, и над медальоном в воздухе возникла геометрическая фигура, похожая на несколько объемных призм, соединенных между собою символами. Я невольно вылупилась – почти не снимала медальон, так как свято верила – он – моя защита. Может именно благодаря ему я спокойно возвращалась домой целая и невредимая в любое время суток. Но тако-о-ое... видела в первый раз.

– Это биварэл. Защитный артефакт. При длительном ношении он запечатывает магию.

– Откуда..

Шонкар с легким щелчок захлопугл крышку медальона и протянул его мне на раскрытой ладони:

– Не советую больше его одевать.– Мужчина поднялся и я выпалила:

– Откуда вы знаете, что это?

– Каждый мастер узнает свою руку. Я сам его отдал Араю.

– А-а..

– Позже. За нами уже идут.

Дверь распахнулась. Словно только и ждали окончания разговора. В проходе вырос тот самый воин-стражник, доставивший нас с Дарием в Накрим.

– Фаэтон готов, магистр Шонкар. Приказано вас, вместе с леди Терезой, – он кинул в мою сторону бритвенно-острый взгляд, – сопроводить в дом наместника.

Я удивилась: на улице уже смеркалось. С этим, как его? Криел... крисвером? И его непредсказуемым влиянием на меня, я потерялась во времени.

За высокой оградой, искусно спрятанной внутри живой изгороди, переминались лапами два крупных ящера, подергивающие обрубками крыльев.

Мы уселись в карету и медленно двинулись в путь.

Голова шла кругом. Боже... Куда я попала?!

Глава 20. Дарислав

Диагностика выжала все соки.

Каждый крисвер был заряжен на свой лад: одни проверяли уровень магии, другие – ее «свет». Но какой бы крисвер ни был, проверка всегда проходила довольно... чувствительно.

Я прошел много испытаний, но с таким крисвером столкнулся впервые и оказался не готов. Передернулся: казалось, что его щупальца до сих пор шевелятся в голове. Премерзейшее ощущение.

Из кабинета наместника Накрима я вышел на подгибающихся ногах. Страшно представить, как вынесет испытание Тереза. В груди тревожно сжалось – хотелось обнять ее, успокоить. Несмотря на её браваду, я хорошо видел: девочка переживает. Тереза вообще полна противоречий: ранима, сильна духом. И беззащитна...

Бледная, перепуганная, с глазами на пол лица, она ожидала на стуле. Едва я вышел, как Тереза подскочила, но ее силой заставили остаться на месте. Что с них взять – солдафоны.

До хруста сжал челюсти – не время. Но этого му...жчину – запомнил. Сейчас помочь ничем не могу – в блокирующих браслетах я чуть сильнее котенка.

Я поклялся Ростину, что все целиком и полностью моя вина, и Тереза – жертва обстоятельств. Не в моем положении что-то требовать, но наместник заверил: не причинит ей вреда. Смущал магистр, стоявший за плечом Ройстлина – мы своих «чуем» издалека. И я уверен: это – жрец. Хоть тресни, но не смогу объяснить причину уверенности, их и нет уж давно – вряд ли кто выжил после резни в Лапманде. Но, наверное, каждый, кто обладает развитым магическим даром, чувствует это кожей.

Еще в лесу, в первые дни «возвращения», я вертел в голове разные варианты на тот случай, если мы попадем в лапы гвардейцев.

Я считал, что самое логичное и безопасное – представиться беженцами из Абирукана. Государства, о котором в приличном обществе говорят только шепотом и на ушко.

Пришлось напрячь память, чтобы вспомнить подробности: мне случалось бывать там, давно и лишь раз.

В Абирукан стекаются «любители свободы», скрывающиеся от правосудия – там удобна политика – не выдаем, сами накажем. Сбегают влюбленные. Отвозят своих детей те, кто пытается спрятать их магический дар. Да, скользкое прикрытие, но лучшего придумать не смог. Иначе сложно объяснить, почему в таком виде и без документов.

А если вспомнить, что в Абирукане на редкость удачное стечение потоков сил и простор для экспериментов... Да, с оговорками, с оглядкой на жесткие своды законов, но все же...

Нашу выдуманную «легенду», как окрестила ее Тереза, отлетала у нее от зубов. Без запинки. На везение рассчитывать глупо и стоило осознать куда занесло, как я начал просчитывать варианты.

Лучший из их – открыть переход. В том, что у меня получится, не сомневался – я в своем мире. Главное – дотянуть до пределов академии, там станет легче.

Накрим – уникальное место. Я, в свое время, попутешествовал: во время учебы, и по работе, но в эти дебри еще не заносило. Приграничный город-застава, в стороне от которого крупнейший рудник семигарма, из которого делают блокирующие артефакты. Вот и ответ, что не так с магическим фоном.

Я осторожно, стараясь не привлекать лишнего внимания, осматривался по пути. Попытки разговорить стражника и узнать, что с девушкой, ни к чему не привели. Выдохнул, когда моя повозка поворачивала на углу: Терезе помогали сесть в фаэтон, Жива! Я тебя найду, обязательно.

Открытый фаэтон, с запряженными в него изуродованными птераклями, подвез к дому наместника.

Мысленно присвистнул: Ройстин Китолим неплохо устроился – уровень комфорта выше, чем у многих в столице. Хотя это легко объяснимо: если не будут следить за комфортом и довольством гвардейцев, их ни один контракт не удержит. Да и выбраться отсюда не просто.

Усмехнулся оказанной «чести»: «сигналок» – что блох, «подгляды» даже на нижнем белье.

Теплый душ. Долго нежиться под струями воды себе не позволил. Растущее тревожное ожидание не давало расслабиться, а очень хотелось.

Отдельные покои, скромные, но главное – с зеркалом. Ростовым. Осталось снять браслеты и найти Терезу.

Я стоял перед зеркалом в одном полотенце, когда за спиной заклубился сгусток тумана.

Из него шагнул в комнату мужчина в плаще. Легкое движение – и капюшон слетел с головы. Седые волосы, худое лицо.

«Гость» поднес палец к губам, призывая молчать. Легкое движение руки и с кончиков пальцев слетело заклятье, спалив все «сигналки».

Еще одно – вход заблокирован. Окно – тоже.

– Я – Шонкар. Уверен, ты знаешь, кто я.

Глава 21. Дарислав

– Я – Шонкар. Думаю, ты знаешь, кто я.

Я кивнул. Именно Шонкар спас и выходил принца после покушения на него. А после переворота недобитый наследник занял престол и магистр Шонкар стал его личным магом.

Жуткое было время: самый разгар войны с «темными».

– Что вам нужно?

Шонкар сложил руки за спиной, сделал несколько шагов от окна к двери, развернулся и одарил меня колючим злым взглядом:

– Как именно вы пришли в этот мир? – Шонкар нашел что-то интересное на потолке и пристально разглядывал. Щелкнул пальцами, подтащив к себе жука, осторожно спрятал его в ладони и выпустил через окно. – Точнее – как вернулись?

Я подобрался, судорожно соображая.

– Через портал...

– «Они» приходили с дождями такой силы, что казалось, разом открыли несколько небесных заслонок... – процитировал Шонкар одну из легенд. И рявкнул, – Вспоминай!

– Иногда дождь бывает такой силы, что ложатся деревья и выходят из берегов реки... – Я похолодел. – С... дождями?!

– Разгул стихии. Теперь понятно, почему я здесь?

Я кивнул.

– Но при чем тут Боги и я? – по затылку и вдоль позвоночника пробежал холодок, под ложечкой засосало.

– Девчонка, которую ты притащил с собой. Что ты о ней знаешь?

– Она обычная. «Пустая».

– Рассказать, как прошла проверка Терезы? – маг качнулся с пяток на носки и обратно.

Я дернул бровью и уставился на него в ожидании пояснений.

– Серый, с вкраплениями языков пламени. Чёрного. Тебе это что-нибудь говорит? – Шонкар одарил меня беглым косым взглядом и сделал шаг к нише в стене, коснулся пальцами корешков книг.

Я ответил, как по учебнику:

– Так крисвер ведет себя, когда дар «пропущен». Если дар темный, то... – внезапное осознание ударило под дых и заставило задохнуться. – Я проверял ее!

– Значит плохо проверил! – снова рявкнул Шонкар. – Щ-щенок! Безмозглый, самонадеянный щенок! Ты и не мог ее нормально проверить. На границах крисверы меняют каждый квартал! Спеси и самомнения...

– Можно подумать, вы ни разу не ошибались, – я разозлился. – Не вам судить...

– Мне! И только мне!

Внезапно Шонкар сделал резкий выпад и пригвоздил меня к стене, упираясь локтем в шею:

– Слушай ты, магистр-р-р, – прошипел он презрительно, – ты хоть понимаешь, что наделал? Вы пришли не просто с дождем! С ливнем, равным которому не было уже десятки лет. Думаешь, это заметил только я?!

Я извернулся и оттолкнул Шонкара. Силен, зар-раза!

– Что ты знаешь о последствиях резни в Лапманде?! – выплюнул он с горечью.

– Тогда закрылись источники...

– Она могла прожить там обычную жизнь! – Шонкар уже не слушал меня, нервно расхаживая из стороны в сторону. – А ты лишил ее этой возможности! – он злобно прошипел мне в лицо, брызгая слюной. – Ты знаешь, почему запретили межмировые порталы?

– Моей целью была соседняя улица. А не ломать свою жизнь. – процедил я.

Шонкар сплел заклятие, мне не известное. В доме, полном охраны, привлекать внимание не хотелось. С моими-то планами...

Все, что успел из доступного – сделать щит. Самый простой, самый элементарный. И малозатратный – детский. Он почти не расходовал резерв и был первым, которому учили детей. Я слегка усовершенствовал его.

Шонкар атаковал и я развернул веер, приготовился к отдаче, встав боком... Но заклятие прошло сквозь щит, не задев. Просочилось, как вода сквозь пальцы. С легким щелчком раскрылись блокирующие браслеты. Я непроизвольно вздохнул полной грудью.

Шонкар закатил глаза и сипло выдохнул:

– Боги... Неужели ты думал, что я стану пачкать руки? Ты мне нужен.

– Чего вы хотите? – спросил я, потирая запястья.

– Позаботься о девочке, раз притащил ее. Она сейчас беспомощна и дезориентирована. Крисвер выявил дар, который спит.

Я понимающе кивнул и до хруста сжал челюсти: наместник обязан доложить о нем выше.

Терезу вывернут наизнанку и вырвут магию на «благо страны». Глупо надеяться и ждать, что Китолим будет молчать.

– Наместник все понял, – утвердительно сказал я. – Ваш какой интерес?

– Все, что тебе нужно знать – я не враг.

– Но и не друг.

– Тебе – точно нет. Ты уведешь ее. И будешь беречь, как зеницу ока. Ты. Ее. Защитишь. – Шонкар подошёл ко мне вплотную и тыкал пальцем в грудь на каждое слово. – Даже ценой своей жизни. Это – личная просьба.

Я криво усмехнулся:

– Даже так... Наместник уже доложил?

За себя не переживал: наместник Ройслин видел меня под личиной, проверка дара и направленности ничего не даст. Таких, как я, – сотни. Но Тереза... Не позволю ее обидеть.

– Нет. Он будет молчать. – глаза мага сверкнули и Шонкар печально усмехнулся. – У всех есть свои слабости и Китолим – не исключение. Это все, что тебе нужно знать.

Внезапный «союзник» окинул меня изучающим взглядом с головы до ног и обратно:.

– Она – твоё спасение и проклятье.

Я прищурился:

– Что вы хотите сказать?

Шонкар отмахнулся – перед ним уже сворачивалась спираль перехода:

– Переночуете и утром уйдёте порталом. И избавься, наконец, от «маски».

Дымка тумана рассеялась и донесла отрывистое:

– … нет никаких Богов, мальчик. У Богов не идет кровь...

Я пойму, о чем говорил маг, когда станет поздно. Слишком поздно...

Глава 22. Тереза

Карета, несмотря на жесткие неудобные сиденья, оказалась с рессорами. Хоть что-то хорошее.

Жара спала, и ткань плаща приятно холодила кожу. На улице пахло цветами, легкий ветерок донес аромат свежей выпечки. В животе заурчало.

Всю недолгую поездку я себя постоянно одергивала, стараясь не глазеть по сторонам, открыв рот. Это оказалось очень сложной задачей. Вместо лошадей – странные гибриды ящеров с обрубками крыльев – птеракли, Животные, мелькающие в тени, птицы, порхающие в кронах деревьев, да и сама растительность – все сильно отличалось от земного.

Дария, как и Шонкара, я больше не видела, а мои конвоиры оказались на редкость молчаливыми типами. Только зыркали недовольно. Так, в молчании, меня довезли до двухэтажного дома.

Профи во мне заинтересованно поднял голову: я оценила лучковый фронтон, арку входа, украшенную лепниной и...

Меня передали молчаливой женщине, затянутой в темно-коричневое глухое платье под самое горло.

Усилием воли заткнула свое профессиональное любопытство подальше: не о том думаю. Мне бы выбраться из этой передряги и выжить. Но, по пути на второй этаж через просторный холл и коридоры, привычно отмечала и воздушность конструкций, и элементы декора. Тьфу, ты, пропасть... Видимо уже деформация.

Меня проводили в отдельную комнату и оставили в одиночестве. Что, и даже пытать не будут?

Я растерянно осматривалась, не зная, за что хвататься. Невыносимо хотелось в туалет – никто не предложил посетить дамскую комнату, а сама я жутко стеснялась. А еще зверски хотела поесть и помыться.

Едва распустила завязки, удерживающие плащ, как в дверь постучали. Открыла в полном недоумении – на пороге переминалась молоденькая девочка, лет шестнадцати, со стопкой вещей в руках:

– Д-добрый вечер, леди! Я – Найла, горничная. Госпожа Китолим просила п-передать вам, – протянула она вещи. И тут же затараторила, – Вы не переживайте, все вещи абсолютно новые! Правда! Я сама бегала в лавку... – смолкла и тут же залилась краской, рассматривая меня из под ресниц.

Я распахнула дверь шире:

– Может зайдешь? И, – я скривилась, – обращайся ко мне по имени. Меня зовут Тереза.

Найла смутилась:

– Что вы! Не положено! Вы же леди...

– Да какая я леди? – шикнула я.

А ведь правда: кто я теперь?

– Найла, мне бы... Помыться. Покажи, что и как, пожалуйста...

Следует отдать Найле должное: даже бровью не повела. Горничная оставила вещи на кровати нажала на панель в стене и с щелчком раскрыла неприметную дверцу. Приспичит – и не найдешь, с маху-о.

Она указывала тоненьким пальчиком на кристаллы, вмонтированные в металлические «выключатели». Их оказалось всего два: один регулировал подачу воды, второй– температуру.

Боже, спасибо за унитаз! Обычный, без «страз» и... А, нет, хитрость в «использовании» всё же была.

Найла выставила кучку флаконов, спрятанных в просторной нише, оставила меня одну и я, наконец, выдохнула и осмотрелась.

Ванная комната, небольшая, уютная, в светлых тонах. Ванна, тяжёлая, на кованых лапах, посредине, теплый пол. Обернулась и увидела свое отражение в огромном зеркале, во всю стену, и ужаснулась. Тощая девица с вороньим гнездом на голове. Это точно я?!

Скинула с себя грязные вещи, точнее то, что от них осталось. Найла предложила положить их в – «утилизатор» – потому что «здесь такое не носят».

Оконце под потолком.

Я с наслаждением погрузилась в воду по шею. Набрала в грудь воздуха и занырнула с головой – Боже, только тот кто ходил в многодневные походы и был вдали от цивилизации меня поймет!

Перенюхав половину склянок я выбрала то, что понравилось, и по очереди воспользовалась содержимым каждого из флаконов. Пенки, подобие скрабов, шампуни...

Я потеряла счет времени, отмываясь до скрипа.

Сменив в очередной раз воду в ванне я откинулась на спинку и прикрыла глаза. Всколыхнулись и подняли голову старые страхи. Те, что родом из детства. Смутные, не имеющие четкой формы. Усилием воли я постаралась ее задавить панику, подкравшуюся на мягких бархатных лапах.

Нужно подумать.

Что в сухом остатке имею: я где-то крупно облажалась, раз оказалась здесь.

Всё, что помню, из сказанного дедом и бабушкой, так это то, что я должна носить, не снимая, медальон. Шонкар же сказал, что это «украшение» убивает магию. Значит она у меня была? Но почему я ничего не помню?! И кому можно верить?!

Я пыталась воскресить в памяти хоть что-то – ведь даже дети помнят многое. Ничего.

Пус-то-та.

Как ластиком стерли!..

Разве что... Я долго работала с психологом: не переношу закрытых пространств. К счастью, специалист попался отличный. Иначе лифтами пользоваться бы не смогла. А бегать по лестницам на «дцатый» этаж удовольствие ниже среднего. До причин она докопаться так и не смогла, но гипноз сработал, чему я до сих пор радуюсь.

В маленьком блокноте, больше напоминающем дневник, который мне передали после их смерти, тоже не густо: я могу позвать на помощь и придет защитник. Кто ли что – не понятно, но на всякий случай я заучила: мало ли? Но получилось, если быть честной, хреново. Няш, предатель, привёл этих... церберов. А поначалу был таким лапушкой...

В дверь ванной коротко стукнули и в проеме показалась голова Найлы:

– Госпожа, я принесла вам ужин. Оставила его на столе.

– Я сейчас – неохотно вылезла из воды обмоталась полотенцем закрепив его на груди, второе намотала наголову, сделав тюрбан. – Спасибо!