Текст книги "По обе стороны Земли"

Автор книги: Тая Ханами

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

– Пожалуйста, – вежливо отозвалась я, берясь за заварочный чайник – Налью. Ой!

В комнату, гонимый ковриком, вбежал человек. Запутался в длинном балахоне, рухнул на колени, руки протянул:

– Смилуйся, государь-батюшка! Не вели казнить, – что есть мочи вопил он. – Вели слово молвить!

– Ой! – повторила я. – Что это еще за… комедия?

Заварка лилась мимо чашки. На столе образовалась лужица.

А с безобидным нашим Берендеем и вовсе произошла метаморфоза. Я никогда прежде не видела, чтобы человек за какие-то доли секунды из тщедушного интеллигента превращался в горделивого правителя.

– Ты почто руку на меня поднял, червь? – нахмурив брови, сурово вопросил Берендей в полном соответствии со своей новой ролью.

Бряк! Упала на стол крышка от заварочного чайника.

Упала, и покатилась по столешнице.

Глава 12.

Кто же он? Царь? Князь? Монарх? Король? И как себя с ним теперь вести прикажешь? Я торопливо вспоминала, не сболтнула ли чего лишнего. Вроде бы, нет… И вообще, откуда он тут взялся? Это у него такая загородная вилла, где он отдыхать от дворцовой суеты изволит, что ли? И где охрана? Уж не нее ли, должны мы были встретить в лесу, как он, помнится, спрашивал в самом начале знакомства?

Как всегда, вопросов было море, а ответов – ноль. Я покосилась на металлиста – тот следил за ходом допроса так, как будто от этого зависела его жизнь.

Монарх тем временем закончил низводить преступника до уровня амебы (ничего путного от преступника узнать так и не удалось), повернулся к нам.

– Друзья мои, – величаво молвил он. – Будьте так добры, веревки не подадите?

– Зачем же веревки? – отозвался металлист. – У нас кое-что и получше сыщется! Лиса, опутай его, пожалуйста, чем-нибудь колючим!

– Не смогу, – покачала головой я. – Кактусы у меня имеются исключительно для друзей, да и то в моменты аффекта. Так что придется лианами обойтись.

Монарх с любопытством смотрел, как растения ползут по преступнику, связывая его почище веревок. Вскоре преступник скрылся под толстым слоем дерева. Задохнется – не жалко!

– Э-э-э – проявила я красноречие. – Ваше ве…

– Оставь, Лиса, – устало отмахнулся Берендей. – Это я при народе царь. А сейчас я на отдыхе. Обращайся ко мне, как раньше.

– Ну, хорошо, – неуверенно протянула я. – Если получится…

– А ты постарайся, – подмигнул мне власть имущий. Выбрался из-за стола, прошелся мимо нас, притихших. Потом обратно. Видимо, думал о чем-то о своем, монаршем.

Мы ему не мешали. Я отправилась посмотреть друида, металлист – за мной. Состояние товарища стабилизировалось – ни туда, ни сюда. То ли он был в коме, то ли просто без сознания. Не врач я, чтобы в болячках разбираться.

На магическом уровне друид выглядел и того хуже – весь в какой-то липкой паутине. Я попробовала было ее тронуть, так та не далась, словно была из титана сплетена. Металлист ее трогать не стал – "мужик я, рисковать не буду". Я осмотрела друида еще раз, уже безо всякой магии. Воспаление от колючек зажило, и то хорошо. И, вернувшись на лавку, пригорюнилась. Запал боя прошел, на меня начало наваливаться чувство вины: если бы не мое ротозейство…

– Друзья мои, – остановился посреди избы монарх Берендея. – Вы закончили с осмотром?

– Да, в общем-то, – вздохнула я – Вы что-то хотели?

– Давайте, что ли, поговорим начистоту, – предложил монарх. – Начнем, пожалуй, с меня, – предложил он, видя наши сомнения.

Мы сидели молча, как завороженные глядя на сложную гамму чувств, отразившуюся на царском лице. Хозяин избушки и земель вокруг нее продолжил:

– …А там уж посмотрим, сможете ли вы мне доверять настолько, чтобы стать откровенными… с особой царских кровей, – горько добавил он. – Принуждать же я вас не хочу.

Так мы все снова оказались за одним столом. Но теперь уже напротив нас сидел не какой-то там интеллигент, но монарх. Так уж вышло, что оказались мы по разные стороны стола. Видать, дистанцировались чисто подсознательно, как и бывает всегда, когда откровенный разговор начинается принудительным образом.

– Вы, наверное, захотите узнать, почему я вас на ночлег пустил? – начал беседу монарх.

– Да, хотелось бы. И… где в это время была ваша охрана?

– Все время, пока мы вчера разговор вели, вас держали на мушке, – доверительно поведал нам монарх. – Меня лишь удивило то, что вас не завернули раньше. И, поскольку вы до избушки добрались, опасения мне не внушили, то я решил, что вам можно остаться…

Что же… Спасибо за откровенность, как говорится. А мы чего хотели?

Но…

– Это же опасно! – с удивлением воззрилась я на царя. – Нельзя монархам пускать в дом первых встречных.

– Я тоже немного разбираюсь в людях, – усмехнулся монарх. – И, кроме того, я увешан охранными амулетами, как елка новогодняя игрушками.

– Но вас же усыпили, – возразил ему металлист.

– На каждого зверя найдется свой охотник, – философски пожал плечами Берендей. – Но, признаюсь, для меня это покушение – тоже из ряда вон выходящее событие.

По словам монарха, в его стране до сих пор все было тихо, мирно и цивилизованно. Все мало-мальски значимые указы согласовывалось с многочисленными советниками и министрами. Налоги на дороги, всякую торговлю и земельные наделы он снизил, но самую малость, достаточную для любви народа, но недостаточную для роптания чиновников. И поэтому сейчас Берендей пребывал в недоумении относительно случившегося.

В конце своего выступления он ответил на волновавший меня вопрос – нет, не брал с собой переговорник, хотел отдохнуть, как следует.

Отдохнул…

– Кстати, – сказал монарх, глядя на меня, недоумевающую. – Разговор легко подслушать. На вашем месте я бы переговорником не пользовался. Или только в самых крайних случаях.

Мы с товарищем переглянулись. Наверное, в наших головах крутилась одна и та же мысль – часто ли мы пользовались местным устройством связи? Не очень, вроде как…

Берендей наблюдал за нами с интересом.

– А еще, друзья, я вам помогу с лечением вашего товарища, – кивнул он на Антона. – Я у вас и у него в долгу.

Мы не стали отказываться от монаршей помощи – ведь к его услугам были лучшие придворные маги, мистики и просто лекари.

А вот потом началась не самая приятная часть разговора.

– Вы уж простите меня, друзья мои, – сказал он сибирский монарх. – Но на моих подданных вы не тянете. Говор у вас не местный, да и не подпадаете вы ни под одну категорию населения.

– Ясно… Архетип у нас не тот, – мрачно подытожила я.

– Смысла не уловил, но в целом понятно, – отозвался монарх. – А что такое архетип?

– А, это центральное понятие аналитической психологии, – ляпнула я. Как всегда, не подумав.

– Чего? – не понял меня даже металлист.

Бедолага Берендей был с ним весьма солидарен.

– Ну… это… некий универсальный образ, мотив или сюжет, который наделен свойством "вездесущности" и пронизывает всю культуру человечества с древнейших времен до современности.

Аудитория безмолвно, и, увы, бессмысленно внимала. А ведь я еще не дошла до "образов коллективного бессознательного"…

– В университете заучила, – сказала я мрачно. – Ничего.

– Ладно, проехали, – посмотрел на меня снисходительно Илья. – По-моему, ц… Берендею и так ясно, что мы не отсюда, и не обязательно для этого терминами, не характерными для этого мира.

– Да, мне ясно, – согласился с ним монарх. – Давайте скажем прямо: вы с изнанки?

– Ну… да. Да, с изнанки. А что? Нельзя? – уставилась я на Берендея.

– Да нет, можно, – смутился монарх. – Особенно, если вы по поручению. Тем более, что по поручению волхва. Им многое ведомо. Да и с учетом всех обстоятельств… Вот только мне не вполне ясно, как же вы тут оказались?

Слово взял металлист. Все же из нас двоих он был гораздо лучшим дипломатом, нежели я. Всех событий, он, понятное дело, излагать не стал. Лишь краткую версию. Но говорил настолько складно, что даже я, знавшая наши похождения на все сто процентов, чуть было не повелась на разводку.

Монарх внимательно слушал, иногда что-то уточнял. Я, внимательно за ним наблюдавшая, заметила, как он сделал стойку при упоминании нами Тихония. А также помрачнел, когда мы описали наши пребывание у Хозяйки Медной Горы.

Я напряглась. Еще немного, и, возможно, я докопаюсь до того самого "необычного в необычном". Но как спросить? У самого царя?

– У вас плохие отношения с Уральской Владычицей? – все же осмелилась я, когда металлист благополучно добрался до конца повествования.

Но монарх, вопреки моим опасениям, не разозлился. Погрустнел.

– Да, – вздохнул он. – С Катериной у меня не очень ладится.

– Территориальные разногласия? – поиграла я в "угадайку".

Попала в точку. Берендей невесело кивнул:

– Передаются по наследству от царя к царю… Вот и мне достались… Хотя, надо признать, земли у нее богатейшие, – чуть не облизнулся он.

Металлист незаметно пихнул меня локтем в бок. Я поспешила увести разговор в сторону. А именно: спросила, не знаком ли Берендей с Тихонием. Запомнилось мне, как монарх отреагировал на упоминание нами менеджера по Валаамскому хозяйству. И получила в ответ что-то типа: "ну, крутится у меня при дворе кто-то похожий по описанию, но точно я сказать не могу".

На том и закончились обсуждения. Темень за окном постепенно уступила место сумеркам, пришел новый день, а с ним и новые заботы. Было решено отправляться в путь (без пленника, пущай с ним челядь возится, ибо не царское это дело!). Берендей предложил посильную помощь – сопровождать нас до своей летней резиденции, в которую должен был прибыть его личный лекарь, Арсений.

* * *

Только в процессе пристегивания неподвижного друида кожаными ремешками я осознала, что у нас случилась беда. До этого я была занята, да и множество загадок, отвлекающих от грустных дум, заполняло мой ум. А теперь… А теперь я боролась с подступающими к глазам слезами. Вот еще! Для полного комплекта неприятностей не хватало нам только рева бабского у ложа умирающего. В конце концов я не выдержала, и пошла орошать лесную растительность слезами. Села на пенек, пригорюнилась. Все как положено. И вдруг ка-ак подскочу!

– Ни здрасьте тебе, ни поклона, – скрипуче донеслось откуда-то снизу. – Я к ней на помощь, со всей душой! А она задницей – плюх! Чуть не раздавила!

Леший!

– Ой! Извини меня, пожалуйста. Не признала с горя…

– Да ладно, что уж там, – отвел глаза довольный чистосердечным признанием пень. – Ну докладывай, в чем помощь требуется?

– Да не знаю, – почесала озадаченно макушку я. – Вроде как сами управились… О! Ты случаем, не знаешь, – с надеждой уставилась я на мелкую нечисть, что это могло с моим другом приключиться?

Леший скосил было на меня хитрый глаз, но потом опомнился, и не стал торговаться с убитым горем недоделанным, а от того еще более опасным магом. Да и желудь, опять же у меня висел на шее, к порядочности взывал.

– А попутчики твои меня не забоятся? – с сомнением произнес он.

– Один – так точно нет. Да и второй не из пугливых, вроде как…

– Ну пошли тогда, а то тебя уж обыскались, – поторопил меня пенек.

И точно. По поляне перед домом наматывал круги металлист. Увидев меня, он прекратил заниматься спортивной ходьбой. Встал, как лист перед травой, и ледяным тоном осведомился, где это я пропадала. Мол, в лесу могут толпы недругов ошиваться, и лишний труп ему совсем ни к чему.

Я от него только отмахнулась – спорить не было никакого желания.

– Вот, смотри лучше, кого привела, – показала я на пенек. – А ты только и знаешь, как… беспокоиться по пустякам, – дипломатично не стала я употреблять не способствующие миру в команде выражения типа "мужских истерик".

– Да ладно, вижу, – пробурчал металлист. – Извини, нервы ни к черту.

– Проехали, – махнула я рукой, безмерно довольная от того, что меня не стали изводить занудством.

Монарх, если и удивился пню говорящему, то мешать нам своим недоумением не собирался. Леший, удостоверившись, что его не пугаются, важно заперебирал корнями по направлению к коврику. Мне даже показалось, что они поздоровались с летуном. Почему бы и нет, одного поля ягодки-то…

Едва взглянув на друида, леший как-то сразу сник.

– Хоть и наш это человек, но вылечить я его не возьмусь, – уверенно и грустно проскрипел он.

– Отчего же? – спросил заинтересовавшийся происходящим Берендей.

– Вам, человече, кто надобен, – строго взглянул на монарха этот тоже, в некотором, роде монарх, – человек, али… он замялся

– Леший? – подсказала я.

– Так, середка на половинку, – от души поморщился лесовик, его аж по диагонали перекосило. – Не пойми что. Не возьмусь, в общем, и не просите!

– Да… "Собачьего сердца" нам не надобно, – погрустнел металлист. – Но, может быть, хоть что-то присоветуешь?

Мог бы и не просить – леший и так усиленно думал, морщинами аж от натуги весь изошел. Потом велел подождать, исчез, явился через пару минут, мы и заскучать не успели.

– Возьмите вот, – явно неохотно протянул он какой-то кривой корешок. – На шею приладьте, и проследите, чтобы не потерялся до тех пор, пока в себя не придет.

– Это еще зачем? – насторожилась я.

Корешок пришлось чуть ли не силой выдирать из веток лешего. Не хотел тот с ним расставаться.

– Есть опасность, – грустно вздохнул леший, провожая взглядом дорогой его сердцу кусок деревяшки. – Что в нем поселится какая-нибудь аморфа. Или несколько.

– А это что за погань такая? – удивилась я.

– Вполне безобидный паразит, – перекосился в верхней части пенек. – Довольствуется обычно малым, нападает на сильно ослабленные растительные формы жизни. Да вон на березе грибы видите? – махнул он веткой в сторону сухостоя с десятком наростов правильной формы.

– Это что, аморфы? – искренне удивилась я. – А я думала…

– Что это твои двоюродные тетки по отцовской линии? – блеснул остроумием леший. – Аморфы и есть!

Вообще-то, я думала, что это были древесные грибы, но не стала продолжать бесполезную дискуссию, вспомнив бабок, как-то умудряющихся заговаривать те же бородавки там, где, казалось, медицина уж бессильна. Аморфы – так аморфы. В конце концов, не в первый раз традиционная наука имеет расхождения с нетрадиционной.

– Корешок-то надень, – посоветовал леший. – Эх! Последний отдал. Опять по болотам лазить! С водяным в дискуссии вступать!

Я поспешила исполнить совет, пока щедрый леший не передумал.

– Где кончаются твои владения? – спросил Берендей, внимательно наблюдавший за нашей беседой.

Леший описал. Монарх кивнул, не стал ничего вслух говорить. Но мне почему-то подумалось, что он издаст указ прекратить все лесозаготовки в указанном районе.

Напоследок леший нам присоветовал не обращаться к человеческим знахарям, дабы не терять времени даром.

– Снадобья тут не помогут, – скривился пенек по диагонали в верхней чести. – У него жизненная сила ушла, тут не лекарства надобны.

Та-а-к…

– А волхвы помогут?

– Эти могут, – пенек аж передернуло. – Да не все. Они тоже разные бывают. Вы там с ними осторожнее, – принялся стращать он нас.

– Не пугай меня, я сама испугаюсь, – мрачно ответила я. Сравнение друида с сухостоем веселью не способствовало. – Ладно, друг… Спасибо, за помощь, отдарила бы тебя, да нечем.

– Да, чего уж там, – махнул веткой леший. – Чую я, что не в накладе останусь, – прищурился он на Берендея.

Монарх с достоинством наклонил голову.

– Эх! – приосанился пенек. – Была – не была, сотворю-ка еще одно благое дело! Держитесь мшистой стороны! Пойти, что ли, грибника заморочить?

И, махнув веткой на прощание, исчез, как будто его и не было.

* * *

Не сразу, но разобрались мы в напутствии лешего, не поехали напрямик, но по северной тропке. Монарх восседал на немыслимой стати белом коне (видно, пасся где-нибудь неподалеку, на свист выбежал). Звали красавца Белым Ветром.

Я же летела, и все думала, женат ли Берендей. Мечталось мне, чтобы на пути попалась какая-нибудь девушка, испытывающая острую нужду во спасении… А то как же, такой типаж пропадает! Домечталась, чуть было в засаду не угодили, в последний момент отвернули от подозрительно шевельнувшихся кустов. И помчались, не разбирая дороги. Вдогонку засвистели стрелы. Повернувшись лицом назад, я начала отстреливаться фаерболами. Получалось не ахти – коврик постоянно менял направление. Зато и в нас ни разу не попали. Металлист держал меня одной рукой, второй цеплялся за пристегнутый рюкзак, ногой придавливал друида. Если бы не Илья, я бы свалилась.

Конечно, мы могли бы и взлететь, но тогда Берендея уж точно пристрелили бы. А так мы существенную часть стрел, приняв их на себя, отвели в сторону.

А вскоре стало понятно, что нам опять повезло. Мы оторвались от преследователей, когда мои силы, не восстановленные толком после ночных передряг, практически истощились. Металлист ни слова не говоря, поделился той малой толикой огня, что в нем присутствовала. Я благодарно шмыгнула носом. Все же хорошо, когда рядом есть друг.

Не доезжая километра до резиденции, мы остановились. Пока еще в лесу, но впереди были уже видны просветы в девевьях.

– Скорее всего, на опушке мы снова угодим в засаду, – молвил Берендей. – Ваш коврик нас выдержит?

Летун изобразил испуг, шарахнулся в сторону. Монарх слегка приуныл. Еще бы, мне тоже не хотелось бы выступить в очередной раз в роли загоняемого зайца.

– А только Берендея? – догадалась спросить я.

На этот раз испуга не было, но монарху не хотелось бросать жеребца. Я вызвалась попробовать поговорить с красавцем-конем, вдруг что-нибудь, да выйдет? Как ни странно, мне это удалось без особого труда. Стоило только закрыть глаза, и приникнуть лбом ко лбу животного, как я то ли почувствовала, то ли услышала лошадиное мнение. Бессловесная скотинка оказалась куда умнее (и благороднее) нас всех вместе взятых). Конь и сам бил копытом, прося забрать своего седока, и, как я поняла, утверждал, что не пропадет. Берендей со вздохом согласился. Чувства – чувствами, а наследника у него, как я поняла, не было. Монарх пересел к нам, а Белый Ветер помчался куда-то в сторону от намеченного ранее пути.

Мы же поднялись выше деревьев, и двинулись в сторону резиденции. Берендей отнесся к новому способу передвижения совершенно спокойно – то ли полет был для него не в диковинку, то ли воспитание царское показывать неосведомленность не позволяло. Коврик вполне оправился после травмы, по крайней мере я не смогла заметить изменений ни в стиле полета, ни в магии, хранящей нас от встречного ветра.

А засада действительно имела место быть. На опушке – семеро конных поджидали правителя. Сжимали луки.

И не только засада, но и осада. Крепостной стены, окружавший монаршую резиденцию. На расстоянии метров триста от оной стояли многочисленные шатры. Их обитатели отлично просматривались с воздуха. Кто-то готовил кашу, помешивал содержимое объемистого котла, кто-то чистил меч, втыкая клинок в землю, кто-то драил сапоги. Расхаживали часовые, скакали адъютанты, солдаты устанавливали пушки на телеги. Построений не было видно. Может, я ошиблась, и это – не осада, но учения?

А это что за мощная магическая аура прямо под нами? Уж не волхв ли?

– Да-а-а, – покачала я головой. – А у вас тут, оказывается, все серьезно…

И не по-детски.

– Правду глаголешь, – ошарашено произнес монарх. Выглядел он по меньшей мере растерянным. – Нет, вы только подумайте! Стоило только отлучиться от престола на пару дней, и нате вам! Сюрприз! – возмутился он.

От становища отделилось несколько ковров. Направилось в нашу сторону.

Ой. Так это не учения? Ой.

Коврик в момент разогнался до предельной скорости. Нас не сдуло только чудом. Точнее, магией летуна. Лагерь остался позади. Оставалось только надеяться, что за стенами крепости находится большое количество солдат.

Видимо, мысли металлиста двигалась в том же направлении.

– Армия внутри? – спросил он.

– В крепости только человек тридцать-сорок, не больше, – уже куда собраннее сказал монарх. – Личная охрана. Все остальные – в городе.

Мы пересекли крепостную стену – открылся вид на резиденцию: небольшой дворец китайского вида, и еще пять-шесть построек в том же стиле, сокрытых в тени деревьев – и плавно спустились на землю. Кругом царило уныние. Немногочисленные женщины с похоронными лицами кипятили в кухонных чанах смолу, оружейники трясущимися руками изготавливали новые стрелы, гвардейцы кромсали соломенные чучела с мрачной решимостью смертников. Древний незрячий дед вязал лестницу. Даже мальчишки с девчонками собирали камни. Только вот лица у них были не детские.

Защитников было ничтожно мало. Тем паче, что крепость была немаленькая. По площади где-то равная Троице-Сергиевой Лавре, как я на глазок определила для себя ее размер, и для того, чтобы ее оборонять, народу требовалось больше. На порядок, как минимум.

При виде монарха челядь немного приободрилась – настроение хоть чуть-чуть, да улучшилось. Я удивилась: не думают же они, что царь способен справиться один на один с осадой? Мысль о том, что народ собрался спасать свои жизни путем выдачи правителя неприятелю было мелькнула, и тут же спряталась. Точно испугалась собственной непривлекательности.

Пока я гадала о причинах поднятия настроения, к нам подошел сухопарый человек с военной выправкой. Скорее всего, это был командующий личным гарнизоном.

Я на несколько мгновений выпала из реальности – прощупала "командующего", уж больно мне его имя показалось подозрительным. Точно, несостоявшийся некромант, и амулет имеется. Как и говорил Терентий, "вшитый" наглухо.

"Неплохой вышел бы маг, сильный и властный, судя по всему", – вынырнула я в реальность.

– Приветствую, мой повелитель, – склонил голову несостоявшийся некромант.

– Ой, Градомир, давай без формальностей, – поморщился монарх. – Что Егор говорит? Справимся?

Командующий еле заметно качнул головой.

– У них целых четыре волхва. И двое из них гораздо мощнее Егора.

– Пробить телепорт не удастся?

– Отсюда – нет.

– Какая-нибудь помощь ожидается?

– Так точно. Я сына отослал в столицу. Подземным ходом, еще до того, как неприятель подошел к стенам. Он пока не вернулся. Да и неизвестно, вернется ли… Разрешите идти, мой… Берендей? Я должен обойти посты.

Берендей проследил за командующим долгим взглядом. Потом встряхнулся, точно ото сна:

– Что же… Время еще есть. Заняться все равно нечем, кроме переживаний. Давайте лучше с товарища вашего покажем лекарю, – кивнул он в сторону коврика, на котором лежал пристегнутый друид. – Как я уже говорил, мой личный целитель Арсений позавчера прибыл в резиденцию. Я не сомневаюсь в том, что он сможет поставить точный диагноз.

Мы заторопились в лазарет. Монарх, приветственно кивнув целителю, выскочившему навстречу, немедленно удалился. Наверняка, совещаться с Градомиром.

Мы остались одни.

Лекарь Арсений, этакий доктор Айболит, деловито пожал металлисту руку, сказал мне, что рад лицезреть "настолько прелестную даму" – познакомился, в общем. Мы по-быстрому ввели его в курс дела. По мере рассказа доброе лицо целителя становилось все более озабоченным.

– Понятно, – сказал Арсений по окончании рассказа. – Ну что же… Гляну я сейчас вашего друга. А вы отвара целебного, силы восстанавливающего испейте. Что?! Спорить надумали? А то я не вижу, что вы сами истощились… То-то же…

Так мы с металлистом оказались на кушетке, пьющими горький, и, судя по всему, невероятно полезный напиток. Лекарь же, не теряя больше времени, приступил к осмотру. Попросту отключился от реальности минут на пятнадцать. Сидел, подобно истукану, вперив взор в пространство. Когда он вернулся обратно, выражение лица его было весьма далеким от радостного.

– К сожалению, ничем не могу помочь, – развел лучший царский целитель руками. – Да и не припомню сейчас того, кому этот случай будет по силам. – Вы, конечно, у волхва Егора счастья попытайте, когда он освободится. Но почему-то мне кажется, что он тоже должен отказаться.

У меня упало сердце.

– Но вы хотя бы представляете, что с ним случилось? – жалобно спросила я.

Лекарь ответил не сразу. Зачем-то вымыл руки (хоть и не прикасался к нашему другу), присел на кушетку. Налил целебного отвара. Я невольно уставилась на поверхность травяного чая – она дрожала мелкой дрожью.

Лекарь сделал большой глоток. Поставил чашку на столик.

– К сожалению, я представляю, – невесело покачал он головой. – Удивительно не то, что ваш друг без сознания. Удивительно другое. То, что он до сих пор жив. С такими повреждениями как у него, уже не выживают. Она должна была его выпить.

Вот тут-то я и начала самоедством заниматься – ведь могла же активнее врага уничтожать, а не любопытствовать почем зря. Интересно мне, было, видишь ли, как суккубы работают! А ведь могла бы и отвлечь гадину. Обстрелять фаерболами. Глядишь, и уцелел бы товарищ-то. Металлист потом сказал, что ему было жалко на меня смотреть – так я вся сникла.

– Кончай ты это дело, – веско сказал он. – Не твоя это вина, что с Антоном такая история приключилась. Давай лучше подумаем, как ему помочь можно.

В этот момент я и подумала про Хозяйку, сказала про нее целителю. Тот оживился, молвил, что не знает, поможет ли Владычица, но обратиться к ней стоит. Мол, по всей Сибири о ней, волшебнице уральской, слава катится. Напоследок добавил, что, хоть состояние друида и устойчивое, но с лечением все же стоит поспешить:

– Никто не знает, сколько оно продлится. Может, неделю. А, может, и три дня. Вы идите, ребята, а еще разок друга вашего осмотрю. Может, пойму, почему он все еще жив. Но…

Мы остановились в дверях.

– Если оборона крепости падает, я сам… – царский лекарь замялся.

Я опешила – перед нами стоял совсем другой человек. Без малейшего намека на айболитовость.

– Отправите нашего друга на тот свет? – тихо спросил металлист.

Лекарь кивнул. Илья стиснул кулаки.

И только сейчас я поняла, что дела наши – дрянь. Если уж врач нам такое сказал…

В молчании мы вышли из лазарета. Осмотрелись. И без того мрачное настроение испортилось еще больше – защитницы крепости уже не варили смолу. Жалко сгрудились вокруг Градомира.

– То, что на стороне неприятеля четыре волхва, еще ни о чем не говорит, – спокойно говорил тот. – Возможно, мы еще сможем отбиться.

Я снова выпала из реальности. Командующий не верил в свои слова.

Металлист потянул меня за рукав. Я встряхнулась, пошла за ним. Илья шел по направлению к Берендею.

– Что еще случилось? – спросил компаньон.

– В моем личном гарнизоне обнаружен предатель.

– Он еще жив?

Берендей покачал головой.

– Отравился. Но пред тем посеял панику среди защитников крепости.

– Чем мы можем быть вам полезны?

– Ничем, ребята, – четко ответил подошедший Градомир. – Нам остается только ждать. И уповать на милосердие высших сил.

Металлист крякнул с досады. Открыл рот. Закрыл. Снова открыл:

– Но почему войско не спешит к вам на выручку? – все же решился задать он вопрос.

– Маршал не знает, где находится монарх.

Мы дружно повернулись в направлении Берендея. Тот выглядел донельзя смущенным.

– Я только год, как правитель, – покраснел он. – Я очень устаю. Иногда мне хочется отдохнуть от дел. Никто не знал, что меня не было в столице. Никто, кроме Арсения и солдат из личного гарнизона.

Вояка опустил голову. Сейчас он не выглядел жестким. Просто человеком. Сознающим, что случилось непредвиденное. Укоряющим себя, и понимающим, что, по большому счету, винить себя не за что. Просто такова была судьба.

– Я не знал, что среди нас есть предатель, – потупил голову Градомир.

В этот момент раздался резкий сигнал горна. Воздух ощутимо сгустился – то неведомый нам волхв Егор приступил к обороне крепости. Защитники кинулись по направлению к стенам. Мы побежали следом на ними. Войска неприятеля были уже близко. Но они не стремились бросаться на стены. Ждали сигнала.

И он прозвучал. Пушки, чернеющие дулами в первых рядах супостата, изрыгнули ядра. И они не достигли цели, срикошетили обратно. Но и до войска не долетели – у неприятеля было полным-полно магов.

Снова прозвучал горн. Снова полетели ядра.

– Зачем они это делают? – опешила я. – Зачем повторяют маневр, который уже не сработал?

– Силы Егора надолго не хватит, – покачал головой Градомир. – Он сейчас один борется с четырьмя волхвами. А нашим магам нелегко отбивать такую атаку. То, что до нас не долетают ядра – лишь вопрос времени. Это удивительно, что у нас до сих пор еще есть защита. Будем прощаться, друзья?

Берендей повернулся в сторону вояки. На секунду опустил глаза долу. Поднял. В них не было слепой покорности судьбе. Просто готовность. Умереть.

– Я не смогу воспользоваться Силой, и даровать тебе легкую смерть, Берендей, – грустно сказал запечатанный некромант. – Но…

– Не надо, – жестом остановил вояку монарх. – Я лучше погибну в бою.

– Это может оказаться мучительным, Берендей.

Они не замечали нас с металлистом. Смотрели друг на друга. Монарх отрицательно покачал головой.

– Твоя воля, друг, – тихо молвил Градомир. – И пусть это будет достойный конец нашего пути.

Конец?

Я переводила взгляд с одного на другого. Моя молодость мешала мне понять ситуацию. Да, я сражалась. Да, я видела, как гибнут люди. Я видела, как только что сибирский монарх приготовился к смерти. Видела я и готовность Градомира…

Но…

…Но в тот день судьба оказалась милостивой к нам. Не прозвучал очередной залп, как открылся огромный портал, и из него потянулись нескончаемым потоком воины. За первым порталом последовал второй, третий, четвертый – куда меньше по размеру. Из них выныривали маги – боевые, целители, волхвы. Выныривали, и немедленно принимались за дело. Ядра, в очередной вылетевшие из стволов, отразились от загудевшего защитного полога крепости, и поразили ряды неприятеля.

Монарх перевел дух.

– Поживем еще. Как ты думаешь, Градомир?

– Поживем. Но того, кто это все затеял, вы не спасете, ваше милосердное величество. Вы меня поняли? Я это беру на себя.

Повернулся. Ушел, чеканя шаг.

Монарх усмехнулся.

– Пойдемте, друзья, – сказал он нам. – В ознаменование начала конца заварушки мне хочется вас наградить. Все-таки, это вам я обязан спасением своей жизни. Точнее, и вам тоже. Там, в лесу, забыли?

– Забыли, – перевела я дух. Вера в жизнь возвращалась ко мне.

– Да-да, – весело сказал Берендей. – Мне очень хочется поблагодарить вас, как полагается.

А полагалось нам по украшенному брильянтами кресту "За преданность короне", и один земельный надел с еще не построенным замком. На всех троих. У меня от изумления глаза на лоб полезли, но монарх резонно заметил, что в жизни всякое может случиться, а свой дом еще не мешал никому. Надо признать, в его словах была доля истины…

Мы пообещали заходить в гости, если нам случится еще бывать в этих краях, сердечно попрощались, обнялись, похлопали друг друга по спине. Расстались.

Более нас ничего не задерживало, и вскоре мы уже сидели на ковре. Один их волхвов наложил на нас хитрую защиту – полету она не мешала, но неприятель нас заметить не мог, даже если бы очень старался. Невидимые, мы взмыли в небо. В крепости вовсю кипела работа – готовились катапульты, приставлялись лестницы к стенам, наставлялись защитники.