Текст книги "Дневники Марионетки. Путь к любви (СИ)"
Автор книги: Татьяна Зинина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)
– Что-то не заметила... – съехидничала я, гордо вскидывая голову.
В два молниеносных шага Ния преодолела разделяющее нас расстояние и с силой пнула меня по рёбрам. Там что-то глухо треснуло, и я, сжавшись в комок, рухнула на ледяной пол.
Боль прокатилась по всему телу. Глаза затмила чернота... Но я всё ещё оставалась в сознании.
Пахло кровью... Моей кровью.
Появилось чувство, что в голове у меня огромная дыра, а от рёбер остались одни щепки.
Лёгкие шаги Нии казались ударами гонга... Но... страх пропал.
В этот раз я решила, что лучше не вставать... да и вообще не двигаться.
– Что ж ты не защищаешься, а? – ехидным голосом спросила она. – Ты ж у нас сильная... Кто, кстати, тебя учил драться?
– Мой наставник... – прошептала я, потому что на большее была не способна.
– Рио, что ли? Он что, взялся тебя учить? – усмехнулась Ния.
– Нет... Тамир, – шёпот стал ещё тише.
– Кто? – крикнула она и, мигом подлетая ко мне, грубым движением схватила за волосы, заставляя смотреть на неё. – Ты сказала Тамир?
– Да... Твой брат, – я хотела добавить ещё много чего, но голос мне не повиновался.
– Врёшь! – грубо прошипела она. – Он бы никогда на это не пошёл! Он слишком для этого правильный!
– Я бы... с радостью... обсудила... это... с тобой... – каждое слово давалось мне с огромным трудом, отзываясь гулкой болью в лёгких и в голове. – Но... давай... в другой раз.
– Ладно... – вдруг ответила она. – Но знай, подруга, мы ещё не закончили.
Одним рывком она поставила меня ноги и потащила к выходу. Не знаю откуда взялись силы идти, потому что я даже думать адекватно не могла. А в голове была только одна идиотская мысль: «Он её любит».
Почему-то я ей верила. И от этого в душе было мучительно больно. И такая боль удивительным образом затмевала собой физическую. Видимо, именно это и позволяло мне ещё хоть как-то передвигаться.
Я тащилась за быстро шагающей Нией по жуткому коридору, мимо огромных водных стен, которые постепенно становился всё ниже и ниже. И, как только мы подошли к берегу, она отпустила меня, и я тут же рухнула в море. Благо здесь было уже очень мелко... но от соприкосновения с солёной водой раны начало сильно щипать, что отразилось новой волной боли.
– Надеюсь, ты меня хорошо поняла и нам больше не придётся повторять этот разговор... в подобной манере, – послышался с берега насмешливый голос.
Я решительно встала и, сделав несколько шагов, упала на камни на берегу.
– Пошла ты... – прошипела я, злясь на неё, на себя, на Рио...
– Вижу, особой сообразительностью ты не отличаешься, – проговорила Ния, застёгивая босоножки на ногах. Она выглядела как ни в чём ни бывало. А вот я... даже не представляю, на какое кровавое месиво сейчас было похоже моё тело. Спасибо, хоть лицо не тронула, благодетельница хренова! – А знаешь, что самое смешное? – спросила она, присаживаясь рядом со мной на корточки и заглядывая в лицо. – Ты пала жертвой чужих разборок... Оказалась между молотом и наковальней, бедная моя девочка. Да ещё и влюбилась по уши, – она злобно улыбнулась. – Считаешь меня жестокой? Тогда знай, что по сравнению с Рио – я просто ангел. Он прикрывается тобой от меня... И, я больше чем уверена, что если бы я не появилась, он бы давно тебя бросил. А так... ты ширма... своеобразная защита. Вот только не понятно, чего он боится больше? Меня или себя...
Она обворожительно улыбнулась и, видя, как изменилось от её слов моё лицо, дико расхохоталась.
– Дурочка ты, Тиа... – сказала она, глядя на меня с показным сочувствием. – Наивная дурочка.
Сказав это, она развернулась и направилась к кафе.
– Отправляйся домой, пока тебя тут не нашли местный падальщики, – крикнула она не оборачиваясь, и я уж было хотела крикнуть ей вслед что-то не цензурное, но вместо этого снова раскашлялась и легла на холодные камни.
Звёзды...
Вот уж прикольно чувствовать себя побитой собакой, брошенной в воду и выползшей на берег... А тут опять звёзды.
Хреново? Да ещё как! Нет никакого желания вставать... куда-то идти... о чём-то думать. Хочется просто закрыть глаза и тихо сдохнуть...
Но... нет! Мне есть ради чего жить! Я ещё слишком многого не знаю, слишком многое не умею, и слишком многого не понимаю.
К тому же, не могу подставить Тамира, заставить родителей пережить смерть их ребёнка, нарушить обещание данное вчера Максу... Да и Рио хочу понять... Просто понять, ни на что не рассчитывая.
Новый приступ кашля заставил меня приподняться, и снова рухнуть обратно. Спокойное звёздное небо огромным тёмным куполом раскрылось перед моими глазами. Когда-то, возможно в какой-то прошлой далёкой жизни, я так же лежала и смотрела на звёзды, рассуждала о созвездиях и своём странном ощущении пустоты. Хотела понять, что же это такое... Хотела выяснить, отчего на меня нападает жуткая беспричинная тоска... И... выяснила на свою голову, причём в тот же вечер.
Как там говориться? Бойтесь своих желаний... они могут сбыться? Вот, видимо я и пала жертвой исполнения собственных желаний.
Странная болезненная ухмылка застыла на моём лице.
Хотела правды – получила, хотела летать – полетела, хотела Рио – он появился... Но как же всё-таки много за всё это пришлось заплатить... Кровью, нервами... разрушенной жизнью.
Я хотела разрыдаться, но от чего-то не смогла, лишь несколько одиноких слезинок медленно скатились по лицу, оставляя после себя мокрые дорожки.
Море легкими волнами с тихим шелестом двигало мелки камни. Они скатывались вниз, потом возвращались к берегу... и так постоянно. Всегда... Шум моря похож на странный треск, а его запах сейчас был для меня ненавистен.
На крыше «Последней вспышки» вовсю шло веселье. Как раз сейчас странным долгим аккордом закончилась очередная мелодия, и ди-джей сообщил в микрофон, что следующая композиция прозвучит исключительно для влюблённых пар.
Заиграла задушевная мелодичная песня, исполняемая какой-то девушкой с сильным красивым голосом. Пела она то ли на итальянском, то ли на испанском, и я не понимала слов. Но в ней было столько эмоций, что захотелось плакать навзрыд.
Она пела с трепетом... передавая голосом все те эмоции, что может испытывать влюблённый и обманутый человек. Тот, кто совершил свою ошибку, и не видит больше выхода. Наверно эта песня стала для меня каким-то странным стимулом и, осторожно поднявшись на ноги и борясь с болью, я медленно поковыляла к стоянке таксистов. Сумка, телефон, деньги, – всё осталось за столиком в кафе, но это меня сейчас совершенно не волновало. Мне бы только до такси дойти, а там, что-нибудь соображу.
Никогда не думала, что малейшее движение может причинять столько боли... видимо Ния всё-таки сломала мне пару рёбер, а голова гудела так, будто в ней разместился военный полигон, на котором непрерывно шли учения. Интересно, найдётся ли вообще таксист согласный посадить меня к себе в машину. Вряд ли сейчас я выгляжу прилично.
– Тиа! – послышалось сзади.
Этот странно знакомый голос отвлёк меня от созерцания собственной крови на руках и разрастающихся красных пятен на белой майке. Я повернулась и увидела, что за мной кто-то идёт.
– Рио... – выдохнула я и быстро поковыляла дальше. Ну... быстро в моём случае это сильное преувеличение. Скорость моего передвижения была поистине черепашьей, а судя по доносившимся из-за спины звукам, мой преследователь перешёл на бег.
– Тиа, стой! – кричал он. И подбегая ко мне, резко схватил за руку, случайно задев плечо. Это прикосновение вызвало дикую волну боли, такую, что я буквально взвыла. Рио испугано отдёрнул руку и посмотрел на меня с таким жутким выражением, что стало даже смешно. Он долго вглядывался в искажённое болью лицо, потом мелено опустил глаза и увидел кровь на футболке и руках.
Он стоял передо мной бледный и неподвижный. В глазах пылала злость, дыхание участилось, а тело резко напряглось. Он молчал... прекрасно понимая что сама я так упасть не могла. И, видимо быстро сообразил, что произошло.
Я грустно улыбнулась и постаралась гордо распрямить плечи. Да больно, а что делать?
Первый шаг получился почти нормальным, но после второго я уже не смогла сдержаться и тихо застонала.
Рио быстро пришёл в себя и, аккуратно подхватив меня на руки, понёс к стоянке. Благо он ничего не спрашивал, потому что говорить сейчас я просто не могла. Было больно... в горле стоял настоящий ком... но хуже всего приходилось раненой душе.
– Я её убью... – причитал он себе под нос. – Нет, мы с Тамиром её прикончим... Тварь!
Я попыталась что-то сказать, но он одним взглядом дал понять, что ничего сейчас говорить не стоит.
И, видимо, всё-таки потеряла сознание, потому что такси я совершенно не помню... Как будто был пляж, а потом сразу ступеньки моего дома и темнота родной комнаты.
Рио очень бережно уложил моё побитое тело на кровать, и быстро принялся стягивать с меня окровавленные вещи.
– Жесть... – проговорил он, рассматривая раны на боках, кровь уже остановилась, но вытекло оттуда её немало. На затылке тоже оказалась открытая рана, но, судя по спокойному лицу Рио, она была не опасна.
Он быстро ощупал рёбра, и к моей радости переломов не нашёл, зато сильных ушибов и рваных ран – хоть отбавляй. Несколько ссадин обнаружилось на коленях, локтях и даже на лбу... Их я себе посадила когда падала на камни на берегу. Но, в целом, всё оказалось не так уж и страшно.
Стерев мокрой губкой с моего тела остатки крови, Рио молча вышел из комнаты, а когда вернулся, то в руках его было несколько бинтов, бутылочка с чем-то прозрачным и какая-то странная мазь. Судя по всему всё это богатство он отыскал в нашей домашней аптечке, которая испокон веков обитала на холодильнике.
– Сядь... – это было первое, что я услышала от него за последние полчаса. Пришлось повиноваться, так как другого доктора в округе не было. Почему-то я совершенно не сомневалась в том, что в перевязывании подобных ран у Рио имеется очень большой опыт, наверно поэтому и доверила так спокойно ему своё тело.
Обработав повреждённые места прозрачной жидкостью, он стёр с них остатки крови и грязь. Затем, намазав на плотные куски какой-то странной ткани резко пахнущий крем, приложил их к ранам и закрепил бинтом.
Когда перевязка и обработка ран были закончены, осмотрел ссадину на затылке и, решив, что трогать её сегодня не стоит, жестом велел мне ложиться и снова вышел.
Да уж... Сейчас я была больше похожа на мумию, чем на девушку. Вся в бинтах... Даже и не думала, что у нас дома хранятся столь обширные запасы этого, столь необходимого в обычной жизни, материала. Если мне не изменяет память, то в последний раз мама использовала бинт, когда шестилетняя Настя, играя с подружками во дворе, сбила себе обе коленки. Теперь же, когда в обиходе появился лейкопластырь самых разных видов и размеров, необходимость бинта отпала почти полностью.
Хорошо, хоть голову мне не перемотал, а то если бы меня в таком виде увидела мама, то у нас под домом уже бы стояло минимум две скорые: одна для меня, а другая для неё. Кстати, мне позарез нужно очень быстро поправиться, чтобы родители вдруг чего себе не надумали. Ведь если узнают о ранах, то я сильно сомневаюсь, что их устроит версия с простым падением на камни.
Когда мой доктор вернулся, я сидела в кровати, опершись на её высокую спинку, и тихо думала, как теперь отмазываться перед родителями.
– Я же просил тебя лечь, – спокойно проговорил Рио, и присел на кровать рядом. В руках он держал два широких стакана со льдом и коричневой жидкостью. – Возьми, – ровно сказал он, протягивая мне один. – Тебе это сейчас необходимо.
– Зачем? – голос был хриплым, но уже больше похожим на человеческий.
– Нервы успокоить, – ответил он, и сделал несколько мелких глотков из своего. – Пей, а потом расскажешь что произошло. Хотя, я почти уверен, что знаю всё и так.
– Ну, коль ты такой проницательный, рассказывай сам, – ответила я, отхлёбывая коньяк из стакана. Тёплой волной он медленно разливался по организму, и как будто согревал, хотя сам был ледяным.
Рио обречённо вздохнул, а потом выключил свет и, распахнув окно, присел на подоконник.
– Степень твоей доверчивости начинает меня пугать... – он старался говорить спокойно, но я чувствовала, что ему хочется кричать. – Предполагаю, что Ния, позвала тебя на пляж, под каким-то предлогом. Ты, естественно пошла. Там она решила показать тебе свои фокусы с водичкой и заманила в ледяную комнату. Видимо там наша общая знакомая и решила доказать свою точку зрения – как истинная леди – посредством кулаков. И я даже примерно догадываюсь, что она тебе при этом говорила.
– И что же? – с сарказмом спросила я.
– Что ты мне не пара, что прикончит тебя, если ещё раз увидит рядом со мной... и всё в таком духе, – ровным голосом, напрочь лишённым эмоций, проговорил он.
– Не угадал... – ответила я тем же тоном. Рёбра болели, но если стараться не делать глубоких вздохов, то было почти терпимо, а после глотка янтарного напитка голова чудесным образом перестала гудеть, да и во всём теле начала ощущаться приятная лёгкость.
– Странно, – картинно удивился Эверио, прокручивая в руках стакан. – Так расскажи мне, за что она тебя так? Хотя, знаешь... она была на удивление сдержана. Не тронула лицо, да и все открытые части тела тоже почти целые. Била исключительно по рёбрам, да и то, умудрилась при этом ни одного не сломать. Можно сказать, что это была воспитательная беседа, без реальных угроз, – он поднял голову вверх, глядя на звёздное небо. – Если бы она сорвалась – ты бы не выжила.
Я судорожно сглотнула.
– И что же она тебе всё-таки сказала? – не унимался Рио.
– Что мне не повезло попасть между молотом и наковальней... – голос звучал очень тихо и неуверенно. – Сказала, что любит тебя... а ты её... но боишься... то ли себя самого себя, то ли её... – я вздохнула, что сразу же отразилось болью в рёбрах. – Сказала, что прикрываешься мной.
Он молчал, всё ещё рассматривая звёздное небо, а я ждала... Ждала его ответ. Очень хотела услышать, что всё это враньё, что он её никогда не любил, а она просто конченая истеричка, с боевыми наклонностями. Всеми фибрами души я желала, чтобы сейчас он сказал, что я для него важна прежде всего как человек, как девушка. Что дорога ему... Но... Увы. Он молчал, и в этой тишине я поняла, что Ния была права – я просто наивная дура!
Одним большим глотком я осушила свой стакан и, борясь с подступившими слезами, медленно легла и закрыла глаза.
О... как же сейчас я была зла... на Рио, Нию, но в первую очередь, на себя. Собственную наивность и доверчивость. Как могла поверить, что вообще могу что-то значить для Эверио. Прикрытие... Игрушка... Вот и всё.
Сейчас мне больше всего хотелось прыгнуть на мотоцикл и уехать. Подальше от всего этого... от собственных переживаний и глупостей. Туда, где я смогу быть свободной... Туда, где меня никто не тронет и не обидит. Где не нужно ждать подвоха ото всех и вся.
Откинув одеяло, я медленно встала и подошла к шкафу. Вытащив оттуда джинсы и спортивную куртку, кое-как надела их, схватив с полки длинный тонкий шарф, перевязала им голову, и отправилась к выходу.
– И куда ты собралась? – ироничный голос Рио остановил меня возле самой двери. – Тебе нужно лежать.
– Конечно... – мягко ответила я. – Немного посижу в беседке и сразу вернусь, – Рио тут же соскочил с подоконника, намереваясь идти со мной. – Я хочу побыть одна, – с этими словами я захлопнула дверь прямо перед его носом.
Спускаться по ступенькам было просто невыносимо. Каждый шаг отдавался гулкой болью в голове и рёбрах, но я не собиралась останавливаться. Добравшись до аптечки, выпила сразу три таблетки сильного обезболивающего и, схватив ключи, тихо поплелась в гараж.
Да уж, такого безрассудства даже сама от себя не могла ожидать. Но, тем не менее, подобрав старое одеяло, прикрепила его к сидению мотоцикла, и кое-как вскарабкавшись на него, завела двигатель.
Рёв мотора эхом разнёсся в ночной тишине и, накрутив газ, я поспешила покинуть родной двор и умчаться туда, где смогу побыть одна и всё обдумать. Мой поступок – это чистое безумие! Только что на ногах стоять не могла, а уже полезла на мотоцикл. Но... я стойко терпела боль, движимая единственным желанием скрыться от всех, а в первую очередь от Эверио. Прав был Тамир, когда предупреждал меня на счёт своего друга. Но, его ученица оказалась гораздо глупее, чем он думал.
Я быстро ехала по дорогам ночного города, уже зная, куда хочу попасть. И когда последние магазины и кафе с их огромными витринами остались позади, резко прибавила газу и понеслась ещё быстрее. Скоростная езда всегда способствовала просветлению моего мозга, но... сегодня не спасала даже она.
Боль странным образом прошла, отдаваясь лишь при резких движениях. Наверно таблетки, наконец, подействовали. А то я уж было подумала, что это мучение никогда не кончится. Но, она стихла... и только сковывающие движения бинты напоминали, что буквально пару часов назад, я почти не могла самостоятельно передвигаться.
Луна сегодня хоть и не была полной, но прекрасно освещала окрестности своим мягким белым светом, а редкие облака казались странными кораблями, медленно плывущими по небесным просторам. Дорога уходила в горы, и чем выше я поднималась, тем легче становилось на душе. Когда же закончился и старый разбитый асфальт, я остановилась. Бросив мотоцикл здесь, отцепила одеяло и отправилась вверх по тропинке.
Как и ожидалось, поляна оказалась совершенно пустой, без единого признака чьего либо присутствия. Расстелив одеяло, присела на него... и только теперь позволила себе разрыдаться.
Одна... в темноте... в диком лесу... на вершине высоченной горы... вблизи опаснейшего обрыва... наконец, смогла расслабиться. Плакала так, как было необходимо сейчас растерзанной душе. Не оглядываясь на тех, кто может услышать или вздумает жалеть. Под лунным светом... В тишине ночи.
Всего каких-то пару недель назад я мечтала об отдыхе... Гулянках, танцах, ночных купаниях, друзьях и подругах... Об Эверио рядом... И что теперь? Получив всё это, поняла, что больше всего хочу вернуться обратно... под крылышко учителя... под его защиту. Но данное Рио обещание пока не позволяло этого сделать. Следовательно, нужно было срочно брать себя в руки и думать о том, что делать дальше.
Итак. Если сложить всё что я знаю, получается следующее.
Когда-то давным-давно у Нии и Рио были отношения. Судя по сегодняшнему молчанию последнего, он её всё-таки любил и, видимо, до сих пор любит. Что произошло между ними – я не знаю, но факт в том, что они не вместе. Рио боится – это тоже ясно как день. Но вот вопрос, кого именно? Её? А может, себя? Ладно, подводя итог этого расклада, могу сказать точно, что я для него прикрытие и всё. Никаких чувств ко мне он не испытывает, тогда как уверен в том, что я влюблена в него по уши. И что в этом случае остаётся делать мне?
Конечно, лучшим вариантом было бы просто вычеркнуть его из сердца и из своей жизни, но, пока он рядом это мне вряд ли удастся. Тогда, остаётся одно. Держаться от него на расстоянии, не поддаваться на провокации и поменьше разговаривать с ним. Спокойно дождаться конца его скитаний, а потом попросить исчезнуть. Он обещал, что исполнит это условие, если я попрошу. Значит, придётся попросить...
Солнце медленно выплывало из-за зелёных вершин, освещая своим мягким утренним светом всю округу. И у меня возникло чувство, что нечто подобное сейчас происходит и в моей душе. Такое чувство, что этой ночью я умерла, а потом возродилась из собственного пепла, как сказочная Птица-Феникс. Всё стало предельно ясно и просто, а все былые ошибки и неприятности показались сущими пустяками.
Теперь я была уверена, что скоро всё наладиться... всё вернётся на круги своя. Ведь, правильно говориться: всё что ни делается – к лучшему. Вчера Ния наглядно показала, чего может стоить моя наивность и доверчивость. А Рио напомнил слова своего же ученика, о том, что никому нельзя доверять.
Грустно улыбнувшись, я закрыла глаза и откинулась на одеяло. Мысли мои всё ещё кружили где-то между хитростью и наивностью, и я сама не заметила, как уснула.
Мне снилось море... его прозрачные волны манили к себе, почти уговаривая искупаться, но... я боялась к нему подходить. Было светло и очень жарко... горячий песок обжигал босые ноги.
Вдруг в стороне показались пятеро неизвестных. Они быстро приближались ко мне, и отчего-то я знала, что они опасны, но не могла сдвинуться с места.
– Тиа! – послышался напуганный голос Эверио и, обернувшись, я увидела, что он со всех ног несётся ко мне с другой стороны пляжа, и тут же открыла глаза.
Вокруг было удивительно светло. Странно... уже второй раз мне сниться этот бред. Вот до чего доводят нервные срывы и постоянные переживания.
Присев на одеяле, я с дикой улыбочкой осмотрелась.
Высота... дикая и прекрасная окружала со всех сторон, а чувство свободного полёта просто завораживало. Никогда не думала, что буду настолько счастлива, проснуться одна в лесу в дикой дали от цивилизации. Сплошная тишь да благодать. И никаких тебе надменных взглядов, глупых обвинений и телефонных звонков.
Кстати...
Естественно телефона у меня с собой не было, как и документов. Интересно, что сказал Рио родителям о причинах моего отсутствия дома? Ведь сейчас он даже не подозревает о моём местонахождении. Маячок был только в старом телефоне, хотя я больше чем уверена, что он не поленился воткнуть его и в новый. Пусть думает, что я... испарилась! Пропала! Утопилась! Пофиг! Мне сейчас вообще всё равно, что он может подумать. Жаль только расстраивать родителей. Не зачем им вообще знать, какие странные тараканы обитают в голове их дочери.
Солнце жутко припекало и, судя по его местонахождению, сейчас было далеко за полдень. По моим скромным расчётам, около четырёх часов. И, скорее всего, папа с мамой уже давно заметили, что меня нет... а Настя устроила Рио форменный допрос с пристрастием, может, даже подключила к этому Арти. Одним словом, пора было возвращаться, да и желудок уже начал своим недовольным урчанием намекать, что не отказался бы от приёма пищи.
Я попыталась встать, но дикая боль в рёбрах быстро напомнила о событиях прошлой ночи. Да уж... Когда вчера под действием эмоций я, как угорелая неслась подальше от дома, то совсем не подумала, что действие обезболивающего не вечно, а мне ещё предстоит обратный путь.
Как ни странно ехать было гораздо проще, чем идти. Из-за того, что я практически не шевелилась, боль почти не чувствовалась, мир перестал расплываться, а вот со слабостью пришлось бороться буквально всю дорогу.
Так как у меня не было ни шлема, ни документов, то сунуться на главные улицы города, где периодически под кустами обитали господа полицейский, я не рискнула. Пришлось объезжать по окраине, и даже где-то ехать через дворы... Короче говоря, дорога домой заняла гораздо больше времени чем я думала, и когда мотоцикл был успешно помещён в гараж, вдруг поняла, что сейчас мне придётся очень много выслушать от родителей.
Но, войдя в дом, обнаружила их спокойно смотрящими телевизор. Нет, они ни капли не нервничали, даже странно.
– Привет... – поздоровалась я с ними, всеми силами стараясь не обращать внимания на резкую боль в области рёбер.
– А, Тиа... – как бы между прочим отозвалась мама. – Привет... каталась?
– Да... Немного.
– Отлично... если что, ужин на столе, – и она снова погрузилась в созерцание их с папой любимого сериала.
Отлично, значит, мои дорогие родители даже не заметили, что их дочь не ночевала дома и еле держится на ногах. Мне, честно говоря, даже стало немного обидно, но это чувство быстро ушло. Всё же, такой поворот даже к лучшему. Хотя бы перед ними не придётся оправдываться.
Я с диким ужасом посмотрела на новое препятствие в виде лестницы, и обречённо вздохнув, медленно поковыляла к ней. Каждая ступенька отдавалась болью в ушибленных рёбрах, каждый шаг становился для меня настоящим подвигом, но я упорно шла, борясь при этом ещё и с подступившими слезами. И только оказавшись перед заветной дверью своей комнаты, смогла вздохнуть с облегчением.
Как ни странно, но внутри было пусто. Ничего не напоминало о том, что здесь вообще кроме меня кто-то бывал. Лишь на тумбочке лежал мой новый телефон и перстень с единорогом.
«Ушёл... вот и славненько!» – подумала я, прохаживаясь по комнате, с дикой надеждой найти хоть что-то говорящее о том, что он вернётся. Странно, но даже зная, что я для него пустое место, а точнее просто защитная ширма, мне дико хотелось чтобы он находился рядом.
Стянув с себя одежду, я схватила оставленные на столе причиндалы для перевязки и пошла в ванную. Там перед большим зеркалом, с огромным трудом размотала бинты, и промыв немного кровоточащие раны перекисью, прикрыла их мягкой тканью с мазью и заклеила лейкопластырем. Локти и колени решила вообще больше не заматывать, если спросят, скажу что упала... Это будет выглядеть правдоподобно. А вот с запёкшейся на голове кровью нужно было что-то делать.
Это мытьё головы я точно запомню надолго! Так мучительно и аккуратно мои волосы ещё никто никогда не мыл. А когда эта процедура была закончена, тупо вылила на место предполагаемого ранения пол флакона перекиси, и тут же смыла водой. Не знаю, насколько это было правильно, но... других вариантов моё сознание не придумало.
Уже позже, ковыряя ложкой в тарелке с рагу, я лихорадочно размышляла. Исходя из той информации, что мне удалось вытащить из мамы во время короткой рекламы, выходило следующее. Рио и Настя уехали из дома около девяти утра, и сказали, что отправляются на пляж. На вопрос моей родительницы, почему я с ними не еду, ответили, что я себя не важно чувствую. Что-то с животом. Мама решила в подробности не вдаваться, так как её срочно ждали на работе. Вот, собственно и всё, что мне удалось узнать.
Было до жути интересно, где эти двое так долго пропадают. Конечно, можно было бы просто позвонить и спросить, но мой телефон остался в комнате, а один вид лестницы сейчас был способен вогнать меня в депрессию.
Часы показывали десять, тело ломило, и я решила снова плюнуть на всё и отправиться спать. Правда, уже лёжа в кровати, пришлось долго разрываться между желанием включить телефон и позвонить Насте и нежеланием вообще сейчас с кем-то общаться... В итоге, я выбрала спокойствие и благополучно уснула. Даже странно, считай, проспала полдня, а в десять вечера вырубилась как миленькая.
