Текст книги "Игра зеркальных отражений (СИ)"
Автор книги: Татьяна Зинина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
А познакомились они, кстати, именно в её ресторане. В то время этот видный тип уже владел тремя клубами в городе и хотел выкупить мамино детище и переоборудовать его под четвёртый. Думаю, не стоит говорить, что ничегошеньки у него не вышло, а вместо нового помещения Артур получил саму мою маму, причём на условиях законного брака.
Помню, он первое время даже пытался меня воспитывать, что мне, естественно, категорически не нравилось, но всего одного разговора с ним моего папочки хватило, чтобы Артурчик, как я его называла, перестал набиваться мне в воспитатели.
В общем, родители у меня, были теми ещё кадрами. И вот с одной из них мне и предстояло провести сегодняшний вечер...
Глава 2. Предложение.
И кто сказал?! Сказал, что всё впустую?!
Ведь жизнь даёт и шанс нам и урок!
Я за свободу в жизни голосую!
За право выбора тропинок и дорог!
И выбор этот – выбор самый нужный,
Ведь он есть жизнь, и как ты ни крути.
А путь... он не прямая, не окружность -
Кривая времени в пространственной сети.
– Ариночка, как я рада тебя видеть! – слащавым голоском прямо с порога выдала мама, что уже само по себе было странно. Обычно она ограничивалось многозначительной фразой: «Что, Явилась?!», а тут такие тёплые приветствия. А сие могло означать только одно – у мамы гости.
– Да, мамуль, и я тоже так соскучилась, ты даже не представляешь насколько! – ответила я ей тем же тоном. И мы обе прекрасно знали, что я сказала правду. Ведь, мне на самом деле было очень одиноко в моей огромной квартире, да и общения с родительницей недоставало. Наверно, за все те годы, что мы с ней прожили под одной крышей, я уже настолько привыкла к постоянным "выносам мозга", что первое время мне даже их не хватало. И если совсем честно, я искренне любила визиты к матери, но вся их прелесть заключалась в том, что случались они крайне редко.
– Если соскучилась, то могла бы заезжать и почаще! – проговорила она, застыв в дверном проёме и окидывая меня странным оценивающим взглядом. – И как ты одета?! Полнейшая безвкусица. Где ты вообще взяла это тряпьё?
Я ещё раз посмотрела на маму, потом перевела взгляд на собственное отражение в зеркале и... В общем разными мы с ней были. Очень.
Она – высокая стройная ухоженная брюнетка с изящным каре, в аккуратном изящном платьице и на неизменной шпильке... К слову о маме, тонкий высокий каблук был её постоянным спутником. И даже по собственному дому она предпочитала передвигаться в босоножках вместо тапок. Я помню, даже как-то решила пошутить и подарила ей пушистые тапочки на шпильке, так она реально носила их, и даже благодарила меня за такой практичный подарок. Одним словом, моя мама была настоящей леди, и в свои сорок с хвостиком едва ли выглядела на тридцать. Честно говоря, она больше походила на мою старшую сестру, нежели на родительницу, и рядом с ней я всегда самой себе казалась настоящим пугалом, пока не поняла, что сравнивать нас действительно нельзя.
Вот и сейчас, на её фоне я выглядела странно. Короткие шорты, удлинённая бесформенная майка, спущенная на одном плече, и моя маленькая слабость – кеды.
– И когда ты научишься за собой следить?! – начала причитать мама. – Вон, посмотри на свою причёску, по-твоему, это красиво?!
Она брезгливым жестом зажала между пальцами тонкую прядку моих чуть вьющихся волос, спадающих по спине до середины лопаток, и покачала головой.
– Что с ними опять не так?! – меня уже начало раздражать её поведение, хотя не прошло ещё и пяти минут, как я здесь.
– Дочь, что за цвет?! Мне казалось, такие только у проституток бывают.
– А мне нравиться! – процедила я, рассматривая, как красиво переливается на солнце их тёмный насыщенный красновато-каштановый цвет. – И ты же прекрасно знаешь, что мне плевать на твоё мнение, по данному вопросу... мама.
– Какая ты грубая, – возмутилась она, отворачиваясь от меня и уходя по направлению к залу. – Вся в отца. И никогда не слушаешь, когда я говорю. Хотя, согласись, во всём, что касается стиля, я куда мудрее и опытней тебя... дочурка.
Я промолчала, покачав головой и справедливо решив, что эту тему лучше закрыть, а то я так и не узнаю, зачем, собственно, мама меня позвала. Но прошествовав следом за ней, тут же получила наглядный ответ на этот свой вопрос.
– Риночка, познакомься, это Валерий, – сообщила мама, указывая в сторону мужчины, сидящего посреди широкого дивана.
Я коротко кивнула, сосредоточенно рассматривая этого неизвестного доселе субъекта. В ответ на моё приветствие он поднялся с дивана и галантно поклонившись, запечатлел поцелуй на моей руке.
– Очень рад, наконец, познакомиться с вами, дорогая Арина Анатольевна, – изрёк он, буравя меня своим странным оценивающим взглядом. В ответ на что, я так же бесцеремонно начала разглядывать его.
Валерий показался мне, не совсем обычным... А его зелёные джинсы, и жёлтая, явно дизайнерская, рубашка сами собой говорили о многом. Волосы этого типа были угольно чёрными и так аккуратно выстриженными в рваную причёску, что каждая прядка казалась на своём месте. На одном его ухе виднелась целая череда пирсингов, а серёжка в брови, только добавляла его странному образу некоей загадочности.
Глядя на "прикид" этого типа, я начала медленно догадываться, о причинах его появления в этом доме, и, честно говоря, они мне совершенно не нравились.
– Риночка, будешь кофе? – ласковым голоском поинтересовалась мама.
– А... давай, – ответила я, и когда родительница отправилась на кухню, оставив нас с Валерием наедине, у меня появилась прекрасная возможность решить все вопросы быстро и без свидетелей.
– Арина... – начал было гость, но я жестом попросила его дать мне слово, на что он ответил лишь коротким кивком.
– Как я понимаю, вы, Валерий, имеете непосредственное отношение к музыкальной индустрии, это так?! – спросила я, внимательно глядя в его глаза. Он снова кивнул, а его взгляд стал куда более озадаченным и любопытным. – И моя мать пригласила вас сюда, дабы вы, предложили мне, её несомненно безумно талантливому чаду, очередную второстепенную роль в очередном малобюджетном мюзикле... И, естественно, пообещала вам за содействие нехилую сумму денег.
Он улыбнулся, быстро метнул взгляд в сторону коридора, где пару минут назад скрылась моя родительница, и только потом заговорил.
– Вы почти угадали, но... это было до того, как Лариса Викторовна включила мне ваши записи, – ответил он, а я закатила глаза. Всё ж мама как всегда оказалась в своём репертуаре.
С самого моего детства она решила, что её дочь обязательно должна стать примой большой сцены. Поэтому в то время, когда другие, нормальные дети, играли с ровесниками и рылись в песочнице, я была вынуждены осваивать нотные ряды фортепиано, рвать голосовые связки на уроках вокала и растягивать мышцы в танцевальной студии. И ей было глубоко пофиг, что мне куда больше нравилось рисовать домики, а потом строить их в песочнице. Иногда даже, я умудрялась делать замки для своих кукол из картона. Получалось довольно примитивно, но в моём тогдашнем возрасте даже это казалось огромным достижением. Да и радовало уже то, что я делала что-то интересное мне самой, а не моей маме.
Нет, мне, несомненно, нравилась музыка... и петь я любила, но сам факт, что меня заставляли, мигом отбивал желание и гасил энтузиазм.
После окончания музыкалки, мама хотела отправить меня в столицу, продолжать учиться вокалу, но тут на защиту интересов дочери встал отец. И вместе нам удалось-таки отвоевать для меня возможность быть архитектором.
Наверно с того дня для мамы стало делом принципа сделать меня звездой, и теперь, исправно пару раз в год она как-то умудрялась вылавливать разных музыкантов и продюсеров, не пойми как заехавших в наш скромный городок, и просить их принять меня под крылышко.
Многие, естественно, шли ей на встречу исключительно из-за крупной суммы, которую она обещала всего лишь за прослушивание, но попадались и такие, кто на самом деле находился в поиске свежих талантов. И судя по всему, сегодняшний Валерий оказался именно одним из них.
– У вас замечательный голос, – проговорил он, глядя на меня с неподдельным восхищением.
– Спасибо, конечно, – ответила я. – Да вот только те записи, что обычно показывает мама, были сделаны больше пяти лет назад, и с тех пор я стараюсь по возможности не приближаться к микрофону. И, как вы понимаете, без надлежащей практики моё пение давно растеряло былую красоту, – говоря всё это я старалась улыбаться ему как можно более искренно, потому что моё враньё всегда было легко отличимо от правды. Глупо получается, ложь я искренне ненавидела, но иногда, даже мне приходилось прибегать к ней... Хоть и получалось с трудом.
Ведь, на самом деле, я всегда любила петь. И, наверно, если бы в своё время мама не заставила пойти в музыкальную школу, то сама бы попросилась туда. Но, к сожалению, а может, и к счастью, была в моём характере одна идиотская черта... Когда меня заставляли что-то делать, не учитывая хочу этого или нет, я... старалась всеми способами от этого отказаться. И теперь для меня стало своеобразным бзиком или принципом, не делать того, что хочет от меня мама.
– Я вам не верю, – со странной улыбкой ответил обладатель пирсингов. – И почти уверен, что если сейчас попросить вас спеть, всё получиться куда лучше, чем я слышал на записи.
Я уж было пыталась запротестовать, но тут наш разговор прервал стук маминых каблуков, и спустя пару секунд она вплыла в зал и опустила перед нами поднос с чашками, от которых исходил обворожительный аромат кофе.
– Вижу, вы уже познакомились, – проговорила она, грациозно опускаясь в кресло напротив нас. – И мне бы очень хотелось, чтобы ты, Риночка, спела для Валеры.
– Ни за что! – с милой улыбочкой ответила я, прокручивая в руках сосуд с чёрным напитком. – Мама, когда же ты, наконец, поймёшь, что я не певица, а архитектор. И мне куда больше нравиться проектировать дома, нежели напрягать связки перед горсткой матёрых критиков.
– Как ты можешь такое говорить?! – воскликнула она. – У тебя же талант!
– Нет у меня никакого таланта, – процедила я. – Нет, и никогда не было. Мама, как ты не поймёшь. Сцена не для меня. Мне там не нравиться!
– Ты ошибаешься! – настаивала на своём моя родительница. – Ты постоянно делаешь всё мне наперекор! Ты... неблагодарная дочь!
-Я?! – кружка с кофе со звоном опустилась на стеклянную поверхность журнального столика. – Да все твои капризы мной всегда выполнялись, мамуля, и теперь, когда я хочу, наконец, жить собственной жизнью, оказывается, что я не благодарная дочь?! Всё...
Поднявшись с дивана, и одним взглядом извинившись перед Валерием, я спешно направилась к двери.
– Стой! – закричала мама мне вслед. – Мы не закончили!
– Я всё сказала, – ответила, завязывая шнурки на кедах. – И ты знала, что я поступлю именно так. Но, почему-то, всё равно позвала Валерия к нам.
– Я всего лишь хочу для тебя лучшего будущего! – перебила она меня.
– А я хочу сама выбирать свой путь! Прошу, пойми это!
С этими словами, я развернулась, схватила сумку и выбежала во двор.
С недавних пор мамин Артурчик всё-таки закончил строительство этого прекрасного особняка и вот уже три года мама жила в воплощении своей очередной мечты.
Честно говоря, мне, как архитектору, очень нравился этот дом. Он был настолько сложным и вместе с тем, гармоничным, что никак не вписывался в стандарты окружающих коттеджей. Два этажа, огромная мансарда, часть крыши полностью стеклянная, на большом балконе второго этажа – гигантский бассейн, собственная мини студия (это мама специально для меня отстроила, думала, я соглашусь петь... наивная), и куча всяких примочек. Но больше всего мне нравилась внутренняя лестница.
Со стороны это строение казалось очень воздушным и даже шатким, так как каждая ступенька здесь выглядела как деревянная доска, подвязанная к потолку на четырёх канатах. Да только на самом деле под внешними толстыми верёвками прятались очень прочные металлические прутья, а под досками железобетонные плитки. Хотя все пришедшие в этот дом в первый раз, сначала долго смотрели на лестницу, боясь ступить на неё. А глядя на маму, распекающую по ней на высоких каблуках, многие её подруги хватались за сердце.
В общем, при проектировании этого чудного дома нанятые Артурчиком архитекторы и дизайнеры потрудились на славу, и мама оказалась очень довольна своим новым жилищем. А тот факт, что располагалось это строение высоко на горе, делал вид отсюда до нереального чудесным.
– Рина, – знакомый мужской голос оторвал меня от созерцания спокойного моря вдалеке, и обернувшись, я наткнулась на тёплый взгляд тёмно-карих глаз Артура. – Привет, малышка. Неужели ты решила по собственной воле навестить мать?!
Он говорил это серьёзно, но с таким ехидным выражением лица и ироничной улыбкой, что я сразу поняла его настроение. Всё-таки этот мамин ухажёр был лучшим из всех, и мы с ним на удивление быстро нашли общий язык. Особенно, если учитывать что он был старше меня всего на каких-то шестнадцать лет.
– А вдруг я просто соскучилась?! – ответила тем же тоном, окидывая своего, так называемого, отчима, оценивающим взглядом. Не то чтобы мне было реально интересно, просто такие взгляды несказанно его бесили, чем я всегда пользовалась. Но, это давно стало своеобразной формой нашего общения – этакий иронично издевательский вариант дружбы. Он меня подкалывал, я над ним издевалась и наоборот.
А если честно, Артурчик был довольно видным мужчиной. Высокий, подтянутый, ухоженный всегда в строгом костюме и с идеальной стрижкой. В общем, они с мамой определённо друг друга стоили. Этакие два внешних идеала с противными характерами внутри.
– Ты?! – удивлённо произнёс отчим. – Да в жизни не поверю!
– По-твоему я не могу соскучиться по матери? – усмехнулась я, опираясь спиной на свою машину.
– Можешь, конечно, но этого на моём веку ещё не происходило ни разу. Обычно она сама заманивает тебя к нам.
– Вот именно, заманивает. Как какого-то беззащитного зверька! – воскликнула я. – Из раза в раз одно и тоже! Артур, объясни ей, что я взрослая! Хватит уже решать за меня мою же жизнь!
Наверно, всё это было сказано излишне эмоционально, потому что ироничная улыбочка довольно быстро сползла с его смазливого лица. Он глубоко вздохнул, и, обернувшись в сторону парадного входа в дом, подошёл ближе.
– Думаешь, я не пытался?! – спросил он, с грустной улыбкой. – Но ты лучше меня знаешь, что это невозможно. По степени упрямства вы с ней стоите на одной эволюционной ступени с баранами. Извини, конечно, за такое милое сравнение.
– Спасибо, – процедила я, сквозь зубы. – Ты всегда умел одаривать девушек тонкими комплиментами.
– У каждого свои таланты, – он развёл руки в стороны, как будто говоря, что я такой, какой есть. Хотя, он и был именно таким... циничным грубияном, но умел преподносить всё это настолько завуалировано, что многие даже не догадывались, об истинном смысле его слов.
– Может ты ещё и поёшь?! – усмехнувшись, предположила я, глядя на этого павлина. – Если да, то твой звёздный шанс ждёт тебя в твоей же гостиной.
– Кто на этот раз? – лицо Артурчика мигом помрачнело. На самом деле его несказанно раздражало, что его супруга таскает в дом всяких странных личностей, коими он считал представителей шоу бизнеса.
– Какой-то Валерий, – ответила я, умилённо закатив глаза. – Такой очаровашка, что и не передать.
Расчёт был верен, так как после этих слов, Артурчик вдруг вспомнил, что ему срочно нужно домой, и быстро махнув мне на прощанье, ринулся к двери. Что ни говори, но этот красавец очень любил мою маму и ревновал её ко всему, хоть и делал вид, что ни капли не ревнивый.
Глядя на то, как он всеми силами старается идти спокойно, хотя ноги сами рвутся бежать, я тут же вспомнила те первые дни, когда он появился в нашей с мамой семье. Молодой, красивый, яркий... и это чудо просило, чтобы я называла его папой?! Помню, тогда я долго смеялась над таким провокационным предложением. Ведь в мои тогдашние тринадцать, двадцатидевятилетний Артурчик хоть и казался взрослым, но уж точно не отцом.
В общем, с годами сложилось так, что я стала относиться к нему как к любимому дядюшке, или старшему двоюродному брату. И если поначалу это уязвляло его самолюбие, то после довольно милой беседы с моим папочкой, он смирился со всем.
И, честно говоря, если б со мной случилось что-то плохое, первым, к кому бы я обратилась за помощью, несомненно, оказался именно Артур. Вот, такие у нас с ним были странные отношения.
Как только его высокая фигура скрылась за дверью, я развернулась, и уж было собралась сесть в машину, но взглянув на то, как не небе начинает разгораться закат, решила забить на всё и всех и в коем-то веке насладиться этим поистине прекрасным зрелищем. Тем более, что совсем недавно в дальнем краю сада появилась поистине шикарная беседка.
Это было очередным подарком Артурчика маме, на их очередную годовщину. Он всегда предпочитал дарить ей что-то неординарное, а в этот раз даже превзошел сам себя.
Находилось это чудо архитектуры на самом обрыве, за которым начиналась высокая отвесная скала. Первый её этаж был полностью стеклянным, а внутри, по самому центру располагался круглый камин, который отлично обогревал этот "аквариум", как я его называла, в любую погоду. Зимой это место было настоящим уголком релаксации: и тепло, и высоко, и красиво. А вот летом здесь почти никто не бывал, так как на втором ярусе этого сооружения имелся очаровательный балкон с широкой деревянной качелей. Вот это и являлось главной изюминкой всего подарка. Так как именно с этой точки было одинаково интересно наблюдать как за рассветами, так и за закатами. Отсюда виднелся весь город, его изогнутая бухта, открытое море и ещё несколько поселений побережья. С другой же стороны открывался вид на горы... Величественные, высокие, они как вечные стражи гордо охраняли этот уголок мира от всего и вся. В общем, Артур знал, что может понравиться маме.
К счастью в некоторых вещах наши с ней пристрастия совпадали. Наверно, именно она, научила меня любить море... небо... закаты и рассветы. И сейчас, мне безумно захотелось просидеть весь вечер в тишине на качеле в беседке. Да только, как оказалось, весь идиотизм сегодняшнего дня ещё не закончился. И не успела я и пары раз качнуться на деревянном средстве релаксации, как моё уединение было нещадно нарушено появлением незваного гостя.
Лениво приоткрыв глаза, я тут же поспешила их закрыть, дабы тактично скрыть своё разочарование. Ведь, если б это была мама, я могла бы просто подвинуться и мы бы насладились закатом вместе. Если бы сюда пришёл Артур, то разговор не занял бы больше пяти минут. Даже если бы ко мне сюда проперлась Геля, дочка Артурчика, её можно было бы довольно просто перенаправить куда-то подальше, и она бы совсем не обиделась, прекрасно зная моё особое отношение к таким явлениям природы. Но, видимо, весь запас моего везения куда-то исчерпался, потому что, открыв глаза, я обнаружила прямо перед собой маминого гостя Валерия.
– Прячетесь от Артура?! – спросила, снова закрывая глаза. Появление этого кренделя казалось мне недостаточной причиной для нарушения своих привычек, а перед самым закатом я любила развалиться на этой качеле, и, отгородившись от внешнего мира сомкнутыми веками, наслаждаться вечерней тишиной.
– С чего ты взяла?! – удивился парень, и, судя по шагам, прошествовал мимо меня и уселся на перила над обрывом. Смелый мальчик, мне там тоже сидеть нравится.
– Ну... – загадочно протянула я. – Когда он узнал, что у его дражайшей супруги гостит молодой брутальный юноша, его, мягко говоря, перекосило, и он тут же ринулся в дом, подобно ревнивому носорогу.
– Ясно теперь, почему он влетел в комнату, как ошпаренный, – усмехнулся парень. – Да только Артур Викторович знает меня, и знает, почему я у него в доме.
– Обидно, блин, – прошипела я с улыбкой. – А мог бы такой красивый абсурд получиться: ревнивый муж возвращается домой...
– Рина, хватит, – чересчур нагло осадил меня Валерий. – Я, конечно, догадывался, что ты язва, но чтоб настолько.
– "Язва", – это слово легло на язык подобно раскалённому камню. – Мне не нравиться. Звучит как-то слишком грубо и небрежно. Я же, всего лишь маленькая "язвочка"...
– С колючим нравом, – добавил за меня он.
– И вообще, Валерий, напомните мне, когда мы с вами успели перейти на "ты"?! – открыв глаза, я одарила его полным надменного презрения взглядом и демонстративно отвернулась к закату.
– Примерно пару минут назад, – ответил он. – Ты разве не помнишь?!
Нет, ну это уже наглость!
– Этого не было, и не могло быть по определению, – мой голос звучал очень холодно, почти леденяще, но Валере было явно пофиг. Напротив, его шальная довольная улыбочка с каждым моим словом становилась всё шире, что безумно раздражало. – Что вам вообще здесь нужно?! Мне казалось, что мы обо всём договорились. Или... вы маньяк?!
Я испуганно округлила глаза, но, заметив, как уголки его губ спешно опустились, довольно улыбнулась и снова вернулась к созерцанию закатного солнца. Оно как раз меняло цвет на насыщенно красный и медленно, как бы не хотя, опускалось за макушки покрытых зеленью гор. Его яркие лучи окрашивали воды в бухте разными оттенками оранжевого, а проплывающие по небу облака казались на его фоне воздушными кораблями. Они переливались насыщенными яркими цветами от тёмно синего до белого, кромки их казались фиолетовыми и лиловыми... и на фоне розового неба, смотрелось всё это великолепие просто восхитительно. А если учесть, что такая же картина отражалась в воде бухты... Ах! Как же подобная игра природы радовала мою душу. В такие моменты, я очень явно ощущала себя пусть маленьким, но всё же участником большой жизни планеты, винтиком в калейдоскопе природы... и самым счастливым и уравновешенным человеком в мире.
– А если и правда, маньяк?! – подобно партизану с гранатой, снова влез в мою эйфорию Валерий.
– Да пофиг... – честно ответила я, не отводя взгляда от картины общего окружающего очарования. – Хоть Чикотило, хоть Мать Тереза, мне поровну.
– И тебе всё равно, что я могу тебя убить?! – продолжал доставать меня этот тип, как будто специально нарывался на грубость.
– Пожалуйста, всё что хочешь... Но только позже. Сейчас это не важно.
– Ты нормальная?! – воскликнул парень, спрыгивая с перил.
– Нет.
– Заметно, – согласился он.
– Вот и славненько. Так что, можешь спокойно идти обратно, подальше от такой, как я. А то глядишь, солнышко сядет, у меня появятся длинные острые клыки, и твоя драгоценная кровушка послужит мне ужином. Но самое страшное даже не это, – я перевела на него равнодушный взгляд, и оценив выражение его лица, поняла, что моя фраза попала по адресу.
– И что же?! – с выражением матёрого скептика, уточнил он.
– Ничего особенного, – я неопределённо пожала плечами. – Просто, когда ты очнёшься... станешь таким же, как я.
– Ненормальным?! – уточнил он.
– Хуже.
Он усмехнулся, но отвечать ничего не стал, и я уже думала, что он, наконец, уйдёт, но снова ошиблась. Вопреки моим ожиданиям, Валерий гордой поступью прошествовал к качеле и бесцеремонно уселся рядом со мной.
Минут пять, меня никто не трогал, и я снова погрузилась в созерцание прекрасного. И только когда солнце почти полностью спряталось за горами, и лишь красные отблески на облаках остались напоминаниями прекрасного заката, Валера вдруг снова заговорил.
– И часто ты так сидишь?! – голос был ровным, да и в вопросе слышалось искреннее любопытство. Наверно именно поэтому я ответила.
– Всегда, когда бываю у матери. Хотя, с моего балкона вид не намного хуже, но всё равно, не то...
– А почему тогда здесь не живёшь?! – продолжал он задавать вопросы.
– Не твоё дело, – с очаровательной улыбочкой ответила я. – И вообще, говори, чего нужно, и проваливай.
Всё, закат кончился, момент душевного равновесия прошёл, и всё былое раздражение снова накрыло меня, как цунами. А чего собственно, он вообще до меня докопался?!
– А твоя мать была права, ты самая настоящая грубиянка, – снова усмехнулся он, глядя на меня как на борца сумо в балетной пачке.
– А то! Мама всегда права, ты разве не слышал?! – я хищно улыбнулась. – Повторяю вопрос, что тебе от меня нужно?
– Голос, – ответил он, да с таким видом, как будто до этого я разговаривала не с ним.
– Я не пою.
– Врёшь, – не унимался он.
– А даже если и вру, какая тебе разница?! – раздражение продолжало нарастать, подобно снежному кому. – Даже если и пою, то только то, что хочу сама.
– Спой, – приказным тоном, продолжил парень.
– Пошёл на хрен! – прошипела я, сквозь зубы, сдерживая из последних сил свою злость.
– Спой! – он встал напротив меня, и, сложив руки на груди, одарил меня властным надменным взглядом. Наверно именно так в древности, хозяева смотрели на своих рабов.
Я тут же поднялась с качели и став напротив, гордо вскинула подбородок.
– Ненавижу наглость и наглых типов, вроде тебя, – проговорила, глядя прямо ему в глаза. – И прошу впредь, меня не беспокоить.
Обогнув его, я поспешила спуститься вниз, но меня догнали ещё на ступеньках.
– Стой, Рина! Подожди. Давай начнём разговор сначала, – затараторил Валерий, остановившись за моей спиной. Мне даже показалось, что он хотел схватить меня за руку, но... в последний момент передумал. Значит, понял, что на такой жест я отвечу только грубостью. Что ж... Может с ним действительно стоит поговорить. Чего я, в общем-то, теряю?!
– И... – выдала я, поворачиваясь к парню. И, честно говоря, мне понравилось, то, что я увидела. Ведь этот напыщенный гусь выглядел таким растерянным, что стало смешно. Судя по всему, он не привык бегать за девушками, а тут, вот, приходится. Значит, ему от меня действительно, что-то нужно. Вот только мне не вериться что дело только в голосе.
– Давай вернёмся наверх и поговорим спокойно, – предложил он.
– Нет. Говори здесь и сейчас, или я ухожу, – мне даже начало нравиться над ним издеваться.
Он замялся, на долю секунды задумался, прикрыв глаза, и только потом глубоко вздохнул и заговорил.
– Так не пойдёт, Рина. Мы с тобой начали не с того, – высказал он, глядя мне в глаза. Но тут же отвернулся, как будто решив, что всё делает не так, чем снова меня удивил. Редко в последнее время мне встречалась такая искренность и эмоциональность.
– Давай, ты просто скажешь, что тебе от меня нужно. Честно, без прикрас и вуалей. И тогда разговор пойдёт в другом направлении.
– Я уже сказал – твой голос. Моей группе нужна солистка... такая как ты. Это я понял сегодня после прослушивания записи. Но когда увидел... Когда ты показала себя такой как есть... В общем, Рина, мне нужна именно такая явная яркая стерва как ты. Красивая и злая. Нервная, грубая. Почему-то, таких язв любит публика. И я бы хотел, чтобы ты попробовала спеть мои песни.
Его слова били по моей душе, подобно кнуту. Они размазывали мой внутренний мир по стенкам, нанося удар за ударом... А я даже не смогла ничего ответить, потому что он говорил правду. Он был честен со мной, а я... Что я?!
Не знаю, заметил ли Валерий, какую бурную реакцию вызвали у меня его слова, но я всеми силами старалась сохранять внешнее равнодушие. Да только знала прекрасно, что надолго эту маску мне не удержать.
– И? – процедила я сквозь зубы, буравя парня надменным взглядом. Да только немного перестаралась, потому что, он предпочёл опустить глаза.
– Да... Туго всё получается. Хреновая это идея, но... может... – он не мог подобрать нужных слов, и странным образом искал подсказки, рассматривая свой серебряный перстень с большим чёрным камнем, а я всё поражалась, как быстро изменился этот человек, всего лишь потеряв уверенность в своём успехе. Ведь там, наверху, для него поиск нужных выражений не вызывал никакой сложности. И что же сейчас?! Ступор?! Из-за моего равнодушия к его предложению?! Ха!
– Ладно, – неожиданно для самой себя согласилась я и, потянувшись к сумке, достала визитку. – На, там есть адрес почты. Пришли минусовки и тексты туда, а я попробую исполнить. Если получиться, напишу.
Он поднял на меня ошарашенный обиженный взгляд, и мне вдруг стало реально не по себе от того, что я в нём увидела. И самым неприятным во всём том наборе чувств было презрение. Чую, палку собственных ошибок за сегодняшний день я уже капитально перегнула.
– Вот всё, чем я могу тебе помочь, – с этими словами я развернулась и пошла вниз, но спустившись ещё на пару ступенек, вдруг обернулась и снова взглянула на парня. – Извини за грубость. Понимаю, что во многом не права, да только... – а чего это я, собственно, оправдываюсь?! Не уж то совесть проснулась?! – Ладно. Забей... Пока.
Я ушла, а он так и остался стоять на ступеньках, судя по всему посылая мне вслед все самые изощрённые проклятья, которые только мог вспомнить. Да и... наверно, многое из них я заслужила, но... Сам виноват, нечего было пытаться заставить меня! Да и его наглость подействовала на расшатанную нервную систему, как красная тряпка на бешеного быка.
Когда позже я всё-таки добралась до собственной квартиры, и обессилено рухнула на свою любимую широкую кровать, тут же непокорным мыслям приспичило подвести итог дня. А он был, мягко говоря, не очень приятным. Хотя, во всём, что касалось работы, у меня, напротив, полный ажур, а вот в остальном... Одного незнакомца напугала (хотя совершенно не собиралась этого делать), а второго... ему повезло ещё меньше. Итого: из двух мужчин, с которыми меня сегодня свела Судьба, две ошибки... два промаха, и, в перспективе... Да уж, не хотелось бы мне хоть кого-то из них встретить ночью в тёмном переулке.
Чую, пора в жизни что-то менять, а то такими темпами, я скоро на самом деле стану конченой стервой. Хотя, по словам Валеры, я уже и так ей стала...
Глава 3. Прилюдное оскорбление... «бедной» девочки.
Спала я этой ночью просто отвратительно. Сначала уснуть мне не давало бесчисленное количество странных мыслей в голове, а потом, когда Морфею всё-таки удалось овладеть моим сознанием, всё стало ещё хуже. Мои сегодняшние сны можно было смело относить к числу малобюджетных блокбастеров с кучей действующих лиц и событий. Да только, едва распахнув глаза, я напрочь забыла о чём, собственно, были эти самые сновидения.
