Текст книги "Уйти нельзя остаться"

Автор книги: Татьяна Гармаш-Роффе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Эти мысли потрясли Леру настолько, что на некоторое время она выключилась из разговора, прослушав то, что говорил Роберт.

– Лера? – позвал он, видя, что она впала в задумчивость.

– Извини, – улыбнулась она.

– Ничего. Так ты довольна своей жизнью в Америке?

– В общем, да… Собственно, ты не с той стороны заходишь, Роберт. Я не за жизнью в Америке уехала – за любимым мужчиной. Это разные вещи.

– Американский мужчина лучше русского?

– Я не сравнивала. Я просто влюбилась.

Лера испугалась. Не приведи бог, сейчас Роберт начнет, как Юра, тягаться с Америкой по всем статьям!

– Это похвально!

Она только молча брови вскинула.

– Ну, извини… Я просто порадовался, что ты вышла замуж по любви… У нас сейчас в России слишком много расчета. В дружбе, в любви – там, где это совсем неуместно! И в деловых отношениях тоже. Бизнес должен быть основан на человеческом доверии – ты это понимаешь, я думаю! А у нас он основан на мошенничестве. Только гляди в оба, кто первым тебя кинет: партнеры или чиновники, которым кто-то дал взятку большую, чем твоя!

– Роберт…

– Лера, мы ведь двадцать с лишним лет не виделись! И сейчас такое чувство, словно хочется переговорить обо всем… Мы с тобой в школе никогда не дружили, но двадцать с лишним лет, Лера! Это ведь много! С твоим приездом мы все обернулись назад. Всем захотелось понять: а чего же мы достигли? Что сумели сделать и что сумели понять за эти годы? Мне Карен рассказывал о встрече нашего класса… О том, как Юрка Стрелков доставал тебя разговорами об Америке… Это все потому, Лера, что нам хочется заявить о себе. Доказать, что мы состоялись. Доказать тебе – не потому, что ты Лера Титова, – в классе ты была особняком, кому-то нравилась, кому-то нет, а кто-то тебя и не замечал, как я… А потому, что ты из АМЕРИКИ! И нам всем вдруг захотелось доказать, что мы тут тоже не пальцем деланные. Комплекс неполноценности – извечный русский комплекс…

Роберт уже успел заглотить два стакана виски, лицо его светилось одухотворением, которое, видимо, посещало его в минуты принятия алкоголя.

Лера испугалась, что упустила время для разговора по делу, и теперь не знала, как перейти к тому, ради чего пришла. Она попыталась наверстать упущенное:

– Роберт… Извини, что меняю тему…

– Нормально, Лер… Никаких проблем. Я знаю, о чем ты, Карик мне сказал. Насчет всех этих смертей – ты об этом хотела поговорить?

– Тебе они не кажутся подозрительными?

Роберт запустил в глотку третью порцию виски.

– Лер… А ты мужу не изменяла?

– Нет. Почему ты спрашиваешь?

– И что, ни разу?

– Роберт…

– Он тебя хорошо трахал?

– Роберт, я нахожу неуместным этот разговор!

Лера встала, готовая немедленно уйти.

– Сядь. Проехали.

Он дернул ее за руку, принуждая сесть обратно на диван.

– Так ты считаешь, что они… подозрительные? Эти смерти?

– А ты нет? Не находишь их подозрительными?

– Я?!

Роберт заметно захмелел, и Лера попыталась догнать ускользающий его рассудок.

– Ты ведь был в Юриной компании. Может, что-то такое случилось, вы сильно обидели кого-то… И этот человек вам мстит теперь?

– Лер, ну ты… Ну, ты как скажешь… Мы же тогда детьми были…

– В детстве обиды воспринимаются особенно остро, Роберт. Я пока не знаю – это только одно из возможных объяснений, – но нельзя исключить, что четыре смерти не случайны и связаны с тем, что некто убивает наших одноклассников, входивших в компанию Юры…

– А что Юра?! Свет на нем клином сошелся, что ли? Пустобрех, болтун этот твой Юра!..

Лера хотела было сказать: «Он не мой. Он ваш, Бобик! Это вы ему в рот тогда смотрели, а не я…» Но никакого смысла в такой реплике не было. Роберт напился, причем опьянел он от не столь уж большого количества алкоголя, отчего Лера предположила, что выпивал он достаточно регулярно. Алкоголики быстро пьянеют – она это знала, читала.

– Роберт… Сосредоточься, прошу тебя… Это ведь серьезно! Четверо уже погибли, и теперь надо думать отчего!

– Инфаркт! Косит нас костлявая, износились мы, Лерка…

Он вдруг припал на ее плечо.

– Роберт! – она отпихнула его от себя.

– Да, я туттт! Чего кричишь? Думаешь, что пьян? А я не пьян! – Он посмотрел на часы. – У меня тут еще встреча деловая назначена!

– Роберт… Боб! Подумай, может ли кто-то из наших одноклассников вам мстить? За что-то такое… Не знаю… Но вспомни, – конечно, тогда это все было по-детски, – смягчила Лера, – не со зла, а так, ради самоутверждения… Но все же подумай: могли ли вы кого-то тогда так обидеть, что этот человек стал бы вам мстить спустя годы?

– Ты больная, – поднял он на нее покрасневшие глаза. – Больная. Двадцать… сколько? Двадцать четыре года спустя?!

– Неважно, сколько лет спустя! Главное, был ли такой человек? И чем вы его обидели?

– Ле-роч-ка! Иди-ка ты к черту, а? Знаешь, я тебя еще в школе не любил… И теперь, блин, не нравишься ты мне… Убирайся!

Лера посмотрела на Роберта с изумлением. Почему? Что его так задело в ней – тогда и теперь?

– Роберт, – сделала она последнюю попытку, – я пришла к тебе, чтобы предупредить о возможной опасности. Ты ведь сидел в классе прямо за Юрой и Ингой, и если я права, то и твоя очередь скоро, Роберт! Я пришла к тебе, чтобы попытаться избежать очередных смертей, понимаешь? Мне ничего от тебя не надо, я просто хочу…

– Пошла вон! – вдруг закричал он. – У меня нет времени с тобой тут лясы точить! Из Америки она приехала, блин! Распоряжается теперь! Да иди ты на х… со своей Америкой!!!

Лера молча поднялась. И тут же почувствовала его большую мягкую ладонь на своей левой ягодице. Вторую руку Роберт попытался просунуть меж ее ног.

Лера развернулась, залепила ему пощечину со всей силы и покинула квартиру Роберта.

Всю дорогу домой ее трясло. Ей хотелось позвонить Карену и сказать: и это твой лучший друг?!

Разумеется, она этого не сделает. Все взрослые люди, каждый отвечает за самого себя – и только за себя. Но боже, как же это мерзко! Мерзко, мерзко, мерзко!

И даже Данилы дома нет. И не придет. Он вознамерился пожить у какого-то друга. Он ей, Лере, видите ль, свободу предоставляет. И независимость. От себя! Нет, с ума сойти можно, они тут все какие-то чокнутые!

Хотя даже лучше, что Данилы нет. Иначе бы она не выдержала, расплакалась, а он бы снова говорил, чтобы она перестала об этом думать… И не дай бог снова бы посоветовал ей вернуться в Америку…

Может, и вправду уехать?!

…Когда Лера, погруженная в горестные размышления, отпирала дверь квартиры, ей послышался какой-то легкий шум. Она не поняла, какой именно.

Она хотела обернуться, но не успела: что-то обрушилось на нее.

Что-то тяжелое, такое тяжелое, что мозг ее взорвался ослепительными молниями, а затем погрузился в черноту.

Лера упала прямо на пороге отпертой двери и потеряла сознание.

* * *

…Казалось, что полушария мозга разламываются на две половинки, как спелый мандарин, и оранжевая боль брызжет соком из этого разлома.

Оранжевый туман в глазах все же стал понемногу рассеиваться.

Достаточно хотя бы для того, чтобы очертить глазами две фигуры, сидящие на корточках рядом с ней: одной из них был врач, о чем свидетельствовал белый халат, а второй – Данила…

Оба смотрели на нее.

– Ну, наконец-то! – произнес Данила и склонился к ней, с ласковым состраданием заглядывая в ее глаза.

– Я же вам говорил, что скоро придет в себя, – довольно хмыкнул врач.

– У меня что-то серьезное? – прошептала Лера.

– Надо рентген сделать, тогда и узнаем. Пока только огромная шишка, кровоточит немного. И сотрясение мозга, надо думать. Ну, давайте-ка в машину.

Они подставили плечи под Лерины руки и снесли ее вниз. У подъезда стояла машина «Скорой помощи». Леру положили на кушетку-носилки в фургоне, врач сел рядом с водителем, Данила возле Леры.

– Что со мной случилось, Дань?

– Я думал, что ты мне дашь ответ на этот вопрос!..

– Я не знаю. Я открывала замок, как вдруг что-то обрушилось на мою голову. Если это не землетрясение и на меня не рухнул верхний этаж, то… то кто-то меня ударил, получается… А как ты тут оказался?

– Соседка увидела тебя лежащей на пороге двери. У нее есть номер моего мобильного, она тут же позвонила. И врача вызвала.

– У тебя в квартире ничего не украли?

– Опа-на! А я не сообразил проверить. Когда тебя увидел, то знаешь… Не до того было!

Лера слабо улыбнулась.

– Моя сумочка где?

– Здесь.

– Дай мне.

Она положила ее себе на живот и открыла. Деньги оказались на месте. Документы тоже. И даже мобильный телефон, который ей дал Данила.

Они посмотрели друг другу в глаза и подумали одно и то же Лера не сомневалась: раз все на месте, то целью была именно ее голова… И сейчас он скажет: уезжай, Лера…

Но он ничего не сказал.

И она тоже предпочла промолчать.

Обследования в больнице закончились. Череп цел, трещины нет, гематома только наружная. Надо радоваться, легко отделалась…

Врач дал ей в руки какую-то бумагу.

– На случай, если в милицию будете заявлять, – пояснил он.

– А надо? – Лера посмотрела на Данилу.

– Давай заявим…

В его голосе звучало такое сомнение, а она все еще чувствовала слабость и головокружение. Идти сейчас куда-то ей вовсе не хотелось. Хотелось лечь и выпить горячего чая…

Чай Данила принес ей на диван. Поставил возле нее небольшой поднос с чашкой, сахарницей и лимоном и сам сел рядом.

В квартире ничего не пропало, и ни одна вещица не была сдвинута со своего места, то есть в ней ничего даже не искали. Откуда, теперь уже категорически, следовало только одно: целью нападавшего была Лера. Именно она!

Данила молчал, и ей казалось, что он специально молчит, потому что единственное, что он мог сказать, это «уезжай!»; но он уже знал, что она обидится, и потому молчал.

– Теперь ты веришь, что это не совпадение? – рискнула она заговорить о том, что занимало ее с тех пор, как сознание вернулось к ней.

– Лер… – откликнулся он не сразу. – Конечно же, я об этом подумал… Но, с другой стороны, какая тут связь? Тебя не убили, и у тебя не случилось инфаркта, к счастью. Только если…

– Только если это не предупреждение мне, – закончила за него Лера.

– А кто мог знать, что ты живешь у меня? Ты давала кому-нибудь мой адрес?

– Никому!

– А номер телефона?

– Только Вере… Хотя Карен видел его на своем определителе.

– А по номеру можно в интернете найти и адрес!

– И еще меня могли выследить! Сегодня я навещала Роберта, это тоже наш одноклассник… Знаешь, он очень странно себя повел. Правда, в тот момент я подумала, что он просто опьянел, но…

– Но?

– При желании он мог это изобразить… Он вдруг стал меня выгонять, гадостей наговорил…

– И ты предполагаешь, что он мог выследить тебя?

На мгновение такое предположение Лере самой показалось абсурдным. Но…

– А знаешь, когда он вдруг завелся? Когда я заговорила о том, что в прошлом, в школе, они, Компашка, могли кого-то сильно обидеть… Да! Именно в этот момент он вдруг переменился! Слышишь, Дань?! И как будто оказался пьяным… а может, он совсем им и не был! Он даже… Он даже ущипнул меня… Это для того, чтобы я поскорее ушла! Потому что не хотел говорить на эту тему! Я была права, Дань! В этом во всем что-то есть! Он хотел прекратить этот разговор, он мне сказал, чтобы я убиралась в свою Америку… А потом пошел за мной, выследил и ударил! Чтобы я сделала выводы и убралась наконец!

Данила смотрел на нее сосредоточенно, словно взвешивал каждое ее слово, проверял каждую ее догадку. И чем больше взвешивал, тем больше мрачнел.

– Да, но если ты права, Лера… и инфаркты эти имеют криминальный характер, то, выходит, этот Роберт и есть убийца?

Мурашки пробежали по спине, оставляя на коже холод. Лера уставилась на Данилу с ужасом.

– Я была сегодня у… убийцы???

– Нет, погоди. – Он провел ладонями по лицу снизу вверх, откидывая назад упавшие на лоб пряди. – Бред какой-то. Мы сочиняем кино.

– Дань, – Лера отчего-то заговорила шепотом, – но смотри, все складывается: никто не знал моего – то есть твоего – адреса, и только Роберт мог меня выследить, пойдя за мной от самой своей квартиры! И его странная реакция на те слова о Компашке… Все сходится! Кому нужно так усиленно избавляться от меня, кроме убийцы? Который понял, что я готова доискаться до истины? Это он, Роберт!!!

– Ты забыла Карена. По номеру телефона он мог узнать твой адрес.

– Но Карен, наоборот, выяснял для меня подробности у врача, у судебного эксперта, который проводил вскрытие Костика! Если бы он был убийцей, то зачем ему мне помогать?!

Голова ее, и без того страждущая, разрывалась от всех этих вопросов. И неизвестно, что бы она еще напридумывала, если бы не звонок ее мобильного, донесшийся откуда-то из прихожей.

Данила сходил на звук, выудил телефон из кармана ее куртки и принес Лере на диван.

– Лера… У Боба инфаркт… – Голос Карена звучал напряженно. – Лера, я знаю, вы с ним собирались встретиться сегодня. Ты с ним встречалась, с Робертом? Он был еще жив? У него не было сердечного приступа?

– Если ты говоришь, что он был ЕЩЕ ЖИВ, то, значит…

– Да.

Голос Карена прозвучал совсем тихо.

– Карен… Прости, я тебя правильно поняла?..

– Он умер. Да. Инфаркт.

Лера сделала над собой усилие, – поскольку мысли ее забежали далеко, очень далеко, и не так-то просто было вернуть их обратно, – и ответила на заданный вопрос:

– Он был жив, когда я уходила. И никаких проблем с сердцем. Он был жив и, я бы даже сказала, весьма резв, Карик…

Данила смотрел на нее во все глаза. Что в нем было замечательно, что в нем отчаянно нравилось ей: его лицо всегда отражало его эмоции. Адекватно, как у детей.

– Роберт умер… – ответила Лера на его немой вопрос.

– Когда?!

– Сегодня, Дань… После моего ухода… Инфаркт. Инфаркт, опять инфаркт, слышишь?!

– Лер…

– Вот именно!

– Погоди… Тут вот еще что… – И с этими словами он протянул ей скомканный клочок бумаги.

– Что это?

Данила показал глазами: читай, мол!

Лера развернула клочок. «Никакой милиции, или ты труп» – вот что было выведено на нем крупными печатными буквами.

Данила унес поднос с чашками, вернулся и сел рядом с ней. Взял ее руки в свои, сжал. Потом поднес к губам и принялся целовать кончики ее пальцев, торчавшие из его ладоней, глядя немного исподлобья ей в глаза.

– Откуда эта записка, Дань?

– Когда я доставал сотовый из кармана твоей куртки, она выпала…

– То есть мне ее сунули в карман… Когда я была без сознания?

– По всей видимости…

Они помолчали.

– Я не возьмусь тебя убеждать, – заговорил Данила, – что было бы лучше, если бы ты уехала домой. Ты опять неправильно меня поймешь и обидишься. Но прошу, пообещай мне больше не заниматься поисками и расспросами. Ты уже большая девочка, правда? И понимаешь, что это очень опасно, да? Сегодня тебя ударили по голове, а в следующий раз что будет?

– Но как же тогда, Дань? – тихо произнесла она без протеста. – Оставить так? Я не могу… Давай тогда все же обратимся в милицию!

– А как же эта записка?

– Но не следит же за мной убийца каждый день… Он не узнает! А в милиции должны заняться этим делом! Ведь сейчас уже пять инфарктов… Плюс записка с угрозой! Это должно на них произвести хоть какое-то впечатление!

– Лерка, ты безумная. Ты не знаешь, следит ли за тобой убийца. Ты не знаешь, будет ли хоть какой-то толк от милиции, в чем лично я сомневаюсь. Лера, ты не в Америке… Прошу тебя, уймись!

Он все медленно целовал ее пальчики, по одному, не сводя с нее глаз, словно каждым поцелуем ставил печать «Утверждаю», словно призывал ее согласиться.

Ей соглашаться не хотелось. Но она отдавала себе отчет в том, что Данила прав. Все слишком рискованно… Ударил ее, конечно, не Роберт, раз он умер… Следовательно, убийца бродит где-то рядом. Совсем рядом. И он знает, где она, Лера, обитает…

Надо Юре позвонить! Он обещал за два дня управиться, а два дня уже прошло!

Она осторожно вытащила ладошку из рук Данилы.

– Мне Юра обещал узнать через свои каналы, были ли замечены следы уколов на телах первых трех погибших… – словно извиняясь, проговорила она.

Данила ничего не ответил. Только немножко отодвинулся.

Юрин мобильный долго не отвечал. Лера нажимала кнопку повтора до тех пор, пока не услышала, с облегчением, его голос.

– Юра, тебе удалось узнать? – чуть не закричала она в трубку. – Я ведь жду от тебя звонка, мы договорились… А ты не звонишь!

– Дело в том, – откликнулся Юра, – что я сейчас не в Москве. Пока ничего не удалось выяснить, к сожалению. Мне пришлось срочно уехать.

– Надолго?

– Не могу сказать. Инга нуждается в лечении, я повез ее в Австрию…

– В Австрию? – опешила Лера. – Инга? С тобой?

– Она ведь моя родственница теперь, ты забыла? Я женат на ее сестре.

– Да, конечно… А что с ней?

– Она больна! – ответил Юра таким тоном, который пресекал дальнейшие расспросы.

Лера поняла намек и настаивать не стала.

– Юр, Роберт умер… И снова от инфаркта!

– Лера, я надеюсь, что ты меня поймешь: семья имеет для меня первостепенную важность, и здоровье Инги, сестры моей жены, требует моего полного участия и времени!

Иными словами, поняла Лера, Юра решительно не желал заниматься загадочными смертями их одноклассников. Проще говоря, он послал Леру и все ее изыскания к чертовой бабушке!

– Успехов в лечении… – сказала Лера и разъединилась.

Данила смотрел на нее вопросительно. Она не забыла, как он от нее отодвинулся, когда она решила позвонить Юре…

Он за нее боится. В этом все дело! Лера потянулась к нему, обняла за крепкую шею.

– Данька… – выдохнула она ему в ухо. – Дань-ка-а-а!!!!

– Что, моя хорошая?

– Дань, вот почему убили Роберта… Я-то боялась, что следующим будет Юра, если считать по членам Компашки… Он ведь сидит пятым, а шестой – Инга. Но они сбежали! В Австрию, якобы лечиться!

– Почему ты так решила? А вдруг вправду лечиться?

Лера покачала головой.

– Дань, все может быть «вдруг»: и инфаркты вдруг, и Инга заболела вдруг… Но когда инфаркты соответствуют порядку расположения за партами Компашки, и когда этот порядок нарушается из-за «болезни»… Нет, это уже не вдруг !

Данила смотрел на нее довольно мрачно.

– Убийца перескочил через них, понимаешь?! И потому следующей жертвой стал Роберт… А не я, между прочим, заметь! Это означает, что убийца охотится за Компашкой! И еще это означает… Слышишь, Данила? Это означает, что Юра и Инга что-то знают!

– Да отчего же?!

– Да оттого, что сбежали!!!

– Лера!!! Я не хочу, чтобы ты играла в частного сыщика! Если ты не поверила записке, так вспомни, что тебя сегодня по голове шарахнули! Потрогай свою шишку!

– Дань, но что мне делать?! Моих одноклассников кто-то убивает, понимаешь ты? Что мне делать, скажи!

Некоторое время Данила вглядывался в нее напряженным, почти страдальческим взглядом.

– Хорошо, – произнес он наконец, – идем в милицию. Прямо сейчас!

– Но ты же сам говорил, что…

– Это пятая смерть, верно? Причем в порядке расположения Компашки за партами, так? Думаю, что этот довод припрет их к стенке… И заставит пошевелиться! Пойдем, Лер, такими делами должна заниматься милиция, а не ты!

Лера понимала: Данила пытается изо всех сил оградить ее от возможных бед. Он боится за нее. Да она и сама за себя боялась: новый удар по голове получить совсем не хотелось, прямо скажем. И записка недвусмысленно предупреждала ее об этом!

Но милиция, Данила сам сказал, не захочет вешать на себя такое сложное дело. «Висяк», так это называется, кажется…

Данила схватил ее за руку и потянул.

– Пошли, Лер, пошли в милицию!

Она поднялась с дивана и, ведомая его рукой, направилась в прихожую. Надела туфли, сняла с вешалки куртку…

– Кис! Кис! – вдруг вскричала она.

Данила невольно обернулся через плечо в поисках объекта, которому адресовалось Лерино «кис-кис ». Не найдя, посмотрел на нее совершенно оторопевшим взглядом, даже руку ее выпустил.

Лера рассмеялась.

– «Кис» – это Кисанов , Лешка Кисанов! Он теперь частный детектив! Вот кто мне нужен!

Часть 3
Кис

На этот раз Леша Кисанов сидел прямо напротив нее, в кабинете, за своим столом. В прошлую встречу она смотрела на него больше в профиль, за рулем машины, а сейчас отлично видела его анфас и смогла как следует разглядеть.

Лера испытывала чувство, похожее на раздвоение, обнаруживая детские черты в лице человека, ставшего давно взрослым. Она его видела одновременно маленьким пацаном и большим мужчиной, и казалось, что два среза времени наложились друг на друга, как две фотопленки, выявляя изменения.

Леша Кисанов, славный Лешка, друг детства, мой маленький рыцарь… И тебя тронуло время своей мягкой и неумолимой лапкой – вон на висках проседь, и твой мужественный подбородок обрамляют две морщины. Они тебя не портят, Лешка, – они тебе идут!

Но… раньше их не было.

И у меня раньше не было этих, пока еще незаметных, морщинок у глаз…

Время. Хронос[2]2
  Хронос – в эллинистической мифологии бог времени.


[Закрыть]. Бог-хронофат[3]3
  Хронофаг – пожиратель времени. В данном случае автор имеет в виду древнегреческого бога, дарующего время и отнимающего его у людей.


[Закрыть], пожирающий своих детей. Никто не сбежит от него, никто…

В отличие от Леры Алексей Кисанов рассматривал подругу детских лет с неостывшим изумлением. Она уехала в Штаты давно, очень давно, чуть не четверть века прошло. Уехала, как канула! Куда-то далеко и будто навсегда. Он даже вспоминать о ней перестал. И вот сидит напротив! Почти не изменилась, почти та Валерка, с которой они однажды целовались в подъезде. Чудеса! Словно вчера расстались. Словно такое большое время, как почти четверть века , не миновало с тех пор…

Некоторые события обладают свойством не стираться в памяти. Они просто погружаются в нее, как в вату. Так упаковывала мама после Нового года елочные игрушки: в желтоватую вату, перестеленную слоями поверх хрупких стеклянных игрушек, в большой картонной коробке. И казалось, что следующий Новый год еще не скоро – чуть не в конце жизни!

А он глядь и снова подоспел! И снова достается коробка, и извлекаются из пожелтевшей ваты елочные игрушки, такие же блестящие и нарядные, как тогда, и ничего им за год не сделалось, не потеряли они своей радостной красы!

Вот и Валерка радовала его своей непотускневшей красой. Глядя на нее, Алексей ощутил себя юным. Ну почти…

Она рассказывала – Кис делал пометки, не перебивал.

– Ну, ты же не станешь меня уверять, что все это совпадения? – с надеждой спросила Лера, закончив повествование.

– Мне не раз случалось, Валерка, выстраивать такие красивые, логичные версии, в которых при ближайшем рассмотрении события оказывались абсолютно не связанными между собой. Пока все, что ты рассказала, – в отсутствие фактов – суть домыслы. Но настораживающие, согласен. Особенно мне не нравится нападение на тебя. Оно действительно похоже на предупреждение… Вот что, Валерка: прекрати свои вылазки. Затаись! Глупо так подставляться, Данила твой прав!

– Кис… А это действительно предупреждение? Я хочу сказать, что… в смысле, что это не покушение? Меня не хотели убить, как ты считаешь? Только предупредить?

– Скорее всего. Пока больше сказать не могу, нужно сначала разведать подробности. Но если основываться на том, что ты мне рассказала, то почерк убийцы – провокация при помощи каких-то средств инфаркта. А тебя по голове огрели. Не убили, а предупредили. Тем не менее не расслабляйся. Сиди тихо! Это реальная угроза, Лера. В следующий раз с инфарктом могут обнаружить тебя , поняла?!

– Поняла…

– К тому же убийца – если, конечно, ударил тебя он, что еще надо установить, – знает, где ты обитаешь. Поэтому никаких лишних телодвижений. Если в голову мысль какая-то придет – звони мне, не вздумай сама ее проверять!

– А вдруг он меня выследил сегодня? – широко распахнула глаза Лера. – Тогда он знает, что я обратилась к тебе!

– Во-первых, это не страшно, во-вторых, вряд ли он предполагает, что ты после вчерашнего нападения сунешься куда-нибудь. Он уверен, что его предупреждение вполне внятное и достаточное. Иначе бы он выбрал другой способ тебя убедить… Ты сказала, что у Роберта намечалась вчера встреча после тебя?

– Во всяком случае, так сказал он. Может, это был всего лишь предлог, чтобы выгнать меня? Или он хотел мне показать, что не пьян и вполне способен заниматься делами?

– Думаю, что действительно была назначена. Более того, с убийцей!

– Откуда ты знаешь?

– С Данилой никто не знаком, и адрес его никому не известен, верно? Значит, тебя могли только выследить. А для этого нужно было пойти за тобой. Когда ты встречалась со всеми одноклассниками, ты еще жила в гостинице. Да и повода ты не давала интересоваться тобой, поскольку свои расспросы в тот момент еще не начинала.

– Погоди… Выходит, он шел к Роберту с намерением убить его? И увидел меня, когда я от Роберта выходила? Ты это хочешь сказать?!

– Похоже, что именно так… Убийца шел к Роберту, увидел тебя и заинтересовался тобой, решил выследить. Скорей всего, он уже что-то знал о тебе, иначе бы не заинтересовался. Если исходить из твоих же гипотез, что убийцей является кто-то из ваших бывших одноклассников, то слухи о твоих подозрениях могли распространиться достаточно широко. Кому ты о них говорила?

– Карену, Юре… Роберту тоже, но он уже знал до нашей встречи о моих подозрениях от Карена… И еще Мише, старосте, но ему я совсем обтекаемо сказала!

– А «сарафанное радио» работает! Один трепанул другому, другой – третьему, и пошло-поехало. Дотекло и до того, кого твой повышенный интерес напряг…

– А как он мог меня узнать?

– Валерка, ну ты же почти не изменилась! Если следовать твоей же гипотезе, что убийцей является кто-то из ваших бывших одноклассников, то он тебя легко опознал! Увидел тебя выходящей от Роберта и изменил свой план: решил сначала тебя выследить. Или даже не столько выследить, сколько напугать, чтобы ты перестала путаться под ногами. Жаль, что мы не можем исследовать теперь, чем он тебя ударил. Рану на голове врачи «Скорой» обработали: если и была какая частичка, то вряд ли сохранилась…

– А действительно, чем? – вдруг озадачилась Лера. – Ощущение было такое, что дубиной. Или кирпичом.

– С дубиной он вряд ли разгуливал по улице, кирпич оставил бы много крошек в волосах… Если он только не обернул его чем-то. Покажи-ка шишку.

Лера пригнула голову, и Алексей осторожно развел ее светлые волосы.

– Думаю, что камнем. Скорее всего, подобранным на ходу. Он ведь не ожидал тебя увидеть, его слежка за тобой была экспромтом… Ты никого не видела на лестничной площадке?

– Нет, в этом-то все и дело!

– У Данилы подъезд на кодовом замке?

– Да! Но я его сама не открывала, дверь придерживала какая-то женщина, там дети выходили, я и воспользовалась…

– А за тобой кто-нибудь вошел в подъезд?

– Не знаю. Я не обернулась, мне ни к чему. Просто пошла наверх…

– На каком этаже живет Данила?

– На четвертом.

– Лифт?

– Нет, пятиэтажка.

– Значит, твой преследователь воспользовался тем, что дверь в подъезд оказалась открыта. И отправился по лестнице вслед за тобой. И пока ты искала ключи, он тебя догнал. Случай представился весьма подходящий: вы одни, ты спиной… Можно сказать, ему повезло.

– А почему я шагов не слышала?

– Так он же шел за тобой , а не просто так! Отчего старался ступать бесшумно.

– А потом он вернулся к Роберту?

– Судя по всему…

– Вернулся… Может, даже извинился за опоздание… И убил его?!

– Голова у тебя варит хорошо, Валерка. Даже с шишкой, – улыбнулся Алексей. – Все, двигай домой, мне подумать надо. Обещаешь, что никуда соваться не будешь?

Лера скрепя сердце пообещала.

Уже прощаясь, Лешка вдруг поинтересовался, зачем она взялась распутывать эти смерти. Лера задумалась. А и вправду, зачем?

– Нехорошо ведь, когда людей убивают!..

– Нехорошо, – согласился Кис. – Но у большинства в таких случаях срабатывает инстинкт самосохранения, и они стараются держаться подальше от опасных ситуаций. А ты в пекло полезла! У тебя нет инстинкта самосохранения, Валерка?

– Есть, конечно. Но почему-то кажется, что со мной ничего не может случиться плохого.

– Известное заблуждение, – кивнул Алексей. – И крайне опасное. Запомни это.

– Запомню… И еще у меня это вызывает какой-то восторг. Не смерти моих одноклассников, конечно, а загадка. Тут ведь загадка, правда? Так вот, страшно хочется ее разгадать! Понимаешь?

– Еще как, – усмехнулся Алексей. – Сам такой…

* * *

Данила заметно повеселел, услышав, что Лера пообещала детективу вести себя смирно и больше никакими расспросами не заниматься. Казалось, что он избавился от огромной тяжести, которая давила его последние дни. И Лера спрашивала себя, отчего она ему не верила, отчего думала, что он хочет спровадить ее, что устал от нее, и прочие глупости, когда (и сейчас это очевидно!) он просто боялся за нее?!

Прожив двадцать с лишним лет с мужем, которого она выучила наизусть, чьи мысли и движения души она угадывала раньше, чем он осознавал их сам, Лера отчего-то думала, будто знает мужчин . Теперь же выяснялось, что знает она лишь собственного мужа и что другого мужчину нужно изучать заново.

Впрочем, задача изучать Данилу ей казалась весьма увлекательной…

Он привлек ее к себе, и Лера с удовольствием поддалась его рукам, прильнула, уткнувшись носом в шею, вдыхая его запах. Данила запустил пальцы в ее волосы, некоторое время ворошил их, а она терлась щекой о его бородку.

– Сегодня суббота, завтра воскресенье, почти полных два выходных, Лер! – прошептал он. – Хочешь, пойдем куда-нибудь? В кино? В театр? Погуляем в парке? Или, хочешь, махнем на море? Я возьму на работе отгулы, денька на три, хочешь?

* * *

Алексей Кисанов был несколько расстроен. Отказать Валерке, подруге детства, он не мог. Но выходные – какое сладкое слово, вы-ход-ны-е!!! – он намеревался провести с семьей, с Александрой и двумя их малышатами. И вот, нате вам, дельце выпало…

Валерка пыталась настоять на оплате, но не будет же он брать деньги с девчонки, с которой целовался на просторном лестничном пролете их общего старого дома на Смоленке! С той пацанки, которую он по праву старшинства и великодушия вел, смущенную и растерянную, под своей охраной к подъезду после того, как она разорвала трусишки на горке во дворе…

Нет, конечно. Наши добрые дела и наши чувства, пусть и давние, нас обязывают!

Саша это поймет.

Он позвонил ей и объяснил ситуацию. Пообещал управиться как можно быстрее.

И она поняла.

Она всегда его понимала…

Валерка была абсолютно права в своих сомнениях. Он бы рассудил точно так же. И нападение на нее служило весьма острой приправой к этим сомнениям. Призыв не обращаться в милицию вкупе с угрозой – расхожий штамп в таких делах. Насколько она, угроза, реальна, сейчас трудно судить, но… Вопрос: не заявлять в милицию – о чем? О нападении на Леру? Или о подозрительных инфарктах?

Алексей не знал, хорошо ли осведомлен и умен ли убийца, и может ли он понимать, что мало чем рискует, если Лера заявит о нападении. Зато вот если Лера заявит об убийствах…

Доказать их нелегко, и то если в рядовом районном отделении возьмутся. НО! Для убийцы тут есть определенный страх… Да, страх! Ведь до сих пор никто не заподозрил за этими инфарктами насильственной смерти, не уделил им пристального внимания. И если бы не Лера, так никто и никогда бы не обнаружил общий знаменатель всех смертей: школьный класс и порядок парт. Теперь же эти дела свяжутся между собой в одно, и тогда…