Текст книги "Шантаж от Версаче"

Автор книги: Татьяна Гармаш-Роффе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Реми посмотрел на Алексея.

– Знаю. Понял! Вот зачем: ей нужно было что-то забрать из квартиры, какую-то улику, вещь, которая могла указать на нее! И меня использовали как средство для открывания замков, как вульгарную отмычку! И пока я там корячился, ползая по паркету, она прихватила то, за чем пришла!

– Очень возможно… По крайней мере, это объясняет ситуацию… Ну, а она-то что тебе сказала?

– Опять стала врать. Что никого не убивала и все это придумала… Дальше я не дослушал.

– А ты знаешь, – задумчиво проговорил Кис, – если мы с тобой на верном пути и она воспользовалась твоей помощью, чтобы попасть в квартиру… То вполне могло быть и так, что она действительно никого не убивала…

Он едва заметно улыбнулся, увидев, как встрепенулся Реми.

– Она, несомненно, знает убитого, – продолжал Кис, забавляясь оживлением в лице приятеля, сменившим угрюмую и подавленную мину. – И, несомненно, знает, что его убили. И решила – тут ты, я думаю, прав – забрать какую-то вещицу из его квартиры, чтобы его имя не связывали с ней… Сам посуди, как ей было сбросить тело…

Реми вскочил.

– Я идиот! Ты прав, Алексей, ты прав! Вот проклятье, эмоции – враг рассудка! Какую я глупость сморозил! У меня голова совершенно выключилась, это же ясно! Подстеречь его на улице, оглушить чем-то по голове, притащить это тело к реке, перевалить через парапет набережной – она? Ты бы видел ее хрупкую фигурку! И, главное, раздеть мертвеца – это не женский ход мышления! Это дело профессионала или хотя бы мужчины! А я, кретин…

Кис улыбался, глядя на бурную реакцию Реми.

– Ты бы видел ее! – заметил Реми ироничный взгляд друга. – Ты бы глянул в эти глаза! У самого бы крыша поехала!

– Надо бы увидеть, – заметил Кис. – Объясниться.

– Сейчас же!!! Можно ее позвать сюда?

– Десять вечера. – Кис с сомнением покачал головой. – Давай завтра.

– У меня нет завтра! Я через два дня улетаю! У меня все – сию минуту! Прошу тебя, вот ее телефон. Позвони, объясни, как доехать, пусть возьмет такси, я встречу внизу и оплачу… Или я сейчас сам за ней поеду!

Алексей покачал головой и набрал номер. Ксении, однако, дома не было, и вежливый мужской голос продиктовал номер ее сестры, у которой Ксюша находилась в данный момент.

К телефону долго не подходили, но Кис был упрям, и едва ли не на десятый гудок трубку сняли. У телефона оказалась ее старшая сестра по имени Александра, сообщившая приятным хрипловатым голосом, что Ксения не совсем хорошо себя чувствует, в связи с чем к телефону не подходит. Кис не без удовольствия стал объясняться с приятным голосом. После всех извинений от имени и по поручению, всех объяснений, всех кто, почему, куда и когда, он сообщил Реми:

– Едут. Ксюша и ее сестра.

Реми, следуя указаниям Алексея, разыскал кофеварку, кофе, сахар и занялся приготовлением кофе, а Кис бросился убирать свою постель и складывать диван-кровать…

Глава 6

Девушки вошли.

Кис при виде еще припухшего от недавних слез лица Ксюши понял Реми. Понял быстро и очень ясно, что потянуло француза к этой девушке. Он за границей бывал не раз и чувствовал тот выгодный контраст, который Ксюша представляла с западными женщинами и от которого могла растаять добрая половина мужского иностранного населения.

Реми при виде еще припухшего от недавних слез лица Ксюши испытал мучительное раскаяние, не менее мучительную жалость и все так же не менее мучительную радость снова увидеть эти чудные глаза.

Кис при виде Александры подумал коротко: «Если бы эта осталась у меня, я бы… И вообще, что-то давно у меня женщины не было. Работа проклятая, жить не успеваешь».

Реми при виде Ксюшиной сестры подумал еще короче: «Журналистка!»

Ксюша глянула на обоих мужчин настороженно: вдруг снова начнут…

Александра холодным взглядом окинула обоих. Характеристики были не слишком лестными: Алексей похож на ловкую лохматую обезьяну, устройство рук и ног которой наводило на мысль о дереве, за которое она вот-вот уцепится и быстро-быстро полезет наверх… Отчего-то на мгновенье она представилась самой себе этим деревом. Реми ей показался вовсе не таким уж привлекательным, как описывала его Ксения, – довольно приятное, но какое-то слишком гладкое, слишком стандартное лицо, как почти у всех иностранцев, – на таких не выражаются чувства и мысли, и она такие лица не любила…

Впрочем, что любила Александра? Кого любила Александра?

Но это ее проблемы. И другим о них знать ни к чему. А Ксюша… Пусть радуется жизни, пока молодая и глупая. Александра старалась не мешать сестре любить всё и всех… Может, Ксюше больше повезет, чем ей?

По крайней мере, Александра любила свою сестру.

Сели вчетвером в кружочек – девушки рядышком на диване, мужчины на стульях. Кис заторопился на кухню – за кофе. В течение нескольких минут никто не проронил ни слова.

– Давайте договоримся, – нарушил тишину Кис, ставя кофе на столик, – говорить правду. Иначе смысла в нашей встрече нет.

– Мы для этого и пришли, – сухо сообщила Александра.

– Вот и чудненько. Вопрос первый…

– Погодите, – перебила Журналистка, – вопросы потом. Сначала дайте нам объяснить.

– Нет уж, извольте сначала ответить на вопрос. Ксения, вы убили этого человека?

– Нет, – вскинула на него глаза Ксения.

У нее и вправду чудные глаза. Но у старшей-то, у старшей! Если у этой чудные, то у той просто магические!

– Я готов вам поверить. Вы хотели просто забрать какую-то вещь в его квартире?

– Нет.

– Та-ак, а ведь мы договорились не врать.

– Она не обманывает, – надменно сообщила Александра. – А если вы дадите мне рассказать, то все поймете сами, и куда быстрее, чем если будете задавать ваши дурацкие вопросы.

Кис поразмыслил. В основном для важности.

– Валяйте, – согласился он с достоинством и снова подумал, что если бы эта осталась у него, то он бы… Ух!..

– Это моя вина, – заговорила Журналистка. – Это я придумала такой план… А все дело в том, что Ксюша слишком наивна и прямолинейна… – Александра решила рассказать все как есть. – В Ксюше не хватает тайны, игры, стервозности…

Что верно, то верно, подумал Кис, плотоядно поглядывая на старшую сестру. В этой-то хватает, даже с избытком! Эти глаза персидские, непроницаемо-темные, с какой-то странной сумрачной искрой; это тонкое высокомерное лицо, на котором лежала тень утомленности, усталости от жизни, смесь меланхолии и горьковатой иронии, и в то же время печать тайны, словно ее тяготил какой-то грех… И – ох! – если бы эта у него осталась… и так далее, и так далее, и так далее…

«И слава богу, – подумал Реми, – в том-то ее и прелесть. Стервозностью я сыт по горло. Выше крыши я сыт…»

До самого конца рассказа Александры мужчины стойко не проронили ни слова, хотя восклицания – типа «не может быть!» – так и рвались.

– …Вот так оно и вышло, что Ксюша с Реми попали именно в эту квартиру, – подытожила Александра, и в комнате наступила тишина.

Кис оценил оригинальную выдумку Александры. Нестандартный подход к проблеме, ничего не скажешь. Да девушка и сама нестандартная…

Реми ни за что бы не взялся описать те противоречивые чувства, которые вызвал у него рассказ Александры. Он был потрясен, оглушен, виноват, смущен, польщен – и все это одновременно, и у каждого из этих чувств были свои причины, и требовались долгие слова, чтобы их выразить…

И он был благодарен Ксюше за этот букет ощущений.

Когда девушки умолкли, Кис поинтересовался:

– И этому мы должны поверить?

– А что вам остается делать? – пожала тонкими плечами Александра. – Правда есть правда, даже если она на правду не похожа, – заявила она.

«Так бы и впился в эти плечи», – морочился Кис.

– Значит, – продолжал он суховато, – вы с Ксенией просто сочинили историю с убийством жильца квартиры номер двести шесть? Такой вот плод воображения? И найденный в речке труп – не более чем совпадение?

– Теперь вы мне ответьте на вопрос: что это еще за труп из речки? – спросила Александра.

– Жильца из этой квартиры нашли в Москве-реке.

– Утонул?

– Его сбросили в реку. Возможно, в бессознательном состоянии. У него рана на голове… А Ксения, находясь в квартире убитого, рассказывала Реми, что она нанесла ему удар по голове… И теперь вы хотите нас уверить, что это просто совпадение? Вот такая выдумка, которая нечаянно совпала с действительностью?!

– Именно так, – подтвердила Александра.

– И перстень, значит, тоже не более чем совпадение? – допытывался Кис, поглядывая на молчавшего Реми.

Француза, похоже, убедила рассказанная история, лицо его смягчилось и приняло немного растерянное и виноватое выражение.

– Боже мой, но мы же вам уже все объяснили! – проговорила в отчаянии Ксюша. – Я в жизни не видела этого человека! Никогда в жизни! Я его придумала, понимаете? И перстень придумала!

– Какой еще перстень? – спросила Александра, устремив свои темные глаза на Алексея. – О чем речь?

– Человек этот был сброшен в реку голым. Тот, кто убил его, не хотел, чтобы труп сумели опознать, и снял с него не только одежду, но и перстень… А может, просто украл дорогую вещицу. Но в милиции на этот продукт вашего воображения есть какие-то данные, он, видимо, проходил по некоему делу – мне не удалось пока выяснить, по какому именно… И они по следу от перстня на пальце сумели установить его личность.

– Объясни мне… – Александра в полном недоумении повернулась к Ксюше. – Объясни, откуда ты это взяла – перстень? И какой?

– Крупный… С синим камнем… – виновато проговорила младшая.

Александра долго и сурово молчала. Наконец она произнесла небрежно – и Кис уловил нотку искусственности в этой небрежности:

– Почему именно такой: с синим камнем? Ты его где-то видела раньше?

Ксюша, краснея и сбиваясь, стала рассказывать про аэропорт, туалет и рейс на Лугано.

Александра слушала ее, прямая и бледная, как изваяние. Столкнувшись взглядом с Алексеем, отвела глаза. И Кис задавал себе вопрос, что у нее могло быть связано с этим перстнем? Он готов был поспорить, что Александра этот перстень знает. А может быть, и человека, его носившего?..

– Какая глупость! – бросила Александра через плечо, даже не повернувшись в сторону совсем оробевшей Ксюши. – Я ведь тебя предупредила: ничего примечательного!

– Я почувствовала, что Реми не до конца поверил в мою историю… – пролепетала младшая, переводя отчаянный взгляд огромных потемневших глаз с сестры на Реми.

– Ну, описала бы какую-нибудь печатку золотую… А то – надо же! – с синим камнем! Теперь любой мертвец, который, по случайному совпадению, носил такой перстень, будет твой!

– Я в случайные совпадения не верю, – заявил Кис. – А ты, Реми?

Последний пожал плечами, не отрывая взгляда от Ксюши, которая в свою очередь старательно изучала пол.

– Однако же они бывают в жизни, – ответил француз. – Возможно, Ксюша видела в аэропорту именно жильца этой квартиры. Почему бы ему было не лететь в Швейцарию? Я вот не так давно прилетел в Брюссель по делам, а в аэропорту встретил своего соседа по дому! Или еще и так могло быть, что перстень этот принадлежал какое-то время назад другому человеку… А теперь был куплен – или подарен, или украден! – жильцом этой квартиры… Почему нет?

– Значит, и труп – совпадение, и перстень – совпадение, так, что ли? – недоверчиво уточнил Кис.

– Именно, – холодно подтвердила Александра.

– Допустим, – кивнул Кис. – Не то чтобы я вам до конца поверил, но допустим. А вы чем занимаетесь, если не секрет? Кроме того, что состоите в должности наставницы вашей младшей сестры?

– Саша статьи пишет, она – журналистка! – горячо воскликнула Ксюша. – Вы должны знать ее фамилию: Касьянова! Если вы, конечно, читаете газеты…

Александра посмотрела на сестру с упреком.

Что верно, то верно, младшенькая отличается непосредственностью… Чего вовсе не скажешь о старшей. Эта – закрытая, загадочная, холодная, как мрамор. И все же Кис чувствовал какой-то скрытый, грешный огонь в тайных глубинах мраморного изваяния. И этот огонь сводил его с ума.

Фамилию «Касьянова» Кис знал. Ее статьи, обычно политико-нравственного аспекта, он читал не без интереса. Написаны живо и остроумно, они легко запоминались и легко узнавались по стилю. Он не всегда был согласен с ее точкой зрения и иногда, читая, спорил вслух. Теперь ему показалось забавным то, что он видит перед собой автора и слова, столько раз обращенные к ней, но высказанные в никуда, можно было бы адресовать непосредственно объекту его порой раздраженных, порой пламенных реплик…

Но сейчас явно был неподходящий момент для политико-нравственных споров. Посему Кис только спросил:

– Это ваша настоящая фамилия или псевдоним?

– Настоящая! – снова воскликнула Ксюша. – Я тоже Касьянова!

Не замужем, значит, удовлетворенно подумал Кис. Конечно, такая независимая девица могла оставить и в замужестве свою фамилию… Но такая независимая девица, пожалуй, долго не выйдет замуж. Капризничать будет, выбирать, взвешивать… И выйдет в конечном итоге за какого-нибудь козла, который польстится на ее известность и совсем не поймет и не оценит, что за жемчужина попала к нему в руки… Вот Кис, к примеру: он бы такую ценил. Но что такие, как она, понимают в таких, как он? Он для нее не слишком взрачный, не слишком высокий, не слишком обеспеченный, не слишком… Ох, много чего «не слишком» он для нее! Вот только разве что – оценил бы…

– То-то я смотрю, воображение у вас… Хорошо развитое. А это, оказывается, профессиональное! – то ли съехидничал, то ли польстил Кис.

Он снова посмотрел на Реми, который подозрительно отмалчивался, не участвуя в «допросе», и увидел, что Ксюша уже сидит рядом с ним и рука его обвивает ее плечи. Кис умилился. И позавидовал. С этой, старшей, норовистой, так не посидеть рядышком… Уж во всяком случае, Кису. Да и с кем ему посидеть? Никого у Киса нету…

– Дайте мне координаты вашего Андрея, – распорядился он. – Мне нужно будет его кое о чем расспросить, чтобы окончательно понять, что здесь правда, а что нет.

– Здесь – все правда, – заявила Александра. – Сколько раз вам нужно это повторять!

– Координаты дадите? Или самому искать?

– Пожалуйста. – Саша презрительно протянула ему свою записную книжку, раскрытую на букве «З». – Переписывайте.

Кис не смутился. Он деловито переписал номер и, глянув на часы, сообщил, что позвонит владельцу квартиры завтра.

– А пока что, – сказал он, – если поверить в ваши совпадения, то вопрос вот в чем: куда вляпалась Ксюша, в какую историю, и чем это ей теперь грозит. Ведь милиция – это не два частных детектива, обалдевших от вашей неземной красы и готовых верить вашим распрекрасным глазам. Эти сказочки никого не убедят, будь они сто раз чистой правдой.

– Но ведь никто никогда не свяжет имя Ксюши с этим убийством! – возразила Александра. – Ведь это только вы знаете нашу «сказочку», которую мы сочинили в соавторстве специально для Реми! Ксюша в жизни не была в этой квартире, ее хозяина в глаза не видела! Кто об этом может узнать?

– Неприятность заключается в том, что некто уже начал интересоваться Ксюшей…

Реми пришлось рассказать немую сцену у подъезда. Ксюша округлила и без того круглые глаза и стала похожа на Чебурашку.

– Вы думаете, Алексей, это был человек из милиции? – спросила Журналистка.

Ох, как Кису понравилось собственное имя из уст Александры! Музыка просто: «А-л-е-к-с-е-й…»

– Вряд ли. Но и милиция может докопаться…

– Но кто же тогда это мог быть – тот, чернявый?

Кису не хотелось пугать девиц и рассказывать о своих открытиях, сделанных по прочтении еженедельника безвестного до сих пор жильца квартиры двести шесть.

– Не знаю. Надо бы для начала понять, что за личность там проживала, а потом строить догадки, кто да что… Фамилию его не знаете?

– Как я могу знать фамилию человека, которого я выдумала? – обиженно удивилась младшая.

– Понятия не имею, – бросила старшая.

Кис задумался. Ситуация зашла в тупик. Он вызвал девушек в основном из-за Реми – наладить его расстроившийся роман. Реми, похоже, им поверил и вон сидит уже в обнимку с разрумянившейся Ксюшей. Лично у Киса остались сомнения – уж больно все сказочно выглядит… Не то чтобы он совсем в совпадения не верил, но… Но что-то за ними тут имеется. И дразнит его любопытство. Хорошо было бы разузнать об убитом побольше. Хорошо было бы покопаться в его квартире, понять, что это за фрукт такой. Хорошо было бы разыскать ту соседку в зеленом пальто и расспросить ее о чернявом; хорошо было бы понять, кто стоит за ним: друзья убитого или его недруги? Станут ли люди, пославшие чернявого в разведку, мстить за смерть жильца двести шестой квартиры? И рискует ли в таком случае Ксюша? Маловероятно, что они ее разыщут…

С другой стороны – зачем все это ему? Его миссия выполнена, его больше никто ни о чем не просит.

– Кому кофе подлить? – осведомился он.

– Спасибо, не надо, – ответила Александра, глядя на часики. – Поздно уже. Я полагаю, что мы объяснились и инцидент исчерпан?

– Ну, как вам сказать… – загадочно ответил Кис, желая поинтриговать.

Но ему не удалось: Александра посмотрела в упор на Реми и добавила:

– А, Реми? Можно считать, что все встало на свои места?

– Вы потрясающие девушки, – блаженно улыбаясь, ответил тот. – Я вами восхищаюсь. Все это придумать, – он сделал легкий поклон в сторону Александры, – и все это разыграть… – это было уже выдохнуто в нежную Ксюшину шейку. – Ты отважная девочка, – мурлыкал он. – И знаешь, все-таки я рад, что не ты это придумала…

Александра встала:

– Пора, Ксюша.

– Уже? – раскрасневшаяся Ксюша оторвала свой взгляд от Реми с сожалением.

– Уже час ночи! Поехали.

Реми с не меньшим сожалением выпустил Ксюшу из своих рук, понимая, что в присутствии этой суровой дуэньи невозможны ни нежности, ни торги, и только провожал Ксюшу зачарованным взглядом.

– Спасибо вам, – произнесла Александра. – За кофе.

– Не за что, не за что, – засуетился Кис, вставая. – До свидания. Если еще свидимся…

Александра загадочно глянула на него и ничего не ответила.

– Рад был познакомиться с сестрой Ксюши… – Реми расцеловался с Александрой. – Завтра в пять, Ксюша, да?

Ксюша послала Реми взгляд, который говорил все то, что не сказали ее губы.

Мужчины проводили девушек до машины Александры, помахали им ручкой и поднялись к Кису.

И никто не придал значения целующейся парочке в припаркованной у соседнего подъезда черной машине «Волге». Никто не забеспокоился, когда дверца ее открылась – ровно в тот момент, когда закрылись дверцы в машине Александры, – и девушка выпорхнула наружу, тут же скрывшись в подъезде.

И даже тогда, когда мужчина, оставшийся за рулем, развернулся и поехал вслед за машиной Александры, – даже тогда никому не пришло в голову искать в этом совпадении какой-то смысл…

– Ну что, все теперь в порядке? – спросил Кис, когда они вернулись в квартиру, стараясь, чтобы в его голосе не прозвучала подначка.

Реми кивнул.

– Ты зря, Кис… Ты не чувствуешь людей. Ты веришь или не веришь мозгами. А надо еще и чувствами.

– Ну, с твоими чувствами только и верить. Другого варианта просто не может быть. Ты же влюблен, как младенец!

– Младенцы – влюбляются?

– А хрен их знает… Но ты – да!

– Я? Она мне нравится.

– Ага. Мне тоже.

– ?

– Ну, если ты говоришь «нравится», то мне – тоже.

– Но… Ладно, я хотел сказать – я влюблен…

– Так-то оно лучше, старина. Комедий мне и так хватает на сегодня.

– Ты не веришь им?

– Сам не знаю.

– Дело твое. Как бы там ни было, меня пока что больше всего беспокоит чернявый. Если я не ошибся и правильно понял, что речь шла о Ксюше… Я хотел бы тебя попросить…

– Я съезжу завтра.

– Погоди, ты еще не услышал просьбу!

– Да знаю я, чего ты хочешь! Я сам об этом думал. Расспрошу завтра соседку в зеленом пальто. И к этому Андрею Зубкову наведаюсь.

– Кис, я тебе заплачу за работу.

– Иди ты!

– Нет, не отказывайся. Это слишком много для дружеской услуги, ты потратишь свое рабочее время, и оно должно быть оплачено. Какой у тебя тариф?

– Иди, я сказал. На «куй».

– Кис, ты только осложнишь мне жизнь! Мне придется ломать голову, как отблагодарить тебя, если ты не возьмешь деньги!

– Мы друзья?

– Ну?

– Ну и все.

Реми принялся было объяснять, что французская поговорка гласит: «Хорошая дружба – это щепетильность в расчетах», но ему помешал звонок телефона. Услышав забархатевшие модуляции в голосе Киса, Реми, хоть русский и не понимал, догадался, что звонит Журналистка…

И оказался прав.

– Я богатею с каждым часом, – сообщил Кис, положив трубку. – Теперь и Ксюшина сестра просит меня узнать о чернявом. За деньги, разумеется. Она при Ксюше не хотела об этом говорить.

– Ну нет, Кис, это для меня вопрос чести. Ты возьмешь деньги от меня и не позволишь платить этой Медузе-горгоне!

– Это которая обращала взглядом людей в камень?

– А что, не похоже?

– Похоже, – признал Кис. – Я почти окаменел, пока мы беседовали, особенно…

Он хотел было сострить: «Особенно одна специфическая часть моего тела…» – но удержался.

– Тебе Александра не понравилась? – лишь сдержанно поинтересовался он.

– Сильная личность. Умна, эгоистична, холодна. В ней есть класс, высокий, я бы даже сказал, класс, но… С такой жить нельзя, Кис. Такой можно только служить…

Реми прав, подумал Кис, черт возьми, прав! Но отчего-то хочется ей послужить… Так бы и кинулся исполнять приказания, мазохист хренов! А если бы в награду допустили к телу… Сгрыз бы, сожрал бы, высосал, как мозговую косточку! Тут бы мазохист мгновенно сделался садистом!.. Если бы не умер раньше от счастья у ее ног.

И как это у нее получается, у стервы?