Текст книги "Дежавю, или Час перед рассветом (Час перед рассветом)"

Автор книги: Татьяна Корсакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Дэн

Вернуться в поместье незамеченными им не удалось. Туча был прав – дамы волновались. Дамы поджидали их уже на подступах к дому. Стоило только подойти к воротам, как из будки охранника вслед за удалым молодцом в камуфляже выскочила Ангелина. Вид у нее был больше рассерженный, чем взволнованный.

– Степа! – Она уперлась указательным пальцем в грудь Тучи. – Степа, где ты был?! Такая гроза, в доме выбило пробки, пришлось зажигать свечи.

– Да, надо позаботиться о запасном генераторе. – Туча хотел было обнять Ангелину за плечи, но передумал. Наверное, побоялся испачкать ее одежду.

– Какой, к черту, генератор! Если тут у нас выбило пробки, то могу себе представить, что творилось в лесу. Светопреставление! – Ангелина раздраженно топнула ногой. – Степа, ты что, дурак? – вдруг спросила она.

– Почему дурак? – Туча начал покрываться нездоровым румянцем.

– Потому что только конченый дурак может гулять в грозу по лесу!

– Ангел мой, а с чего ты решила, что мы гуляли по лесу? – Гальяно попытался взять удар на себя, но у него ничего не вышло.

– Я не твой ангел, – отчеканила Ангелина. – Я вон его ангел, – она снова ткнула Тучу пальцем в грудь. – Машины ваши все на месте, а вас нету. Что еще я должна была подумать?!

– Все нормально. – Туча снова попытался обнять девушку за плечи и снова в последний момент убрал руку. Точно обжегся.

– Я, между прочим, волновалась, – сказала Ангелина уже спокойно. – У меня, если хотите знать, одноклассника вот так убило. Пошел в лес во время грозы, спрятался под деревом, а его молнией…

– Мы не прятались под деревом, – сказал Туча растерянно.

– Да, вы копали траншеи! – Ангелина бросила брезгливый взгляд на бурую от грязи рубашку Гальяно.

Тот в ответ виновато пожал плечами.

– Непредвиденные обстоятельства, мой ангел!

– Я уже говорила, я не твой ангел, – фыркнула она и, посчитав разговор исчерпанным, направилась к дому.

Шла она неспешно, выверенно покачивая бедрами, аккуратно обходя оставшиеся после дождя лужи. Наверное, ждала, что Туча бросится ее догонять. Туча хотел, по лицу было видно, но не стал. Вздохнул, посмотрел на них чуть смущенно.

– Вообще-то она хорошая, – сказал шепотом, – только вот такая… темпераментная.

– Была у меня одна такая темпераментная, – хмыкнул Гальяно. – Тоже, кстати, рыжая.

– И что? – спросил Туча с вежливым интересом.

– Променяла меня на колбасного короля. Не верь рыжим, друг мой Туча. Обманут!

– Ангелина не променяет меня на колбасного короля, – сказал Туча после недолгих раздумий.

– Да, в твоем случае колбасный король – это слишком мелко. Скажи, а есть кто-то круче и богаче тебя?

– Есть, но таких очень мало.

– Смелое заявление, – усмехнулся Гальяно, но развивать дальше эту тему не стал.

Они уже почти подошли к дому, когда из-за липы вынырнула закутанная в шаль фигурка.

– Степан! – Леся, а это была именно она, говорила едва слышно, почти шепотом. – Степан, с вами все хорошо? Я, то есть все мы волновались. Такая страшная гроза.

Она замерла перед ними, маленькая, хрупкая, смешная в этой своей шали и немодных очках.

– Все в порядке, Леся. – Степан улыбнулся успокаивающе и даже немного покровительственно. – Самое страшное, что с нами приключилось, это вот вымокли до нитки.

– Да, я вижу. – Леся поежилась. – Глупо было думать… Вы меня извините… – Она попятилась, наступила на бордюр и едва не упала. Дэн подхватил ее за талию, прижал к себе.

У нее были синие глаза. Не такие синие, как у Ксанки, но тоже необыкновенно красивые. Или он просто забыл, какие на самом деле были у Ксанки глаза.

– Осторожнее, скользко. – Он старался не смотреть в лицо Леси, не мог себя заставить.

– Спасибо, я такая неловкая. – Она улыбнулась самыми уголками губ, высвободилась из его объятий. Шаль соскользнула с ее плеч и наверняка упала бы на землю, если бы Дэн ее не подхватил.

– Я пойду. – Леся забрала шаль, прижала к груди. – Рада, что с вами все хорошо.

Несколько минут Дэн наблюдал, как она торопливо, почти бегом, идет по аллее в сторону, противоположную от дома, и только потом обернулся, посмотрел на дом. В окне второго этажа дрогнула штора. Тот, кто наблюдал за ними сверху, пожелал остаться незамеченным. Интересно, чья там комната?

– Никогда не поверю, что серые мышки в твоем вкусе, – шепнул ему на ухо Гальяно.

– Она не серая мышка, она просто странная.

– Да, они тут все странные, ни одной нормальной женщины… – Гальяно запнулся, изменился в лице.

Дэн проследил за его взглядом: на крыльце, прислонившись плечом к колонне, стояла Лена. Выглядела она точно так же, как в момент их первой встречи, только черных очков больше не было.

– Вы были в лесу? – Она не стала говорить о грозе и своих переживаниях, она спросила о самом важном.

– Да, – Туча остановился напротив. – Ребята решили прогуляться.

– Вы были на том месте?

– Да.

– Я видела блуждающий огонь. Максим говорил, что скоро все повторится, что зло вернется.

– Лена… – Туча успокаивающе коснулся ее руки.

– Оно вернулось. – В ее глазах блеснули слезы. – Эта сволочь взялась за старое.

– Мы найдем его, Лена, – сказал Гальяно. – Обещаю, мы с ним разберемся.

Она невесело улыбнулась и ничего не сказала, лишь кивнула в ответ, а потом снова посмотрела на Тучу.

– Степан, а где ваша трость? Вам еще рано…

Туча растерянно посмотрел сначала на свои пустые руки, а потом на больную ногу.

– Потерял, кажется. Был такой дождь, мы побежали…

– А бегать вам вообще противопоказано. Вы с ума сошли! – Волнение вернуло лицу Лены краски, сделало похожей на ту Леночку, которую они знали раньше. – Степан, я должна вас осмотреть.

– Лена, со мной все в полном порядке. Давайте завтра.

– Сегодня! – сказала она твердо, и Дэн подумал, как же изменили ее эти годы, в какую сильную женщину превратили. Ксанка тоже могла бы стать вот такой же: красивой, уверенной в себе, если бы он сдержал свое обещание.

Думать об этом было тяжело, и Дэн привычно заставил себя не думать, вслед за остальными вошел в дом.

– Я уже могу распорядиться насчет ужина?

Задумавшись, он не сразу заметил стоящую посреди холла Алекс. В отличие от Лены, она переоделась, теперь на ней было легкое трикотажное платье, целомудренное, с высоким воротом, но каким-то невероятным образом удачно подчеркивающее все то, что нужно было подчеркнуть. Дэну подумалось, что Туче удалось собрать под своей крышей разных и одновременно таких похожих между собой женщин: невысоких, стройных, изящных.

– Давайте через полчаса. – Туча осмотрел свою перепачканную одежду. – Нам еще нужно привести себя в порядок.

– Хорошо погуляли? – Алекс не улыбалась, взгляд ее карих глаз оставался холодным.

– Как видите. – Дэн пробежался пятерней по влажным волосам. – Гроза началась очень некстати.

– Гроза всегда случается очень некстати. – Алекс наконец улыбнулась. Улыбка получилась человеческой, почти нормальной. – Я слышала, в здешних местах такое явление не редкость. Я бы посоветовала вам брать с собой на прогулку зонт.

– Всенепременно! – Ему не нравился этот пустой, никому не нужный разговор. Хотелось принять горячий душ и переодеться наконец в сухую одежду.

– Вы вымокли. – Алекс словно читала его мысли. – Не смею вас задерживать. Пойду распоряжусь насчет ужина. Ужин накрывать в столовой? – Она вопросительно посмотрела на Тучу.

– Лучше в каминном зале. Нас будет немного, только свои. И, Алекс, распорядись, пожалуйста, чтобы разожгли камин.

Она молча кивнула, направилась к выходу из холла. В музейной тишине дома раздался звонкий перестук каблучков.

– Не знал, что здесь есть каминный зал, – сказал Гальяно и огляделся, словно надеялся найти камин прямо в холле.

– Имеется. Рядом с библиотекой. Правда, камин пришлось полностью восстанавливать, дымоход был завален строительным мусором. Но оно того стоило. Ну, ребята, через полчаса я вас жду! – Степан махнул рукой и направился к лестнице, ведущей на второй этаж. Только сейчас Дэн заметил, как сильно он припадает на больную ногу. Похоже, Лена права и прогулка по лесу не пошла Туче на пользу.

Полчаса, отведенные на сборы, едва-едва хватило, чтобы вымыться, высушить волосы, побриться и переодеться в сухую одежду. Дэн как раз натягивал водолазку, когда в комнату, привычно не стучась, заглянул Гальяно.

– Готов?

– Кажется. – Дэн окинул товарища оценивающим взглядом.

Гальяно выглядел так, словно собирался не на дружеский ужин, а, как минимум, на званый бал. Костюм-тройка, шелковый шейный платок, дорогой одеколон и даже какой-то не поддающийся идентификации цветок в петлице. Пижон!

– Вперед?! – Вслед за Гальяно в комнату просочился Матвей. Этот, как и сам Дэн, был одет в джинсы и тонкий свитер.

Не то чтобы они опоздали, но оказались в каминном зале не в числе первых. Во главе массивного стола, как и положено хозяину, восседал Туча. Он, как и Гальяно, был одет в ладно скроенный костюм, но обошелся без шейного платка и цветка в петлице. По правую руку от Тучи сидела Ангелина. Вид у нее был раздраженный, унизанные кольцами пальчики нервно барабанили по столешнице. Слева заняла место Алекс. На их появление она отреагировала вежливым кивком и почти тут же отвернулась к камину, в котором полыхало жаркое пламя. Рядом с Алекс расположилась Лена. Вид у нее был сосредоточенно-безучастный, между бровями пролегла горькая морщинка. Завидев Лену, Гальяно украдкой поправил цветок в петлице, уселся на стоящий рядом стул.

– Добрый вечер, – сказал шепотом.

– Добрый. – Лена выдавила из себя улыбку.

Матвей занял место рядом с Ангелиной, приглашающе кивнул Дэну на соседний стул.

– Разрешите? – Дверь приоткрылась, впуская в каминный зал Лесю. Одежда на ней была та же, что и полчаса назад, отсутствовала только шаль, а в руках девушка держала какую-то изрядно потрепанную книгу. – Я не опоздала?

– Вы вовремя! – Туча встал. Дэн заметил, как на его лице появилась и тут же исчезла гримаса боли. – Проходите, прошу вас!

За спиной вмиг подобравшейся Ангелины он подошел к свободному стулу, помог смутившейся Лесе присесть к столу.

– Благодарю. – Она улыбнулась сначала Туче, а потом и всем присутствующим. Бережно положила рядом с собой книгу.

Ангелина саркастически хмыкнула, вроде бы и не громко, но так, что все услышали. Леся вздрогнула, коснулась потертой обложки.

– Там что-то интересное? – спросил Дэн, кивая на книгу.

– Очень, – сказала девушка серьезно. – Это фотоальбом Шаповаловых. Его только что доставил курьер. Я не понимаю, как Степану это удается. Я несколько недель билась с областным краеведческим музеем за одну лишь возможность покопаться в их запасниках, а ему хватило единственного звонка, и вот – альбом уже у меня. Знаете, – она перешла на шепот, – мне даже как-то боязно его открывать.

– Почему? – Будь его воля, Дэн приступил бы к изучению фотоальбома прямо сейчас, за обеденным столом.

– Понимаете, я уже знакома с каждым из них, с каждым из семьи Шаповаловых. Я знаю их истории, знаю, как сложились их судьбы. Они мне уже как родные. Я представляю себе их лица, голоса, жесты.

– Боитесь, что ожидаемое совпадет с действительностью?

– Что-то вроде того, – она кивнула. – Это как знакомство через Интернет. Представляешь себе человека, додумываешь то, что не можешь увидеть, а при очной встрече оказывается, что он совсем другой, не такой. Понимаете?

– В общих чертах. А вы давно знакомы со Степаном?

– Несколько месяцев. Я по образованию историк, сама родом из этих мест. Мне всегда было интересно прошлое, сколько себя помню. А у поместья такая богатая история, столько тайн. Не знаю, рассказывал ли вам Степан, но одним из условий, на которых он получил усадьбу Шаповаловых в аренду, была организация в доме экспозиции. Когда-то Антон Венедиктович Шаповалов предпринимал шаги в этом направлении, но у него не было связей и финансовых возможностей Степана.

– А кому нужна эта экспозиция? – спросил Дэн, украдкой наблюдая, как Гальяно пытается развлечь Лену.

– Начистоту? – Леся подняла на него ясные, небесно-голубые глаза. – Никому. Но отделу культуры нужен план и нужна галочка об исполнении этого плана, а еще требуется щедрый спонсор, такой, как Степан. Вот так. – Она с нежностью погладила альбом. – Степану был необходим консультант, а у меня есть знания и желание расставить все точки над «i».

– И много этих точек?

– Думаю, достаточно, у генеалогического древа Шаповаловых глубокие корни. Жаль только, что ветви обрезаны, в истории рода много темных пятен и неразгаданных загадок.

Она говорила запальчиво, торопливо, а он изучал ее лицо: нескладное, скорее интересное, чем красивое, лицо, которого он никогда раньше не видел, но которое отчего-то все равно казалось узнаваемым.

– Вы любите разгадывать загадки, Леся?

– Что, простите? – Она замолчала, растерянно поправила очки.

– Вы любите загадки?

– Да, – сказала она, не задумываясь. – Я очень люблю загадки. А вы?

– А я не очень.

– Может быть, это оттого, что ни на одну загадку вам не удалось найти ответа?

А она была проницательной, эта маленькая серая мышка, она знала о нем едва ли не больше, чем он сам.

Ответить Дэн не успел, потому что в этот самый момент двери снова распахнулись и в каминный зал вошли двое мужчин: молодой и постарше. В младшем Дэн без труда признал Васю, а вот лицо старшего, одутловатое, вислощекое, с мешками под глазами, показалось ему смутно знакомым.

– А вот и мы! – Вася приветственно взмахнул рукой. – Степа, извини, что задержались. Дождем дорогу размыло – просто жуть! Знал бы, взял не «аудюху», а джип.

– Приветствую честную компанию! – Мужчина церемонно поклонился, сверкнув намечающейся лысиной.

– Добрый вечер, Иван Петрович! – Туча снова встал из-за стола. – Спасибо, что приняли мое приглашение.

– Попробуй не принять, когда такой уговорщик приехал. – Мужчина подмигнул Васе, пожал руку Степану, обвел присутствующих цепким взглядом.

Вот этот взгляд Дэн и узнал! Васютин! Тот самый следователь, который занимался делом Ксанки и который теперь расследует убийство Суворова. Вот почему так напряглась Лена. Вот почему встрепенулся и расплылся в улыбке Матвей. Именно Матвей общался с Васютиным больше и дольше остальных. Именно с ним следователь поддерживал связь, когда все они уехали из поместья.

– И вы здесь! – Казалось, Васютин, совсем не удивился, когда Туча представил их троих. Может быть, Вася успел рассказать по дороге, а может, память у следователя Васютина была профессиональной. – Как твои дела, парень? – Он крепко пожал Дэнову руку.

– Все хорошо. Спасибо.

– Это хорошо, когда все хорошо. – Васютин кивнул. – Я смотрю, ты как был немногословным, так и остался. Хорошее качество для мужчины, только вот нам, служителям Фемиды, работать с такими немногословными ой как тяжело.

– Скажите, есть что-то новое по делу? – В возникшей тишине голос Лены прозвучал неожиданно громко и резко.

– Мы работаем, Елена Сергеевна. Делаем, так сказать, все возможное.

– Все возможное… – Лена горько усмехнулась. Сидящая рядом Алекс успокаивающе сжала ее ладонь, и даже на недовольном лице Ангелины появилось что-то вроде сочувствия.

– Ну что же вы стоите, Иван Петрович?! Прошу! – Туча указал на свободный стул рядом с Дэном.

Васютин благодарно кивнул, неловко, бочком протиснулся к своему месту.

– Все уже собрались? – спросила Ангелина громким шепотом. – Сколько можно?

– Одну минуту. – Туча посмотрел на медленно открывающуюся дверь.

– Добрый вечер, господа и дамы! Прошу простить за опоздание. После грозы дороги стали ни к черту.

Вот это был сюрприз так сюрприз! В зал вошел не кто иной, как Антон Венедиктович Шаповалов. Сюрприз, надо сказать, получился не из приятных. Бывший начальник лагеря был последним человеком на земле, которого Дэну хотелось бы видеть. Сказать по правде, будь его воля, он и руки бы не подал Шаповалову. И не за то, что он их когда-то третировал, нет. Дэн не мог простить ему один-единственный вечер. Не запри Шаповалов их тогда в карцере, все могло бы сложиться по-другому. Ксанка не осталась бы одна в самую темную ночь…

На лицах Матвея и Гальяно читались схожие чувства. Наверное, Шаповалов почувствовал витающее в воздухе напряжение, потому что ограничился лишь сухим приветственным кивком и, не дожидаясь официального приглашения, уселся на свободный стул между Василием и следователем.

Разговор за ужином не клеился. Слишком разные собрались за столом люди. Напряженную атмосферу не могли разрядить ни робкие попытки Тучи, ни легкий треп Гальяно. Осознание того, что убийца Суворова до сих пор на свободе, висело над их головами дамокловым мечом, мешало наслаждаться встречей и едой. Васютин и Шаповалов обменивались настороженно-неприязненными взглядами. Гальяно был полностью поглощен тем, чтобы заставить Лену отвлечься от тяжелых мыслей. Леся рассеянно поглаживала альбом. Алекс неотрывно смотрела на пляшущий в камине огонь. Ангелина откровенно скучала, и только Вася со свойственным молодости аппетитом уплетал жаркое.

– А у нас в районе ЧП, – вдруг неожиданно громко сказал Васютин.

– Еще одно убийство? – Лена уронила вилку. Та с противным бряцаньем упала на тарелку.

– Ну, до этого, слава богу, дело не дошло. – Васютин промокнул салфеткой губы. – Волки!

– Что – волки? – шепотом спросила Леся. На ее бледных щеках вдруг вспыхнул яркий румянец.

– Зарегистрирован случай нападения волков на человека. Старик из местных пошел в лес по грибы. Собирал себе грибочки, никого не трогал, а тут раз – волк из кустов! Старик говорит, здоровый такой волчище, матерый. Хорошо, дед оказался крепкий, не из робкого десятка, кое-как палкой отбился. Но порвал его волк изрядно, крови много потерял, пока из лесу на дорогу выбрался. Хорошо, что председатель как раз по той дороге домой на обед ехал, подобрал, отвез в больницу. Еле спасли деда.

– Странно, что волк на человека напал, – сказал Матвей. – Может быть, бешеный?

– А мне вот другое удивительно: в этих местах волков отродясь не водилось, – покачал головой Шаповалов.

– Вы не правы! – Леся крепко сжала альбом, как будто боялась, что его могут отнять. – Граф Владимир Шаповалов погиб оттого, что его насмерть загрызли волки. В городском архиве этому факту имеется документальное подтверждение. На Андрея Шаповалова, его сына и последнего хозяина поместья, в юные годы тоже напала волчья стая. Жив он остался только чудом.

Дэн смотрел на Лесю со все возрастающим удивлением. Столько новой информации! Похоже, она и в самом деле всерьез интересовалась историей этого края.

– Да и вам ли утверждать, что не было в этих краях волков! – Леся посмотрела на Шаповалова с легким упреком. – Ведь даже на вашем экслибрисе изображен волк, и название поместья говорит само за себя.

– Говорит, но ничего не доказывает! – Шаповалов в раздражении махнул рукой. – Просто кто-то из моих предков решил сделать волка своим тотемным знаком, только и всего.

– Один из ваших предков погиб от волчьих клыков, – сказала Леся мягко. – Это ли не доказательство?

Шаповалов ничего не ответил, его холеное лицо выражало брезгливое недоверие, но крыть было нечем. Леся оперировала не домыслами, а фактами. К слову, очень любопытными фактами.

– А в следующий раз волки появились в здешних местах в тысяча девятьсот восемнадцатом, пришли вслед за отрядом красноармейцев. В лес тогда боялись сунуться не только местные жители, но и солдаты. Есть документальное подтверждение того, что Чудо, пропавшего красного командира, свои искать стали не сразу, а только лишь спустя сутки. Боялись соваться в лес.

– Вот вы, Олеся Павловна, вроде бы образованная барышня, – снисходительно улыбнулся Шаповалов. – Вроде бы и диплом у вас какой-никакой имеется, а гляди ж ты – подменяете исторические факты какими-то деревенскими байками. Смешно, честное слово!

– Вам смешно? – Леся посмотрела на него поверх очков. – А мне вот совсем не смешно. Летом восемнадцатого года всего за несколько недель волки убили восемь человек из местных и четырех красноармейцев. Мне кажется, статистика впечатляющая и ужасающая. Особенно если принять во внимание тот факт, что год был не голодный, в лесу хватало живности, а волки нападают на человека только в самом крайнем случае.

– И о чем это говорит? – спросил Дэн.

– Я не знаю. – Леся пожала плечами. – Я просто перечисляю вам факты.

– И что там было дальше? – поинтересовался Матвей. – Чем закончилась эта история с волками?

– Они ушли. Сразу после смерти Чудо нападения на людей прекратились.

– Дрессированные они были, что ли, эти волки? – удивился Гальяно.

– Я допускаю, что можно приручить и натаскать одного волка, но чтобы целую стаю! – Туча слушал Лесю очень внимательно, и в глазах у него было что-то такое… Особенное, как будто он уже знал эту волчью историю. А может, и знал, ведь Леся работала на него.

– Считаете, этот Чудо-командир каким-то образом управлял волками? – Гальяно недоверчиво улыбнулся.

– Не знаю, – Леся покачала головой, – я не мистик, я историк.

– А сейчас что же? – спросил Матвей. – Чудо давно уже на том свете. Откуда волки?

– Ну, мало ли откуда волки! – Васютин наколол на вилку маринованный грибочек, полюбовался, сунул в рот. – Единичный случай. Может, забрел какой одиночка.

– Не одиночка, – покачал головой Вася. – В лесу точно появилась стая. Макеевские слышали волчий вой, и неоднократно.

– Мы тоже сегодня слышали, – Гальяно ослабил шейный платок, – сразу перед грозой. Это выходит, нам с вами, ребята, сегодня крупно повезло. Могли нарваться на что-нибудь пострашнее грозы.

– Вы ходили в лес? – Шаповалов удивленно приподнял брови.

Васютин ничего не сказал, но взгляд его из лениво-расслабленного сделался очень внимательным.

– Да так, решили прогуляться.

– Мне думалось, что прогулка тринадцатилетней давности должна была вас образумить, – сказал Шаповалов вкрадчиво.

– Это вы про тот случай, когда по вашей вине мы едва не задохнулись в погребе? – спросил Дэн не менее вкрадчиво. Не удержался…

– Это я про тот случай, когда в лесу погибла оставшаяся без присмотра взрослых девочка, – процедил Шаповалов. – Я, молодой человек, нес за вас ответственность. Да, мне приходилось принимать непопулярные меры, но, прошу заметить, никто из моих подопечных тогда не погиб!

– Максим едва не погиб, – сказала Лена очень тихо.

– Максим Дмитриевич, земля ему пухом, был взрослым человеком и сам отвечал за свои необдуманные поступки. Я вам даже больше скажу, Леночка, именно он заразил ребят этим никому не нужным, если не сказать опасным, романтизмом. Поощрял всякие глупости, самовольно покидал территорию лагеря в то время, когда должен был присматривать за вверенным ему отрядом. Я понимаю, о мертвых либо хорошо, либо никак, но даже сейчас…

– Хватит! – Лена резко встала. – Степан, спасибо за ужин, но я, пожалуй, пойду. Голова разболелась.

– Я провожу. – Гальяно встал следом.

После ухода Лены и Гальяно за столом воцарилась неловкая тишина.

– Антон Венедиктович, ну зачем же вы так? – сказал Туча с мягким укором. – У Лены горе, а вы…

– А я, получается, единственный, кто осмелился сказать правду. – Шаповалов отшвырнул измятую салфетку. – И тогда, и, если не ошибаюсь, сейчас Максим Дмитриевич пренебрег своими профессиональными обязанностями, подставил под удар не только себя, но и окружающих. Конечно, то, что он погиб такой дикой и такой нелепой смертью, очень прискорбно, но в сложившихся обстоятельствах винить нужно только его самого.

– Винить нужно ту сволочь, которая его убила, – отчеканил Дэн, – а нападать на несчастную женщину подло!

– Ну, знаете ли! – Шаповалов встал так поспешно, что если бы Васютин не придержал его стул, тот бы непременно упал. – Я вижу, в этом некогда таком гостеприимном доме мне больше совсем не рады. Посему разрешите откланяться. И вот еще что, Степан Владимирович, – он снизу вверх посмотрел на выбирающегося из-за стола Тучу, – я служил поместью верой и правдой, не корысти ради, а исключительно по зову сердца, но вижу, что в моей поддержке и в моих дружеских советах больше нет нужды. У вас появились новые советчики… – Он выдержал драматическую паузу. – Давайте считать, что наш договор аннулирован.

– Антон Венедиктович… – Если Туча и пытался его остановить, то не слишком энергично.

– Всего хорошего! – Шаповалов картинно взмахнул рукой и не менее картинно хлопнул дверью.

– Боже, сколько пафоса! – фыркнула Ангелина. – Ну и хорошо, что он ушел. Неприятный тип, скользкий.

– Туча, а о каком договоре он тут говорил? – спросил Матвей.

– Шаповалов помогал мне реставрировать поместье. По сути, он был управляющим.

– Странный выбор. – Матвей нахмурился.

– Оптимальный выбор. – Туча покачал головой. – Никто не знает и не любит этот дом так, как он. Видите камин? Если бы не Шаповалов и не Леся, которая раздобыла в архиве чертежи и старые интерьерные снимки, этой красоты бы не было.

– Я согласна. – Леся кивнула. – В реставрационные работы Шаповалов вкладывал всю душу. Он, конечно, тяжелый человек, но это не умаляет его вклад в восстановление дома.

– Ерунда все это! – Ангелина откинулась на спинку стула. – Думаешь, Степа, он ради тебя так старается? Да он спит и видит, как захапать поместье себе.

– Это невозможно. Существуют документы, а ты знаешь, у меня очень хорошие юристы, – покачал головой Туча.

– Все равно, я не стала бы так безоглядно доверять тем, кто проявляет к дому такой необоснованно повышенный интерес! – Ангелина бросила на Лесю многозначительный взгляд, в ответ та едва заметно передернула плечами. – И не забывай, что он тебе сделал.

– Лично мне он ничего не сделал, – сказал Туча, устало опускаясь на стул. – К тому же я давно научился разделять бизнес и личное.

– Ой ли! Вот прямо так и научился?

Если Туча и понял намек, то виду не подал, лишь виновато улыбнулся Лесе.

– Предлагаю вернуться к нашим баранам, то есть волкам! – Васютин, привлекая всеобщее внимание, постучал вилкой по краю бокала, раздался мелодичный звон. – Господа-товарищи, у меня к вам убедительная просьба. Пока ведется следствие, пока не найден преступник, а по округе рыщут волки, предлагаю всем проявить благоразумие и воздержаться от походов в лес. Как говорится, для вашего же блага и от греха подальше. – Он посмотрел на них по-отечески строго, задержал взгляд на Дэне.

– Ничего не могу вам обещать, Иван Петрович. – Почему-то врать этому усталому, битому жизнью человеку не хотелось.

– Я так и думал. – Васютин вздохнул. – В таком случае хотя бы проявите осторожность. Не суйтесь… Сами знаете куда. И без вас хлопот хватает. А теперь вынужден вас покинуть. Время позднее, а у меня завтра еще дел по горло.

– Иван Петрович, я вас отвезу. – По знаку Тучи Вася вскочил из-за стола. – Домчу до дома за три секунды.

– За три секунды не надо, – усмехнулся Васютин. – Я хоть и преклонного возраста гражданин, но жизнь мне моя все еще дорога. Ну, всего доброго, мальчики и девочки! – Он церемонно поклонился, направился к двери.

– Иван Петрович! – Дэн тоже встал. – На пару слов, если можно.

– Приятно осознавать себя таким популярным. – Васютин замер у двери. – Василий, ты подожди меня у машины, будь ласков, а мы тут погутарим.

Из каминного зала они вышли вместе, остановились на подъездной дорожке, закурили.

– Ну-с, слушаю вас, молодой человек! – Васютин с наслаждением затянулся сигаретой. – Вы же не о погоде желаете со мной поговорить.

– Не о погоде. – Дэн мотнул головой. – Я хотел поговорить с вами о Ксанке.

– Ксанке? Странно вы ее как-то называете. Смешное имя… Так что вас интересует? Денис, если не ошибаюсь?

– Вы же тогда вели ее дело.

– Вел. – Васютин нахмурился. – Тринадцать лет прошло, а до сих пор все помню.

– Что помните?

– Помню, как злился тогда. Надавили на меня сверху. – Он поднял вверх указательный палец. – Сплошная суматоха и форс-мажор! Опознание, вскрытие… – он покосился на Дэна. – Все так торопливо, суматошно.

– Нас не позвали тогда на опознание.

– А зачем? Родители девочки прилетели из-за границы, тело при мне опознавали. Все чин чином.

– Ошибка исключена?

– Парень, ты слышал, что я сказал? Родители девочку опознали. Считаешь, этого недостаточно?

Дэн не знал, что ответить. Кажется, давно уже смирился, что Ксанки больше нет, а вот зудит что-то внутри, не дает покоя.

– А форс-мажор? – спросил он. – Вы что-то говорили про форс-мажор.

– Дело получилось резонансное. Из области понаехали всякие. – Васютин поморщился, как от зубной боли. – Эксперта нашего к телу даже не подпустили, с результатами вскрытия я уже постфактум ознакомился, когда тело девочки забрали родители. Ничего нового в тех результатах не было – смерть в результате утопления. Старик держал ее под водой, пока она не захлебнулась. Эй, парень, с тобой все в порядке?

– Все нормально. – Дэн мотнул головой, прогоняя поднимающийся перед глазами кровавый туман.

– Ты женат, Денис? – Голос следователя едва прорывался сквозь этот туман.

– Был, сейчас в разводе.

– А дети?

– Детей нет. Я еще спросить хотел, куда ее увезли, где похоронили?

– Не знаю. – Васютин развел руками. – Говорю же, быстро тогда как-то все случилось, бестолково. Против Лешака, старика этого чокнутого, все улики. Показания свидетелей опять же… Раскрыли преступление по горячим следам за несколько дней. Помню, мне тогда еще премию повышенную выписали, начальство по головке погладило: «Ай, молодца, Васютин!» Да только неспокойно было вот тут. – Он ткнул себя пальцем в грудь. – Вроде бы и складно все, а сомнения гложут. Видать, не зря. Смотри, как оно сейчас-то обернулось. Старик тот давно в сырой земле, а Суворова вашего кто-то того… И что примечательно, случилось это накануне сам знаешь какого события.

– Вы про самую темную ночь?

– Про нее, будь она неладна. – Васютин сплюнул себе под ноги. – Чертовщина какая-то. Я же ходил на эту Чудову гарь, еще тогда, тринадцать лет назад, хотел лично проверить.

– Проверили?

– Еще как! Там гари той… переплюнуть можно. Зашел, осмотрелся, под деревом этим примечательным постоял. На все про все ушло от силы пять минут. И знаешь, что интересно? Зашел я на гарь в девять утра, а вышел в восемь вечера. Вот тебе и пять минут! Аномальная зона… Все хотел спецов из области позвать, чтобы с аппаратурой, чтобы измерили все и задокументировали, да вот только опасаюсь. Волки! Не хватало еще, чтобы от этих тварей зубастых невинные люди пострадали. Ну, ты все спросил, что хотел? – Васютин швырнул догоревшую до фильтра сигарету в урну.

– Все.

– Тогда моя очередь задавать вопросы.

– Спрашивайте.

– Где ты был в день убийства Суворова?

– Я?.. Вы меня подозреваете?

– Я, мил-человек, всех подозреваю, даже самого себя. И проверю каждого из вас, можешь не сомневаться.

– Проверяйте. – Дэн пожал плечами. – Я неделю как вернулся из Финляндии, в паспорте имеются соответствующие отметки.