Текст книги "Ты будешь моим! (СИ)"
Автор книги: Татьяна Ветрова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
– Намажь мне спинку, пожалуйста. – протягиваю ему крем для загара и поворачиваюсь боком к нему, эффектно перекидывая волосы на плечо.
Замечаю, как его взгляд медленно опускается на мою пятую точку, упакованную в стринги, и ласкает ее с восхищением. Резко моргнув, он отворачивается от меня лицом к морской глади.
Ну, уж нет, не в этот раз, милый.
– Леша, пожалуйста. Не малых же просить, ты представляешь, что они со мной сделают? – ласковым голосом ангелочка, ненавязчиво прошу поменять свое решение.
Немного подумав, он поворачивается ко мне лицом. Холодным, безразличным взглядом осматривает с ног до головы и, усмехнувшись каким-то своим мыслям, произносит.
– Я бы посмотрел, что они придумают. Мне, кажется, будет забавно, – он произносит холодно и издевательски. Былого восхищения нет, он, как работ – отключил эмоции.
Прикусываю нижнюю губу от обиды и, чтобы не заплакать у него на глазах, молча развернувшись, ухожу. Ложусь на встроенном шезлонге на живот, развязываю веревочки купальника на спине и подставляю ту под палящее солнце. Плевать, если обгорю, крема у меня все равно нет.
АЛЕКСЕЙ
Подводным плаванием я заинтересовался еще в юности, когда на уроке географии изучал воды мирового океана. Больше всего меня интересовали люди, покорившие океан и волны-убийцы. Биография Жак-Ив Кусто, отца мирового дайвинга, заинтересовала меня подводным миром. История знает его как величайшего изобретателя, исследователя Мирового океана, фотографа подводного мира, режиссера фильма «Одиссея Жак Ив Кусто», автора множества книг.
Всю свою жизнь он посвятил изучению мирового океана. Разработал множество приборов для подводного плавания и съемки. Арендованный им корабль «Калипсо» стал самой настоящей мобильной лабораторией по изучению океана. Он неоднократно подвергался критике за жестокие моменты при создании своих фильмов, но можно сказать, однозначно: Жак-Ив Кусто – отец мирового дайвинга!
В 1943 году вместе с Эмилем Ганьяном он разработал и испытал акваланг. А я же посмотрел его передачу «Подводная одиссея команды Кусто». В ней рассказывается о группе людей, занимающихся океанографическими исследованиями и защитой окружающей среды под руководством Кусто. Я обожал смотреть на этих бесстрашных исследователей морских глубин и мечтал оказаться рядом с ними. В детстве мне казалось, что даже в открытом океане безопасней, чем дома.
Сегодня мне предоставляется возможность посетить таинственный мир безмолвия. Неделю назад, когда босс посвятил меня в планы, я начал изучать теорию подводного плавания с аквалангом. Прочитал книгу о том, какие опасности подстерегают на глубине и как их избежать, посетил несколько профессиональных форумов. В теории изучил снаряжение для дайвинга.
Теперь занимаюсь его сборкой. Итак, собираю скубу, проверяю регуляторы и вентили. БСД типа «жилет» и «крыло», которые являются частью акваланга, в порядке. Подсоединяю шланг поддува инфлятора, проверяю манометр и чувствую, как нежные девичьи пальчики касаются плеча.
– Поможешь, – произносит тихий голос с боку.
– Конечно, – отрываюсь от дела и поднимаю голову.
Натыкаюсь взглядом на стройную фигуру девушки в ослепительно белом купальнике. От ее лучезарной улыбки и предвкушающего взгляда у меня напрягаются мышцы. Какого хрена она творит?
Невольно опускаю взгляд к ногам и медленно поднимаю его к лицу, смакуя каждый изгиб ее совершенного тела. Слава, в свои неполные восемнадцать лет, обладает особым шармом. Она притягивает взгляды парней и что уж там говорить, мужчин. Очаровывает их своим образцовым поведением и ангельским характером.
– Намажь мне спинку, пожалуйста. Не хочу обгореть, – она протягивает мне крем для загара, принимаю его без задней мысли.
Слава поворачивается ко мне боком, изящной маленькой ладошкой перекидывает волосы на плечо, оголяя красивую спину. На подсознательном уровне взгляд падает на упругие ягодицы девушки, обтянутые в белые стринги. Резко моргаю и отворачиваюсь от ее.
Это какое-то безумие, эта девушка сводит меня с ума. Рядом с ней здравый смысл уплывает. Возбуждение словно морской узел завязывается под грудью и тяжело опускается вниз, делая и так тесные штаны еще теснее в районе паха.
– Леша, пожалуйста. Ну не малых же просить, ты представляешь, что они со мной сделают? – приятным, нежным голосом произносит Слава, а я представляю, что могут выкинуть мелкие.
Скорее уже чудят. Я стал невольным слушателем их разговора, тайком узнал их план. И сейчас, скорее всего, они проверяют на прочность навороченного робота. Что-то мне подсказывает, что после уроков по дайвингу робот потеряет свою работоспособность. Усмехаюсь, представляя, как босс будет их отчитывать, а они в этот момент придумывать очередную пакость.
Оборачиваюсь и смотрю на девушку, что продолжает мило улыбаться. Нет, пора это прекращать, это невозможно, когда ее взгляд смотрит прямо в душу, туда, где многим вход воспрещен.
– Я бы посмотрел, что они придумают. Мне, кажется, будет забавно, – специально произношу издевательски.
Настроение Славы резко меняется. Она нервно прикусывает нижнюю губу и переступает с ноги на ногу. Замечаю, как слезы застилают ей глаза, но не успевают скатиться по гладкой коже, она, развернувшись, убегает.
Придурок, блять.
Сжимаю руки в кулаки и вспоминаю за крем, который чуть не раздавил, сжимая с силой кулак.
– Глупая, обгорит же, – произношу тихо и направляюсь за ней, думая, какая она молодец.
Слава не устроила скандал, не стала уговаривать, а молча ушла. Ушла переживать и бороться с чувствами в одиночку.
За три месяца я узнал ее всю. Изначально я считал ее взбалмошной, избалованной девчонкой, как же я обшибался. На самом деле у нее хорошее воспитание, она всегда приветлива с окружающими, общается вежливо. Она не разделяет людей по возрасту и полу, одинаково хорошо относится и к подростку, и к пожилому человеку. Ей неважно социальное положение или слухи, она не обращает внимания на сплетни. Но она всегда будет защищать свою семью и близких ей людей.
Я нахожу ее на шезлонге и радуюсь, как мальчишка тому, что она не сбежала в каюту и не плачет. Она маленькая сильная женщина, но не моя.
Присаживаюсь рядом и, сжав челюсть, беру в руки пляжную шляпу, аккуратно прячу ее волосы от палящего солнца под ней. Не хочу, чтобы ей напекло голову, а потом было плохо. И не хочу, чтобы она видела мой стояк на свое юное, почти обнаженное тело.
– Не снимай, голову и так напекло уже, – произношу возбужденным голосом, бесстыдно взглядом лаская ее фигуру.
– Спасибо, – тихий шепот, элементарная благодарность, а по мне будто разряд тока пустили.
Твою мать, этими губами не разговаривать надо, а бесстыдно целоваться.
Девушка лежит на животе в одних маленьких беленьких трусиках, лишь слегка прикрывающие ее ягодицы. Открываю тюбик крема, выдавливаю немного на бархатную кожу спины, пальцами касаюсь позвонков и скольжу вниз, к краю миниатюрных трусиков.
Во мне горит желание плюнуть на все и стиснуть ее в своих руках и не отпускать. Откуда это дерьмовое поедающее притяжение, призывающее завладеть этой юной девушкой?
Возвращаюсь к изящной спине и растираю крем, чувствуя, мягкое податливое тело под ладонями. Спускаюсь к ее гладким ножкам, скольжу ладонью вниз и возвращаюсь, грубыми пальцами ведя дорожку от щиколотки к ягодицам. У меня нет никакого желания от нее оторваться, только наоборот, я хочу ей обладать. Позволяю себе наглость и натираю ягодицы, слыша приятный стон Славы. Волосы на загривке реагируют на этот будоражащий звук, и я отдергиваю руку.
Придурок, блять.
Девушка сексуально прогибается в спине и приподнимает попку, морщусь, как от головной боли, пытаясь прогнать столь сексуальную картину.
– Левую, ты забыл натереть левую, – тихий сладкий голос доносится до моего сознания из-под широких полей пляжной шляпы.
Это невозможно. Это девушка въелась в меня и ее уже не вытравить, да я и не хочу. Буду подыхать на расстоянии.
Поднимаю взгляд и вижу босса, который вышел из кают. На миг представляю, что он со мной сделает, узнай о нашей маленькой шалости. Резко хватаю парео Славы и накидываю на нее, заставляя от неожиданности вздрогнуть.
– Мелкая, приведи себя в подобающий вид, родители поднялись, – тихо шепчу на ушко и нагло ладонью сжимаю ягодицы.
Резко срываюсь и направляюсь в кормовую часть, кажется, я собирал снаряжение для дайвинга. Что же, пришло время посмотреть, кто живет на дне океана.
Страха перед погружением в воду нет. Наблюдаю только небольшое волнение, что я делаю что-то не так. Но я спускаюсь по лестнице, прикрепленной к мостику, и опускаюсь в воду, зависнув на поверхности. Проверяю маску, немного погружаюсь в воду и пробую подышать под водой.
Погружение выходит довольно впечатляющим. Огромное количество эмоций заполняют мое сознание, когда я оказываюсь под водой и понимаю, что всё идёт как надо. Продолжаю погружение и ложусь на дно. Медленно гребу ластами и наблюдаю потрясающей красоты золотистый песок, водоросли, многообразие мелких рыбёшек. Я просто плыву и получаю удовольствие, радости нет предела.
Невольно проскакивает мысль, как сравнил Славу с океаном. Она красива и опасна, как и вода, что окутывает меня со всех сторон. Войди и погубит.
Постепенно начинаю всплывать. По мере приближения к поверхности чувствую, как вода становится теплее и прозрачнее. И вот голова оказывается над водой. Вынимаю лёгочный аппарат изо рта и вдыхаю морской воздух. Кручусь вокруг своей оси, ищу взглядом яхту. Она оказывается на довольно близком расстоянии, носовой частью ко мне. Медленно плыву к мостику, цепляюсь за поручни лестницы и, подняв взгляд, замираю.
Блять, когда уже закончится это гребаная неделя? Еще немного и постигну азы самоудовлетворения.
Слава сидит на нижнем мостике, девственное тело наполовину омывает легкая рябь волн. Облокотившись рукам на мостик, она с улыбкой смотрит в небо. А я жадно поглощаю ее красоту, впитываю каждую черточку идеального тела, пока она не видит.
– Вода холодная, заболеть хочешь? – пытаюсь произнести строго и отстраненно, но ком, смотанный из колючей проволоки, раздирает горло.
Девушка встает, ухватившись за серебристый металлический бортик, и начинает пинать воду, создавая брызги.
– Послезавтра вылетаем в Париж, на неделю, – тихо произнеся, разворачивается и уходит на палубу.
А я как школьник, залипаю на ее подтянутые ягодицы, которые хочется смять и подмять под себя. Попробовать их упругость и сладкий вкус. Ныряю под воду и вылезаю на мостик, расстегиваю гидрокостюм и холодно произношу ответ.
– Хорошо.
Поворачиваюсь к ней спиной, чтобы спрятать не скрываемое. Горло дерет желание вкусить ее на вкус, ощутить податливость ее тела. Омерзительно чувствую себя, понимая, что сохну по ребенку.
– Вячеслава Станиславовна, что-то еще? – оборачиваюсь и холодно интересуюсь, мысленно напоминая, что я на работе. А я она объект охраны.
СЛАВА
Сказка, какая она в жизни? Герои из известнейших мультфильмов, гуляющие рядом в красочных нарядах. Взрослые и дети с ушами Микки Мауса, которые с предвкушением стоят в очереди на красочные аттракционы. И огромный сказочный замок, который является логотипом студии Диснея, именно его мы видим на заставке перед каждым фильмом компании. Замок «Спящая красавица» по мотивам книги Шарля Перро, прототипом которого стал замок Юссе, находящийся в провинции Эндр и Луара. Этот потрясающей красоты дворец относится к особо ценным архитектурным памятникам государства.
Замок считается одним из красивейших и волшебных мест парка, если не считать город Аграба, в котором живет Алладин. По одной из версий прототипом этого города является город в Индии Агра, в котором находится одно из восьми чудес света и самая посещаемая достопримечательность Индии – мечеть Тадж-Махал. С именем мечети Тадж-Махал связана история любви императора Шаха Джахана к простой девушке Арджуманд Бану, которую тот встретил на базаре. Эта девушка стала единственной женой шаха, несмотря на то, что он по обычаю имел большой гарем. У него с Арджуманд было четырнадцать детей и мечеть Тадж-Махал, была построена в её честь.
И почему только в сказках бывает счастливый конец?
– О чем задумалась? – бархатный шепот, принадлежащий дорогому для меня мужчине, заставляет вздрогнуть.
– Об Алладине, который был простым парнем, и принцессе Жасмин, – я смотрю на мечеть и представляю главных героев красочного мультфильма.
– Это всего лишь сказка, – усмехнувшись, встает рядом со мной и внимательным взглядом изучает сказочное место.
– Да, это всего лишь сказка, но ведь и они иногда сбываются? Смотри, она волевая и независимая принцесса средневосточного королевства Аграба, которым правит её отец-султан. Она невероятно сильная и независимая девушка. Он простой парень с нелегкой судьбой, но, несмотря на тяжелую жизнь, он добрый и честный, а еще умный. И красивый, и загорелый, и атлетически сложенный парень. И вообще, они красивая пара.
– Опять же, это всего лишь сказка. Пора взрослеть, Слава, – немного подумав над чем-то, произносит. – Тебе скоро восемнадцать лет.
– Мне уже восемнадцать, – произношу с грустью, понимая, что для него это ничего не меняет.
– Не понял? – он резко поворачивается ко мне лицом и, поймав мой взгляд, серьезно смотрит в глаза.
– Меньше месяца назад было день рождения, – улыбаюсь, а в душе больно.
– Но почему я не знаю, Слава? – с грустью спрашивает он.
– А ты бы хотел? – взираю на него удивленно, на миг затаив дыхание.
– Да, – произносит тихо и, развернувшись, уходит к Миле, которая стоит в очереди на аттракцион.
«Вот и поговорили» подумала я, грустно улыбаясь.
Покатавшись на аттракционах, мы еще немного гуляем по волшебному парку, делаем множество фотографий с главными героями различных мультфильмов компании Дисней. Возомнили себя великими режиссерами и пробуем себя в кинематографии и мультипликации. Я выбираю создать рисованного героя мультфильма и рисую злодеем Лешу. Красивый, зараза, злодей получается.
А сейчас мы стоим на главной улице, где проводится диснеевский парад. Это огромное шоу, которое проходит каждый день, и ближе к вечеру можно увидеть всех персонажей. Первый раз я увидела парад, когда мне было восемь. И каждый новый раз я радуюсь как маленький ребенок, видя платформы с героями Питера Пена и Истории игрушек, все принцессы Диснея встречают гостей с улыбками.
– Знаешь, даже несмотря на то, что мы уже не маленькие девочки, я обожаю эту сказку, – счастливо улыбаясь, произносит Мила, не забывая делать фотографии.
– Не могу не согласиться. Но все же я замерзла, и желаю скорее оказаться в номере, – произношу, содрогаясь.
– Да ладно тебе, попрыгай на месте, согреешься, – доносится до меня сквозь звонкий смех подруги.
Смотрю на нее, вопросительно приподняв брови, и понимаю, в этом вся она. Заводная, веселая девчонка, не имеющая комплексов. И никогда еще не влюблявшаяся.
– Дрожишь, – на мои плечи ложится теплая джинсовая куртка, а бархатный голос шепчет на ушко, едва губами касаясь мочки.
– Останься, – спешу сказать, чувствуя, что он отступает. – Так теплее.
– Хитришь? – все так же тихо интересуется на ушко.
– Стараюсь.
Он делает шаг назад, так больше ничего и не сказав. Единственное, что меня греет, это его куртка на моих замерзших плечах. Закутываюсь как гусеница в кокон, параллельно мечтая стать сильной.
Сейчас я стараюсь казаться сильной, сдерживаю слезы, которые желают скатиться по щекам. Прикусываю губу и считаю до десяти про себя, завидуя принцессам Диснея. Может, действительно все это бред и Леша прав.
Как мне дистанцироваться от него, если не на секунду не перестаю о нем думать? Все мои мысли как белка в колесе, крутятся только о нем. Даже сейчас я смотрю красочный парад и думаю о нем. Думаю о том, что не надо думать о нем, я думаю о нем!
Как не думать, если по наставлению отца мы практически всегда вместе. Только дома я одна, но и там все напоминает о нем. Камеры, которые он устанавливает по периметру дома, планшет и ноутбук, которые часто наблюдаю в столовой. И он сидит, работает, как ни в чем не бывало, а вокруг стопка бумаг с чертежами и расчетами.
Я не смогу его забыть, даже когда уеду. Да, будет новый город, новые знакомства и дома я буду только по праздникам. Все равно не смогу забыть. Разве первая любовь забывается? Мне кажется, она оставляет отпечаток на всю жизнь, разница лишь в том, что у кого-то это приятные эмоции, а кому-то хочется выть от безнадежности.
Руками крепче обхватываю плечи, вдыхаю любимый древесный аромат и обещаю себе стать счастливой.
Я сильная и обязательно найду того, кто будет держать мое хрупкое сердце в своих сильных руках.
Глава 4
СЛАВА
– Маленькая глупенькая девочка Слава, что же творишь? – который раз спрашиваю себя, расхаживая по гостиной, сплетя пальцы в замок, и нервно потирая большие пальцы друг о друга.
– Ты же обещала быть сильной, а сама сдулась как воздушный шарик, – и это тоже произношу вслух, так как полностью уверена, меня никто не слышит.
Мила уже как три часа спит без задних ног, ее и танком не разбудишь. Даже двойняшкам далось это тяжело, когда она ночевала у нас, то все их попытки пали крахом. И когда на их очередную выходку она лишь приоткрыла один глаз, помахала у них перед носом кулаком и, развернувшись, дальше завалилась спать с усами Гитлера и бровями Брежнева – они не сдались. Двойняшки не так просты и милы, как кажется, на первый взгляд. Посмотрев друг на друга заговорщическим взглядом, они развернулись и ушли, я же в ожидание шоу, устроилась на кровати удобнее. И не зря. Вскоре я наблюдала, как тихой поступью они крадутся к кровати, на которой, скрутившись комочком и подперев под себя одеяло со всех сторон, спала Мила. Приподняв угол одеяла, запустили хорька, который ранее прятался в кофте Алисы. Хорька! Которого Мила до жути боится! Я с предвкушением следила за постепенно разворачивающейся войной, малышня залезла на мою кровать и также с удовольствием наблюдала за происходящим. Мила дернулась раз и мы вместе с ней, готовясь покинуть комнату. Второй раз и еле разборчивое мычание из-под одеяла. Мелкие уже слезли с кровати и стояли у открытой двери. Третий раз комнату разразил дикий визг, и подпрыгнувшая на кровати девушка напоминала ведьму. Брюнетка, с торчащими в разные стороны волосами, и диким взглядом, годовая сжечь на костре виновников. Я долго тогда хохотала над этой ситуацией, а вообще я их всех люблю, чтобы они не вытворяли.
– Сумасшедшая девчонка, такая же как и я. – горько усмехаюсь, думая про Милу и смотрю на часы, циферблат которых обрамлен узором позолоченного цвета.
Минутная стрелка с витиеватым узором идет, не спеша, медленно, почти незаметно приближается к трем. Секундная идет быстро, неудержимо, словно куда-то спешит. Через несколько круговых забегов, которые она спешно совершит, будет ровно три часа ночи, а его все нет.
Сославшись на важные дела, и не дойдя с нами до ресторана, он ушел. Просто взял и ушел, оставив нас с ошеломленными лицами одних. В очередной раз подтверждая мой статус глупой девочки, надеющейся на чудо, и растерянно смотревшую в спину любимого мужчины.
Невольно взираю на часы и слышу щелчок дверного замка. Нервно теребя поясок коротенького атласного халатика, настороженным взглядом смотрю на дверь, которую немного освещает лунный свет, попадающий через огромное окно в гостиную. Мне виден его силуэт, который еле держится на ногах. Сердца замирает, как и дыхание, боюсь пошевелиться и привлечь его внимание. Больше всего на свете сейчас я хочу, чтобы он добрался до кровати и уснул. Главное, он здесь, жив и здоров.
Он достает телефон и что-то в нем смотрит, не спеша, направляясь в свою комнату. Только вот беда, его внутренний компас пьян и выдает сбой маршрута. Ноги его несут на меня, взгляд его устремлен в экран смартфона. Отступаю с мыслью скрыться в комнате как можно скорее и задеваю вазу с пионами, которая стояла на журнальном столике с коваными ножками. Она с грохотом летит на пол, а я замираю, резко закрыв рот ладошкой. Медленно поднимаю взгляд на Алешу и ловлю его жадный взгляд, пробирающий до костей.
– Слава, это ты? – он шепчет пьяным голосом и делает шаг ко мне, параллельно убирая в карман брюк телефон.
– Я, – произношу тихо, прикусывая указательный палец и совершенно не понимая, что с ним делать.
Я помню детство в Воронеже и соседа-алкаша. Он как напьется, так давай свою бабку по двору гонять, а она терпела его, говорила «вырастишь, поймешь». До сих пор не понимаю и не люблю пьяных людей. И причина этому проста – от таких людей не знаешь, чего ждать.
И Леша сейчас пьян, стоит и, улыбаясь, смотрит на меня пьяным масленым взглядом.
– Слава, девочка моя, – он подходит ко мне вплотную, еле держась на ногах, а его дыхание пахнет крепким алкоголем и шоколадом. – Почему ты здесь? Ты должна быть в своей комнате, глупенькая.
Усмехнувшись, он кладет свои горячие ладони на мою талию и одним резким движением притягивает к себе. Утыкается лицом в шею и молчит, лишь его тяжелое дыхание и сильные ладони, которые скользят по моей талии, говорят, что он еще не уснул. Кладу ладони на его шею, большими пальцами подцепляю подбородок, для того чтобы видеть глаза горького шоколада, настолько они темные сейчас. Я хочу сказать, что слишком поздно и пора отдыхать, но дыхание перехватывает, взгляд невольно падает на пухлые губы.
Миг и его горячие губы страстным поцелуем накрывают мои. Окаменевшее тело постепенно начинает плавиться в его умелых руках. Разорвав поцелуй, делаю глубокий вдох, ощущая терпкий вкус алкоголя на губах. Леша, прижав меня крепче к себе, поднимается выше, касается уха и, слегка прикусив его, вызывая мой стон, снова целует губы. Страстно, дерзко.
Поцелуй со вкусом виски и шоколада сносит голову, зарываюсь руками в его волосы и тяну на себя, желая большего. Его ладони забираются под атласную ткань коротенького халата, сжимают мои ягодицы до боли. Одно резкое движение, как я сижу на нем и обнимаю его торс ногами. Он разворачивается, делает пару шагов и прижимает меня к стене с дорогой лепниной. Чувствую холод и легкую боль, которая смешивается с удовольствием.
– Слава, я хочу тебя, крышу сносит как хочу, – шепчет между поцелуями, а я, отвечая, не замечаю, как тоненький поясок от халата летит на пол. Сам халат висит на сгибах локтей, так как я категорически отказываюсь отпускать его шею. Леша, приспустив верх кружевного топа, с упоением преподает к моей груди. Проводит языком по вишенкам груди, слегка прикусывает, вызывая мой очередной стон.
Как же сладко и как же больно одновременно.
Он прижимает меня к стене, давит своим весом, но это сладкая тяжесть в смеси с адски жгучим поцелуем заставляет мое тело гореть, желать большего. Не замечаю, как позволю ему больше, плыву в его объятиях как парусник в океане. Это так сладко, позволять волнам окутывать свое тело и получать неземное удовольствие. Так страшно осознавать, что завтра будет больно, завтра будет моя погибель, когда волны превратятся в шторм, не и не подпустят.
Его руки сжимают мои ягодицы и пробираются под тончайшее кружево трусиков, касаются половых губ и одним касанием вызывают сладостный стон. Невольно выгибаюсь в спине, подставляя открытую грудь для поцелуев. И он целует, с наслаждением всасывает соски и покрывает горячими поцелуями мою грудь. Хватаю его за волосы и тяну назад, губами преподаю к его шее. Мне необходимо почувствовать вкус его кожи.
Но вместо этого ощущаю что-то липкое, противное на вкус, напоминающее дешевую помаду, купленную на какой-нибудь распродаже. Резко отшатываюсь от него и тяну его голову на лунный свет.
Тело каменеет, мозг начинает активно соображать, что у него часом раннее кто-то был.
– Леша, остановись, – одной рукой все так же держу за волосы, другой касаюсь его плеча, пытаясь слезть с него. Но какой там…
– Девочка моя, все будет хорошо, не бойся, – его пьяный шепот и невменяемое состояние меня пугает.
Его руки свободно гуляют по моему телу, а у меня слезы льются из глаз, и тело висит как непослушная лиана. Не обращая на него внимания, устремляю взгляд в окно, за которым на небе видна полная луна. Говорят, что в полнолуние можно сделать заговор на взаимную любовь. А стоит ли приручать того, кому это не надо? Пьяный угар не считается…
Чувствую, как горячие губы прокладывают дорожку от груди к шее, поднимаются на подбородок и ловят горькие слезы.
Он замирает, отстраняется и смотрит на меня, широко раскрыв глаза, будто до этого вовсе не соображал, что это действительно я. От этого становится еще больнее и, прикрыв веки и зажав рот ладонями, по стеночке спускаюсь на пол.
– Черт, – слышу до боли любимый голос выше и удаляющиеся шаги.
Громкий хлопок двери окончательно убивает веру в счастье рядом с этим мужчиной.
Как же сладко было находиться в его объятиях и как же больно было падать. Пожалуй, это единственное приятное воспоминание, которое я сохраню в памяти, до момента с помадой, конечно же. Или забуду его вовсе. У меня целых пять лет учебы на другом континенте, нас будет разделять океан и почти двадцать часов на самолете.
Я смогу его забыть! А пока стоит пережить всего лишь одну неделю и вечер отъезда…
АЛЕКСЕЙ
Просыпаюсь утром с дичайшей головной болью, солнечные лучи, проскальзывающие через неплотно зашторенные шторы, и бегающие по лицу, словно зайцы в догонялки играют, делают только хуже. Переворачиваюсь на живот и зарываюсь лицом в подушку, голова трещит, будто пулеметную очередь выпустили, а во рту похуже, чем в пустыне Сахара, засуха нереальная. Изо рта воняет и ощущение такое, что вчера вылакал ликёрно-водочный завод. А ведь я сука не пью!
Обреченно встаю с постели и подхожу к мини-бару, достаю охлажденную бутылку воды и осушаю ее залпом, чтобы хоть как-то прогнать засуху. Вспоминаю вчерашний вечер и будь он проклят, чувство такое, что меня ждет кастрация – не иначе.
Я ждал девчонок в просторной, но роскошной гостиной номера и был приятно удивлен, когда увидел Милу в темно-синем закрытом платье, которое идеально шло ее светлому цвету кожи. Услышав легкий шорох за спиной, вполне спокойно обернулся, не ожидая подвоха.
Это была моя самая большая ошибка. Мало того, что я поперхнулся воздухом, но и забыл, как говорить.
Маленькая хрупкая девушка с бронзово-золотистым цветом кожи, как у истинной египтянки. С насыщенно-зеленными глазами, подчеркнутыми дымчатым макияжем и пухлыми губами с цветом черной малины. Ее любимой. В Испании она только ее и ела, для меня до сих пор остается загадка, где тетя Тереза ее находила. На Славе было маленькое черное платье с юбкой-колокол выше колена и с V-вырезом, невольно притягивающий мужской взгляд и заставляющий глотать слюнки. На стройных длинных ножках были черные туфельки лодочки, предающие ей немного роста. Вроде ничего необычного, я бы даже сказал строгая и сексуальная бизнес-леди. Но я забыл, как говорить, только и делал, что стоял как вкопанный и молча пожирал ее взглядом не стесняясь.
Красивая, зараза.
Девушки мило улыбались, хвалили наряды друг друга и ушли вперед, мне же осталось плестись за ними, как ушибленному и жадно взирать на открытую спину с выступающими позвонками. Хуже был, наверное, только момент в лифте, в котором, как некстати, оказалось слишком много людей, и девушка, от которой исходил потрясающий аромат розы вперемежку с дорогими духами, стояла впереди меня. Сцепив руки в кулаки и засунув их в карманы брюк, давясь слюной и желанием прикоснуться к бархатной коже, провести языком по позвонкам, я тупо считал их количество.
Крепче сжимаю кулаки и понимаю, что цепь, на которую я себя посадил – слабая, и если я не исчезну сейчас, то сорвусь к чертям. Поэтому как только двери лифта разъезжаются и люди, находящиеся с нами в таком душном пространстве, покинули столь маленькое помещение, выйдя, я сделал глубокий вдох и, прощаясь с дамами, убежал от греха подальше.
Мысль, которая то и дело крутилась в голове, не переставая, словно белка в колесе на опыте у сумасшедшего, не давала мне покоя. Славе восемнадцать лет и я увязаю в ней с каждым разом все больше и больше, чувствую, что держусь из последних сил, сковываю себя мысленно цепями и бегу куда глаза глядят.
Лишь оказавшись в пабе, который располагается в соседнем квартале, я позволил себе заказать двойное виски, потом еще и еще. После пятого бокала я понимал уже слабо, но чувствовал, что стоит ей сделать шаг в мою сторону и наше грехопадение обеспечено. Уже никто и ничто меня не остановит, пока я не испробую вкус ее тела.
Я не помню, сколько еще выпил, но память то и дело подбрасывает обрывки сумасшедшего вечера, возвращая постепенно во вчерашний вечер и заставляя брезгливо кривиться. Вспоминаю блондинку в ультракоротком платье, которая усердно строила пьяные глазки и намекала на большее, призывно крутя бедрами. Я поминал, что должен изгнать Славу из головы любыми путями и выбрал самый отвратительный, глупо, но я, правда, надеялся, что клин клином вышибают.
Я пытался ее изгнать, забыть эти длинные ножки, которые до сих пор хочу видеть и чувствовать на своих плечах. Забыть ее сладкий томный голос, который не раз приходилось слышать на яхте. Но вместо того, чтобы забыть, я наматываю на кулак блондинистый волос, рьяно в нее вколачиваюсь, наблюдая, как она упирается ладонями в грязное зеркало паба и пьяно стонет от удовольствия. Я представляю вместо нее Славу и кончаю.
Одним словом – безмозглый кретин.
Матерюсь вслух, мысленно радуясь тому, что звукоизоляция в номере превосходная и хрен кто из девчонок меня услышит. Только вот радость моя вмиг исчезает, когда в черепной коробке раздается барабанная дробь, и я морщусь от головной боли.
Немного времени спустя, даю себе подзатыльник и, собравшись, иду в душ, надо срочно освежиться. Прохладная вода после бурного нежеланного секса этой ночью, в самый раз для того, чтобы полностью освежиться и привести мысли в порядок. В этом я оказался прав, вода идеально приводит мозг в порядок, и подбрасывает все более омерзительные картинки.
Выключаю воду и, открыв раздвижные двери, выхожу из душевой кабинки. Обматываю бедра полотенцем, подхожу к раковине, над которой висит зеркало и в данный момент от теплого пара воды оно запотело. Протираю его сухой ладонью и смотрю на свое не до конца протрезвевшее лицо. Чувствую себя отвратительно, будто поймали за изменой.
