Текст книги "Развод. В 40 с чистого листа (СИ)"
Автор книги: Татьяна Тэя
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)
Глава 20
Когда я выхожу из парадной, на улице глубокая ночь. Да… обработка Гришеньки заняла больше времени и сил, чем рассчитывала.
Зато я довела его до нужной кондиции. И оставила отдыхать, храпя на диване, сытого и довольного после сложного дня.
Пусть пока расслабляется, возможно, он даже не сразу заметит, что доверенность я не подписала. А то, что он сам что-то подписал, возможно, благополучно забудет.
Самый лучший вариант, кстати, был бы.
– Упс… – каблук попадает в скол на тротуарной плитке. – Стоять, – командуя, поправляя лямку сумки на плече.
И хихикаю, как заведённая.
Это нервы.
И лёгкая степени опьянения.
Поскольку пью редко, то в голову даёт сразу.
Вот и сейчас во всём теле приятное ощущение невесомости, кажется будто я парю над землёй, прямо как фея Динь-Динь.
Злая фея…
Да, сегодня я именно такая.
– Ты сам виноват, Гришка, – бормочу себе под нос, доставая из сумочки телефон.
Из квартиры я решила сваливать побыстрее, не ждать, пока Григорий очухается. Мало ли…
Я начинаю тыкать пальцем по экрану смартфона, пытаясь открыть приложение такси. Но, как назло, пальцы меня не слушаются, и я снова и снова промахиваюсь.
– Чёрт! – вырывается у меня в сердцах. – Куда ты бежишь? Зачем перескочил?
Каблук снова подворачивается, и теперь под локоть меня поддерживает чья-то надёжная рука, материализовавшаяся из ниоткуда.
Следом над головой раздаётся знакомый голос:
– Марианна, куда так спешишь?
Я вскидываю взгляд и вижу Артура, который стоит рядом со странной смею заботы и иронии на лице.
– Привет, Артур? – меня прошибает лёгкая дрожь. Несколько дней не виделись, толком не говорили. – Что ты тут делаешь?
– Беспокоился, – отвечает лаконично. – Решил, стоит приехать лично, а то мало ли чего. Может, тебе понадобится помощь, я бы тогда вмешался.
– А твои ребята?
– Ну… себе и своим кулакам я больше доверяю.
Это он так пытается сказать, что ему небезразлично, что со мной случится?
Не удерживаюсь от смеха.
– Ты? С кулаками? Не представляю, как это могло бы выглядеть!
Артур усмехается, но в его глазах проскальзывает нечто игривое. Вот мы опять флиртуем. Лёгкость возвращается. Или это всё из-за опьянения?
– Это выглядело бы – раз и готово.
– Раз и готово? Ты кто? Боксёр?
– Да тут боксёром быть не надо. Одного удара было бы достаточно, чтобы отправить Пегова в нокаут, – говорит он с наигранным самодовольством.
Григорий в отличной форме, в зал ходит, но за всю нашу жизнь я его дерущимся ни разу не видела. Он как уж ползучий, скользкий и изворотливый, а бить умеет меткими словами.
Подшучивая, трогаю руку Крылова, ощущая под пальцами крепкую мускулатуру бицепса.
И почему-то начинаю возбуждаться. Фантазия работает на полную мощность. Вот мне уже воображается, как Артур поднимает меня, сажает себе на бёдра и пришпиливает своим телом к стене.
Жарко…
– Да, ты, конечно, не из робкого десятка, – смеюсь я, скрывая своё состояние за юмором.
Но Артур внезапно наклоняется и целует меня. Это быстрый, но страстный поцелуй, который становится желанной неожиданностью.
Я закидываю руки на плечи Артуру и практически повисаю на нём, пока наши губы терзают друг друга. Атмосфера из лёгкой и игривой, становится напряжённой. Но это приятное напряжение. Скорее даже не напряжение, а ожидание, которое вызывает гул во всём теле.
– Отвезу тебя домой? – предлагает он, когда отрывается от моих губ.
– Угу, – только и могу из себя выдавить. – У меня… у меня проблемы с приложением какие-то, – жалуюсь сбивчиво. – Не открывается.
Артур посмеивается, пока ведёт меня к себе в машину.
Но вскоре нам не до смеха.
Пока мчим по ночным проспектам и набережным, атмосфера ещё больше раскаляется. Между нами будто бьют молнии плазмы в шаре Теслы. Каждый, случайно или намеренно брошенный взгляд Артура в мою строну, вызывает у меня тахикардию. По всему телу разливается тепло и нега предвкушения.
Мне почему-то кажется, что до дома мы не доедем.
В итоге.
Мне не кажется.
Мы останавливаемся на пустынной улице, и… и всё… сдержанность слетает. Мы оба, будто безумцы. Целуемся и трогаем друг друга.
Артур наклоняется ко мне, а мне хочется отстегнуть ремень безопасности и перебраться к нему на колени, словно мы подростки какие-то. Наши губы сталкиваются в поцелуе, который мигом разжигает огонь внутри нас. Руки Крылова шарят уже под моей одеждой, гладят бёдра, мнут грудь, да и я сама, кажется, расстегнула уже половину чертовых мелких пуговиц на его рубашки, чтобы добраться до горячей гладкой кожи, которую царапаю ногтями.
Хочу… хочу… бьётся в голове.
Страсть такой силы, что мне правда, плевать, что там на улице происходит.
Крылов терзает мою шею, покусывает и посасывает, ласкает мочку горячим дыханием
– Не хочу пользоваться твоим состоянием, Марианна, – говорит он севшим голосом.
– Я прекрасно понимаю, что делаю, – отвечаю я, замирая на секунду и глядя ему в глаза. Там полыхает огонь: неистовый и яркий, и я думаю, что сегодня будет ночь открытий и удивлений. – Сама хочу этого. На утро сожалений не будет. Обещаю.
– Можешь, не обещать. Я знаю, что не будет, – нагло и самоуверенно отрезает он.
Страсть внутри меня вибрирует в унисон его севшему голосу.
У меня ощущение, что Крылов готов взять меня здесь и сейчас, но нет… Он рывком трогается с места и разворачивается, перестраивая маршрут.
Потому что к нему отсюда ближе, чем ко мне.
Когда выходим из машины, он переплетает наши пальцы, ласково поглаживает мою ладонь, пока мы поднимаемся в квартиру.
Но едва дверь закрывается, как Артур набрасывается на меня, как хищный зверь.
Одежда с меня слетает за рекордно короткое время. И я понимаю, что Артура уже не остановить.
Даже если я скажу стоп, он не прекратит.
Но кого я обманываю?
Я не скажу.
Сама как безумное сдёргиваю с него рубашку и опускаю ладони к поясу брюк.
Мы целуемся глубоко, с языками, просто пожирая друг друга без остановки. Всё как когда-то и говорил Крылов. Это безумие. Снос головы. И мои две рюмки тут совершенно ни при чём.
Я понимаю, кто я, где я, с кем я.
И безумно хочу Артура.
Аж руки трясутся.
И я вскрикиваю, и дрожу, когда Крылов укладывает меня на кровать, а сам ложится сверху.
Новый мужчина. Первый раз. Должно быть неудобно… немного неловко… Но нет… Ничего этого нет.
Есть лишь страсть, лишь потребность чувствовать его в себе, двигаться вместе и достигнув пика, плакать и кричать от того, насколько остро и практически невыносимо моё желание к нему.
Глава 21
Одним разом, конечно, мы не обошлись. Ночь выдалась бурной. И хоть это не комильфо – сравнивать мужчин, я невольно задумываюсь, а когда у меня последний раз было так с мужем?
Не помню…
Видимо, Гришаня всю свою энергию растрачивал на марамоек, а я сидела дома с лапшой на ушах и воображала, что у нас всё прекрасно.
Нет. Не прекрасно.
За пятнадцать лет брака можно сохранить страсть, любовь становится более спокойной, а чувство локтя или дружбы, если хотите, приходит само по себе.
Но нет, друзья не придают, в отличие от мужей.
Так что всё, что было с Пеговым – самообман чистой воды. Сейчас я как никогда это понимаю.
Артур подгребает меня к себе под бок, и мы засыпаем в позе ложки.
Господи… как давно я не засыпала в мужских объятьях, страшно представить.
Мы с Гришей спали каждый на своей половине, а по середине встречались время от времени. Раза два-три в неделю. И я считала, что это нормально.
Да нет… не нормально это.
Но где теплота, где нежность?
Когда «натрахавшись», ты лежишь на плече у любимого мужчины, а он гладит твою спину и молча признаётся в любви. Каждым своим прикосновением.
Не было этого… Давно не было…
Так что в эту ночь я засыпаю под боком у Артура. Уставшая, но невероятно счастливая. Алкогольный туман из моей головы уже давно выветрился. В моём сознании нет места для сожалений – только сладкие воспоминания о том, что произошло, и уверенность, что между нами возникла настоящая связь.
Я не думаю о подписанных документах, о том, что они могут изменить всё. В этот момент важно только то, что я здесь, с Артуром, и это чувство наполняет меня счастьем.
Банальным счастьем.
Которое, я кажется, давно уже не ощущала рядом с мужчиной.
Меня многое радовало в этой жизни, но не мужчина… Он просто был. Любимый. Привычный. Картинка. Образ.
Утром я, словно героиня голливудского фильма, просыпаюсь от первых лучей солнца, пробивающихся… нет, нагло льющихся в панорамные окна спальни.
Артура рядом нет. Но я вообще не волнуюсь. Нагло занимаю кровать, раскинувшись звездой, и потягиваюсь.
Вот бы хорошо, чтобы это была не просто ночь, а начало чего-то большего между нами.
Но я взрослая девочка и понимаю, что всё может быть совсем не так, как оно мне кажется. Или как я сама это себе придумала.
Размышления мои прерывает телефонный звонок. Это мой сотовый надрывается, но не рядом, а где-то там… в недрах квартиры. Где я вчера его кинула.
Кстати, где?
Сев на кровати, я заворачиваюсь в простыни и, поднявшись, иду на поиски телефона.
Неужели Гриша проспался, очухался, вгляделся в документы и не обнаружил там моей подписи?
– Доброе утро, – раздаётся, едва переступаю порог гостиной.
Артур стоит у кухонной стойки с пустой чашкой.
– Кофе, чай? Воды?
– Кофе. Доброе утро. Одну чашечку я себе позволяю.
– Сделаю, – он указывает взглядом на мой телефон на столешнице.
Я забираю его, но это всего лишь моя помощница, сообщает, что приехала художница, раскрашивать огромную стену, уточняет, не изменились ли мои пожелания по эскизам.
– Нет, не изменились. Лена, там третий вариант так и остаётся.
– Поняла, извините, что побеспокоила.
– Да всё хорошо. Я приеду сегодня.
– Это не обязательно, Марианна Леонидовна, я здесь весь день пробуду. Можете отдохнуть. Вы итак тут с утра до вечера каждый день.
Всё во мне противиться. Хочется поехать и проконтролировать.
Это то, что я не умею делать – делегировать. Вернее, я стараюсь, но даётся с трудом.
– Ну хорошо, Лена, тогда я отдохну.
– И это правильно. Отдохни, – ставит Артур передо мной чашку с кофе. – У тебя вчера был напряжённый вечер.
– И почти бессонная ночь, – подкалываю я. – Как бы мне не вырубиться после обеда.
– Спи, сколько надо. Вся моя спальня в твоём распоряжении. На неограниченный период времени, – усмехается Крылов, и у меня мурашки по спине бегут.
Трахнет… – думаю я. – Вот сейчас позавтракаем. И точно трахнет.
Потому что сексом назвать это сложно. Это просто… обладание. Артур и берёт, и даёт.
И вот сейчас, когда подходит ближе, чтобы наклониться и поцеловать в губы крепким поцелуем. У меня голова кругом. Будто он мне коньяка в кофе плеснул.
– Хотя я хотел предложить тебе поспать в другом месте, – удивляет меня.
– В к-каком-м-м-м? – то ли заикаюсь, то ли издаю стон.
Потому что пальцы Крылова мягко массируют мою шею, а потом спускаются по позвоночнику вниз до самой талии, которую я непроизвольно, словно кошка, выгибаю.
– Загород. Свежим воздухом подышать. Поплавать в тёплом бассейне на улице. В СПА сходить, если хочешь. Массажи, гидромассажи.
– Хочу, – тут же киваю, а потом прищуриваюсь. – Ты прямо угадываешь мои желания.
– А ты мои, – Артур подцепляет край простыни пальцами и тащит вниз.
– Эй, погоди, – натягиваю простынь обратно. – Я ещё кофе не допила.
– Не могу оставаться спокойным, когда передо мной голая ты.
– Я не голая, если заметил, – делаю большой глоток кофе.
– Ну хорошо, полуголая, но это так… нюансы.
Он действительно позволяет мне допить чашку кофе, а потом хватает и… до спальни мы не доходим.
А через несколько часов, когда сидим в машине, чтобы поехать за город, я замечаю, что мы так и не обсудили документы, которые я вчера подмахнула на подпись Грише.
– Я с утра посмотрел их, там всё нормально. Ты молодец, – хвалит Артур. – И фото липовой доверенности тоже изучил. Если б ты подписала, то твою долю было бы легко перевести на другого человека, а с вашим имуществом Пегов бы уже разобрался в суде. Но теперь по факту он никто в «Глоуб консалт». Наёмный работник. А ты главная. Можешь его уволить в понедельник.
У меня вырывается смешок.
– Серьёзно? Уволить? А кто фирмой будет управлять?
– Сама, если хочешь.
– Но… я не умею.
Крылов берёт меня за руку и слегла её сжимает.
– Всё ты умеешь, Марианна, просто надо поверить в себя.
Глава 22
Вот уж сутки я наслаждаюсь выходными в загородном СПА отеле вместе с Артуром. Вокруг нас сосновый лес, чистый воздух, наполненный свежестью и ароматом хвои, озёра и для середины мая здесь довольно тепло. Мы живём в отдельном коттедже и вчера заказывали ужин в номер, а позавтракать решили выбраться на общую террасу.
Накануне мы большую часть времени провели в уютном СПА-комплексе с бассейнами, саунами и зонами для релаксации. Мне особенно понравилось в тёплой беседке, потягивать чай и наслаждаться звуками природы.
Хотя нет… большую часть времени мы всё-таки провели в коттедже.
Наслаждаясь друг другом.
Артур неутомимый любовник. Чем больше он даёт, тем больше я хочу взять.
И беру. По полной.
На террасе для нас сервирован стол. Мы заранее выбрали горячие блюда: я рисовую кашу с ягодами и сырники, а Артур плотный английский завтрак, также на столе нарезка со свежими фруктами, круассанами и ароматным кофе.
Артуру звонят, он, извинившись, отходит поговорить. Его то и дело отвлекают. Сначала он пытался игнорировать звонки, но чем больше это делал, тем настойчивее его беспокоили. Каждый вопрос должен пройти согласование у Крылова. Так что он решил периодически отвечать, чтоб от него хотя бы к вечеру отстали.
Так что он выходит, а я любуюсь видом на лес с чашкой вкусного капучино в руках, когда мой покой нарушает лёгкое покашливание.
Вскинув голову, я замираю.
Знакомое лицо.
Это Голиков – постоянный клиент Григория.
Вот так встреча! Очень неожиданная!
Он смотрит на меня, приподняв седые брови. Виктору Робертовичу глубоко за шестьдесят, у него своя фирма по загородной недвижимости, одна из крупнейших в регионе. И он часто судится с недобросовестными подрядчиками через компанию Пегова.
То есть… теперь мою компанию.
– Здравствуй, Марианна? – удивлённо спрашивает он. – Я думал, вы тут с Григорием отдыхаете, а нет… Неожиданно-неожиданно, – бормочет себе под нос и, кажется, чуть осуждающе.
Он поворачивается в сторону выхода, но Артур уже ушёл из поля видимости.
– Здравствуйте, Виктор Робертович, многое изменилось. Вы присядьте? Может, по кофе выпьем? Давно не виделись. Вы тут один или с супругой?
– С Лилечкой. Она ушла на процедуры.
– Передайте ей мои самые лучшие пожелания.
Голиков опускается на стул и смотрит в упор на меня.
Я чувствую, как внутри поднимается лёгкая тревога. Не уверена, справлюсь ли с новыми обязанностями, но понимаю, что нужно попробовать. Нет, просто необходимо прямо сейчас, безотлагательно дать понять клиенту, кто теперь в фирме главный.
Улыбаясь, я спокойно отвечаю:
– Как сказала, многое изменилось. Теперь все дела в фирме будут решаться через меня.
Он выглядит озадаченным и продолжает:
– Почему через тебя? Что-то произошло?
Как клиент, он, конечно, напрягся.
Я вздыхаю, стараясь скрыть неуверенность, и говорю:
– Мы с Григорием разводимся. И он, как честный мужчина, оставил фирму мне.
Да… оставил. Только пока сам об этом не подозревает. Трижды ха!
– Как же так? Это его детище! – удивляется Голиков.
– У него в жизни перемены, ему не до юридической практики. Скоро у него будет совсем другое «детище».
Ничего не могу поделать с язвительными нотками в голосе. Они сами у меня проскакивают.
Виктор Робертович с непониманием смотрит на меня.
Ну что делать?! Не говорить же ему, что Пегов закрутил с секретаршей, и эта марамойка беременная?!
– Так что да, Григорий отошёл от дел. Я возглавлю «Глоуб Консалт», – очень мягко мурлыкаю, усыпляя бдительность Голикова.
– Неожиданные новости. Гриша ведь ничего мне не говорил.
Загадочно улыбаюсь, пытаясь придать себе уверенности:
– У него сейчас вторая молодость. Можете смело обращаться ко мне по любым поводам. Я держу руку на пульсе.
Голиков задаёт наводящие вопросы, и хорошо, что они общие, потому что ничего конкретного по его делам, сказать не могу. Господи… это ж вникать во всё надо…
Я вообще смогу вникнуть?
Смогу, наверное…
Через минут пять возвращается Крылов, спасибо, что так быстро. Потому что я ещё чувствую себя не в своей тарелке.
Виктор Робертович отставляет чашку с кофе, которую ему принёс расторопный официант, поднимается, пожимает Крылову руку. Они, видимо, знакомы.
– И у тебя, Марианна, смотрю в жизни перемены.
Пожимаю плечами, мол, что есть, то есть. Неуверенно смотрю на Артура. Тот приподнимает брови.
Голиков прощается и отходи от нашего стола.
А я выдыхаю… долгий вдох и долгий выдох.
Только напряжение никуда не девается.
– Пришлось мужика огорошить, – сообщаю Артуру. – Своим разводом и назначением. Как бы он Грише не начал звонить.
Артур ухмыляется.
– Боюсь, милая Марианна, именно этим он сейчас и занимается.
Напрягаюсь, сцепляя руки в нервный замок.
– И что мне делать?
– Заляг на дно. До новой недели.
– А потом?
– А потом войдёшь в офис, как царица. Займёшь кабинет учредителя и укажешь Пегову на дверь. Мечта?
Усмехаюсь, чуть сникнув. Аппетит даже пропадает.
– Мечта… Да кто меня пустит?
– Пустят… а не пустят, с полицией явишься. Пока отряжу тебе своих ребят из службы охраны.
– Люди в чёрном? – почему-то это меня веселит. – И как ты себе это представляешь? Я с личной охраной, у которой калаши на перевес, зачищаю директорский офис? Очень на рейдерский захват похоже.
– Ты Григория жалеешь, что ли? Он тебя не жалел, когда притащил ту доверку на подпись, – напоминает Крылов.
– Нет, не жалею. Я просто всё стараюсь просчитать.
Артур сгребает мою нервно сжатую ладонь в свои руки, подносит к губам и целует. Жёсткие губы щекочут пальцы, и мурашки бегут по моей спине, живот наливается тяжестью.
Мало мне, что ли?
Веду себя, как мартовская кошка.
Глава 23
Дыхание Крылова касается кожи, когда он произносит мягким низким баритоном.
– Прекрати уже подсчётами заниматься, неминуемо будут просчёты.
Это звучит очень сексуально. Он вообще такой – секс ходячий. Очень ненасытный. Может, это поначалу так? Мне нравится его тело. Крепкое, потянутое, сильное. После забега я грохнулась ему на грудь и чуть не разбилась, такие твёрдые мышцы и пресс. По рассказам Артура он просто фанат зала, а без бассейна прожить не может. Говорит, что выбирал когда-то между карьерой профессионального пловца и юриспруденцией. По его узким бёдрам и широкому плечевому поясу видно, что он действительно пахал серьёзно. Годы прошли, а тело вылеплено, будто его скульптор обрабатывал.
– Звонит, смотри, – прерывает ход моих мыслей, указывает взглядом на телефон.
Я перевожу взгляд, там Григорий бесится во входящем звонке. Я ещё не сняла трубку, а уже чувствую, что он орёт. Интересно, что ему Голиков сказал? А Гриша что ответил? Бросился разубеждать или согласился? Он не захочет себя закапыть перед крупным клиентом. Ему проще согласиться, а потом надеяться всё отыграть назад, чтобы сказать, что обстоятельства изменились.
Только хренушки, Гришенька, ничего уже для тебя не изменится. По крайней мере, в лучшую сторону.
А в худшую… всегда пожалуйста.
Горячие губы снова целуют руку, на этот раз запястье. Пальцами он мягко массирует кожу.
– Ух… не готова с ним разговаривать.
– Да не бери ты.
– Не брать?
– Не бери. Сейчас о чём говорить? Пусть помучается. Измотай нервы противнику. Он тебе помотал. А ты чем хуже?
– Ничем.
– Вот именно. Так что сбрасывай и ставь блок, потом уберёшь, когда в город вернёмся.
– Хм… отличный план, – усмехаюсь.
Но сколько бы не старалась, не могу отстранится от ситуации. Поэтому до конца выходных нахожусь в перманентном напряжении, снять которое до конца даже Крылову не по силам.
***
– Здравствуйте, Марианна Леонидовна.
– Давно вас не было, Марианна Леонидовна.
– Отлично выглядите, Марианна Леонидовна.
Сыплется на меня со всех сторон, когда с началом новой недели я прихожу в «Глоуб консалт» в сопровождении ребят в чёрном из службы безопасности Артура.
Они будто тень, следуют за мной.
Их вынуждены пропустить на проходной.
И меня тоже.
Хотя Гриша выдал распоряжение, чтобы меня не пускали. Однако короткий диалог с охраной и человек в погонах, которого со мной послал всё тот же Крылов, чтобы перестраховаться, быстро обнуляют приказ Пегова.
Теперь я владелица «Глоуб консалта». Единственная и полновластная.
А Пегов тут уже никто. И представляю, как у него пригорает от осознания данного факта.
– Эм… добрый день, Марианна Леонидовна, – вскакивают девочки на ресепшне на управленческом этаже.
Тут сидят все руководители. А эти молодушки без сомнения в курсе отношений Гришки с марамойкой. Марамойка им, небось, сама рассказывала, как окрутила и скакала на шефе. Молодые да ранние очень гордятся своей находчивостью.
Ещё не в курсе, что многое в этой жизни решает не дерзость, а опыт и правильные связи.
– Григорий Викторович на месте? – спрашиваю, приподнимая бровь.
– Да, – переглядываются они, – но…
– Никаких но, – отметаю взмахом руки их возражения.
И иду вперёд.
А у самой поджилки трясутся.
Крылов предложил мне выпить для храбрости, но со мной это не работает.
Я усну в уголке или головную боль заработаю.
В такие дела лучше влезать с трезвой головой.
Я вхожу в офис Гриши. На месте секретаря какая-то очередная соска без намёка на интеллект в глазах.
Ну что это он так сдал? Или во вкус вошёл? Бес в ребро? По молодости не натрахался, решил наверстать?
– Не вставайте, – кидаю ей и сразу иду к Пегову.
Он расположился за столом, будто в окопе. Сел и как бы всем своим видом демонстрирует, что не встанет.
Что ж… не встанет, вынесем. Вместе со столом и креслом.
Его взгляд кажется безумным, глаза сверкают от гнева, Пегов явно не в себе. Уверенно показываю ему на дверь и говорю.
– Григорий, я уж думала ты догадливый. Мог бы к моему приходу собрать вещи и покинуть кабинет. Или хочешь, чтобы я тебе в лицо сказала, что здесь ты больше никто?
Он начинает усмехаться, но это больше похоже на потужные смешки, которые он из себя выдавливает.
– Маря, неужели думаешь, что так просто обвела меня вокруг пальца? Твоя филькина грамота, которую ты подсунула мне на подпись, ничего не значит, – говорит он, но его голос дрожит от напряжения.
– Гришенька, у меня есть все основания и документы, подтверждающие мои права. И если ты не покинешь кабинет в течение получаса, я вернусь уже с нарядом из полиции. Тогда наш разговор пройдёт в совершенно не дружественной атмосфере.
Крылов советовал сразу его не выпирать, дать полчаса на раздумья. Обычно этого времени хватает, чтобы у вменяемого человека включилась логика, которая подсказала бы ему, что в данный момент лучше принять условия игры и не сопротивляться.
Но я на логику Пегова что-то не особо надеюсь.
Смотрю на него очень внимательно.
Безумный взгляд, дикий смех, астрономическое упрямство – все признаки истерики налицо!
– Думаешь, я испугаюсь твоих угроз? У меня тоже есть связи. Один звонок и на твой наряд приедет мой наряд. И что здесь будет? Поле боя? Ты сама этого хочешь? – говорит он, хмуря брови, его руки слегка дрожат, и кажется, что он вот-вот сорвётся.
Я смотрю ему прямо в глаза и говорю:
– Я хочу, чтобы ты встал и ушёл отсюда, освобождая кресло руководителя мне. Это не угроза, Григорий, это предупреждение. Я действую в рамках закона, и у тебя есть выбор – уйти сейчас или столкнуться с последствиями. Обещаю, они будут!
На его лице играет язвительная усмешка. И Пегов решает зайти с другого фланга.
– Кому ты доверилась? Крылову? Да он сожрёт тебя в два счёта. Ты не знаешь, кто он?
– Лучше он, чем ты.
– Посмотрим, как ты запоёшь, когда он всё отберёт у тебя.
– Да и пускай. Зато тебе ничего не достанется, – фыркаю в ответ.
Мне сейчас действительно всё равно на бизнес. Просто хочется, чтобы Григорий получил по заслугам.
А если Крылов, как говорит Пегов, меня использует, что ж… мне будет обиднее, как обманутой женщине, чем деловому партнёру.
Артур захватил моё сердце… И тело!
И я отказываюсь верить в то, что он меня использует.
Он меня хочет, я это чувствую. Потому что страсть не изобразить. Как и оргазм не сымитировать до конца.
– Ты размышляешь, как курица безмозглая, – выходит Григорий из себя, нервно поправляя галстук.
– Ну вот ты и докатился до откровенных оскорблений, – закатываю глаза.
– Ты всегда была упрямой. Но посмотрим, как далеко ты зайдёшь.
– Я уже далеко зашла. Ты, что, ещё не понял?
Я разворачиваюсь к охране и приказываю:
– Проследите, чтобы господин Пегов покинул здание. У нас нет времени на пустые разговоры.
Гриша встаёт из-за стола и подходит ко мне. Мне приходится собрать всю волю в кулак, чтобы остаться стоять ровно на месте и не попятится.
Он останавливается совсем близко, и я чувствую его напряжённое дыхание, аромат его одеколона.
Я изучаю его лицо, его фигуру, думаю о том, как много лет любила этого мужчину и не видела его настоящего. А вот он сейчас настоящий передо мной. И вызывает лишь отторжение.
Он лжец и обманщик, притворщик и манипулятор.
Как я могла не замечать этого раньше? Как могла быть настолько слепа? Зато теперь глазки открылись – вижу его всего без прикрас и обмана.
Не знаю, чего он ждёт. Может, что сейчас не выдержу, паду ниц и буду умолять вернуть всё обратно?
Но нет…
Я лишь выше вскидываю подбородок и поднимаю бровь. Мол, что, Гришенька?
Не дождавшись нужной реакции, Пегов уходит, но напоследок бросает через плечо:
– Это ещё не конец, Марианна. Мы ещё посмотрим, кто из нас окажется прав.
Я отвечаю спокойно.
– Уверена, что правда на моей стороне. Прощай, Григорий. Для нас это точно конец.
