Текст книги "Улыбка из снов (СИ)"
Автор книги: Татьяна Тень
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
Дагрии опять снилась красно-черная змейка. Она играла с ней, Дагрия протягивала руки, пытаясь поймать изгибающуюся причудливую линию, та убегала то вверх, то вниз, дальше, ближе, потом подплывала по воздуху, ластилась к рукам, но никак не давала схватить себя, как дикий воробушек. Сон рассыпался неясными бликами, смазался, завертелся, и опять она увидела грустную улыбку красивого эльфа, чьё лицо частенько преследовало её в ночных грёзах – с тех самых пор, как она помнила себя.
Она проснулась и посмотрела в белоснежный потолок, вспоминая. На душе было легко и спокойно, за окном щебетали птицы, вторя её настроению. Город одевался в свежесть весны. Дагрия вскочила и направилась на кухню.
– Привет, мам!
Помещение заполнял аппетитный запах свежей выпечки.
– Ой, ты испекла булочки! – Дагния схватила одну и начала поспешно жевать. – Ммм, какие вкусные!
– Только не объедайся с утра, – улыбнулась мать. – Сегодня у отца первый день на новой должности, поэтому у нас праздник.
– А мне опять снилась улыбка эльфа, – между делом сообщила Дагрия, рассеянно бродя по их маленькой квартирке и собираясь в школу.
– Удивительно, как ты запомнила его, он же так мало с нами жил, а ты была совсем маленькой. И сильно болела тогда.
– Кто?
– Лису.
Девочка возмущённо фыркнула. Когда-то давно с ними и ещё одной человеческой семьёй пару лет вместе прожил молодой безродный эльф Лису – тогда у него не было своего жилья и возможности заработать на него, и он прибился к таким же бедным людям, они помогали друг другу выжить в Столице. Лису умиляли человеческие дети, поэтому он проводил с отпрысками своих товарищей по невзгодам много времени и одно время заменял Дагрии няньку, когда её родителей обоих взяли подрабатывать уборщиками в какое-то бедное поместье в пригороде. Сама она в детстве очень много болела, никто не мог вылечить её, – впрочем, у них и не имелось денег на хорошего целителя, – никто до сих пор так и знал, что тогда с ней было. Но отголоски той жуткой головной боли Дагрия помнила даже сейчас. Потом эльф устроился в городскую стражу и съехал от них, да и им выделили отдельное жильё по программе поддержки человеческих переселенцев.
Дагрия помнила его, и это вовсе не он ей снился. У Лису чёрные волосы до пояса, а у её эльфа светлые, какого-то непонятного оттенка цветов заката, и очень длинные. И вообще он гораздо красивее. По пути в школу она замечталась о тающей улыбке из снов, воображая, как могла бы однажды встретить этого красивого эльфа, как он мог бы следить за ней из темноты переулков или он бы оказался в беде, а она бы ему помогла. Просто потому, что он ей нравится. Но сон быстро забылся, уступив ярким впечатлениям дня, играм и шалостям, так некстати прерываемым очередным уроком. Учились дети людей отдельно, и их учителями работали только люди: эльфы, как более сильные, мудрые и прекрасные существа занимали привилегированное положение в их мире. Собственно, это и был мир эльфов, людей они сами приглашали жить с ними или просто забирали из других миров, куда приходили с помощью магии. Дагрия воспринимала такое положение дел как естественное и нормальное и особо не думала над вопросами социального устройства.
Сегодня после уроков они с приятелями опять пошли гулять по пригороду, где грозный Великий Лес напоминал прирученного и ласкового зверька. В предместье Столицы было абсолютно безопасно. Лихая игра в догонялки зигзагом вела детей всё дальше и дальше, время шло незаметно, а природа дышала глубокой и древней силой. Дагрия как раз подумывала о том, что не помешало бы поесть, когда густые кусты с треском расступились, и она следом за убегающим от неё Дилом свалилась в канаву. Они встали, отряхиваясь и смеясь. Перед ними расстилался широкий луг, в дальнем конце которого возвышалось здание с невысокими тонкими башнями, изящными и обманчиво хрупкими. Их, словно паутиной, связывало нитями висящих в воздухе арок, а белый цвет камня только подчёркивал сходство с творением паука.
– Смотри-ка, Рия, это не то поместье, о котором ты нам рассказывала?
Девушка нахмурилась, оглядывая дом.
– Вроде, оно, – неохотно признала она. Белые башни того же архитектурного стиля она видела и в городе, но никогда не задавалась вопросом, какой организации или какому эльфийскому роду они принадлежат. А Дил уже свистел, собирая их компанию.
– Помните, Дагрия говорила о поместье белых арок в пригороде, в саду которого она осенью спокойно нарвала яблок? Вот оно!
Ребята зашумели, предвкушая новое приключение.
– Да ну, сейчас там нечем поживиться, – смущённо возразила девушка. – Яблок сейчас нет. Или ты хочешь сплести себе венок из садовых цветов, Дил?
Все засмеялись. Дагрия на самом деле не желала задевать Дила, но она видела, к чему всё идёт, и очень не хотела этого. Да, осенью она смогла незамеченной перебраться через высокую ограду, действительно поела яблок и вернулась обратно, но ничем, кроме случайности, такой вопиющий случай объяснить было нельзя. Она не должна была пройти на территорию эльфийского поместья, не говоря уже о своём, пусть и относительно невинном, воровстве. Её должны были не пустить или поймать защитные заклинания, но почему-то этого не произошло. Возможно, хозяева просто забыли обновить их, хотя это совсем не похоже на эльфов… В любом случае одно дело тот случайный эпизод, а совсем другое – ломиться сейчас туда толпой.
Дил обиженно насупился.
– Или ты нам врала, Рия?
– Я не врала!
– Тогда докажи, пойдём туда сейчас.
– А если нас поймают? Ты хоть понимаешь, что предлагаешь?
Но Дил только легкомысленно махнул рукой.
– Мы не все туда полезем. Но я точно пойду с тобой! И сначала понаблюдаем, нет ли там хозяев или слуг.
– А если охранные заклинания в этот раз сработают?
– Значит, мы будем очень быстро бежать, вот и всё. Ты что, боишься? Мы же дети, нам ничего не будет.
Дагрия хмыкнула, она не была в этом уверена. Точнее наоборот, она была абсолютно уверена в том, что эльфы могут совершенно спокойно убить человеческих детей, если решат, что те нанесли им оскорбление. Но спорить дальше – убедить остальных, что она трусит. Или что она врала насчёт осенних яблок. А она не врала.
– Так, кто пойдёт добровольцами с нами и Рией? – вскричал Дил. Нерешительно поднялось пять или шесть рук. Дил отобрал из желающих троих детей и принялся раздавать инструкции, с радостью погрузившись в игру в военного командира.
– Вы все, ждите здесь. Если мы не вернёмся, вы сообщите, что эльфы взяли нас в плен. Разведчики, слушайте меня. Сейчас мы будем следить за поместьем, нет ли там движения. Потом мы как можно незаметнее подойдём к ограде, с той стороны, где покажет нам Рия, где она перелезала в прошлый раз. Потом мы будем стоять и слушать, вдруг в саду ходит сторож или лают собаки. Если ничего не услышим, попробуем залезть. Когда окажемся внутри, осмотримся, выясним обстановку, если всё тихо, пойдём в дом…
Дагрия ахнула.
– Ты сумасшедший.
– Нет, я просто очень смелый! Вы же все хотите есть, так? Если нам никто не встретится, украдём немного еды из кладовой или с кухни.
«Нас точно поймают!» – хотела возразить Дагрия, но осеклась под пристальным взглядом Дила. Впрочем, скорее всего они даже в сад не попадут, так что можно не переживать о дальнейшем.
Несколько минут дети наблюдали за поместьем из канавы, но оно казалось заброшенным: нигде не горело огней, кареты не подъезжали и не выезжали из закрытых ворот, тишина. Дагрия знала, что эльфы не так уж часто бывают в своих пригородных владениях, по крайней мере знатные и богатые жители Столицы. А поместье белых арок, как назвал его Дил, больше всего напоминало дом богатеев.
Наконец, когда Дил счёл, что наблюдение закончено, пять фигурок стремительно бросились бежать к дальней части ограды. Дагрия бежала впереди, показывая дорогу, и с каждым шагом всё её существо сильнее и сильнее захлёстывал чистый восторг, и все её сомнения казались ей самой глупостями и пустыми страхами. Они добежали до ограды и застыли, пытаясь как можно тише отдышаться. Каменную стену в метра четыре покрывала кованая тонкая решётка, изящная, как и все творения эльфов: предостаточно мест, чтобы зацепиться и поставить ногу.
Дил поднёс палец к губам, призывая всех к тишине и прислушиваясь. Они бы ни за что не смогли разобрать шагов эльфа-сторожа, но Дагрия не думала об этом. Лёгкий порыв ветра прошуршал ветвями деревьев над их головами – широкие кроны выступали за пределы ограды. Тихо. Ни стука дверей или ставней, ни лая собак. Собак тут не было и осенью, вспомнила девушка. Наверное, поместье не пользуется популярностью у своих хозяев. Может, там и правда вообще никого нет, и не хранится ничего ценного?
– Давай, – шепнул Дил, когда минуты, казавшиеся вечностью, наконец, истекли. Ничего, кроме шелеста молодой листвы и шороха травы, дети не услышали.
«Всё равно ничего не получится», – подумала Дагрия и первая ухватилась за кованые колечки. Плотно пригнанная решётка не дрогнула и не зазвенела, принимая на себя вес девочки. Шаг, ещё шаг, подниматься было легко и приятно, аромат сада манил сладкой смесью ароматов, а кроны деревьев над головой успокаивали и обещали мягкий отдых и уют. Дагрия поднялась до самого верха и ненадолго застыла, вновь прислушиваясь. Ничего не изменилось. Она подняла голову над стеной и огляделась. Всё как в прошлый раз, только растительности меньше. Кое-где она заметила неубранные кучки прошлогодней листвы, превратившиеся уже в склизкое однородное месиво: осенью их всё-таки кто-то смёл, но на этом и закончил свою неумелую работу. Похоже, на это поместье тоже работали люди, эльфы не допустили бы такой небрежности.
Дагрия с облегчением выдохнула. Люди этого мира всегда охотно помогали друг другу, даже если родились не тут. Она обернулась и наклонилась к своим спутникам.
– Всё чисто, поднимайтесь. Я приглашаю, – она победно заулыбалась. Никаких охранных заклинаний, никакого противодействия она не ощущала, как и в прошлый раз, и это подарило ей уверенность.
Дагрия сидела на широкой стене, оглядывая дом, пока остальные поднимались. Трёхэтажное здание из белого камня казалось погруженным в сон. Заброшенность и запустение манили её объявить себя хозяйкой этого места. Девушка улыбнулась и показала своим приятелям на изогнутое толстое дерево рядом с оградой. Именно по нему она забиралась в прошлый раз, когда наелась яблок и возвращалась обратно.
Дети спрыгнули и отправились бродить по саду. Дагрия тут же перехватила командование у Дила, чувствуя себя будто дома и демонстрируя друзьям свои владения.
– А вон там небольшой уютный прудик. А слева около дома очень высокие и пушистые кусты. А вот тут заросли колдовских и лечебных трав, смотрите, их словно специально тут высаживали, – Дагрию всегда очаровывало травоведение, которому люди уделяли гораздо меньше внимания, чем эльфы.
Дил с кислой миной какое-то время молча это терпел, но потом тихо – шуметь они всё ещё не решались – проговорил:
– Налюбовались уже, пошли в дом. Нам нужен неосновной вход где-то сзади здания, который ведёт в кухню.
– Там, наверное, заперто, – резонно заметила Дагрия, пока они гуськом обходили поместье. – Ты же не будешь выбивать дверь?
– Нет, конечно, – самодовольно усмехнулся Дил, и Дагрия поняла, что он что-то придумал.
Сзади действительно обнаружилась небольшая, ничем не примечательная дверца. Дил, поминутно застывая и прислушиваясь, как воришка, прошёл до угла, заглядывая в окна первого этажа. Для этого ему приходилось слегка карабкаться вверх, опираясь на выступающий каменный орнамент, который оплетал весь дом, кое-где соперничая с настоящим плющом. Это заняло довольно много времени, но Дил методично обследовал каждое окно с обеих сторон от обнаруженной дверцы, пока остальные сидели в кустах как в засаде. Потом он вернулся к ребятам.
– Это и правда кухня. Там никого нет, пошли.
– Ну и как ты откроешь дверь? – спросила Дила одна из девочек, когда они сгрудились под дверью. Тот только усмехнулся, доставая из заднего кармана несколько хитрых инструментов.
– Я просто открою замок. Охранных заклинаний, похоже, нет. Не думаю, что тут сложный замок.
– Фу, Дил, мы как преступники, – пробурчала Дагрия, пока юноша вскрывал дверь инструментами взломщика. – А кто тебя научил?
– Отец.
– Но он же работает в городской охране! – речь, конечно, шла об отрядах людей.
– Вот поэтому и научил! – гордо ответил Дил. В замке что-то тихо щёлкнуло, и белая дверка покорно отворилась.
– Нам нужно поскорее найти еду для нас и наших друзей, и уходим, – прошептал Дил ребятам, когда первый визуальный осмотр помещения показал, что если кто-то тут и был, то явно не только что. Большая кухня была погружена в полумрак, разгоняемый лишь дневным светом, теми его крохами, что пропускали густые деревья и кусты, огонь не горит, свежей пищей не пахнет, противоположная дверь в конце помещения закрыта. Возможно, во всём здании вообще никого нет. И ни следа охранных заклинаний.
– Какая большая кухня, – растерянно проговорила одна из девочек, застывая над лесенкой, ведущей вниз, в подвальное помещение.
– Богатый дом, судя по всему, – ответил Дил. Он деловито обходил ряды столов, открывая все шкафы и осматривая все полки, заглядывая в каждую кастрюлю. Впрочем, он по-прежнему старался не шуметь. – Эх, ничего тут нет, только приправы и поварёшки. Нет жильцов, никому не нужна свежая еда. Пошли в кладовку.
– Хорошо, что ты хотя бы не предложил задержаться и приготовить что-нибудь, – ехидно заметила Дагрия, которая начинала всё сильнее нервничать. Странное чувство посетило её, но это и неудивительно, она никогда не взламывала двери и не врывалась в чужие жилища без спроса. Тем более в богатые поместья эльфов. Одно дело полакомиться яблоками в саду и совсем другое вот так, вскрыв замок, хозяйничать внутри. Если их поймают, то как пить дать убьют.
– Ну ты, конечно, можешь, – ответил ей их вожак лучезарной улыбкой. – Наверное, если хозяева увидят, что мы приготовили им угощение, на нас даже не рассердятся.
Она фыркнула и направилась за всеми по лесенке вниз. Надёжная лестница не шаталась, не скрипнули ни одна половица, всё же эльфы строили на совесть.
– Ну и как мы найдём что-то в такой темноте?
– Свет, – чуть громче произнесла Дагрия, пытаясь выговорить слово как можно отчётливее и вкладывая в него интонацию приказа. Тут же мягкий свет без видимых источников освещения затопил подвал, и все изумлённо уставились на девушку.
– Ну, – она слегка смутилась, – я подумала, что эльфы ведь именно так включают свет, и решила попробовать…
– Угу, только магия дома повинуется лишь тем, кто считается его хозяевами.
Дагрия пожала плечами.
– Ну тут, наверное, всё сломано, вон и охранных заклинаний нет никаких, – это единственное объяснение, которое пришло ей в голову. Впрочем, оно показалось всем удовлетворительным.
– Ух, сколько тут всего! Рук не хватит унести!
– Может, мы поедим прямо тут?
– Нет, давайте побыстрее уйдём, – возразила Дагрия. – Вдруг тут ещё что-то не так работает, и дом решит, что начался пожар или наводнение или ещё что-то.
Она поймала настороженный взгляд Дила и поняла, что эта мысль пришла в голову не только ей одной. Дети поспешно набрали лепёшек, хлебов, копчёных колбасок, напихали в карманы какие-то сушёные плоды и направились к лестнице.
– Это лучше, чем просто полакомиться яблоками, правда, Рия? – ободряюще улыбнулся Дил.
– Да, – она улыбнулась в ответ, поднимаясь первой. Наконец-то можно уйти из этого давящего таинственного дома.
Она поднялась в кухню, сообразив, что забыла велеть свету погаснуть. Ну ничего, это сделает кто-то из тех, кто идёт следом. Да и в любом случае они прикроют дверь погреба, и свет не будет заметен… Её размышления разбились о стройную фигуру, когда она обернулась.
– Ну надо же, воришки, – с каким-то вкрадчивым злорадством проговорил мелодичный голос.
Остальные дети, уже поднявшиеся из кладовки, застыли. Перед ними посреди кухни, одетый в замшевый, искусно расшитый плащ стоял эльф. Юный эльф, поправила себя Дагрия. Он был не сильно выше их, и что-то в его выражении лица контрастировало с высокомерной отстранённостью и собранностью его старших собратьев. Его длинные светлые, с едва заметным розово-рыжеватым отливом волосы, были собраны в неаккуратный хвост и сверкали каплями дождика. Кажется, только что эльф вернулся с улицы. Дагрия так изумилась зрелищем настолько юного эльфа, эльфа-ребёнка фактически, и так залюбовалась его несомненной красотой, его гармоничными тонкими чертами лица, что даже не успела испугаться.
– И как же вы обошли охранные заклинания? Среди вас колдун? – с живым любопытством спросило чудесное создание. Кажется, он был тут один, без сопровождения взрослых. Дагрия знала, что эльфы считают своих детей в высшей степени неразумными и не пускают их, подобно людям, стайками бегать по улицам Столицы. Поэтому даже просто рассмотреть одного из своих ровесников соседствующей расы ей никогда раньше не удавалось.
– Конечно, среди нас колдун! Не мешай нам, пока не получил! – запальчиво крикнул Дил, отчаянно и глупо блефуя.
Лицо эльфа исказил гнев, и перемена была столь мгновенной и сильной, что Дагрия испуганно вздрогнула.
– Не ври мне, человечишка! – заорал он так, что уши заложило, и вскинул руку, словно угрожая им невидимым оружием. Не успела Дагрия понять, что происходит, как тонкая огненная лента, один конец которой исходил из руки эльфёнка, обвил Дила сияющей золотой спиралью. Дил пронзительно закричал, как от острой боли, и воздух наполнил запах палёного мяса. Юный эльф через секунду отвёл руку, и золотистая змея послушно отпустила человека, повиснув в воздухе застывшим узором. Она слегка переливалась и неприятно потрескивала, будто миниатюрная молния. Дил метался по полу, крича уже гораздо тише. В тех местах, где его коснулось оружие эльфа, его одежда была прожжена и алели тонкие линии ожогов, но пламени или дыма видно не было.
– Я сам чародей, и если ты соврёшь мне ещё раз так нагло, я превращу тебя в пепел! – прокричал эльф, перекрывая болезненные стоны Дила. – Среди вас нет магов, я чувствую это. Но я ощущаю нечто, чего не понимаю… и это как-то связано с тем, как вы проникли сюда, грязные воры.
– Мы взяли лишь немного еды, – плача, проговорила Лислика. – Мы всё оставим, только, пожалуйста, отпусти нас. Мы просто хотели есть…
Дагрия заметила, что черты эльфа разгладились, когда он взглянул на плачущую девочку. Кажется, он не злой, просто избалованный сын богатых родителей. Или ему просто приятно, что он их напугал.
– Как вы сюда попали, ещё раз спрашиваю, – уже сдержаннее проговорил он, вздёргивая острый подбородок с непередаваемым высокомерием.
Дагрия подумала, что бледная Лислика вряд ли сможет нормально что-то объяснить и снова разозлит их опасного противника.
– Мы просто перелезли через ограду. Никто из нас не колдовал, мы не умеем это делать. Охранные заклинания почему-то не сработали, вот и всё.
Светло-карие глаза пристально впились ей в лицо, изучая каждую черточку. Он подошёл ближе, Дагрия даже попятилась, эльф неожиданно показался ей выше, чем поначалу. Может, она ошиблась с его возрастом? Он слегка наклонился, и на какой-то миг девушке показалось, что он сейчас обнюхает её. Её обдало ароматом лесных трав и свежести. В глазах эльфа, от которых она не могла отвести взгляд, плескалась обида и недоумение. На какой-то миг его глаза напомнили Дагрии эльфа из её снов, но совсем иное выражение разбивало иллюзию схожести. Вблизи его лицо касалось ещё более красивым и иным, не похожим на человеческие лица, и Дагрии хотелось всё рассматривать и рассматривать его, отмечая обманчивую схожесть и отличия, похожую и не похожую мимику. Она вообще любила рассматривать эльфов.
– Ты кто такая? – совершенно невежливо проговорил юный эльф.
– Дагрия, – автоматически представилась девушка. Что ещё можно сказать? – А ты? Ты огненный маг.
Она покосилась на огненную плеть, которую без всякого вреда для себя всё ещё держал в руке их мучитель. Дагрия вдруг подумала, что кончик огненной ленты так похож на её красно-чёрную змейку из снов, только других оттенков.
– Меня зовут Азу, – представился эльф. И со значением добавил: – Азу Вхархелис. Разумеется, я огненный чародей.
Фамилия ничего не сказала Дагрии, они ещё не изучали родовитые дома хозяев мира, а сейчас, похоже, это очень важно.
– Вхархелис? – перепросил один из мальчиков. – Это же фамилия Верховного Чародея?
– Верно, – самодовольно ответил Азу, переведя взгляд на признавшего его юношу. – Он мой прадед.
Он сделал драматическую паузу, всё значение которой, тем не менее, всё равно ускользнуло от Дагрии. То, что Азу богат и избалован, и так уже понятно. А какой конкретно род, такие мелочи могли интересовать только эльфов, наверное. Там же каждый второй чародей.
Дил с помощью друзей с трудом поднялся и стоял, опираясь на одного из своих товарищей. Его лицо искажала боль. Он смотрел в пол, и Дагрия порадовалась, что он не кидает полные ненависти взгляды на опасного Азу. Она почувствовала уколы совести. Если бы она ничего не рассказала ребятам о тех яблоках, ничего бы это сейчас не было. Она сочувственно смотрела на Дила и пыталась придумать, что же теперь делать. Что с ними будет?
– Вы влезли в моё поместье, и я могу убить тут вас всех, – самодовольно произнёс Азу, переводя взгляд с одного человека на другого и наслаждаясь произведённым эффектом. – И мне за это ничего не будет, мой род самый знатный среди всех Древних эльфов.
Он опять помолчал, растягивая момент своего триумфа. А затем вновь взглянул на Дагрию.
– Значит, тебя зовут Дагрия? А кто твои родители?
– Зачем тебе? Ты и их убить хочешь?
Он рассмеялся.
– Ну, может, я вас и не убью, вы же не успели пройти дальше кухни…
– Мы и не собирались, – затараторили ребята.
– Мы не взяли ничего, кроме еды!
– Отпусти нас, ты же эльф и маг, зачем тебе убивать людей…
– Дагрия привела нас, она тут осенью уже ела яблоки, и её не обнаружили.
Стоило ожидать, что кто-нибудь об этом скажет. Азу, откровенно наслаждавшийся уговорами и лестью, тут же встрепенулся и опять подошёл к ней, кружа вокруг, словно хищник.
– Вот как? Ты кажешься обычным человеком без магии, но что-то в твоей ауре есть… странное… Значит, ты уже не в первый раз обманываешь защитные заклинания поместья?
– Ничего я не обманываю, – возмутилась Дагрия. Ей стало страшно, но она не хотела показывать своего страха высокомерному Азу, которому так нравилось их пугать. Такое обращение тем более обидно, что ей эльф казался интересным и хотелось узнать его получше. – И мои родители обычные люди, небогатые и незнатные! Твои заклинания просто почему-то не срабатывают!
– Они не мои. И они не могут не сработать, – он покосился на прямоугольник света из погреба. – Дай угадаю, свет тоже ты зажгла?
– Она, она, – подтвердили ребята раньше, чем Дагрия успела ответить. Хоть она и не собиралась скрывать этого, всё равно было обидно.
– Смотри, эти шакалята в шаге от того, чтобы повесить всю вину на тебя и молить меня отпустить их, – вновь усмехнулся Азу, всё так же пристально изучая её. – Может, и тебе есть что сказать в их адрес? Чья была идея вломиться в дом? Кто вскрыл дверь? Всё ты, Дагрия?
Он вдруг улыбнулся, и девушку вновь ударило осознанием сходства улыбки Азу и эльфа из сна. Бред, бред, просто цвет волос похож. Не может её прекрасное видение из снов воплотиться в таком самоуверенном высокомерном юнце. Ей снился взрослый эльф, это точно!
– Зачем ты издеваешься? Ты так ненавидишь людей?
– Конечно, нет. В нашей семье не принято ненавидеть людей. Я и сам частично человек.
Дагрия с сомнением уставилась на длинные острые уши Азу, чьи кончики виднелись из-под неаккуратного хвоста. Его грация и мимика не оставляли ни малейшего сомнения в его расе. Ещё и врунишка.
– Непохоже, знаю, – рассмеялся он. – Но во мне правда течёт немного человеческой крови. Ладно! Сделаем так. Я отпущу вас…
Все с облечением выдохнули, а Дил бросил полный ненависти взгляд на эльфа, пока тот продолжал пристально вглядываться в Дагрию, словно она вся была усеяна непонятными письменами.
–… но если ещё раз увижу рядом с поместьем кого-то из вас, то сразу испепелю. Хотя нет, не сразу. Ваша смерть будет болезненной, насколько только бывает смерть от объятий пламени.
«Опять пустые выступления, – стараясь не показывать своей брезгливости от такого поведения, подумала Дагрия. – Зачем он красуется перед нами? Никто и так не подойдёт к этому месту и на полёт стрелы теперь».
– А тебе, девочка, которой повинуется магия моего дома, я поставлю магическую метку, чтобы разгадать эту загадку. И заодно смогу наблюдать за тобой.
Что за метку, как, а это больно, хотела спросить Дагрия, но не успела вымолвить и слова, как кончик страшный огненной плети Азу приблизился к ней, прямо к лицу, так близко, что она подумала, что сейчас он спалит ей кожу и оставит некрасивый шрам, но движение золотистой ленты прекратилось, а следующий миг девушка ощутила, как нечто вторглось внутрь её, самой её сути, хотя её тело никто и ничто не трогал. Огненное, горящее, словно концентрированное пламя прикоснулось к ней, взметнув перед её внутренним взором целый ворох непонятных видений и ощущений, и растаяло, впиталось куда-то внутрь.
– Всё, – с улыбкой проговорил эльф-подросток.
– Ты будешь шпионить за мной?
– Ну не совсем. Я не смогу наблюдать за тем, что ты делаешь, мне это неинтересно. Мне неинтересна бытовая жизнь людей, Дагрия, я же чародей! Я буду наблюдать больше не за тобой, а за твоей аурой, за её изменениями. Я хочу понять, как ты обманула защитные заклинания поместья и почему тебя дом признал своей… Это ненормально. Но если ты будешь проходить где-то рядом, я почувствую. В твоей ауре теперь моё заклинание, и оно даст мне знать. Тебе нехорошо?
Дагрию действительно как-то слегка мутило, и сильно стала болеть голова. Наверняка, это побочное действие этого непонятного заклятья. Метки. Перед глазами кружился непонятный хоровод событий и незнакомых лиц.
– Мне нормально. Ты отпускаешь нас, эльф?
– Да, идите, – Азу сделал широкий жест по направлению к задней двери, через которую они вошли в треклятое поместье. Огненная плеть исчезла из его руки, растаяв в воздухе. – Можете забрать еду, которую вы хотели, мне не жалко.
Чёрный безбрежный океан. Ни верха, ни низа, ни конца, ни края, ни берега, ничего. Бесконечная пустота. Вновь и вновь ему снился один и тот же сон, он крепко держит штурвал, и корабль слушается малейшего движения. И тут его захлёстывает внутренняя волна, сметающая в вихрь мысли и чувства, стихия захлёстывает его, он не успевает даже понять, чего тут больше, магии или эмоций, обида, гнев или это текущее по венам пламя взметнулось вверх, высвечиваясь сначала в красный, а потом в страшный чёрный оттенок, такой же чёрный, как безбрежный океан за иллюминатором… И он теряет контроль над своей магией, она душит и сжигает его изнутри, он ещё держится, не выпуская её на физический слой и не давая ей испепелить его внутренние органы, но корабль сбивается с маршрута, его крутит и вертит, как в водовороте, и всё ближе неизбежное. Неизъяснимый страх переполняет его, и он кричит, просыпаясь.
– Нет. Прости меня, я не полечу, – Азу виновато наклоняет голову, не в силах выносить взгляд своего прадеда. Он прекрасно понимает, что сейчас последует, но отчаянно цепляется за соломинку. Может, всё-таки можно донести то, что чувствует он? – Я же рассказывал тебе сон, который меня преследует. Мне как раз снится космический полёт. И я пилот.
– А я не раз уже объяснял тебе, что тебе нечего бояться. Если всегда отказываться, уступая страху провалить тренировочный полёт, ты никогда не научишься летать. Даже полная потеря контроля над всей своей магической силой не убьёт тебя.
Как всегда, холодный и безучастный голос невозможно бесил. Ему было откровенно всё равно, о чём думает Азу. Его только раздражало, что его потомок выказывает позорящую его самого слабость. Поэтому он не сдержался.
– Ну уж это-то ты по себе знаешь, тебе-то не привыкать, конечно…
Привычная и ожидаемая боль заставила его упасть на пол и заметаться по ковру в тщетных попытках унять ощущение раскрывающейся кожи – казалось, она расходится в стороны, одновременно вся, выпуская наружу его горящую кровь. Он закричал, не пытаясь сдержаться, чем раньше он начнёт кричать, тем раньше пытка кончится, этот урок он уже давно усвоил. И всё же в этот раз мучения длились дольше обычного. Похоже, Верховный Чародей пребывал в дурном настроении.
Ему показалось, что вся его сила покинула его и он умер, именно в этот момент чёрный туман перед глазами, наконец, развеялся, и он увидел у своего лица носки сапог и край ткани чародейской робы цвета янтаря. Он вздрогнул, подумав, что Илло сейчас начнёт бить его ногами – ни разу такого не случилось, но с него бы сталось – но Верховный Чародей лишь опустился рядом, присев на корточки. Он задумчиво уставился на Азу, будто изучая диковинного зверька, – Азу бы отдал бы жизнь, чтобы хоть раз увидеть, как он смотрит на него так же, как на своих друзей, или просто на других чародеев во время их собраний в Магической Гильдии, но его уделом оставались или равнодушные скользящие мимо взгляды или как сейчас, холодный изучающий взгляд учёного на причудливый экспонат.
– Это кровь Марсы испортила тебя. Почему мои глупые дети никогда не слушают того, что я им говорю?
Азу молчаливо проглотил оскорбление в адрес матери от своего кумира. Он давно уже запретил себе любить её, потому что Илло постоянно подчёркивал, насколько она не подходила его прапрапрапрапраправнуку – боясь запутаться в количестве префиксов, Азу всегда называл Верховного Чародея просто прадедом – не подходила ни характером, ни особенностями магического дара её рода, ни силой своей крови. Илло был прав, ведь мать бросила его, когда ему было всего три года, и сбежала в другой мир. Отец ещё через несколько лет отправился странствовать тоже по другим мирам, его всегда манили исследования, в отличие от воспитания детей, и самого Азу как сироту отдали на воспитание Главе Рода.
– Не только заносчив, самовлюблён и избалован, ещё и до крайности труслив. Может быть, мне просто убить тебя и очистить род? Как ты метко выразился, мне не привыкать.
Он не видел в ореховых глазах, глазах такого чистого, невозможно ровного оттенка, желания припугнуть или посмеяться, лишь холодное размышление, даже не заинтересованность. Азу помнил, как разгораются его глаза заинтересованностью и любопытством, когда ему приносят какой-нибудь редкий артефакт или устройство из незнакомого мира. Но он не мог превратиться в артефакт, всё больше боясь увеличивающейся с годами своей силы.
