Текст книги "Парчхан-ва (СИ)"
Автор книги: Татьяна Тень
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
– Не знал, что ты слышала, – смутился Калло.
– Ты так грустно смотришь на наручники сейчас, что мне хочется заковаться обратно, – проговорила она совсем другим тоном, отставив бокал в сторону и скользнув к эльфу. Подошла сзади, заключив в кольцо объятий. Он погладил её руки.
– Я попрошу дома сделать нам парные браслеты с драгоценными камнями. Если ты не против.
Она засмеялась.
– Как это мило! Нет, конечно, не против. Буду носить с огромным удовольствием! – а потом посерьёзнела. – Калло, я ведь буду очень мешать тебе. Ты принц, тебе нужна ровня, а я человек, типа этих, которых мы оставили позади.
– Как мне может мешать та, которая спасла меня? – он непонимающе вскинул тонкие брови. – Ты нужна мне.
– Я понимаю это. Но они-то думают, что я твоя любовница, что это твой каприз, блажь, как, ну я не знаю, извращённое плотское лечение к зверушке! Недостойно принца!
– Какие ужасные вещи ты говоришь, Игина! Эльфы видят различия между домашним скотом и людьми, ты не права! Наше отличие от людей в том, что срок наших жизней не ограничен, мне не надо думать, что через пятьдесят или сто лет я непременно должен буду занять место отца, – этого может не случиться тысячи лет или никогда, и я молюсь духам Жизни, чтобы так и произошло! К тому же общественность может и не принять прямого наследника короля, если сочтёт его недостойным. И тогда королём сделают другого.
– Любопытно, я было подумала, что у Новых эльфов монархия, непременное наследование титула, все дела… Но вообще ваш Раскол, ты извини, – это очень большая глупость, милый Калло. Грызться друг с другом только потому, что в родном мире врагов уже не осталось.
Он пожал плечами, гася шевельнувшееся раздражение. Что человек знает о душах его народа! А может, как раз таки знает, как не думать о той детской сказке?
– Были весомые причины, – сдержанно ответил он.
Игина вздохнула.
– Мне просто невыносимо думать, что эльфы этого мира убивают друг друга. Вот что по-настоящему недостойно и является извращением. А теперь ещё и я мучу воду… – она осеклась.
– Если хочешь, давай сбежим вдвоём? – легкомысленно, словно подросток, спросил принц. – Бросим всё и не будем больше думать ни о чём: ни о титулах, ни о расколах, ни о том, что скажут другие? Уйдём от всех и будем жить в лесу вдвоём вдали от эльфов и от людей?
Она уставилась на него долгим, пронзительным взглядом, переворачивающим душу. Будто всерьёз размышляла над выбором, но Калло прекрасно знал, что это не так. Для неё нет никакого выбора: тот первый глоток чувств Игины, омывший его душу вместе с выплеском её пробуждающейся способности к резонансу, сиял в душе Калло ярче, чем полыхание костра в ночной мгле. Он помнил, он знал, что чувствует его парчхан-ва, и потому ему был заранее известен ответ.
Игина молчала, лишь глядела на него, и на её устах всё заметнее проступала лёгкая нежная улыбка. Он опять ощутил этот поток тепла и желания помочь от неё, и тишина показалась эльфу невыносимой.
– Ладно-ладно, я вовсе не хочу ставить тебя перед выбором или убегать и прятаться от всего… извини. Я совсем не то хотел предложить…
– Я поняла, Калло. Просто не знала, как выразить словами то, что чувствую. Всё в порядке. Мы справимся с этим. Если что, помнишь, я предлагала? Я всегда могу уйти.
– Нет, теперь не можешь, – он обернулся и легко поднял девушку на руки, закружив её по шатру. – Ты же моя парчхан-ва.
Гонцы были посланы домой в обгон возвращающегося отряда. Калло представлял, как его отцу докладывают о том, что он жив и здоров, как лицо короля освещается радостью, а потом морщится, когда ему рассказывают, что принца выходила в плену человеческая девушка, чужачка из другого мира, и теперь Калло называет её своей парчхан-ва и совершенно неразлучен с нею, даже ночуют вместе открыто, презрев приличия. Вместе с ней вкушает пищу, с ней рядом выслушивает все донесения и отдаёт приказы, не скрывая ничего, не разлучаясь ни на минуту, завязавшись на неё полностью, будто отдав всего себя.
Его с отцом всегда связывали искренние и доверительные отношения, но сможет ли он понять? Принять? Как рассказать, как представить другому, что Калло пережил в плену, что для него это означало и что сделала Игина для него, не только для тела, но и для его духа? Хмурясь, принц понимал, что не объяснить, не выразить прочувствованного, кто не ощущал, не поймёт, что такое парчхан-ва. В разы было бы легче просто объявить девушку своей избранницей и настаивать на межрасовом браке. Это бы король понял, Калло был уверен. Ему всегда нравились люди, возможно, потому, что его детство прошло среди людей. Но брак с Игиной был невозможен, не те у них отношения, и она… любит другого.
Как ни ломал голову принц, так и не смог придумать, как и что говорить отцу-королю. Он подошёл и обнял его, когда их торжественное возвращение домой взволнованной волной прокатился по поселению. Игина, отговорившись усталостью от непривычной ей верховой езды, тихо ехала в фургоне, вёзшем припасы, и то ли уснула, то ли намеренно ожидала, когда можно будет выйти, не вызывая пристального внимания обитателей лесного поселения. Калло знал, что его парчхан-ва тоже не знает, как ей говорить с королём.
Вечерело, и король чутко не стал настаивать на разговоре или пире, отпустив сына отдохнуть после долгожданного возвращения домой и передав заботы о нём на сегодня слугам.
– Она поселится у меня, – начал раздавать привычные уже ему указания Калло своим слугам, но в этот раз Игина осторожно коснулась его плеча и покачала головой.
– Не стоит, – тихо проговорила она. – Не стоит мне делить с тобой одни покои, мой принц.
– Почему? Мы же уже обсуждали это и, пока ехали, жили в моём шатре… Все знают о нас.
– Да, я понимаю. Посели меня рядом, в соседних покоях, я с радостью буду проводить с тобой все дни и всё время, которое ты пожелаешь уделить мне, но не сели меня в твоих покоях. Поверь, так будет лучше.
Калло покорился мягкой, но упорной настойчивости непривычно тихого голоса, недоумевая, что же с ней произошло и в чём причина этой очередной перемены. Может быть, кто-то из ехидных обителей его лесного дворца что-то бросил ей вслед, уколол, укорил? Калло был полон решимости защищать Игину ото всех, кто посмеет хоть как-то омрачить радость в её взгляде.
Наутро он едва дождался, когда горничная Игины сообщила ему, что девушка встала, умылась и готова ко встрече с сиятельным принцем, и тут же бросился в соседние покои. Он нашёл свою парчхан-ва преображённой отдыхом в мягкой постели, дорогими одеждами, затейливой причёской и неброским эльфийским макияжем – следами забот женщин, служивших во дворце. Она гордо распрямила покрытые тонкой тканью платья плечи и взглянула на Калло с истинно королевским достоинством. Он восхищённо замер, Игина была похожа на только что распустившийся свежий цветок, а она радостно рассмеялась.
– Ты как будто впервые увидел меня, Калло! Я, конечно, понимаю, что ты привык лицезреть меня в заточении и неволе, но у вас тут такие красивые женщины, что твоё выражение лица даже несколько неуместно. Мне не тягаться с ними красотой, я же просто человек. Посидишь со мной во время завтрака? Твой день начался, я думаю, уже очень давно, но…
– Конечно, с удовольствием, – Калло приблизился и, не пытаясь скрыть от неё своего трепета, поцеловал руку Игины, словно на балу. – Я поражён твоим умением преображаться. Ярче и сильнее, чем я когда-либо видел у своего народа, мужчин или женщин. Будто ночь отдыха и свежие одежды помогли тебе переродиться. Я не ожидал. Я словно… совсем не знаю тебя, прекрасная незнакомка.
Она польщённо рассмеялась и проследовала в столовую своих покоев, где слуги уже накрывали стол для них. Они смеялись и болтали ни о чём, пили приятный бодрящий сок, подаренный Великим Лесом, и Калло рассказывал ей о местных дворцовых лакомствах, угощая девушку изысканными пирожными.
– Простите, Ваше Высочество, – ближе к концу затянувшегося завтрака, предварительно постучавшись и несколько раз предупредительно поклонившись, к ним вошёл один из личных дворцовых слуг короля. – Ваш отец крайне досадует, что Вы не смогли навестить его утром и позже, и просит Вас уделить ему время для важного государственного разговора.
Калло поморщился. О личном ему общаться не хотелось, а решением государственных вопросов всё равно занимается король, и ему крайне редко требовались раньше советы сына.
– Ты так и не побеседовал с ним? – тихо, но весьма укоризненно спросила Игина.
– Нет, – так же тихо ответил принц, признавая свою вину.
– Так иди сейчас, нехорошо заставлять ждать короля, тем более в таких обстоятельствах.
Калло колебался, не решаясь встать из-за стола. Он не был готов обсуждать с отцом сейчас его отношения с Игиной. О чём тут говорить? Унизительно оправдываться как нашкодивший ребёнок? Калло некстати вспомнил, что всё началось с его нарушения отцовского запрета о невмешательстве в дела Верховного Чародея Древних, и совсем поник. И правда, это его вина, что всё так сложилось. Если бы он только мог знать…
– Калло, чего ты ждёшь? Я не исчезну из твоего дворца, не исчезла же за ночь, смотри. Ты говоришь, даже похорошела, – попыталась пошутить Игина. – Он ждёт тебя, поговори с ним, расскажи всё как есть.
Он упрямо покачал головой, игнорируя застывшего в шаге ожидающего слугу.
– Мало ли что он хочет тебе сказать. Может за время твоего отсутствия случилось что-то с вашим поселением? Узнать бы не помешало.
«Вдруг Древние объявили нам войну?» – мысль была настолько ужасной, что он не стал её озвучивать.
– Ты ведь доела?
– Да, иди уже, – Игина вытерла рот салфеткой и демонстративно скомкала её.
– Нет, я пойду только с тобой вместе, – ответил принц тоном заупрямившегося дитя.
Девушка вздохнула и молча поднялась из-за стола, не пытаясь спорить.
– Но, Ваше Высочество… – попытался образумить принца слуга короля.
– Иди доложи отцу, что мы сейчас придём, или так, или никак, – высокомерно оборвал его Калло, протягивая руку своей парчхан-ва.
– Кошмарно много юбок, – шёпотом посетовала ему по пути Игина, шурша тканью своего костюма.
– Традиционный наряд для женщин, не стремящихся к карьере и обретению политического влияния. Его приготовили для тебя из-за привычных стереотипов, что женщинам-эльфам это неинтересно, – извиняюще отозвался Калло. – Я попрошу это исправить и сшить другой костюм.
– Только не брючный, пусть это будет всё же платье, – отозвалась Игина, и Калло вспомнил новые подробности той злосчастной легенды, там говорилось, что человеческая девушка-«резонатор», Эрза, занимала какое-то очень высокое положение в роду Вхархелисов. По старым традициям ещё единого тогда народа эльфов занимающим ключевые позиции в иерархии аристократических родов полагалось носить исключительно брючные костюмы.
Принц тряхнул головой, отгоняя непрошеные ассоциации. Сейчас казалось особенно нелепым, что старая сказка может неожиданно так ожить.
…Король знаком отпустил слуг и укоризненно уставился на Калло, который грубо нарушил дворцовый этикет и все возможные приличия, приведя на приватный разговор с отцом свою, предположительно, любовницу-человека. Впрочем, король тут же подошёл к Игине и вежливо поднёс её руку к губам.
– Моё почтение, леди. Словами не выразить, как я благодарен Вам за жизнь моего единственного сына…
– И именно поэтому она тут сейчас, – с нажимом встрял Калло, беззастенчиво перебив отца. Он решил, что лучшей стратегией в его случае будет нападение.
Но король и бровью не повёл на этот хамский выпад, пристально вглядываясь в лицо Игины. Калло перевёл взгляд на свою парчхан-ва: побледневшая как смерть, она прижимала свободную руку ко рту, как бы сдерживая рвущийся крик, как если бы увидела нечто, поразившее её в самую душу. Её правую руку ещё удерживали пальцы короля, который с крайне серьёзным видом изучал девушку, словно молчаливо приветствуя её странную реакцию.
– Что ж, теперь всё становится ясно, – медленно проговорил король и перевёл взгляд на сына, поясняя: – Вчера утром я получил официальное уведомление из Столицы Древних, что в наше поселение направляется огромная процессия во главе с Верховным Чародеем и Главным Жрецом. С соблюдением всех традиций, по земле, не прибегая к магии порталов, – официальный дипломатический визит, равного которого не удостоилось ни одно поселение Новых эльфов за все годы, прошедшие с Раскола.
Калло похолодел и хотел сообщить, что он всё равно не понимает, что же теперь ясно его отцу, и не начало ли это войны, чего вообще хотят от них страшные Древние, но тут Игина пробормотала, всё не сводя глаз с короля:
– Вас же… тебя же зовут Лиго, верно? – и голос её прервался.
На лице короля промелькнуло странное выражение, которого Калло никогда не видел, и он ответил, тихо и прочувствованно, вновь глядя на Игину:
– Да, это я…
А в следующую минуту девушка бросилась королю Лиго на шею, фамильярно обнимая его и не сдерживая рыданий.
Они сидели в РРезной гостиной втроём и пили чай из трав, каждый думал о своём, и каждый пытался усмирить поднявшуюся внутри бурю. Принёсшие изысканные угощения слуги, должно быть, подумали, что король с сыном поругались из-за шокирующего поведения последнего, и теперь раздумывают, король – как вылечить помешавшегося отпрыска, принц – как оставить при себе человеческую женщину и делать и дальше что вздумается, а чужачка… да кто её знает, о чём думают люди, возможно, она упивается восторгом от того хаоса, который внесла в дружную королевскую семью.
– Где были мои глаза, – всё ещё потрясённо говорила Игина, когда слуги вышли. – Вы же так похожи.
Она не сводила глаз с короля, ловя каждое его движение, когда он подносил чашку ко рту и отхлёбывал ароматного напитка, Калло даже ощутил лёгкий укол ревности. Он всегда считал отца примером для подражания, тот был более терпеливым, ловким, выдержанным, более сильным и умелым воином, более красивым, а точнее стильным, чем принц, как думалось Калло. Куда ему соревноваться с ним.
– О чём ты только думал, – Лиго перевёл взгляд на сына, и его взор тут же похолодел. На Игину он смотрел с надрывной нежностью, как будто и сам готов был расплакаться.
– Я не мог предвидеть такую чудовищную шутку судьбы над нами.
– А надо было, раз ты решил украсть женщину, да ещё человека прямо из покоев Верховного Чародея! Чего ты ожидал, когда лез в дела Вхархелиса?
– Ну уж явно не того, что детские сказки окажутся правдой и что ты знаешь его много лет! Ты мог бы быть и пооткровеннее со мной!
– Тихо, – Игина поморщилась. – Не ругайтесь. Пожалуйста.
Лиго вздохнул и проговорил:
– И всё же, несмотря ни на что, я так рад… Надо полагать, Древние не нападут. Если бы хотели, уже бы напали.
– Этот Раскол, – Игина опять поморщилась. – Почему? И, не знаю, как спросить…
– Где Лесса? Погибла, когда Калло был ещё совсем маленьким. При очень странных обстоятельствах. Потому я и ушёл.
Девушка побледнела.
– Ты думаешь, это сделал… он?
– Прости. Именно так я и думаю. Она раздражала его, донимала, мешала, как и я, впрочем, тоже. Ты же не знаешь, как оно становится без тебя.
Игина сложила пальцы замком, переплетя их друг с другом, и рассеянно облокотилась на руки подбородком, кусая губы. А Калло, загрустивший, когда они заговорили о матери, вдруг понял одну вещь.
– Погодите… Ты была знакома с моей матерью, Игина? Или… правильно сказать будет Эрза?
– Правильно сказать будет Игина, – поправила его девушка. – Да, мы были знакомы в разных моих… воплощениях и даже иногда очень много общались.
– Значит, та песня… которую ты напевала мне в плену…
– Ох, – Игина прикрыла глаза. – Как много всего сразу, о чём и не приходит в голову подумать. Да, Калло. Этой песне научила её я. Ну то есть не совсем я, такая путаница… Ну ты понял. Одна из тех девушек, которой я была в прошлых жизнях. Эльфы не пели её, я нашла её в одном старом сборнике библиотеки…
Она запнулась и закончила тише.
– …Вхархелисов.
– А я думал, откуда ты узнала, – с тихой нежностью пояснил принц. – Надо же.
Лиго с болью во взгляде смотрел на сына, обращаясь к Игине.
– Какой узел. Что делать теперь? Они ведь едут за тобой. Вы ведь так и не успели встретиться?
– Нет, – Игина покачала головой. – Не успели. Воспоминания просыпались по капле, в течение многих дней. Многого я не помню до сих пор. А что-то перепуталось в кашу. Иногда я теряюсь, где я настоящая.
– Раз вы не встречались ещё, всё может быть очень плохо. Я не отпущу Калло, – резко проговорил король.
Принц и Игина отреагировали одновременно.
– Лиго, о чём ты говоришь?! Конечно, Калло останется тут. А я уеду.
– Что значит не отпустишь?! Я не останусь тут без Игины!
На несколько мгновений повисла тишина.
– Калло, но я же говорила, что не хочу мешать тебе. Помнишь? Я не хочу мешать твоему счастью и, тем более, рисковать твоей жизнью…
– Я не останусь, – упрямо ответил принц. – Оставите меня силой, я убегу и самостоятельно доберусь до Столицы. Я не могу без тебя, Игина. Совсем не могу. Меня всего трясёт и переворачивает даже оттого, что ты больше не спишь рядом, а за стенкой!
– Боюсь, он не преувеличивает, – тихо проговорил король. – Это не просто юношеская влюблённость. Твой магический дар оказывает очень глубокое влияние на некоторых эльфов, Эр… Игина. Ты же вытащила его дух своими жизненными силами, вплела в него частичку себя. Парчхан-ва.
– Точно, ты же увлёкся философией орков ещё при мне. Но может можно как-нибудь развязать, Лиго? Или, может, ты хотя бы поедешь с нами?
– Нет, я сам в Столицу не вернусь. Я спрошу целителей, могут ли они сделать что-то с этим. Но, насколько я вижу сейчас, вдали от тебя Калло будет хуже, чем даже рядом с Илло.
– Ты говорил, Главный Жрец тоже едет сюда. Попросим Орсо помочь, кто ещё может справиться, как ни он…
– Вы говорите о парчхан-ва, как о душевной болезни, – голос принца звенел от негодования. – Тогда как ты сам, отец, всегда говорил, что это чудо и дар! А теперь ты готов велеть окутать меня цепями гипноза, одурманить мой разум, вырвать из меня часть моей души! Я в состоянии сам выбрать свою судьбу. Я не болен! Просто твой сын умер там! Я переродился, стал слишком другим теперь.
– Тихо, Калло, никто не станет тебя ломать и принуждать к чему-то, – Игина не выдержала первой, и, пока Лиго, одервенев, смотрел на разъярённого наследника, она встала и обняла принца, позволяя ему склониться и спрятать лицо у себя на груди.
– Если ты не изменишь мнения сам, когда ощутишь полыхание ауры Верховного Чародея, – едва слышно пробормотал король.
Игина стояла у большого резного окна и напряжённо вглядывалась в то, что видела снаружи. По периметру двора выстроились в парадных доспехах лучники, в первых рядах находилась группа чародеев, словно невзначай расставленная по точкам одной из потенциальных магических атак, объединяющей в случае необходимости силы и позволяющая группе чародеев действовать как единое целое с помощью координирующего магов лидера. Рядом с чародеями стояли перешёптывающиеся придворные дамы и кавалеры – на их лицах была заметна плохо скрываемая тревога.
Калло подошёл и встал рядом с Игиной. Девушка неосознанно сжимала и теребила правой рукой браслет, оплетающий её левое запястье, – такой же точно браслет, разве что немного более широкий, красовался на правой руке принца. Он вспомнил, как Игине понравился этот обещанный им подарок – она вообще восторженно восхищалась красотой и изяществом всего, что видела во дворце, как, впрочем, и самим зданием, сливающимся с окружающими деревьями, словно вырастающим из них плавными изгибами арок.
Несколько дней, остававшиеся до прибытия Древних, Калло и Игина провели в беззаботных развлечениях, в ничего не значащих беседах, в обсуждении быта и уклада жизни Новых эльфов. Иногда она оставляла принца и проводила уютные вечера в компании короля: они вспоминали общее прошлое, а Калло грустил и тщетно пытался занять себя хоть чем-то. Но даже привычные в прошлом тренировки с любимым оружием не ладились у принца, если рядом не было его парчхан-ва. Лиго оказался прав: зависимость Калло от девушки отдавала нездоровой исступлённостью и надломленностью, он готов был ходить за Игиной, словно околдованный злыми чарами, и терял хорошее настроение, аппетит и само желание жить, если она отсутствовала слишком долго. Целители только головами качали и разводили руками: никакого колдовства не сковывало души принца, но от прежнего независимого и инициативного эльфа, похоже, остался лишь фасад.
Сейчас Калло находился рядом со ставшей ему необходимой как воздух человеческой девушкой, но она, не замечая ничего вокруг, пристально вглядывалась в изгиб улиц эльфийского поселения. Вот-вот должна была показаться торжественная процессия Древних, и на лице Игины было написано неподдельное волнение. Калло не понимал, почему, если предстоящая встреча так важна для неё, она не выказала желания дожидаться процессию на улице, в окружении выстроенных войск. Но Игина захотела остаться в своих покоях и сразу сообщила королю и его наследнику, что на первом официальном приветствии тоже присутствовать не желает. Внезапная робость? Непонятные сомнения? Желание отсрочить? Калло хотел и не мог сейчас понять свою парчхан-ва.
Он легко коснулся её плеч, подойдя сзади.
– Ты дрожишь! – в тихой реплике плескалось возмущение. Если Верховный Чародей вызывает в ней такие эмоции, то почему она отвергла предложение Калло сбежать вместе?
– Не очень хорошо себя чувствую. Голову разрывает от боли.
Принц озабоченно взглянул на Игину.
– Что случилось? Ты заболела? Или так сильно переживаешь?
– Ни то, ни другое, – с усилием отвечала она, на миг отведя взгляд от происходящего за окном и посмотрев в глаза эльфа. – Просто каждый раз… это выворачивает наизнанку.
Вдалеке показались фигуры первых всадников, и Калло решил, что более подробные расспросы он отложит на потом. Игина снова, не отрываясь, смотрела в окно. Публика во дворе застыла, а лучники, кажется, превратились в изваяния. В первых рядах верхом, конечно, ехала охрана. Много-много легко вооружённых воинов, каждый из которых являлся опытным убийцей и состоял на службе Магической Гильдии Древних: во время вылазок в другие миры чародеям почти всегда нужна была поддержка тех, кто умеет хорошо сражаться. На их лицах царили непроницаемая сосредоточенность и спокойствие, но горделивая манера держаться, взгляды, которые они кидали на ожидающих, наконец, богатство отделки их оружия и доспехов, – всё было проникнуто тем невыносимым духом самоуверенности, вседозволенности, холёной роскоши, который всюду привносили своим присутствием Древние.
Въехав на территорию двора, всадники неспеша растекались по периметру, дублируя построение отрядов Новых эльфов и прикрывая собой тех, кто подъезжал следом. Они обошли лишь придворных и местных магов, не закрывая им обзор. Когда охрана полностью повторила контур двора, в него въехали две строгие чёрные кареты, следующие параллельным курсом. Они различались лишь небольшими символами, изображёнными над створками дверей, но Калло не стал приглядываться к ним, ожидая, пока на его земли открыто ступят те, кто сейчас скрывался во чреве чёрных больших коробов. Проехав немного вперёд, возницы остановили лошадей, не позволив ни одной карете оказаться впереди другой.
Безмолвное напряжение затопило двор, словно налетевший порыв злого ветра, и Калло понял, что он тоже поддался всеобщему настроению мрачного опасливого ожидания, и сейчас его тело готово или сражаться, или бежать прочь, но не способно сделать ни шага. А когда раскрылись одновременно двери обеих карет, две сильные невидимые волны одна за другой окатили близлежащее пространство раньше, чем ноги прибывших гостей коснулись земли: одна яркая и давяще горячая, как солнце пустыни, а другая, следом, приятно ледяная и освежающая, словно вода лесной дикой реки. Проклятые Древние друг за другом распустили свои магические ауры, дотоле свёрнутые, будто представляясь и угрожая одновременно, – выверенным и согласованным дуэтом, выдававшим старую привычку, превратившуюся уже в традицию. Несколько вычурную, но, безусловно, эффектную.
Сошедший из дальней, по отношению к окну покоев Игины, кареты коротковолосый эльф обратился к собравшимся с официальным приветствием, подняв обе руки и словно призывая всех сейчас же обнять друг друга, – по его привычной к публичным выступлениям манере вести себя даже ребёнок признал бы в нём опытного жреца. Калло не пытался вслушаться в слабо доносившиеся с такого расстояния слова приветствия, он пожирал взглядом второго гостя: высокого и стройного, одетого в бордово-бежевую, расшитую золотом чародейскую робу до самой земли и с изумительным хвостом светло-персиковых волос до пят. В одной руке маг сжимал тонкий посох, сделанный словно из хрусталя и казавшийся хрупким, как тающая сосулька, – но на деле, насколько Калло было известно, этот артефакт аккумулировал силу всего магического Ордена Древних и, являясь непременным атрибутом власти любого Верховного Чародея, так же выполнял функцию очень и очень опасного оружия.
Принц пожирал глазами своего соперника, а тот рассеянно-отрешённо, почти нарочито скромно, смотрел в землю, полностью игнорируя окружающую толпу. Затем Илло перевёл взгляд на вещающего что-то Главного Жреца, и Калло заметил, как напряжённо сжаты его губы и какая нездоровая бледность заливает его лицо. Не успел он поделиться этим наблюдением со своей спутницей, как Верховный Чародей совершенно неожиданно, словно его окликнули, обернулся, поднял голову и бросил пристальный быстрый взгляд прямо в их окно, на Игину. Девушка вскрикнула и упала в обморок, смертельно побледнев. Калло тут же поймал её на руки, едва сдерживая слова проклятья в адрес мерзавца и того, что он только что сотворил с его парчхан-ва. Принц не сомневался, что подлый Древний намеренно ударил Игину своей магией, и только волнение за любимую удержало его от того, чтобы немедленно не спуститься вниз и не вцепиться в глотку этой твари.
Калло понёс девушку на постель, перед этим быстро ещё раз взглянув в окно, и убедился, что Верховный Чародей более не смотрит в их сторону и вновь сверлит взглядом землю двора. Принц нащупал пульс Игины, а затем позвал лекаря. Через минуту девушка пришла в себя от резкого запах соответствующих лечебных трав.
– Спасибо, но со мной всё в порядке, – отказалась она от лекарств. – Мне просто надо немного полежать.
– Что он сделал с тобой?! – с холодной яростью спросил Калло, как только целитель вышел.
Игина взглянула на принца, улыбаясь.
– Ничего. Успокойся, Калло. Илло страдает от первичного резонанса не меньше меня, я тебя уверяю. Просто он эльф, вы более выносливы, и общественное положение Главы Ордена обязывает его не показывать этого. Но при первой нашей встрече в очередном моём перерождении так происходит всегда. Нас стремительно притягивает, чем ближе, тем сильнее, и это иногда очень больно.
– Если это резонанс, то разве ты не можешь его контролировать?
– Это уже нечто большее, чем просто резонанс. Это магическое притяжение, которое ничем не остановить и не отменить, которому невозможно сопротивляться. Как стремительно сжимающаяся растянутая пружина, если вдруг отпустить её концы. Когда она сожмётся, система придёт в равновесие, и всё пройдёт. Просто каждый раз наша связь оживает именно так, ножом по живому.
Калло потрясённо замолчал, сидя рядом на постели.
– Что за жуткая магия связывает вас… – в легенде говорилось исключительно о силе любви, но ведь всем известно, что чародеи Древних любят экспериментировать со своей магией.
– Не спрашивай, – она закрыла глаза и нащупала его руку. – Вот поэтому я и сказала, что пропущу первый приём. Мне надо полежать и привыкнуть к этому.
Принц остался с Игиной, и не подумав пойти на приём без неё. Девушка заснула, Калло смотрел на её мерно вздымающуюся грудь и думал, что готов отдать жизнь за то, чтобы вечно быть рядом.
Через полчаса Игина проснулась, и Калло самолично принёс ей специальный целебный напиток, поддерживающий силы раненых и больных, и немного салата.
– А ничего, что принца нет на приёме?
– Отец сказал Древним, что я ещё не отошёл от тягот плена. И ведь он даже не покривил душой.
– Как мне нравится ваша кухня, Калло! Она отличается от… – Игина замялась.
– Отличается, – отлично понял её принц. – Питаться Новые эльфы решили тоже не так, как Древние. Наша пища проще и естественнее. Меньше необычных сочетаний и ненужного гурманства.
Когда Игина подкрепила свои силы, оба парчхан-ва оправились прогуляться по дальним, пустующим сейчас, комнатам дворца. Приём проводился в другом крыле здания.
– Ты узнавал у кого-то, как Древние обозначили причину своего визита?
– Установление дипломатических контактов! – усмехнулся Калло. – С такой роскошной делегацией, чтобы любому дураку стало ясно, что настоящая цель совсем не в этом. Всем, конечно, очевидно, что у Верховного Чародея и Главного Жреца какое-то предложение к королю. Которое они предпочитают сделать, надавив авторитетом и обычной наглостью Древних. Многим известно, что до Раскола они общались. Те, кто был в моём отряде, и ещё несколько командиров, которые знают о том, откуда я тебя выкрал, понимают, что всё дело в тебе. Наверное, кто-то из них даже нашёл объяснение, почему.
Игина грустно покачала головой.
– Ты можешь присутствовать на их приватном разговоре с Лиго?
– Могу, – Калло вспомнил о тайном входе в покои короля и скрытых коридорах, ведущих прочь из дворца, о которых было известно только ему и личным телохранителям отца. – Ты оттягиваешь с ним встречу.
Она рассмеялась.
– Могу только напомнить тебе, как ты откладывал разговор с отцом.
– Если он причинит тебе вред, то я…
– Тсс, – она приложила ладошку к губам Калло. – Это не те обстоятельства, при которых можно безоглядно геройствовать. Это первое. Поэтому прошу тебя быть очень сдержанным и осторожным. А второе, запомни, Илло никогда, ни при каких обстоятельствах не причинит мне никакого вреда. Можешь быть абсолютно спокоен.
Эльф скептически хмыкнул, он слышал несколько пугающих историй о вспышках жестокости Верховного Чародея, но спорить не стал.
– Я не стану ничего говорить, буду только слушать, – легко пообещал он.
Калло слегка не рассчитал время, заболтавшись с Игиной. Когда он прибыл на свой шпионский пост, бесшумно просочившись тайными коридорами, Главный Жрец и Верховный Чародей уже провели в кабинете отца какое-то время.
– Ты сказал, никто не виноват, что так сложилось? – услышал Калло вкрадчиво-издевательский голос и тут же проникся ненавистью к его обладателю. Он даже не сомневался, кто это говорит. – Недостойно для короля бежать от ответственности. А как же ставить общественное превыше личного?
