Текст книги "Дети Тьмы. Проклятая"

Автор книги: Татьяна Серганова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Я повернулась к нему и наткнулась на смеющийся взгляд синих-синих глаз, в глубине которых все еще бушевало вожделение.

– Ты сам сказал – удиви меня.

– Удивила… Знаешь, я не буду против, если ты станешь ходить в этом на работу.

– И не мечтай.

– А хотелось бы… Хотя нет, ты права, я тогда точно не смогу работать… Но мне интересно, что там за белье у тебя такое, потому что я чувствую только вот этот камушек, – Димка осторожно нажал пальцем как раз на то место, где находился стразик, и я невольно задержала дыхание. – И, кстати, флер у тебя прелестный.

– Спасибо.

– Ты готова?

Я кивнула и улыбнулась.

Вечер начался…

ГЛАВА 4

Улыбаемся… улыбаемся и машем.

Улыбка словно приклеилась к моему лицу, от нее уже сводило щеки, но я терпела. Улыбалась и терпела, пропади оно все пропадом.

Чувство опасности не покидало ни на минуту, ни на секунду. Каждый нерв напрягся, я ждала удара в любой момент… а удара все не было, защита молчала. И это напрягало больше всего. Особенно когда все кругом мне так же фальшиво улыбались. Высший магический свет во всем, чтоб его, великолепии.

Очередной бокал шампанского в руке, третий за сегодняшний вечер и последний. Я надеялась, что последний, потому что, если еще один колдун подойдет ко мне с интересным предложением, просто не знала, что сделаю.

Мне нестерпимо хотелось домой, принять душ и смыть сальные взгляды со своей кожи. Успех давно уже не льстил, а вечеринка все продолжалась.

Платье отработало себя на двести процентов, такого внимания к моей слабой персоне не было давно. И я бы очень хотела, чтобы не было больше никогда.

Пузырьки шампанского приятно щекотали горло, и я обвела взглядом сверкающий зал.

Где же Димка? Обещал ведь, что отойдет ненадолго. Колдун, чтоб его… еще пять минут, и поеду домой. А он пусть сам выкручивается.

Хотя… это я виновата в том, что сейчас стою здесь одна, но мне просто не удалось удержаться.

…К нам подошло чудо с огромными восторженными глазищами и кудряшками и с придыханием прошептало:

– Вы же Дмитрий Соколов? Колдун?

Шеф сразу задрал нос еще выше и снисходительно улыбнулся:

– Вы абсолютно правы.

Следующая фраза заставила его вытянуть лицо, а меня противно захихикать:

– О, а покажите что-нибудь необычное, магическое, – и чудо захлопало ресничками.

– Э…

– Конечно, покажет. Дмитрий Александрович, вы же не откажете такой очаровательной девушке? – Я слегка подтолкнула его к Кудряшке и тихо шепнула на ухо: – Тут пруда нет, так что поищи огнетушители. И держись подальше от столика с напитками. Если что – гори.

– Ведьма, – ответил Димка обиженно и позволил себя утащить.

Это было двадцать две минуты назад. Он за это время мог уже раз десять спалить особняк. Неужели перешли к более горячительным процедурам?

– Танечка, я так рада тебя видеть, – ко мне подошла очередная ведьма – платиновая блондинка в изумрудном мини.

Да что ты говоришь! В последний раз, когда мы с тобой пересекались, ты запустила в меня вазу с цветами. Дорогая, кстати, ваза была великолепная, жалко, и в интерьер так чудно вписывалась, я потом пробовала найти похожую, но не получилось – ручная работа, единственный экземпляр. Кто же знал, что ведьма окажется такой ревнивой и мое обычное утреннее появление в квартире шефа воспримет как сигнал к атаке? Но тут скорее Димкина вина, зачем было говорить про секс втроем, я-то мимо ушей пропустила, а она обиделась.

– Виктория, давно не виделись. Ты очаровательно выглядишь.

– Спасибо, дорогая. – Улыбка на совершенном лице совсем не тронула холодных и цепких зеленых глаз. – А где же Дима?

– Сейчас подойдет. Ты же знаешь этих мужчин с их важными делами.

– Скукота смертная, – поддержала она меня и скользнула оценивающим взглядом по моему платью.

А я еще больше напряглась. Эта заклятиями швырять не будет, знает, что защита у меня сильная, а вот каким-нибудь предметом запросто может запустить. Остается надеяться, что чувство собственного достоинства и нежелание оказаться в скандальной хронике ее остановят.

– Не надоело тебе работать на этого бабника?

– У всего есть свои плюсы и минусы. – Я немного расслабилась, но бдительности не потеряла. Настроение у ведьмы так переменчиво!

– О да, у Димочки очень и очень большой плюс, и это не говоря о его поразительной выносливости.

Я тут же сделала понимающее лицо и закивала. Да, да, это самое впечатляющее достоинство видели, и не раз, и о его выносливости тоже знаем не понаслышке… еще бы, столько приходилось ждать за дверью, пока он имел очередную дамочку.

– А я собираюсь заключить контракт, он уже на стадии рассмотрения, – продолжала вещать Вика, переходя к самому главному, для чего я ей, собственно, и понадобилась. – Очень сильный колдун с прекрасной родословной.

– Поздравляю.

– Спасибо. Но ты же знаешь, пока не подписано, все может измениться. Он передумает… или я…. получу более выгодное предложение… ну, ты понимаешь…

Конечно, понимаю.

– Я сообщу Диме и передам свои соображения.

– Я рада, что мы друг друга поняли.

Блондинка больше не улыбалась, а в зеленых глазах мерцали опасные огоньки.

– Я тоже.

Вновь оценивающий взгляд и легкое покалывание по коже. Бесполезно, дорогая, моя защита никуда не делась.

Так и не попрощавшись, Виктория отошла от меня. Разговаривать нам больше не о чем, свою мысль она уже до меня донесла.

Приближение Максима Леонидовича я почувствовала задолго до того момента, когда его увидела, и гораздо раньше, чем он подошел и заговорил со мной.

– Ведьма, – безразличный голос и пустые светло-серые глаза.

А в сердце боль от того, что папа, доживи он до этого возраста, был бы таким же.

– Максим Леонидович, – этому улыбаться не обязательно, и я ответила колдуну равнодушным взглядом.

– Пользуешься всеми привилегиями шлюхи Соколова?

– Почему бы и нет.

– Отдай мне Дениса.

– Вы же с ним сами разговаривали сегодня и знаете ответ.

– Ты запудрила ему мозги так же, как и твоя мать когда-то. Мальчику будет лучше со мной, в клане.

Он прав, но…

– Денису уже почти двенадцать, он может самостоятельно принимать решение, с кем ему жить.

– Тебе нужны деньги? Скажи, сколько?

– Мы обсуждали этот вопрос пять лет назад. Деньги меня не интересуют.

Терпение закончилось, он больно схватил меня за локоть.

– Я не позволю ломать моему внуку жизнь, поняла, тварь? Я заберу Дениса, чего бы мне это ни стоило!

– Пустите, Максим Леонидович, вы привлекаете слишком много внимания к нашей встрече, – процедила я в ответ, пытаясь вырвать руку из захвата.

– Надо было убить тебя еще в роддоме, когда имелась такая возможность.

Мне наконец удалось освободиться.

– А разве вы этой возможностью не воспользовались? Продолжать разговор бессмысленно. Всего доброго, Максим Леонидович. Если вы еще раз попробуете мне угрожать, я обращусь в Совет и потребую запретить вам встречаться с Денисом.

– Ты…

– До свидания. – Я отставила бокал в сторону и ушла, чувствуя спиной полный ненависти взгляд колдуна.

Мне нужен был воздух. Срочно.

На негнущихся ногах я брела в сторону балкона, изо всех сил стараясь не ускорять шага, не терять лица, вести себя спокойно и выглядеть величественно. А пальцы до боли сжимали клатч, казалось, приложи я еще хоть немного усилий, и тот просто рассыплется у меня в руках.

Спокойно, спокойно… спокойно.

Еще чуть-чуть… последний шаг…

На балконе было холодно, даже остекление не могло справиться с морозом на улице. Кожа тут же покрылась мурашками, меня затрясло. Хотя, может, трясло меня уже давно и совсем по другой причине?

Черт, как же я устала от всего! Как же мне все надоело!

В груди вновь колыхнулась обида на родителей, на отца. Как они могли оставить нас? Как они могли все бросить на меня и уйти? Заварили всю эту кашу, а я… Я же просто не могу так… мне не хватает сил…

…После выяснения отношений мама быстро смирилась со своей участью, с контрактом, с тем, как ее ловко провели. Они встречались каждый день в ее маленькой квартирке и на целую ночь выпадали из реальности. Были только он, она и наслаждение. Два тела, сплетающихся в страстных объятиях, две души, стремившихся друг к другу, два человека, которые желали изменить мир.

Ведьма была счастлива, хотя понимала, что это счастье недолговечно, что стоит ей забеременеть, и все…

Об этом Марина старалась не думать, потому что при мысли о беременности ее начинало трясти, но мысли вновь и вновь возвращались к этому.

Нет, ведьма хотела ребенка, очень хотела малыша, похожего на ее колдуна. Но была одна большая проблема: она хотела девочку, маленькую такую девочку с серыми глазками и темными волосиками. При мысли о том, что у нее родится сын, на сирену накатывал такой приступ паники, что она не могла нормально дышать. Родить сына, чтобы больше никогда его не увидеть, чтобы отдать его Толе и забыть обо всем, что было… Что может быть ужаснее? Она не понимала, как это возможно? Как ведьма может отдать своего ребенка, как они все могут спокойно жить дальше? Не понимала и ненавидела контракт, закон, людей, свою участь…

Ночами, после страстных мгновений с Толей, она просыпалась от кошмаров, в которых у нее забирали ее малыша. Просыпалась и не могла прийти в себя.

Колдун все пытался выяснить, что происходит, но девушка еще больше замыкалась и пыталась забыть страх в объятиях своего мужчины.

О своей беременности Марина узнала через три месяца после начала их отношений. Нет, ее не тошнило, ее ни на что не тянуло, голова не кружилась. Даже задержки как таковой еще не было. Она просто, поняла. Тайно сходила в подруге-целительнице, и там ее страхи подтвердились. Ведьма была беременна.

Марина сидела на скамейке в парке, сжимая бумажку с результатами анализов, и отчетливо осознавала, что это конец. Не важно, кого она сейчас носит под сердцем, это все равно конец – цель контракта достигнута.

На работу она не пошла, вернулась в свою квартиру, свернулась калачиком на кровати и просто лежала, прижав руки к животу, где уже жил ее ребенок.

Телефон звонил не переставая, раздражая, вызывая слезы вперемешку со злостью. Она отлично знала, кто звонит.

Через час непрекращающихся звонков раздался настойчивый стук в дверь.

– Марин, открой! Я знаю, что ты дома. Открой дверь, иначе я ее вышибу!

Ведь действительно вышибет.

Девушка с трудом заставила себя встать и пошла открывать дверь.

Толя быстро вошел внутрь и застыл, быстро осматривая ее, пытаясь понять, что случилось.

– Мариш…

– Я беременна. – Она протянула бумагу, которую все это время продолжала сжимать в руке. – Условие выполнено… Уходи. Через восемь месяцев тебе сообщат, кого я родила.

Некромант застыл на мгновение, осторожно забрал у нее результаты анализов, но читать не стал. Просто стоял и смотрел в глаза. А ей хотелось закричать на него, ударить, расплакаться… а еще больше хотелось, чтобы Толя сказал, что это ничего не изменит, что он будет рядом…

Но, так ничего и не сказав, мужчина развернулся и молча вышел, тихо закрыв за собой дверь.

Наверное, я сейчас себя чувствовала так же, как и мама тогда, когда стояла в коридоре и глядела на закрытую дверь, – безысходность, апатия и приятие реальности… Успокоиться и отдать Дениса, ведь ему действительно лучше жить с дедом (какой бы скотиной он ни был, Максим Леонидович любил внука), а Лизу отправить к Марианне, та сделает из нее настоящую ведьму, какой так и не смогла стать я. А самой…

Нет!!! НЕТ!!!

Хотя бы ради их памяти – нет!!! Не для того они страдали, не для того лишились столь многого.

Мне необходимо вернуться и найти Диму, если понадобится, выдернуть его из постели с куколкой. Ничего, он себе потом новую найдет.

Я привела в порядок волосы, глубоко вздохнула и шагнула в зал.

Наверное, глаза закрывать все-таки не стоило, потому что я тут же встретила препятствие в виде чьего-то тела и услышала весьма крепкое ругательство в свой адрес.

Распахнув глаза, увидела перед собой высокого широкоплечего колдуна. Черные прямые волосы, чуть более длинные, чем диктует мода, яркие зеленые глаза и знакомый жуткий рваный шрам, пересекающий нос и правую щеку. Красавцем я бы точно его не назвала, но этот шрам делал его еще страшнее и опаснее. Чем же он был нанесен, если даже целители не смогли убрать, или мужчина не захотел его сводить? Хотя какая мне разница.

– Прошу прощения, – пролепетала я, совершенно утратив весь свой боевой пыл.

– Надо смотреть, куда идешь, ведьма, – презрительно процедил неизвестный и, резко повернувшись, продолжил свой путь.

До чего неприятная личность. Я смотрела вслед колдуну и даже думала прицепить ему на рубашку какое-нибудь маленькое проклятие (мелочь, а приятно), а потом вспомнила, почему он показался мне знакомым.

…Глубокий вечер, почти ночь, на улице все равно жара. В квартире тоже стояла жара, даже кондиционер не спасал. Я уже давно уложила спать и Дэна, и Лизу, а родителей все не было, и телефон почему-то не отвечал.

Мне стало страшно, я всеми силами старалась прогнать этот страх, но не могла. Словно какое-то предчувствие не давало мне пойти в свою комнату и лечь спать. Поэтому я продолжала кружить по гостиной, сжимая в руках телефон.

И вот долгожданный звонок в дверь.

Наконец-то.

Я даже не сразу поняла, что это не родители, у них же есть ключи. Точно помнила, что папа брал их.

Открыла дверь и увидела Стража – сурового, мрачного, с пронзительными зелеными глазами и страшным шрамом.

Увидела и поняла, что он хочет мне сказать…

…Черт, мне сейчас не мешает выпить, а потом отправиться на поиски шефа.

Сказано – сделано. Я уже подошла к столику, то и дело оглядывая зал, когда увидела Димку. Тот стоял почти у самого входа и что-то обсуждал с тем самым неприятным Стражем.

Странно, какие у них могут быть дела?

Мы сторонимся Стражей… и боимся.

Высшие колдуны и ведьмы, наделенные властью и Законом. Единственные, кто может нас остановить, когда сила выходит из-под контроля, когда жажда власти затмевает все… Когда мы выходим убивать.

…Слуги совета, исполнители закона и самый страшный кошмар для любого из нас…

– Таня? Это ты?

Резко повернулась, чуть не сбросила поднос с напитками, прижала руки к груди, туда, где сильно-сильно билось сердце. Нет, не может быть…

Что же за ночь-то такая…

– Леша…

Колдун, почти не изменившийся за эти семь лет, стоял всего в трех шагах от меня и просто смотрел. Все те же мягкие, словно шоколад, карие глаза, затягивающие в свой омут, та же непокорная темно-каштановая прядь, вечно падающая на глаза. Вот только небольшой ожог на шее портил всю картину. Раньше он был еще больше и еще страшнее, значит, со временем целители смогли его залечить… Метка самой сущности, магия смерти… моя вина и моя ошибка.

– Здравствуй, – он неловко улыбнулся и отвел взгляд.

Это мне надо чувствовать себя виноватой, а не ему. Это я не отследила сущность, это я его чуть не убила.

– Здравствуй, – я старалась говорить, как можно бодрее и веселее, но улыбка получилась искусственной, блеклой. Я все еще не могла отойти от шока, привыкнуть к тому, что он здесь, рядом. Протяну руку и смогу коснуться, почувствовать, как бьется его сердце…

– Ты… ты отлично выглядишь. Так похожа на отца. Я даже не сразу тебя узнал… Выросла… Похорошела. Стала настоящей ведьмой.

– Это комплимент или оскорбление?

Теперь он улыбнулся по-настоящему, а в уголках глаз появились мелкие морщинки.

Раньше их не было.

– Все такая же дерзкая и острая на язычок. Как ты? Как Дэн и Лиза?

– Нормально.

– Хорошо… Прости, я не смог приехать на похороны.

– Мы получили твое письмо.

– Да. – Он осмотрел меня очень внимательно и наткнулся на блок. Тот его не заинтересовал, все, что хотел, Леша уже увидел. – Ты…

– Нет. – Мне не хотелось слышать его вопрос. Не хотелось вспоминать.

– Ясно…

– Не хочу повторения, – зачем-то добавила я и отвела взгляд. Но успела заметить искорку боли, мелькнувшую в его глазах.

Я все еще отлично его понимала, чувствовала и знала, о чем он думает. Хотя… чего еще ожидать, мы же росли вместе, дружили. Ровно до моего семнадцатого дня рождения.

…Затемненная комната, несколько свечей на подоконниках и на столе, приятный аромат масел. Я так готовилась к этому дню, так его ждала…

Мужчина подходил ко мне, а я с удовольствием смотрела на его великолепную обнаженную фигуру. Внутри все дрожало от нетерпения и желания… Я до сих пор помнила жар его кожи, нежность рук, мягкость прикосновений, тяжесть тела… а потом – крик боли и запах обгоревшей плоти… Боль, ужас, отчаяние…

– Тань…

Я слегка тряхнула головой, отгоняя прочь непрошеные воспоминания.

– Как ты жил все это время? Я слышала, ты долгое время провел в Швейцарии, затем был в Лондоне, Париже, Нью-Йорке.

– Я сейчас живу в Чикаго, здесь проездом.

Я кивнула и бессознательно провела пальцами по вырезу платья. Шоколадные глаза внимательно следили за моими движениями, а тело тут же отреагировало – грудь налилась, соски затвердели, стали такими чувствительными, что даже прикосновение к легкому шелку вызывало сладкую боль. В воздухе замерцали первые всполохи желания… взаимного желания.

Я все это время смотрела в его глаза и сразу заметила, как вожделение резко сменил страх… потаенный… старый. Он мелькнул и пропал, а вместе ним пропало и желание… Мы оба слишком хорошо помнили, что было тогда.

– Добрый вечер. – Димка неслышно подошел сзади и обнял меня за талию, прижимая к себе.

– Добрый. – Лешка слегка подался назад, словно отступал. – Алексей Инеев.

– Дмитрий Соколов… Танюш, ты тут не заскучала без меня? Прости, что заставил ждать. – Димка наклонился ко мне и нежно чмокнул в макушку.

Чмокнул?!! Дима?!! Что я пропустила?!!

А Леша продолжил внимательно нас разглядывать, словно ожидал моей реакции.

– Все нормально, Дим, – фальшиво улыбнулась я и вздрогнула, когда горячая ладонь колдуна переместилась на открытую спину и пальцы начали медленно выводить на коже какие-то непонятные узоры-завитушки.

– Может, поедем домой? В кроватку? – промурлыкал Соколов мне на ушко, но я все равно чувствовала, как он напряжен и продолжает мериться взглядами с Лешкой.

Но про кровать он сказал зря. Алексей, если до этого еще сомневался, то после последней фразы окончательно понял, что это фарс. Дима его больше не интересовал, он смотрел на меня.

– Я рад, что мы встретились… Ты не возражаешь, если я навещу вас в выходные?

Зачем? Что же тебе нужно, старый друг?

– Нет, мы будем рады.

– Хорошо. Приятно было познакомиться, Дмитрий.

Как только Лешка отошел от нас, Димка наконец смог расслабиться.

– Кто это такой?

– Друг семьи… один из учеников отца.

– Некромант, – кивнул Димка и вновь взъерошил волосы рукой, а потом вновь посмотрел на меня. На лице появилась лукавая ухмылка. – Потанцуем?

Вот только танцев мне не хватало для полного счастья. Сейчас я больше всего на свете хотела вернуться к себе домой, запереться в комнате и просто разобраться, что происходит.

Лешка не мог знать, что я буду здесь. Все семь лет он старательно избегал встречи со мной, даже от отца отдалился, а потом и вовсе уехал из страны. И причины у него имелись. Но сейчас он подошел сам… ко мне. Что же изменилось? Что ему нужно? И чем это грозит нам?

– Хорошо. – Я кивнула и позволила вывести себя на середину зала. В этом весь Димка, ему обязательно надо быть в центре внимания. – А ты где пропадал?

– Встретил одного старого друга.

– С каких это пор Страж является твоим другом?

– Не все Стражи одинаковы.

Мне вдруг начало казаться, что голоса вокруг стихают, свечи сверкают ярче, а на нас смотрят все. Но это ощущение взглядов сотен глаз прошло, стоило нам только встать друг против друга.

Взмах рукой музыкантам… Позер…

Его глаза смеялись, и я никак не могла понять причины, пока не услышала музыку.

Танго…

– Дима, – зарычала я.

– Это всего лишь танец, колючка, расслабься и получай удовольствие. – Он еле заметно пожал плечами. Равнодушен, спокоен, сосредоточен.

Еще одна часть сегодняшней игры, правила которой я уже не успевала понять.

Дима притянул меня к себе близко-близко, его ладонь на моей спине, моя рука на его плече, смотрим глаза в глаза, больше нет улыбок. Есть только танец, в который надо вложить все.

Классическое танго.

Здесь нет ничего лишнего, каких-то акробатических пируэтов и прыжков, мне даже не надо закидывать ногу ему на бедро, здесь это не требуется. Лишь плавное движение бедер из стороны в сторону, длинные шаги, резкие повороты, плавное скольжение по центру и моя ножка, которая то и дело появляется в длинном разрезе платья.

Все в пределах допустимого, я бы даже сказала, что по магическим меркам очень скромно. Но отчего так сгущается воздух вокруг нас, отчего сбивается дыхание и горят щеки? Сущность мурлычет внутри, с наслаждением впитывая окружающее нас возбуждение. Димка серьезен, улыбка давно уже ушла из его глаз, остались лишь сияние силы, всполохи страсти. Где-то на краешке сознания мелькает мысль: когда все успело поменяться, когда я упустила из вида, что игра перестала быть просто игрой?… Или мне все кажется… это все музыка… и танец…

Последний аккорд, и мы замираем, переводя дыхание, и наконец-то отводим взгляды.

Слишком много испытаний для сегодняшнего вечера.

– Дим, я хочу домой, – убрала руку с его плеча и отошла в сторону.

Я права, на нас действительно смотрели все. Опять в центре внимания. Интересно, что напишут завтра в желтой прессе? «Служебный роман»? «Все тайное становится явным»?

Надоело… все надоело…

Кто я? Игрушка?.. Марионетка в чужих руках?.. Как получилось, что свободная ведьма, не принадлежащая клану и имеющая возможность выбирать свою судьбу, стала заложницей?

Как и когда?

Может, дело в том, что эта свобода всегда была лишь фикцией? Что ее просто нет? Ни для кого из нас…

– Хорошо.

Но уйти нам не дали.

– Танечка, милая, я так рада тебя видеть. – Путь преградила эффектная невысокая блондинка с огромными голубыми глазами. Про таких принято говорить «женщина без возраста». Ей с легкостью можно было дать и двадцать, и сорок. На самом деле ей было еще больше. Красивая, воздушная, с необыкновенным голосом.

– Марианна, привет. – Я искренне улыбнулась в ответ и попыталась понять, что же нового появилось в ее внешности с нашей последней встречи.

Вроде нос… да, точно, она поправила нос… опять. И чем ее тот не устраивал?

– Очаровательно выглядишь. Мне нужно с тобой поговорить. Ты не против, если я завтра вечером заеду к вам?

– Буду только рада.

– Мне вчера звонила Лиза. – Она красноречиво замолчала.

Вот мелкая… опять успела нажаловаться.

– У нас все нормально.

– Такая же упертая, как твоя мать. – Марианна покачала головой, вздохнула, перевела взгляд на моего спутника, и ее поведение тут же кардинально изменилось. – Ой, Димочка…

– Марианна, ты все хорошеешь, – промурлыкал тот, склоняясь к ее ручке и целуя внутреннюю сторону запястья.

– Спасибо, милый… Мы так давно не виделись. Совсем забыл старую знакомую? Может, навестишь?

– Какая же ты старая, милая, ты само очарование. И я тоже очень соскучился.

– Я позвоню, зайчик.

Ведьма легко помахала ручкой, и мы продолжили путь.

Вот только…

– Дим?

– Тань, ты не хочешь этого знать, – ответил тот, не поворачивая ко мне головы.

Нет, конечно, он прав, я действительно не хочу этого знать, ибо на фантазию я никогда не жаловалась, но…

– Она же моя бабушка.

– Во-первых, она просто красивая женщина. Во-вторых, я ее знаю дольше, чем тебя. В-третьих, ты же в курсе, сирены долго не стареют.

– Она больше тридцати раз наведывалась к пластикам.

– Разина, не будь язвой, ты говоришь о своей прародительнице.

– Ты вообще знаешь, сколько ей лет?

– Спрашивать о возрасте женщину – сродни самоубийству. А в постели меня совершенно не интересует ее возраст… и на ковре тоже… и еще в ложе театра. Да, такого адреналина я никогда не получал. Ты знаешь, что Марианна крайне рисковая особа?

Меня передернуло.

– Дим…

– Ты же сама начала этот разговор.

Через пять минут мы уже сидели в машине.

И вновь тишина, только на этот раз словно что-то изменилось. Но думать об этом не хотелось. Адреналин схлынул, ушло и напряжение, остались только невероятная усталость и апатия. Хочу домой.

Часы показывали половину четвертого. Спать мне осталось три с половиной часа. А завтра еще встреча у мэра.

Дима остановил машину у моего подъезда.

– Утром за тобой заедет Владимир и привезет ко мне. Оттуда сразу поедем к мэру.

– Хорошо. – Мне не хотелось на него смотреть, и я просто открыла дверцу и поспешила домой.

Только войдя в подъезд, поняла, что опять не почувствовала холода – шеф вновь поделился со мной теплом. Размышлять на тему его удивительной щедрости у меня не осталось сил.

А ночью мне вновь приснился старый-старый сон… мой персональный кошмар, не приходивший ко мне уже больше года. Нет, я знала, что встреча с Лешкой просто так не закончится. Но одно дело знать, а другое – вновь видеть все во сне, переживать каждое мгновение заново…

…Я в комнате. Напряжение вперемешку с предвкушением и ожиданием не позволяют мне сидеть на месте. Я все время в движении, хожу, трогаю вещи, провожу пальчиком по расставленным артефактам. Древние, могущественные, но пустые. Сегодня они наполнятся силой и энергией. Моего предполагаемого уровня должно хватить, чтобы напитать их… Подошла к зеркалу, в очередной раз пытаясь найти хоть один недочет, но нет, все прекрасно. Юная милая ведьмочка.

Мама ушла уже полчаса назад, и Леша давно должен был появиться. Заставляет ждать? Негодник… я отомщу… и пусть не думает, что не смогу, – смогу. Мама мне сказала, как… Конечно, мне неловко от мысли, что придется это делать, но…

Я все-таки села на кровать и расправила складки легкого, почти прозрачного одеяния, назвать которое ночнушкой можно было только с большой натяжкой. Под ней ничего, совсем ничего.

Вскочила и вновь подошла к зеркалу, всматриваясь в отражение, – хороша… как же я хороша. Глазки горят, на щеках румянец… Лешке понравится, я знаю. При мысли о нем щеки вспыхнули с новой силой, и я вновь села на кровать. Ну где же он, где?

Шаги… медленно открывается дверь.

В полумраке комнаты, освещенной только свечами, я увидела Алексея, он не спеша зашел и закрыл за собой дверь на замок.

Глупый… нам никто не помешает этой ночью…

На нем лишь темный мягкий халат.

Я с трудом перевела дыхание, отчетливо осознавая, что под халатом ничего нет.

– Ведьмочка, – Алексей улыбнулся и, совершенно не стесняясь, развязал пояс. Халат упал вниз, под ним действительно ничего не было.

Колдун дал мне время полюбоваться им, оценить, запомнить, насладиться мгновением.

И я смотрела.

Мой взгляд медленно спускался по его телу сверху вниз, на мгновение застыл на восставшей плоти… и опустился ниже. Из последних сил старалась не облизнуться. Этой ночью он принадлежит мне.

Осмотр закончен.

Я встала с кровати, медленно сняла через голову свою рубашку и откинула в сторону.

Его очередь смотреть, оценивать… восхищаться.

Я словно чувствовала его взгляд на себе, как невесомое прикосновение. Чувствовала, как он осматривает меня, миллиметр за миллиметром, и ждала. Мурашки бегали по телу, соски превратились в маленькие горошинки, а дыхание невольно участилось.

– Ведьма, – тихо произнес он, и его голос стал совсем хриплым от желания. Это возбуждало еще больше.

Быстрое движение, и колдун уже рядом со мной, он прижал меня к себе до такой степени, что трудно дышать, впился в губы страстным, голодным поцелуем. Мы целовались как ненормальные, лихорадочно гладили и ласкали друг друга руками. Как же это здорово – знать, что между нами больше нет запретов, что теперь можно все.

Леша уложил меня на мягкие простыни и застыл на мгновение на вытянутых руках, жадно вглядываясь в лицо. Карие глаза стали совсем черными, опасными.

Страстный поцелуй в губы лишил мыслей и заставил выгнуться от желания.

А потом его губы опустились ниже и начали покрывать поцелуями грудь, слегка прикусили горошинку соска, затем втянули его в рот. В это время его вторая рука сжимала другую грудь, перекатывая вершинку между пальцами. И каждое прикосновение лишало разума и заставляло жалобно постанывать, сжав простыни в руках.

Между ног стало влажно и горячо, я рефлекторно попыталась сжать бедра, но не получилось. А жар с каждой секундой становился все ощутимее, и я стала тереться о Лешино бедро, чтобы хоть как-то унять его.

Лешка смеялся… тихо, едва слышно… и каждый звук его голоса набатом бился в моей голове.

Его губы оставили в покое мою грудь и опустились ниже, опалили дыханием живот, а потом скользнули еще ниже. Я знала, что должно произойти, но знать – это одно, а чувствовать – совсем другое.

Резким рывком он стянул меня на край кровати, сам опустился на колени прямо на пол, закинул мои ноги себе на плечи, и… Сначала я почувствовала его горячее дыхание, затем быстрый поцелуй в бедро, влажный язык медленно скользил к самому средоточию бушующего во мне пожара. Легкий невесомый поцелуй туда, и он вновь отстранился, покрыл поцелуями внутреннюю сторону бедер, намеренно игнорируя лоно. Мне хотелось рычать от разочарования, и я пыталась хоть как-то взять контроль над ситуацией, заставить его коснуться… Но Лешка не дает, его руки крепко прижали меня к матрасу.

Когда я уже не могла сдерживаться, когда желание ощутить его прикосновения стало болезненным, он, наконец, внял моим мольбам. О да, я давно растеряла весь пыл, всю воинственность, я могла только просить, молить коснуться меня там…

От первого прикосновения горячего и влажного языка к клитору у меня перехватывает дыхание, от второго – я выгнулась, со всей силой вцепилась в его волосы, третье вызвало судорожный вздох и слабый сон.

К языку присоединились губы и пальцы, и я совсем потерялась в охватившем меня наслаждении.

Мужчина пробовал меня на вкус, смаковал и целовал…

Бедра двигались сами собой, навстречу его движениям, и я уже не думала о том, что он делает и как он делает. Внутри меня росла буря, маленькое цунами или шторм. Буря все срывала на своем пути, оставляя лишь неприкрытое наслаждение и сладкое предвкушение, ожидание чего-то невероятного. Внезапно все резко сосредоточилось в одном месте – и наступил взрыв.

Мое тело содрогалось в конвульсиях, и я кричала от восторга. Энергия кипела и бурлила вокруг, я чувствовала, как дрожат внутри меня скрепы, еще удерживающие магию. Последнее препятствие к моей свободе, к моей силе.

Сейчас… сейчас… все произойдет именно сейчас…

Лешка навис надо мной и провокационно облизнул губы.

– Сладкая, – прошептали мне они.

И я почувствовала его плоть, что дерзко упиралась мне в живот. Большую, горячую и твердую. Не могла отказать себе в желании коснуться ее. Пальцы шаловливо пробежали по всей длине.

Алексей рвано дышал, тихий стон с трудом пробивался сквозь сжатые губы.

Мне хотелось коснуться его губами, попробовать так же, как и он только что пробовал меня. Заставить колдуна стонать от желания и наслаждения. Почувствовать власть. Но это потом… у нас вся ночь впереди.