Текст книги "Лилия из снов (СИ)"
Автор книги: Татьяна Ренсинк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Лилия из снов
Татьяна Ренсинк
© Татьяна Ренсинк, 2021
ISBN 978-5-0055-3215-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Татьяна Ренсинк
Нидерланды30. 10. 2014 – 17. 12. 2014
Вступление
6 июня 1815 г. произошёл полный разгром Наполеона в битве при Ватерлоо. Тяжкими оказались последствия той войны для Европы.
Россия была так истощена, что чувствовался упадок сил и охлаждение к тому режиму, что существовал. Появились идеи что-то изменить, сделать лучше, поскольку в прежних политических идеалах наступило разочарование.
Так, 14 сентября 1815 г. Россия вступила в состав Священного Союза, акт которого подписали все монархи Европы, кроме Англии, Турции и папы Римского. Целями же этого Союза были: укрепление прежних феодальных династий, сохранение установленной Венским конгрессом системы новых государственных границ и подавление революционных и национально-освободительных движений. И то, что Союз был не особо принят, препятствовал установлению буржуазии, повлекло всё же в конце 1820-х годов начало его распада.
Те, кто побывали в европейских странах, могли лицезреть и изучить их жизнь, политику, взгляды, а возвращались в Россию с новыми идеями и порывами. Оттого стали зарождаться разные тайные общества с целью улучшить жизнь родного края, укрепить, дать больше сил во всех направлениях, поскольку правительство продолжало придерживаться прежнего направления.
Россия боялась волнений, которые происходили на Западе, всех революций, вольнодумцев, от чего серьёзно стала относиться и к тому, что говорят, и к тому, что читает народ: «Всё, что они видели, и всё, что они вычитывали из иноземных книг, они прилагали к своему отечеству, сравнивали его порядки и предания с заграничными…»
Так, на допросе после восстания декабристов, Н. А. Бестужев сжато опишет состояние России на тот момент: «Видя расстройство финансов, упадок торговли и доверенности купечества, совершенную ничтожность способов наших в земледелии, а более всего беззаконность судов, приводило сердца наши в трепет…»
Происходящие вокруг события, революции, зарубежные книги – всё воспитывало особый характер взрослеющего поколения, чьи побуждения и стремления были изначально добрыми и чистыми. Кто-то потом будет использовать всё это в своих целях, кто-то предаст (роман «Правильный выбор»).
И многие оставили после себя автобиографические записки…
Так, герой нашей истории, Михаил Алексеевич Аргамаков, начал вести свои записи сразу, как только поступил в морской кадетский корпус. Мнения своего он не высказывал, но рассказал, как проходили события, которые мог своими глазами лицезреть…
Вернувшись из плавания в Голландию, в 1815 году, когда над Наполеоном была одержана окончательная победа, Михаил был счастлив, как никогда. Он был в то время уже в чине лейтенанта, любимая женщина – тоже с ним.
Теперь предстояло жить дальше и не предать свои стремления…
Глава 1
Продолжался декабрь всё того же, 1815 года…
В доме, у распахнутого окна лежала раскрытая книга. Ветер нежно коснулся страниц и перелистнул несколько из них, подхватив рисунок ландыша, на котором от руки было приписано: «Спасибо, мама!».
Дверь в комнату распахнулась от удара ногой Михаила. Он неотрывно любовался счастливой возлюбленной, которую нёс на руках. Они радостно смеялись, души их порхали, словно бабочки над распустившимися цветами.
Покружившись немного по комнате, Михаил опустился с милой на мягкость постели. Он нежно прикоснулся в поцелуе к губам её, сливаясь с ними в ласке любви. Рука его осторожно коснулась живота любимой, и та слегка вздрогнула…
– Малышка наша, – склонился Михаил над животом и поцеловал его. – Расти нам на радость! Мы так тебя ждём!
– А если это всё же мальчик? – хихикнула возлюбленная.
– Варенька, – прищурил глаза Михаил. – Однажды будет и девочка. Ты права, – сел он удобнее со счастливой улыбкой. – Может это и сын, но это не так важно. Просто я так тебя люблю, что хочется, чтобы миру мы подарили больше таких, как ты.
– Мишенька, – только и смогла произнести будто тающая от блаженства Варя.
– Что это? – заметил Михаил на полу рисунок ландыша и поднял, прочитав надпись. – Спасибо, мама?!
– Да, – села рядом Варя. – Когда ты мне подарил тот ландыш, узнала я, что это был любимый цветок моей мамы. Матушка твоя сказывала…, – вспоминала она. – Мне стал он очень дорог, вдвойне!
– Так всё же ты его и из-за меня полюбила? – игриво прикусил губу Михаил, поглядывая на любимую, и она его слегка толкнула в плечо:
– Не смейся надо мною больше!
– Ой, тебе вечно это мерещится! – хихикнул он.
– Я уверена, что мама помогла нам остаться вместе и обрести счастье, – договорила Варя, нежно взглянув на рисунок. – Жалко только, что усадьба сгорела, а с нею и тот ландыш…
– Да, – вздохнул Михаил, полностью соглашаясь с ней и вспоминая произошедшее. – Но мы удержим наше счастье теперь. Несмотря на то, что ты упрямица и выдумщица, – стал щекотать милую он, и по их спальне полился радостный смех, который был слышен и подошедшему к закрытым дверям слуге.
– Вот ведь, – от неловкости проговорил он и замер, прислушиваясь.
Когда смех стих и вновь воцарилась тишина, он всё же поднял руку, выпрямился и постучался:
– Барин, покорнейше прошу простить, но там к Вам со срочным донесением прибыли!
– Вот, – поднял удивлённо брови Михаил и с нежеланием поднялся.
– Ты ведь не уйдёшь? – поднялась следом и Варя.
– Не знаю, – оправил он на себе одежду, отложив рисунок на книгу у окна, которое и закрыл от сквозняка. – Мы не на необитаемом острове, так что жизнь будет кидать и шторма ещё будут, – повернулся он к встревоженным глазам возлюбленной. – Не беспокойся о нас, хорошо? Ты свободна, венчание наше вот-вот состоится. Этого у нас отнять никто не сможет! – прижав её к себе в объятия, Михаил страстно поцеловал и поскорее вышел из спальни.
– Да, – неуверенно вымолвила Варя, ещё некоторое время глядя на закрытую за ним дверь…
Глава 2
– Дмитрий!!! – узнав прибывшего друга, который ожидал его в кабинете, вошёл Михаил и принял его в дружеские объятия. – Рад безмерно!
– Благодарю, Мишель! – улыбнулся тот как-то неловко, и, чувствуя его сдержанность, Михаил насторожился:
– Беда ль какая приключилось вновь?
– Нет, что ты! Упаси Боже теперь от бед каких! – сразу успокоил тот.
– Что ж, мой друг, присядем тогда? Чаю приказать подать? – пригласил Михаил, но Дмитрий тут же наотрез отказался:
– Времени нет, я уж сразу к делу перейду. Лёшка ещё не вернулся с плавания, да Сашка в деревне. Обратиться мне почти что не к кому за помощью некоторой.
– Говори, говори, я всегда рад помочь, ты же знаешь! После того, что ты сделал, как помог нам с Варенькой, я у тебя в неотложном долгу! – сразу был готов Михаил.
– Что ж, полагаю, хотя это лишь мои подозрения, что история та не совсем закончена, – сделал паузу он и достал из-под плаща некий пакет, который положил на стол. – Здесь список осуждённых по делу с Илларионом Константиновичем, список подозреваемых и тех, кто мог быть причастным и к его гибели. Те, с кем он имел дело… Нашли ведь не всех. Брат одного осуждённого был замешан, тесно связан с Илларионом Константиновичем, и, как выяснилось из допросов, посещал не раз его дом в Париже, донёс о предательстве и о том, что Иллариона хотели отстранить от общего дела. Слишком уж был он честный, а честность, как ты знаешь, не везде ценится.
– И что, этот брат ещё на свободе?
– Да, где он, никому не известно, – подтвердил Дмитрий. – И он первый, кого я подозреваю в том, что донёс обо всём происходящем генералу Чернышёву.
– При чём тут Александр Иванович?! – удивился Михаил.
– Дело в том, что он меня лично посетил и просил, если это так можно выразиться, принять участие в некотором очень деликатном деле. Перед тем, как покинул Париж в 1812 году, к нему явился некто с первым анонимным донесением, а теперь и вторым. В общем, Чернышёв в курсе всего, что произошло и как, а потому посчитал, что мне можно довериться, а так же и моим товарищам. Особенно он упомянул твоё имя.
– Я не боюсь огласки произошедшего. Мы ничего такого не сделали! – высказался Михаил, настороженно слушая и принимая неприятную новость.
– Мишель… Мне нужна будет помощь, чтобы кто-то, кому я бы мог доверить некоторое послание, доставил его в целости и, что важно, тайно… королю Голландии, – чуть ли не шёпотом сообщил Дмитрий, от чего Михаила поразился:
– Что?! Я… у меня венчание…
– В феврале, – вставил Дмитрий, не дав другу договорить и приблизившись к его уху. – Послание надо сейчас доставить королю и принцу Голландии по пути и далее сопровождать по назначенному новому маршруту. Они приглашены сюда тайно, уже в пути, ждут в назначенном месте…
– Тайно, – кивнул Михаил. – Когда отправляться?
– После императорского бала. Государь император желает познакомиться с тобой и Варварой Игоревной, – отступил Дмитрий, чувствуя, что Михаил может отказать, но был готов к любому исходу. – Это нужно России… Судьба нашей принцессы, нашей родины, будущих отношений с Голландией зависит от этого. А довериться я могу всего нескольким. Мне самому отправляться нельзя. Дела взволили. За службу Чернышёв обещает, что злодеи все будут найдены, наказаны.
– Да, уже обещали, – задумался Михаил и встал к окну, за которым красовался зимний пейзаж просторного сада его родной усадьбы, где все деревья и кустарники были укрыты блестящим покровом снега, что переливался от солнца радужными красками.
Там уже гуляла его возлюбленная, так же одетая в белизну тёплой шубки. Она была там совершенно одна, словно королева зимы. Она поднимала к ясному небу счастливые глаза и вдыхала полной грудью чистый морозный воздух. Казалось, но Михаилу так и хотелось, чтобы этот покой и счастье никто… не потревожил…
– Я смогу выполнить столь важное поручение, – ответил он, от чего Дмитрий облегчённо выдохнул:
– Я не знаю, как отблагодарить!
– Но почему Чернышёв? – повернулся Михаил к нему, не понимая всего до конца.
– Государь поручил именно ему всё это устроить, – кратко ответил Дмитрий.
– Ясно, – закивал Михаил и одарил его дружеской улыбкой. – Снова приключения нас ждут!
– Ещё какие, королевские! – засмеялся с ним вместе друг…
Глава 3
«Когда душа разрывается от незнания, на какой путь встать и по какой дороге отправиться, совесть борется с разумом, но кто из них победит?» – Михаил медленно шёл по расчищенной от снега тропинке к скамье у сада, на которой сидела Варя и ёжилась в шубке от всё же пронизывающего холода. Михаил недовольно покачал головой, заметив, что шубка расстёгнута, а голова не укрыта, и на её убранные наверх волосы уже легли медленно падающие с неба снежинки…
– Родная, простудиться захотела? – сел он рядом и обнял Варю за плечи.
– Тебе не всё равно, – с наслаждением улыбнулась она и закрыла глаза, не желая, чтобы этот момент уходил. – Мне так хорошо с тобой.
– Лапушка моя,… ненаглядная, – ласково шептал милый, нежно касаясь губами её щёк. – Идём в дом скорее, по-хорошему, а то на руках унесу, но верну в тепло. Думай и о нашем ребёночке.
– Беспокоишься, – продолжала улыбаться Варя и взглянула в его глаза с искрами упрёка. – А вчера тебе было всё равно.
– Прошу тебя, не осуждай. Всё же вчера тебе объяснил, или опять не понятно?! Я служу России, и согласен помочь и в этом деле. Идём в дом, – строго ответил Михаил и потянул за руку подняться.
– Хорошо, – усмехнулась Варя и послушно отправилась с ним к теплу дома.
Слуга помог снять верхнюю одежду и удалился, с поклоном оставив, а они молча прошли в гостиную, где за небольшим столом красовались самовар и корзиночка с пряниками. Вокруг царила абсолютная тишина, словно никого, кроме них двоих больше в доме не было… Только тихое тиканье часов у стены и было слышно…
– Пряниками решил меня задобрить? – продолжала язвить Варя и села к столу, сложив на груди руки, всем видом показывая, что чаю не желает.
– Не усложняй, умоляю, – проговорил Михаил и сел рядом. – Послушай, у матушки сейчас модистка, и после чая они ждут тебя, чтобы подобрать платье к балу во дворце. Ты ведь желаешь поехать со мной на этот бал?
– Возьми меня с собой на встречу, – глядя в пол высказалась Варя с горечью в голосе, но понимала, что не возьмёт.
– Это не увеселительная прогулка, Варенька, – нежно ответил Михаил и взял её руку в свои тёплые ладони. – Я сразу вернусь. Мне надо сопровождать их в пути к нашему императорскому двору и доставить как можно скорее!
– Почему они решили это столь скоро совершить?
– Наш государь в дружеских отношениях с королём Голландии, и договорились они об этом ещё на поле Ватерлоо после сражения. В том бою зелёный лягушонок отличился. Может, потому? – улыбнулся Михаил.
– Зелёный лягушонок, – хихикнула Варя. – Почему его так называют?
– Мундиры у голландской армии зелёного цвета, – пояснил Михаил и поцеловал её ручку. – Собираемся на бал?
– Разлуки с тобой я не вынесу, – прослезилась вдруг она, и Михаил с появившимся угрызением совести сглотнул, но ничего не ответил…
Только обнял…
Глава 4
– Вы в этом уверены? – спросил молодой господин у статного, среднего возраста и приятной внешности офицера, наблюдая среди роскоши императорского бала за Михаилом, который стоял в стороне с Дмитрием и беседовал с несколькими из гостей.
Потом он перевёл свой взгляд на беседующих молодых барышень, среди которых стояла и Варя:
– И как кстати та, Венера, красавица из красавиц! Это нам лишь на руку.
– Уверяю, Михаил сделает всё, чтобы не причинить зла той, которую так самоотверженно любит, – ответил гордо офицер.
– Вы уверены, что он её так уж и любит? – усмехнулся собеседник.
– Qui n’a jamais connut ce que c’est que l’amour, n’a jamais pu savoir ce que c’est que la peine, (Кто никогда не испытывал, что такое любовь, тому не понять, чего она стоит) – взглянул в его удивлённые глаза тот.
– Вы занимайтесь своим делом, я – своим, – кивнул ему собеседник, и ответа не последовало. – Что ж, – легко вздохнул он и расплылся в победной улыбке. – Ça va, j`ai pigе, je me casse, salut! (Ладно, я понял, ухожу!)
Офицер остался стоять в напряжении и наблюдать мельком за его действиями, за Михаилом и Варей. Все скулы напряглись, рот сжался, но сделать шаг не решался. Зато его недавний собеседник уже подошёл к Варе и её подругам…
– Значит, ты вот-вот будешь Аргамаковой! – восхищалась одна из девушек. – Очень достойны род! Богаты, знатны, добры! Чего ещё желать?!
– А как ты переживала в институте! – хлопнула легонько в ладоши другая, искренне радуясь за счастье Вари.
– Колечко-то подарил? – подмигнула соседка, и Варя с гордостью показала надетый на перчатке перстень, что ей будто блеснул искоркой счастья.
– Повезло тебе, – с чувством зависти молвила выделяющаяся яркой красотой среди них девушка. – И я бы мечтала о таком женихе! Помню, как танцевала тогда на балу с Михаилом Алексеевичем в иституте! Приятно было!
– Не говорите ж так, Венера, – остановила её речь соседка, всем видом возмутившись подобным заявлением.
– Как приятно лицезреть счастливые лица столь прекрасных дам, – высказал вставший рядом незнакомый им молодой и довольно симпатичный, как заметили тут же кокетливыми взглядами некоторые из девушек, господин.
– Разрешите пригласить на следующий танец? – спросил он, уставившись лишь на Варю и будто не замечая никого больше вокруг.
Варя от его приглашения словно онемела. Она взглянула в его глаза и некоторое время молчала, не находя в себе то ли ответа, то ли воли. Ошарашенная и не ожидавшая, что кто-то когда-либо пригласит на танец, Варя совсем растерялась, а собеседник ждал и зачарованно смотрел…
– Прошу, – прошептал он и протянул руку, чтобы принять её, но Варя тут же очнулась и вздёрнула с гордостью бровями:
– Простите, я уже все танцы обещала!
– Не может быть, какая досада! Разрешите хотя бы представиться, – выпрямился он с нежной улыбкой совершенно спокойного человека. – Рощин, Сергей Васильевич.
Но Варя ни подала руки, ни ответила. Её взгляд обратился к приближающемуся Михаилу. В глазах обоих сияла нежность друг к другу и крепкая любовь…
– Разрешите, – поклонился Михаил своей милой Варе, и они спокойно удалились, влившись в очередной круг вальса.
Девицы что-то стали шептать друг дружке, поглядывая то на танцующих, то на оставшегося ни с чем этого Рощина, но тот их так и не замечал.
– Венера, – прошептал он вдруг себе под нос и обернулся к девушкам, тут же отыскав взглядом нужную:
– Вы Венера? – переспросил он с поклоном у черноволосой красавицы, глаза которой были редкого серо-зелёного цвета, от чего девушка казалась ещё прекраснее.
Она удивлённо посмотрела, но пока ничего не говорила, показывая всем видом, что горда своим превосходством и что он, обратившийся к ней,… низок…
Решив, что узнал достаточно, Рощин поклонился и отправился дальше…
Глава 5
Варя кружилась в вальсах со своим возлюбленным. Казалось, им уже ни до чего. Их взгляды тонули в ласке друг к другу, души парили и сердца пели в такт с льющейся мелодией.
Выйдя из очередного танца, Варя следовала с Михаилом к кивнувшему им Дмитрию. Тот всё время стоял в беседах то с одними, то с другими, и на этот раз он был в компании со строгим на вид генералом, императором Александром и молодой, очень привлекательной особой.
Михаила и Варю тут же Дмитрий представил. Император одарил приятной улыбкой и поцеловал ей руку – так это всё удивляло, восхищало Варю, что она боялась дышать и хоть слово молвить.
Генерал так же с вежливостью поцеловал ей руку, а молодая особа добродушно улыбнулась и кивнула. Её представили, как великую княжну Анну Павловну.
Анна показалась Варе невероятно очаровательной! При всём высоком росте, статности, глаза княжны выражали бесконечную нежность и доброту. Ни капли высокомерия, как было свойственно многим великосветским особам… Тёмные волосы её были невероятно пышными, а кудри блестели, будто тоже радовались своей хозяйке, такой кроткой и тихой…
Император пригласил генерала, а с ним и Михаила с Дмитрием пройти на недолгую беседу, оставив княжну и Варю в обществе друг друга, от чего пока растерявшиеся эти две молодые собеседницы некоторое время не решались заговорить…
– Vous avez peur du risque? (Вы боитесь риска?) – с волнением в голосе спросила вдруг княжна, и Варя выдержала некоторую паузу, общаясь с нею лишь несмелыми взглядами.
– Ayant risquе une fois-on peut rester heureux toute la vie, (Однажды рискнув, можно остаться счастливым на всю жизнь) – пожала плечами Варя.
– Et vous? Heureux ensemble? (А Вы? Счастливы вместе?) – продолжала спрашивать княжна, начав обмахиваться веером, но её разволновавшаяся душа явно не унималась и тревога выступила наружу, что крайне обеспокоило Варю:
– La vie est belle. Je vais au rêve. Si on vit sans but, on mourra pour rien. (Жизнь прекрасна. Я иду к своей мечте. Если ты не живёшь для чего-то, то умрёшь ни за что) – отрывисто пояснила Варя и выдохнула, устав от общения на французском, который ей не был симпатичен никогда. – Простите, Ваше Высочество.
– За что? – удивилась та.
– Мне крайне неловко, столько событий, – улыбнулась Варя, тоже разволновавшись, как и княжна.
– А давайте выйдем в парк? – предложила Анна, и Варя с удовольствием закивала.
У выхода им подали шубки, и они медленно отправились в прогулку по пустому от иных лиц парку. Вечерний воздух был чист и свеж, снег на дорожках был начисто убран, так что идти было очень легко и приятно…
– У Вашего жениха нет тайн от Вас, верно? – спросила после долгого молчания княжна.
– Да, Анна Павловна, я надеюсь на это, – улыбнулась Варя.
– Тогда Вы знаете, куда он по утру отправляется?
– Да, я осведомлена, – не стала скрывать Варя, чего и не собиралась делать, но не была до этого вопроса совершенно уверенной.
– Мне так тревожно, – вдруг вымолвила Анна, глядя вперёд себя, но будто не видя ничего, или же наоборот – очень много и далеко, но Варя это заметила. – Вы простите, – опомнилась Анна и усмехнулась. – Меня в последнее время никто не понимает.
– Я понимаю. Мне тоже было суждено встретить человека, с которым папенька договорился о замужестве со мною, – призналась Варя, и Анна остановилась, обратив к ней внимательный взгляд:
– Я слышала Вашу историю, потому и подумала, что, может быть, поговорив с Вами, у меня душа успокоится, и не будет так страшно.
– Я думаю, страх отступит сразу, как только Вы увидите принца, – ласково ответила Варя, но не решалась рассказать о своём путешествии в Голландию, где так понравилось, где люди были столь добры, отчего думалось, что и принц наверняка добродушный,… достойный человек…
Но Варя вспомнила один факт и решила использовать его, чтобы попытаться успокоить встревоженную княжну, так искренне обратившуюся к ней за поддержкой:
– Ведь за Бонапарта Наполеона Вас не отдали, как бы он ни просил, он не был Вам мил, да и матушка Вас поддержала, насколько я слышала. И потом, ведь известен указ Петра Великого, что ни один из рода Романовых не может быть обвенчан без предварительной встречи с наречённым. Я бы воспользовалась им. И если мне не понравился бы принц, то ждала бы ещё и ещё.
– Да, моя матушка оказалась права насчёт Наполеона… Вы думаете, что государь согласится ещё ждать? – неуверенно вопросила Анна.
– Я полагаю, что для сестры он может сделать исключение, – улыбнулась Варя, чувствуя, что может успокоить, и видя, как княжна стала более уверенна в лучшем будущем. – И потом, государь в таких дружеских отношениях с королём Голландии, что не могут они оказаться скверными людьми.
– Вы абсолютно правы! – согласилась Анна и, оглядев заснеженный, но всё так же уютный парк,… медленно падающие с неба пушистые снежинки,… заулыбалась.
Лицо её осветилось невероятной красотой и нежностью, любовью к жизни,… ко всему, что преподносит судьба. Варя любовалась своей собеседницей и в душе восхищалась такой силой духа…
– Варвара Игоревна, – обратилась после небольшой паузы Анна вновь к ней. – Вы не согласитесь приезжать почаще сюда и проводить время у меня в гостях, пока принц будет здесь? У меня советчиц и слушательниц много, но у всех у них свои интересы, цели, мне среди них тесно, совершенно неудобно говорить по-душам.
– Я с удовольствием, но в моём положении вскоре это вряд ли будет часто, – растерялась Варя, но была счастлива в душе, что получается помочь княжне поверить в себя и поступить так, как просит сердце.
– Не откажитесь, если я хоть изредка буду заботиться о том, чтобы Вы смогли всё же приезжать? – с надеждой вопросила Анна, и Варя с радостью закивала, от чего они вдвоём ещё некоторое время улыбались и наслаждались прогулкой по быстро темнеющему парку, но на душе тревоги уже не было нисколько.
Всё вокруг сверкало, словно тоже танцевало и пело о красивой будущности…
