Текст книги "Огонек. В поисках артефакта (СИ)"
Автор книги: Татьяна Полетаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Глава 30
Огонек нерешительно замерла. Она видела, как идущие впереди словно медленно истончаются и, моргнув, поняла, что смотрит вторым зрением. Она осталась одна, но страшно почему-то не было. Была странная уверенность, что все будет хорошо. И она пошла вперед.
Лес вокруг нее начинал медленно светиться, словно постепенно просыпались тысячи светлячков. Они двигались к ней и она вскоре смогла рассмотреть окружившие ее дивные создания. Маленькие лесные феи, каждая размером не больше ее мизинца, кружились вокруг в странном хороводе и светились мягким зеленым светом.
Огонек зачаровано остановилась. Маленькие феи медленно кружились вокруг нее, она протянула руку и одна из фей уселась прямо на ладонь. Потом показала рукой вперед, и Огонек пошла, ни о чем не думая. Ее окутывало волшебство.
Шла она не долго. Несколько минут, и она оказалась у белоснежного постамента, на котором лежала маленький невзрачный камушек, размером с горошину, узнанный ей почти сразу. Последняя часть Круга. Она нерешительно замерла. Ее спутников рядом не было, вдруг собрав вещь, она перенесется куда-то одна? И тут прямо над пьедесталом замерцало зеленоватое марево, а сопровождающие ее феи подлетели к нему и закружились, словно впитывая его тепло.
– Добро пожаловать, Хранитель… – зазвучал тихий голос в ее голове. – Я знал, что рано или поздно ты придешь.
– Кто ты? – Огонек не чувствовала страха. Наоборот, ей было спокойно и уютно. – И где мои спутники?
– Я – дух Алайа… Но ведь это мало что прояснило, верно? Слова несут смысл, только когда каждый из говорящих понимает, о чем речь… – Огонек уловила легкое веселье и в то же время грусть. – Ты действительно чувствуешь… Твой дар это позволяет. Ты ведь знаешь уже так много, а все еще не сложила части головоломки. Ни один из вас пока не смог этого сделать… Это печалит меня.
– Я не понимаю, о чем ты. – Огонек уселась на мягкую траву. – Но я хочу понять.
– Я объясню, насколько смогу. – Огонек ощущала, как дух, говорящий с ней словно колеблется. – Добавлю еще несколько частей, возможно, кому то из вас все же удастся понять, прежде чем станет поздно… Я создание другого мира. Когда создавался артефакт, который ты носишь на шее, были взяты кусочки от нескольких миров, наполненные их силой. А когда силу удержать не удалось и куски артефакта оказались раскиданы по всему Эренддилу, их сила стала притягивать существ родных миров. Кусок моего мира ты видишь здесь. Он позволяет мне выживать в вашем мире.
– Я знала, что из-за этого артефакта в нашем мире появились люди и другие расы, – задумчиво произнесла Огонек. – Но ведь они не привязались к этим… кусочкам прежних миров?
– Они изменились, стали частью этого мира. Но для меня измениться – это умереть. – Дух обволакивал тихой печалью. – Твои спутники скоро присоединяться к нам. Я позволил каждому из них заглянуть внутрь себя и вспомнить нечто важное, хоть и забытое… Возможно, это поможет вам… Там, куда вы идете.
– Почему ты печалишься? – Огонек встала. – Я чувствую это!
– Твой дар позволяет, да… – Дух словно опять колебался, принимая решение. – Когда вы заберете часть моего мира, я, скорее всего, погибну.
Тут Огонек кое-что отчетливо поняла и закончила:
– И не только ты. – Она смотрела на кружащихся фей. – Все, что создано тобой. Твои дети слишком зависят от тебя и не выживут сами…
Дух молчал. Огонек смотрела на мерцающий зеленый свет и пропустила мгновение, когда из порталов на поляну одновременно шагнули ее спутники.
К ней кинулся Таллен:
– Огонек! С тобой все в порядке?!
Она плакала. Таллен гладил ее по голове, что-то спрашивал, остальные молча стояли рядом, а она не могла остановиться. Наконец к ее сознанию стало пробиваться сказанное.
– Я не буду этого делать! – Она решительно встала и уставилась на остальных.
– Но почему? – Таллен взял ее за руку, продолжая успокаивающе поглаживать волосы. – Ты просто устала, перенервничала. Все хорошо. Скоро все останется позади. Доставай Круг и…
– Нет! – Она выдернула руку и отвернулась. – Я не хочу, чтобы они погибли!
Таллен обернулся и внезапно ощутил, как захватывает дух. Боль от раны прошла, словно ее и не было, и теперь он со странной смесью удивления и восторга наблюдал за волшебным маревом и маленькими парящими вокруг феями. Остальные застыли рядом, не в силах высказать наполняющие их эмоции. А Огонек тихо рассказывала услышанное от духа.
Ривер задумчиво смотрел на постамент:
– Если честно, я просто не вижу выхода. Моих знаний просто не хватает.
– А почему бы тогда не спросить у того, кто знает? – Поинтересовался Рассел.
– У самого духа? Думаю, если бы у него был ответ, он бы озвучил его Огонек.
– Да нет, не у духа. – Рассел чуть нахмурился. – У Круга. Это все же его часть. Если кто и может дать толковый совет, то только сам артефакт.
– Думаешь, он настолько разумен? Рассел, очнись! Это всего лишь артефакт! И как ты вообще предлагаешь к нему обращаться?! – Ривер недоверчиво смотрел на авантюриста, словно предполагая, что над ним могут издеваться. Но тут зазвучал тихий голос.
– Он прав. Артефакт может ответить, если спросит его хранитель… И если он сам захочет ответить…
– Я спрошу! – Огонек решительно шагнула вперед. – Как мне это сделать?
– Просто возьми его в руки и мысленно обратись к нему…
Огонек достала Вещь и нежно провела руками вдоль кромки круга. Артефакт мягко засветился жемчужными переливами. Она удивленно ахнула и подняла голову.
– Он говорит! Он действительно отвечает! – Она прислушалась. – Когда его часть присоединится, он оборвет нити, удерживающие здесь духа и тот вернется в свой мир. Только ему надо собрать в себе свои части… Я не понимаю, о чем он…
– Я понимаю, Хранитель… Спасибо тебе… – Теперь в голосе в ее голове не было печали, только надежда. Зеленое марево расширилось, истончилось и маленькие феи ныряли в него, а дух словно укутывал каждую в маленький кокон. – Я готов.
Огонек, продолжая держать в руках артефакт, шагнула к постаменту и прикоснулась к маленькому камешку. Зеленая дымка над постаментом исчезла и она мысленно пожелала духу благополучно вернуться домой. А потом перед ними стала расти мерцающая дымка.
– Что это? – Поинтересовался Рассел, невольно отступая на шаг назад.
– Портал. – Ривер прищурил глаза. – Портал к Сторожевой башке.
– Не понял. – Рассел удивленно на него посмотрел. – Почему нас не переместило сразу? Я уже мысленно приготовился.
– Потому что последнее испытание добровольное. В том смысле, что если тебе не нужна награда, можешь и не ходить.
– Угу, шикарный выбор – либо отправиться туда, не знаю куда, неизвестно зачем, или остаться одному посреди Эльского леса. И мне все больше хочется предпочесть последний самоубийственный вариант. Мне кажется, это будет намного проще того, что нас ждет за этим порталом.
– Здесь выбирает каждый сам. – Ривер пожал плечами. – И времени не так много.
Таллен подошел к Огонек и взял ее за руку. Она вздохнула и, думая о произошедшем, прижалась к нему. Ей было тепло и уютно. И не хотелось принимать очередное решение. И когда Ривер первый шагнул в портал, они, не раздумывая, шагнули следом.
Миа посмотрела на Рассела. На ее лице впервые отразилось что-то вроде борьбы. Потом она сделала шаг и исчезла в дымке.
– Чтоб вас всех! – Рассел смотрел, как дымка портала замерцала, и рванул внутрь за остальными. Поляна опустела.
Глава 31
Они стояли на каменистом плато. Вокруг были горы, настолько высокие, что их вершины терялись в облаках. Прямо перед ними возвышалась высокая белая башня, вокруг которой мерцал радужный купол.
Рассел мрачно смотрел на остальных, лица которых светились воодушевлением. Потом что-то пробормотал себе под нос. Но на него никто не обратил внимание.
– Это защита. Круг снимет ее, стоит только им соприкоснуться. – Ривер выглядел почти счастливым. Цель, к которой они так долго шли, была уже близка. Огонек кивнула, достала Вещь и шагнула вперед.
– А ты уверен, что это безопасно? – Влез Рассел. Похоже, ему просто не терпелось сорвать на ком-то свое плохое настроение. Ривер только тихонько хмыкнул и Огонек, бросив на него неуверенный взгляд, все же прикоснулась к защите. Радужная дымка исчезла с тихим хлопком.
Внутри было тихо и пусто. Высокие своды, несколько отделенных арками не менее пустых помещений. Широкая каменная лестница вдоль стены вела вверх. Маг, не раздумывая, начал подниматься, остальные последовали за ним. Рассел шел последним, настороженно оглядываясь. Его мучили плохие предчувствия. Но пока ничего не происходило и его мысли невольно обращались вновь и вновь к последнему происшествию. Дух хотел что-то им сказать, как-то предупредить о чем-то… Почему же не предупредил? Эти его разговоры о частях головоломки… Словно он хотел донести до них что-то иносказательно, чтобы поняли только они или кто-то из них… И чтобы не понял тот, кому не следовало. Его прошиб холодный пот. Артефакт был разумен и дух это знал. Мог ли он попытаться донести до них что-то, что он побоялся сказать прямо именно из-за того, что это мог услышать и понять Круг? Части головоломки… Рассел принялся лихорадочно перебирать в уме все, что успел услышать и понять об этом артефакте. Его мучило смутное ощущение, что ему не хватает маленькой детали, одного единственного кусочка, чтобы все встало на свои места.
Лестница вывела их в огромный зал. В отличии от всей остальной башни, отсюда, казалось, только-только ушли. У одной из стен стояли несколько сдвинутых столов, на которых были расставлены какие-то приборы, стояли колбы и множество полупрозрачных ящиков с цветными порошками. В центре возвышались несколько постаментов, связанных нарисованной на полу сложной фигурой. Рисунок тянулся от центра к одной из пустых стен, напоминая какой-то странный цветок, оплетший корнями постамент, выросший к стене и выбросивший у ее основания несколько бутонов.
Пока Рассел хмурился, оглядывая всю картину, Ривер подошел к центральному постаменту и принялся внимательно его изучать.
– Похоже, артефакт нужно поместить именно сюда. – Задумчиво проговорил он. – Правда, не могу понять, зачем остальные постаменты. Но других вариантов не вижу все равно. Давай, Огонек.
Происходящее Расселу откровенно не нравилось, но он промолчал. Вряд ли кто-то захочет слушать его смутные догадки и неподтвержденные подозрения. Они были воодушевлены близкой целью, а он… Он хотел все бросить и убраться отсюда.
Огонек подошла к центральному постаменту, достала Круг и положила его в центр. В ту же секунду артефакт стал наливаться мягким белым светом. От постамента по полу побежало пять разноцветных нитей, оживляя рисунок и заставляя вспыхивать каждый из пяти бутонов своим цветом. И почти сразу стена, у которой они были нарисованы, исчезла.
В белом мареве выступили фигуры. Высокий человек с двуручником за спиной и шрамом через всю правую щеку. Женщина в легкой одежде, с длинными светлыми волосами и ласковой улыбкой. Старик с длинной бородой, небрежно сжимающий что-то вроде миниатюрного скипетра. Совсем юная девушка, строгая и серьезная, хмурящая брови. Неприметно одетый человек с бокалом вина в руке, и легкой ехидной ухмылкой.
Казалось, на мгновенье он разучился дышать. Недаром Рассела мучили неприятные предчувствия. Несмотря на свою профессию, а может, и благодаря ей, он знал достаточно, чтобы узнать всех пятерых. Агион, Хельга, Такалат, Ритая и Эмрион. Весь верховный пантеон. Сейчас перед ними стояли боги их мира. И, как ни странно, Рассел не ждал от этой встречи ничего хорошего.
Он скосил глаза на остальных. Огонек, разиня рот, уставилась на Хельгу. Таллен с восторгом и благоговением не сводил взгляда с Агиона. Ривер почтительно склонил голову перед всеми. Миа опустилась на колени, вытянув руки в знаке уважения. Только он, стоя чуть позади за остальными, не испытывал особого пиетета. Больше всего ему хотелось незаметно удрать, но ноги словно приросли к полу.
Богов он всегда не любил. Точнее, он испытывал смесь страха и ненависти, вместе с желанием держаться подальше от всего божественного, будь то храмы, места паломничества или сами жрецы. И у него были на то свои основания. Но сейчас выбора ему просто не оставили.
– У вас получилось. – Тихо произнесла Хельга, обращаясь к Риверу. – Ты выполнил уговор. Но, думаю, вы все заслуживаете большего. Подойди.
Маг двинулся вперед, остановившись перед чертой на полу.
– Переступи ее, и пусть исполнится твое самое заветное желание!
Глава 32
Ривер устало потер глаза и отодвинул в сторону тяжелый том. Его труд практически окончен. Сколько же всего произошло после событий в Сторожевой башне. А ведь он ясно помнил все, что было до этого. А вот потом память начинала сбоить. В голове крутились лишь обрывки воспоминаний.
Он прекрасно помнил, как перешагнул черту, произнеся при этом: «Знания!» Да, боги не поскупились на подарок. Он узнал слишком много. О свете, тьме и их взаимосвязи, о силе и вере. Как же он был воодушевлен, вернувшись в Градиоль, в магическую академию. Он основал свою школу, и одареннейшие адепты мечтали назвать его своим учителем. А потом наступил крах.
Как часто он потом жалел о своем желании. Некоторые знания должны оставаться сокрытыми. Слишком большую силу он выпустил в мир, слишком часто его ученики склонялись к свету или тьме, слишком много развязали войн. Те трое, что остались в живых, сейчас правили тремя могущественными империями, заточив своего учителя в самой защищенной башне, которую только смогли создать. Он криво ухмыльнулся – как ни странно, ни один не решился лишить его жизни. Ему безумно захотелось вернуться обратно, когда груз безумной вины еще не опустился на его плечи…
Таллен стоял на смотровой площадке, и ветер привычно рвал его волосы. Перед ним расстилался почти бесконечный лес. Только здесь он мог хоть ненадолго отрешиться от своей боли, за столько лет ставшей уже привычной.
Когда он вслед за Ривером переступил черту, вставая во второй очерченный рисунок, он не знал сам, что пожелает. Хотелось власти и славы, уважения и незаменимости. Когда он одними губами прошептал свое желание, ему показалось, что боги улыбнулись.
Да, он очутился в этом небольшом королевстве, очутился в тот момент, когда была необходима его помощь, когда растерянные люди после смерти своего короля, не оставившего преемника, оказались без человека, которому доверяли и который мог бы их защитить. И он стал таким человеком. Сначала сколотил дружину, потом и небольшую армию, он заботился о своих людях и спустя три года его короновали. Да, его королевство растет и крепнет, люди любят и уважают своего короля, вот только он безумно хотел вернуться за миг до того, как произнес свое желание. До того, как понял, что потерял самое главное.
Ибо боги действительно посмеялись над ним. Его королевство находилось в другом мире. И обратного пути не было. А Огонек навсегда осталась где-то далеко. Он так и не смог ее забыть…
Миа растирала зелья. Их нужно было все больше и больше, травы кончались слишком быстро и она просто не успевала помочь всем. В племени болели слишком многие. Руки продолжали делать монотонную работу, а мысли возвращались к тому моменту в Сторожевой башне, когда она, почтительно склонившись перед богиней, перешагнула черту и пожелала, чтобы среди ее народа больше не рождались дьюри.
Ее желание исполнилось. Но почему она не подумала о последствиях, не поинтересовалась, что случится при этом? Теперь она знала правду – рождение дьюри не наказание богини, а благословение этого мира. Да, ее племени была присуща магия – остатки неправильной, хаотичной магии другого мира, не принимаемой этим. Именно в дьюри она концентрировалась раньше, позволяя остальным жить сильными и здоровыми, вбирая весь накопленный племенем магический негатив, гася его, превращая в нечто иное, а после унося куда-нибудь далеко. А теперь большинство в племени болело странной, неведомой раньше болезнью, с которой Миа ничего не могла сделать, лишь только облегчать их страдания. А хуже всего было то, что теперь каждый третий ребенок рождался больным и не доживал даже до года. Она прикрыла глаза, ощущая, как по лицу заструились слезы, не принося облегчения. Ее ноша всегда была тяжела, но сейчас выросла тысячекратно. Как же она хотела вернуться назад, в прошлое, и никогда не переступать этой проклятой черты!
Огонек стояла перед огромным, в ее рост зеркалом, и мрачно рассматривала себя. Да, она была красива, но сейчас ее красота ее совсем не радовала. Какой же наивной она была!
Когда она переступила черту, и тихо пожелала узнать свое происхождение и найти родственников, думала ли, что очень скоро она самозабвенно будет мечтать опять вернуться в то время, когда она ничего не знала. И самое главное, когда о ней ничего не знали!
Чтож, своих родственников она нашла. И с тех пор почти ежедневно жалела об этом.
Она оказалась обыкновенным бастардом. Отец, принадлежащий к знатному роду, вел разгульную жизнь, а мать, как оказалось, предпочла подкинуть ребенка в приют и забыть о его существовании. Но обстоятельства сложились так, что ее непутевой папаша погиб от несчастного случая, а дед, старый герцог, так и не смог обзавестись другим наследником. И когда амулет показал кровное родство, ее прежняя жизнь закончилась раз и навсегда.
Ее дрессировали, как какую-то дикую зверушку. Трижды она пыталась бежать, но уже после первого раза охрана стала такой, что ее шансы стали практически нулевыми. В нее вбивали знания, правила поведения и еще кучу бесполезных и бессмысленных вещей. Она сопротивлялась, но силы были не равны. После очередной попытки побега ее рука украсилась неснимающимся браслетом, полностью блокирующим магию, и жизнь лишилась последней отдушины. Ее жизнь больше ей не принадлежала…
А сегодня… Сегодня герцог вызвал ее к себе и объявил, что договорился о помолвке. Ее передавали в собственность другому, даже не поинтересовавшись ее мнением и впервые за долгое время она почувствовала, что силы закончились. Накатило безразличие. Если бы только можно было повернуть время вспять!
Глава 33
Рассел настороженно наблюдал, как его товарищи один за другим пересекали черту становясь каждый в свой очерченный на полу светящийся круг и замирали. И выражение их лиц ему совсем не нравилось. Не выражало оно особой радости, скорее совсем наоборот. И он понял, что совершенно не хочет загадывать никаких желаний.
Когда в круг вступила Огонек, лица богов обернулись к нему.
– Чего же ты ждешь? – Ласково поинтересовалась Хельга. – Неужели не можешь выбрать, что именно ты хочешь?
Рассел прокашлялся и замотал головой:
– Я точно знаю, чего я не хочу. Загадывать желание. Можно воздержаться?
– Нельзя. – Еще более ласково ответила богиня, а в ее улыбка стала явно издевательской. – Давай быстренько загадывай желание, не задерживай нас.
Рассел почувствовал себя в ловушке. Пытаясь уцепиться хоть за какую-то мысль, он обвел быстрым взглядом помещение и произнес первое, что пришло на ум:
– А можно сначала вопросик? Вот маг так и не понял для чего в центре постаменты, кроме центрального. Если вас не затруднит ответить…
Он сам чувствовал, что несет полную чушь, но как назло, придумать что-то толковое он пока не мог. Брови богини чуть удивленно приподнялись и она произнесла:
– Постаменты предназначались для сборки артефакта воедино. Центральная – для основы, те что вокруг – для частей.
Рассел замер. Последний кусочек головоломки встал на место и он, наконец, увидел всю картину целиком. Но, похоже, что слишком поздно…
– Вы не боги… – Хрипло произнес он. – Вы каори. Отступники.
– Почему одно должно мешать другому? – Чуть удивилась богиня. – Когда наш эксперимент, подготовленный с таким трудом, нарушили те, кто ничего в этом не понимал, а сами мы стали пленниками иных миров, мы знали, что артефакт не может покинуть этот мир. Когда здесь появились разумные, мы стали их богами. Наших сил вполне на это хватило. Мы не сомневались, что рано или поздно найдутся те, кто сможет собрать артефакт. Будучи богом, весьма удобно искать и направлять.
– Вы хотите сказать, что каори выглядели именно так? Были людьми?
– Конечно, нет. – Вмешался воин. – Это иллюзия. Разумные всегда лепят своих богов похожими на себя. И чем больше боги похожи и понятны, тем легче их принять. Ты уверен, что хочешь увидеть нас такими, какие мы на самом деле?
– Да нет уж, спасибо… – Пробормотал Рассел. Ему совсем не нравилось то, с какой легкостью они отвечали на его вопросы. Значит, уверенны, что он уже проиграл. И, скорее всего, правы. Что он может противопоставить богам? – Я могу узнать все до конца? Зачем нужны были мы?
– Чтобы собрать артефакт, нужны были люди или создания с весьма специфическими свойствами. Чтобы упростить – нужны были четверо, наиболее созвучные каждому их миров, из которых были извлечены куски для его создания. Но, самое главное, нужен был тот, кто сможет сливать их с основой. Мы долго ждали, пока в мире родится кто-то, кто не будет в себе нести ни кусочка из других миров. Как это милое дитя. И, наконец, дождались.
– А эта головоломка с желанием? Зачем? – Рассел тянул время, лихорадочно стараясь придумать хоть что-то. Время утекало сквозь пальцы, а в голову не приходило ничего толкового.
– Мы хотим вернуться обратно. – Богиня чуть улыбнулась. – Тех, кто могли нам хоть что-то противопоставить, больше нет. Но, чтобы вернуть нас, артефакту нужна энергия, очень много особой энергии. Не мы выполняем ваши желания… это делает сам артефакт. Ему нужны от вас эмоции, сильные эмоции, выворачивающие душу, рвущие ее на части… Твои спутники уже прожили не один год… Они пережили исполнение своей мечты и ее крах… Едва ты займешь свое место, и это будущее станет реальностью. Для всех вас.
– Спасибо, что-то не хочется. – Вежливо отказался Рассел, наконец-то сумевший сделать шаг назад. – Я лучше пойду.
В ответ раздался смех, его ноги обхватило что-то вроде невидимого аркана и медленно и неудержимо потащило вперед, к последнему пустому кругу.
Рассел выругался, потом попытался полоснуть невидимый аркан ножом. Тщетно. Круг неумолимо приближался. Страх, ненависть и бессилие слились в гремучую смесь, ему уже было почти все равно, что будет с ним самим, но напоследок хотелось отомстить, отомстить этим самоуверенным тварям, сделавшим мир разменной монетой, навсегда сломавшим их судьбы. И в ту секунду, когда его ноги коснулись границы, он наконец понял, как это сделать. Мрачная, злая ухмылка озарила его лицо, и он с ненавистью, глядя в глаза своим мучителям и полностью осознавая, что это и есть его заветное желание, медленно произнес:
– Как же я хочу, чтобы вы все сдохли!!!
