Текст книги "Мост через прошлое"

Автор книги: Татьяна Пименова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Глава девятая

Дина не любила вспоминать об этой мрачной странице своей биографии. После выхода из больницы она изменила в жизни все, что сумела, – место жительства, работу, образ мыслей, круг знакомых, даже стиль одежды.

Мечту юности, чудную песцовую шубку пришлось отдать дальним малоимущим родственникам. Дина без содрогания не могла даже подумать о том, чтобы еще раз ее надеть. К тому же ни одна химчистка не смогла бы вывести бурые пятна, въевшиеся в пушистый белый мех.

Дина вышла на работу сразу на полный день. Поначалу она с непривычки сильно уставала, потом втянулась, даже начала получать от хождения на службу определенное удовольствие. Коллектив в агентстве был приятный, все сплошь молодые самостоятельные женщины. Митя в филиале на «Белорусской» почти не появлялся, постоянно был занят в головном офисе или мотался по командировкам. Дина и сама старалась не попадаться ему на глаза. Минутная слабость там, в больнице, забылась. Реальная жизнь оказалась далекой от романтики. Дине надо было кормить сына и мать, ушедшую на пенсию, чтобы сидеть с Федькой.

Время от времени Дине звонила верная Галка.

– Как дела? – интересовалась она. – Получается на новом месте? Разобралась?

– Нормально, – бодро отвечала Дина. – Хорошо, что работы много, я целый день занята, некогда о грустном думать.

– Ты и не думай, – подхватывала Галка. – Что ж теперь поделать, раз Серега таким гадом оказался.

Сергей оказался, по мнению Дины, не просто гадом, а каким-то моральным уродом, монстром, отпетым негодяем. Она совершенно не ожидала ничего подобного после семи лет супружества.

Выйдя из больницы, Дина оформила заявление, в котором утверждала, что, будучи в состоянии легкого подпития после дружеской вечеринки, она, входя на кухню, споткнулась о порог, поскользнулась и нечаянно сама налетела на нож, который Сергей держал в руке, собираясь порезать хлеб. Следователь, разумеется, ни одному слову из написанного в заявлении не поверил, уговаривал Дину сообщить правду, но она стояла на своем. Галка со Светланой Алексеевной, по Дининой просьбе, еще раньше отказались давать какие-либо показания, мотивируя тем, что ничего не видели и не знают. В итоге уголовное дело пришлось переквалифицировать в несчастный случай. За отсутствием состава преступления Сергея освободили.

После своего благородного поступка Дина ожидала от мужа, как минимум, извинений, а как максимум – пожизненного содержания и переуступки прав на квартиру. Однако ничего похожего не произошло. Сергей смотрел на жену волком, денег на Федьку не давал и даже не пытался навестить сына. Когда же Дина по телефону завела разговор о размене, бывший муж грубо расхохотался:

– Квартиру тебе? Не дождешься. Квартира моя, мне ее родители на свадьбу подарили. Я отсюда никуда не тронусь. Не хотела жить по-человечески, катись куда глаза глядят.

– Что значит – по-человечески? Квартира у нас троих в совместной собственности. По закону я имею право на две трети площади, поскольку ребенок остался со мной.

– Ты еще получи эти две трети. Только через мой труп.

– Что ж, по-твоему, мы с Федькой на улице должны жить?

– Хочешь – живи на улице. Хочешь – возвращай Федьку сюда, я возражать против сына не буду. А не хочешь – торчите у мамочки.

– Сереж, я ведь и рассердиться могу. В суд подам.

– И что твой хваленый суд? Выселять меня будет? На каком основании?

Дина кусала губы, потому что возразить ей было нечего. Она прекрасно понимала, что муж прав. Ни один судебный исполнитель Сергея никуда принудительно не выселит. Уповать можно было только на его добровольное согласие размениваться.

– Сережа, тебе не кажется, что я по отношению к тебе вела себя достаточно порядочно? Тебе не приходило в голову, что от меня зависело – посадят тебя или нет? И что ради сына я не стала доводить дело до тюрьмы? Так почему ты так себя ведешь? Или мой поступок не заслуживает благодарности?

– Торговка! – презрительно бросил в трубку Сергей. – Тебе бы на базаре мандаринами промышлять! Ты хочешь сказать, что не посадила меня, так как рассчитывала на квартиру, а не просто потому, что я твои муж и ты мне всем в жизни обязана? Это я тебе девять лет делал авансы, ты сейчас просто по ним расплатилась. Так что я тебе ничего не должен. Живи, как знаешь, а я себе другую найду, помоложе, покрасивее и посговорчивее.

Дина не поняла, какие авансы делал ей муж, но спросить уже было не у кого: Сергеи повесил трубку. Светлана Алексеевна позже пыталась вести с ним осторожные переговоры об алиментах на Федьку, но это ни к чему не привело.

Один раз Дина, предварительно позвонив и удостоверившись, что Сергея нет дома, заехала в квартиру над Головинскими прудами забрать кое-какие мелочи, без которых на новом месте с маленьким ребенком было трудновато. Ее поразило запустение, царившие в ее бывшем доме. В ванной стояла не спущенная мыльная вода, на Дининой зубной щетке засохла паста. Значит, ею пользовался кто-то чужой. Воздух в комнатах был спертый, повсюду лежала толстым серым слоем пыль, на кухне громоздилась батарея пустых бутылок, а в спальне, на полу, валялись использованные презервативы.

Дине стало так мерзко и противно, что она поспешно увязала свои и Федькины пожитки в два небольших узла, забрала папку с документами, пошарила в серванте в поисках денег, но ничего не нашла. Оглядев в последний раз свое разгромленное семейное гнездышко, Дина бросила ключ от квартиры на журнальный столик и, выйдя на лестничную клетку, захлопнула за собой дверь.

Тащить узлы было тяжело, и Дина остановилась на тротуаре перед домом, чтобы поймать машину. Автомобилей на улице было немного, и ловила она довольно долго, пока наконец возле нее не затормозил темно-зеленый джип «мицубиси».

– Садитесь, девушка.

Дина секунду прикидывала в уме, сколько с нее возьмет обладатель шикарной иномарки. Пока она переминалась с ноги на ногу, дверца со стороны водителя распахнулась. Дина не успела рассмотреть того, кто согласился подвезти ее. Человек уверенным шагом обошел автомобиль, открыл багажник, и знакомый голос произнес:

– Клади вещи.

Дина вспыхнула. Перед ней стоял улыбающийся Митя в отлично сидящем костюме и в галстуке. Прямо персонаж ролика, рекламирующего сотовые телефоны, непременный атрибут нового поколения, подтянутого и энергичного, способного на любые подвиги. Таким его Дина еще никогда не видела. Митя, ее милый, чудесный мальчик, теперь, похоже, вырос в серьезного бизнесмена, но внешне остался таким же удивительно красивым, обаятельным, молодым.

– Ты как здесь оказался? – задала наконец Дина резонный вопрос.

– Почти случайно, – подмигнул ей Митя. – Я с Речного еду. Дом, где я когда-то снимал квартиру, снесли. На его месте возводят новостройку. Мы там будем квартиры продавать. Вот, съездил, на месте все осмотрел.

Он легко подхватил баулы, закинул их в просторный багажник, захлопнул его, обошел машину с Дининой стороны, распахнул перед ней дверцу.

– Осторожно, тут высоко. Ставь ногу на ступеньку.

Дина не сразу смогла залезть в высокий автомобиль. Сильные руки подхватили ее за талию и одним ловким движением усадили на переднее сиденье.

– Ну все, можем ехать. Ты домой?

Дина молча кивнула. Пока Митя обходил машину, она беглым взглядом осмотрела салон. Роскошные кожаные кресла, бортовой компьютер, панель под дерево, мини-бар, крохотный телевизор, система навигации… Да, красиво жить не запретишь.

И тут она заметила еще кое-что. Овальную, в рамочке, Веркину фотографию в самом углу лобового стекла. На ней была не та растолстевшая Верка, которую полтора месяца назад Дина видела в гостях у Галки, а прежняя, утонченная, загадочная, недоступная, чуть наклонившая голову, прячущая улыбку в густом песцовом воротнике, исподлобья одаривающая восхищенного зрителя манящим взглядом бездонных голубых глаз.

Дина отвернулась. Все ее мечты о Мите – лишь детские фантазии. Ничего не выйдет. Предмет ее страсти женат. С ней, Диной, Митя всего лишь любезен, как всякий образцовый молодой бизнесмен новой формации. Всем говорит комплименты, всех подвозит на шикарной иномарке, всех обзванивает, чтобы поздравить с Новым годом, навещает страждущих в больнице, помогает малоимущим обрести себя в труде, предоставляет возможность раскрыть собственные таланты. И все. Ни о какой любви тут не может быть и речи.

– Ты торопишься? – словно сквозь туман услышала она Митин голос. – Может, заедем куда-нибудь, пообедаем вместе?

На сегодня Дина отпросилась с работы. Все договоры она проверила накануне, так что ее отпустили без проблем. Конечно, надо бы закинуть домой вещи, а то мама опять будет брюзжать, что ее интересами пренебрегают. Однако искушение провести с Митей лишних два часа оказалось слишком велико.

– Хорошо, – согласно кивнула Дина. – Я, правда, не при параде…

– Не страшно, – невозмутимо ответил Митя, плавно выруливая на перекресток. – Мне все равно, как ты одета. Для меня ты всегда самая красивая женщина в мире.

На это Дина не нашла, что возразить. Джип затормозил на светофоре, и Митя принялся деловито копаться в фирменной сумке для компакт-дисков.

– Не могу ездить без музыки. Получаю кайф от быстрой езды и любимых мелодий. Вот, смотри-ка, что тут для тебя есть.

Он вытащил диск, одним точным движением направил его в проигрыватель. Пару секунд аппаратура мигала разноцветными огоньками, а потом послышалось знакомое вступление, и из колонок полилась мелодия «Леди в красном».

Дина ахнула.

– Боже мой, Митя, это же наша песня! Ты что, заранее готовился? Как ты мог знать, что встретишь меня?

Митя загадочно усмехнулся:

– Я всегда готов к встрече с тобой, моя дорогая. Девять лет я только и делал, что готовился к ней.

Загорелся зеленый сигнал светофора, и джип плавно поплыл по бульвару.

– Дина, – тихо сказал Митя. – Мне очень хорошо с тобой.

Он снял руку с рычага переключения скоростей и накрыл своей ладонью Динины пальцы, легонько перебиравшие ремешок дамской сумочки.

– Митя, мы сейчас в кого-нибудь врежемся. Невозможно водить машину одной рукой!

– Возможно. Я это сейчас делаю.

Дина взяла его ладонь в свои, поднесла к лицу, потерлась щекой… Джип плавно остановился посреди проезжей части. Митя повернулся к Дине, обнял ее свободной рукой, притянул к себе и приник к ее губам, после чего время для Дины остановилось.

Сначала им сигналили сзади недовольные непредвиденным затором автолюбители, но время было не пиковое, к тому же связываться с владельцами джипов, как известно, занятие неблагодарное…

Дина поняла, что ничего не изменилось за девять лет. Она по-прежнему сходит по Мите с ума. У нее рухнула жизнь, распался брак, сын остался безотцовщиной – и все потому, что все эти годы она смертельно тосковала по поцелуям и объятиям этого человека, которого даже не успела узнать как мужчину.

Впрочем, Дина совершенно отчетливо понимала, что более близкие отношения, скорее всего, разрушили бы ауру Митиного очарования. Для нее он навсегда остался мифом, идеальным образом, воплощением робкой нежной юности, когда материальное положение и сексуальная искушенность почти не имеют значения. Митя – Динина мечта о любви, которая существует сама по себе, ничего не требуя взамен, которая счастлива одним днем, одним взглядом, вздохом, робким касанием. Дина просто любила его до умопомрачения, и этого ей было вполне достаточно.

Митя привез ее в небольшой уютный ресторанчик. Дина ела мало, больше рассказывала о себе, о том, что происходило в ее жизни за истекшие девять лет. В начале разговора Митя вытащил сотовый телефон, положил его на стол и, как показалось Дине, немного картинно отключил его. Тем не менее ей польстило, что для Мити гораздо важнее ни к чему не обязывающая болтовня с ней, чем звонки деловых партнеров.

– Слушай, я тебя, наверное, задерживаю? – спохватилась она. – У тебя на сегодня какие-то планы были?

– Не обращай внимания. Все вопросы в агентстве вполне можно решить без меня. Я, правда, запланировал на сегодня одни важные переговоры, но позже. Я еще успею отвезти тебя домой.

– Мить, расскажи хоть чуть-чуть о себе. Мы же столько лет не виделись.

– Да нечего особенно рассказывать. Работа, работа… Как у тебя-то на новом месте?

Дина снова с готовностью затараторила…

Митя спокойно доел обед, и тут его взгляд как бы невзначай упал на шикарный золотой «Роллекс» у него на запястье. Молодой человек вмиг изменился до неузнаваемости. Исчезла расслабленность во взгляде, лицо стало очень значительным, серьезным и сосредоточенным. Митя разом утратил интерес к разговору, и Дина обиженно осеклась на полуслове.

– Мое время истекло? – шутливо спросила она, стараясь не выдать своего разочарования.

– Просто пора собираться.

Он картинно откинулся на спинку стула, небрежным жестом подозвал официанта, отдал ему кредитную карточку, положил на стол чаевые наличными.

– Поехали.

Глава десятая

Утро понедельника началось с неприятностей. Впереди маячили майские праздники, и две трети сотрудников агентства разъезжались – кто по курортам, кто на дачу. Дине ехать было некуда и не на что, поэтому она в числе немногих энтузиастов согласилась присутствовать в офисе всю первую декаду мая.

Клиенты были сильно недовольны тем, что их «обменные процессы», как в шутку называли свою деятельность риэлторы, на время праздников тормозятся. Особенно бурно реагировала на вынужденный застой семейная пара, явившаяся в офис третьего числа с утра пораньше. Дина сидела в юридическом отделе, который помещался в самом конце коридора, но и туда из переговорной доносился возмущенный женский голос.

Дверь в юридический приоткрылась и внутрь просунулась голова Лены Гриценко.

– Дин, – закатывая глаза, начала Лена. – Там у меня сидят Егор Истомин с бывшей женой. Они грозят подать в суд из-за того, что мы не успеваем провести их сделку до десятого. Посмотри, пожалуйста, по договору, можно как-то заткнуть им пасть или придется ползать на коленках и просить прощения?

«Заткнуть пасть» было одним из самых мягких выражений, которыми Гриценко пользовалась, когда речь заходила об ее клиентах. Лена свою работу ненавидела, только и мечтала, как бы исчезнуть из агентства. Удерживали ее только деньги. Всех без исключения клиентов она считала хамами и жлобами, требования и пожелания их воспринимала как личное оскорбление, на переговоры шла, как на Голгофу, однако цепочки расселения коммуналок составляла такие, что коллеги завидовали Лене белой завистью.

Карьера Лены началась с того, что после развода они с дочкой оказались в коммунальной шестикомнатной квартире на Чистых прудах. Там проживало еще девятнадцать соседей, включая ветхих старушек-маразматичек и запойных алкоголиков, именовавших себя коренными москвичами. Лену они на дух не переносили, попрекая малороссийским происхождением и злорадствуя по поводу ее семейной драмы.

Лена старалась на эти комментарии не реагировать. Засучив рукава, она принялась самостоятельно подыскивать варианты обмена. Не прошло и трех месяцев, как в комнатку Леры въехала дружная семья многодетных таджиков, а Гриценко с дочкой перебрались в просторную светлую двушку в Выхино. Коренные москвичи с Чистых прудов, узнав, как страшно Лена отомстила им за пренебрежение, чуть ли не на коленях умоляли ее отменить сделку. Однако будущая риэлторша осталась непреклонна. Со времени развода с мужем-москвичом Лена твердо усвоила одно: со столичными жителями надо бороться беспощадно, решительно и до победного конца. Иное отношение их расхолаживает и побуждает свысока поглядывать на людей с непривилегированной пропиской.

Дина Лене сразу понравилась. Чем-то эти две молодые и уже серьезно обиженные жизнью женщины были очень похожи. Обе матери-одиночки, которым бывшие мужья не помогали, обе амбициозные, целеустремленные. Дина знала, что к Лене всегда можно обратиться, если нужен какой-то нетрадиционный, но житейски мудрый совет. В свою очередь Лена часто прибегала к помощи Дины там, где требовалось проявить дипломатические способности. Вот как сейчас.

– Неужели сам Истомин? Тележурналист? – поразилась Дина. – Ты что, его сделку ведешь?

– Ну да, угораздило меня, руководство заставило. Разъезжается с бывшей супругой. Хуже нет, чем с известными людьми связываться. Деньги у них такие же, как у простых смертных, зато гонору в сто раз больше.

– А кто у него бывшая жена? – поинтересовалась Дина, роясь в папке с договорами на букву «И».

– Какая-то мелкая шавка. Потому и лает так громко. Двадцать минут со мной разговаривала, а уже успела и наорать, и нахамить.

– Странно. Вроде сам Истомин интеллигентный, сдержанный человек. Я его передачи часто смотрю.

– Все они такие на экране. А в жизни – хамы и жлобье.

Дина вытащила из папки договор Егора Истомина и поспешила вслед за Леной по коридору в переговорную.

Кресло у окна занимал худощавый брюнет лет тридцати с небольшим, с открытым приятным лицом – популярный телеведущий и журналист Егор Истомин. Молодая женщина с внешностью фотомодели сидела, демонстративно отвернувшись от него, закинув ногу на ногу и нервно постукивая пальцами по столу.

– Здравствуйте, Егор Михайлович. Я представитель юридического отдела нашего агентства, – вежливо начала Дина, усаживаясь напротив Истомина. – Как я поняла, возникли проблемы, связанные с вашей сделкой. Я могу чем-то помочь?

– Дело в том, что нам необходимо разменять квартиру и оформить сделку до десятого мая, – принялся объяснять Истомин. – В результате халатности ваших сотрудников мы не успеваем этого сделать. А одиннадцатого числа я вылетаю на два месяца для съемки серии передач за рубеж. Нам обещали, что все будет улажено. Теперь же получается…

– Теперь не получается ничего! – взвизгнула бывшая супруга. – Вы мне все лето хотите испортить? Чтобы я отдыхать не поехала по вашей милости? Кто мне ущерб оплатит?

– Одну минуточку, – мягко улыбнулась Дина. – Я смотрю, что, по договору, мы обязаны провести вашу сделку до конца мая, то есть до тридцать первого, а не до десятого. Насколько мне известно – и ваш риэлтор Лена не даст соврать, – ваша квартира сейчас расселяется. Но цепочка получилась, очень длинная, не все люди проявляют, как прежде говорилось, достаточно сознательности, не все вовремя внесли залоги. Произошла задержка. Тем не менее формально агентство ни в чем перед вами не виновато. Вот, читайте сами.

Дина протянула Истомину договор.

– Да, вы, конечно, правы. – Тележурналист в раздражении заерзал на стуле. – Но мы же говорили с Леной… Просили ее… Она обещала постараться…

– Не все в нашем деле получается так, как мы сами того желаем, Егор Михайлович, – примирительно развела руками Дина. – Лена – наш лучший специалист по расселению коммуналок. Да и в Москве, наверное, лучший. У нее колоссальный опыт. Более того, ваша сделка находится под личным контролем руководства. Мы почитаем за честь, что вы именно к нам обратились с такой серьезной покупкой…

– Но тогда почему вы не выполнили наше условие?

– Егор Михайлович, до десятого еще целая неделя. Прошу вас, не волнуйтесь. Мы созовем конференцию по нашим московским филиалам, поднимем свежие предложения, постараемся сделать для вас все возможное. Если хотите, подождите здесь или перезвоните нам позже.

Заметив, как неприязненно скривилось за спиной Истомина лицо Лены, Дина поспешно добавила:

– Знаете что? Давайте я сама буду вам звонить и информировать, как идут дела. В вашей цепочке всего-то и осталась одна семья, которая не приняла окончательного решения. Мы им предложим сегодня пять, десять вариантов, и, если они в городе, они просто не смогут не согласиться.

Лена молча вытаращила глаза. Супруга Егора Михайловича недоверчиво смерила Дину взглядом. Истомин поднялся со стула и положил на стол визитку.

– Жду вашего звонка, – коротко произнес он.

Дина проводила Истоминых до входной двери, а когда вернулась обратно, Лена накинулась на нее чуть ли не с кулаками.

– Дина, ты в своем уме? Зачем тебе эта мышиная возня? Выгода от их сделки мизерная, я потому и не хочу надрываться. Зачем другие филиалы дергать? Я понимаю, был бы повод…

– Повод есть, Леночка. Не всегда надо работать только за деньги. Егор Истомин – человек со связями. Может, судиться он с нами и не будет – нет формального повода, срок договора не истек, однако навредить сумеет, если захочет. Но вот если мы сейчас напряжемся, нам за это воздастся. Пошли конференцию созывать. Я тебе помогу.

В течение четырех часов Дина с Леной подобрали полдесятка вариантов для семьи, тормозившей цепочку расселения истоминской квартиры. Дина сама позвонила отцу несговорчивого семейства и вкрадчивым голосом, распевая дифирамбы его дальновидности и осмотрительности, убедила вечером того же дня на Лениной машине объехать предложенные квартиры.

Около полуночи усталая, но довольная Лена сообщила, что залог внесен, и сделку Истоминых можно оформлять в любой из оставшихся до десятого мая дней.

– Егор Михайлович? Это из агентства беспокоят, извините за поздний звонок, – пропела Дина в трубку. – Подготовка к вашей сделке сегодня завершена. Вам остается только назначить дату, а я позабочусь, чтобы все участники цепочки были на месте.

Истомин помолчал.

– Я вам очень признателен, Дина, – произнес он. – Вы настоящий профессионал. Мне надо было с самого начала иметь дело с вами.