Текст книги "Сумасбродка и олигарх-2 (СИ)"

Автор книги: Татьяна Павлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Когда я спустилась вниз, обед был накрыт на троих. И когда только успел?

– Давай я покормлю? – попытался освободить меня от святой обязанности Руслан.

– Я сама, – возразила, устраивая сынишку на коленях.

Я кормила, муж с умилением наблюдал за этой картиной. А вот отнести ребенка наверх и уложить его в кроватку я позволила ему.

Мы пообедали в почти молчаливой обстановке, лишь несколько ничего не значащих фраз. Напряжения между нами не было, лишь какая-то невысказанная тоска.

Заварив чай, Руслан разлил его по чашкам, и мы отправились в холл, на диванчик.

Сидя рядышком потягивали ароматный напиток. Хорошо. Душа оттаивала. Хандра постепенно растворялась. Рядом родной человек, я положила голову на широкое плечо, Руслан потерся щекой о мою макушку.

Отстранилась и вдруг сказала:

– А ты понимаешь, мы же с тобой сегодня чуть не поскандалили? – отхлебнув чаю, грустно улыбнулась. За годы, что мы женаты, можете верить, можете нет, но это была первая наша ссора, да и не ссора вовсе.

– Ага, – поддержал муж. Протянул руку запуская пальцы в мои волосы. Нежные пальцы, приятно стали массировать затылок, веки прикрылись сами собой. – Только очень короткий скандал и мы сразу помирились.

– Не правильно как-то, тебе не кажется? – протянула назад руку, на ощупь отставляя кружку на столик. Облизала губы наблюдая как разгорается пламя страсти в глазах напротив.

– Кажется, – хриплые нотки в голосе, пальцы напряженней сжали мой затылок.

– Ведь после 'хорошего скандала' всегда следует сцена примирения, – приблизила свое лицо к мужскому, наше дыхание смешалось, и прошептала: – с горячим, бурным...

Мне не дали договорить, завладев моими губами в жарком поцелуе, полное взаимопонимание, единение душ. Обхватила Руслана за плечи, притягивая любимого к себе ближе, отклоняясь назад. Ощущая приятную тяжесть мужского тела на себе, которую муж ослабевал, дабы не раздавить меня, перенося часть своего веса на упирающую о спинку дивана руку , но я упрямо продолжала сжимать его плечи, хочу ближе, еще ближе. Ох. Что называется, за что боролась на то и напоролась. На грудь показалось, бухнула бетонная плита. И в следующее мгновение, демонстрируя чудеса ловкости и равновесия, Руслан протиснул руку мне за спину, приподнялся, прижал к себе перекатываясь, так что я оказалась на нем.

– Ты сверху, – улыбнулся он.

Но прежде чем продолжить дальше я сказала:

– Ты прав, – муж приподнял бровь, и я продолжила, – Мне было плевать на чувства других людей.

– Давай не будем об этом? – попросил с досадой Руслан.

– Тебе неприятно? – искренне удивилась я. – Вообще-то должно быть как раз наоборот.

– Я сожалею, что сказал подобное, – начал было он, но я приложила палец к его губам и покачала головой.

– Ты сказал правду, как бы горько она не прозвучала, – посмотрела в любимые глаза, и прошептала, – Первый человек на чьи чувства мне стало не наплевать – ты.

Подобное признание огненной лавиной ворвалось в сердце, оно забилось яростней в могучей груди подо мной, водопад чувств опалил силой страсти, меня обняли с такой силой, что казалось, затрещали ребра. Терпеливо вынесла взрыв мужских чувств, подождала, пока стальные объятия ослабли и ненавязчиво высвободилась чуть отстранившись. Пожар в страстных очах вспыхнул во сто крат ярче, чем был, но я не дала себе в нем раствориться, еще рано. Я снова затронула тему, животрепещущий для меня вопрос, ответ на который требовало все мое нутро, пришло видно время. Сжала крепкие запястья, заводя податливые руки назад.

– А у нас прогресс, – хитро усмехнулась я. Мучиническое выражение появилось и исчезло с мужского лица, понял, только деваться было некуда. – Что ты еще можешь про меня сказать?

– О чем ты? – сделал вид, что не понял меня Руслан.

– Не юли, – медленно склоняясь к лицу ни на секунду не отрывая взгляда от темных глаз.

– Хочу тебя, – нетерпеливо дернулся, пытаясь меня поцеловать, но я не далась. Не применяя силу давал мне почувствовать полный контроль над ситуацией,

– Почему мы не можем поговорить откровенно? – с досадой выдохнула я.

– Хорош, давай поговорим, – был вынужден сдаться муж, видя, что я настроена серьезно.

– Тогда выскажи все, что у тебя на душе, – на этот раз ему не отвертеться, буду настойчивой до конца.

– Я счастлив с тобой, как ни с кем и никогда не был, видеть, слышать, ощущать тебя рядом, обнимать и целовать, в мире нет большего наслаждения...

– Нет, это все не то, – энергично замотала головой, разбросав волосы по плечам. – Хочу, чтобы ты сказал правду!

– Какую правду? – немного ошарашенно отозвался муж.

– Всю правду. Обо мне, – ткнула себя в грудь указательным пальцем, словно страж закона в преступника.

– Я люблю тебя, – глядя мне прямо в глаза начал Руслан. – Мне хорошо с тобой, малыш, и совершенно неважно какая ты в данный момент, взбалмошная или милая, порывистая или послушная, бунтарка или тихоня, у меня с любой тобой замирает сердце...

– Ты что издеваешься? – прищурилась грозно. Он что, вздумал мне дифирамбы петь? Мужской растерянный взгляд ускользнул в сторону.

– У каждого из нас есть свой идеал, но когда встречаешь свою половинку, вдруг понимаешь, как это все неважно. Брюнетка она или блондинка, полная или худая, веселая и мягкая или дерзкая и роковая, сердцу не прикажешь, оно трепещет и замирает каждый раз, когда возлюбленная с тобой, и принимает ее такой, какая она есть. Я ждал тебя слишком долго. Ломать, пытаться изменить твою натуру, подстраивая под свои требования, занятие неблагодарное. Я просто понимаю тебя лучше, чем ты сама.

– А мне не нужно всеобъемлющее понимание, – рука сама взлетела вверх обводя пространство. Тьфу ты, совсем не так. Я говорю, сама не понимая что. Выдохнула и продолжила. – Ты держишь обиды в себе, переживаешь, мучаешься молча, но не хочешь обидеть меня. По-твоему это справедливо?

– Справедливо...– задумчивая секундная пауза, – по отношению к кому? – в изумлении вытаращился на меня муж.

– Не справедливо к тебе, конечно же!

– Я переживу, не беспокойся обо мне, – уверенно усмехнулся муж, облегчение ослабило напряженные мышцы.

– Почему я не должна беспокоиться о тебя? Это только твоя привилегия беспокоиться обо мне?

– Ты упрекаешь меня в том, что я не обижаю тебя, как ты меня? – муж пытался точнее поставить вопрос, потому что все равно не понимал, чего от него хотят. – Ну, иногда. Совсем изредка. И совсем незначительно.

– Я говорю с тобой серьезно, а ты дурачишься, – перекинув ногу через Руслана соскочила с дивана оставив на нем разгоряченного мужчину, что называется не солоно хлебавши.

– Дашка, да что ты пристала? – донеслось мне в след чуть ли не со смертельной обидой в голосе.

– Ответь и я отстану, – не оглядываясь кинула я.

– Боже, – простонал Руслан, возведя руки к небу. – Ну почему ты такая упрямая?

– Боже, – скопировала я манеру мужа. – Ну почему ты такой упертый?

– Ты самая красивая, хорошая, замечательная, умная, – стал перечислять загибая пальцы на руках любимый мужчина. Я разозлилась.

– Прекрати! Ты же знаешь, это не то, что я хочу услышать! Назови недостатки, которые тебя кажутся ужасными во мне, все неприглядные стороны моей натуры. Обещаю, я не обижусь, – подняла ладошки вверх, демонстрируя открытость и солидарность.

– Ну неужели это все так важно...

Да чтоб тебе! Не дав закончить начатую фразу развернулась, метеором подскочила к мужу уперев руки в бока:

– Жена хочет узнать, что муж думает о ней. По-твоему это не важно? – моему возмущению не было предела.

– Но почему именно сейчас? – взмолился бедный мужчина.

– А чем тебя не устраивает сейчас? – невинно поинтересовалась я.

Руслан выразительно посмотрел на себя, на то место, которое слишком наглядно демонстрировало его сильнейшее возбуждение.

Я удовлетворенно усмехнулась, игриво покачивая бедрами прошлась перед диваном. Ничего, переживет.

– Иди прими холодный душ, милый, – мстительно изрекла я и снова отвернулась. – У меня что-то от тебя голова разболелась.

Мне и это спустят с рук?

В давящей тишине, спустя несколько напряженных минут, послышался шепот выдыхаемый со свистом сквозь стиснутые зубы, каждое слово отдельно:

– Маленькая. Испорченная. Мстительная. Эгоистка.

– Вот и все, что от тебя требовалось, – коротко резюмировала я. – Только я что-то не слишком поняла насчет маленькой. Это, в каком плане?

Сейчас скажет, что в плане развития и я скончаюсь на месте от разрыва сердца, потому что не смогу пережить горькую правду. Нет, не правду, горькую обиду.

– Ты ведь всегда добиваешься своего, да? И не важно каким путем? – циничная усмешка на лице мужа заставила меня неожиданно сжаться. И дабы больше не сказать лишнего, того, о чем потом пожалеет, поднялся и быстро покинул холл.

Растерянно глядя на вбегающего по ступенькам мужа и скрывающимся на втором этаже почесала затылок, плюнула, и опустилась на диван. Я выиграла или проиграла?

'Проиграла' подсказал услужливо внутренний голос, тело отозвалось волной неудовлетворения, устремляясь тугим комком вниз живота. Я наказала обоих.

Еще до того как поняла что делаю я была на середине лестнице.

В нашей спальне на кровати в беспорядке разбросаны вещи, шум льющейся воды из ванной. На секунду замялась перед дверью. Но ведь я же всегда добиваюсь, чего хочу, и в словах Руслана была правда. Рука решительно взялась за ручку.

Плотно закрытые двери кабинки душа, но сквозь них вырисовывался мужской силуэт. Муж стоял спиной, опираясь о стену руками и свесив голову. Сожаление кольнуло сердце. Это же надо быть бездушной стервой, довести любимого человека до такого состояния. Поздно жалеть, надо действовать. Сейчас я все исправлю.

Зашла в кабинку, взвизгнула от потока ледяной воды и, обняв, прижалась к горячей мужской спине.

– Даш, уйди, – попросил напряженный голос.

– Прости, – единственное слово. Распинаться я никогда не умела. Что еще сказать? Какая я ужасная? Так он и без моих слов знает. Что мне жаль? Сначала сделала, а теперь сожалею, меня саму взбесило бы, если меня обидели и тут же стали просить прощение, говорить, как жаль и т.д. Что сделаю все что угодно, чтобы он забыл эти последние пять минут? А что я могу? Позвала мужа по имени и голос сорвался, такой беспомощной я себя почувствовала. Не игрушка для битья, мужчина из плоти и крови, я еще сама не понимала, что натворила.

– Не сейчас, – раздалось глухое рычание, что говорило, что мужчина на пределе.

Мне бы отступить, но это была бы уже не я. Поцеловала напряженную спину сквозь поток воды, почувствовала как под моими губами тело вздрогнуло, дрожь прошлась по затвердевшим мышцам и я увидела как руки мужа на стене сжались в кулаки. Скользнула ладошкой по мужской груди, опускаясь ниже, еще ниже, в низу плоского живота мое запястье перехватили, с силой сжали, так что я невольно поморщилась, затем меня грубо развернули и с размаху вдавили в стену. Его красивое лицо стало жестким, словно оно было высечено из гранита, глаза пылали мрачной обидой отвергнутого мужчины, из плоти и крови, в венах пылал огонь, они вздулись на шее синими прожилками, он пытался справиться со своими эмоциями, однако проигрывал. Холодная скользкая плитка в сочетании с ледяной водой резануло по коже словно бритва, зубы невольно застучали, но мне не дали замерзнуть. Руки сжимали мою плоть, скользили, они казались, были повсюду, требовательный рот до боли впивался в мои податливые губы. Разве можно замерзнуть в кратере разбушевавшегося вулкана? Руслан не был нежен. Бушующая страсть требовала выхода, страсть получать, а не отдавать. Брать, а не одарять. Удовлетворить свои инстинкты, а может еще желание наказать, показать наглядно к чему привела моя выходка. И я не винила мужа за это, заслужила. И потом, за что было винить? Во мне проснулся ответный вулкан чувственных потребностей, не дающий ни секунды передышки, сердце в груди стучало молотом, ураган ощущений в бурлящем потоке сносил крышу. Осторожность, нежность, ласки, остались где-то там далеко за гранью. Здесь и сейчас неистовый натиск, жесткий накал страстей.

Горячая лавина схлынула. Пик кульминации. Наши тела содрогнулись одновременно. Наслаждение пронзило током каждый нерв, каждый миллиметр плоти, от макушки до кончиков пальцев на ногах, невесомое тело рассыпалось на миллион атомов, и тут мой кайф обломал сиплый голос, прошептавший мне на ухо только два слова 'Мне жаль'. Меня против воли отстранили от мужского тела и слишком быстро оставили одну. Что? Чего жаль? Я не замечала ледяные струи воды на разгоряченном теле, ноги подкашивались, хриплое дыхание вырывалось из легких, словно после долгого бега. Словно в прострации смотрела на закрытую дверцу кабинки, никак не могла прийти в себя после взрыва пережитых эмоций. А потом внутри меня закружила злая вьюга.

Открыв дверь я замерла на пороге ванной. Обернутым вокруг бедер полотенцем, одеться он не успел или не захотел, муж сидел c потерянным видом на кровати спрятав лицо в ладони упирающихся о колени рук. Сильная волевая личность сейчас мне показалось незнакомой, другой, обессиленной и одинокой. Сердце в груди забилось тревожно.

– Руслан? – подошла, дотронулась до мужского плеча, робким касанием, словно чего-то опасаясь. Что с ним происходит? Атмосфера хрупкости, на грани взрыва, неправильный проводок выдернешь...

Руслан вздрогнул и поднял лицо. Меня поразило, сколько невыносимой муки отразилось в глубине темных глаз.

– Мне действительно очень жаль, – повторил хриплый голос.

– Чего тебе жаль? – испугалась я. В голове возникали мысли одна страшнее другой, жаль, что связался со мной, жаль, что вообще встретил, влюбился, женился.

– Того, что произошло, – ответил Руслан запутав меня еще больше.

– А что произошло?

– Даша! Я пять минут назад буквально изнасиловал тебя!

От такой новости я поперхнулась слюной.

– Что ты сделал? – решила уточнить на всякий случай. Может, я ослышалась?

– Я набросился на тебя как безумный, как изголодавшийся хищник на жертву. Я говорил, что никогда не обижу тебя. Я не сдержал слово, – вина в голосе, во взгляде, во всем мужском облике.

– Если бы все в моей жизни так меня обижали, – с облегчением покачала головой.

Но меня словно не слышали.

– Сначала ты отвергла меня, холодно, беспощадно, так равнодушно, – на последнем слове мужской голос надломился, и я поняла насколько мой отказ его задел, не просто разозлил или обидел, а попал в самое сердце, резанул по живому. – Я не сдержался и наговорил тебе лишнего... – он сказал правду, и теперь жалеет об этом. А я, которая все это начала, жалею? – ... мне нужна была передышка, пару минут, чтобы остыть, прийти в себя, восстановить внутренний баланс, как угодно это назови... – А я, из-за своего слабоумия и эгоизма, не дала ему и этих пары минут, пришла и добила. Только меня не обвинят ни в чем, муж всю вину взял на себя. Кто бы сомневался в этом. – ...что у меня в голове что-то перемкнуло. Прости...

– Так стоп! – строго приказала я. Подлетела, упала перед мужем на колени, обхватив любимое лицо ладонями заглядывая в глаза, – О каком насилии можно говорить, когда жертва заодно? Я не сопротивлялась, ты не заметил? И не только не сопротивлялась, а принимала активное участие. Нет, не отворачивайся, слушай меня, – Руслан попытался освободиться от моих рук, повернуть голову, но я не позволила.

– Но ведь я причинил тебе боль! – воскликнул он взволнованно.

– Да с чего ты взял? – вот ведь упрямый как баран, уперся рогом и с места его не сдвинешь.

– Посмотри на себя, – печальный кивок.

Я медленно отвела руки в сторону, поднялась с колен и окинула себя удивленным взором. И что такого интересного я должна увидеть? Следы от мужских пальцев, которые безжалостно впивались в мою плоть, обнаружились в виде проступающих синяков на нежной коже внутренней стороны бедер и груди. Да даже еще не синяков, а красных отпечатков пальцев, но скоро они потемнеют, без сомнения. Ну и что? Это все, что он имел виду? Ох ты, господи, я то уж думала что-то серьезное. Вспомнила, как муж держал меня на весу, вдавливая спиной в стену, позвоночник повыше копчика и правда побаливал, завела руку за спину, коснулась позвонков, поморщилась, похоже содрана кожа. Быстро одернула руку и беспечно пожала плечами.

– Подумаешь, будет пара синяков. Бывало и хуже.

Вот последние слова я произнесла зря, Руслан изменился в лице. Затем неожиданно подорвался с места, подлетел ко мне, развернул спиной, сопротивляться было бесполезно, чуть шероховатые подушечки пальцев запорхали по позвоночнику.

– Болит?

– Саднит немного, – отмахнулась как от незначащей помехе. – Послушай, со мной все в порядке, правда...

– Какое может быть в порядке, когда ты вся в синяках, – воскликнул нервный голос перебивая меня.

Так спокойно. Муж переживает и это понятно, но я сделаю все от себя зависящее, чтобы снять груз вины с его души, тем более вины, которой я не разделяю. Развеять его страхи и сомнения, по поводу причиненной мне боли, все было как раз наоборот, море довольствия и наслаждения, а если боль и была, то только сладостная.

– Во-первых, не стоит преувеличивать, – осадила я строго. Зачем придумывать того, чего нет. Пара синяков в любящих глазах казались больше, чем есть на самом деле. – Во-вторых, не я одна пострадала в пылу страсти, – лукавая улыбка расползлась на моих пухлых губах, привлекая к себе мужской взор, озорным пальчиком вывела на мощной груди витиеватый узор, пробежалась по грудным мышцам, вызывая стаю невольных мурашек на теле мужа от столь невинной ласки, поднялась выше, к широким надежным плечам. – У тебя спина и плечи в следах от моих ногтей, – прошептала хихикнув, только это было малым утешением для мужчины, на его лице по-прежнему застыли следы глубоких внутренних переживаний. Вот ведь упрямый мул, ни пяди не сдает. Тут мой взгляд наткнулся на такое, от чего я не смогла сдержать возгласа. Чертыхнулась под изумленным взглядом мужа, подмигнула ему, и рассмеялась в полный голос. – На твоей шее следы зубов. Я тебя укусила!

В памяти тут же всплыл момент, когда в бурлящем потоке сумасшедшей обжигающей страсти не смогла сдержать сиюминутный порыв и сжала зубками кожу на шее у мужа. Чуть сжала зубами, прикусила, это слишком слабо сказано. Не хочешь, впилась зубами подобно вампиру, преодолевая муки неземного наслаждения.

Снова рассмеялась, но не от веселья, а от мысли о собственном безумстве, обхватив Руслана за плечи потянула на себя преодолевая сопротивление напряженного тела, привстала на цыпочки, прижалась губами к месту укуса, словно хотела лаской залечить причиненный вред.

– Болит? – задала тот же вопрос, что и мне недавно, уткнулась лбом в мужское предплечье.

– Да я почти не чувствую, – отозвался хриплый голос.

– Мы оба в боевых ранениях, так что прекрати себя винить, – подвела итог нашим бурным банным приключениям.

– Да, – почувствовала, как кивнул муж. – На нас обоих нашло, словно затмение какое-то, – высказал свою точку зрения. – Прости, я наговорил тебе...

– Не надо, – я подняла голову, приложила палец к мужским губам и твердо произнесла. – Затмение, это ты правильно сказал.

– И все же, – упрямо возразил Руслан. – Мне очень жаль. Я не должен был так...

– Затмение, так затмение, – прервала, мне упрямства тоже не занимать. И крепко поцеловала мужа. Руки на моей спине замерли, затем вдавили в мускулистое тело с силой, пламя страсти снова стало разгораться, но ему не дали, меня вдруг отстранили. Непонимание в моих глазах, сменилось изумлением, когда муж в следующую секунду опять прикоснулся к моим губам, но уже в легком, почти невесомом поцелуе и отпустил. Отвернулся и стал одеваться. А я продолжала стоять наблюдая за ним. Скинул полотенце на пол, сверкая обнаженной...хм, фигурой двинулся к шкафу, открыл створку, достал белье. Нет, ну это просто свинство. А тебе мало? Удивился внутренний голос, усмехнулся и констатировал: 'Ненасытная'. Да, и что с того? Это мой муж, я люблю его. Странной любовью какой-то, – поддел снова вредный голосок. – Полчаса назад ты сначала отказала ему, а сейчас любите меня, опять, я вся ваша. Резко выдохнула. Да, вот такая я противоречивая натура. И сама страдаю от этого. Тем временем Руслан натянул трусы. Плавки, слишком эротично обтягивали узкие бедра, крепкие ягодицы... Эх, не дали насладиться. Брюки скрыли шикарный вид, но это не уменьшило эротического настроя. Поигрывая мышцами на груди муж накинул рубаху, одернул ее на широких плечах, пальцы завозились с пуговками. Я всегда считала, что самым эротичным является стриптиз, то есть когда раздеваются, но сейчас поменяла свою точку зрения, одевание не менее эротичное зрелище. Такое ощущение, что мы знакомы совсем недавно, а не женаты три года, так остры ощущения от близости. Страсть не только не поубавилась, наоборот, возросла, стала глубже, слаще, всеобъемлющей.

Подошла к мужу и положила руки на его плечи.

– Что ты делаешь? – улыбнулась хитро прищурившись.

– Одеваюсь, – констатировал очевидное.

Я фыркнула.

– Это я вижу. А зачем? – прошептала ласково мурлыча, вслед за мужскими пальцами, которые застегивали, я расстегивала пуговицы.

– Даш, – мое увлекательное занятие было прервано, крепкие ладони сжали шаловливые пальчики. – Нам надо поговорить, – серьезно глядя на меня произнес Руслан.

– По-моему мы уже поговорили и пришли к консенсусу, – сказала недовольно. Ему еще не надоело мусолить одно и то же? По хмурому лицу ничего прочитать было невозможно, поэтому я напряглась, игривое настроение потихоньку пошло на спад.

– Даш, – снова прозвучало мое имя в устах мужа уж слишком серьезно. Он сжал мои руки, отвел их от себя опустив вдоль моего тела и принялся снова застегиваться.

– Говори, – сдалась я. Отошла, сделав несколько шагов назад глядя с неудовольствием.

– Оденься, – вдруг хрипло выдохнул Руслан.

– Зачем? – бровь иронично приподнялась, я не собиралась облегчать ему задачу. Хочет, пусть говорит, а вот я хочу другого. Снова моя маленькая месть. Я все делаю на зло, если что-то идет не по-моему. Не хочу уступить даже любимому человеку. И прекрасно это осознаю, только не могу по-другому. Не можешь или не хочешь? Эгоистка. Мстительная маленькая стерва. Не, вроде стервой он меня не называл. Пока еще.

– Пожалуйста, оденься, – тихий искренний голос, в карих глазах на секунду промелькнула такая беззащитность, что я растерялась. И моя игра не стала казаться столь уж безобидной.

– Ладно, – глухо произнесла я. Накинула на себя коротенький шелковый халатик, который висел на стуле, завязала поясок и посмотрела на мужа. Руслан как раз заправлял рубаху, затем застегнул по очереди манжеты и только после поднял на меня глаза. С минуту мы просто смотрели друг на друга.

– Даша, – начал Руслан, откашлялся. – Мне на несколько дней придется уехать.

– Куда? – нахмурилась мгновенно. Это что, все из-за произошедшего? Бред какой-то, не стоит это того. Мы же поговорили, все обсудили. Уезжать-то зачем?

– По делам фирмы, – спокойно ответил муж.

– У нас что-то случилось? – нахмурилась еще больше, а я почему-то не в курсе. – За все время, что мы женаты, ты впервые говоришь о каких-то там поездках, – подозрительно прищурилась.

– Ничего не случилось, не волнуйся, – моего плеча коснулась теплая ладонь, скользнула по руке и исчезла. – Новый крупный инвестор из другого города, нужно съездить наладить контакты, подписать договор.

– А сам он приехать не может? – проворчала словно ребенок.

– Стройка будет там, – отозвался невозмутимый Руслан. – Заодно и площадку посмотрю.

– А ну ее, – махнула рукой, имея виду стройку. – И его туда же, – теперь об инвесторе.

– Ты же знаешь, мы всегда готовы открывать новые горизонты, – возразил упрямый муж. – И этот проект очень важен.

– Для кого? – подбоченилась я. – По-моему у нас дела идут отлично. И денег куры...

– Дело не в деньгах, – перебил меня серьезный мужской голос. – Не все в этой жизни сводится к ним, тебе ли не знать, – Напоминание о прошлом. Я резко выдохнула. Руслан пожалел о своих словах и побыстрее попытался увести тему. – Это во многом общественный проект. Досуговый центр для детей и молодежи...

Я не слушала. Руслан уезжает, от этой мысли меня передернуло. Уезжает, потому что это необходимо или потому что захотел? Удачное совпадение. Мы еще ни разу не расставались с ним дольше, чем на пол дня. Боже, ты как ребенок, поддел внутренний голос, возьми его еще за ручку и ходи везде за ним. А что, почти так и было. Мы везде были вместе, а сейчас расстаемся. Сердце сжалось от нехороших предчувствий.

– ... Несколько дней, не больше, – закончил пространную речь голос.

– Кроме тебя поехать некому? – сделала последнюю попытку.

И почувствовала себя испорченным ребенком, у которого отнимают любимую игрушку, нет, испорченной эгоисткой. Теперь эти слова постоянно встают в голове. Помогать людям, делать что-то для общества, Руслан всегда стремился к этому, а теперь получается, я встаю на его пути. Нет, конечно же, я исправлялась и понимала, нельзя жить исключительно для себя. Поддерживала любые начинания мужа в области благотворительности, общественных проектов. Только сейчас не просто было его отпустить. Нехорошие предчувствия шевелились в душе. Не уезжай, захотелось крикнуть мне. Но я этого не сделаю. Я буду стоять с улыбкой на губах провожать любимого мужчину, даже помашу ему платочком вслед, а быть может позже, разревусь. Почему я такая? Кто ж даст ответ.

Руслан собрался быстро. Это время я ждала внизу, бесцельно слоняясь из угла в угол. Давай, сделай что-нибудь. Что? Очередную глупость? Нет, больше не стану.

Подойдя ко мне встал напротив, медленно клонился к губам. Поцелуй получился странным, с горьким послевкусием.

– Даш...

– Ты едешь сегодня, на ночь глядя? – перебила, не зная, что хотел сказать муж.

– Чтобы завтра с утра начать работать, – кивнул грустно он. – Раньше уеду, раньше вернусь.

– Понятно, – протянула кисло.

– Не скучайте тут без меня, – улыбка не коснулась глаз.

– Конечно, – отозвалась легко и беспечно пожала плечами. – Когда я вообще скучала?

Карие глаза сверкнули, губы сжались в прямую линию, но Руслан молча подавил приступ злости. С моей стороны это была попытка провокации, вот сейчас он одумается, поймет, что чревато оставлять меня одну – не удалось.

– Береги себя, – еще один крепкий быстрый поцелуй.

И я осталась одна.

Руслан уехал, и уже через несколько минут я ощутила, что мне чего-то не хватает, так явно ощущалось, рядом нет любимого, за дверью, в соседней комнате, в этом городе. Никогда не думала, что такое возможно. Ведь ничего же не случилось, все живы-здоровы, просто ненадолго расстались.

Часы разлуки и я почувствовала пустоту в сердце, внутреннюю потерянность, словно у меня отобрали часть души. Отругала себя за чрезмерную мнительность, хлюпнула носом. Ты что собралась плакать? А ну прекрати сырость разводить! Решительно встряхнула с себя оцепенение, поднялась с места. Чем бы себя занять? Поднялась наверх, заглянула в детскую, сынишка сладко спал. Опустилась рядом глядя на милое детское личико. Счастливчик, может спокойно уплыть в страну грез, а мне чувствую, предстоит бессонная ночь. Положила голову на переплетенные в замок руки перед собой. Ведь я не просто так хотела услышать от Руслана, что он на самом деле думает обо мне. Да, он любит, в этом не было ни малейшего сомнения. Но где-то глубоко, подсознательно, я боялась его потерять. Мне казалось, что такой удивительный, заботливый, благородный мужчина захочет когда-то видеть рядом с собой похожую женщину. Может глупость, может бред, не знаю. Я ничего не знаю, но очень хочу что-то сделать. 'Вот и сделала, – поддел тут же вредный голосок, – что мужик от тебя сбежал'. Замолкни, приказала своему второму я. Не сбежал, а уехал по делам. Только легче от этого не стало. Я знаю, что мне нужно сделать, мне нужно исправиться. Стать другой. Да, с завтрашнего дня и начну. Чего начнешь? Становиться другой. И как ты себе это представляешь? Станешь доброй, застенчивой, милой простушкой? Или будешь вязать носочки, готовить супчики, как золушка носиться по дому с веником, в общем, станешь например, хранительницей очага? Ну... почесала макушку, не знаю пока. Там видно будет. Хотя, разве дело только в этом? Так важно кто кого выбрал? В жизни часто бытует мнение, что мужчины любят стерв. И все их жалеют – какие они бедненькие, как им не повезло, любовь зла... и т.д и т.п. Только дело-то совсем в другом. И я даже знаю притчу на подобную тему.

'Вошел Иисус Христос со своими учениками в город. Спрашивают у первой женщины на пути, как пройти в храм. Та женщина обругала их и мимо прошла. Видят, тут же неподалеку вторая у дома стирает, они к ней. Вторая женщина подробно рассказала дорогу, напоила водицей и перекрестила вслед. 'Вот, – сказал один из учеников, – эта женщина хорошая, и муж ей достанется хороший. А та плохая и муж ей будет подобен'. 'Ошибаешься, – вдруг отвечает Иисус, – все будет иначе'. 'Но почему? Это же несправедливо' – все разом ученики посмотрели на своего учителя. Христос улыбнулся и изрек: Дело не в справедливости, мы всегда должны думать о детях. И если жена плохая, значит муж – хороший и наоборот'.

Вот так-то.

В глубине дома зазвонил телефон. Я подорвалась.

– Я уже скучаю, – раздался из трубки любимый голос. От переизбытка чувств не сразу смогла ответить. – Даша?

– И я скучаю, – прошептала сипло.

– У тебя что-то случилось? – вопрос с тревогой, я и представила, как тут же на лицо мужа легла тень беспокойства. Конечно, но думает, несколько часов без него и у меня обязательно должно что-то случиться.

– Нет, все хорошо, – быстро успокоила Руслана.

– Мне не нравится твой голос, – как всегда, так просто он не отстанет.

Я вздохнула и твердо произнесла.

– Рус, все хорошо.

Ответный вздох. Несколько секунд тишина.

– Ладно. Скоро увидимся. Я люблю тебя. Позвоню утром.

Отрывистые предложения, голос приглушенный, немного нервный, я могла бы тоже сказать ему, что не слишком нравится, как звучит его голос, но в трубке уже раздались гудки. Нажала отбой. Сжала телефон в руке, словно надеясь, что он опять сейчас зазвонит. Не зазвонил. Нехотя отложила его в сторону.

И потянулись серые будни, от которых хоть волком вой, на работе ничто не радовало, единственной отдушиной стал сын.

Тело и душа скучали. Как пережить эти несколько дней без любимых рук, глаз, голоса? Хотя, нет, голос его я слышала регулярно, несколько раз на дню, но такой далекий.

Понедельник – день тяжелый. Ушла с полдня, отпустила няню и провела остатки дня с Ванькой. Руслан звонил три раза, утром, как обещал, и два раза вечером. Это помимо того, что я сама ему звонила пару раз. Но разговаривали мы недолго.