Текст книги "Академия боевых невест (СИ)"

Автор книги: Татьяна Охитина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 2.4

4

У нас в столовой все просто – мальчики налево, девочки направо, преподаватели – прямо, их стол в торце зала, на возвышении. А поскольку девочек у нас больше, то и право более обширное, чем лево.

Туда, в эту необъятную ширь, мы принца и повели. Усадили за лучший столик, с видом на декана, и принесли обед. Точнее, Жаба принесла, как наименее ценная единица сопровождения. Лицо у нее при этом было такое… такое… в общем, лучше не описывать. Свою порцию я даже есть не рискнула, наверняка она в нее плюнула. Да и не с руки мне есть, когда я на службе. Нашла взглядом Лунолику, та понимающе кивнула и сунула в сумку лишнюю пару пирожков, когда от шока оправилась.

Невесты наши хоть и бывалые относительно важных визитов, все же царственных особ в стенах академии видят нечасто. Так что их восторженные взгляды понять можно. И не только взгляды – слух о приезде принца разнесся быстро, и в столовой случился настоящий ажиотаж, словно не перекусить невесты сюда зашли, а себя показать. Каждая первая картинно застывала в дверях, а потом шествовала к раздаче, словно наложница к постели господина. Столько томных взглядов нашим тарелкам с супом не доставалось никогда. А уж как потом наши девушки с подносами до столиков добирались – отдельная песня.

Впрочем, я смотрела на них вполглаза. А принц и вовсе не замечал, вовсю разглядывая женихов стального факультета. Те тоже не теряли времени даром, бросая на него жгучие взгляды.

Жаба тлела медленным огнем, понимая, что оказалась не у дел.

– А что, на ваших мальчиков тоже контракт распространяется? – поинтересовался принц.

– Конечно, ваше высочество, – опередила меня Жаба. Лицо ее было таким, что, будь ее воля, в контракте обязательно появился бы пункт о жестоком умерщвлении любого претендента мужского пола, решившего бросить взгляд на его высочество.

Тут рядом с нами образовалась госпожа Моръ.

– Не изволит ли ваше высочество отобедать за преподавательским столом?

– Не стоит, – отмахнулся принц. – Думаю, нам монаршим особам, стоит быть ближе к своим подданным, – он поймал очередной пламенеющий взгляд и улыбнулся, – ректор учтиво поклонилась и собралась уж было отойти, когда принц остановил ее: – Постойте, госпожа Моръ, я тут хотел спросить: кто будет охранять мой покой ночью? Мне ведь придется у вас заночевать, до столицы путь неблизкий.

– У вас есть пожелания, ваше высочество?

– Конечно, – улыбнулся принц. – Я хочу, чтобы это была невеста Губами. И… вон тот юноша с золотистыми волосами. Было бы непростительно оставить без внимания ваш стальной факультет. О нем во дворце ходит столько разговоров. Наше дорогое величество даже подумывает учредить специальную королевскую стипендию для особо одаренных представителей.

– Как пожелаете, ваше высочество. В таком случае, я вынуждена отпустить невесту Губами на отдых, чтобы во время ночного дежурства она была в надлежащей форме.

– Отпустить? – принц пробежался по мне взглядом. – Хорошо, как скажете. Вам видней.

– Конечно же я найду ей достойную замену на время отсутствия. Невеста Жаба останется с вами.

– Всенепременно, – принц посмотрел на Александрину, и та зарделась, словно спелая помидорина. Взгляд ее, адресованный мне, растерял изрядную часть ненависти.

Госпожа ректор оглядела замершую толпу, щелкнула пальцами, и к нам поспешила сияющая счастливица. Ею оказалась невеста Шарович. Наш человек, в такие руки принца отдать не стыдно.

Их величество окинул взглядом пышные формы новой охранницы и тоже оказался доволен.

Я же поспешила к выходу, пока никто не передумал. Спину привычно прожигал взгляд Жабы, но мне до него дела не было.

Глава 2.5

5

В коридоре меня уже караулили. Никогда не думала, что стану такой популярной – среди толпящихся невест преобладали золотинки и серебрушки. Прежде оба этих факультета меня в упор не замечали, а тут…

“Что принц? Как принц? Что он любит? Куда пойдет? А бриллианты у него настоящие? А правда, что у него золотой глаз?”

После того, как одна из золотинок попросила у меня автограф, я поняла, что путь в общежитие для меня закрыт. Выскочила на улицу и дала деру. Попетляла по территории, чтобы сбить след, и добралась до конюшни уже без преследователей.

– Рек, выручай, – взмолилась я. – Мне надо отдохнуть, а они вот, – я продемонстрировала ему полуоторванный рукав. Наши красавицы и богачки предаются любви с полной самоотдачей. Особенно, когда в автографе отказывают.

– Без проблем, – улыбнулся приятель. – Ступай на сеновал, к нам как раз свежее сено завезли. Спи, я покараулю.

– Спасибо! – воскликнула я. – Ты настоящий друг!

Чмокнула его в щеку и отправилась набираться сил. Что-то подсказывало, что на ночном дежурстве они мне очень понадобятся.

Проснулась я от того, что меня тормошили, аккуратно так, за плечико. Приоткрыла глаза, и на секунду увидела склоненное ко мне лицо красавца… Затем реальность победила – лицо стало самым обычным, появились веснушки, а волосы посветлели и разлохматились.

– Ада, вставай.

Я мигом пришла в себя, привычно откатилась в сторону и запустила заклинанием.

– Не надо сушить мое сено, – рассмеялся Рек. – Поторопись, ты еще в общежитие хотела зайти.

– Да, спасибо, – я поползла к лестнице, ведущей вниз, с сеновала.

Рек спустился следом. Пока я восстанавливала порванный рукав и отряхивалась, он отошел и вернулся с маленьким зеркальцем.

Осмотр показал, что от “крепкого стожка” совсем ничего не осталось, пришлось собирать заново.

– Стало быть, на ночное дежурство заступаешь? – спросил приятель, глядя как я управляюсь с волосами.

– Ох, да, – вздохнула я. – Предчувствия у меня нехорошие, мало ли что принц учудит.

– Подожди-ка, – Рек отдал мне зеркальце и направился в угол, где лежала большая охапка сена. Присел на корточки, что-то оттуда достал и вернулся с сомкнутыми ладонями. – Вот, – он протянул их мне, раскрывая.

Я взвизгнула.

– Ой, мамочки!

Как удержаться, когда видишь такую красоту: кругленькие красные глазки, носик дрожит, усики трепещут – в руках Река сидела крошечная белая мышка. Так бы и зацеловала малютку.

– Вот, держи, это Матильда. Выпустишь, если принц пойдет вразнос. Он их боится.

– Боится? – удивилась я. – Мышей?! А ты откуда знаешь?

Рек пожал плечами.

– Понятия не имею. Так что, возьмешь?

– Конечно!

– Тогда беги в общежитие, а на обратном пути заберешь. Я ее покормлю покуда.

В общежитие я бежала быстро, оглядываясь на каждом повороте. К счастью, поклонниц принца не встретила. Приняла душ, перекусила запасенными Луноликой пирожками и рванула обратно к Реку.

До начала ночной смены оставалось совсем чуть-чуть.

Командирская башня сияла иллюминацией – на средних этажах располагались гостевые покои – значит принц уже там.

Заступать на дежурство с клеткой в руках было нарушением правил. В карман грызуна тоже не положишь, и я, подумав, спрятала Матильду в декольте.

Мышка завозилась, устроилась поудобней и затихла, так что я почти про нее забыла, переключившись на зловредную дверь и карабканье по лестнице.

Глава 2.6

6

Предчувствия не обманули – звуки из-за закрытой двери раздавались странные – стоны, вздохи…. Я даже задумалась, стоит ли заходить. Но совесть и служебный долг перевесили – а вдруг там принца убивают? Представила, как к хладному трупу принца добавляется еще и мой – ректор Моръ скора на расправу – и рванула дверь на себя.

Дверь не открылась.

Рванула еще раз, и только потом дошло, что она открывается вовнутрь.

Когда я влетела в покои, принц и Порк стояли рядом друг с дружкой и что-то рассматривали, опустив головы вниз. Обернулись на звук открываемой двери и уставились на меня с такими лицами, словно я застукала их на месте преступления.

И тут, внезапно, побледнели и с воплями запрыгнули на стол. На пол брякнулся какой-то свиток.

– А-а-а, – вопил Порк, тыча в меня пальцем, – убери это!

– А-а-а, – не менее зычно вопил принц, тоже глядя в мою сторону, точнее, на мою грудь.

Даже не верилось, что крошечная белая мышка способна произвести такой эффект. А ведь она всего лишь выглянула узнать, что происходит.

Пришлось доставать.

– Да она не страшная, – я протянула Порку сидящую на ладони Матильду.

Тот взвизгнул и хлопнулся в обморок. Принц оказался более стойким – всего лишь побледнел.

Я отпустила Матильду и подошла к столу, на котором картинно раскинулся наш красавчик – стол был большой, разлегся он вольготно. Убедилась, что жив, хотела привести в чувство, но принц остановил.

– Мне надо поговорить с вами, невеста Губами, – произнес он. Мандраж перед мышью уже отступил, и выглядел он вполне решительно, даже на пол рискнул спуститься. – Присядем, – он указал на диван.

Мы присели.

– Видите ли в чем дело, Ада, – замялся принц, – боюсь, вы могли превратно понять увиденное, поэтому хочу разъяснить ситуацию. Дело в том, что мне очень нужен этот юноша, – он посмотрел на пребывающего в отключке Порка и горестно вздохнул.

– Так в чем же дело, ваше высочество? Есть ведь договор…

– Что? – принц посмотрел на меня непонимающе. – А, нет, я не в этом смысле. Повар мне нужен.

– Что? – теперь уже растерялась я. – Повар? Но при чем тут он? – я тоже посмотрела на Порка. – Да он и готовить наверняка не умеет, – представить этого изнеженного типа за плитой я не могла, как ни пыталась.

– Ошибаетесь. До поступления в академию Поркуан работал у нас на царской кухне. О, как он готовил! Мм, – принц застонал, – перепела под соусом дюграж, рябчики в имбирной заливке… А пирожные! Какие он готовил пирожные, – принц закатил глаза, – маленькие песочные корзиночке в шоколаде с миндалем, клубничные фрюде в глазури из розовых лепестков, алекрийские сахарные троллы с посыпкой из тертого бурильоша – никто не приготовит лучше. А сейчас и вовсе, – он снова вздохнул. – После того как Поркуан ушел, еда стала совсем отвратительной, – он подошел к столу и поднял закатившийся за под него свиток. Вернулся на диван, развернул его и показал мне, – Вот, смотрите.

Я глянула, и рот мгновенно наполнился слюной, настолько аппетитно выглядели нарисованные вкусности. Там были и пирожные, и торты, и птица, запеченная с каким-то немыслимым гарниром, и мясо, ичто-то совсем нераспознаваемое, но явно съедобное.

– Это новое меню короля Анжутийского, моего дорогого дядюшки. На нашей кухне никто не способен это повторить. А Поркуан смог бы, и даже лучше бы приготовил. Ах, почему я был так упрям! А ведь он всего лишь просил купить ему новый набор кастрюль из куарфийского металла!

Я мысленно присвистнула – неплохие запросы у Порка. У нас дома из этого металла есть только крошечная детская ложечка, которую отец позволил себе купить в честь моего рождения. Младшим сестрам повезло меньше – им достались серебряные.

– Да я бы купил ему два таких набора, – воскликнул принц, – но он теперь не хочет! Ада, дорогая, помогите мне его вернуть! Я знаю, вы сможете.

– Я? Но как? – я даже растерялась от такого поворота событий.

– Вы смелая и надежная, вам я могу довериться! Помогите мне, и я в долгу не останусь! Завтра мне придется уехать, а Поркуан и слышать ничего не желает о возвращении. Говорит, что хочет быть женихом и мужем, а не стоять у плиты. Будь у меня больше времени, я бы смог его убедить, что негоже зарывать такой талант в землю.

– Но как?.. – повторила я, все еще не понимая, куда он клонит.

– Предлагаю вот что: я буду присылать вам письма, а вы – передавать их ему. Незаметно, конечно же. Рано или поздно он сдастся.

Я задумалась. Если Порк и впрямь настолько талантлив, то принц прав – лучше ему вернуться на королевскую кухню. Наемник из него никудышний, с такой-то мышебоязнью. В качестве супруга он, конечно, пристроится, но вдруг его занесет туда, где кулинарных шедевров никому не надо? Жалко будет, если талант пропадет. Но если я возьмусь передавать послания его высочества, то что подумают в академии обо мне? Что принц ко мне неравнодушен! Нужно ли мне такое внимание – большой вопрос.

– Не переживайте, я буду присылать письма инкогнито, никто и не догадается, что они от меня.

Это был весомый аргумент, и я согласилась.

Принц воссиял лицом и бросился приводить в чувство своего дорогого Поркуана.

Затем половину ночи мы отчищали одежду Порка от соуса и салатов, в которых он извалялся. А остальную часть ночи поедали то, на чем полежать не успел. Готовят у нас в академии неплохо, даже принц это признал, пусть и неохотно. Порк же от этих слов скривился и сообщил, что местные повара понятия не имеют, как надо правильно смешивать ингредиенты.

Расстались мы почти друзьями – едва рассвело, как принц засобирался домой.

Это было отличное решение, поклонницы еще спали, и отъезд прошел спокойно – провожали принца только мы с Порком, ректор Моръ, которая, наверное, вовсе никогда не спит, да вахтер с неизменным Жульеном.

Спокойно было и даже как-то по-домашнему.

Уже стоя на ступеньке кареты, принц оглянулся, посмотрел на меня многозначительно.

И отбыл.

Ректор Моръ тоже на меня посмотрела, подозрительно. Ничего не высмотрела и отправилась к себе в башню. Еще один взгляд мне достался от Порка, и вот его я не поняла. Однако решила не забивать голову и отправилась к себе, спать.

Сторож смотреть на меня не стал, у него была другая забота – удержать рвущегося за Порком Жульена, песик оказался большим любителем соусов и салатов.

Общежитие спало, в коридорах стояла тишина. Люблю такое время – кажется, что мир принадлежит только тебе.

Я вошла в комнату, умылась, сняла, наконец, тренировочное платье, с которым не расставалась почти сутки, легла в кровать, закрыла глаза…

И почувствовала себя зеленой первокурсницей – ведро холодной воды в лицо так бодрит!

Отплевываясь, я услышала, как рядом ахнула Лунолика, а потом зашлась веселым, раскатистым, словно горошины, смехом.

Через несколько мгновений хохотали мы уже вместе. А еще через несколько минут уже неслись на полигон – дежурство дежурством, а утреннюю зарядку никто не отменял.

Глава 3.1

Глава 3. Письмо

1

Неделя прошла спокойно – лекции, тренировки, отработка боевых навыков в условиях тесного помещения типа “кухня” посредством подручного инвентаря – я была так занята, что разговор с принцем вылетел из головы. Лишь попадающийся на глаза Порк воскрешал в памяти ее отголоски, которые теперь казались чем-то далеким и нереальным.

В воскресенье вечером, когда я дописывала курсовик по боевой магии, в комнату постучали.

– Невеста Губами, вам письмо, – произнесла комендантша, госпожа Грыз.

Чтобы наша суровая Грызунья приносила письма на дом – такого прежде не случалось. А увидеть на ее лице заискивающее выражение и вовсе оказалось странно. Я была уверена, что она так не умеет. – Что же вы, дорогуша, не сказали, что у вас такие знакомые, – проворковала Грызунья, окончательно меня испугав своей метаморфозой.

Когда за нею закрылась дверь, мы с Луноликой переглянулись.

– От кого это? – подскочив ко мне, спросила подруга. Впилась взглядом в конверт и ахнула, прикрыв рот ладошкой. Глаза ее сделались огромными, словно блюдца.

Я оглядела конверт: дорогая бумага, надпись с вензелями – отправитель непрост. Вот только имя его мне ни о чем не говорило – П. Перемежайтис.

– Кто это? – спросила я Лунолику.

– Ты что?! Как ты можешь его не знать? Это же несравненный Пантелеймоний Перемежайтис! Романист! Вот, – она метнулась к своей тумбочке и подала мне толстенную пачку скрепленных между собою листов. “Роковая страсть” – алело на верхней странице. Под надписью горячо обнимались мужчина с голым торсом и женщина, тоже не особо одетая. Мужчина стремительно превращал “не особо” в “совсем”. – Пантелеймоний – любимый писатель нашего дорогого величества. Он раньше при дворе писарем работал, а потом нашел свое призвание в романах… Ах, он такой лапочка, я его обожаю! – лицо у подруги сделалось мечтательным. – Я бы так хотела выйти за него замуж!

– Да ладно тебе. А если он не красавчик вовсе, а лысый морщинистый гном?

Лунолика задумалась.

– А, – она решительно махнула рукой, снова уплывая в грезы, – все-равно бы вышла! Такой талант даже лысина с морщинами не испортит.

Удивляясь самоотверженности подруги, я вскрыла конверт. Внутри оказался лист бумаги, изрядно надушенный, и еще один небольшой конвертик, неприметный, без надписи, заклеенный сургучом с простенькой безликой печатью. Его я доставать не стала, мало ли – Лунолика смотрела на конверт каким-то слишком уж плотоядным взглядом.

Отойдя от нее подальше, я достала адресованное мне письмо, которое оказалось, скорее, запиской, и принялась читать.

Дорогая Ада! Благодарю небеса за нашу встречу и подаренную мне надежду! Пусть будут радостны ваши дни и успешны начинания. Со своей стороны хочу заверить вас в своем благорасположении и напомнить, что исполню любую вашу просьбу, если таковая случится. Надеюсь, что и вы поспособствуете моему счастью.

Ваш П.П.

P.S. сегодня наш повар приготовил на завтрак марципановые пирожные. Они были ужасны!

– Н? Что он пишет?!

Я пожала плечами.

– Уверяет в своем благорасположении.

– Уии! – взвизгнула подруга. – Адуся, какая ты счастливая! Так ты с ним все-таки знакома! А можешь и меня познакомить?

Я задумалась – и как мне теперь выкручиваться? Скажу “нет” – обидится. Скажу “да”… а почему бы и нет? Если я помогу принцу, то такую мелочь как знакомство с этим Перемежайтисом он ведь сможет устроить. Наверняка они друг друга знают, раз он выдает себя за него.

– Гном, – напомнила я Лунолике на всякий случай. – С морщинистой лысиной.

– Ерунда, – отмахнулась подруга, – я его все-равно люблю! Я ему хорошей женой буду, детишек нарожаю…

– Ладно, – я сдалась. – Если получится, познакомлю.

Лунолика бросилась меня целовать. Я увернулась, напомнив, что она ошиблась адресом. И отправилась выполнять данное принцу обещание.

Что-то мне подсказывало, что это может оказаться непросто.

Глава 3.2-3

2

Стоило выйти в коридор, и я сразу почувствовала – что-то не так. Все смотрели на меня по-особому, шушукались за спиной. А стоило оглянуться, как делали вид, что ничего не происходит.

Вышла из общежития, и все невесты, что были во дворе, разом повернулись в мою сторону. Я торопливо направилась прочь. Маленький белый конвертик прожигал карман, надо было срочно найти Поркуана.

Я прогулялась по территории академии, Порка не встретила, зато наткнулась на Жабу. Щеки ее горели, глаза метали молнии.

– Невеста Губами, – прошипела она, – до меня дошли слухи, что вы положили глаз на его высочество.

– Враки, – ответила я, – у меня, в отличие от вас, невеста Жаба, глаза свои, натуральные, а потому не вынимаются. Как я их положу?

– Ах ты паршивка! – взвизгнула Жаба, наводя на мысль, что с глазами у нее и впрямь что-то не то. – Вот я тебе покажу! – она попыталась вцепиться мне в волосы.

Я ушла в сторону, позволив ей податься вперед и почти упасть, а потом занесла ногу, чтобы пнуть – момент оказался преотличный… и передумала. Жалко стало, мучается, бедняжка, от неразделенной любви. Принцу-то на нее наплевать, это лишь слепой не заметит, а я слепой не была – оба глаза на месте. А вот что с глазами у нашей Жабы – большой вопрос. Может ей папочка бриллиантовые вставил, раз не видит очевидного.

– Не злись, – сказала я, – не нужен мне твой принц, правда.

Жаба зыркнула на меня сурово, сдула упавшую на лицо прядь и, развернувшись, зашагала к общежитию.

Я тоже поспешила удалиться.

Идей для отлова Порка не появилось, поэтому отправилась гулять дальше, в надежде, что все образуется само собой.

Обойдя территорию академии по третьему разу, поняла, что не образуется – где бы ни был дружище Поркуан, на встречу со мной он не торопился. Самой заявиться в мужское общежитие – не самый лучший вариант.

И я решила прогуляться до конюшни.

3

Рек чистил стойла, бодро махал лопатой и напевал что-то себе под нос. Да так заразительно, что захотелось присоединиться. К пению, не к лопате.

– Привет, Адуся, – улыбнулся он мне, едва завидев. – Как жизнь? Что нового?

– Да вот, – сказала я. – Гуляю. А ты как?

– Тружусь, – он снова сверкнул улыбкой. – Ты по делу или так, поболтать?

– Да как тебе сказать… – я задумалась. Ну не рассказывать же ему о просьбе принца. – И то, и другое. Посоветоваться хочу.

– Давай, – Рек прекратил работать, оперся на лопату и устремил на меня полный дружелюбного внимания взгляд.

– Вот представь ситуацию: тебе очень нужно увидеться с человеком, а ты не знаешь, как это сделать, не привлекая внимания.

– Ты о Поркуане, что ли? Так вон он, на поле, за конюшней, – Рек махнул рукой, – в верховой езде тренируется.

Я насторожилась.

– С чего ты взял, что я о нем?

– А о ком еще? Все наши невесты по нему сохнут. Не думал, что и ты с ними, ну да ладно, сердцу не прикажешь, – Рек одарил меня сочувственной улыбкой.

– Да не люблю я его! Вот еще новость!

– Не переживай, это останется между нами. И если помощь какая нужна, можешь на меня положиться. Хотя, если честно, мне он не нравится.

– Мне тоже, – сказала я и поспешила прочь, пока Поркуан не закончил тренировку.

“Нет, точно не нравится”, – подумала я, глядя, с каким самодовольством Порк держится на лошади. Подошла поближе, помахала рукой. Поросенок сделал вид, что не заметил, прошел еще два круга, картинно перелетел через препятствие и только тогда, с видом утомленного победителя, направился в мою сторону.

– А, это ты, – бросил он, спешиваясь. – Чего хотела?

Я протянула ему конверт.

Порк окинул его полным брезгливого сомнения взглядом и произнес:

– Что это?

– Послание от нашего общего друга, П.П.

– Что П.П.?

– Зовут его так, П.П.

Порк нахмурился, демонстрируя повышенную мозговую деятельность… и сдался.

– Кто это такой – П.П? Я такого не знаю.

Безнадежный случай, поняла я и, понизив голос, произнесла:

– От принца.

Порк посмотрел на меня подозрительно. Затем не менее подозрительно оглядел конверт. Отошел в сторонку и, бросая на меня косые взгляды, вскрыл его и принялся читать послание.

Губы его шевелились, на лице сменила друг друга целая гамма чувств. А я, глядя на него, думала о том, что принц хитёр – так удачно замаскироваться. Ведь если письмо попадет в чужие руки, никто и не догадается, что П.П. это принц Пильдемариус, а не Пантелеймоний Перемежайтис. Конечно, некрасиво так беззастенчиво пользоваться чужим именем, но идея хороша.

Порк дочитал письмо, оглянулся и заметил, что я все еще здесь.

– А сейчас-то тебе чего? Ответ получить хочешь?

И впрямь дурацкая ситуация, надо было уйти как только отдала, и задумываться в другом месте.

– Спросить хочу, – заявила я и ляпнула первое, что пришло в голову: – ты знаком с писателем Перемежайтисом?

Порк напрягся.

– Допустим. И что?

– А правда, что он похож на лысого гнома?

Порк растерялся, а потом, придя в себя, принялся хохотать.

Так я и ушла под аккомпанемент его смеха, чувствуя себя наиполнейшей дурочкой.

Когда возвращалась, Река в конюшне уже не было.

Следующий день оказался полон сюрпризов.