Текст книги "Исповедь проститутки (СИ)"

Автор книги: Татьяна Николаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 42 страниц)

Мы с Томкой хихикнули, а Натали замахала на нас рукой. Видимо, Женя согласился, поскольку Натали ответила:

– Вот и замечательно. Значит, ждём вас, Женя. И поторопитесь, пожалуйста, иначе мы сядем без вас.

– Натали, что ты с ним делаешь?! – сказала, смеясь, Тома. – Пожалей парня.

– О чём это ты? – удивилась Натали. – Нам не помешает мужская компания. Надеюсь, вы не против?

– Нет, конечно, – ответили мы.

– Не старайся её вразумить, – сказала я Томке, – случай безнадёжный. Парень готов. И уже давно. Ты бы видела, как его подбрасывает, когда она называет его по имени или трогает за руку!

– Только ли за руку? – рассмеялась Томка.

– Перестаньте, пошлячки, – весело крикнула Натали.

Не прошло и получаса, как наш гость явился с бутылкой шампанского и громадной коробкой конфет.

– Проходите, Евгений Леонидович, – сказала Натали, принимая из его рук шампанское и конфеты. – Располагайтесь. С Софией вы уже знакомы. А это наша подруга Тамара.

– Рад знакомству, – ответил он. – Скворцов Евгений.

– Расслабьтесь, Женя, – мягко сказала Натали, – вы же не у начальства, а в кругу друзей. Наливайте пока всем шампанское, а я принесу горячее. Уже давно всё готово, только вас ждали.

– Если шеф узнает, что я здесь с вами,… – начал, было, Женя.

– А что «вы с нами»? – удивилась Натали. – Встречаете новый год? Ну, во-первых, в этом нет ничего дурного, я так считаю. А во-вторых, он не узнает, мы ему не скажем.

Вечер пошёл ещё веселее. Женя оказался интересным собеседником и, на удивление, обладал хорошим чувством юмора. Он приятно дополнил и разбавил нашу девичью компанию.

Ровно в полночь позвонил Витя.

– София, поздравляю тебя с новым годом, – сказал он.

– Спасибо, Витя, – ответила я. – И тебя с новым годом.

– С новым счастьем, – добавил Витя. – Ты в Киеве, или уехала к себе домой?

– Нет, я осталась здесь, – ответила я. – Мы с Томой и Натали встречаем новый год в нашей старой квартире. Очень не хватает Ксюши.

Мы поговорили ещё несколько минут.

– Передай от меня поздравления своим подругам, – сказал Витя на прощание. – До свидания, София. Я очень скучаю.

«Я тоже скучаю», – хотела я сказать в ответ, но промолчала.

Я загрустила, как и каждый раз после общения с Витей. Больше всего на свете я хотела, чтобы он сейчас был рядом.

Я отогнала грустные мысли и решила позвонить домой, чтобы поздравить семью в эту праздничную ночь. Я была несказанно рада услышать маму и папу, и даже Нину, с которой у нас, по сути, прекратились наши вечные споры и ссоры. Она теперь была замужняя женщина, хозяйка и будущая мама, а не всего лишь старшая сестра проблемной, взбалмошной, непутёвой Софии. У неё была более приятная роль, нежели раньше.

Женя в очередной раз наполнил бокалы шампанским, и прозвучал очередной тост.

– А я хочу, чтобы в этом новом году непременно нашлась наша Ксюша, – сказала Натали.

– Конечно, – согласились мы, – за это и выпьем.

Раздался звон наших бокалов, а вслед за ним и звонок в дверь.

– Кто бы это мог быть? – удивилась Натали.

Я пожала плечами.

– А может, это Ксюша? – радостно предположила Тома. – Ведь мы как раз за это и выпили только что.

– Это был бы самый лучший подарок! – воскликнула Натали и помчалась открывать.

Из прихожей послышался её голос:

– Какой ты молодец, что приехал! Проходи.

Я услышала голос гостя и встала от волнения. Меня осенила догадка, и в следующую секунду в комнату вошёл Виктор.

– С новым годом, – поздравил он всех. – Здравствуй, София.

– Ну, привет ещё раз, – ответила я и села обратно на стул.

– Виктор! – воскликнула Тома, – нашего полку прибыло. Какая чудесная компания у нас подобралась!

– Виктор, – представился он и протянул руку Скворцову.

Тот привстал и пожал в ответ его руку:

– Скворцов Евгений.

Виктор внимательно глянул на него, а потом вспомнил.

– Скворцов? Помощник следователя? Так это с вами я общался по телефону? Вы ведёте дело о пропаже Ксюши?

– Да, – ответил Женя и хлопнул себя по лбу, – а вы тот самый Виктор Александрович?

– Вот и познакомились, – весело сказал Виктор. – Ну, теперь я спокоен за девушек. Вы обязательно отыщите их подругу.

Натали разгрузила пакет, принесенный Витей, и выставила на стол целую гору баночек с икрой, оливками и всякими деликатесами, и напоследок огромную бутылку Мартини.

– О-о, – протянула Тома, – Витя, вы нас балуете.

– Так! Значит, девочки пьют Мартини, – заключила Натали, – а для мальчиков у нас припасена бутылочка хорошего коньяку.

Натали убежала в кухню, Тома суетилась у стола – добавляла приборы для Виктора, убирала грязную посуду; Женя открывал вермут и разливал по бокалам. Мы с Витей сидели напротив и неотрывно смотрели друг другу в глаза. Вся невысказанная нежность была сейчас в его взгляде, весь огонь и желание, замкнутые и томившиеся в этом сильном, таком желанном теле. От его взгляда горячая волна окатывала всё моё тело – от затылка до поясницы, от шеи до са́мого низа живота, и там творилось что-то сумасшедшее. Господи, как же я истосковалась по его рукам, губам, по его прикосновениям. Я жаждала его объятий, желала ощутить вкус и запах его кожи, снова ощутить тяжесть его тела на себе. Я со стоном закрыла глаза и опустила голову, чтобы не выдать своё волнение. Моя броня дала серьёзную брешь и трещала по швам.

– София, – сказал Витя, – я пришёл… я очень хотел тебя видеть. Я не мог не прийти.

– Ничего, всё в порядке, – ответила я и подняла на него влюблённые глаза. – Я тоже рада тебя видеть.

Я не могла ничего с собой поделать. Я уже не в силах была остановить хлынувший поток моих чувств, я не властна была над страстью и желанием, охватившими меня сильнее, чем когда-либо.

Весь вечер я веселилась вместе с остальными, шутила и смеялась, но беспрестанно возвращалась взглядом к нему одному, единственному. И каждый раз встречала его ответный, покорённый взгляд. Я вела себя, как влюблённая девочка, постоянно ища глазами его глаза, открыто любуясь милыми чертами, сильной загорелой шеей, мускулистым телом под тонким свитером. Я словно сошла с ума, я забыла обо всём на свете. Время остановилось для меня сейчас. Я не замечала ничего и никого вокруг, кроме него одного. Пылкий взгляд, глубокий вздох, мимолётное прикосновение рук – всё приводило меня в экстаз.

В какой-то момент Натали приглушила свет и сделала громче музыку, объявив медленный танец. Словно во сне, я видела, как, сильно волнуясь, Женя осмелился всё же пригласить Натали на танец. А потом я увидела Его. Он встал, извинился перед Томой и направился ко мне.

– Прошу тебя, София, потанцуй со мной, – сказал Витя и сжал мою руку.

Я встала и пошла за ним. Бурный поток чувств и эмоций сбил меня с ног и закружил в водовороте, из которого не было возможности вырваться. А дальше всё, словно во сне: моя рука легла ему на плечо, его рука на мою талию – плотно, тесно; тела движутся в едином ритме, словно слившись воедино. Его сильные, властные руки ведут, моё тело слушается его, поворачиваясь, куда надо, слегка наклоняясь или прогибаясь в нужный момент.

Я окутана его за́пахом, таким родным, таким желанным, будоражащим мою кровь. Я полностью подчинена его воле. Наши тела движутся в унисон, плавно покачиваясь в такт музыки.

Его объятия становятся настойчивее, он теснее прижимает меня к себе. Я поднимаю голову и что-то говорю ему, не помню даже, что. Наши глаза снова встречаются, и он первый не выдерживает. Он наклоняется ко мне и целует в губы, крепко прижимая меня к себе, чтобы я не могла вырваться. А я и не думаю сопротивляться, я со стоном прильнула к нему и страстно, жарко целую его губы. И уже в следующую минуту Витя несёт меня на руках, не переставая целовать. Он вносит меня в соседнюю комнату и закрывает за нами дверь, кладёт меня на диван и срывает с меня одежду, осыпа́я поцелуями моё тело. Он делает всё не торопясь, но в сильном нетерпении. Наверное, никто и ничто не заставило бы его сейчас оторваться от меня.

Я тяжело дышала и стонала под его ласками. Он хрипло говорил мне слова любви. Наконец, наши обнажённые тела сплелись в единое целое. Я обвила Витину шею руками и плотно обхватила ногами его бёдра, отдаваясь ему и почти теряя сознание от наслаждения. Мы старались сдерживать крики и стоны, зная, что не одни в квартире.

– Я люблю тебя, София, – говорил он страстно, глядя мне в глаза. – Боже, как же мне тебя не хватает. Я не хочу больше тебя терять.

* * *

… Через какое-то время мы вернулись в гостиную, где Тома, Натали и Женя продолжали веселиться. Девочки ни о чём не спрашивали меня, но по их счастливым загадочным улыбкам я поняла, что они обо всём догадываются и радуются за меня, за нас с Витей.

Под утро мы уехали. Я впервые попала в квартиру Вити. Он провёл меня по комнатам, показывая, что где находится.

У меня было странное ощущение нереальности всего происходящего. Всё случилось настолько стремительно, что мне казалось, это всё не по-настоящему. Я с интересом разглядывала обстановку, мебель, всякие мелочи, подобранные с большим вкусом и создающие невероятный шарм и уют.

– У тебя ещё будет уйма времени, чтобы спокойно всё здесь осмотреть, – сказал Витя, обнимая меня, – и обжиться. Сегодня я улетаю в Лондон, там состоится встреча с нашими партнёрами. Это ненадолго, три-четыре дня. А потом мы с тобой улетим куда-нибудь в тёплые страны, заплывём на какой-нибудь экзотический остров и спрячемся там от всех на недельку-другую. Ну, как тебе моё предложение?

– Заманчиво, – улыбнулась я счастливой улыбкой. – Только давай я перееду к тебе не сейчас, а когда ты вернёшься из Лондона?

– Почему? – спросил он.

– Мне будет одиноко здесь без тебя, – ответила я. – Мне кажется, будет лучше, если я пока поживу где-нибудь до твоего возвращения.

– Соня, я не хочу, чтобы ты возвращалась в… в то место, – сказал Витя мрачно.

– Ну, необязательно в борделе, – мягко сказала я и почувствовала, как на слове «бордель» все мускулы Вити напряглись. – Я могла бы пожить пока с Натали.

– Но почему ты не хочешь сразу переехать сюда, ко мне? – уговаривал меня Витя. – Я хочу, чтобы ты ждала и встречала меня здесь, когда я вернусь домой.

В конце концов, я уступила.

– Хорошо, сдаюсь, – я улыбнулась. – Лети в свой Лондон, а я буду ждать тебя здесь, дома.

Он радостно подхватил меня на руки и закружил.

– Спасибо, моя Соня, – говорил он, целуя меня. – Мне будет спокойнее, если я буду знать, что ты дома, и никуда от меня не убежишь. Если б было возможно, я взял бы тебя с собой в Лондон, чтобы ни на один день не расставаться с тобой.

* * *

Весь день мы провели вдвоём, предаваясь любви и словно навёрстывая всё то время, что мы упустили. Нашему счастью не было конца и края, наша любовь затопила нас и всё вокруг.

Только к вечеру, насытившись любовью, мы смогли оторваться друг от друга. Я приготовила на скорую руку лёгкий ужин, после чего Витя взял собранные заранее вещи и уехал в аэропорт. Я не поехала с ним, а проводила лишь до дверей.

– Я хочу, чтобы ты осталась дома, – попросил он. – Образ утомлённой любовью моей любимой женщины на пороге нашей квартиры будет согревать меня эти четыре дня.

– Хорошо, мой милый, – согласилась я. – Только ты совсем не спал сегодня.

– Ничего, вздремну в самолёте, – сказал Витя. – До скорой встречи, моя София.

– До свидания, любимый, – ответила я. – Возвращайся скорее.

Он обнял меня и прижал к себе. Долгий, томный поцелуй снова сбил с ног, перед глазами опять поплыло. Мы со стоном разжали объятия, не желая размыкать наших рук. Но время поджимало.

– Поезжай, любимый, – нежно сказала я, – не то опоздаешь на самолёт.

– Я скоро вернусь, моя родная, и тогда уже никто и ничто не заставит нас расстаться.

Через два часа Витя позвонил из аэропорта и сказал, что уже садится в самолёт. Я осталась ждать.

Я ходила из комнаты в комнату, с наслаждением представляя себе, как буду жить здесь вместе с Витей, как буду засыпать и просыпаться в его объятиях, как буду готовить в этой просторной, такой удобной кухне обеды и ужины, с нетерпением дожидаясь Виктора из офиса или с очередной встречи, или из командировки. Я воображала наши романтические вечера здесь, дома, или в каком-нибудь уютном ресторанчике, а также шумные вечеринки в кругу друзей.

От всех этих мыслей меня захлёстывала волна эмоций, моё сердце пело и кричало о любви и счастье, впервые за столько времени. Мне больше не надо было скрывать свои чувства, не надо было притворяться, прятаться. Я не ходила по земле, а летала. Я ждала своего любимого мужчину в его квартире, в нашей с ним квартире.

* * *

На следующий день я ездила в офис, встречалась с Таисией. Я объяснила ей ситуацию и сказала, что, скорее всего, ухожу навсегда.

– Почему ты сказала «скорее всего»? – спросила Таисия.

– Не знаю, – я пожала плечами, – как-то само вырвалось.

– Ты не уверена? – снова спросила Тая.

– Нет, отчего же? Я уверена. Я не знаю, почему я так сказала, – я растерялась. – Просто… просто всё произошло так внезапно, так неожиданно, что я не успела ещё осознать.

– Ясно, – сказала Тая. – Что ж, жаль, конечно, терять такой бриллиант, как ты, у тебя настоящий талант. Но я желаю тебе всего наилучшего. И всё же, на всякий случай, если вдруг по какой-то причине ты решишь вернуться, помни: тебя здесь ждут.

– Спасибо, Таисия, – ответила я. – Уверена, что этого не произойдёт.

– Дай бог. И всё же, помни, что я тебе сказала.

После встречи с Таисией я заехала в бордель, чтобы забрать кое-какие личные вещи. Основную часть своего профессионального гардероба я решила оставить здесь и не брать с собой в новую жизнь, в которой нет места моему прошлому и всему, что связывает с ним или может напомнить.

Перебирая свои вещи, я наткнулась на элегантную чёрную сумочку-клатч, которую купила для меня Ксюша почти полгода назад.

– Ксюша… – вздохнула я. – Где ты, наша милая, ласковая кошечка? Что с тобой произошло? Где ты сейчас?

Дверь открылась, и в комнату вошли Камилла и Роза.

– Привет, Марго, ты уже вернулась? – сказала Роза.

– Алиса приедет только завтра, – добавила Камилла, усаживаясь на диван. – Как встретила новый год?

– Весело и замечательно, – ответила я. – А вы?

– Тоже неплохо, – сказала Роза, – но с тобой и Алисой было бы веселее.

Девочки пустились в подробные описания их новогодней вечеринки, наперебой рассказывая все события минувших двух дней. Они сообщали такие мелочи и подробности, которые, по их мнению, должны были меня интриговать и волновать. А мне было совершенно неинтересно сейчас, кто сколько выпил шампанского и водки, кто раньше других отключился, а кого вызвали клиенты. Я была словно в параллельной реальности, я будто воспарила над всем происходящим, и теперь все события и «интересные факты» потеряли свои краски, утратили для меня всякий смысл. Меня распирало ощущение небывалой свободы и счастья. Я чувствовала себя так, как, должно быть, чувствовал Эдмон Дантес, сбежав из своего заточения и открыв для себя несметные богатства острова Монте-Кристо, и после долгих лет лишений и отчаяния ставший обладателем одного из самых богатейших кладов во всей истории.

Я по ряду убеждений не стала открывать перед подругами истинную причину своего ухода. Я сказала лишь, что возвращаюсь домой, возможно, навсегда, но ещё ничего не решено окончательно. Я сказала так, чтобы исключить какие-либо расспросы с их стороны. Я не хотела делиться своим счастьем ни с кем. Я единолично упивалась своим состоянием и открывающимся передо мной будущим.

* * *

На третий день позвонил Витя. Сердце подпрыгнуло в груди, когда я услышала его голос. Витя сообщил, что сегодня последний день в Лондоне, и завтра он уже будет дома.

Я решила приготовить к его приезду что-нибудь особенное. Надо было съездить за продуктами. Окрылённая счастливыми мыслями, в ожидании скорой встречи, я стала собираться в магазин. Как вдруг в дверь позвонили.

«Наверное, это он, – пронеслось в голове. – Специально сказал, что приедет только завтра, а сам уже на пороге, решил сделать мне сюрприз!»

– Витя! – выдохнула я и бросилась открывать дверь.

Разочарование постигло меня, когда я увидела, что это был не он. На пороге стояла молодая женщина лет двадцати пяти, эффектной внешности. Она осмотрела меня критическим взглядом и ухмыльнулась.

– Добрый день, – сказала она и прошла мимо меня в гостиную. – А где Витя?

– Он в командировке, – ответила я, закрывая дверь. – Будет только завтра. Вы кто?

– Кто я? – удивлённо спросила гостья и бесцеремонно уселась в кресло. – Я Карина, Витина жена. А вот кто ты такая, что задаёшь мне подобные вопросы?

Это был удар для меня, хотя я никогда не исключала вероятности встречи с ней.

– А я София, его любимая женщина, – ответила я, стараясь сохранять спокойствие и достоинство.

– Ах, София, – произнесла она, задумавшись. – Да, да, что-то припоминаю, уже слышала раньше это имя. Стриптизёрша из клуба?

– Уже нет, – сказала я. – А вас это как-то беспокоит?

– Послушай, девочка, – сказала Карина, – если бы меня беспокоили постоянные интрижки моего мужа, я бы давно с ним рассталась.

– Насколько я знаю, вы как раз и расстались, – сказала я, – причём, по его инициативе.

– Это пустяки, такое уже бывало, – улыбнулась она. – Чем чаще мы ссоримся, тем чаще миримся. Чем на дольше расстаёмся, тем крепче потом наши отношения.

– Я вам не верю, – сказала я. – Если бы всё было так, как вы говорите, вы не звонили бы в дверь, а открыли своим ключом.

Мои слова застали её врасплох.

– Я вижу, ты здесь освоилась уже, – она сменила тему, уходя от ответа, – чувствуешь себя хозяйкой. Бедняжка. Господи, чего ж мы, бабы, такие дуры-то наивные? Верим всему, что они нам говорят, каким бы бредом они нас ни кормили. Что он тебе наобещал? Любви и верности? Они всегда говорят одно и то же.

– Послушайте, зачем вы пришли сюда? – спросила я. – Я вам не подруга и не собеседник. Вот завтра вернётся Витя, тогда и приходите, послушаем вместе, что он скажет.

– Что я слышу? – спокойно улыбнулась Карина. – Ты гонишь меня из моей квартиры? Это интересно. Ты кто? Очередная потаскушка-стриптизёрша, очередная «галочка» в его длинном послужном списке? А я – его законная жена, хозяйка этого дома и мать его будущего ребёнка. Так что, детка, выметайся-ка ты отсюда, да поживей. Мне надо подготовиться к встрече мужа, чтобы сообщить ему радостную новость.

– Это неправда, – сказала я. – Я вам не верю.

– Это не имеет никакого значения, – ответила Карина, – веришь ты мне или нет. Главное, что я жду ребёнка от Виктора, и он меня не бросит в таком положении. А ты здесь лишняя.

«Лишняя, – отозвалось в моей голове, – опять я лишняя, опять мне нет места в его жизни».

– В любом случае, не вы меня сюда звали, – сказала я, гордо подняв голову, – не вам и выгонять меня.

– Значит, ты предпочитаешь, чтобы это сделал сам Виктор? – спросила она, улыбаясь. – Забавно. Что ж, я не против увидеть эту сцену. Оставайся. Я, впрочем, думала, ты сама уйдёшь. Но, если ты настаиваешь, ладно, подождём его вместе.

– Что значит «вместе»? – спросила я, теряя самообладание. – Вы собираетесь ждать его здесь?

Я не была готова к этой атаке. Преимущества были на стороне этой самоуверенной, наглой, грубой женщины. К тому же, я не знала Виктора на самом деле, так, как знала его жена, прожившая с ним уже несколько лет. Я не знала, какова будет его реакция на новость о беременности жены. А вдруг он будет несказанно счастлив, что вполне вероятно и естественно, – это просто убьёт меня. Нет, такого испытания я не выдержу – увидеть, как твой любимый мужчина обрадуется возвращению и беременности своей жены. Я ведь в сущности ничего о нём не знаю. Я знаю лишь то, что он сам мне рассказал. Но правда ли всё это? Истина может оказаться совсем иной.

– А ты думала иначе? – удивилась Карина. – Интересно, что или кто может помешать мне дожидаться мужа дома? Уж не ты ли?

«О нет! Она собирается оставаться здесь до завтра? – ужаснулась я. – Зачем я только открыла дверь? Почему не посмотрела в глазок? Хотя, что это изменило бы? Не сегодня, так завтра, она всё равно пришла бы или позвонила».

– Что ж, я не собираюсь, конечно, оставаться с вами под одной крышей, – сказала я. – Нам двоим не место в этом доме. Но, знайте, что даже оставаясь с вами, он будет любить меня, только меня. А с вами его будут связывать только обязательства.

Говоря так, я, разумеется, не была уверена в силе его чувств и в своей победе в этой схватке с законной женой.

– Это уже не твоё дело, – сказала она. – Главное, что он останется со мной.

Я не желала больше оставаться здесь и слушать эту женщину, предъявлявшую законные права на моего мужчину. Да и был ли он моим? Нас постоянно преследовал какой-то рок. Стоило тучам на нашем небосводе немного разойтись, как налетали новые, мрачные, чернее прежних, и закрывали солнечный свет.

Я не успела даже как следует прочувствовать своё новое положение, насладиться переменами в жизни, как у меня снова отобрали моё счастье. Но самое ужасное было в том, что я успела вновь открыть своё сердце, впустить туда любовь. И сейчас я была беззащитна против жестокой действительности, опять грубо ворвавшейся в мою жизнь и безжалостно кромсавшей мою и без того истерзанную душу.

Я бежала из этого дома. Я опять пыталась убежать от боли, разрывавшей мою грудь.

– Господи, зачем опять так больно? – спрашивала я, захлёбываясь слезами. – Зачем опять я поверила и открылась? Чтобы вновь всё потерять? Не хочу, не хочу новой боли! Ничего больше не хочу.

Я бежала по заснеженным улицам, и слёзы стыли от мороза на моих щеках.

«Что делать? Куда теперь? – спрашивала я себя. – И что будет дальше?»

Я перестала бежать и перешла на шаг. Впереди показался вход в метро. Я спустилась вниз, купила жетон и прошла через турникет. Я прибавила шаг, гонимая безрассудной мыслью. Никогда раньше мне не приходила мысль о суициде. Я не знала, как себя чувствует человек, решивший свести счёты с жизнью. Я и сейчас не знала, смогла ли бы я осознанно расстаться с жизнью, взять и броситься под колёса, подобно Анне Карениной. Я не думала об этом. Я просто хотела прекратить эту пытку, избавиться от отчаяния, поглотившего меня.

Вот уже заканчиваются ступени эскалатора, вот и платформа. Ещё несколько десятков шагов – и я на месте. Вот уже объявляют прибытие электропоезда. Я ускорила шаг, пробираясь через толпу людей.

– Разрешите. Пропустите, – говорю я направо и налево, протискиваясь между людьми. Почему их так много?!

Уже слышен грохот колёс стремительно приближающегося поезда. Я могу не успеть!

– Разрешите, мне нужно пройти, отойдите, – прошу я дрожащим голосом.

Люди расступаются неохотно. Наоборот, они плотнее подвигаются к краю платформы в ожидании прибывающего поезда.

Вот показался просвет, последний ряд людей. Я уже руками и локтями расталкиваю окружающих. Ещё один шаг, и…

Оглушительно взревел гудок машиниста, и в следующую секунду кто-то схватил меня за плечо и грубо оттолкнул назад, крикнув мне прямо в лицо:

– Чего лезешь?! Больше других, что ли, надо? Стой на месте и жди своей очереди!

В этот момент мимо со свистом промчался первый вагон, громко тормозя, и следом потянулись остальные, замедляя ход.

Я опустила плечи. Момент был упущен. Я с досадой посмотрела на мелькающие окна вагонов, затем на грубого пассажира, толкнувшего меня назад. Вряд ли я отважусь на это ещё раз.

Я хотела повернуть обратно, но поток людей унёс меня следом за собой внутрь вагона.

Выйдя на следующей станции, я поднялась на поверхность и вышла на улицу. Морозный воздух ударил мне в лицо, остудил мысли. И теперь минутная слабость, которой я готова была поддаться десять минут назад, показалась мне безумием и самой большой глупостью.

– Господи, какая дура! – сказала я вслух. – А если бы тот человек не остановил меня? Что, если бы я всё же…?

Меня охватил ужас… и стыд. Мне стало стыдно за собственное малодушие.

– Как я могла даже помыслить такое? Кому бы от этого стало легче? Только мне. А если бы я осталась жива, но покалечена? Если бы чугунные колёса лишь исковеркали моё тело? Что тогда? Впереди ждали бы годы мучений, боли и унижения. А ещё жалости… и презрения. О нет.

Я достала телефон и набрала номер Таисии.

– Слушаю, – ответила она.

– Таисия, добрый вечер, это Марго.

– Да, Марго. Что-то случилось?

– Да, – сказала я решительно. – Я возвращаюсь.

– Когда? – спокойно спросила Таисия.

– Сегодня.

– Хорошо, я предупрежу администраторов.

Таисия повесила трубку. Я спрятала телефон, подошла к проезжей части и остановила такси.

– На Бессарабку, – сказала я и назвала адрес.

Вскоре я уже выходила в знакомой местности. Я вернулась на прежнее место, на шестую базу, откуда всего два дня назад уходила под стягом победителя, гордо подняв голову, полная надежд и окрылённая любовью. И вот прошло всего два дня, и я возвращаюсь сюда с поражением, после крушения всех надежд и наивных мечтаний. На душе было погано, пусто, словно открыли её и впустили все ветра и ураганы, которые высушили её, превратили в пустыню и теперь уныло завывали там над растрескавшейся поверхностью.

* * *

На следующий день позвонил Виктор.

– Соня, нам надо встретиться, – сказал он.

– Нет, не надо, – ответила я. – Ты говорил со своей женой?

– Да, говорил, – казал он.

– Тогда тем более не вижу смысла, – ответила я.

– Соня, я прошу тебя, нам надо увидеться, – говорил он. – Дай мне возможность всё тебе объяснить. Прошу тебя, в последний раз.

– Ладно, в последний раз. Но только, если ты обещаешь после этого оставить меня в покое.

Через час мы встретились на набережной.

– Говори, что хотел, – сказала я, – у меня всего несколько минут.

– Соня, прошу, выслушай меня.

Виктор был взволнован. Таким я его ещё никогда не видела.

– Я только обрёл тебя, и не хочу терять, – начал он. – Прошу тебя, вернись.

– Куда, Витя? – удивилась я. – Куда ты предлагаешь мне вернуться? В вашу с Кариной квартиру? В вашу семью? Ты что-то не то говоришь.

– Нет никакой нашей семьи! – резко сказал он.

– Да, но она ждёт от тебя ребёнка, – возразила я.

– Это ничего не меняет, – сказал Виктор. – Я всё равно разведусь с ней.

– Как ты можешь так говорить? – ужаснулась я. – Хотя… чему я удивляюсь?

– Нет, не говори так, – сказал Виктор, схватив меня за плечи. – Я не знаю, как, но я что-нибудь придумаю, слышишь! Я сниму для тебя квартиру, ты будешь моей…

– Кем? – усмехнулась я. – Твоей любовницей? И как долго ты думаешь держать меня возле себя? Год, два? Или пока не надоем тебе?

– София, перестань. – Он продолжал крепко держать меня за плечи, чтобы я не могла вырваться. – Чего ты сейчас от меня требуешь? Что я могу сейчас ещё сделать? Я сам не ожидал такого поворота.

– Отпусти, мне больно! – крикнула я и рванулась из его рук. – Не надо ничего больше решать. Ты постоянно только делаешь мне больно. Я устала. Я хочу поскорее всё забыть. Оставь меня в покое!

Я развернулась и хотела уйти от него. Но Витя догнал меня и крепко прижал к себе.

– Нет, перестань! Отпусти! – кричала я и вырывалась. – Возвращайся к жене. Отстань от меня. Зачем ты постоянно причиняешь мне боль? За что? Что тебе вообще от меня надо?!

Я снова вырвалась и оттолкнула его.

– Соня, я прошу тебя, не уходи, – хрипло сказал он. – Я обязательно что-то придумаю. Прошу тебя, не отталкивай меня. Ведь мы с тобой…

Я отрицательно покачала головой.

– Нет нас с тобой, Витя, и никогда не было. Я всего лишь очередной всплеск в твоей жизни, очередной роман без продолжения. Через время ты даже не вспомнишь обо мне и ещё посмеёшься над собой, что уговаривал стриптизёршу-проститутку остаться с тобой. Так не бывает в жизни, чтобы вдруг взять и перечеркнуть всё, перевернуть страницу и начать заново, с чистого листа. Я лучше уйду сейчас и унесу с собой свою любовь, которая со временем угаснет, я надеюсь…

– Соня, ты сама не понимаешь, что говоришь, – сказал Витя и попытался опять удержать меня за руку.

Я вырвала свою руку и крикнула в ответ:

– Отпусти меня, слышишь! Не звони и не ищи меня больше! Я не вернусь к тебе.

– Соня, – Витя всё ещё пытался меня вразумить.

Он сделал шаг мне навстречу, но я крикнула:

– Не ходи за мной! Оставь меня в покое!

Я развернулась и побежала по направлению к проспекту.

– Соня, вернись! – звал Витя. – Соня!

Оглянувшись на бегу, я увидела, как он в бессильной ярости сбил ногой сугроб. Я отвернулась и побежала дальше, уже не оборачиваясь.

«Так будет лучше, – твердила я себе, – так будет лучше. Для всех, и в первую очередь для меня. Я должна всё забыть. Я смогу его забыть. Работа поможет, время излечит. Я смогу».

* * *

Но труднее было сделать, чем пообещать себе. Растревоженная рана болела сильнее, чем прежде, кровоточила и не хотела затягиваться. Первые дни было особенно тяжело. Временами охватывало такое сильное отчаяние, что хотелось выть, кричать, лезть на стену, бежать куда-нибудь без оглядки. Помогала моя работа, моё ремесло.

* * *

Вскоре я отметила, что меняюсь. Тоска по несбывшейся любви ожесточила меня. Вернулось желание причинять боль. И теперь вместо изысканных ласк я дарила своим клиентам новые ощущения: то в порыве ярости кусала, то с размаху шлёпала по ягодице, то сжимала рукой грудные мышцы или мошонку до боли; наступала коленом в область паха или сжимала бёдрами бока клиента, что у того аж дыхание перехватывало. Мои движения были резки, мои ласки были беспощадны.

Новая Марго нравилась клиентам ещё больше прежней. Они стонали подо мной, целиком отдаваясь в мою власть. Им нравилась моя агрессия, моя жестокость. И мне это тоже нравилось. Наконец-то я могла выплеснуть весь свой гнев и обиду, выместить свою боль на других.

В последующие две недели клиентов у меня прибавилось чуть ли не вдвое. Таисия была довольна мной, и опять заговорила о скором переводе на более дорогую базу.

– Осенью мы открыли ещё одну дешёвую базу, – сказала она, – а в следующем месяце открываем элитную девятую. В помещении сейчас заканчивают ремонт. Кстати, это недалеко отсюда, здесь же, на Бессарабке. Я планирую тебя переводить сразу туда. Могу, если хочешь, отправить тебя на этот месяц на восьмёрку. Или уже здесь доработаешь?

– Нет, Таисия, не надо, – ответила я, – не хочу прыгать туда-сюда. Вот как будет готово моё место, так я сразу туда и перееду.

Я не стала скрывать от девочек, что в скором времени уйду от них. Да они и сами каким-то непонятным для меня образом уже обо всём знали. У некоторых эта новость вызвала зависть и новые приступы агрессии. Понятно, о ком я говорю. Это была Ирма. Она снова взбесилась и при каждой встрече цепляла меня.

– Наша королева идёт на повышение, – говорила она, сверкая глазами.

– Ирма, завидуй молча, – огрызались девочки.

А она только шипела в ответ, как змея, и брызгала ядом во все стороны. Она опять стала задевать Камиллу, провоцировала ссоры и разборки, и просто проходу не давала Элле. Бедняжка Элла не знала, как и куда от неё спрятаться, от её постоянных тычков и морального прессинга. Я снова обратила своё внимание на Эллу и заметила, что она очень изменилась за последнее время.