Текст книги "Снег отправляется в город"

Автор книги: Татьяна Макарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Что такое любовь?

Настал день, когда Снег выпал и во второй раз. Случилось это так. Оба Снега сидели на лавочке в сквере и о чём-то беседовали. На соседнюю скамейку сели девушка и юноша. Оба они были молодые, красивые и весёлые. Лесной Снег посмотрел на них, и они ему очень понравились.

– Это кто? – спросил он городского.

– Влюблённые, – ответил тот. – Неужели никогда не видел?

Ну конечно, лесной Снег знал и что такое любовь, и что такое влюблённые. Кто же этого не знает? Вот в прошлом году в лесу случилась такая история. Один медведь влюбился в одну медведицу. А той волк нравился. Какая это была трагедия! Весь лес переживал и обсуждал это. Медведь сначала скрывал свои страдания, а потом перестал. Сидел себе на поляне и ревел на весь лес. И слёзы лапой вытирал. Но потом всё кончилось хорошо. Ведь медведь очень любил медведицу. А разве может при этом кончиться плохо? Они поженились, им дали отдельную трёхкомнатную берлогу, и у них родилось много медвежат…

Снег прекрасно помнил всю эту историю. Так что он очень хорошо знал, что такое влюблённые, и очень их уважал.

В это время юноша вскочил на скамейку, поднял руки к небу и воскликнул:

– Вот захочу и всё для тебя сделаю! Вот захочу, и снег пойдёт! Сколько его не было? Три дня? А захочу – и пойдёт! Вот захочу…

Но в это время девушка перебила его.

– Захоти! – сказала она.

– Что захотеть? – растерялся парень.

– Чтобы снег пошёл. Захоти.

Отступать было поздно. И парень очень неуверенно, с мольбой в голосе сказал:

– Снег… иди… очень прошу тебя!

– Извини, приятель, – сказал лесной Снег городскому. – Я мигом.

И лесной Снег растворился в воздухе и превратился в массу снежинок. И все они принялись кружиться вокруг влюблённых.

Юноша решил, что он, наверное, стал волшебником. Ведь то, что произошло, было настоящим чудом!

– Вот захочу, и цветы расцветут! – крикнул он.

При этих словах Снег опять принял свой прежний образ и опустился на скамейку рядом с городским.

– Вот этого я уже не могу, – грустно сказал он. – Рад бы, да не могу. Ни разу в жизни цветов не видел. Только подснежники. Но они – как я. Голубые все. Они – мои дети. А сосны говорят, что есть цветы разноцветные. Разноцветных я ни разу не видел.

– Ну, в городских условиях это можно устроить, – снисходительно пообещал городской Снег.

Разные цветы и разные звери

И вот оба Снега стоят перед большим зданием. Оно всё из стекла. А над входом – надпись.

– «О-ран-же-ре-я», – прочёл лесной Снег по складам. Он уже немного научился читать, – Это что же такое?

– Ну, это от слова «оранжевый», – не задумываясь, пояснил городской, – Цвет такой есть – оранжевый.

Городской Снег вообще был воображалой. Но при этом он был ещё и лентяй. И очень необразованный Снег. Но признаваться в этом не желал.

– Оранжевый? – переспросил лесной Снег. – Я такого цвета не знаю. Зимой его не бывает, по-моему.

– А там внутри – цветы. Не только оранжевые. Вообще всякие. Разноцветные, – продолжал городской. – Сейчас мы туда войдём, и ты всё увидишь. Только нам, Снегам, там дышать не очень рекомендуется. А то цветы все перемёрзнут.

Они вошли в оранжерею. Затаив дыхание ходил по оранжерее лесной Снег. Ему так нравились цветы! Они были такие красивые! Жаль, что они не могут расти зимой на Снегу. Вот было бы приятно! Один цветок показался ему особенно красивым, и Снег, забывшись, протянул было руку. Он не хотел его сорвать, нет, только дотронуться, но вовремя вспомнил, что нельзя ему трогать цветы. Ведь он холодный!

А Снег городской вёл себя иначе. То есть он тоже слегка прикрывал рот ладонью, но делал это очень небрежно и изредка дышал вправо-влево. И цветы никли, становились сморщенными, некрасивыми…

А когда Снега выходили из оранжереи, городской сорвал тот самый красивый цветок, до которого лесной Снег не посмел даже дотронуться, и воткнул его в петлицу своего пиджачка.

Цветок сразу замёрз, согнулся и стал жалким-жалким…

Когда они вышли на улицу, лесной Снег вздохнул и сказал:

– А знаешь, мне кажется, сосны правы. Цветы и вправду красивее меня. Они мне тоже больше нравятся.

На это городской Снег ничего не ответил. Он-то считал себя красивее всех цветов на свете.

– Цветы – это ещё что! – сказал он, – Это ещё не чудо. Вот ты каких зверей знаешь? Ну, лисицу, волка, медведя бурого, птиц всяких там лесных, да? Собак теперь знаешь, да? А есть ведь совсем другие, дальние, холодные страны, где мы с тобой лежим всегда, круглый год, понимаешь? И там ни о каких снегоочистителях и речи быть не может, потому что там мы глубокие, мы там вековые льды. Вот в тех краях звери совсем другие! А я их видал!

– Да ну?! Где? – спросил лесной Снег.

– В зоопарке, – ответил городской.

Когда Снега вошли в зоопарк, первым, кого они увидели, был жираф. Он стоял в своём загончике, зябкий, южный, золотистый, и был недоволен, когда к нему подошли Снега. От них веяло холодом. А жираф этого не любил. И он испуганно сказал:

– Отойдите от меня! Не дуйте на меня! Вы холодные! Я не терплю мороза!

Лесной Снег даже немного обиделся, но не показал этого, а вежливо извинился:

– Простите, пожалуйста. Я не знал. Очень жаль.

И Снега пошли дальше.

Следующим был попугай.

«Может, этот тоже не любит холода?» – подумал лесной Снег и на всякий случай не стал особенно близко подходить к клетке.

Но попугай все равно почувствовал сквозняк, нахохлился и раскатисто проговорил:

– Прошу вас покоррнейше немедленно пррекрратить прребывание ррядом со мной. Я птица жаррких стрран.

Обидевшись, лесной Снег собрался было и вовсе покинуть зоопарк. Но не сделали они и десяти шагов, как откуда-то издалека послышались радостные крики:

– Смотрите, кто к нам пришел!

– Это ведь два Снега! Сразу!

– Два сразу! Какая удача!

– Идите сюда, поближе, поближе!

– Мы очень рады видеть вас!

– Мы просто жить без вас не можем!

Конечно, это кричали белые медведи, пингвины, тюлени и разные другие северные звери.

Лесной Снег шагнул им навстречу, и на душе у него стало как-то не по-снежному тепло.

В третий раз выпадешь…

Через несколько дней шли оба Снега по улице, и вдруг лесному бросилась в глаза афиша: «Проводы зимы».

– Неужели уже проводы?! – сказал он. – Стало быть, зима-то на исходе? Ну, и задержался же я! Спешить мне надо!

– Ну, куда тебе спешить? – захныкал городской Снег. – Не всё ли равно, где таять? Я уж к тебе привык, привязался… Славный ты очень. Добрый какой-то. Сколько ты за это время хороших дел сделал!

– Никакой я не добрый, – сказал лесной Снег. – Я обыкновенный. Обыкновенный Снег. Просто мне самому приятно делать добро. В конце концов, один раз живём.

– Ну, останься, братец, – просительно сказал городской. – Растаем вместе!

– Нет, – покачал головой лесной Снег. – Мне надо торопиться. Правда, ведь если я здесь растаю, сосны без ручейков останутся. А ручейки – это знаешь какая для них радость! А потом, у нас, у снегов, есть примета: где растаешь, там и выпадешь. А я лес люблю. Привык я. Тихо там, спокойно… Так что до свиданья, брат Снег, я пошёл. В будущем году загляну. Навещу тебя. А там, глядишь, и ты к нам в лес надумаешь.

– Ну, жаль мне с тобой расставаться, – сказал городской Снег. – Но раз уж ничего не поделаешь, давай я тебя хоть до Железной дороги провожу.

Городскому Снегу, как всегда, хотелось показать, что он знает то, чего другие не знают. И он повёл лесного не прямым путём, а проходными дворами, уверяя, что так гораздо быстрее и интереснее.

В одном из дворов лесного Снега остановил детский плач. Плакала маленькая девочка.

Городской Снег вообще не любил девчонок.

– Ну, ты что? Не видел, как девчонки плачут, что ли? – сказал он сердито и дёрнул лесного Снега за рукав.

– Я не могу смотреть равнодушно на чужие слёзы, – сказал лесной Снег и подошёл к девочке. – Ты что плачешь, девочка? Что случилось? Может быть, я могу тебе помочь? – спросил он.

– Да нет, дяденька. Вы мне не поможете, – ответила девочка сквозь слёзы. – Я всю зиму болела, болела… И свинка у меня была, и ангина… Ни разу на санках не каталась. А вот вышла, а снег убрали. Может, горы уже и не будет вовсе…

– Послушай, брат Снег, – обратился лесной Снег к городскому. – Как ты насчёт горы?

– Да ты что? Смеёшься надо мной, братец? – воскликнул городской Снег возмущённо. – Какая гора?! Перед каждой девчонкой бисер метать! В горы превращаться! Я здесь Снег единственный, неповторимый. На весь город один! А их, девчонок, знаешь сколько?! Да если я перед каждой буду в гору превращаться, это что ж такое получится? Горный массив?! И что это тебе только в голову взбрело?

Лесной Снег задумался. Конечно, он может стать горой. И эта гора будет выше, круче и вообще гораздо лучше той, в которую способен превратиться городской Снег. Но ведь это значит – выпасть в третий раз… Это значит, согласно Снежному закону, что он уже не сможет подняться, надеть шубу и валенки и вернуться в лес, в тишину, к трём соснам, к которым он, несмотря ни на что, был по-настоящему привязан…

Лесной Снег ещё раз попросил городского:

– Ну, а если я тебя очень попрошу, брат Снег? Не в службу, а в дружбу? В порядке личного одолжения, а?

– Уйдём скорей отсюда! – закричал городской Снег. – Сам знаешь, полюбил я тебя. Что хочешь для тебя сделаю, но это уж слишком! У меня чувство собственного достоинства есть? Есть! Гордый я? Безусловно! Вот и не буду! И тебе не советую.

– Превратитесь, дяденька! Превратитесь! – просила девочка.

– Отстань, девчонка! Не буду, не буду, не буду! – зама хал на неё руками городской Снег.

И тогда лесной Снег решился. Он не мог отказать ребёнку.

Он шёл гуще и гуще. Он поплыл сплошной бело-голубой волной, покрыл крыши, скамейки, землю… А посреди двора выросла большая крутая гора…

И девочка засмеялась от радости и побежала за своими санками.

Городской Снег был ужасно недоволен. Он ходил по двору взад-вперёд и изредка сердито поглядывал то на гору, то на часы. А девочка весело каталась с огромной горы.

Но вот из окна крикнули:

– Маша! Домой!

И девочка, сказав горе: «Спасибо, дяденька!» – убежала.

– Ну, – сказал городской Снег. – Давай вставай, что ли! Пошли!

И ничего не услышал в ответ.

– Ну, что разлёгся? – повторил городской Снег недоуменно. – Накатались! Хватит. Мне тоже торопиться надо. Через час выпадать… Да ты что лежишь-то, а?

И здесь лесной Снег открыл два своих больших голубых глаза.

– Да я уж не встану, брат Снег, – сказал он грустным и каким-то смущённым тоном, – Я теперь так здесь и останусь. В городе. Я в третий раз выпал.

– Ну и что? – изумлённо спросил городской Снег.

– А Снежный закон такой: раз выпадешь – поднимешься, в другой раз выпадешь – поднимешься, а в третий раз выпадешь – так лежать и останешься. Так что я здесь так лежать и останусь… Вот такие пироги.

Городской Снег сначала даже онемел от удивления. А потом махнул рукой и сказал:

– Э-э-эх! Из-за девчонки какой-то! Ну что ж, сам знал, на что идёшь. А мне на дежурство пора. Приветик!

И городской Снег вышел на улицу. Смотрит, а она белым-бела! Лесной Снег, оказывается, покрыл собой не только двор, а весь город!

«Вон его сколько! – подумал городской Снег. – А мне, и делать нечего. Может, в кафе податься? Мороженого опрокинуть вазочку-другую?»

Когда мороженое кажется невкусным

И вот сидит городской Снег за столиком. И ест мороженое. Свой любимый сорт. Апельсиновое. И смотрит в окно. А за окном – лесной Снег. Много-много лесного Снега.

– Что это у вас сегодня мороженое такое невкусное? – спросил он официантку.

– Да что вы? – удивилась она. – Как всегда. А где ваш товарищ, симпатичный такой?

– Вон, – сказал городской Снег и показал за окно.

– Где? – удивилась официантка. Ведь она не знала, что лесной Снег – это Снег.

– Беда с ним приключилась большая, вот что, – сказал городской Снег.

– Да ну?! Какая же? – спросила официантка.

Но Снег ничего не ответил. Ну, что она могла понимать в Снегах, в их жизни, в их снежных радостях и бедах? И городской Снег только махнул рукой и вышел из кафе, даже не доев своё любимое апельсиновое мороженое.

Сначала он шёл медленно, еле ноги волочил. И всё думал, думал… Давно он так много не думал. Очень давно. А потом пошёл всё быстрее, быстрее…

Скорей, скорей к лесному Снегу, сказать ему, что он его больше никогда не предаст, что он многому научился у него за это время. Во всяком случае, теперь он будет стараться быть хорошим Снегом. Таким, как лесной… Ну, почти таким…

Городской Снег вбежал в тот двор, где расстался с лесным. И вдруг остановился. Потому что увидел, что лесной Снег был во дворе не один. В темноте, в самом уголке двора, стояла грустная тёмная фигурка. Это была собака Веруня. Дело в том, что она уже очень хорошо научилась считать до двадцати восьми и снова поступила в цирк. И так как лесной Снег что-то давно не показывался – наверное, не хотел мешать её занятиям, – она отправила ему приглашение по почте до востребования. Она думала, что, может быть, Снег получает кое-какую корреспонденцию из леса и заодно получит и её письмо. Но Снег ни с кем переписки не поддерживал и на почту не заходил. И вот приглашение пролежало в ящике на букву «с» на главном почтамте целых две недели. И Снег его так и не получил. И в день представления Веруня напрасно искала глазами среди зрителей лесного Снега. Тогда сразу после своего номера, не дожидаясь конца представления, оваций, букетов цветов, о которых она всегда так мечтала, Веруня убежала из цирка и отправилась искать своего друга. Она явилась сюда во двор, держа под мышкой толстую книгу, увлекательный роман, под названием «Книга о вкусной и здоровой пище», которую ей подарил её соперник-фокстерьер. На титульном листе он написал:

 
Считать до двадцати восьми
Сложней, чем взять любой барьер.
Ты эту книгу в дар прими
Писатель
Тюбик Фокстерьер
 

Веруня принесла эту книгу, чтобы показать лесному Снегу. Но теперь, узнав о том, что приключилось с ним, она стояла в уголке двора, едва придерживая драгоценный том. Ветер трепал его страницы, а Веруня говорила:

– Милый, дорогой Снег. Я достану для вас сто прекрасных косточек. Может быть, они вам помогут?

А Снег отвечал ей

– Уважаемая Веруня! Ну разве можно так расстраиваться? У вас сегодня такой счастливый день! Не надо грустить, я прошу вас!

Здесь городской Снег выступил вперёд.

– Ну как, брат, лежишь? – спросил он тихо.

Лесной Снег посмотрел на него своими голубыми глазами и ответил:

– Лежу

– Ну, и как тебе? – ещё тише спросил городской.

– Что – как?

– Да лежать здесь как? Ничего? Уютно?

Лесной Снег помолчал немного.

– За лес душа болит, – сказал он.

– Я, брат Снег, вот что надумал, – горячо заговорил городской Снег. – Я, брат Снег, в лес подамся. Так сказать, в порядке обмена. Всё равно я здесь теперь не нужен. Без дела я теперь, можно сказать. А там я тебя заменю. Как ты думаешь, справлюсь?

– Ну конечно, справишься! – радостно ответил лесной Снег. – Чего ж не справиться? И сосен выручишь, и весь лес, и меня! Вот спасибо-то тебе! Просто от сердца отлегло!

И вот городской Снег, в теплом тулупе, закутанный во множество платков, стоит на железнодорожном полотне. В руках у него кусок коры. Тот самый, на котором сорочьим самопишущим пером записана дорога в город.

У городского Снега очень много багажа. И радио, и телевизор… А с мороженым он тоже наверняка что-нибудь придумает там, в лесу…

За его спиной – город. Весёлый город, в котором никогда не гасят фонарей на улицах.

– Трём соснам привет! – несётся голос из города.

Это голос лесного Снега.

– Передам, передам обязательно, – говорит городской Снег и устремляется по шпалам в путь… в лес…