Текст книги "Потому что я хочу навсегда (СИ)"
Автор книги: Татьяна Карсакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)
Глава 46
Для девчонок Дмитрий выделил целых две комнаты в дома. В одной разместились Марья с Ангелиной, во второй Глаша с Дариной. Конечно же Дарька могла идти ночевать к себе домой, ведь они с двойняшками жили практически по соседству, но девушка ограничилась быстрым визитом к родителям. Даря очень любила маму с папой, но у них была своя жизнь, да и Дарише с друзьями было гораздо интереснее.
Мальчишкам Старший следователь предоставил не такие райские условия. «Спасибо, что в палатках ночевать не отправил!» – пошутил Миша. На самом деле всё было не так плохо, просто если о комфорте и личном пространстве девушек Дмитрий переживал, то парни они и есть парни, они могут терпеть и приспосабливаться, полицейский по себе знал. Поэтому весь мужской коллектив разместился в комнате у Александра. Места там было много, а спать можно было и в спальных мешках.
Тяжелый день вымотал друзей окончательно, поэтому команда отбой возмущений не вызвала. Мальчишки уснули почти мгновенно, Дарька с Глашей тихонько болтали в своей комнате, Марьяна читал, устроившись в кровати и только Вадим с Ангелиной всё никак не могли расстаться. Ребята обустроились в гостиной на диване, и занимались делами каждый в своём ноутбуке. Вадик работал, Гела всё ещё шлифовала доклад для конференции. Близость друг друга помогала сосредоточиться, наполняла вдохновением. Гелка положила ножки на колени любимого и Вадим периодически поглаживал их, подумывая какую новую ласку показать своей недотроге.
Марька посмотрела на пустую постель подруги, а затем на время. Час ночи. «Нет, так дело не пойдёт!» – решила девушка и пошла гнать друзей в постель.
– Вадька, какой из спальных мешков твой? – спросила Марьяна, заходя в облюбованную сладкой парочкой комнату.
– Тебе зачем? – удивился Вадим.
– Спать сегодня на твоём месте буду, а то утра же тут торчать будете! Только не говори, что ты не забил себе койка-место! Да, прав Сашка, от любви тупеют! – Марья окинула друзей скептическим взглядом и махнула рукой. – Ладно, сама разберусь. Идите спите, не засиживайтесь.
И не слушая благодарных речей Марьяна пошла искать куда бы ей лечь. Подсвечивая себе телефоном девушка открыла дверь в комнату мальчишек и огляделась.
– Ты потерялась? – раздался откуда-то снизу голос Евгения, похоже он единственный ещё не спал.
– Нет, я сегодня сплю с вами. Куда лечь можно?
– Ложись на кровать, она пустая. Решила уступить комнату нуждающимся?
– А куда их девать? – Марька осторожно прошла, стараясь не отдавить никому ничего важного. – До утра же зажиматься на диване будут!
Евгений тихонько рассмеялся, уж очень странно было слышать грубости из уст милой, миниатюрной Марьки. Марьяша вообще в общении с мальчишками была подчёркнутой пацанкой, просто так, на всякий случай.
– Ты улеглась? – поинтересовался Женя. – Удобно? Одеяло нашла?
– Нашла, нашла, спи уже спокойно!
Марьяна поворочалась с боку на бок и закрыла глаза. Сон не шёл. Девушка вообще тяжело засыпала в незнакомом месте, а тут ещё суетливый день и тяжёлые мысли загрузили Марью настолько, что она не могла расслабиться и перестать думать.
– Неспиться? – вновь раздался с пола тихий голос Женьки.
Девушка подпрыгнула на кровати
– Жека, тьфу на тебя, так и от страха заикаться начать можно!
– Прости. – в голосе парня послышалась улыбка. – Услышал, как ты ворочаешься.
– Я и дальше ворочаться буду, если ты не замолчишь и не дашь мне наконец поспать!
Женя на мгновение замолчал, а потом предложил:
– Хочешь я тебе почитаю?
– Что? – удивилась Марья.
– Почитаю вслух. Мне в детстве всегда помогало расслабиться. Например, возьмём так любимых девчонками Мумми-Троллей.
Марька даже зависла от такого предложения. Ей в детстве тоже читали, но только делал это один отец – не самая лучшая получалась аналогия.
Не дожидаясь ответа Евгений поднялся с пола и сел на краешек кровати. Максимально далеко от девушки, чтобы её не смущать, но тем не менее достаточно близко для того, чтобы видеть горящие в темноте угольки карих глаз.
– Не смущайся, я всегда читаю перед сном, вот и решил тебя приобщить, вдруг поможет. – улыбнулся молодой человек, ища в телефоне нужную историю. – Расслабься, закрывай глаза и слушай. – Женя начал читать. – «Один хемуль, стоя на крыше, расчищал снег. На нем были желтые шерстяные варежки, которые мало-помалу промокли и стали мешать. Тогда он положил их на дымовую трубу, вздохнул и снова стал расчищать снег, закрывавший крышку люка. Наконец он разгреб его.
– А вот и крышка люка, – произнес Хемуль. – А там внизу они спят себе и спят. Спят, спят и спят. Меж тем как другие вкалывают до потери сознания только потому, что наступает Рождество.
Он взобрался на крышку люка и, поскольку не мог вспомнить, как она открывается – наружу или внутрь, начал осторожно топтать ее ногами. Крышка тотчас же провалилась, и Хемуль рухнул во мрак и во все то, что семейство муми-троллей сложило на чердаке, чтобы потом использовать.
Хемуль страшно рассердился, а кроме того, он был не очень уверен в том, где оставил свои желтые варежки. Он особенно дорожил именно этими варежками.
Потом он затопал дальше, спустился вниз по лестнице, распахнул дверь и заорал злым голосом:
– Наступает Рождество! Мне надоели и вы, и ваша зимняя спячка, а тут еще в любую минуту может начаться Рождество!
Внизу семья муми-троллей, как обычно, спала зимним сном. Они пребывали в зимней спячке уже много месяцев и намеревались продолжать ее до самой весны. Сон спокойно и приятно убаюкивал их, словно сплошной, долгий, теплый, летний полдень. И вдруг в сны Муми-тролля ворвались беспокойство и холодный воздух. А тут еще кто-то стащил с него одеяло и закричал, что ему надоело и что наступает Рождество».
– Даже не знаю, кого мне жальче, хемуля, который потерял варежку, или разбуженных Мумми-троллей. – прокомментировала Марька. – Спали себе спокойно, никого не трогали, а тут такое.
-Но он же разбудил их для того, чтобы отметить праздник. – справедливо заметил Женя. – Слушай дальше.
«– Уже весна? – пробормотал Муми-тролль.
– Весна? – нервно переспросил Хемуль. – Рождество, понимаешь ты, Рождество. А я еще ничего не достал, ничего не устроил, а меня посылают откопать вас посреди всей этой заварушки. Варежки, вероятно, пропали. И все бегают кругом как сумасшедшие, и ничего не ясно…
С этими словами Хемуль снова потопал на крышу – но уже вверх по лестнице – и выбрался наружу через люк.
– Мама, проснись, – испуганно сказал Муми-тролль. – Стряслось что-то ужасное. Они называют это Рождеством.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Муми-мама, высовывая мордочку из-под одеяла.
– Точно не знаю, – ответил ее сын. – Но ничего не устроено, и что-то потерялось, и все бегают кругом как сумасшедшие. Может, снова наводнение?
Он осторожно потряс фрёкен Снорк и прошептал:
– Не пугайся, но стряслось что-то ужасное.
– Спокойствие, – сказал Муми-папа. – Спокойствие прежде всего!
Он встал и завел часы, которые остановились еще где-то в октябре.
Они поднялись по мокрым следам Хемуля на чердак и вылезли на крышу дома муми-троллей.
было голубое, как всегда, так что на этот раз не могло быть и речи о горе, извергающей пламя. Но вся долина была покрыта мокрым хлопком – горы, и деревья, и река, и весь дом. Было холодно, еще холоднее, чем в апреле.
– И это называется «Рождество»? – удивленно спросил папа.
Он набрал полную лапу хлопка и стал его разглядывать.
– Интересно, это выросло из земли? – спросил он. – Или упало с неба? Должно быть, страшно неприятно, если это случилось за один раз.
– Но, папа, это же снег, – объяснил Муми-тролль. – Я знаю, что это снег, и он падает на землю не сразу.
так, – произнес папа. – Но все равно это было бы неприятно.
Мимо на финских санях проехала тетка Хемуля с елкой.
– Вон как, наконец-то вы проснулись, – сказала тетка, не проявляя к ним ни малейшего интереса. – Постарайтесь раздобыть елку, пока не стемнеет.
– Но зачем? – начал было папа.
– Некогда мне тут с вами разговаривать! Еще опоздаю! – крикнула тетка через плечо и покатила дальше.
– Пока не стемнеет, – прошептала фрёкен Снорк. – Она сказала: «Пока не стемнеет». Самое опасное случается вечером…
– Значит, чтобы справиться, нужна елка, – размышлял вслух папа. – Ничего не понимаю.
И я тоже, – покорно сказала мама. – Но когда пойдете за этой самой елкой, наденьте шарфы и шапки. А я попробую пока хоть немного растопить печь».
– Бедные Мумми-Тролли, как же они испугались! – снова не выдержала Марья.
– Они не бедные, они глупенькие, не разобрались в ситуации и стали паниковать. – пояснил Женька. – Закрывай глаза, буду читать дальше.
«Несмотря на грозящую катастрофу, папа решил не трогать ни одну из своих собственных елей – он их берег. Вместо этого они перелезли через забор Гафсы и выбрали большую ель, которая в дальнейшем фактически ни на что уже не годилась.
– Ты считаешь, мы должны спрятаться на этой елке? – поинтересовался Муми-тролль.
– Не знаю, – ответил папа, продолжая рубить ель. – Я ничего во всем этом не понимаю.
дошли уже почти до реки, когда навстречу им кинулась Гафса с полной охапкой мешочков и пакетов.
Лицо ее было красное, страшно взволнованное, и она даже не узнала, к счастью, свою ель.
– Шум и давка! – закричала Гафса. – Невоспитанным ежам нельзя разрешать… И как я совсем недавно говорила Мисе, это просто позор…
– Елка, – сказал папа и отчаянно, изо всех сил вцепился в воротник ее шубы. – Что делать с елкой?
– Елка, – рассеянно повторила Гафса. – Елка? О, как ужасно! Нет, это просто невыносимо… ее ведь надо нарядить… я не успею…
И она уронила свои пакеты и мешочки в снег. Шапочка съехала ей на нос, и Гафса чуть не заплакала на нервной почве. Папа покачал головой и поднял елку.
Мама вымела веранду, достала спасательные пояса и аспирин, папино ружье и теплые компрессы. Ведь никогда заранее не знаешь…
Какой-то крошечный малыш сидел на самом краю дивана и пил чай. До этого он сидел в снегу под верандой, и вид у него был такой жалкий, что мама пригласила его в дом.
– Вот и елка, – сказал папа Муми-тролля. – Если бы только еще знать, для чего она нужна? Гафса уверяет, что ее надо нарядить.
– Таких больших платьев у нас нет, – огорченно сказала мама. – Интересно, что она имела в виду?
– Какая красивая елка! – закричал крошечный Малыш и, проглотив от страшной застенчивости чай, стал раскаиваться, что осмелился наконец что-то произнести.
– Ты знаешь, как наряжают елку? – спросила фрёкен Снорк.
Малыш жутко покраснел и прошептал:
– Как можно красивей. На нее надевают разные красивые вещи. Так я слышал.
Но тут, совершенно подавленный своей смелостью, он смущенно закрыл лапками мордочку, опрокинул чайную чашку и скрылся за дверью веранды.
– Теперь помолчите немного, а я подумаю, – сказал Муми-папа. – Если елку нужно нарядить как можно красивей, значит, и речи быть не может о том, чтобы на ней спрятаться от грозящей опасности. Значит, надо умилостивить опасность. Теперь я начинаю понимать, в чем тут дело.
Они тотчас вынесли ель во двор и надежно посадили в снег. И стали ее украшать снизу доверху как можно красивее всем, что только приходило им в голову.
Ее раковинами с летних клумб и жемчужным ожерельем фрёкен Снорк. Они сняли хрусталики с люстры в гостиной и развесили их на ветках, а на верхушку ели поместили красную шелковую розу, которую Муми-мама получила в подарок от папы. Все несли на елку самое красивое, что у них только было, желая умилостивить непонятные им силы зимы.
Когда ель была украшена, мимо снова промчалась тетка Хемуля на своих финских санях. Теперь она ехала уже в другую сторону и торопилась еще больше, если только это возможно.
– Взгляните на нашу елку! – воскликнул Муми-тролль.
– Еще чего! – сказала тетка Хемуля. – Но вы ведь всегда были с приветом! А мне некогда. Надо приготовить праздничное угощение для Рождества.
– Угощение для Рождества? – удивленно повторил Муми-тролль. – Значит, оно к тому же еще и ест?
Но тетка Хемуля не стала слушать.
– А по-вашему, можно обойтись без рождественского угощения? – торопливо обронила она и помчалась вниз по склону.
После обеда мама упорно трудилась на кухне. И перед самыми сумерками рождественское угощение было готово и стояло в маленьких мисочках вокруг елки. Там были и сок, и простокваша, и пирог с черникой, и яичный ликер – все то, что любила семья муми-троллей.
– Ты думаешь, Рождество очень голодное? – обеспокоенно поинтересовалась мама.
– Едва ли больше, чем я, – с тоской ответил папа.
Он сидел в снегу, завернувшись до самых ушей в одеяло, и мерз. Но ведь малявки всегда должны быть очень, очень предупредительны к великим силам природы.
Внизу, в долине, во всех окнах начали зажигаться огни. Огоньки светились и под деревьями, и из каждого жилища наверху среди ветвей, а полыхающие огни метались взад-вперед по снегу. Муми-тролль посмотрел на папу.
– Да, – подтвердил папа и кивнул головой. – На всякий случай!
Тогда Муми-тролль вошел в дом и собрал все свечи, какие только смог найти. Он воткнул их в снег вокруг ели и осторожно зажигал одну за другой, пока они все не загорелись, чтобы умилостивить мрак и Рождество.
Мало-помалу в долине стало совсем тихо: все, наверное, отправились к себе домой и сидели там в ожидании опасности, которая вот-вот грянет. Только одна-единственная тень еще бродила между деревьями – то был Хемуль.
– Привет! – тихо воскликнул Муми-тролль. – Оно скоро явится?
– Не мешай мне, – злобно ответил Хемуль, уткнувшись мордой в длинный список, где уже почти все было перечеркнуто.
Усевшись рядом с одной из свечей, он начал считать.
– Мама, папа, Гафса, – бормотал он. – Все кузины… старший Ёж… маленьким ничего не надо. И я тоже ничего не получил от Сниффа в прошлом году. Миса и Хомса, моя тетка… с ума можно сойти!
– В чем дело? – робко спросила фрёкен Снорк. – С ними что-нибудь случилось?
– Подарки! – разразился Хемуль. – С каждым новым Рождеством надо все больше и больше подарков.
Дрожащей лапой он перечеркнул строчку в своем списке и побрел дальше.
– Подожди! – крикнул Муми-тролль. – Объясни. А варежки?..
Но Хемуль исчез во мраке – он исчез, как и все остальные, кто спешил и был немного не в себе оттого, что на ступает Рождество.
Тогда семья муми-троллей тихонько отправилась в дом – поискать подарки. Папа выбрал свою лучшую блесну для ловли щук, лежавшую в очень красивом футляре. На нем он написал: «На Рождество» – и положил футляр в снег. Фрёкен Снорк стянула с ноги браслет и немножко вздохнула, заворачивая его в шелковую бумагу.
А мама открыла свой самый тайный ящик и вытащила оттуда книгу с разноцветными картинками, единственную раскрашенную книгу во всей Долине муми-троллей.
То, что завернул в бумагу Муми-тролль, было таким нежным и таким личным, что никто-никто не должен был это видеть. Даже после, уже весной, он никогда не рассказывал никому о том, что подарил.
Потом они все вместе уселись в снег в ожидании катастрофы.
Время шло, но ничего не случалось.
Только крошечный Малыш, который пил чай, высунулся из-за дровяного сарая. Он привел с собой всех своих родственников и их друзей. И все они были одинаково маленькие, и серенькие, и жалкие, и замерзшие.
– Веселого Рождества, – застенчиво прошептал Малыш.
– Ты и вправду первый, кто считает, что Рождество – веселое, – сказал папа Муми-тролля. – Ты что, совсем не боишься того, что может случиться, когда оно явится?
– А оно уже здесь, – пробормотал Малыш и уселся в снег вместе со своими родственниками. – Можно посмотреть? – спросил он. – У вас такая удивительно красивая елка!
– И угощение тоже, – мечтательно сказал один из родственников.
– И настоящие подарки, – добавил другой.
– Всю свою жизнь я мечтал о том, чтобы увидеть такое как можно ближе, – закончил свою речь Малыш и вздохнул.
Стало совсем тихо. Свечи горели, и пламя их было совершенно неподвижно в этой спокойной ночи. Малыш и его родственники сидели очень тихо. Видно было, как они всем восхищаются и хотят всего. Это чувствовалось все сильнее и сильнее, так что в конце концов мама Муми-тролля, приблизившись к папе, прошептала:
– А ты не думаешь…
– Да, но если… – возразил папа.
– Во всяком случае, – сказал Муми-тролль, – если Рождество разозлится, мы, быть может, спасемся на веранде. – И, повернувшись к Малышу, добавил: – Пожалуйста, это все ваше.
Малыш не поверил своим ушам. Он осторожно подошел к ели, а за ним потянулась целая вереница родственников и друзей, усы которых благоговейно дрожали.
Они никогда прежде не справляли свое собственное Рождество.
– А теперь вернее всего убраться отсюда, – обеспокоенно произнес папа.
Всё семейство быстрыми, едва слышными шагами прокралось на веранду и спряталось под столом.
Но ничего не случилось.
Мало-помалу они боязливо выглянули в окно.
Крохотные малыши сидели в саду – ели, пили, разворачивали подарки и веселились так, как никогда в жизни. Под конец они взобрались на ель и расставили на всех ветвях горящие свечи.
– Но на верхушке должна быть, наверное, большая звезда, – сказал дядя Малыша.
– Ты думаешь? – спросил Малыш, глянув в раздумье на красную шелковую розу мамы Муми-тролля. – Не все ли равно что, главное – идея.
– Надо бы нам раздобыть и звезду, – прошептала мама. – Но ведь это совершенно невозможно.
Они посмотрели вверх на небо, такое далекое и черное, неправдоподобно усеянное звездами, – их было в тысячу раз больше, чем летом. А самая большая из них висела прямо над самой верхушкой их ели.
– Мне немножко хочется спать, – призналась мама. – И я не в силах больше гадать, что все это значит. Но похоже, все идет хорошо.
– Во всяком случае, Рождества я больше не боюсь, – заявил Муми-тролль. – Хемуль с Гафсой и со своей теткой, должно быть, чего-то недопоняли.
И, положив желтые варежки Хемуля на перила веранды, где он сразу смог бы их увидеть, они вошли в дом, чтобы снова лечь спать в ожидании весны».
Историю Марьяна дослушала из чистого упрямства. Её глаза закрывались, тело расслабилось, но мозг упорно требовал развязки.
– Какая сумбурная сказка! – заметила девушка сладко зевая.
– Я бы сказал, что она поучительная. – Евгений выключил свет на телефоне, и ребята оказались в кромешной темноте. Теперь они не могли видеть друг друга, остались только голоса. – Мумми-Тролли боялись перемен, поэтому запаниковали и наделали много глупостей. Мне иногда кажется, что ты похожа на них.
– Чем же? – сонно поинтересовалась Марьяна.
– Так же находишься в глубокой спячке и пугаешься всего неизвестного, что входит в твою жизнь. Подумай над этим. Спокойной ночи! – Евгений поправил одеяло у Марьки под боком и пошёл к себе.
Но Марьяша не на мгновение не задумалась над намёком, вместо этого она практически мгновенно уснула и спала так сладко, как ни спала ещё ни разу в жизни.
Глава 47
В утро перед Новым Годом Ангелина всегда просыпалась рано, радостное предчувствие волшебства переполняло девушку не давая залёживаться в постели.
Гела открыла глаза и оглядела комнату в предрассветных сумерках. Рядом, крепко прижав её к себе словно плюшевого медвежонка, сладко спал Вадик. Они вчера легли очень поздно, логично что парень ещё даже и не думает о подъеме.
Тихонько, чтобы не разбудить Вадима, Ангелина выскользнула из кровати, накинула халат и босиком, на цыпочках пошла на кухню. Но не успела она и поставить молоко для какао, как плотно закрытая дверь распахнулась и на пороге появился Вадик.
– Тебе чего не спиться? – парень зевнул и почесал чернявую макушку.
Гела с нежностью посмотрела на такого сонного, такого растрёпанного, но такого любимого мужчину.
– Не хочу пропустить не мгновения праздника! – Ангелина сладко потянулась и закружилась по кухне. Вадим мгновенно поймал свою стрекозу и сжал в крепких объятиях. Но романтичному утру было не дано состояться.
– Ну кто бы в них сомневался! – на кухню отчаянно раздирая рот в зевке и протирая глаза вошёл Михаил. – Проснулись пораньше, что б позажиматься?
– Завидуй молча. – коротко обронил Вадим, не выпуская Гелку из рук.
– Я-то может и промолчу, а вот молоко возмущается! – Мишка одним ловким прыжком оказался рядом с плитой и выключил конфорку, не дав молочной пене перевалить за край ковша.
– Спасибо! – от души поблагодарила Ангелина. Меньше всего ей хотелось начинать утро с мытья плиты. – Ты почему так рано встал?
– Я не встал, меня разбудили. Пинками из кровати выкинули и заставили собираться в город за ёлкой.
Девушка рассмеялась. Ранней пташкой в их компании была только Глаша, но одна она, если было нужно, умудрялась всех разбудить и пристроить к делу.
Ребята стали потихоньку стекаться на кухню. Они зевали, терли глаза, возмущались, потягивались, пытались вздремнуть прямо на столе, но всё равно внимательно слушали и выполняли распоряжения Глафиры.
– Мишка и Дарина сейчас едут в город за елкой. – раздавала распоряжения девушка. – Мы с Ангелиной начинаем готовить, Марья и Саша – убирают, Вадим с Женей ответственные за фонарики и прочую электронику. Артём с Дмитрием Васильевичам убирают снег во дворе и жарят мясо. Все всё поняли?
Поняли-то все, но по плану как обычно ничего не пошло. Мишка с Дариной уехали за елкой с утра, а вернулись только ближе к вечеру – ну не могла Дарька пройти мимо горящих витрин и украшенных магазинов. Ангелина с Глафирой рьяно принялись совершать кулинарные подвиги, вот только начинать так рано смысла не было вообще никакого – всё равно кто-то заглядывал на кухню, требуя свою долю, и нарезанной картошки, или грибов хватало буквально на пять минут, ингредиенты так и не успевали дойти до салата. Саша с Марьей покорно пошли убираться, но не прошло и получаса как швабры превратились в световые мечи, а Александр с Марьяной в отважных джедаев, с азартом скачущих по всему дому. Конечно же к такому развлечению не могли присоединиться остальные! Вадим с Женей как самые спокойные и ответственные покорно копались в фонариках, но к ним пришла Ангелина и с этого момента все пошло наперекосяк. Гелу попросили вставить вилку в розетку, и она не была бы самой собой, если б не перепутала шнуры. Короткое замыкание стала реакцией проводки на такое кощунство. Женька только закатил глаза, Вадим коротко ругнулся, чмокнул девушку в макушку и пошёл ковыряться в электрической системе, чтобы исправить положение. Работа на какое-то время встала. Кому охота заниматься делами без света? Впрочем, многие восприняли такой простой как благость – можно наконец немного вздремнуть! Ангелина с Марьяной радостно потирая ручки и сладко позёвывая плюхнулись на большую кровать в спальне у Дмитрия Васильевича, Глаша конечно повздыхала, но с удовольствием присоединилась к подругам. Мужская часть коллектива всё-таки осталась терпеливо готовиться к празднику.
И только электричество снова вернулось в дом, а девчонки проснулись, как домой вернулись Дарина с Мишей. Подруги принялись разбирать покупки, громко обсуждая всё, что достают из пакета. Какие уж тут домашние дела! Дарька привезла кучу подарков, симпатичных игрушек, милых книжек и целую елку! Естественно теперь все бросились устанавливать и наряжать пушистую красавицу.
В общем к одиннадцати вечера в доме царил полный бедлам. Миша с Сашей упорно пытались поставить стол в гостиной так, чтобы одинаково хорошо была видна и ёлка, и телевизор, и еще место для танцев осталось. Прибывающие гости досуже лезли к мальчишкам с советами, но парни только отмахивались, советчиков у них и без гостей было более чем достаточно.
Ангелина и с зеркальцем в руках бегала между кухней и своей комнатой, пытаясь одновременно и сделать макияж и уследить за капризным пирогом в духовке.
Торопливо заправляла салаты Глафира, стараясь одновременно уследить и за готовкой, и за мальчишками в гостиной, и в целом за всеми приготовлениями.
Ставили последние эксперименты с электроникой в доме Вадик и Евгений. От их творческих усилий свет в доме то потухал на совсем. То зажигался в отдельных комнатах, то вообще светились одни лишь окна. Не то что б это особо мешало, но на нервы действовало, особенно девчонкам, которые упорно пытались нарисовать ровные стрелки на глазах и завить идеальные локоны.
В комнате у девчонок Дарина азартно бегала за Марьяной с платьем в руках. Марья упорно отстаивала своё право встретить Новый год в толстовке и джинсах, но Дариша была непреклонна.
– Марька, неблагодарное ты создание, я это платье специально для тебя буквально из-под носа у другой девушки выхватила и по огромнейшей скидке купила! – возмущалась Дарина.
– И вообще, как Новый Год встретишь, так его и проведёшь. – согласилась с подругой Гелка, натягивая тонкие чулки. – У меня вообще традиция – Новый Год и день рождения я встречаю в красивом платье, с причёской, накрашенная и на каблуках, чтобы потом оставшийся год провести так же при параде.
-Бред! – буркнула Марьяна. – Следуя твоей логике, мне сейчас надо лечь в кровать и крепко уснуть, чтобы оставшийся год не страдать от недосыпа.
– Марья! – Ангелина была поражена таким кощунственным отношениям к празднику в целом и к её традиции в частности.
Марька расхохоталась, она всегда знала, как поддразнить подруг.
– Марь, ну попробуй хотя бы, – даже Глафира постаралась уговорить упрямицу. – будет интересный эксперимент. Посмотришь, если не понравится – снимешь.
– Вы серьёзно? – Марькиному возмущению не было предела. – Хотите чтобы я надела на себя это? – девушка еще раз опасливо оглядела лежащее на кровати платье. Малиновая ткань казалась непривычно яркой, юбка через чур короткой, кружево у выреза слишком вызывающим.
– И что тебе не нравится? – Даря пожала плечами. – Платье как платье, очень симпатичное.
– У меня же сиськи из него вываляться! – бурчала Марьяна.
– Что бы что-то вывалилось, надо для начала это иметь. – фыркнула на это замечание Гелка. – Поверь, твоя единичка даже в самом развратном вырезе будет смотреться целомудренно.
Подруги только похихикали над справедливым замечанием.
– Ну а длина, длина! – Марья не сдавала позиций. – Все коленки наружи.
– Какой кошмар! – картинно посетовала Даринка. – Ты на Ангелину посмотри, у неё не то что коленки, скоро трусы видно будет, а она не парится!
Ангелина хотела возмутиться, но передумала, во-первых, уломать Марьку сейчас было принципиально важнее, во-вторых, длина её юбок действительно частенько была на грани приличия, это отрицать сложно.
– Марь, вот что ты теряешь? – как можно более убедительно начала серьёзный разговор Гела. – Померь, тебе сложно что ли? Даришка старалась, выбирала, специально для тебя искала, а ты даже пары секунд потратить не хочешь, чтобы ей приятное сделать.
– Да-да. – Даря кивнула с грустным лицом. – Знаешь, как обидно?
– Не начинайте! – Марьяша терпеть не могла расстраивать близких людей. – Померяю я его, померяю, но только ради вас!
Девушка быстро стянула рубашку и широкие плюшевые штаны, но стоило ей только потянуться к платью, как Ангелина закричала:
– Стоять!
– Ты чего? – удивилась Марья так и замерев с поднятой в воздух рукой.
– Стой, не так быстро. – У меня есть для тебя подарок! – Гела на мгновение нырнула в шифоньер и тут же достала оттуда красивую ярко-красную коробку с рисунком из елочек по бокам. – С Новым Годом! Пусть этот год оживит все твои спящие девичьи грёзы!
– Подарок! Ура!!! – Марья как была, в труселях и лифчике, бросилась сначала горячо обнимать подругу, потом с азартом разрывать упаковку. Впрочем, её запала хватило ненадолго. – Серьёзно? – глаза девушки забавно расширились, а ротик скривился в брезгливой гримасе. – Кружевное бельё? Ты подарила мне на новый год две полупрозрачные тряпочки, которые едва прикрывают сиськи и трусы из трёх полосок?
– Спокойно! – Ангелина не теряла надежды раскопать в подруге те капли женственности, которые в ней крепко спали. – Мы просто попробуем. Не понравится – снимешь. Марь, ну посмотри на себя! Спортивный лифчик и трусы-парашюты! Логично, что в такой обёртке ты не то что красавицей, ты даже просто девушкой себя не чувствуешь!
Глаша с Дариной согласно покачали головой.
– Меня всё устраивает! – решила отпираться Марьяна до конца.
– Зайчик, так мы и не собираемся в корне ломать твоё мировоззрение. – мягко улыбнулась Глафира. – Просто хотим показать что-то новое, ту же Марьяну, только с другой стороны.
Предательство Глаши стало последним аргументом. Если уж Глафира настаивает, есть смысл рискнуть.
Марька заскочила за дверцу шкафа и быстро переоделась в подарок. Красивый кружевной комплект нежно-бежевого цвета прекрасно сидел на ладной фигурке, лифчик красиво обрамлял маленькую, аккуратную грудь, трусики подчёркивали стройные, нежные бёдра.
– Марька, ты красотка! – восхитилась Ангелина и кинула подруге чулки. – Надевай скорее, будем полный комплект смотреть.
Марья оделась и повертелась перед зеркалом. Нежное платье винного оттенка удивительно шло к её тёмным волосам и золотисто-карим глазам. Даря, зная подругу, выбрала одну из самых скромных моделей – рукава до локтей, скромный вырез, обрамлённый черным кружевом, юбка-солнце, которая так хорошо подчёркивает стройные ножки. Платье было совсем простым, но так удачно сидело на тоненькой фигурке, что даже сама Марька была вынуждена признать, что выглядит в нём потрясающе.
– Девушки к вам можно? – в дверь коротко постучали, и дождавшись одобрительного возгласа, в комнату вошёл Евгений.
Парень оглянулся и его взгляд остановился на Марьяне. Пару секунд Женька стоял, будто пришибленный и просто рассматривал девушку.
– Жека, ау, приём, ты не в музее! – быстро привела его в чувства добрая Марька. – Что пялишься, тоже длина неприличной кажется?
– Нет, что ты, прекрасно выглядишь! – тут же опомнился Евгений. – Платье чудесное, ты в нём словно расцвела.
– Спасибо. – хмуро поблагодарила Марьяна. – Что пришёл-то?
– Э… – парень на мгновение завис, вспоминая зачем же сюда заявился. – Вас позвать, все уже за столом.
– Время!!! – тут же подскочила Даринка. – Половина двенадцатого, пора старый год провожать!
Девчонки оперативно влезли в туфли, поправили прически и понеслись в гостиную, где за столом уже сидели все собравшиеся мужчины. Ангелина быстро скользнула на своё место между Крёстным и Вадимом, Даря плюхнулась в кресло рядом с Мишкой, Глафира заняла место в углу, чтобы удобно было бегать на кухню проверять мясо, а вот Марьяна на мгновение растерялась, соображая лезть ли через весь стол на диван, или толкнуть Сашку, что б подвинулся.
– Марья, прошу. – Женька галантно встал и отодвинул для девушки стул рядом с собой.
