Текст книги "Просто он работает волшебником"
Автор книги: Татьяна Луганцева
Жанр:
Иронические детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 8
Мужчина в белом халате по имени Андрей жутко матерился и орал на коллегу:
– Какого хрена ты делаешь?!
– А что мне на них, любоваться, что ли? – развел руками его лысый сослуживец.
В руке он держал самодельное ружье.
– Дебил! Палишь среди бела дня! А если люди прибегут?
– Да кто сюда явится? Мы же часто так делаем! Чего ты на меня взъелся?
– Хоть бы этим ружьишком не махал… дал той парочке уйти подальше, – заорал Андрей, тщетно пытаясь стереть алую кровь со своего халата. – Заявились! Чуть все нам не поломали! Лучше не стреляй, пока нельзя рисковать! Привлекать к себе внимание…
Они стояли на площадке перед ветеринарной лечебницей. Оглушительно лаяли собаки, метавшиеся в клетках. Третий компаньон оглушал их палкой и вытаскивал по одной к железному столбу. На нем был плотный ватный костюм, который обычно надевают, отрабатывая с собаками приемы нападения на преступников. На земле валялись две собаки. Он схватил очередную и, стукнув ее по голове, выволок из клетки. Одна из недавно подстреленных псин еще билась в конвульсиях. Мужик отстегнул от трупа железный ошейник с цепью и пристегнул к столбу следующую жертву, мрачно посмотрел на Андрея и лысого:
– Ну, вы будете работать? Мне трудно одному вытаскивать этих тварей из машины! Ты собираешься их пристрелить? Или мне забить их палкой?! Визга будет еще больше!
– Алик, нам все равно не забить всех… сил не хватит. Может, током их или газом?
– А я все‑таки попробую! – не согласился Алик. – Пока вы трепаться тут будете…
И он занес палку над несчастным животным:
– Не смей! – выскочил из‑за угла высокий красивый мужчина.
– Вот черт! Я же говорил, нечего палить, пока эти залетные с котом своим подальше не ушли! – закричал Андрей.
Через секунду показалась Мирабелла.
– О боже! Собаки… Животные… звери… какие же звери… – Она медленно осела на землю и поползла к «лобному месту».
– Не двигайся! – грозно прикрикнул на нее лысый.
– Нет! Что вы делаете?! Звери… Ты же сказал, что вы им прививки делать будете! Да как же так можно?! Что же происходит?! Вы их убиваете!
– Немедленно прекратите! – повторил Максим.
– А иначе что? – усмехнулся громила.
– Алик, подожди! – остановил его Андрей. – Давайте уладим все мирно… Зачем нам неприятности?
– Эти собаки подлежат утилизации, хотите вы этого или нет. Вы получили своего кота? Уходите и не ввязывайтесь в это дело… Мой вам совет. Такой красивый парень, тем более с девушкой… Поберегите ее, уходите… – заявил Алик.
Мирабелла не услышала угрозы в его словах, она вообще ничего не слышала. Она пребывала в шоке. Она смотрела на истекавших кровью собак и понимала, что никуда не уйдет от них.
– Что же вы делаете?! Они же живые! Они истекают кровью! Вас всех арестуют!
– Ну все, надоели мне эти нюни! У вас был шанс уйти отсюда, – сплюнул лысый.
Максим нагнулся и поднял Беллу на ноги.
– Уходи отсюда, немедленно, – прошептал он.
– Стоять! Никто не уйдет! – надвинулся на них лысый громила.
– Пусть идут! Не надо, ребята! – взвизгнул Андрей.
– Идиот, их уже нельзя отпускать! – гаркнул на него лысый.
– Мы же не убьем… людей?! – пискнул «ветврач».
– А у нас есть другой выбор? За такие деньги я сделаю что угодно. Алик, пристрели их, а потом займешься собаками! – заорал лысый.
Белла не успела даже моргнуть, как Макс сбил с ног типа в ватной фуфайке, бросившись ему под ноги. Они покатились по земле, вцепившись в ружье.
– Беги! – крикнул Максим, и Мирабелла наконец‑то сорвалась с места и… навалилась на спину Алику. Ее хаотичные слабые удары кулаками ничего не дали. А вот Максиму она сослужила медвежью услугу, уложив свои пятьдесят с лишним килограммов на тушу Алика и тем самым резко ограничив в движениях Макса.
– Заберите эту ведьму! – выругался Алик.
К Мирабелле кинулся лысый и оторвал ее от Алика за шкирку, словно котенка.
– Не трогай ее! – крикнул Максим, нанеся удар громиле в лицо.
Мирабелла болталась в воздухе, как кукла. Ей удалось стукнуть ногой своего мучителя.
– Вот ведь стерва! Дрянь! – выругался лысый, вдруг свел глаза «в кучку» на переносице и медленно осел на землю, увлекая за собой Мирабеллу. Она увидела за его спиной Геннадия с тростью в руке. Именно ею он и огрел бандита по голове. Андрей внезапно закричал визгливым голосом:
– Сюда! Скорее сюда!
Максим выбрался из‑под туши обездвиженного Алика. Из помещения «клиники» высыпали человек десять здоровых и, что самое главное, вооруженных людей.
– Мать твою, что здесь происходит?! – спросил один из них, приземистый тип с жестким неприятным взглядом. – Я‑то думал, вы собак истребляете, вот шум и стоит. Кто эти люди?
– Просто люди! – провизжал Андрей, теребя свой испачканный кровью халат.
– Они вырубили двух наших, это уже не просто люди! Это – свидетели! А свидетели должны быть уничтожены. Взять их! Тащите их в подвал, дело надо сделать, пока сюда не сбежался весь квартал! Связались с идиотами, – покачал головой командир этой шайки.
«Ветеринары» схватили наших героев и поволокли их в клинику к лестнице, ведущей куда‑то вниз.
«Нам конец», – отчетливо поняла Белла, озираясь на своих мучителей.
Половина членов этой команды скрылась в кабинетах, возвращаясь к своим прежним темным делам. Двое остались на улице помогать товарищам. Их троицу сопровождали в подвал трое. Мужчинам связали руки за спиной, оставив свободной только Беллу, уж очень жалкое впечатление она, видимо, производила, и не только на Гену.
Максим споткнулся и упал, один из преступников склонился над ним:
– А ну, встать!
Как Макс это сделал, Мирабелла не поняла. Оказавшись на полу, он ловко извернулся, и его руки оказались перед грудью. Он стукнул бандита по кадыку. Тот и звука не успел издать! Второй тип дернулся к товарищу на подмогу – и получил удар ногой в солнечное сплетение. Спиной он сбил с ног Гену, и оба вместе упали. Гена обхватил шею бандита ногами и провел удушающий прием. И тут Максим наткнулся на дуло пистолета третьего «ветврача»:
– Стоять, пристрелю! Да кто же ты такой?! Что же ты такой изворотливый?
Мирабелла посмотрела себе под ноги: ее лодыжки коснулось что‑то мягкое и теплое. Бандит дико вращал глазами, он явно струхнул, руки его тряслись, он был готов пристрелить Максима. И вдруг на его лице оказался серый шерстяной комок с длинными острыми когтями и зубами.
– Познакомься с Барсиком! – выкрикнула Мирабелла. Добавить, что котик явно не в духе и вообще не любит чужих, она посчитала уже излишним.
И третий бандит покатился по ступенькам вниз, не будучи в силах вздохнуть или закричать. Огромный кот с остервенением драл лицо ненавистного душегуба, словно он понял – именно его он и должен наказать за все свои недавние злоключения. Настал его звездный час!
Максим зубами развязал веревки на руках и помог другу встать и освободиться от пут.
– Они убьют всех собак! – всхлипнула Мирабелла.
– Не убьют, – успокоил Гена.
Мирабелле не понравились дальнейшие события. Она хотела быть «звездой» до конца, но ей этого не позволили. Максим сгреб ее в охапку и, несмотря на активное сопротивление, запихнул в подвал в одну из комнат.
– Отпусти! Не имеешь права! Пусти… – в его стальных объятиях она быстро лишилась сил и сдалась.
– Посиди здесь. Я обязательно за тобой вернусь, – сказал Максим, аккуратненько посадив Беллу на какой‑то ящик, и быстро вышел, заперев за собой дверь.
– Черт! – Мирабелла кинулась на дверь. – Выпусти меня отсюда! Какой сильный! Кто ты вообще такой?!
Она услышала крики, стрельбу… Хотелось верить, что Максим скоро вернется. Злость из‑за того, что он ее запер – для ее же блага, – сменилась огромной радостью, когда дверь наконец открылась и появился Максим. Она бросилась ему на шею.
– Ну, все! Тихо! Тихо! Я же обещал вернуться!
– Негодяй, ты запер меня! А если бы вас убили? У меня не было бы шанса спастись, убежать…
– Я же тебя спас… Там наверху шла крутая рубка нескольких десятков мужиков. Подъехала группа захвата, вызванная Геной. Хорошо, ребята не заставили себя ждать, быстро откликнулись на просьбу друга.
– Гена?..
– Гена жив, все бандиты обезврежены, – успокоил ее Макс.
– Собаки?..
– Живы, то есть двух‑то мы не успели спасти, а остальные живы. А уж скольких они уничтожили раньше – тут надо разбираться, – ответил Максим и помог Мирабелле выйти из подвала.
По коридору сновали люди в камуфляже и в черных масках. Максим сопроводил Мирабеллу в помещение, напоминавшее процедурный кабинет или операционную. Там сидел Геннадий, девушка в белом халатике перевязывала ему руку. Также там находился еще мужчина в штатском, он назвался Стасом.
– А эту девушку уже перевязали? Что‑то бинты грязноватые, – посмотрела на нее медсестра.
– Меня еще до этого перевязали, – ответила Мирабелла.
– Я освежу вам повязку, присаживайтесь! – пригласила ее девушка.
– Гена, ты как? – спросила Белла.
– Ничего… царапина. Тут такая заварушка была! Хорошо, что тебя Максим запер.
– Я бы вам помогла! – недовольным тоном ответила Мирабелла.
– Это‑то да! Что ты не робкого десятка, мы уже поняли! И от Максима ни на шаг не отставала, а уж как кота шлепнула на морду этому… Ой, не могу, Стас! Этот эпизод надо включить в учебники по задержанию преступников с помощью подручных средств!
– Ну ты, Гена, даешь! Числишься на больничном – и вляпался в такую историю! – покачал головой Стас.
– Максим, как ты понял, что здесь что‑то не так? – спросила у него Мирабелла.
– Понял сразу. Во-первых, я никогда не поверю, что врач-ветеринар может страдать аллергией на кошек! Во-вторых, я знаю, как выглядят глаза наркомана, такие и были у этого «ветеринара». О том, что фасуют эту химическую дрянь именно в противогазах или респираторах, я тоже знаю, – пояснил Максим.
– И ты решил проверить их на наркотики? – спросила Мирабелла.
– Точно так, но что дело они ведут в таких масштабах, я и предположить не мог! – откликнулся Максим.
О масштабах им поведал Стас, оказавшийся полковником полиции из отдела по борьбе с наркотиками. В лечебнице был организован перевалочный пункт для хранения синтетических наркотиков. Изготавливали их в одном из подпольных цехов в Москве и привозили в ветлечебницу. Ничто не вызывало подозрений. Основной задачей было замаскировать наркотики, чтобы комар носа не подточил. И самое главное – затем вывезти товар за пределы Москвы. Мерзавцы придумали жуткий способ: отлавливали бродячих собак, убивали их и их трупы набивали пакетами с наркотиками. В сопроводительных документах с кучей самых настоящих медицинских печатей указывалось, что собаки были заражены опасной инфекцией и захоронить их надо подальше от Москвы и Санкт-Петербурга. Таким способом наркотики поставлялись на Север. Там их через своих людей в порту отправляли в Финляндию, Норвегию и Швецию. Вначале сигнал пришел из Финляндии, от коллег Стаса. Потом нашли источник в Питере, но никак не удавалось вычислить, каким способом и откуда они туда прибывают…
– Вот ведь сволочи! Убивать животных в таких грязных целях! – прокомментировала эту информацию Мирабелла.
– Там такие деньги крутятся, что они убьют человека, не то что бездомных собак, – ответил Стас. – Вы молодцы! Не ожидал! – пожал он руку обоим мужчинам, а Белле – галантно поцеловал.
– Тебе грозит повышение, – с улыбкой покосился на друга Максим.
– А вы не из органов? – спросил его Стас.
– Да, Максим! Вы кто? Я же ничего не знаю о вас! – оживилась Мирабелла.
Гена засмеялся:
– Он фокусник!
– Что?! – не поверил Стас.
– Просто я работаю волшебником! – развел руками Максим. – Я на самом деле фокусник.
Глава 9
Александра Ильинична Заречная проплакала все утро. Встала она очень рано, в пять тридцать утра, прошла в кухню, приняла таблетку от давления и выпила чайку. Потом, вытирая слезы, начала штопать очередной халатик.
«Что за жизнь у нас такая? То есть у меня, горемычной? Как любая мама, я все вложила в детей. Две мои розочки, две мои дочурки, два моих ангелочка… И что дальше? А дальше‑то, для полного моего спокойствия, мне надо было, чтобы мои дети были счастливы! А они… Одна молодая, глупая, не обустроенная… перекати-поле. И самое страшное, что я не вижу в ней стержня, не вижу обычной домашней женщины, рожающей детей. Вторая – умница и красавица! Несчастная одинокая баба! И все ждешь, ждешь, когда же кто‑то ее оценит, кто‑то разглядит мою орхидею под слоем пыли и пепла. И вместо чего‑то хорошего в жизни моей Беллы случаются одни неприятности. Она разбила голову, а я, дура старая, попросила ее помочь соседке с этим котом. Кто же знал, что он таким зверем окажется? Исцарапал моей Белочке все лицо! Хорошо хоть зрения ее не лишил! Да еще и в аварию она попала! Просто злой рок какой‑то! Как подумаю, что могла лишиться ее, так мне сразу плохо становится. Что же за несчастья валятся на ее бедную голову?! Моя дорогая Мирабелла!» – думала Александра Ильинична, ставя заплатку на кармашек своего халатика и щедро поливая его слезами.
– Мама, ты что? – спросила вошедшая в кухню Мирабелла. – Почему плачешь?
– Ой! Палец уколола! Напугала ты меня. Я задумалась о своем, о наболевшем.
– Что случилось? – забеспокоилась Белла.
– Говорю, все хорошо, я просто задумалась.
– Ты плачешь! Не обманывай меня…
– Глаза слезятся с утра, не знаю почему, – отмахнулась от нее Александра Ильинична, у которой при виде дочери снова разболелось сердце.
Худенькая Мирабелла надела нежно-голубой халатик, подчеркивавший ее бледность и синеву глаз… как и синеву шишки, и припухшие ссадины на лице.
– Бедная ты моя, бедная! – не сдержалась Александра Ильинична.
– Мама, прекрати! Со мной все нормально, заживет! – остановила ее истерику Мирабелла.
– Да ты заболела!
– Ну с чего ты взяла? – спросила Белла, присаживаясь на табуретку и зевая.
– Второй день не ешь ничего! Это разве нормально?
– Аппетита нет. Стресс все‑таки! Ты же врач! Ну что ты, в самом деле?
– Так бывает, когда влюбляешься, а я знаю, что ты не влюбилась. Значит, заболела, – вытерла глаза Александра Ильинична.
– Болезнь и любовь – одно и то же? – удивилась Мирабелла.
– Любовь хуже… – Мать серьезно посмотрела на нее, и у Беллы мурашки побежали по спине. – Но симптомы практически одинаковые, – добавила Александра, мало успокоив дочь.
Мирабелла потерла виски. Голова болела и кружилась, сердце билось сильнее обычного, сон она потеряла. Ей было стыдно признаться, но последние сорок восемь часов она думала только о Максиме. Она постоянно видела его. Она даже не думала, что такие мужчины существуют на земле! А тут – не только увидела, но и имела возможность прикоснуться к нему. Глаза, улыбка, голос, запах… все это не выходило из ее головы.
– А может, я и влюбилась, – загадочно заявила она.
Кастрюля выпала из рук ее мамы. Женщины вдвоем кинулись ее поднимать и стукнулись головами. Александра Ильинична промолчала, а Мирабелла выругалась.
– Дочь, как тебе не стыдно!
– Извини! Опять я этой шишкой приложилась, второй раз уже! Даже в глазах потемнело!
– Надеюсь, ты шутишь? – посмотрела на нее мать.
– В чем? Вернее, о чем?
– О шишке! Не прикидывайся дурочкой! О том, что ты влюбилась?
– И не надейся, что я шучу! Похоже, зацепило меня, мама. Всерьез.
– Ой, мамочки! – схватилась за сердце Александра Ильинична.
– Что с тобой? – Мирабелла усадила мать на табуретку. – Ты же мне все уши прожужжала на эту тему. Мол, почему я одна? Снежная королева… Внуков, мол, не дождешься!
– Но я не думала, что это случится так скоро… Ты не шутишь? Я не могу поверить!
– Мама, не волнуйся! Мне просто понравился один мужчина… Впервые за долгое время! Это безответно… и ни о чем не говорит.
– Безответно? Как это…
– Мама, бывает и такая любовь – однобокая.
– Как же тебя угораздило? – покачала головой Александра Ильинична.
– Так, не знаю… били меня одни уроды на вокзале, а он заступился за меня, – вздохнула Мирабелла.
– Били?! На вокзале?! На каком вокзале? Господи… Не хочу ничего знать! А он‑то что там делал? Он живет на вокзале? Бомж? А ты что там делала? Ориентацию в пространстве потеряла?
– Нет, конечно, мама! Какой там бомж! Это богатый мужчина, они с товарищем проезжали мимо, увидели несправедливость и спасли меня.
– И ты, как романтическая дурочка, сразу же влюбилась? Как в кино – принц спас принцессу, и принцесса сразу пала к его ногам? Оттого, что впервые тебя спасли? Тебе и раньше надо было по рынкам ходить, по вокзалам… Напрашиваться на драку, чтобы за тебя заступались… Набираться опыта, – сокрушенно сказала Александра Ильинична.
– Мама, ты склонна все преувеличивать. Ты уже заранее к нему плохо относишься! А он – самый красивый, самый умный, самый замечательный мужчина, какого я встречала. Вот и хотела бы придраться, да не к чему… К тому, что я не нужна ему? А это его вина, что ли?
– Не бомж? – еще раз уточнила мама.
– Мама! Он богат, он ездит на шикарной машине! Но ко мне это не имеет никакого отношения! Мне‑то с ним не ездить.
– Так ты с ним больше не увидишься? – растерялась Александра Ильинична.
– Может, и увидимся, а может, и нет. Такие мужчины даже не смотрят на таких, как я.
– Ага, они имеют молодых любовниц, – согласилась Александра, – но они же ужасные – как личности. Деньги развращают, об этом все говорят…
– Я его, конечно, близко не знаю, но он производит очень светлое впечатление. Я ничего такого, о чем ты говоришь, за Максимом не заметила.
– Если ты в него влюбилась, у тебя пелена на глазах сразу же образовалась. Что ты за человек, Белла, – сокрушенно покачала головой Александра Ильинична.
– Дочь я твоя, и все.
– Это я знаю и горжусь этим. Это даже хорошо, – закинула ногу на ногу Александра, – что ты способна любить. Ты права. А то я уж, грешным делом, подумала, что ты совсем заржавела. Ничего, немного взбодришься, а затем посмотришь на кого‑то более реального, приземленного. Я лично вижу рядом с тобой интеллигентного мужчину лет пятидесяти, в очках, с умным лицом и острой бородкой, как у Дзержинского…
Мирабелла рассмеялась:
– Ну и фантазии у тебя! При чем тут бородка?
– Так вот я его себе представляю. Ну и видок у тебя! – вдруг заявила мать.
– Я и чувствую себя так же плохо, как выгляжу.
– Но позавтракать надо, только у нас с продуктами не очень…
– Ничего, мам… Говорю же, я не голодна. Жалко только, что Гришу мы упустили. Нехорошо, обещали ему помочь. Куда он уехал?
В дверь позвонили.
– Ого! Кого это к нам несет в такую рань? – удивилась Александра Ильинична, посмотрев на часы. – Хотя уже почти девять утра.
– Если это соседка, то меня нет! Чего ей еще от меня надо? Кота мы ей доставили, пусть не обследованного, но зато живого! Выбрала же она такую криминальную ветеринарку! – заявила Мирабелла.
Мама пошла открывать дверь, Мирабелла выглянула из кухни в коридор. Александра Ильинична с ужасом смотрела на стоявшего на пороге их квартиры бомжа.
Самый натуральный оборванец – в рваной, явно несвежей одежде, сгорбленный, измученный жизнью. Седые на висках волосы, грязное лицо, потухший взгляд…
После минутного замешательства Александра Ильинична твердо заявила:
– Извините, милостыню мы не подаем!
– Я не за милостыней, – сказал бомж.
– И «свидетелей Иеговы» тоже здесь нет… – на всякий случай добавила хозяйка квартиры.
– Мне нужна Мирабелла, – сказал нищий.
– Мира… Белла?! – Александра едва не добавила: «Ну и знакомые у моей девочки!»
– Это я, – вышла к ним Белла, – что вы хотели?
– Видимо, я хорошо постарался, раз ты меня не узнаешь, – засмеялся бомж.
– То есть?..
– Это я – Максим, – представился он.
– Максим?! Ой, боже! Не может быть! Точно, это ты, – ошарашенно произнесла она.
Грим был на нем потрясающий, выдавали его только красивые смешливые темные глаза, полные энергии, жизни и темперамента.
– Максим, проходи! – засуетилась Мирабелла и наткнулась на непонимающий взгляд матери. – Ах да, мама, это Максим. Познакомьтесь. Это – Александра Ильинична, моя мама, – смутилась Мирабелла.
– А почему я должна с ним знакомиться? – не поняла Александра Ильинична. – С какой это стати? Ты занялась благотворительностью и теперь лечишь зубы кому ни попадя? Не боишься заразиться? На дому‑то ты не принимаешь!
– Мама, это Максим, мужчина, с которым я недавно познакомилась. Я говорила тебе…
– Здравствуйте, – улыбнулся Максим, – я и не знал, что здесь будет твоя мама. Тогда бы все прошло по‑другому. Я в таком виде… Мягко сказать, не очень презентабельном.
Слов у Александры Ильиничны не нашлось. Она захлопала глазами.
– Ты издеваешься? – решила она уточнить.
– Нет, это – Максим, – сказала Белла.
– Это тот – красивый, богатый и, прости господи, сексуальный?! Который никогда не обратит на тебя внимания, потому что много выше тебя по статусу и красоте?!
– Мама! Не повторяй все, что я говорила! – возмутилась Мирабелла.
– Я в шоке! Ты в своем уме? Ты кого в дом привела?! Головой ударилась и невменяемой стала! Какого‑то бомжару приволокла домой и говоришь, что он – мужчина твоей мечты! И это ты‑то! Да ты у меня – и умница, и красавица! Ты же закончила институт! Ты врач! А это кто? Надо же так себя не уважать!
– Мама!
– Что – мама? Что – мама?! Вы с Машкой меня в могилу решили загнать?
– Извините, весь этот сыр-бор из‑за меня? – робко спросил Максим.
– Решил, что встретил одинокую, тронувшуюся умом дуру? Московскую прописку захотел?
– Я? – удивился Максим.
– А кто же?
– У меня есть прописка. Я родился в Москве! У меня есть и квартира, и дом… Мне ничего не надо… – заверил ее он.
– Да, и конюшня с лошадьми тоже есть! – воскликнула Александра Ильинична.
– Конюшня тоже есть, но во Франции, – упавшим голосом произнес Максим. – Да вы не смотрите, что я так выгляжу! Я на самом деле не ожидал, что мне придется знакомиться с такой почтенной леди! Я на особом задании нахожусь…
Максим вдруг хлопнул перед лицом Александры Ильиничны ладошами – и в его руках возник букет алых роз.
– Ух ты… – только и смогла произнести мама, да и Мирабелла оторопела.
– Это вам! – улыбнулся Максим.
– Как же это? Фокус прямо! Ничего не заметила. Ничего – и вдруг розы… Волшебство!
– А это тебе! – произнес Максим, и точно такой же букет появился в руках у Мирабеллы. – Я все‑таки предвидел, что у тебя в доме может кто‑то быть.
– А… кролики будут? – спросила Белла.
– Кролики закончились, – ответил он.
– Съели?
– Нет, я вегетарианец…
– Я не заметила, – сказала Белла, усмехнувшись.
– Тогда, может, кофейку? – поколебавшись, сменила гнев на милость Александра.
– С удовольствием, – ответил гость.
Через пятнадцать минут они пили кофе и разговаривали. Максим полностью разрядил обстановку и произвел на маму Беллы неизгладимое, хотя и несколько странное впечатление. Да что там говорить! Он очаровал ее полностью! И она даже прошептала Мирабелле:
– Знаешь, ничего страшного, что он бомж! Зато человек какой интересный! Обаяния – выше крыши! Мы его возьмем, помоем, оденем… – она так и не поверила, что он действительно богат.
– Мама! – Мирабелла была готова провалиться сквозь землю.
– А что? Тебе тоже не до особого выбора! Глаза у него добрые, он интересный собеседник. Ну, попал человек в тяжелую ситуацию, бывает… Ты же не обворуешь нашу квартиру? – внезапно спросила она у Максима.
– Я? Честное слово, нет, – ответил он, улыбаясь.
– Конечно нет! Потому что у нас и брать нечего, – отметила Александра Ильинична.
– Вот и хорошо, вот и славно, – посмотрел на Мирабеллу Максим.
Она встала из‑за стола, провела его в свою комнату:
– Вот тут я живу, посмотри, раз пришел…
– Одна комната?
– Одна. А ты и правда прописаться у нас хочешь? – усмехнулась она.
– Конечно! Ты прислушивайся к своей матери‑то, она плохого не посоветует! Сразу раскусила мои злые помыслы, – согласился Максим, присаживаясь в кресло. – Ты разве забыла, что мы собирались внедриться в банду бомжей?
– Я не забыла, но не думала, что ты действительно на это пойдешь, – опустила она глаза, ругая себя за то, что не выдерживает его взгляда.
– Я слов на ветер не бросаю. Но буду рад пойти туда и один. Думаю, своим видом я не вызову у них подозрений. Вы меня не узнали, я могу еще и прихрамывать, и заикаться…
– Не надо! Это будет уже перебор, а вот я тебя не брошу! Гена вообще‑то предназначал роль подсадной утки мне! Это ты зачем‑то влез в аферу. – Белла отгородилась от него дверцей шкафа. – Что бы такое надеть? У меня такого барахла, как у тебя, нету… Где ты взял такой колоритный прикид?
– Реквизит… – туманно ответил Максим.
– Я могу что‑нибудь потоптать ногами и изрезать ножницами, – предложила она, – у меня же нет реквизита…
– Думаю, не надо. А вообще, я считаю, что ты должна выглядеть моей «мамкой».
Мирабелла выглянула из‑за дверцы шкафа:
– Мамкой?! Не велика ли честь? Мы же почти ровесники! Да еще ты так состарил себя, у меня так не получится! Или я настолько ужасно выгляжу? – ахнула она.
– Да я совершенно не то хотел ска…
– Нет! Молчи. Я поняла. Ты говорил о… панели? Ты решил именно таким способом проникнуть в банду? Но тогда лучше мы поменяемся местами! То есть ты будешь моей «мамкой», фу, сутенером! На меня еще больше желающих найдется!
– Мирабелла, успокойся. Я, видимо, слишком много времени провел за границей. Неточно начал изъясняться. Обычно за инвалидами все равно присматривает какая‑то женщина – за то, что они ей приносят какой‑то доход. Она и называется мамкой. Вроде они работают втроем или на пару. Так будет реалистичнее… Они и живут вместе, как муж с женой, – подмигнул ей Максим.
– Муж и жена? Еще чего?! Хорошо, я поняла… Я – женщина, присматривающая за тобой. Как же я должна выглядеть? – остыла она.
– А можно я поработаю твоим стилистом? – лукаво улыбнулся Максим.
– Пожалуйста.
– Я могу осмотреть твой гардероб? – спросил Максим, подходя к шкафу и оказываясь выше его дверцы. Белла только и успела запахнуть халатик.
– Смотри… шустрый ты очень. – Мирабелла отступила в сторону.
Максим вытянул красивую руку с тонким запястьем и начал аккуратно перебирать ее одежду. А она не могла отвести взгляда от его сосредоточенного профиля, который даже ужасный грим не мог испортить до конца.
– Ты должна выглядеть очень просто, одежда – застиранная, потрепанная, но чистая… Такая женщина заботится о своем мужчине, она должна быть аккуратной… но бедной.
– Спасибо и на этом.
– Но она – пьющая, – добавил Максим.
– Как?!
– Ты – по роли – сильно пьющая, раз живешь с таким, как я. С горя и женщины пьют.
– И фингалы у меня из‑за… этого? Много же ты знаешь о женщинах…
– Именно, но ты же не актриса, достоверно не сыграешь.
– Пьяницу?
– Да, такие постоянно слегка подшофе. Да и я – такой же горемыка.
– Тоже с горя пьешь?
– А от чего же… Вот это примерь, – предложил ей Максим, вытаскивая из шкафа юбку, которую она не носила уже много лет.
– Ой…
– Что?
– Я в нее не влезу. Я несколько… изменилась.
Максим оглядел ее:
– Ты стройная, надевай, это твой размер!
– И не поспоришь с тобой…
К счастью, им удалось уйти незамеченными, иначе мать Беллы вновь впала бы в панику…
