Текст книги "Стихии (СИ)"

Автор книги: Татьяна Хмельницкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

«Покорён. Хочу дружить. Иван Суворов».

Пробежав пару раз взором текст, поразмышляла над написанным и пришла к выводу: единомышленники мне не помешают. На следующий день я поздоровалась с Иваном за руку, тем самым вложив в его ладонь ответ: «Давай дружить». На перемене он подошел ко мне и сказал, что могу называть его Иваном, но в лучше по кличке – Еж. Только вот единомышленниками с Иваном мы не успели сделаться. Эту стадию проскочили и стали друзьями. Через месяц Финист, присоединился к нам.

Порядками пансиона и в особенности нашего класса дружба не возбранялась, но мы с ребятами всё равно предпочитали осторожничать и свои тёплые отношения не афишировали. К концу учебного года все ученики, так или иначе, сбились в стайки, но мы с друзьями предпочли обособленность.

Первый учебный год пролетел, пришло время каникул. Пансионат опустел. Стих за забором гул детских голосов. Школяры нашего класса тоже отправились по домам, кроме меня и моих друзей. Родители Финиста, не смогли убрать руку с пульса своего развитого бизнеса, а бабушка Вани попала в больницу. Узнав, что компаньон сирота, я прониклась к нему особым отношением. Отец погряз в своём проекте и потому обрадовался, что у меня есть компания и согласна остаться в интернате. Вместе с нами вынуждены были остаться менторы.

Лето – это нечто незабываемое. Мы с воспитателями купались, загорали, резвились, устраивали гонки на велосипедах и ходили в походы. Счастье наше не знало границ и потому первое сентября встретили с разочарованием. Для меня второй год стал переломным и после него жизнь, словно начала выворачиваться наизнанку.

***

– Сегодня к нам приедут важные гости, – объявил Степан Анисимович, заявившись на завтрак в столовую. – Они являются меценатами проекта, в котором вы все принимаете участие. Каждый из вас покажет свои способности, кроме Ады. Я объясню гостям причины, и они не будут против. Вместо этого Ада встанет в спарринг с Александром, чтобы он смог проявить себя. Я жду от всех сдержанности и скромности. Ваши воспитатели будут с вами и помогут в подготовке.

К полудню за окнами класса, разыгралось настоящее ненастье. Поднялся сильный ветер, а раскаты грома свирепо известили о начинающемся ливне. Первые тяжёлые капли упали на подъехавшие к крыльцу три чёрные машины, и молния грозно сверкнула. Я зажмурилась от вспышки потому, что стояла у окна женского туалета и видела, как затормозили автомобили.

Из них вышли несколько мужчин, раскинув над своими головами черные зонты. Я насчитала шесть человек, затем, отлепившись от окна, подошла к умывальнику и открыла воду. Сегодня с утра мне нездоровилось и, видя моё состояние, Пётр Анисимович отпустил привести себя в порядок. Я сунула ладони под воду и закрыла глаза. Затем влажными руками протёрла лицо и попыталась отдышаться. Дурнота не пропала, но стало немного легче. Я услышала звук открывающейся двери и чьи-то лёгкие шаги.

– Ада, тебе совсем плохо? -услышала я голос Светланы и разлепила веки.

– Мне уже лучше.

– Давай я провожу тебя в госпиталь, – предложила воспитательница, а я покачала головой и еще раз умывшись, выпрямилась.

– Нет, все нормально, – улыбнулась я.

Обманывала, но судя по лёгкому вздоху Светланы, у меня получилось.

– Тогда пойдём. Гости уже в спортивном зале и мы успеем к тренировке Саши.

Кивнула в ответ и, взглянув на своё отражение в зеркале, попробовала собраться с силами. С серебристой глади на меня смотрела девочка со светло-карими глазами и волнистыми каштановыми волосами. Она выглядела измученной и испуганной. Я потянулась за перчатками, что остались лежать на умывальнике возле крана. Натянула их на мокрую кожу. Развернулась к Светлане и, улыбнувшись, дала ей руку. Мы покинули туалет и устремились к месту встречи с меценатами.

Войдя в спортивный зал, Светлана отпустила мою кисть и легонько подтолкнула к ребятам, а сама отошла к сослуживцам.

– Эй, на тебе лица нет, – тихо произнёс Медведев.

– Не знаю, вдруг плохо стало. Сейчас всё в норме, – отозвалась я и улыбнулась. – Ежа нашего уже экзаменовали?

– Ванька, еще не демонстрировал свои способности. Сейчас дело за физическими упражнениями. Ты, если что, работай в половину силы, или сними совсем свои перчатки, и я потреплю твою тряску. Так быстрее закончим с поединком и от нас все отстанут.

– Ого! А я думала, хочешь блеснуть талантом, – хохотнув, изрекла я. – В итоге блестеть заставляешь меня. Не пойдет дружочек, я все выдержу, да и не так плохо мне уже.

Сашка кивнул и насупился. Он на редкость смешливый мальчик, в этом смогла убедиться на протяжении нашего общения, а тут столько заботы и серьезности.

Неожиданно я почувствовала, как будто холодная волна окатила меня с ног до головы. Стало трудно дышать, словно невидимая рука сдавила горло и отпускать не собиралась. Я глубоко вдохнула, затем медленно повернула голову и наткнулась на черные, точно агаты, глаза. В одном из кресел для гостей, закинув ногу на ногу, сидел парень лет семнадцати-восемнадцати и сверлил меня взглядом. Красивое лицо с высокими скулами, прямым носом, волевым подбородком, обрамлённое черными кудрями. Руки мелко затряслись.

– Адка, тебе снова нехорошо? – шепотом спросил Финист. – Ты побледнела. Возьми платок, вытрись.

– Спасибо.

Я отвернулась от гостя и приняла белый хлопчатобумажный квадрат от Финиста. Вытерла лоб и шею.

– На ринге сил не жалей, я в норме, – сказала я Саше. – Мне просто страшно стало.

– Еще бы! Как ты вошла он, так и шарит по тебе своими глазами. Это кого хочешь напугает.

Я огляделась и заметила, что Ванька уже отдыхает на скамейке в уголке и наблюдает за нами с Медведевым. Лицо напряжено, брови нахмурены. Заметил мою нервозность, теперь не отстанет, выпытает «что» и «почему»?

Финист вроде бы случайно поднял руку, что на нашем негласном языке означало: «Всё под контролем». Я легонько кивнула, стараясь сделать это незаметно. В этот момент подошла наша с Сашкой очередь демонстрировать физические возможности. Мы заняли позиции друг напротив друга в центре небольшого спортивного зала.

– Бой!– крикнул директор.

Финист и я принялись усердно драться. Сражение закончилось ничьей, что меня слегка удивило. В душу закрались подозрения на счёт противника по рингу. Неужто подыграл? Тот не взглянув, прошел к Ежу. Мне осталось только любоваться его прямой осанкой.

Мы еще много что делали и, похоже, смогли убедить меценатов в талантах. Они, душевно распрощавшись с обоими братьями Ивановыми, отбыли на блестящих машинах так же чинно и благородно, как и прибыли. В тот год нас больше не тревожили комиссии и проверки. Все зажили обычной жизнью, все кроме меня.

***

Мое восьмилетие, которое пришлось на последнюю субботу октября, с друзьями и воспитателями решили отметить неподалёку от внешних стен пансионата, в лесу. Осень уже частично сдала свои позиции зиме по ежегодному списку. Та побаловала нас ранними заморозками и неожиданными солнечными холодными днями.

Сидя на бревнышке посреди небольшой полянки, разглядывала оставшуюся роскошь золота, украшающую кроны деревьев. Шуршание сухой листвы под ногами повторится только в следующем году. Всё вокруг укрыл тонкий слой белого рыхлого снега. Он не пожелал зацепиться за ветки смешанного леса, и сполз к корням. «Зимней сказки не будет», – подумала я и глубоко вдохнула прохладный воздух. Отсутствие волшебной панорамы леса не помешало нам разжечь костёр и пожарить порцию шашлыков.

Пока взрослые готовили угощение, мы с ребятами бесились и бегали вокруг костра. Ментор Сашки подсмеивается над своим подопечным, успевая при этом переворачивать шампуры. Мы с друзьями расшалились не на шутку и стали играть в салки. Затем эта игра перешла в возню. Хохоча во всё горло, попытались устроить состязание в борьбе.

– Я сморю, день рожденья проходит весело.

Заместитель директора пансиона, как же без нее. Везде свой нос сунет.

– Я пришла сюда, чтобы передать тебе, Ада, подарок от одного из наших меценатов. Его зовут Карим Мухаммедов. Ты произвела на него неизгладимое впечатление своими упражнениями в спортивном зале, и он решил взять тебя на особый контроль. Это его презент.

Женщина подошла ко мне и протянула небольшую коробку. Я удивленно посмотрела на нее. Она что раздосадована? Насколько успела ее узнать, у дамы лишь два состояния: холодность и небольшая оттепель. Причем, холодность в ее случае предпочтительнее. А тут буквально фонтан чувств! Удивительное дело.

– Бери-бери, и поблагодари потом своего спонсора.

Заместитель развернулась и покинула наш праздник. Раскрыв посылку, удивилась. Внутри обретался новейший переносной компьютер на зависть друга Ваньки-Ежа.

Следующий подарок мне вручил сам покровитель, заявившись в канун Нового года и вызвав в комнату для встреч в местной гостинице.

Я в сопровождении Светланы шла на встречу по широкому коридору. Каблуки моих туфель стучали по плитам пола, а сердце в груди трепыхалось точно птаха. Остановились возле двери с номером «Двести два», и воспитательница постучала. Из-за деревянного лакированного массива послышалось глухое: «Да», и мы вошли.

Переступив порог, осмотрелась. На мягком диване в глубине роскошно обставленного помещения восседал тот самый молодой человек, что не спускал с меня глаз в день смотрин. Меня взяла оторопь, и я остановилась. Воспитательница посмотрела на меня, легонько погладила по спине, улыбнувшись, сказала:

– По правилам учебного заведения, моё присутствие при разговоре ученицы с людьми, не состоящими в родственных с ней отношениях обязательно.

– Хорошо, – кивнул гость. – Рад, что здесь настолько строгие правила. Не зря моя семья инвестирует именно эту закрытую школу. Подойди ко мне Ада и присядь рядом. Твоя воспитательница будет поблизости вот в этом кресле, – указав на совершенство мебельной промышленности, сказал Карим.

Я подошла и устроилась на краешке дивана, стараясь соблюсти дистанцию между нами. Светлана присела и как орлица уставилась на парня. Тот едва заметно улыбнулся и обратился ко мне:

– Догадываюсь, что ты знаешь моё имя, но представлюсь еще раз. Меня зовут Карим Мухаммедов, и я по личной инициативе решил взять над тобой «шефство». Ты не против? Я привёз новогодний подарок, и хочу, чтобы ты его надела.Затем поехала в город и по этому билету попала на бал. Думаю, тебе понравится. Сопровождать тебя будет ментор. Я уже всё уладил и проблем не возникнет.

– Меня мама водила на «Елки», – робея, произнесла я. – Спасибо. С большим удовольствием вспомню детство.

Протянула руку для того чтобы забрать билет, а молодой человек заливисто рассмеялся. Пока не успокоился, не отдал мне небольшой картонный лист.

– Хорошо, я не учёл что ты взрослая. В следующий раз исправлюсь. Ведь Новый год еще не наступил? Значит, у меня есть время. Но на этот бал сходи обязательно. А почему ты всё время в перчатках?

– Говорят, фобия, – пожала плечами я.

– Давай договоримся: ты мне не врёшь, и я исполняю все твои желания, – голосом доброго дядюшки изрёк Карим.

Кивнула. А что мне оставалось? Такие обещания просто так не раздают, или я ошиблась? В любом случае от меня не убудет.

– Я знаю, что у тебя есть дар и очень хочу его испробовать на себе, – улыбнулся Карим. – Когда я умру, Ада?

Мне пришлось стянуть перчатки и взять его за руки. Я почувствовала себя старше на десять – двенадцать лет. В моем виденье шел дождь и сверкала молния. На мгновенье она высветила лицо красивой темноволосой девушки. Юной особе нужно сделать всего один шаг, чтобы оказаться в свете фар машины, но она медлила. Карим приехала за ней, зная, что это опасно. Он там, чтобы предупредить о чьей-то смерти, но не успел. Мужчина сделал шаг к девушке и прогремел выстрел. Последнее, что он слышал и чувствовал ¾ скрип тормозов и ощущение света от фар на лице. Карим пришел в себя в операционной и просил Бога, чтобы не оставил ту темноволосую красавицу своей милостью. Он умер, пытаясь произнести её имя.

Возвращение в реальность меня не обрадовала, но я максимально точно передала содержание своего видения и, вырвав свои руки из ладоней Карима. Быстро натянула хлопковую защиту и потупила взор.

– У меня совсем мало времени,– с грустью произнес гость. – Жаль. Ну, что-то же мне отмерено, значит, это время надо провести с пользой.

Поболтав о разных пустяка c меценатом, расстались.

В билете значилась текущая дата, и у меня оставалось время, чтобы зайти в комнату переодеться. Сюрприз, что приготовил Карим, оказался прекрасным и выразился он в бальном платье цвета чайной розы, небольшой диадемы и красивых туфелек. Натянув всё это на себя, я окрылилась. Протанцевав весь Новогодний бал, который устраивали в каком-то загородном имении и, порадовавшись театральной постановке, которая была в шоу-программе, вернулась в пансион. На запуск фейерверков попасть не получилось потому, что нас со Светланой ограничили во времени, но и того что увидела мне хватило за глаза. В новогоднюю ночь, сразу после полуночи в комнату пришла Светлана и принесла небольшую коробку. В ней оказался необыкновенно красивый плеер.

С тех пор каждый праздник мне приносили дары, а мой покровитель появлялся и сопровождал меня, то на какую-то модную премьеру, то в оперу, то на выходные в другую страну. Я расслабилась и жила днём текущим, ожидая следующего как нечто удивительное. А «удивительное» немного затерялось по дороге, но дошло до адресата, то есть меня.

Это случилось спустя два дня, после моего четырнадцатого дня рождения. В интернат приехал отец. Я привыкла к его нечастым визитам и удивилась, что этот пришёлся на мой день рожденья. Подошла к уже знакомой за столько лет двери гостиничного номера и постучала. Прежде чем войти, прислушалась к себе. Волновалась. Постучала и, приоткрыв дверь, заглянула в комнату. На знакомом диване сидел отец и теребил полу пиджака. Заметив меня, приподнялся и махнул рукой, приглашая войти.

За семь лет папа практически не изменился. Исключением в обычном облике родителя явился дорогой хорошо скроенный костюм, аккуратная стрижка и начищенные ботинки. Неряшливым, профессор геологии никогда не был, но лёгкая небрежность в одежде всегда присутствовала. А тут такие перемены! В груди кольнуло, и я невольно поморщилась. Не доброе предчувствие змеёй залезло в душу и устроилось там с удобствами.

Мы с отцом приветливо поздоровались и, обнявшись, сели на мягкий диван. Он расспросил о моей жизни, поведал о том, что закончил проект и теперь его ждут миллионы долларов. Он даже рассказал о желании забрать меня из пансиона, чтобы смогла окончить школу, живя рядом с ним и поступить в престижный ВУЗ. А я всё ждала и ждала чего-то более важного и мысленно поторапливала родителя в его обстоятельном повествовании.

– И еще одно событие скоро произойдёт, доченька. Я понимаю, что ты можешь на меня разозлиться, но маму не вернёшь и я…

– И ты?..– тихо продолжила я и остановилась.

– В следующие выходные состоится моя свадьба. Инга прекрасная женщина и мы с ней родственные души. У нее есть взрослый сын. Он старше тебя на пять лет. Живёт своей жизнью уже довольно давно.

Родитель запнулся, а я нахмурилась. Стало обидно, что на меня у папы времени не было, а на Ингу нашлось. Подавила злость, бушующую в сердце, и стала дожидаться продолжения. Оно случилось, спустя несколько минут. Видимо муки совести все-таки бушевали в душе отца.

– Я был один и… Она помогла… Увлеклась моей идеей и стала спонсором проекта… Без Инги… Инги Вячеславовны, моё детище было бы не осуществить. Она помогла мне и теперь мы…ты… Всё что я делаю в этой жизнь, делаю ради тебя. Я обещал это твоей маме и теперь могу сдержать обещание.

Не хочу сказать, что меня это так уж поразило. Скорее я нечто подобное ожидала, но всё равно мне стало больно. Наверное, это ревность, а может не желание смириться с тем, что теперь я по-настоящему осталась одна.Пусть тешила себя все эти годы мифом о том, что папа очень занят, но я смогла себя в этом убедить. Я всё время ждала его визитов и жаждала ласки, тепла и доброго слова. Не признавалась в этом сама себе, но это так! Я хотела внимания отца, хоть и старалась заслужить его, не мешая своей персоной. Теперь образ папа растаял, как снег по весне и я должна что-то сделать. Наверное, отпустить родителя в свободное плаванье, пожелав ему счастья в новом браке. А что мне оставалось? Самой кинуться с крыши или вены перерезать…

Вместо этого я улыбнулась и сказала:

– Рада за тебя папочка. Я буду на свадьбе.

***

Перед официальным событием я приехала на нашу старую квартиру. Платье переправила с отцом на машине и попросила, чтобы он повесил его в моей комнате. Открыла дверь своим ключом и толкнула её. Не знаю, что хотела увидеть или почувствовать, но ожидаемого не случилась. Квартира встретила меня удушливым запахом пыли и затхлости.

Войдя, направилась к окнам и открыла их настежь. Холодный воздух осени ворвался внутрь и моментально заполнил собой всё пространство квартиры. Глубоко вдохнув, направилась в детскую. Отварив дверь, огляделась. Ничего не изменилось, всё как при маме. Платье, завернутое в чехол, лежало на кровати и казалось инородным предметом. Время у меня было, и я решила устроить лёгкую уборку. Предстояло пробыть здесь не меньше трёх ночей. Ко всему прочему, наведение порядка хороший способ успокоить нервы. Спустя четыре часа, порадовавшись чистоте, отправилась в душ.

Разгоряченная и счастливая, обмотанная банным полотенцем уселась перед старым трюмо. Вытащив из рюкзака косметичку, которой мне подарила Светлана, накрасилась. Высушила волосы и собрала их в гладкую незамысловатую причёску. Посмотрев на себя в зеркало, поняла, что справилась и воспитательница может гордиться мной. Дело осталось за малым – платье. Оно было очередным подарком Карима на день рожденья. Вытащив его из элегантной коробки, поразилась красоте и изысканности. Шедевр выполнен из бледно-желтой лёгкой материи. Удивительно облегал фигуру. Распаковав сокровище и показав его Светлане, я на несколько минут лишила наставницу дара речи. Теперь оно на мне. Поняла, почему воспитательница, обсуждая со мной наряд, настояла на гладкой причёске. Она подчеркивала утонченность наряда.

Покрутившись у серебряной глади старого трюмо, услышала телефонный. Подняв трубку, услышала голос девушки. Диспетчер таксопарка сообщила, что машина уже прибыла и дожидалась у подъезда. Сунув ноги в туфли, и накинув манто из шиншиллы, схватила тонкую изящную сумку клатч и выбежала из дома.

На церемонию бракосочетания я не попала из-за московской пробки, и маршрут движения изменила по пути. Пришлось отправиться в ресторан. Войдя в двери, показала приглашение швейцару и впорхнула вглубь заведения. Оставив в гардеробе манто, прошла по длинному коридору и вошла в зал. Остановилась возле колонны, огляделась.

Роскошь и размах меня впечатлили, а количество людей на ужине в честь женитьбы отца и незнакомой Инги, испугало. Папу увидела сразу. Смокинг и черная бабочка, удивительно шли отцу. Белоснежная рубашка, подчеркивала аристократичность черт. В душе вспыхнула гордость.

Женщину рядом с ним я идентифицировала как ту самую счастливицу, и она мне не понравилась. Хищница. Крашенная блондинка с высокими скулами, узким лицом, среднего размера глазами. Искусный макияж, крал, словно паранджа у восточных женщин, ее индивидуальность. Хотя именно косметика превратила Ингу в более привлекательную и молодую особу. Дорогое платье сидело на ее фигуре как влитое. «Товар лицом» – и ничего не скажешь. Всё-таки показалась опасной. «Снежная королева», – прозвала я про себя жену папы.

Рядом с Ингой сидел русоволосы парень удивительно похожий на нее. Видимо, это пасынок папы и теперь сводный брат. Красавец и хищник как его родительница, только мелковат. Ладно, поживёт, побарахтается в предложенных обстоятельствах и станет таким же, как мамаша.

Взор «пасынка», блуждающий по залу, остановился на мне. В нем вспыхнул интерес. Я нахально улыбнулась, отлепилась от колонный, на которую опиралась плечом, и двинулась к виновникам торжества. В самом деле, пора было легализовать себя собравшимся.

Родитель узрел меня и, вскочив с места, кинулся на встречу. Объятья, поцелуи, добрые пожелания, радость в глазах отца – смешалось всё и меня это захватило целиком и полностью. Я всё-таки рада за папу.

– Инга! Господа! – заговорил молодожен и вилкой постучал по бокалу, что стоял пере ним на столе. – Представляю вам мою красавицу дочь. Ада. Трудно выразить гордость, что такая умная и прекрасная девушка является частью меня.

Все захлопали, я потупила глазки и изобразила смущение.

– Ада, – обернулся ко мне отец, – это Инга Вячеславовна, моя жена. А это, Игорь, ее сын.

Инга Вячеславовна справляясь с эмоциями попыталась доброжелательно улыбаться.«Пасынок», опешил и растянул рот до ушей приветствуя меня. После знакомства, вечер перестал походить на театральную постановку, а превратился в цирковое представление. Весь вечер на арене работали хищники, мелкие и покрупнее, выписывая кульбиты перед потенциальной жертвой – мной. Зря.

Уселась рядом с «пасынком». Ох, и докучливый парень! Выть хотелось от его «смешных историй» и зевать от описаний путешествий, в которые он отправлялся регулярно. Терпела разговоры, ела и пыталась смотреть на происходящее как на неотъемлемый ритуал свадьбы. Понимала предков, почему те на подобных торжествах дрались. Сама не прочь впечатать кулак в скулу, «пасынку». В какой-то момент собралась было встать и крикнуть: «Драку заказывали»? Затем со всей души врезать сыну Инги. Но вмешалось провидение.

– Не знал, что мы теперь стали родственниками,– услышала я голос мецената и непроизвольно вздрогнула.¾ Счастлив.

Обернувшись, наткнулась на агатовые глаза Карима.

– Не поняла? – вопрос относился к отцу, но объяснила его невеста:

– Познакомься, Ада. Мой племянник, Карим. Его сестра, Маргарита Вячеславовна сейчас с мужем в отъезде, вот Карим и отдувается за своё семейство. А вы знакомы?

– Да, – приветливо бросила я.

Вспомнила о тройке по алгебре и невольно взглянула в направлении выхода из банкетного зала. Это так, на всякий случай…

– Ада, находится под моим личным контролем, и она моя протеже, – усаживаясь на поднесенный официантом стул, заявил Карим. – Одарённым детям необходимо помогать, а эта милая девушка одарена сверх меры. Мы с родителями затеяли один благотворительный проект, и Ада принимает в нём участие. Она так поразила меня, что я вот уже несколько лет слежу за её успехами. Мало того, мне присылают её бюллетень успеваемости и видеоролики с занятий.

Вечер пошел своим чередом и я, устроившись в кресле между папой и Каримом, усердно ела. Спонсор еще немного поболтал о моих достижениях, приукрасив возможности. Пролил, так сказать, бальзам на сердце батюшки густым слоем. Утаил в разговоре совсем немного: подарки на праздники, еженедельные телефонные звонки, билеты в театры и на концерты, ну и еще много чего. Конечно, воспитание Карима позволяло мне поддерживать любую беседу в обществе, но в этот раз предпочла помалкивать. Заиграла музыка и я узнала в ней вальс. Карим поднялся и пригласил меня на танец. Отказываться повода не видела и потому позволила увлечь меня в середину зала.

– Тебе это платье очень идет, – шепнул на ухо меценат.

Неожиданно меня охватил трепет. Почувствовала, как вспыхнули щеки. Чтобы справится со смущением, огрызнулась:

– Конечно. Теперь я должна похвалить твой изысканный вкус, о благодетель!

Голос дрогнул от нахлынувшего, но я не сдалась и продолжила:

– Всё чем ты одариваешь меня по праздникам выше всяких похвал!

– Ты сбиваешься с ритма, Ада, – хмыкнул Карим.

Наклонившись к самому уху начал считать:

– Раз-два-три, раз-два-три.

Я и в самом дела сбилась с ритма и только усилиями партнёра по танцу мы всё еще кружили по залу в нужном темпе. Злиться мне не следовало, но у меня так дрожали руки от его тихого голоса, что я не выдержала и зло сказала:

– Шипишь, словно змея.

Тихий смех Карима заставил выровнять спину и вздёрнуть подбородок.

– Вместо того чтобы плевать мне в ухо замечания, помоги смыться отсюда домой, – прищурилась я. – Еще три дня впереди, и боюсь твоему двоюродному братцу и тётке по зубам надаю.

Случайно бросила взор на людей, что наблюдали за вальсирующими парами. И ведь надо было, чтобы поймала ненавидящий взгляд мачехи. У меня даже кровь в жилах застыла!

– Чем они тебе не угодили? – скроив забавную физиономию, поинтересовался покровитель.

– Заладили: «Ах, Ласкало! Ах, Ласкало!». А у меня зубы сводит, когда вспоминаю оперу. Не дай опозориться на свадьбе, ведь драку, поди, не заказывали.

Карим захохотал и закружил меня еще сильнее. Я скосила глаза и заметила, как Игорь следил за каждым нашим движением. Его глаза сверкали недобрым огнём. Я бы назвала пламя похотливым, но пансионное воспитание не позволило.

– С тебя станется, ¾ кивнул меценат. – Предлагаю план «А». Помнишь, как это было в театре в Париже?

Еще бы не помнить! Тогда еле сбежали от сладострастной вдовушки, которой приглянулся Карим. Ох, и погоня была! По всем законам жанра. Спрятаться удалось под мостом. Нас приютили бомжи и разрешили погреться у огня, полыхающего из железной бочки. Потом, Карим до утра играл на гитаре и пел серенады одной нищенке. Та была глухой, но пыл, с которым исполнялись песни, оценила бурными аплодисментами.

Танец закончился, и молодой мужчина потерял ко мне всякий интерес. Пригласил на следующий, другую девушку. Та просияла от такого снисхождения и бросилась демонстрировать Кариму все свои достоинства, под всевозможными ракурсами. Посмотреть там было на что, и думаю, мой меценат получил эстетическое наслаждение.

Вскоре они покинули веселье, и мне осталось сыграть свою роль. Я скромно уткнулась в тарелку, желая всем вокруг провалиться. Женушка папы, похоже, невзлюбила меня сразу. Зато сынок Инги принялся буквально пожирать меня глазами. Потом я шепнула отцу на ухо о своем нездоровье и желание уехать с пира. Папа забеспокоился, но я утешила его, сославшись на личную замкнутость и особый микроклимат пансиона. Потому не могла подолгу находиться на праздниках. Сообщила, что вызвала такси, и оно уже подъехало. Родитель расстроился, но отпустил.

Выйдя на улицу, побрела вдоль здания до угла. Зашуршали шины и я обернулась.

– Такси вызывала, красавица, – донесся из открытого окна автомобиля голос Карима. – Садись, вмиг довезу! Вах!

Дверь открылась, и я уселась на пассажирское место. День закончился, радовалась этому. Меценат отвез меня домой и проводил до квартиры. Затем поцеловав в щеку, скрылся, а я осталась одна. Открыла дверь и оказалась дома. Переступив порог, взглянула на часы, что стояли в коридоре на полке. Стрелки показывали полночь. Итак, Золушка вернулась домой, правда, в обеих туфлях и платье осталось восхитительным.

Последующие три дня прошли сносно. Карим старался держаться на расстоянии, но и далеко не отдалялся. Новоиспеченный братец Игорь буквально волочился за мной, а я с лёгкостью заправского шпиона ускользала. Окончание свадебных мероприятий не избавили от назойливости Игоря. Читай книги на Книгочей.нет. Подписывайся на страничку в VK. Весь следующий учебный год вплоть до самых каникул он каждые выходные заезжал в пансион, чтобы встретиться со мной… по-родственному. Не преуспел, но не сдался. Отложил настойчивость в «дальний угол» и укатил на отдых в далёкую страну.

Карима активность кузена забавляла, но он старался держать руку так сказать «на пульсе» и в случае необходимости, вмешаться. Я понимала благодетеля – он изо всех сил старался избежать кровопролитья и военных действий с моей стороны потому, как доподлинно знал физические возможности. Надо признать, что опасенья его были не беспочвенны.

***

Новый учебный год привнёс в обыденную и привычную жизнь пансиона большие изменения. Они большей частью коснулись нашей общей подготовки. В расписание занятий, помимо обязательных дисциплин и тестов по природным дарам каждого, ввели военное дело. В частности стрельба по мишеням из различного оружия, ориентирование на местности, скалолазание и бег с препятствиями. Нагрузка увеличилась.

Первое время еле ноги передвигала. Успевала лишь доползти до кровати, чтобы моментально забыться сном. Выходных ждала как манну небесную, но проходили они не шатко не валко благодаря стараниям сводного братца. Но это еще не все. Наш класс официально разбили на четыре группы. Похоже, при формировании бригад руководствовались уже сложившимися симпатиями школьников.

Группы получились, как это не покажется странным равным по количеству учеников. Четыре отряда по три человека, весьма не дурно для общего дела. Мы соревновались друг с другом в командных играх, и это добавило остроты в пресную школьную жизнь. Тренировки по отдельным дисциплинам стали индивидуальными для каждой команды и подсмотреть, как натаскивают противника, не было возможности. Всё вокруг покрывала густая вуаль тайны.

Ваньку это насторожило сразу, и он не стал скрывать от нас своих подозрений. Мы с Сашкой отшучивались и хлопали компаньона по плечу, стараясь его подбодрить. Сами понимали, что Ёж прав и к каждому новому заданию на уроках подходили с подозрительностью. Особенно после того, как я вдруг из «медиума» видящего последние часы жизни людей их глазами превратилась в существо, обладающее странными способностями.

Случилось это накануне экзаменационного похода в горы. Прежде чем отпустить подопечных на законные каникулы, спонсоры решили проверить нас в деле. Мы бригадами обязаны были выйти в горы и проложить наиболее безопасную на наш взгляд трассу. Задание необходимо выполнить на территории чужой страны и при этом не вляпаться в неприятности. За финиш без приключений был обещан приз. Менторы по условиям командной игры должны ждать в указанной на карте точке. В нашем случае это квартира в крупном городе.

Вероятно, это как раз то, для чего нас всех собрали под одной крышей и тратили огромные деньги. Теперь должны их отработать. Ход мыслей меценатов весьма прозаичен. Мы считались детьми и такое обстоятельство, можно использовать с большой выгодой. Со школьников меньше спроса, ведь всегда обстоятельства поимки можно списать на излишний романтизм подростков. Да и от проблем с судом и задержанием, тоже гораздо меньше. Короче говоря: выгодно и не хлопотно.

– Началось, – заявил полушепотом Сашка.

Он разводил костёр для приготовления традиционных шашлыков. Мы всей компанией выбрались на пикник перед вылазкой, на котором решили обсудить наши шансы и перспективы.

– Да, – отозвался Суворов, разламывая ветки хвороста и подкладывая их в разгорающееся пламя. – Обогрели, накормили, подготовили, а теперь отрабатывайте харчи детки. Вот так и покатится: спонсоры нам заказ, а мы им – все на блюдечке с голубой каёмочкой. Жаль, что так глубоко увязли. Не выбраться.