Текст книги "Парадокс Стратим (СИ)"
Автор книги: Татьяна Хмельницкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Через три недели меня выписали из больницы. Выходя из дверей больничного корпуса, я и не ожидала, что меня будет встречать делегация из трёх человек. Мама, Вадим и тот дядька полицейский. Я была готова ко всему, но только не к тому, что он подойдёт и обнимет меня, крепко прижав к себе.
– Ну и напугала ты меня девочка, хорошо успели вызвать «Скорую».
Я отстранилась и посмотрела на него внимательно. Надо же какие у него добрые отеческие глаза. Я никогда не видела, чтобы взрослый мужчина так улыбался. Столько света в этих очах, что он выливается и вся эта благодать стекает по лучикам морщин, освещая его лицо. Я невольно засунула руку в карман джинсов и нащупала сложенный лист бумаги. Значит, он еще ничего не знает.
– Я больше так не буду, обещаю, – проговорила я, имея в виду свой поступок. – Это стечение обстоятельств.
– Больше и не надо, ведь аппендицит тебе вырезали. Надо сказать, что вовремя, иначе он лопнул внутри тебя, – встряла в разговор мама.
– Ну и напугала ты нас, Вика, – не стал стоять в стороне и помалкивать Вадим.
Мы всей компанией двинулись в машину дознавателя и с ветерком доехали до нашего дома. Припарковаться в нашем дворе сложно и полицейский проехал немного вперед, предварительно высадив нас у подъезда. Мы стояли рядом с Вадей и он, обняв меня за плечи и прижав к себе, рассматривал свои кроссовки. Я догадывалась о чём он думает и не мешала предаваться грустным мыслям. Мама стояла немного в сторонке и с радостью взирала на нас.
Я часто вспоминаю тот день, после выписки из больницы. Именно тогда в наш дом, наконец, пришло счастье и покой. Антон Борисович, так звали полицейского, решил вопрос с жильцами пока я болела и помог маме вернуться на нашу законную территорию. Я его тогда сильно зауважала, когда вместо «однушки» мы открыли дверь собственной квартиры, и мама кратко поведала мне, как теперь обстоят дела. Антон Борисович, скромно улыбался и поглядывал на мою родительницу весёлыми глазами, пока та рассказывала всё историю от начала и до конца. Неужели теперь всё будет иначе? Да, уже теперь всё иначе.
На следующий день ко мне домой наведался Змей и получил долгожданный документ, недоверчиво посматривая на меня. Взяв бумажку в руки, он даже не удосужился ее развернуть, просто стоял и разглядывал меня.
– Что? – не выдержала я. – Опять взял паузу? Говори уже или проваливай.
– Как только дело решиться, так просьба будет исполнена, – холодно оповестил меня Макс.
– Я приберегу ее для крайнего случая, и очень рассчитываю на исполнение.
– Запасливая девочка, уважаю, – ухмыльнувшись, заметил молодой человек, а потом развернулся и ушел.
Приглашение от Некрасова поступило через три дня после того как с него сняли все обвинения, а случилось это в канун Новогодних праздников. Мне было жаль следователя, ведь он так и не сможет засадить в тюрьму этого проходимца, но такова была цена моей ошибки и я решила расплатиться чужими эмоциями. О чем я тогда думала? Я была рада, что всё обошлось, но предстоящая встреча с Некрасовым вызвала в душе беспокойство.
Звонок в дверь и ненавязчивое но настойчивое напоминание о некоем событии и желание сопроводить меня для возможности засвидетельствовать почтение высокородным гражданином нашей земли, я вспомнила о жребии, что может быть жестоким. Вечер того дня я предполагала провести за книгой в тёплой постели. Вьюга и мороз полностью отвратили меня от встречи с моим другом и соратником, что я не преминула ему сообщить в телефонном разговоре. Тот повздыхал, поканючил и на этом успокоился. Мы еще немного поболтали с ним и распрощались весьма довольные друг другом.
Влезая в присланную приглашающей стороной машину, и обнаружив там Вадика, я вдруг полностью осознала, что мы с моим другом попали в передрягу, но было поздно, машина тронулась с места и плавно покатила в направлении области.
Всю дорогу мы с компаньоном молчали, изредка бросая дуг на друга быстрые взгляды. Нам не нужны были слова, мы и так знали, что попробуем выбраться из ситуации. Вполне возможно сегодня вечером мы еще поживём. Сейчас надо молчать, не давая повода охранникам, ехавшим вместе с нами, почувствовать наши намеренья, и мы хранили безмолвие. Молчали тогда, когда нас подвезли к роскошному особняку за городом и проводили в кабинет Некрасова. Не издали ни звука, когда сам владелец загородной недвижимости поздоровался с нами и пригласил присесть в мягкие кресла. Держали язык за зубами, когда через пять минут холодных улыбок и диалога глазами хозяина дома с нами, в комнату вошел симпатичный парень со светлыми волосами и карими глазами, и присел в кресло рядом с Некрасовым.
Тишина начинала давить, а мы всё сидели с закрытыми ртами. Первым заговорил хозяин кабинета:
– Ребятки, я человек прямой и разговаривать с вами намёками не собираюсь. Я пригласил вас сюда, чтобы предложить работать в моей команде.
– Я – студент, Вика – школьница, – взял слово Вадим, а я уставилась на парня, что сидел прямо напротив меня. Не знаю, что должна чувствовать девушка моего возраста рядом с таким красавцем, но мне было не уютно. Решив не поддаваться слабостям, я всё-таки интуитивно попыталась увеличить расстояние между нами и села глубже в кресло. Парень ухмыльнулся, и снова воззрился на меня, а я решила ответить ему тем же.
– Да, вы действительно те за кого себя выдаете. Моё предложение о сотрудничестве вполне легальное. Вы получите моё покровительство, работу с официальным жалованьем, только задания для выполнения будут неординарными.
– Столько мёда, а где будут пчёлы? – встряла в разговор я, оторвавшись, наконец, от созерцания красоты парня.
– Правильнее сказать: «когда будут пчёлы», – поправил меня Некрасов. – Над твоей речью и произношением мы еще поработаем, а пока советую принять моё предложение. Сколько вам еще воровать по магазинам и исполнять мелкие поручения? Пора выходить на другие рубежи. Назовём это карьерным ростом.
– Я так понимаю вариантов ответов у нас не много, только: «да»? – поинтересовался Вадим.
– Совершенно верно. Я хочу представить вам своего сына. Мирослав. Он будет корректором ваших заданий. Ему проще будет с вами связаться, ведь вы все примерно одного возраста.
– Это всё? – задала я вопрос, потому как дальше разговор мог бы и не сложиться. С такими людьми, как этот Некрасов, лучше не спорить.
– Да это всё. Вас отвезут. Все формальности будут внесены сразу после новогодних праздников. Хороших выходных.
Мы покинули дом в том же составе, в каком и прибыли на встречу. Уже в машине Вадим взял меня за руку и крепко ее сжал. Он всегда так делал когда предстояли не лёгкие дни.
– Тебе надо будет записаться в спортивный клуб на боевые искусства, – поведал мне Вадим, а я кивнула, не говоря не слова.
Так начался новый этап в моей судьбе. Даже сейчас, вспоминая все события произошедшие в моей житье – бытье, я не готова признать, что именно в этот момент опустилась глубже «на дно». Те времена были счастливыми для меня, ведь человек всегда счастлив когда имеет сытую свободную жизнь, а с совестью можно и договориться.
Первое задание мы с Вадимом получили спустя четыре месяца после встречи с работодателем. Всё это время он исправно платил нам заработную плату, и надо признать она была весьма приличная не только для студента и школьницы, но даже и для многопрофильного специалиста.
В начале апреля к нам явился Мирослав и, усевшись на стул на кухоньке Вадима, объяснил детали предстоящего дела. Нужно было выкрасть документ, который по нелепой случайности был выкуплен одним господином, и по его милости бизнес нашего работодателя мог оказаться под угрозой. Этот самый мужчина оказался большим пройдохой, и решил перепродать этот перспективный документик конкуренту Некрасову, некоему господину Полякову. Конечно, фигура Полякова была также известна, как и Некрасова и то, что они сошлись на одном поле, вполне естественно. Со стороны это выглядело так, будто за одним карточным столом встретились два шулера и пытаются друг друга обыграть в карточной партии. Первый свой козырь в рукаве вытащил Поляков, желая перекупить документ, теперь ход был за Некрасовым. Как объяснил нам с Вадей Мирослав, встреча должна состояться на следующий день, на загородном шоссе в двадцати километрах от города. «Вот и всё. Крутитесь», – закончил глашатай воли Некрасова и холодно посмотрел на нас, ожидая вопросов. Я густо покраснела, как это было заведено каждую нашу встречу. Мой друг, покосившись на меня, а потом воззрившись на собеседника, утвердительно кивнул и попросил перечислить две тысячи долларов на счет в банке для приобретения снаряжения.
– Как я смогу получить документ? – задал вопрос Мирослав, после озвучивания финансовой стороны вопроса.
– Ты должен будешь выехать из деревни «Сосновка» в момент совершения сделки и двигаться по шоссе в сторону города со скоростью сто километров в час. Окна в машине должны быть открыты. Это обязательное условие. Когда тебе на колени упадёт документ, ты продолжишь просто ехать в направлении города.
– Я не знаю, что вы задумали, но я там окажусь, – ухмыльнувшись, изрёк Мирослав и поднялся со стула. Похоже, что аудиенция закончена, а значит увидеть я этого красавчика смогу только во время следующей встречи, а она состоится как по расписанию через две недели.
По официальной версии Мирослав лично привозил нам работу на дом, потому что был нашим хорошим знакомым, а точнее «кружил мне голову» почём зря изменяя на право и налево. Потому и фирму мы устроились к его отцу, что он похлопотал о нас. Хорошая версия, не придерешься.
В тот день я проснулась рано и вышла на ежедневную пробежку по парку. Весеннее солнце решило поднять мне настроение и вышло из-за туч, что накануне нагнал порывистый ветер. Пахло талым снегом и мокрой корой деревьев. Вдохнув прохладный воздух, я рванула к парку. Там ко мне как обычно присоединился Вадим. Его задача была посвятить меня в детали операции.
Асфальтовые дорожки, которые серыми лентами петляли между деревьев были сухими, и пробежка обещала доставить массу удовольствия.
– Ну что, старушка, готова к испытаниям? – весело подтрунивал надо мной компаньон.
– Всегда готова, старичок, – ответила я в той же манере.
– У тебя есть шанс произвести впечатление на своего «принца холодного образа», – продолжал с ехидством Вадим, остановившись на тротуаре возле ворот парка и выполняя разминку.
– Эй, хватит, – толкнула я рукой друга и тоже принялась выполнять зарядку. – Ты же знаешь, что я его недолюбливаю.
– Представь себе, как это будет эффектно выглядеть, когда ты положишь ему прямо колени украденный документ.
– Ты специально попросил его ехать на машине?
– Что не сделаешь ради…ненависти, – хохотнул Вадим и щелкнул меня по носу. Он всегда так делал когда подсмеивался надо мной. – Поймай ветер, детка!
– Ладно, ты всё рассчитал?
– Обижаешь, старушка.
Кивнув друг другу на прощание, мы разбежались по домам. В расчётное время двое молодых людей весело и с ветерком мчались по загородному шоссе в сторону области. На подъезде к месту сделки Вадим слегка притормозил, давая возможность рассмотреть необходимые воздушные слои. Мимо нас на полной скорости проехала фура и след разорванных ею слоев болтался на крыше и по бокам грузового отсека. Я потянулась и ухватила один, после чего постучала рукой по животу друга. Это был условный сигнал для продолжения движения на расчётной скорости. Я держала пойманный воздушный поток над головой двумя руками, и он развивался как знамя. Увидев две машины на обочине, в назначенной точке я, не раздумывая швырнула воздушный поток на стоящего в светлом плаще мужчину с папкой в руках, как тореадор свой плащ, перед разъяренным быком. Папка раскрылась, а лежащий в ней лист бумаги, скользнул по плотной глянцевой поверхности воздушной ткани. Сделав подсечку, я зацепила лист за край потока. Мы мчались на огромной скорости по трассе, а лист бумаги, летел за нами вслед.
Вадим коснулся моей руки, обхватившей его талию, и я поняла, что машина Мирослава находится в поле видимости. Поток начинал рассеиваться, от проезжающих мимо машин, несущих на себе ветровые вихри и бумажный листок мог упасть с него в любой момент. Я изловчилась и стеганула поток вперед, а затем резко выдернула его обратно и отпустила на волю. Лист украденного документа медленно залетел в раскрытое окно двигающейся на скорости сто километров в час ярко красной спортивной машины, прямо на колени ее водителя. Я издала победный клич: «Й-о-хо!» и крепче обняла своего компаньона за талию. Дело сделано.
На следующий день эсэмэс присланное на мой мобильный телефон из банка сообщало, что на расчётный счет поступила кругленькая сумма денег. Сомнений не было, моему другу было прислано, точно такое же сообщение.
Заданий подобных этому за четыре года было достаточно, чтобы скопить себе на собственную квартиру и красивую машину. Окончив школу, я поступила в престижный университет, на не менее престижный факультет. Я хотела стать управленцем и моя мечта потихоньку сбывалась. Вадим учился на последнем курсе, а я перешла на третий, когда произошло то, что госпожа Судьба не сумела предотвратить, а может это был ее план?
Погожий весенний денёк. Я гнала по трассе в направлении Тулы, свою машину, перестраиваясь на ходу из одного ряда в другой. Черного цвета «БМВ» резко вырулил из общего потока и пристроился в мою колею, сохраняя расстояние. «Не к добру это», – сама не зная кому сказала я, видя перестановку машин в зеркало заднего вида, и сильнее нажала на педаль газа. Преследовавшая меня машина по-прежнему висела «на хвосте» будто приклеенная, повторяя все мои манёвры на дороге. Поток легковых машин начал редеть. Я забеспокоилась и попыталась вспомнить населенные пункты по пути моего следования. Всё тщетно. Страх туманил голову, заставляя мои мысли путаться. Я гнала свою красивую яркую машину, прибавляя скорость. В этом было моё спасение, главное продержаться до деревни «Овсянки», а там расположен пост дорожного патруля. Расчёт был прост, привлечь внимание постовых и заставить их следовать за мной. Всё остальное по ситуации, главное попытаться совершить звонок Некрасову. До деревни было около пятидесяти километров , и при скромном умении добраться до неё я могла достаточно быстро. Умение моё сводилось к оченке: «более чем превосходно» и потому я еще сильнее надавила на педаль газа. «БМВ» так и болтался у меня на «хвосте», и агрессию пока не проявлял. Основное чтобы пассажиры и водитель легковушки не смекнули о плане и не попытались купировать мою жизнь в самом расцвете. «Скоростной режим. Скоростной режим. Соблюдай. Не вырывайся вперед. Не нервничай», – говорила я сама себе вслух. Мелодия мобильного телефона, раздавшаяся в салоне, заставила меня вздрогнуть. Машина дала сильный крен, и принялась вилять по полосе. Необходимо было оставаться в зоне движения во что бы то ни стало. Схватившись сильнее за руль, я всем корпусом наклонилась вправо. Руль пытался вырваться, но я, стиснув зубы, удерживала его в нужном положении. Телефон надрывался, призывая меня ответить абоненту. После того как моя машина поехала ровно, и я прибавила газа, и нажала на ушную гарнитуру.
– Алло! Кто там, твою…
– Вика, это Мирослав. Ты где? Мы полчаса тебя дожидаемся, – холодно проговорил Некрасов-младший. Не удивлюсь если он еще и губы поджал от досады, что мелкая сошка вроде меня заставляет его ждать.
– Я на трассе, еду в сторону деревни «Овсянки». Меня преследует «БМВ», – быстро отчиталась я, и прибавила еще немного газа. Спидометр отреагировал немедленно. Так «с ветерком» я еще не ездила.
– Можешь посмотреть номера? – обеспокоенно спросил Мирослав. Я ушам своим не поверила, когда услышала подобные нотки в его голосе.
– Нет, номера залапаны грязью. Попытаюсь дотянуть до поста. Привлеку внимание дорожной службы, а там «куда кривая вывезет».
– Я буду в «Овсянке» через полчаса. После деревни сбавь скорость и отдайся в руки патруля.
– Да.
Когда мой собеседник закончил разговор, я сосредоточилась на дороге, нервно поглядывая на преследовавшую меня машину. До развилки оставалось несколько километров, и пока мой план оставался тайной для водителя «БМВ», а вот после развилки он догадается, в чем дело. Что предпримет тогда мне не известно, но не просто же так он едет следом за мной столько времени. Не сбавляя скорости я, пролетела перекрёсток развилки, не обращая внимания на то, что машина, двигающаяся перпендикулярно моему движению чуть не врезалась в мой автомобиль. Вот тут случилось то, что случилось.
Преследовавшая легковушка стала набирать скорость. Поравнявшись с моей машиной, «БМВ» начал прижиматься «ко мне», сталкивая тем самым в обочину. Я приготовилась к манёврам и вынырнула вперед. «БМВ» ускорился и вновь стал теснить меня к обочине. Я сбавила скорость, а потом на полном ходу развернула машину, посчитав за благо, что обе полосы движения были свободны. Оставив черный дугообразный след на областном асфальте, я на секунду остановилась и установила рычаг переключение скоростей в нужный режим. Мне не хватило доли секунды, чтобы пуститься в обратный путь по шоссе. Реакция водителя «БМВ» оказалась быстрее. Развернувшись, лакированная машина подъехала ко мне, и преградила путь. Я выключила мотор и стала ждать. Двери джипа распахнулись и из них выпрыгнули четверо мужчин спортивного телосложения.
– Выходи, красавица, – предложил самый молодой из парней. На вид ему столько же лет сколько и мне. Черные волосы, зеленые глаза с насмешкой смотрели на меня. – Выходи, кому говорю? – резко сказал молодой человек, и навёл на меня пистолет. Хлопок и стекло в двери со стороны водителя разлетелось на мелкие кусочки.
– Не-а, – спокойно сказала я, стряхивая осколки со свой одежды. Моё спокойствие для меня самой было загадкой. Вполне возможно сказывалось большое количество адреналина поступившего в кровь во время погони.
– Хорошо, можно и так поговорить, только вот мне не очень хочется. Не уважительно это.
– Ты кто такой?
– Я Виктор Поляков, сын того самого Полякова, которого твой работодатель загнал в угол.
– Это ваши дела, я тут не причем, – огрызнулась я и поправила причёску. Зачем я это сделала не знаю, еще бы помаду на губах поправила, будто в пробке стою. Да, что с людьми опасность творит? Со мной так вообще не понятно.
– Не согласен, прежде всего это твои дела, а точнее твоих рук дело и твоего дружка, Вадима.
– С чего ты взял?
– Я просто, сопоставил мелкие хулиганства и административные штрафы с сорванными сделками. И вот что у меня получилось: происходили они в одно и тоже время, в одном и том же месте, и во всех этих случаях фигурируют только два человека. Это ты, красавица, и твой друг Вадим.
– Совпадение, не более. У меня таких «хулиганств» хватит на всех бизнесменов по отдельности и вместе взятых.
– Да, ты не ангел, хоть внешность у тебя, закачаешься. Я приглашаю тебя погостить у нас с отцом. Поживёшь, освоишься, вольёшься в наши ряды. Скрывать не буду, у отца намечается сделка, кое с кем, и мне совсем не хочется, чтобы она сорвалась.
Он не шутил, это я поняла сразу, когда смотрела на него сквозь разбитое окно своего автомобиля. Вокруг его головы расцвели синие и малиновые блики, а это означало решительность в своих действиях, и желание настоять на своём.
Случившееся дальше было ужасно настолько, что даже спустя год тяжело дается моему мозгу. Психолог говорит, что когда моё сознание переварит или хотя бы примирит ситуацию с действительностью, я научусь вспоминать это как сложную ситуацию.
Меня выволокли из машины и грубо усадили в «БМВ». После того как машина тронулась с места мне на голову надели мешок и связали сзади руки. Всё происходило как во второсортном боевике. Заброшенный дом, подвал, железная кровать со старым матрацем, темнота. Мне удалось уснуть и даже увидеть сон. В какой-то момент меня растолкали и пришлось выныривать из дремы. Это был финальный нормальный день в моей последующей трехмесячной жизни.
Яркий свет прожектора направленный на меня, и красный глазок видеокамеры. Отчетливо помню, как меня поставили на ноги, и позволили умыться из поднесенного тазика. А потом…первый удар в челюсть нанесенным огромным детиной, заставил меня закричать. Я отшатнулась, и голова под напором чужого кулака повернулась в сторону плеча. Я выровняла положение головы, потирая ушибленное место, и посмотрела на своего обидчика. Холодные глаза, тонкие губы, узкое лицо. Затем был второй удар, второй, третий. Голова гудела, а удары сыпались как из «рога изобилия». Если я не могла встать меня поднимали за волосы и снова били. Живот, рука, снова живот, челюсть, живот, и еще раз живот. От боли я могла только стонать, потому что кричать уже не было сил. И в какой-то момент всё прекратилось, как по мановению волшебной палочки, а точнее невидимого режиссёра, что снимал фильм о моём избиении.
Меня бросили на кровать и включили верхний свет. «Времянка», кажется так называется одинокая лампочка свисающая при ремонте, вот именно она и была прикручена к потолку и дарила тусклый желтый свет. Перед уходом, мой мучитель оставил на столе половину пластинки с обезболивающим, и стакан воды. С трудом помню, как встала и подошла к этому нехитрому предмету мебели, раскрыла таблетки и запила их водой. Всё словно в полусне. Скорее всего я потеряла сознание потому, что ничего не чувствовала некоторое время. А потом всё повторилось заново вплоть до оставленных на столе таблеток. Только в этот раз я точно знала, что обморок меня настиг прямо около стола.
В следующий раз, было еще хуже, меня не только били, но и заставляли ползти от угла до угла небольшой комнаты на четвереньках и при этом издавать звуки, подобные звукам домашних животных. Если качественно выполню задание, то будет поблажка, и мне дадут пощечину вместо удара в живот. И я ползла, блеяла, мычала, выла, кукарекала. Я делала всё, чтобы заслужить пощечину. Голова гудела и лицо, скорее всего, опухло. На четвёртый день мне принесли поесть, но я не смогла, потому что челюсть болела даже при приёме обезболивающего. Я только пила, и то маленькими глотками. А потом я потеряла счет дням. Кто-то приходил, заставлял меня ползать, гавкать, танцевать, скакать и, надавав мне пощечин, уходил, а я снова проваливалась в забытьё. В какой-то момент я не смогла встать и меня таскали по всему полу, от угла до угла, а я тихо постанывала, периодически открывая слипшиеся гнойные глаза и снова впадала в спасительную темноту обморока. Дальше всё смутно и не правдиво. Мне казалось, будто кто-то зовёт, кричит, плачет.
Очнулась я спустя месяц в одноместной больничной палате. Рядом с моей постелью на стуле сидела блондинка в белом халате и внимательно наблюдала за мной. Как только мне удалось полностью открыть глаза, она встала со стула и, наклонившись надо мной, растянула свои губы в скупой улыбке:
– Гутен таг фрау Марта*, – сказала женщина и потянулась к панели над моей головой. Там она нажала кнопку и снова села на своё место. Через несколько минут в палату вошли пятеро мужчин. Двух из них я знала. Это были Некрасовы отец и сын. Мирослав подошел к моей кровати и присел на корточки с другой стороны.
– Марта, милая, – начал Мирослав, но закончить не смог. Он уткнулся лицом в подушку, на которой я лежала и заплакал.
– Как состояние пациентки? – задал спокойным голосом свой вопрос Некрасов-старший, и молодой человек рядом с ним заговорил по-немецки. Значит это переводчик. Двое других начали что-то отвечать, периодически поглядывая на меня, и сдержано жестикулируя. Я закрыла очи и попыталась заснуть. У меня получилось и в следующий раз, когда я открыла глаза, была глубокая ночь. Палату освещала одинокая настольная лампа. На стуле возле кровати сидел Мирослав и смотрел на меня болезненным взглядом.
– Доброй ночи, Вика, – тихо сказал мой работодатель и наклонился вперед. – Тебя сейчас зовут Марта, и для всех ты моя невеста. Прошу тебя не выдай эту тайну. А сейчас закрой глаза и попробуй еще раз заснуть. Тебе сейчас надо много отдыхать, так ты быстрее выздоровеешь.
Я послушалась тихого голоса и задремала. С тех пор каждый раз как я открывала глаза, передо мной был Мирослав с его спокойным взглядом и тихим успокаивающим голосом.
Спустя месяц я уже могла сама садиться на своей больничной постели и кушать жидкую еду. Мирослав всё время был рядом, хлопоча возле меня. По вечерам он читал мне книги, рассказывал, как обстоят дела на улице, как протекает жизнь в мире. Еще через некоторое время в моей палате повесили телевизор на стену, и я смогла смотреть, как идут дела на свете уже самостоятельно. Когда я совершенно окрепла, то Некрасов-младший решил объяснить, как я оказалась в Германии.
– Я давно хотел рассказать тебе то, что случилось, но сначала поговорим о другом. Не знаю, как ты отреагируешь на мой рассказ, поэтому начну с главного для меня. Я пытаюсь сказать, что безумно люблю тебя. Сейчас ты не готова к решениям, и прошу тебя ответить позже. Ну а теперь мой долг тебе всё объяснить.
Началась эта история давно, еще до моего рождения. Отец и господин Поляков были друзьями и вели один бизнес на двоих. Всё складывалось как нельзя лучше и они стали монополистами в своей области. Как говориться у французов: «ищите женщину», вот она и нашлась, сама пришла и устроилась к ним в фирму.
Компаньоны влюбились в эту девушку. Её звали Эвелина. Сердце барышни выбрало моего отца и вскоре произошли сразу два важных события: первое – компаньоны стали бывшими, и второе – состоялась пышная свадьба. Вскоре родился я, и родители были счастливы этому событию. Только омрачало общую радость одно обстоятельство, бизнес отца без Полякова начал дрейфовать. В какой-то момент ситуация сложилась так, что фирму отца могли объявить банкротом. Мне тогда только исполнилось три года, когда в жизни мамы снова объявился Поляков. Отец был дерганым и всё время пропадал на работе, пытаясь залатать «образовавшиеся дыры» в своем бизнесе. Мама чувствовала себя несчастной, и в какой-то момент у них с Поляковым случился роман, который закончился ее уходом и рождением Виктора. Мне было пять, когда мама вернулась домой. Перед этим произошло несчастье, она пошла выбирать для меня подарок и, поскользнувшись, упала прямо в магазине. Женщина с маленькой девочкой, что сопровождали ее до больницы приехали сообщить родственникам мамы по месту ее прописки. Мама к тому времени еще не успела развестись с отцом, и он этим воспользовался. Он сделал всё, чтобы поднять на ноги свою жену, и очень многое, чтобы отсудить Виктора у Полякова. К большому сожалению, ничего не вышло. К тому же отец Виктора запретил ему общаться с мамой и полностью взял его воспитание под свой контроль.
То, что произошло с тобой, это месть Виктора мне за мою сложившуюся жизнь. К тому же неудачи его отца, еще больше подстегнули его, и он сделал то, что сделал. Когда я увидел то видео…этот человек… и услышал комментарии произносимые Виктором за кадром, я… Я думал…Короче папа меня остановил и связался с тем полицейским, который тогда чуть не посадил его в тюрьму. Записи стали приходить ежедневно, и у нас были доказательства. Оставалось только отыскать место, где они держат тебя. Оказывается, найти человека очень сложно, но помог твой друг Вадик. Он по своим каналам отыскал след, точнее даже намёк и оставалось только всё это раскрутить. Прости, что на это ушло десять дней. Ты была вся избита, а твоё лицо…тебе пришлось сделать пластическую операцию. Искать здесь тебя не будут потому, что уже три года я встречаюсь с несуществующей девушкой Мартой из Германии, которая попала в автомобильную катастрофу. Три года назад я купил для тебя документы, хоть и надеялся, что они не потребуются. Ты теперь Марта Кляйн, моя невеста. Вот так вот, всё и случилось. Через неделю тебе снимут бинты и гипс, и ты сможешь взглянуть на себя в зеркало.
– Я…я хочу…попросить, – медленно произнесла я. Это были первые слова, сказанные за эти два месяца, что находилась в больнице.
– Всё что угодно, любимая, – обрадованно заговорил Мирослав и наклонился к моему лицу. – Неужели ты…психиатр говорил…я счастлив.
– Желание, – выдохнула я и снова замолчала. Мне предстояла нелёгкая работа объяснить свои требования. Голосовой аппарат, данный природой при рождении, отказывался меня слушаться.
– Всё что угодно.
– Отец твой. Он обещал. Просьбу. Хочу его видеть.
Через три часа господин Некрасов-старший восседал на стуле возле моей кровати и внимательно слушал мою просьбу.
– Вы обещали исполнить желание. Когда мы с Вадимом выкрали тот документ.
– Я обещал и я исполню. Проси.
– Я хочу, чтобы Вадик жил долго и счастливо и ему ничего не угрожало. Я хочу однажды встретить его и порадоваться, что он стал дедушкой и у него есть семья.
– Почему ты решила попросить за него?
– Ему угрожает опасность, я не хочу подвергать его риску. Вы обещали исполнить желание. Всё в ваших руках.
– С твоим другом пока всё в порядке и чтобы и дальше так было, я об этом позабочусь, – спокойно и по-деловому заверил меня бывший работодатель.
– Мне можно будет с ним связаться и поговорить?
– Да, это будет в наших силах. Думаю к твоей выписке, всё устроиться. Не волнуйся.
На этом все бы и кончилось, но Судьба решила дать мне шанс всплыть со дна, и снова стать достойным человеком.
После того, как я снова заговорила, со мной много и долго работали психологи, специально выписанные для этой цели из России. Я быстро шла на поправку, и даже начала привыкать к новой внешности, которая оказалась еще более привлекательной, чем моя прежняя. Мирослав по-прежнему находился всё время рядом со мной с той только разницей, что на ночь он стал уезжать домой, в квартиру, что купил его отец для него и меня.
В один из дней, Мирослав привёз мне ноутбук и включив его позволил увидеть родное лицо моего друга с экрана в режиме онлайн. Я попросила оставить меня наедине с Вадимом и Мирослав улыбаясь вышел из палаты.
– Привет, старушка, – в своей обычной манере поздоровался со мной Вадим.
– Привет, дружище, – ответила я и улыбнулась как можно шире.
– Тебя не узнать, так похорошела. У тебя всё нормально?
– Да, я в полном порядке. Ты как? Где ты? Я за тебя переживаю, – сказала я расхожую и ничего не означающую фразу для других, но только не для моего друга. Он понял всё сразу, без лишних слов, без дополнительных наводящих тем.
– Было немного трудно с погодой, но теперь просто рай. Солнце, море, ты в ноутбуке. Хочу начать путешествие, с ветром в парусах. Даже заказал туристическую визу и скоро отправлюсь в страну своих грёз. Про тебя я слышал замуж выходишь? Мирослав все-таки решился сделать тебе предложение? Хороший выбор с его стороны. Желаю счастья. Ладно, мне пора. Всё нужно подготовить к путешествию с ветерком и свободой в кармане. Земля круглая, встретимся.
