Текст книги "Иным Путём (СИ)"

Автор книги: Татьяна Чоргорр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Проклятие, почему никто из нас не додумался до этого год, два, три назад?!

Все подавленно молчат. Тишину нарушает звонкий голосок ещё более молодого, самого юного сотрудника лаборатории. Оставить его наверху, посреди войны, было не с кем, потому он здесь вместе с отцом. Подросток ещё не вышел из ученического возраста, но его пристроили к делу, где-то наравне с 85:

– Да потому что мы не созданы для войны! Коверкать свою природу ещё противнее, чем врагов, – переводит взгляд с плачущего асура на ту, что завела разговор, и с юной непоследовательностью тут же интересуется. – А ты сделаешь мне большие белые крылья?

Один из старших подмигивает мальчишке:

– Вместо рук, всё равно кривые. А так хоть красиво будет.

– Не кривые! А крылья за плечами. А ещё я хочу немножко побыть навом: любопытно, как это. Я бы и в разведку к ним сходил, потом сразу обратно.

Кто-то тянется отвесить мальчишке подзатыльника, чтобы не заговаривался.

– Ну и воображение у тебя! – улыбается асура. – Фантазёры нам будут нужны.

– А ты сделаешь?

– Я подумаю. Поедешь со мной в новую лабораторию?

Подросток кивает, в ярких, широко раскрытых глазах – радостный энтузиазм; только потом смотрит на отца. Асура уже некоторое время переглядывается с ним, вторым по мастерству хирургом лаборатории. Увы, на новое место он не уйдет: слишком многое держится на его плечах здесь. Но сына отпустит.

Генератор идей смахивает слёзы, украдкой потирает отбитые о столешницу рёбра ладоней. Ему стыдно за вспышку. И да, он уже готов служить своим даром новой надежде на победу.

– Кому ещё нравится новый проект, коллеги? – голос начальницы звенит, будто клинок из лунного сплава, лицо замкнуто, в глазах обычный лёд. За эту броню сейчас не проникнуть даже тем, кто эмоции врагов читает, будто раскрытую книгу.

Шепоток, обмен взглядами – ещё двое асуров, маг и целительница, склоняют головы в утвердительном жесте.

– Отпускаю вас и желаю удачи. На мой взгляд, идея дурная. Коверкать врагов ради победы – нормально. Коверкать своих во имя войны – проигрыш. Но если кто-то из наших воинов сам так решил, то удачи... нам всем.

Коверкать своих – эта часть идеи не нравится никому. Но должен быть выход. У асуры, которая полдня обдумывала предложение брата, брезжит мысль. Но никак пока не удаётся её поймать.

Завершить одни дела, передать другие. Скопировать нужные записи, собрать инструменты и снадобья. Она берёт лишь самое необходимое. Нет, в этот список не войдёт образец номер 85! Асура уверена: за малое время она воспитала бы из существа идеального ассистента. Даже когтистые лапы не мешают бывшему наву делать перевязки «будущим друзьям». А главное, при всём своём ярком и неубиваемом целительском даре, 85 – практически дитя, чистый лист. Значит, не станет терзаться сомнениями, работая в новом проекте. Проклятая война уже заставила светлых перешагнуть через многое, что до войны преступить было немыслимо. Каждый новый шаг труднее и страшнее предыдущего, а желанная победа почему-то не приближается... Но нет, асура не позволит порождению Тьмы, даже ручному и покорному, изменять таких, как она. Даже участвовать, даже рядом стоять! Это было бы сущее безумие.

Однако сейчас 85, слабый после всех обследований, временно освобождённый от тренировок, помогает ей паковать вещи.

– Учитель разрешит спросить?

– Спрашивай.

– У учителя нигде не болит, но учителю плохо. Почему? Как помочь?

– Плохо потому, что война. Мы создали тебя, чтобы ты сражался на войне против врагов. Когда прикажут, ты будешь сражаться, и этим поможешь.

– Когда прикажут, сражаться. Потом. А как помочь сейчас?

– Сейчас ты уже помогаешь мне собираться. Запечатывай этот ящик и неси к порталу.

– Собираться. Портал. Учитель уйдёт далеко?

– Далеко.

– 85 скучать. Ждать. Учитель вернётся? – исполнительный 85, не медля ни мгновения, уходит с ящиком по коридору. Но даже по голосу слышно: "скучать" для него – страшная потеря, и столько же отчаянной надежды он вложил в слово "ждать"!

Проклятие, асуру давно уже нигде никто не ждёт. Брат радуется встречам, а ныне надеется получить из рук сестры воплощение своей сумасбродной мечты. Но её саму никто, нигде в этом мире не ждёт. Война сперва отняла всех, кто мог ждать её, а потом, будто в насмешку, подарила вот эту нелепую, невозможную тварь с чужой кровью, уродливым полузвериным телом и по-детски отзывчивым разумом.

– Учитель вернётся? – переспрашивает 85, осторожно касаясь когтистой лапой её руки. Асура так глубоко погрузилась в свои мысли, что не заметила, когда он пришёл обратно.

Учитель может не отвечать на вопрос образца, но она смотрит в чёрные глаза существа и тихо, сквозь подступившие к горлу слёзы, объясняет:

– Война. Ни один предсказатель не скажет, что будет с нами завтра, – её голос набирает силу. – Приказываю тебе, 85: что бы ни случилось, какие бы приказы ты не получил, постарайся остаться живым. И береги своего друга. А я, если буду жива, обязательно вернусь. Обещаю.

Полчаса до портала, всё готово, всё собрано. Асура позволяет себе чуточку отдохнуть и сразу проваливается в глубокий сон. Мгновенно попадает из привычного, пронизанного светом пространства в пугающе густую и плотную темноту. Через удар сердца понимает: она всё видит и нормально ориентируется. Здесь не страшно, скорее, до одури тоскливо и душно. Она узнаёт лабораторию, пустую и заброшенную. Идёт знакомым путём, хотя никаких перегородок больше нет. Видит: 85 и 12 сидят на обычном месте, тесно прижавшись друг к другу. Почему-то кажется, сидят они так бесконечно давно. Асура зовёт 85, но ни он, ни его друг-дракон не слышат её. Подходит ближе, касается – рука проходит сквозь тела образцов как сквозь морок. Женщина стоит, не зная, что делать дальше, и тут из темноты появляется нав в одежде воина, но без оружия и боевого пояса. Пока асура вглядывается в смутно знакомое лицо, гарка говорит звероногому и дракону:

– Вы напрасно ждёте, она не придёт.

Дракон рычит, 85 успокаивает друга и упрямо отвечает наву:

– Она обещала вернуться. Ама не может обмануть. Я верю, она придёт.

Гарка невесело усмехается:

– Обещала вернуться, если будет жива. Только она умерла задолго до обещания, и сама не заметила.

85 и 12 исчезают: просто растворяются во тьме. Гарка – асура его узнала – стоит и смотрит ей в глаза. Во взгляде того, кого она несколько месяцев назад пытала и убила на площади своего родного городка... Навы уже месяц, как снесли это поселение асуров с лица Земли... В чёрных глазах гарки нет привычной ненависти тёмной твари к созданию Света. Лишь что-то вроде брезгливого сожаления:

– Уходи, мёртвая, тебе нечего здесь делать. Пытаешься склеить осколки скорлупы, а сердцевину потеряла. Отыщи свою суть, может, потом сообразишь, как сохранить что-то ещё.

Она яростно рычит ему в лицо, что живая, что в доказательство убьёт его сейчас ещё раз, однако не может сдвинуться с места. Нав поворачивается спиной и уходит во тьму. Асуру вышвыривает в слепящий и жгучий, будто не родной ей больше Свет. Она просыпается с криком, вся в слезах. Под бешеный стук сердца пытается понять, что это было? Пророческий сон? Или разум нырнул в глубину кошмара за озарением, ускользающим наяву? И не отменить ли ей один, вероятно, опрометчивый приказ? Но времени нет.

Уходя, асура в последний момент забирает с собой ларец: там магически упаковано всё, что она в спешке захватила из родного дома и ни разу не доставала в лаборатории. Кажется, вместе с остальной одеждой бросила туда комбинезон, в котором ходила на площадь. На нём с последнего раза могло остаться несколько капель навской крови. Зачем? Возможно когда-нибудь она придумает способ возродить одного нава: исключительно для того, чтобы убить его окончательно.

Новая лаборатория – в одной из Железных Крепостей. Брат асуры командует теперь этой Крепостью, и здесь чаще всего можно увидеть Командующего.

Пол-яруса в распоряжении учёных, пол-яруса – эвакуированный из столицы научный архив. Саму столицу тёмные твари уже захватили и разрушили. От новостей с фронтов шевелятся волосы: даже если это не поражение, всё равно мир, любимый и знакомый, практически погиб. Асура слышала: многие соплеменники уходят в Свет, растворяются в родной стихии, утратив надежду, не дожидаясь смерти от рук проклятых пришельцев. В Крепости таких настроений нет, здесь собрались самые стойкие, сильные и упрямые. Каждый намерен сражаться с ненавистными тварями Тьмы до конца. Не только воины, учёные тоже. Её маленькая группа работает на измор с первого часа. Пока они намечают контуры того, что предстоит сделать, и воины, свободные от боевых дежурств, принимают участие в обсуждениях. Внимательно слушают исследователей, рассматривают наброски, предлагают свои варианты. Пока в горячих спорах рождаются образы совершенных воинов Света, глава новой лаборатории уже расчертила и рассчитала в деталях, во что намерена превратится сама. Согласно древнему правилу целителей, изрядно позабытому за века благоденствия, она готова начать опасный эксперимент с себя.

Особенно после Совета, где она представила первые выкладки по проекту "Совершенный воин", а Командующий сказал, как отрезал:

– В последнюю неделю враги нанесли нам очень серьёзные удары, в частности, захватили "зверинец". Армии тварей у нас теперь нет даже в перспективе. Каждый воин на счету. Добровольцы сами лезут под ваши скальпели, но кого я пошлю в бой, пока они будут восстанавливаться? Резервов больше нет. Результаты нужны быстро, или мы обойдёмся без них. Как? Энергию и все необходимые материалы дам, дальше ваша забота. Выход за пределы Крепости и любые полевые испытания запрещаю под страхом смерти.

Из всего сказанного асура в первый миг осознала лишь известие про захват лаборатории. Она столько времени проработала там и была уверена, что навы никогда не найдут отлично замаскированный комплекс. А если найдут, не пробьют защиту. От потрясения задала командующему совсем глупый вопрос:

– Там все погибли?

– Выбраться не удалось никому, и мы не знаем, что там сейчас. Но это не ваша забота. Ещё раз повторяю: за любой выход на поверхность и прочую самодеятельность казню лично. Даже если вам есть, за кем, или за чем туда возвращаться.

– Нет, незачем, – и асура сразу переводит разговор на необходимое оборудование и материалы.

Ей ещё предстоит сказать мальчику, мечтавшему о белых крыльях, что его отец пропал без вести. Или он уже знает от новых товарищей? В Крепости юный асур почти сразу прибился к воинам, и те не считают его криворуким.

Слезящимися от усталости глазами асура вглядывается в переплетение прозрачных светящихся линий. Вносит последние штрихи, доводит замысел до совершенства, насколько это возможно до начала практической фазы. Она взяла для себя за основу образец 90, но многое изменила. Часть щупалец останется смертоносным оружием против врага, а часть... Сколько раз за практику хирурга она хотела иметь не две рабочие конечности, а больше? Есть проблема с питанием изменённого организма. То, как решили аналогичную проблему для 90, исследовательницу категорически не устраивает. Хотя асура не нав, и если будет энергия, она проживёт на чисто магической подпитке достаточно долго.

Другое препятствие выглядит непреодолимым: серию операций такой сложности здесь не способен провести никто, кроме неё самой. Она сама тоже не сможет. Не потому что страшно, больно и противно коверкать себя. Через это она уже практически переступила. А просто технически не реально.

– Проклятие! Мне нужны не лишние руки, а вторая я, – ругается она, сворачивая готовую схему.

– Можно сделать куклу и заложить программу, – подсказывает коллега, генератор идей.

– Не куклу! – она замирает, вспомнив то, что слышала от учителя: как легенду, как курьёз. Это умели предки, пришедшие на Землю. Давным-давно этим никто не пользуется, потому что дух любого разумного от рождения накрепко, почти неразрывно соединён с телом. Разделять их – умирать. Пусть на миг, пусть с возвратом. Но слишком велик риск. Слишком страшно. Слишком странные результаты получались у многих, кто рисковал меняться телами друг с другом, создавать для себя новые тела или творить аватары. Но то, от чего Светлые отказались, пока были владыками спокойного, благополучного мира...

Весь научный архив под рукой, и они с товарищами быстро находят нужные записи. Как многое в наследии самых первых Первых, технология изыскано проста, требует от исполнителя изрядного мужества или безрассудства, и очень много магической энергии. В энергии Командующий их пока не ограничивает, а решимости не занимать.

– Справимся? – спрашивает глава лаборатории самого сильного в своей группе мага.

Тот склоняет голову:

– Должны справиться, – заглядывает ей в глаза. – Ты уверена, что хочешь испытать это именно на себе? Мы можем бросить жребий...

– Да, уверена. Я старшая, значит, испытаю первой. Готовь руны и всё необходимое. Я пойду договариваться насчёт энергии.

Полсуток спустя асуры наблюдают, как древние арканы ткут точное подобие её тела из нескольких капель серебряной крови и светлой энергии. Не живая, не мёртвая асура на исчерченном рунами столе так же прекрасна и совершенна, как прообраз. Её плоть постепенно сгущается из переплетения силовых линий, становится реальной, осязаемой. Но сможет ли искусственно сотворённая плоть принять дух? Всё ли они правильно сделали? Глава лаборатории дважды, для верности, сканирует свою копию. Сдержано улыбается и укрывает неподвижное тело тканью: скорее по давней целительской привычке, чем из стыдливости. Трое асуров и одна асура – вся группа – с нетерпением ждут, что скажет начальница.

– Пока всё по плану. Можем двигаться дальше. Кому-то нужен перерыв?

Лица коллег осунулись от усталости, но четыре пары глаз сияют азартом:

– Нет.

– Тогда вы трое идите и готовьте всё для первой операции по обновлённому протоколу 90, а ты подстрахуешь меня сейчас.

Арканы сотворения отработали. Обережный аркан может сохранять пустую телесную оболочку хоть вечно, пока есть энергия. А вот лишнего времени враги не дадут, да и ненасытный исследовательский азарт гонит асуру дальше. Маг, которого она попросила остаться и подстраховать, заглядывает ей в глаза:

– Может, всё же подождёшь, пока мастер доделает артефакты возвращения?

Теплота в его голосе и тревога – чуть больше, чем пристало просто коллеге, просто товарищу. Она благодарит мага светлой, радостной улыбкой и мгновенно отрешается от всего, кроме общей задачи. От того, как они её решат, зависит... Асура прислушивается к интуиции. Неизвестность страшит, но не настолько, чтобы останавливаться сейчас.

– Этот переход самый простой, мы справимся. Но хорошо бы, мастер доделал артефакты к следующему.

Маг кивает:

– Как только закончим здесь, я потороплю мастера, – он чуть касается руки женщины, подбадривая. И без лишних эмоций и слов, чтобы не сбить рабочий настрой, отступает в сетку заранее начертанных линий.

Асура ложится на свободную половину стола рядом с неподвижным телом, до последнего волоска похожим на её собственное. Запускает руку под покрывало, берёт своё подобие за кисть – ледяные, безвольные пальцы – асуру передёргивает. Целительница всегда брезговала мертвечиной, старалась работать только с живым. Несколько мгновений она убеждает себя, что это нечто другое, среднее. Не получается убедить, но уже не важно. Стиснув зубы, она перешагивает свою брезгливость, как многое другое прежде.

Вытягивается во весь рост, глубоко вздыхает и закрывает глаза. Впереди предельно простой, но, возможно, самый опасный в её жизни эксперимент. От страха и азарта мурашки бегут по коже, сердце колотится как бешеное. Давным-давно она не чувствовала себя такой живой. А теперь надо, не теряя этого прекрасного ощущения, полностью успокоиться, расслабиться, остыть. Стать невесомой: сначала как листик на воде, потом как пёрышко на снегу. Асура почти перестаёт дышать, усилием воли замедляет биение сердца. Ловит миг, когда готова провалиться в беспамятство, и, едва шевеля холодеющими губами, читает аркан.

Целительница, палач, вивисектор знает много про ужас последнего вздоха. Но к некоторым вещам, когда они происходят с тобой, а не с кем-то другим, попросту невозможно быть готовой. Счастье, это длится недолго, иначе рассудок... Вернувшиеся ощущения тела: тяжесть, холод, удушье, переполняют её существо совершенной радостью. Она судорожно хватает ртом воздух, отбрасывает покрывало с лица, приподнимается на локте и смотрит на своё точное подобие рядом. Высвобождает руку – да, свою новую руку – из вялых холодеющих пальцев тела-прообраза. Шепчет, будто ещё не до конца доверяя ощущениям:

– Получилось.

Смотрит на мага, читает в его глазах облегчение и радость. Повторяет:

– Получилось!

Ей хочется смеяться и плакать одновременно, повиснуть на шее у мужчины. Увы, мужчина не тот, и она для него не та. Оба овдовели в начале войны, и боль потерь ещё слишком свежа, чтобы начинать заново. Для Первых это вообще сложно: потеряв пару, начать заново. Нет, не здесь, не сейчас. Хотя "потом" у них может не быть вовсе, она чувствует это острее, чем когда бы то ни было. Садится, заворачивается в покрывало, отбрасывает за спину волосы. Самочувствие, в общем, обычное. Она чувствует себя собой, никакой разницы. Нужно проверить кое-какие тонкости, потом обратно. Тело, с которым она родилась, асура желает сохранить не изменённым, хотя бы из чистого упрямства.

Всё хорошо, только при мысли о новом переходе её начинает трясти: догнало и накрыло эхо только что пережитого смертного ужаса. Маг оказывается рядом и прижимает её голову к своей груди. Несколько мгновений тишины, отчаянное биение двух сердец.

– Ты укрепил обережный аркан?

– Да. Слишком обидно потерять из-за невнимательности... Хотя бы одну тебя.

Она кладёт руки ему на плечи, шепчет древнее пожелание для очень близких:

– Пребудь в Свете!

Он отвечает актуальным, но, увы, запоздалым:

– Да не коснутся тебя твари Тьмы.

Ещё несколько мгновений они смотрят друг другу в глаза, видя там будущее, где могут быть живы и счастливы вместе. Страх смерти понемногу отступает: теперь можно вернуться в сегодня, к своему делу, на свою войну.

Второй переход, пожалуй, даже страшнее, но никак не сложнее. Потом асура объявляет перерыв, потому что всем нужно хорошенько отдохнуть. Дальше исследователи вступят в область неизведанного. Возможно, кто-то делал подобное прежде, но записей не вёл, или они не нашли.

Видеть на операционном столе не мёртвое, не живое подобие себя – странно. Асура привычно разминает пальцы, творит на них перчатки. Бросает последний взгляд на нарисованные светом в воздухе схемы, на привычный набор инструментов. По очереди встречается взглядом с ассистентами. Маг замер чуть в стороне, его задача оговорена заранее, и в нём глава лаборатории уверена, как в себе. Генератор идей, помимо прочего, прекрасно оперирует. Замкнутая и молчаливая целительница, старшая по возрасту в их маленькой группе, тоже достаточно хороша. Практика у всех огромная, но в последнее время сплошь на навах. Потому сейчас ассистенты заметно нервничают. Глава лаборатории улыбается:

– Первая операция по обновлённому протоколу 90 – простая. Мы много раз делали подобное, и даже в менее благоприятных условиях. Считайте, ставим эксперимент на кукле. Примерно так и есть, если не считать расхода энергии. Если что-то пойдёт не так, мы можем начать заново. Но мы всё сделаем чисто с первого раза, правда?

На словах об энергии маг и генератор идей веселеют, сверкают глазами, будто сытые коты. Все знают: лишней энергии сейчас нет. То, что им выделили на эксперимент ровно столько, сколько нужно, свидетельствует о важности задачи и доверии к их мастерству. Общее напряжение спадает, вот уже и ассистентка улыбнулась, успокоилась. Теперь можно начинать.

Первая черта скальпелем, первые капли крови – всё ещё странно. Потом асура погружается в рутину операции и ей уже очень удобно, что плоть под скальпелем неподвижная и холодная, но в остальном подобна живой. Они завершают первое изменение в расчётный срок, без неожиданностей. Ассистенты уходят, у них ещё много задач на сегодня.

Глава лаборатории и маг остаются: им предстоит пройти самое тонкое место в намеченном. Обережный аркан сохраняет тело от распада, но и восстанавливаться само по себе оно не станет. Теперь асуре нужно принять результат работы на себя и заживлять раны, как после обычной операции.

Переход. Кажется, невозможно привыкнуть к этому ужасу. Но дважды проверяла: краткий миг она в состоянии вытерпеть. Вытерпит и в третий раз. А ещё готовы артефакты, которые ускоряют переход и сильно уменьшают риск умереть в этот миг по настоящему.

Всё нормально, она снова ощущает себя телесным существом и пытается сделать первый вдох... Проклятие! Изменённое тело не слушается, лёгкие расположены иначе, за дыхание отвечают совсем другие мышцы. Паника охватывает её, она бьётся, почти теряя рассудок. Чувствует, что её удерживают, слышит и ощущает на себе хорошо знакомые целительские арканы, и вот, наконец, долгожданный глоток воздуха, и ещё один, и ещё. Она заставляет себя успокоиться, кое-как начинает дышать сама – и почти сразу сползает в полузабытье. Помнит: болеть ей сутки-двое, как пойдёт регенерация.

Обезболивающих снадобий и арканов она на себя не пожалела, потому просто обязана чувствать себя гораздо лучше предшественников навов. Но если такое отвратительное состояние считать за "лучше"... Нет, для обратного перехода она сейчас не соберётся... Хотя, да, есть артефакт возвращения, достаточно ключевого слова... Нет, гордость и долг не позволят ей отступить.

– Учитель, плохо?

Откуда здесь 85? Без своего друга, дракона 12, зато в компании убитого нава, который зачем-то повадился приходить в её сны и обзывать мёртвой. Понятно: раз этот здесь, значит, мерещатся оба. Асура с трудом разлепляет губы и выплёвывает в ненастоящих навов все известные ей слова на их языке: несколько звучных ругательств. Пусть уходят.

Гарка смеётся:

– Смотри-ка, брат, она сегодня совсем как живая. Хорошо мстит себе за нас с тобой. Приятно посмотреть.

85 отрицательно качает головой:

– Нет. Ама самый заботливый учитель. Ей больно – плохо. Помогать.

Гарка смеётся и держит 85 за локоть, не давая подойти ближе. Полный бред: обычный нав не удержит изменённого, если тот рванётся всерьёз. А эти двое ведут себя, будто приятели, подгулявшие на вечеринке.

– Пусти, – 85 сбрасывает с себя руку гарки, тот укоризненно вздыхает:

– Эх ты, пустая голова, щедрое сердце! Когда вспомнишь себя, сразу поймёшь: вся забота светлой твари – отрава. Украла тебя у матери, изувечила, да ещё зачем-то привязала к себе. Помогать ты ей не должен. Давай, добьём её и пойдём домой.

85 встаёт между навом и асурой, он готов драться. Но не атакует, как учили, а зачем-то продолжает разговаривать. Всё-таки, этому образцу катастрофически не хватает свирепости.

– Я не хочу слушать тебя, враг. Уходи.

Гарка пожимает плечами и попросту исчезает, 85 идёт к асуре.

– Ты тоже его не слушай, Ама. 85 скучал, ждал. Пришёл помочь.

Присаживается рядом, начинает поправлять бинты, ласково бормочет какую-то свою тарабарщину. И асуре уже не так мучительно сводит перекроенные мышцы, сердце бьётся ровнее, легче дышать. Она стонет сквозь зубы:

– Я приказала тебе не называть меня Амой!

– Приказала, я помню. Но я же знаю, тебе нравится. А 85 здесь всё равно понарошку. Спи спокойно, Ама. Отдыхай, восстанавливайся. А лучше поищи другой путь.

Асура то ли окончательно теряет сознание, то ли крепко засыпает, а когда просыпается, ей гораздо легче. Пора добавить обезболивающих, и жуткая слабость, зато сознание кристально ясное. Некоторое время она лежит и размышляет, смогут ли они усовершенствовать древний аркан сотворения? Нужно делать расчёты, советоваться. С трудом приоткрыв глаза, она видит рядом своего мага, усталого и расстроенного. Тихо спрашивает:

– Плохие новости?

– Раненные, много. Эвакуировали мирных жителей. Мы помогали в лазарете всю ночь, – он замолкает, трёт пальцами виски, это явно не все плохие новости. – У тебя регенерация идёт в три раза медленнее расчётного. Мы не представим результат в срок, а ты...

– А я выбрала неверный путь. Пошла по знакомому и понятному, а он неверный. Сейчас мы ещё раз прикинем кое-что, и начнём заново... Проклятие! Нет, так работать нельзя. Сначала я верну себе прежний вид, а ты сохранишь это. На всякий случай.

Переход. Всё ещё страшно, но скоро станет рутиной. Зато, какое счастье – здоровое тело. Куда бы научиться девать усталость?

Ей нужен толковый генетик, ей нужны более сильные маги, и энергия, и время, время... Она ищет специалистов среди воинов Крепости и среди раненных в лазарете, объясняет, убеждает. Они начинают работу расширенной группой, и поначалу асуре кажется, что новая задача, которую она наметила себе и товарищам, всё-таки неподъёмна. Ну что же, она готова отступить назад, к серии операций, хотя при мысли об этом всё нутро сжимается от тоскливого ужаса. И если бы дело было в ней одной! Но допустить, чтобы её брат, другие светлые проходили через этот кошмар – нет. С неистовым упорством глава лаборатории гонит вперёд и себя, и товарищей: по иному, неизведанному пути

За три дня они совершили невозможное. Рассчитали, запустили аркан сотворения, и теперь потоки энергии над исчерченным рунами столом сплетаются в химеру. В её новое тело, каким оно должно было стать после всех изменений. Нет, таким оно не стало бы никогда, потому что у хирургических методов есть ограничения, и есть предел выносливости организма. А здесь облекается в плоть её изначальный замысел, в своём совершенстве. Но почему лица коллег, которые общими усилиями совершили этот гениальный прорыв за грань возможного, замкнуты и угрюмы, а в эмоциях – что угодно, кроме радости?

– Отчего приуныли? Я уверена, в этот раз у нас всё получилось.

Асуры молчат, один за другим опускают или отводят взгляды. Женщина-хирург порывисто вздыхает, шевелит губами. Глава лаборатории обращается к ней, тоном приказа:

– Говори!

Они все уже привыкли слушаться её, как своего боевого командира. И глава лаборатории получает от коллеги откровенный ответ, вернее вопрос:

– Неужели, ты совсем не испытываешь страха и стыда, искажая себя в такое? Это же чудовищно!

Асура размышляет мгновение. Ответ давно сложился внутри, дело за формулировкой:

– Да, мы сотворили чудовище, но мне не стыдно и не страшно. У меня нет чувства, что я искажаю себя. Напротив, я выправила форму. Наконец-то привожу её в соответствие со своей сутью. Прежде я была целителем. Теперь я исцеляю, чтобы убивать, и убиваю, чтобы исцелять. Да, я стала химерой войны. Этот выбор навязан мне врагом, но я его сделала. Я изменилась, и принимаю это. Довожу до логического завершения.

Маг жестом отчаяния прикрыл глаза рукой. Похоже, этот асур никогда больше не взглянёт на асуру с прежней теплотой, с надеждой на общее будущее, не сможет... Нет, справился с бурей эмоций. Смотрит, не отводя взора. В светлых глазах – тень отчуждения, боль, но и уважение, понимание. Глава лаборатории по-прежнему может полагаться на своего товарища и коллегу, как на себя. Прочее не важно.

Она добавляет, для мага и для всех остальных:

– Я счастлива за тех, кого война не изменила, если такие среди нас остались. Давайте, побережём их, как сможем.

Генератор идей улыбается:

– Ради этого и трудимся, да?

Коллеги зашевелились, переглядываются. Не то, чтобы все безоговорочно приняли сказанное главой лаборатории, но оттаяли. Хорошо. Она отпускает, вернее, выпроваживает на перерыв всех, кто не занят, а просто наблюдал. Аркан завершает работу, и теперь почти незаметно, что на столе лежит не совсем обычная асура.

Ещё чуть-чуть, и пора. Ожидание нестерпимо. Чтобы сохранить уверенность, которой она только что щедро делилась с товарищами, чтобы не сорваться в бездну ужаса, ярости и жалости к себе прежней, глава лаборатории начинает думать о следующей задаче. Обращается к двум магам, с которыми сейчас работает:

– Сможете перестроить аркан, чтобы создать не асурское, а навское тело? Обычное, по крови?

Встречает удивлённые взгляды. Новый маг, из воинов Крепости, переспрашивает:

– А зачем? Можно взять любого нава и занять тело. С перекрёстным обменом, как в тех древних записях, – на этой мысли мага передёргивает. – Нет, лучше с безвозвратной потерей его духа. Дела не настолько плохи, чтобы у нас перевелись пленные.

– Да, насчёт пленных интересная мысль. У меня была немного другая, я тоже хочу её проверить, хотя бы в теории.

– Сделаем. Легко, – после достигнутого, в самом деле, не сложно. – Будет энергия, сделаем.

– Подготовьте расчёт по сотворению навского тела, а после займитесь основным протоколом "Воин". Думаю, командующий одобрит его сегодня-завтра. Пусть у нас всё будет наготове.

Она уже умеет дышать в изменённом теле, хорошо! Её маг довольно улыбается, ободряюще пожимает руку, и его почти не смущает, что это рука химеры. Тут же он обещает бережно сохранить её прежнюю оболочку. Глава лаборатории благодарит и просит на время оставить её одну.

На этот раз тело в идеальном состоянии, и асура с удовольствием обживает его, учится двигаться. Привыкает к сместившемуся центру тяжести, к тому, как работают теперь мышцы корпуса. Чтобы пустить новые возможности в ход на полную силу, нужны ещё тренировки и тренировки. Но она готова предъявить результат в назначенный срок, даже чуть раньше.

Стройная женщина в струящемся белом платье, с волосами, распущенными по плечам, входит в зал Совета. Почти все, кого она хотела видеть, сегодня в сборе. Жаль, брата нет – он в очередном рейде по вражеским тылам. Женщина держится слегка сковано и чересчур прямо, однако необычный наряд отвлекает от таких мелочей. Главу лаборатории привыкли видеть в рабочем комбинезоне, и с другой причёской, и с другим, гораздо более озабоченным, выражением лица. С таким, как сейчас, докладывают исключительно об успехах, а успехов у Светлых не было давно. Поэтому на неё удивлённо поглядывают. Асура занимает своё место в кругу, и ждёт, когда объявят начало.

Первыми отчитываются военачальники различных рангов, и асура чувствует, как тускнеет радость её терпеливо выстраданного, любовно выпестованного успеха. Она думала, дела на войне идут плохо? Она ошибалась: дела идут хуже некуда. Похоже, это окончательный разгром. Новые разработки опоздали, и уже, наверное, ничего не успеют изменить. Ей становится стыдно за неуместный праздничный наряд, за желание похвастаться, когда последние осколки её мира пылают и рушатся. С другой стороны, если уж гореть, так красиво. Ярко. Глава лаборатории честно принесла свою вязанку хвороста. Пусть полыхает и светит!