Текст книги "Приоткрой малахитовую шкатулку"
Автор книги: Татьяна Здорик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
ЛИСТЬЯ МАЛЬВЫ
(МАЛАХИТ)
Я из окошечка на ту вон полянку гляжу. Она мне и цвет и узор кажет. Под солнышком одно, под дождичком другое…
П. Бажов «Малахитовая шкатулка»
Настало время вглядеться в полированную крышку нашей шкатулки, в ее узорные стенки. Их можно рассматривать долго, как картины. С крышки завлекательно смотрят на нас кольчатые зеленые глазки, а приглядеться получше – словно лесная вырубка: среди разнообразных завитков листвы аккуратные кружочки и овалы, как зеленые пеньки – кольцо в кольцо, кольцо в кольце, одно тоньше и зеленее другого. На передней стенке шкатулки видится сказочное зеленое море. Кажется, только что окаменели светлые и темные струйки, поднялись и застыли округлые гребни волн, разбрызгались, разлетелись мелкими капельками. С одного бока шкатулки словно фестончатые зеленые кружева, а с другого – рисунок отливает шелком, будто вышит гладью. Невольно подумаешь: какие тонкие кисточки брала Хозяйка Медной горы для росписи таких вот шкатулочек, вроде той, что подарила она уральской рукодельнице Настасье! И поверишь на миг в сказку – раз есть на земле этот сказочный расписной камень, может, и вправду живет в Медной горе Хозяйка. Так это или нет, но сама-то Медная гора стоит на Урале и по сей день, как и знакомые по сказам Бажова Гумешки. Вот с этих то Гумешек и пошел еще с конца XVIII в. знаменитый на весь мир малахит.
Плисовый малахит
Сегодня в Минералогическом музее Горного института в Ленинграде можно видеть полуторатонную глыбу малахита, найденную в Гумешевском руднике и подаренную Екатерине II в 1773 г. Очевидец, немецкий ученый А. Шлейер записал о ней восхищенно: «Ну и богат дар! Дивья: природой-матушкой изумрудной зеленью окрашен. Особливо весом хорош, дюжих двадцать, а то и поболе, мужей корячились над ним». Однако малахит в то время шел на небольшие поделки – пуговицы, бусы, броши, пока в 1810 г. вблизи Нижнего Тагила не был открыт особенно богатый Медногорский рудник. Тут уж в моду вошли крупные, парадные вещи: торжественные дворцовые вазы, торшеры и канделябры, столики и камины. Сочная, радостная зелень малахита очаровала не только обе русские столицы – мода на уральский камень захлестнула Париж, Вену, Берлин. Одним из самых дорогих подарков Наполеон считал дар русского царя Александра I – малахитовый столик, вазу и канделябры для свечей.
А Медногорский рудник изумлял все новыми сокровищами. В 1835 г. нашли гнездо малахита в 3000 пудов (около 50 т). Повелел тогда царь сделать не вазу, не ларец, а целый малахитовый зал в Зимнем дворце. И потянулись с Уральских гор на Петергофскую гранильную фабрику подводы с малахитом. Однако на сплошные стенки и колонны никаких глыб не хватило бы. Пришлось пойти на хитрость: на основу из простого камня или металла особой мастикой, смешанной с малахитовым порошком, кусочек к кусочку приклеивали тонкие, не толще 4 мм, малахитовые пластиночки. А чтобы узор легче подбирать, рисунчатые малахитовые плашки распиливали на тонкие слои – рисунок при этом словно переходил с одной пластиночки на другую. Потом эти пластиночки складывали – фестон к фестону, завиток к завитку и получались диковинные узоры: то словно мятый бархат, то извилистые бегущие ленты, то глазки и завитки. Только потом уже цельное изделие полировалось до блеска. Эта филигранная техника, изобретенная уральскими малахитчиками, так и называлась «русская мозаика». 133 пуда (больше 2 т) малахита ушло на отделку малахитового зала. С полу, поддерживая лепной карниз золоченого узорного потолка, поднимаются малахитовые колонны и пилястры. В высоких зеркалах над малахитовыми каминами отражаются чудные вазы, плоские и яйце видные, похожие то на греческие амфоры, то на широкогорлые кратеры.
Трехметровые малахитовые торшеры и фигурные канделябры несут сотни бронзовых подсвечников. Затейливый, меняющийся узор камня завораживает глаз, ведет с гладкой столешницы на резную вазу, со стены на стену и вдруг обрывается: место это словно затянуто зеленым шелком – шелковым блеском отливает камень.
Малахитовая комната и обширная коллекция малахитовых предметов в других залах Эрмитажа – лучшее, хотя и не единственное собрание малахита в Ленинграде. Не меньше ошеломляют восемь колоссальных, почти десятиметровых малахитовых колонн в алтаре монументального Исаакиевского собора.
Изделия из уральского самоцвета можно увидеть и в знаменитой Сикстинской капелле в Ватикане.
Но Урал лишь одна из страниц в истории этого камня. Тонкий зеленый след малахита уходит далеко в глубь веков. Люди знали его с незапамятных времен. Римский ученый-натуралист Плиний Старший впервые дал этому камню имя «молохитес» по сходству с бугорчатыми бархатисто-зелеными листьями мальвы. Известно, что греки украшали малахитом свои храмы[17]17
К сожалению, они не всегда отличали малахит от других зеленых камней, и их описания поэтому не очень достоверны.
[Закрыть]. Есть сведения греческих историков, что именно малахит был использован в убранстве знаменитого Артемисона – храма богини Артемиды в Эфесе, считавшегося в древности одним из семи чудес света. Артемида – мужественная, спортивная богиня, владычица зверей признавала в жизни лишь охоту и всегда обитала в лесных чащах. Чем же, как не лиственно-зеленым малахитом должен быть украшен ее храм? Указания на это есть в античных рукописях, но, к нашему несчастью, ни сам храм, ни его малахитовые колонны до наших дней не сохранились.
Малахит, один из главных минералов меди, содержит 57 % чистого металла. Кроме меди, в его состав входят кислород, углерод и вода. Образуется он чаще всего там, где медные руды выходят на земную поверхность. Особенно крупные залежи малахита получаются, если медная руда залегает среди известняков. Тогда грунтовые воды, размывая залежи сульфидов меди, постепенно насыщаются сернокислыми и медными ионами. Эти активные растворы, попадая затем в известняки, легко растворяют их. Образуются трещинки, пустотки, пещерки, а углекислые ионы частично переходят в тот же раствор. Как только концентрация меди и углекислоты становится достаточной, в трещинках, пустотках и маленьких пещерках отлагается новый минерал меди, ее водный карбонат – медная зелень и ее благородная разновидность – малахит.
Кристаллики малахита – это тончайшие иголочки, но они почти никогда не растут поодиночке. Разрастаясь из одного центра, эти иголочки создают лучистые шары – сферолиты. Но обычно в каждой трещинке, в каждой пустотке таких сферолитов множество. Теснясь, сдавливая друг друга, наползая один на другой, они сливаются в прихотливые гроздьевидные или почковидные сростки. Медные растворы, питающие растущие почки, содержат то чуть больше меди, то чуть меньше – и вот каждый из вновь нарастающих слоев становится то темнее, то светлее. Ведь именно медь окрашивает минерал в зеленый цвет. Теперь уже нетрудно представить, что все затейливые узоры малахита возникают, если мы разрежем эту слоеную, круглящуюся выступающими полусферами почку вдоль или поперек. В местах, где иголочки росли спокойно, сферолиты отчетливые и малахит будет шелковистый, как говорят малахитчики, плисовый, а там, где содержание меди в растворе менялось чаще, слои тоненькие, почки плотные и иголочки не видны вовсе, зато четко выступает концентрическая полосчатость сложного рисунка.
Но бывает малахит (и очень часто!) и не плисовый, и не ленточный, и вообще не рисунчатый, особенно когда медленно окисляется на воздухе самородная медь. Тот же самый малахит здесь выглядит блеклым зеленым порошком. Порошковатый малахит покрывает самородки меди сперва легким налетом, потом тонкой рубашечкой, а потом и вовсе замещает самородки.
Малахитовая почка
Малахитовые «рубашечки» медных руд издавна служат прекрасным поисковым признаком меди. И не только отдельные вкрапленники красит в зелень малахит – вся сопка над медной рудой ясно зеленеет. Видишь такую зелень – ищи на глубине медную руду. На Урале же нагляделись издавна на «крашеные» скалы и приспособились красить таким вот порошковым малахитом и крыши, дескать, раз краска эта «от сырости» по медной руде пошла, значит, сама уж она ни сырости, ни дождя не побоится! Ну, а рисунчатый малахит как исстари, так и по сей день остается одним из самых великолепных поделочных камней.
ЖИВУЩИЙ ПОД ПСЕВДОНИМОМ
(ТОПАЗ)
Россия поистине может гордиться своими топазами, которые по красоте тона, чистоте воды и величине кристаллов занимают исключительное место среди топазов всего света… Кристаллы топаза Мурзинских копей поражают своей чистотой и тоном. Цвет их обычно голубоватый, изредка с зеленоватым или желтоватым оттенком.
А. Е. Ферсман
Знакомство обычно начинается с имени, но бывают и исключения. Вспомните, например, рубин и всех его «псевдо-тезок»: рубин-балэ – это шпинель; рубин цейлонский – гранат альмандин; рубин капский, равно как и рубин колорадский, – гранат пироп; рубин сибирский – красный турмалин сибирит. Есть еще фальш-рубин – красный флюорит, но тут хотя бы присутствует подсказка: раз «фальш» – значит, не рубин. Впрочем, подсказку ювелиры оставляли себе, а в торговлю старались запустить камень под «псевдонимом». Вот «восточный рубин» – это впрямь рубин, истинный благородный красный корунд. Зато восточный топаз, красивый ярко сверкающий золотистый камень тоже, как вы помните, корунд, а не топаз. И вообще с названием «топаз» произошла одна из самых запутанных в минералогической номенклатуре историй.
В Эфиопии на берегу моря жило племя, которое греки называли троглодитами, что по-гречески означает: «скрывающиеся, живущие в норах, в пещерах». И вот во владениях этого племени был небольшой, обычно окутанный туманом островок, который троглодиты называли Топазон – туманный. А дальше, «по вине» уже известного нам Плиния, случилось вот что. С туманного острова Топазона привезли самоцвет зеленовато-золотого цвета. В те времена известен был один золотистый минерал, его так и называли «золотой камень» – «хризолит» (мы теперь называем его золотистой разновидностью топаза: как это вышло, выяснится дальше). Плиний, не сомневаясь, относит «новичка» к этим златоцветным хризолитам. Авторитет его велик. Никто с ним не спорит. Но со временем ошибка выясняется. Минерал, называвшийся тогда хризолитом, не имеет ничего общего с «хризолитом» Плиния. Однако именно хризолит Плиния – прозрачный золотисто-зеленый оливин – остался на века хризолитом, а вот первому, бывшему хризолиту дали в честь острова новое имя – топаз[18]18
Существует, однако, и другое мнение: название «топаз» происходит от санскритского слова «огонь», что связано с сильным блеском камня.
[Закрыть].
Но на этом история с названием камня не завершилась. Когда почти за 1000 лет все окончательно привыкли к слову «топаз», на сцену «выплыл» еще один камень – «раухтопаз», дымчатый кварц. Темно-бурые, а после «выпечки» в хлебе золотисто-коричневые раухтопазы заполонили ювелирный рынок. Еще в прошлом веке, отбрасывая нежелательную приставку «раух» – дым, уральские торговцы обычно продавали эти камни просто под названием «топаз» или «тумпаз». Эта ошибка бытует и по сей день. Если в магазине вам предложат перстень, кулон, или брошь с коричневато-золотистым камнем под названием «топаз», это скорее всего раухтопаз, дымчатый кварц.
Минерал топаз – один из ярчайших представителей минерального мира. Впечатление при первом визуальном знакомстве с любым минералом зависит от него и от нас. Далеко не все свойства минерала мы улавливаем непосредственно на глаз, на осязание, на слух. Невелик перечень таких свойств, или, как их принято называть, диагностических признаков: форма, габитус и размер кристаллов, выделений минерала в породе, цвет, степень прозрачности, блеск, твердость, плотность, спайность, звук при разламывании, характер излома и цвет черты. И такие вспомогательные, далеко не у всех минералов присутствующие свойства, как магнитность или способность электризоваться. Все диагностические свойства топаза проявляются четко и в сумме слагают однозначный, запоминающийся образ минерала.
Прежде всего топаз очень часто встречается в виде хорошо образованных, крупных полногранных кристаллов. Такие кристаллы вырастают в пустотах пегматитов или грейзенов. Пегматитовые кристаллы нередко достигают 16 – 20 кг. И это далеко не предел. В пегматитах Норвегии найдены кристаллы в 60 – 80 кг. Масса самых больших кристаллов топаза из Волынского месторождения Украины 100 и 150 кг, а самый тяжелый в мире кристалл топаза был найден в Бразилии в знаменитых пегматитах Минас-Жерайс – 238,4 кг.
Но у всех кристаллов, и больших, и маленьких, есть общие характерные для них формы. Это прежде всего призма, причем ромбическая. Это значит, что в поперечном сечении такого кристалла виден ромб, который выглядит несколько сплюснутым по короткой диагонали ромба. Тупые, да и острые углы ромбической приз мы притуплены узкими вертикальными гранями второй призмы. Все вместе эти плоскости, образующие «туловище» кристалла, создают призматический пояс, определяющий весь его облик, габитус. На гранях призмы обычно нетрудно разглядеть тонкие вертикальные штрихи.
Кристаллы розового и винно-желтого топаза (Урал)
Двуглавые кристаллы среди топазов редки. Обычно кристалл увенчан одной головкой, но весьма характерной. Как и головка берилла, она формируется гранями пирамиды и плоской крышечкой – гранью базопинакоида. Но на этом сходство с бериллом кончается. Неповторимый облик кристаллам топаза придает не только несколько сплюснутая вертикальная ромбическая призма, но и своеобразно, «домиком», спадающие скаты – грани второй, наклонной ромбической призмы. Кристалл, увенчанный «домиком», смотрится иначе.
В разных месторождениях в зависимости от условий образования в огранке топаза преобладают грани то призмы и пирамиды, то базопинакоида. Соответственно облик кристаллов сильно варьирует. У наиболее низкотемпературных топазов, возникающих из гидротермальных растворов в пустотах кварцевых жил, кристалл состоит из призмы, увенчанной пирамидальной головкой. Такие кристаллы известны в Бразилии. Ромбическая призма наиболее полно развита у топазов из грейзенов. Эти кристаллы нередко бывают двухконечными. Как видно из рисунка, пинакоид совсем выпал из их огранки, призма совсем короткая, зато косолежащие блестящие крылышки ромбической призмы позволяют сразу распознать не только минеральный вид, но и тип месторождения: такие топазы чаще всего встречаются вместе с голубыми светлыми аквамаринами в грейзенах Забайкалья, например на Шерловой горе.
Кристаллы топаза
Прославленные голубые уральские топазы из уникальных пегматитовых копей близ Мурзинки, Алабанки, Южаковой отличаются совсем иным габитусом: призма у таких кристаллов длиннее и стройнее, чем у грейзеновых, но главное отличие – развитая блестящая грань пинакоида, завершающая головку, в то время как грани пирамиды превратились в сверкающий конический поясок между призмой и плоской крышечкой пинакоида.
Среди минералов заслуженной известностью пользуются крупные кристаллы топазов из редкометалльных ильменских пегматитов. Эти полногранные топазы содержат весь набор возможных граней. Но все ж самые эффектные, разнообразные и запоминающиеся из всех известных в нашей стране топазов это топазы Волыни!
Природный и ограненный кристаллы топаза (Урал)
Самый большой из кристаллов, выставленных в экспозиции волынского музея, достигает почти четырех пудов. Но дело не только в величине; важно, что при размере почти с детскую головку кристаллы топаза полногранны и разнообразны: почти квадратные и шестигранные, завершенные сверху пинакоидом или ромбической призмой. Цвет этих топазов розовато-коричневый и не очень выразителен, не очень виден из-за матовости их граней, затронутых процессом естественного травления.
Но вот отдельная витрина, окошко которой задернуто черной занавеской: топазы боятся света. Откиньте ее, и вы увидите одно из главных чудес волынского музея – полихромные волынские топазы. Есть среди них густо-голубые, есть винно-розовые, золотистые. Их цвет можно представить, если в чистый виноградный сок добавить мысленно клубники: клубничный розовый цвет гуще отстоялся у граней, серединка – светлей, золотистей. Есть и совсем необычные полихромные секториальные топазы: окраска их в поперечном сечении напоминает детский мяч: сектор голубой – сектор золотисто-розовый.
Вы, вероятно, слышали о пейзажных агатах, пейзажном кварце, пейзажном янтаре. В Свердловском музее можно видеть поразительно тонкие пейзажи, выписанные «кисточкой» природы на яшмах. Но вот пейзажных топазов, пожалуй, не увидишь нигде в мире, кроме как в этой комнате. Вот гигантский винно-розовый кристалл «Золотое Полесье». Представьте освещенную закатным солнцем широкую карпатскую долину в часы вечернего равновесия золотых и розовых лучей, когда уходящие вдаль холмы детально высвечены солнцем и на склонах лесистой долины так неожиданно белеют острыми коньками крыши сельских хат. Чудеса, да и только!
Пожалуй, не меньше впечатляет и чистый полдневно-голубой кристалл с легкопарящими белыми крылышками парусов – «Академик Ферсман». Красивей, романтичней памятника поэту камня придумать немыслимо.
Но что это за диковинные белые, словно тающие в синеве, крылышки, далекие контуры крыш? Это едва сохранившиеся грани кристалла в кристалле включения флюорита в топазе. Флюорит не редок в волынских пегматитах. Фтор, входящий в состав и топазов, и флюоритов, вообще один из самых активных элементов. Когда он связан в кристаллической решетке минералов, он спокоен, но как только в процессе минералообразования фтор высвобождается, образуя подвижные, едкие соединения, скажем, с водородом, в пегматитовых камерах не растут в это время новые кристаллы, а полным ходом идет травление и растворение граней кристаллов, успевших образоваться раньше. Начало этого процесса – матовые грани, скрывающие истинный цвет и блеск бериллов и топазов. Потом грани призматического пояса покрываются глубокими бороздками, желобками, ступеньками, трапециями и треугольниками растворения. Потом вершинки кристаллов покрываются чешуйками, похожими на черепицы (обычно у бериллов), или островерхими «сопочками», слагающими целые «горные ландшафты» у топазов. Профессор И. И. Шафрановский так объясняет возникновение сложного «ландшафтного» рельефа топазов: «В процессе растворения отдельные фигуры травления сливаются воедино и постепенно переходят в конусы растворения…» Но при этом «растворение будет происходить вокруг наиболее плотной вертикальной оси кристалла, существенно не затрагивая, однако, этого направления». Если теперь одну грань вы, приполировав, лишите природного узора, то сквозь толстенный прозрачный слой цветного кристалла, увеличивающий резкость каждого выступа, каждого штриха, вы сможете заглянуть внутрь пейзажного кристалла топаза, увидеть весь этот разнообразный рельеф.
В гидротермальных кварцевых жилах с оловянным камнем встречается топаз необычного вида. Тонкие белые пластинки срослись в розетки и веера, окаймляющие сплошной кружевной каймой оловорудные жилы. Такая разновидность топаза называется пикнит. В некоторых породах грейзенового или термального происхождения топаз вместе с кварцем, флюоритом и слюдой образует вкрапленность мелких, часто «скелетных» кристаллов с извилистыми неровными границами.
Фигура естественного травления на кристалле топаза
Есть у кристаллов топаза еще одна характерная особенность: почти у всех из них снизу плоское «донышко». Это на первый взгляд удивляет: из какого бы месторождения ни был кристалл, он всегда прекрасно стоит на ровной гладкой и блестящей горизонтальной поверхности, похожей на еще одну грань. Но эта ложная грань на самом деле скол по спайности. У топаза прекрасно проявлена спайность, перпендикулярная вертикальной оси кристаллов. Часто по спайности сколота и вершина кристалла. В коллекциях и на месторождениях можно встретить выколки по спайности – крупные и мелкие пластинки топаза. Эта спайность обусловила еще две особенности внешнего вида минерала: перламутровый блеск и ступенчатый излом. Впрочем, и то и другое присутствует именно на спайных сколах, на гранях блеск топаза яркий, стеклянный, близкий к алмазному. А если осколок не по спайности, то излом этого минерала – раковистый.
Прекрасная спайность топаза объясняется строением кристаллической решетки этого силиката алюминия и фтора. Пары алюмокислородных октаэдров (часть кислорода в них замещена фтором) связаны друг с другом ребрами. Между блоками этих октаэдров островками, нарушающими их монолитность, вклиниваются кремнекислородные тетраэдры. Тем не менее внутри блоков структура минерала весьма плотная и твердость его высокая – 8. Топаз – эталон твердости из шкалы Мооса. Такая плотная структура определяет и еще одно важное диагностическое свойство этого минерала – его необычную тяжесть, плотность. На Урале горщики издавна прозвали топаз «тяжеловесом». Его плотность очень близка плотности алмаза и составляет 3,53 (плотность алмаза 3,47 – 3,55).
Но самое ценное и привлекательное качество топазов – их окраски. Если сказать, что топаз может быть бесцветным, желтым, розовым, сиреневым, голубым и зеленовато-голубым – это значит не сказать почти ничего. Яркий блеск и прозрачность неотделимы от цвета. Окраска их никогда не бывает резкой, «химической». Она естественна и мягка. Густо-медовые и розоватые топазы Волыни, голубые топазы Мурзинки и Алабашки несут теплоту летнего полудня. Малиново-розовые и сиренево-розовые, необычные у нас, топазы Бразилии тоже отличаются спокойными оттенками. Топазы подобной розовой окраски встречаются и на Урале – в районе реки Санарки…
Но окраска всех топазов, особенно желтых и золотисто-розовых, имеет один непоправимый изъян. Причиной ее является не просто наличие микропримесей (железа, хрома, ванадия), а дефекты кристаллической структуры, вызываемые присутствием этих ионов в решетке. А потому, как и у всех минералов, у которых причина цвета кроется в нарушении идеальной симметрии решетки, окраски топазов неуйстойчивы. Энергия солнечных лучей, восполняя недостатки решетки, обесцвечивает кристаллы. Поэтому топазы, найденные на поверхности земли, обычно бесцветны. Впрочем, и среди них есть свои уникумы. Таков знаменитый топаз Браганца в 1680 каратов. Найденный в россыпях Бразилии в 1740 г., топаз был принят за алмаз и попал в португальскую корону.
Есть у топазов и еще один недостаток, не позволяющий всегда использовать их для огранки. Многие кристаллы, особенно крупные, выросшие в пустотах пегматитов, переполнены пузырьками, непрозрачные и мутные. В Забайкалье, в месторождениях Борщевочного кряжа, бесцветные топазы покрыты плотной белой корочкой, похожей на зубную эмаль. Их так и называют «конёвые зубы».
Прозрачные, красиво окрашенные топазы – прекрасные ювелирные камни. Нашли применение и мутным, непрозрачным – техническим – топазам. Их используют при изготовлении огнеупорных материалов.
