Текст книги "Животное (СИ)"

Автор книги: Татьяна Белых

Глава 8

Начало.

Алексей.

Я приходил в себя целый месяц. За всё это время я не увидел мать. Она так и не пришла. Пришёл отец. Этот ублюдок, чтоб его. Узнав о случившемся от Оды, он неделю воздерживался от своих походов в мою спальню, а потом явился. Я был слаб, чтобы дать ему отпор. И мне было стыдно за это. Я уже не плакал, боль прошла давно и меня одолевало лишь омерзение, а от запаха и вкуса его спермы меня в прямом смысле тошнило. Это должно было вызвать у отца брезгливость, но каждый раз он терпеливо говорил, что со временем это пройдёт.

После выздоровления я вернулся в школу. Учиться оставался какой-то месяц. Я должен был подготовиться к экзаменам и контрольным работам, ведь впереди конец учебного года. Одноклассники как будто начали побаиваться меня. Со мной так никто и не подружился, но мне это и не нужно. Я был погружён в учёбу, а на развлечения и дружбу у меня времени не было. Ещё приходилось следить, чтобы сестру никто не трогал, ведь мы учились в одной школе. Поначалу я переживал, что неприязнь в мою сторону может переключиться на неё, но со временем понял, что её никто не собирается обижать. Она нашла среди одноклассниц подруг, и я был рад этому.

Экзамены сдал успешно. Ещё два года учёбы в этом заведении, так что расслабляться я не был намерен. За неделю до каникул я обратил внимание на одну девицу. Она училась в параллельном классе и, признаться, я сам не понял, как так произошло, что я начал испытывать к ней интерес. Это случилось со мной впервые и немного испугало меня.

По внешнему виду сразу было понятно, что она из небогатой семьи. Немного потёртая юбка, бабушкина блузка и туфли с облезлым носом. Что меня привлекло в ней, я и сам толком не мог объяснить. Каштановые волосы, собранные в длинный хвост на макушке, глаза серого оттенка, небольшой нос и полные, сочные губы. Фигура как фигура. Высокая, стройная.

Девчонки над ней издевались в тёмном углу. Обзывали и дёргали за волосы. Мне тогда её так жалко стало. Я вступился и вроде как от неё отстали. С тех пор мой взгляд постоянно искал её на переменах. Она иногда снилась мне по ночам. Я просыпался с юношеским стояком и дрочил, представляя её лицо и красивое тело.

А потом наступили каникулы, и я весь погрузился в работу. О девчонке почти не вспоминал. Её лицо практически стёрлось из моей памяти. После трудного рабочего дня, обессиленный, я возвращался домой к Оде. К той, что действительно меня ждала. В один из таких дней она призналась, что мать начала себя плохо чувствовать. Внутри меня что-то сжалось, напоминая испуг, но я постарался задушить это чувство в корне. Эта женщина называлась моей матерью, хотя в действительности не являлась ею. Так почему же меня должна беспокоить её судьба? Хотелось ли мне ей помочь? Нет. Отгородившись стеной безразличия, я продолжал упорно трудиться на заводе. Сестра, конечно, ожидала совсем другой реакции от меня, но я упорно отрицал, что меня волнует состояние матери.

Узнав, что творится с женой, отец сразу сказал, что денег на лечение нет. Ода расстроилась ещё больше и расплакалась. Я же, не знал как поступить. В душе всё сжималось от жалости к малышке, но в то же время я хотел, чтобы мать как можно скорее отправилась на тот свет. Во мне горела жажда отмщения и эгоистичное желание, чтобы Ода признала во мне единственного человека, который её искренне любит. Я и сам не понимал, что за странные чувства возникают у меня к сестре. Мне хотелось сжать на её тонкой шейке пальцы лишь оттого, что она сидит возле матери, а не проводит это время со мной. Но в тот же момент, я одёргивал себя, напоминая, что матери осталось совсем немного, и тогда-то уж точно девчонка будет возле меня. Я получал даже какое-то извращённое удовольствие, представляя эту картину. Что это? Сумасшествие? Одержимость? Фанатизм?

Глава 9

Июнь 2020 год.

Ода.

«Расходный материал. Расходный материал. Ты всего лишь расходный материал». Эти слова будто впились мне в подкорку. Стоило закрыть глаза, как перед ними появлялся главарь. Безразличие, с которым он отдал приказ о завтрашнем развлечении, поражало и ужасало воображение. «Как можно так просто взять и решить судьбу невинного человека? Ты не Бог, чтобы вот так распоряжаться мной!» Вслед за ним ушёл и тот, второй. У него мысли ненормальные, абсолютно больные. От главаря я хотя бы понимала чего ожидать, а от этого человека мурашки по коже.

В преддверии завтрашнего дня я, конечно, очень долго не могла заставить себя уснуть. Лежала с закрытыми глазами и слушала, как беспокойно стучит моё сердце. Ожидание хуже всего. Тем более, если знаешь, что тебя ждёт впереди. «Разве я заслужила такую участь?» Хотелось ли мне быть наказанной вместо брата? Нет, потому что он оказался такой же сволочью. Была бы возможность, я бы сама прикончила его собственными руками. При любом раскладе ситуацию уже не изменишь. Всё зашло слишком далеко. Я оказалась слепа по отношению к Алёшке. Любила его и верила до последнего. В итоге я здесь. Вместо него.

На следующий день…

Внутри меня всё дрожало от страха. Вся моя уверенность в том что я смогу выдержать то, что мне уготовили главарь и его цепной пёс, полетела в тартарары. Несмотря на свою юность, я понимала к чему всё ведёт, только оказалась не готова к действительности.

Их было шестеро. Я так и не поняла когда они появились в подвале. Ужас завладел всем моим существом и заглушил все остальные чувства, в том числе и слух. Затравленно посматривая на мужчин, я всё же не побоялась оторвать от них взгляд и посмотреть в глаза самого главного зачинщика. Он взирал прямо на меня. Что я хотела увидеть там? Может, какое-то подобие раскаяния? Жалость? Или ждала, что он отменит собственный же приказ? Увы. Бездушный, безжалостный и безразличный взгляд. В тот же миг поняла, что его не тронет та картина, что вскоре развернётся на его глазах. Этот больной ублюдок неспособен на нормальные чувства. Желая хоть каким-то образом задеть его, я выкрикнула:

– Я убью тебя! – ярость, бушевавшая во мне, придала сил, и я продолжила. – Выдержу. Вытерплю и выживу! Ты за всё ответишь, животное!

Лёгкая улыбка заиграла на лице мужчины. Конечно, я не напугала его. Зато, выплеснула эмоции наружу и стало как-то легче. Слёзы иссякли уже давно, теперь во взгляде можно было прочесть только ненависть, причём настолько глубокую, что глаза нещадно жгло. Я вытерпела очень много, чтобы вот так сдаться сейчас.

Один из толпы отделился и двинулся ко мне. Я резко соскочила с койки. Цепь громко звякнула, напоминая, что у меня нет шансов на спасение. В отчаянии я закричала и сама кинулась навстречу мужчине. Не ожидав от меня такого напора, он неловко упал на бетонный пол. В тот момент я уже не помнила себя. Что-то застило моё сознание. Нечто чёрное, пугающее своей силой. Оно накрыло меня, не желая отпускать. В состоянии аффекта я принялась бить пяткой по всем открытым местам. В частности, я попадала по горлу. Это наиболее уязвимое сейчас место, к тому же во мне бурлило желание именно убить, а не покалечить.

В общей сложности я успела нанести не менее пяти ударов, прежде чем меня схватили за волосы и швырнули на кровать. Я сильно ударилась головой о стену, но краем глаза успела увидеть, как мужчина из последних сил пытается сделать вдох окровавленными губами. У него это плохо получается. Глаза уже начали вылезать из орбит, а изо рта полилась тёмно-бордовая кровь. Предсмертные хрипы разрезали внезапную тишину. Мне стало страшно, оттого что это я натворила.

Неожиданно к умирающему подошёл цепной пёс и присел возле него на корточки. Из-под пиджака вынул пистолет и приставил прямо ко лбу. Я услышала грохот выстрела и закрыла глаза. Стало очень страшно. В своей жизни я ещё никогда не сталкивалась с такой жестокостью. На миг показалось, что он вот так же сейчас подойдёт и ко мне. Выстрелит в упор и больше не будет Оды-Евангелины.

Щёку обожгла оглушающая пощёчина, и я, наконец, открыла глаза. Цепной пёс. Стоит надо мной и скалится. Я собрала слюну и плюнула прямо ему в лицо. Недолго думая, мужчина стирает её и облизывает палец языком. Мне стало до одури противно. Рвотный позыв сжал горло. Я скривилась, ожидая, что меня вновь накажут, но ни единого удара не последовало.

Глава 10

Апрель 2020 год.

События старых времён.

Марк.

Девчонка робко приблизилась к столику и наконец уселась. Да, джентльмен из меня не вышел. Вот такой я хреновый, даже стул не отодвинул. На самом деле это не играет никакой роли, так как мы оба понимаем, зачем она согласилась подойти. У девки нет денег, а платить надо. Что ж, не такой уж я и подонок. Помогу.

– Нехороший у тебя мужик, – произношу, наконец, я.

Она затравленно озирается, словно боится, что ёбарь вновь нарисуется.

– Расслабься. Он не придёт.

– Я с вами спать не буду! – смело заявляет девушка и тут же потупляет взор.

Надо бы рассмеяться, да мне совсем несмешно. Тянусь к внутреннему карману и вынимаю купюры. Кладу аккуратно на середину стола. Здесь не так уж и много, но на оплату долга ей определённо хватит, ещё и останется.

– Они твои. Безвозмездно, – наконец произношу я и поднимаюсь.

Девчонка испуганно поднимает на меня свои глазища и пытается, видно, что-то сказать, но волнение не даёт собраться с силами. Я вновь лезу в карман пиджака и выуживаю оттуда визитку. Она опускается прямо на бабло, а я ухожу.

Она позвонила на следующий день ближе к вечеру. Этого стоило ожидать. Такие, как она, всегда перезванивают. Безвольная кукла. Если б я действительно хотел, сам бы отыскал её. Но мне всё равно. Абсолютно. На этом свете есть очень немного вещей, а тем более людей, которые меня интересуют. Эта девчонка не входит в список. К сожалению. Я честно хотел бы быть другим, но увы… Я такой, какой есть. Как говорится, горбатого лишь могила исправит.

– Здравствуйте, Марк. Простите мне вчерашнюю грубость, я была не в себе. Хотелось бы как-то всё же отблагодарить вас. Мы могли бы сходить в кино.

Я чуть не подавился никотином, как услышал её слова. «А ты ещё большая дура, чем я думал!» Тем не менее грубить не хотелось. Сославшись на занятость, предложил встретиться через пару часов и выпить кофе. Девчонка с радостью согласилась.

Итак, в назначенное время я приехал к ресторану. Девицу не пришлось ждать слишком долго. Каких-то десять минут и администратор уже провожает её за мой стол. Одета не вызывающе, скорее даже скромно, но со вкусом. Бежевая блузка, чёрная юбка и туфли на каблуке. Тёмные волосы собраны в конский хвост и на лице ни грамма краски. Юная. Симпатичная. Очередная охотница за деньгами. Возможно, она и сама ещё этого не поняла, но пройдёт совсем немного времени и её сущность раскроется. Как пить дать.

Заказав нам кофе, поднимаю взгляд и в упор смотрю на девицу. Она вначале стушевалась, потом взяла себя в руки и томно улыбнулась. «Игра только началась, а мне уже скучно. Милая, не стоит усердствовать. Я всё это проходил. Может, перейдём к более приятным вещам?»

Спустя полчаса позвонили по работе и мне пришлось отойти. Вернувшись, даю знак официанту, чтобы меня рассчитали. Впереди важные переговоры, пора было возвращаться в офис. Девчонка, понятное дело, сникла. Когда мы вышли, шофёр уже стоял на месте, ожидая указаний.

– Отвезёт куда скажешь, – усаживая Киру на заднее сиденье, произнёс я.

Видно было невооружённым глазом, что девчонка боится, но успокаивать я не собирался. Захлопнув дверь, направился к своей машине.

Глава 11

Июнь 2020 год.

Ода.

Брезгливо дёрнувшись, хотела вскочить с койки, но цепной пёс ощутимо надавил на грудную область и я рухнула обратно. Большая рука обхватила подбородок и повернула голову вбок. Скользкий язык прошёлся по шее, обжигая внутренности новой волной страха. Я вцепилась ногтями ему прямо в морду. Не жалея сил, вонзила так глубоко, насколько могла. Разодрала лицо так, что почувствовала, как по пальцам потекла кровь.

– Ах ты сука! – зарычал мужчина, ударяя меня головой о койку. – Я же тебя сейчас так выебу, мать родная не узнает!

Перед глазами пляшут разноцветные точки. Смысл услышанного как-то запоздало доходит до моего сознания. И когда уже здоровая лапа хватает меня за ворот футболки, дёргая со всей дури, во мне просыпается дух самозащиты. Я перестала видеть и слышать. Желание выжить и не дать себя в обиду встало на первое место. Словно дикое животное, я зарычала и принялась отбиваться. В ход пошло всё, и руки, и ноги, и даже зубы. Было абсолютно всё равно, что мы находимся в разных весовых категориях. "Спасти себя и не дать им совершить непоправимое!" Я, как заклинание, мысленно повторяла эти слова.

– Да что б тебя! – прокричал мужчина, и устав бороться со мной, зарядил с кулака в висок. – Стерва!

Удар был силён и на несколько минут обездвижил меня. Резкая боль пронзила голову, и закатив глаза, я могла лишь чувствовать. Холодный воздух коснулся кожи. "Подонок!" Всё же разорвал футболку. Я слабо попыталась прикрыть обнажённую грудь, но мои руки были грубо откинуты. Я, словно безвольная кукла, могла лишь терпеть издевательства над собственным телом. Перед глазами по-прежнему плясали точки, всё расплывалось. Я прибывала на грани бессознательного состояния. Не в силах себя защитить, позволяла лапать грудь. Мозолистые, грубые руки цепного пса выворачивали соски до боли. Крутили, вертели, сжимали. Каждый раз я пыталась оказывать сопротивление, но тут же получала очередной удар. Мне даже нельзя было поднять голову, так как волосы были захвачены в плен одним из верзил. Он так сильно тянул их, что, казалось, я точно скоро останусь без волос. Пронзительная боль заставила меня выплыть из состояния овоща. Блондин довольно резко раскинул в стороны мои ноги. Ущипнув за кожу, он оглянулся и сказал свои пособникам:

– Подержи-ка эти ножки. Уж больно необъезженная кобылка попалась.

Те другие загоготали в голос и двинулись в нашу сторону. Главаря я среди них не увидела.

– Уступи-ка старшим, приятель, – проворчал цепной пёс и оставил, наконец, меня в покое.

Блондин тут же встал на его место и принялся расстёгивать брюки. Тот, что стоял у головы, отпустил волосы и положил руку мне на грудь, а потом принялся шлёпать по ней. Удары были сильные и громкие. Укрыться от этого не получалось, парень крепко удерживал цепь, что соединяла мои руки. Я закусила губу, сдерживая крик.

Постепенно ко мне возвращалось сознание. Краем глаза увидела, что к лицу приближается что-то большое и розовое. Повернув голову, я в ужасе заорала. Блондин держал в руке свой немаленький член и пытался ткнуть им в лицо. Я замотала головой в разные стороны и снова услышала весёлый смех мужчин. Блондин положил член мне на грудь и начал им постукивать. Гадко ухмыляясь, он забрался своими пальцами мне в рот. Я тут же сомкнула челюсти, за что получила ещё одну пощёчину.

– Дрянная девка! Ещё такой фокус с твоей стороны, я тебе зубы выбью!

"Всё бесполезно. У меня не получится. Я не смогу выбраться отсюда". Что-то шуршащее упало на пол. Приподняв голову, я уставилась в безумные глаза цепного пса. Он стоял в одной футболке между раскинутыми ногами. Те двое по-прежнему удерживали их. Парни играли с моими пальчиками, достав свои причиндалы. Омерзительно. Я шумно задышала, представляя, что меня сейчас ожидает. Предательские слёзы всё же покатились по впалым щекам. Я снова закричала, как только увидела, что мужчина сделал ещё один шаг в мою сторону.

"Дальше будет ад. Это конец, Ева". Снова завертев в панике головой, я неожиданно для самой себя встретилась с глазами главного. Он стоял у стены и с каким-то поражающе спокойно-безразличным взглядом наблюдал за творящимся. Внезапно в его руке заиграл мобильный. Нахмурившись, мужчина двинулся в сторону выхода, напоследок кинув на меня холодный взгляд. "Ну вот и всё. Моя жизнь была в его руках. Он мог их остановить, но не сделал этого". К промежности прижалось что-то тёплое. Посмотрела на цепного пса и увидела как он смачивает слюной свой член. Меня передёрнуло от ужаса и отвращения. А потом он провёл им по моим половым губам. На этом для меня история закончилась. От пережитого я куда-то провалилась. Туда, где темно и ничего не чувствуешь.

Глава 12

Начало 2014 год.

Алексей.

Я проснулся среди ночи от непонятного шума. Что-то похожее на вой доносилось из коридора. Отгоняя дремоту, потёр глаза и напялил на себя шорты. Я не был взволнован, скорее слегка раздражён, что мой отдых прервали. Вышел в тёмный коридор и прислушался. Всё верно. Вой доносился из спальни матери. Подходя ближе, я уже знал, что увижу там.

Толкнув дверь, безразлично уставился на бившуюся в истерике Оду. Её тонкие пальчики сжимали безжизненную руку матери. Смерть уже изменила цвет её кожи. Мне отчего-то стало противно здесь находиться, но бросить сестрёнку одну в этот момент я не мог. Она ещё слишком юна для таких вещей. Тихо приблизился и попытался поднять девчонку, но она вцепилась в мать словно одержимая. Как бы я ни уговаривал, она пищала, что мамочке будет страшно без неё. Сколько просидела двенадцатилетняя девочка возле мертвеца, я не знаю, но, выходит, что не один час. Только сейчас до неё дошло, что мать отправилась на тот свет и принимать этого не хотела. Я же понимал одно, у Оды шок и нужно как можно быстрее уводить её отсюда.

Тогда я попытался решить всё силой, но Ода начала кусаться и драться. Еле сдержался, чтобы не врезать ей. Мне бы не хотелось видеть синяки на её нежной коже, поэтому пришлось взять себя в руки. Понимая, что мне с ней не справиться, я отправился к отцу в спальню. Как бы мне этого ни хотелось, но я постучал несколько раз в дверь и толкнул её.

– Отец, там мать померла, – я сразу перешёл к делу.

Не поднимаясь с кровати, он недовольно буркнул:

– Нашла время! У меня, мой мальчик, на эту ночь другие планы. Иди-ка сюда в кроватку.

«Чёрт! Вот сукин сын!» Я не ожидал такой реакции от ублюдка.

– Там Ода возле неё уже ни один час. Вызывай скорую, – я ещё пытался найти пути к отступлению, но уже понимал, что всё бесполезно.

– Скорая понадобится тебе, если ты сейчас же не подойдёшь. Ничего с твоей Одой-Евангелиной не случится.

Я искусал губы в кровь, пока размышлял, что мне делать. В ушах всё ещё звучала угроза отца, о том, что он может сотворить с сестрой. Подавив стон, я всё же сделал шаг вперёд и закрыл дверь на щеколду.

– Правильный выбор, мой мальчик, – донёсся до меня голос отца. – А теперь сделай так, чтобы твоему папочке стало приятно.

Спустя только час я смог покинуть его спальню. Давя в себе рвотные позывы, я отправился прямиком в комнату матери. Ода свернулась клубочком возле мёртвого тела и что-то тихо напевала. Я прислушался и узнал мотив колыбельной песни. Сестра раньше часто пела мне её на ночь.

 
«Жил за шторой на окошке,
Паучок на тонких ножках.
Никому его не видно,
Даже чуточку обидно.
Завелись однажды в кухне,
Комары и злые мухи.
И кусались, и жужжали,
Ночью детям спать мешали.
Паучок. Паучок.
Строит домик, дурачок.
Паутину всё плетёт.
В тени для себя и для семьи».
 

Приблизившись, я заметил, что от слёз у девочки опухли глаза. Лицо покрылось красными пятнами. Я мысленно обратился к трупу: «Проклятая стерва! Это из-за тебя она сейчас плачет. Как же я рад, что ты сдохла!»

Легонько погладил Оду по голове, но она не шелохнулась. Тогда я аккуратно просунул руки под её невесомое тельце и бережно поднял. Обессиленная истерикой, девочка не стала в этот раз сопротивляться. Я нёс сестру в свою комнату, надеясь, что в моих объятиях она вскоре заснёт. Так и вышло. Спустя некоторое время её голова отяжелела и дыхание более-менее выровнялось. Изредка она продолжала всхлипывать во сне, но это всё же лучше, чем открытая истерика.

Я боролся с желанием оставить сейчас Оду и отправиться обратно в спальню. Мне хотелось в полной мере насладиться триумфом. Посмотреть в мёртвые глаза и сказать в голос: «Видишь, мать, ты так старательно пыталась разлучить нас с сестрой, а в итоге толкнула её прямо в мои руки». Но я ничего такого не сделал. Я не оставил Оду. Я не сказал матери то, что собирался сказать. Лишь крепче прижал маленькое тельце к себе и улыбнулся своей небольшой, но победе.

Глава 13

Начало 2014 год.

Ода.

Проснувшись от странно-щемящего чувства в груди, я сразу поняла, что с мамочкой что-то случилось. Подходя к её спальне, отчётливо ощутила, что мои внутренности сворачиваются в узел. Несмотря на страх, всё же толкнула дверь. Та отворилась почти бесшумно, и я сделала шаг вперёд. В темноте практически невозможно разглядеть лицо, лишь неясные очертания.

– Мамочка, у тебя всё хорошо? – шепнула я, но в ответ, леденящая душу, тишина. – Мам? Мама?!

Тихонько подошла к тумбочке и нажала на выключатель лампы. Комнату озарил тусклый свет. От увиденного я зажала рот рукой и завыла. Мать выглядела ужасно, её лицо приобрело какой-то бледно-голубоватый оттенок. Грудь больше не вздымалась в попытках сделать вдох. Она перестала бороться за свою жизнь. Устала. «Бедная мамочка!»

Опустившись рядом с ней на постель, я обняла хрупкое тело и положила голову ей на грудь. Сердце больше не стучало. Слёзы полились из глаз бурным потоком. Я знала, что так будет, только надеялась, что у нас окажется больше времени. Не желая верить в то, что её никогда не будет рядом, я сжала холодные ладони.

– Почему так быстро?! Останься ещё на немного. Пожалуйста! – поцеловала эти нежные руки и положила их себе на щёки. – Мамочка, ты слышишь меня? Вернись ко мне.

Боль от потери родного человека уже рвала мне душу в клочья, причиняя страдания, которые не сравнятся ни с чем. Ещё каких-то пять часов назад я приходила к ней. Желала спокойной ночи, целовала. Если б я только знала, что это будет в последний раз! Если б я только знала! Воспоминания причиняли ещё большую боль. Мне хотелось стать капризным ребёнком, топать ногами и требовать, чтобы она вернулась. Но к сожалению, я давно уже не капризный ребёнок. Да и была ли я хоть когда-то такой?!

Я ещё не думала, как сложится наша жизнь после смерти мамы, но уже подсознательно знала, что будет нелегко. Пугало ли это меня? Пожалуй, нет. Нашу с Алёшкой жизнь уж никак нельзя назвать лёгкой. С самого раннего детства мы знали, что просто так ничего не достаётся. Нужно всегда прилагать усилия, чтобы достичь желаемого. Но сейчас я ничего не могу изменить. Мать уже ничто не вернёт.

Понемногу это стало до меня доходить и вновь на глазах слёзы. Больно. Как же больно терять самого дорогого человека. Я завыла ещё хлеще. Это было сильнее меня. Истерика вырвалась наружу, но мне было уже абсолютно плевать что этой ночью я могу кого-то разбудить.

Чьи-то руки легли на талию, пытаясь поднять. Стало страшно, что меня сейчас заберут у матери и она останется одна. Паника прямо-таки наполнила меня силой. Вырвавшись, я обернулась. Это был Алёшка. Ну, конечно. Отец сюда и не придёт. Мне вдруг стало так обидно за мамочку. Просуществовать половину жизни с мужчиной, который даже не пришёл попрощаться. Вот урод! Самая настоящая тварь!

– Я рядом, мамочка! Не оставлю тебя, – прошептала я, снова утыкаясь в её ладонь.

Брат попытался всё решить силой, но куда там. Я превратилась в тигрицу. Царапалась и дралась, пока Алёша не понял, что все его усилия летят в тартарары. Он, наконец-то, покинул комнату. Я знаю, брат направился к отцу. Только последнему безразлично что жена умерла. Начхать он хотел на всех нас взятых.

– Мама? Мам? А хочешь я тебе спою нашу колыбельную?

Спустя какое-то время брат снова вернулся. Пока его не было, я вроде бы приняла смерть близкого мне человека. Пора было брать себя в руки и начинать новую жизнь. Взрослую. Теперь уже совсем. Горькие слёзы вновь окропили мои щёки. Раздражённо смахнув их, я позволила Алёше взять себя на руки и унести в комнату. Только там я смогла окончательно прийти в себя. Устроившись на груди у брата, я наконец-то начала погружаться в сон.