Текст книги "Озерные страсти"
Автор книги: Татьяна Алюшина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
– Значит, вы утверждаете… – продолжил Крапко.
Но был прерван ворвавшимся в кабинет Аристархом Марковичем, круглое лицо которого, обычно добродушное и какое-то пушистое, приобрело ярко-бурый, свекольный цвет, глаза возбужденно поблескивали возмущенным огнем, а приземистое, бочкообразное тело, двигаясь с поразительной скоростью, просеменило к столу. Он натужно-мило улыбнулся Анне, попросив девушку:
– Анечка, вы не выйдете на минутку, мне надо кое-что срочно сообщить товарищу майору.
Выйдет, конечно, и лучше насовсем и с большим удовольствием, подумала ворчливо-устало Анна, пожав плечами.
Минут через пять Аристарх Маркович вышел из своего кабинета уже с нормальным цветом своего пышного лица и удовлетворенной улыбкой и галантно придержал дверь перед Анной.
– Проходите, Анечка.
Она и прошла, тяжко вздохнув от безнадежности, с кислой тоской ожидая продолжения бессмысленного допроса. Или что у них тут со следователем происходит? Опрос свидетеля или предъявление обвинения?
И неожиданно обнаружила странную метаморфозу, произошедшую в облике полицейского майора: теперь его лицо сделалось пунцового цвета, как у прервавшего их беседу Аристарха Марковича, при этом, низко опустив голову, он с особо тщательным вниманием вычитывал что-то в бумагах, лежавших перед ним. Но когда Анна подошла к столу, то даже сесть не успела, как следователь, не поднимая на нее глаз, протянул девушке протокол и проворчал слегка севшим голосом:
– Напишите: «с моих слов записано верно» и поставьте подпись.
А Анну вдруг так заело это откровенное хамство. Понятно же, и гадать не приходится о природе столь резкой метаморфозы в поведении этого Крапко – без тетушки Александры, видимо позвонившей и накрутившей председателя, явно не обошлось, хоть Аня и просила ее не вмешиваться. Но этот… следователь мурыжил ее больше часа, а теперь он, видишь ли, притух, испугавшись, и торопится от нее отделаться, даже не извинившись. Сунул бумажки в руки – и все, пошла, мол, свободна.
Да сейчас!
Анна села на стул, взяла в руки бланки протокола и принялась старательно читать написанное.
Может, ей послышалось, но, кажется, майор Крапко издал какой-то придушенный горловой звук и проскрипел зубами. Протокол она прочла, указала на несколько грамматических ошибок, допущенных в тексте, и подписала.
– Не покидайте поселок в ближайшее время, – торопливой скороговоркой пробурчал следователь.
– Какое именно время? – уточнила Анна.
– До выяснения всех обстоятельств, – туманно ответил тот.
– А если вы их до зимы выяснять будете? – поинтересовалась ровным тоном Анна. – Или вообще никогда не выясните?
Майор промолчал, поскрипев зубами и погоняв желваки на скулах, но посмотреть на девицу так и не рискнул, отделался красноречивым сопением.
– Понятно, – кивнула Анна.
И покинула кабинет, не удостоив прощанием майора Матвея Крапко, очередной раз прочувствованно выматерившегося, как только за девицей закрылась дверь.
Но для Анны бесконечный день на этом не закончился.
Неизвестно каким образом Бибиси удалось разузнать о найденном в лесу трупе и выяснить кое-какие подробности этого происшествия, способности добывать информацию у этой тетки были феноменальные, и уже к вечеру весь поселок, оповещенный Степанидой, обсуждал небывалое событие.
Бибиси рвалась посетить Александру Юрьевну, чтобы вытянуть детали и подробности лично у Анны, но Лена стойко защищала «рубежи» и, двинув версию про «почивающую барыню, не велевшую пущать», шуганула настырную тетку.
Надолго ли – вопрос. Понятно же, что рано или поздно Степанида своего добьется и где-нибудь да обязательно подстережет Аню или найдет способ как-то просочиться в гости, чтобы получить «эксклюзивное интервью» свидетельницы. Но хотя бы на сегодня они отделались от общества этой «новостной ленты».
– Ну, что? – встретила племянницу вопросом тетушка.
– Представляешь, – плюхнувшись бессильно-устало в уютное английское кресло, поделилась возмущением Аня. – Этот следователь, майор Крапко, задавал мне одни и те же вопросы в разных вариациях раз сто, наверное. Я ему рассказываю, объясняю, как все происходило, а он уперся: «Вы договаривались о свидании с гражданином Северовым».
– А вы договаривались? – перебила возмущенную речь племянницы Александра Юрьевна, приподняв вопросительно-иронично одну соболиную бровку.
– Тетушка! – попеняла ей Аня.
– Ладно-ладно, – поспешила успокоить ее тетка Александра. – Я тебе верю абсолютно, – и продолжила выяснять: – Что он еще тебе предъявлял?
– Да практически прямым текстом обвинил меня и Антона Валерьевича в убийстве этого мужика! – пожаловалась еще более форсированно-возмущенно Анюта.
– Пустое, – отмахнулась величественным жестом красивой холеной руки, блеснувшей бриллиантом на замысловатом перстне, Александра Юрьевна. – Не бери в голову.
– Да как не бери! – разволновалась Анна. – Он же вполне реально может упереться в эту версию и вести следствие в этом направлении, определив нас на место убийц.
– Да не будет никакого следствия, – посмотрев снисходительно на племянницу, со спокойной, величественной уверенностью остудила ее негодование тетушка.
– Как не будет? Почему не будет? – обескураженно уставилась на нее Аня.
– Да так и не будет, – уверила тетушка и принялась разъяснять: – Майора этого послали на этот выезд, выбрав из всех остальных, потому что его не жалко и спокойно можно подставить «под катки», назначив крайним. Видимо, гражданин Крапко не на самом хорошем счету у начальства и, судя по тому, как он начал с ходу предъявлять чуть ли не обвинение и гнобить тебя, еще и откровенно туповат. Думаю, он и сам понимает, что его используют лишь для того, чтобы отработал с экспертами на месте преступления, завел и оформил дело. А завтра утром прибудут следователи областного Следственного комитета и прокуратуры и заберут дело у района. И с вероятностью практически в сто процентов в результате следственных действий установят, что убил кто-то посторонний, не имеющий никакого отношения к «Озерному». Места у нас шикарные, но не заповедник, увы, и люди, предпочитающие отдых с палатками и рюкзаками, частенько заходят в окрестности. Их, конечно, охранники и егеря гоняют, но за всеми не уследишь. Напишут заключение, что какая-то компания что-то там между собой не поделила, и в результате межличностного конфликта потерпевший был застрелен, а преступники тихо скрылись на просторах Предладожья и далее по любому маршруту в неизвестном направлении. Камер в лесу нет, и хрен кто их найдет.
– Но как же так, теть Саш? – расстроилась отчего-то Аня. – Ведь совершенно очевидно, что его застрелил кто-то из местных. Кто-то, кто знает местность, знает про эту яму и спрятал его там.
– Вполне возможно, – согласилась с ней тетушка. – Только никто не станет отрабатывать эту версию.
– Да почему? – негодовала Аня.
– Нет, ну Анюта, – попеняла тетушка. – Я понимаю: у тебя выдался ужасный день, стресс и еще этот следователь тебя замучил и допек, но нельзя же совсем отключать разум! – И пояснила с ироничной усмешкой: – Если предположить, что сделал это кто-то из «Озерного», то по правилам следует опросить всех жителей поселка, чтобы сузить круг подозреваемых. Как ты себе представляешь следователя Крапко, задающего вопрос заместителю губернатора, где тот был и что делал ночью с такого-то по такой час и кто может это подтвердить? Или интересуется у начальника департамента, знал ли тот убитого? Или, сидя в итальянском кресле ампир, обитом парчой с золотым тиснением, заполняющего на ломберном столике восемнадцатого века протокол опроса Олимпиады Власовны?
– М-м-да, – согласилась расстроенно Аня.
– Да он еще толком не приступил к делу, а уже накосячил не по-детски: наехал на тебя неосмотрительно, видимо, посчитав, что ты тут фигура совсем незначительная и просто гостишь у родственницы. Гордыню свою ущемленную тешил. За что и получит, дурилка недальновидная.
– Да ладно, тетушка, – примирительно протянула Анна, отмахнувшись. – Что на него обижаться, человек служивый, делает свою работу как умеет. А что перегнул с моим допросом, так его можно понять: расстроен майор, он же наверняка все понимает про свои возможности, про «Озерное» и его обитателей.
– Охо-хо, – тягостно вздохнула Александра Юрьевна, покачав безнадежно головой, – права была бабушка Муся: блаженная ты у нас, Анюта, не от мира сего, пропадешь по светлости своей, – и, поразглядывав племянницу сердобольным, жалеющим взглядом, повторила вздох тяжелый: – Охо-хо.
– Не все так плохо, тетушка, – рассмеялась звонко Аня, – мне вполне удается очень даже хорошо жить. Работа у меня замечательная, прекрасная просто, и люди меня окружают уникальные, и Ромка у меня золотой.
– Золотой, – согласилась Александра Юрьевна, – только тем и жива, что работа у тебя особенная, исключительная, коллеги-соратники – люди выдающиеся и ребенок замечательный.
– И ты, – напомнила оптимистично Анна.
– И я, – согласилась тетка с ее утверждением. – Ладно, – вернулась она к предмету их беседы, – о тебе мы еще поговорим. А что касается убийства, то, как ни странно, но я склоняюсь к версии о залетных отдыхающих, – поделилась тетушка своим выводом.
– Почему?
– По большей части, – пустилась в подробное объяснение Александра Юрьевна, – в «Озерном» владеют домами-участками люди, имеющие в своем багаже такие непростые тайны, которые могут каждого из них пусть и не до тюрьмы довести, хотя и такое вполне реально, но сильно попортить репутацию и карьеру. Ну не бывает управленцев высшего звена в белых перчатках, с кристально чистой совестью, свободной от грехов, иначе они не управленцы. Сама система часто вынуждает к некоторым, скажем так, свободным трактовкам своих властных возможностей. И эти люди умеют великолепно просчитывать последствия и очень добротно и грамотно охранять свои тайны, пользуясь ресурсами и услугами специальных людей для решения некоторых щепетильных вопросов. Причем я имею в виду далеко не убийство, а гораздо более безобидные вещи на уровне документов и левых дел. Никто бы из них не стал так откровенно подставляться и гадить у собственного порога. Понятно, что те жители поселка, кто занимает высокие посты, обязательно сделают громкие публичные заявления и пообещают держать расследование на контроле, благополучно направляя его на версию о залетных ухарях, стрелявших в нашем лесу, а то и вовсе сведут на нет, тихо отправив в нераскрытые, так называемые висяки. На всякий случай, чтобы не получилось как в том анекдоте: «Проведя тщательное и беспристрастное расследование, вышли на самих себя».
– Но разве никто не захочет разобраться и узнать, кто, как ты говоришь, «нагадил» прямо возле их дома? – не согласилась с тетушкиным прогнозом Анна.
– Зачем? – пожала пренебрежительно плечами Александра Юрьевна. – Знать чужие тайны – дело, конечно, прибыльное, но не всегда безопасное. А такие тайны лучше не трогать вообще, чтобы не огрести, как нынче принято говорить. Конечно, есть большая вероятность того, что это убийство совершил кто-то из прислуги. Практически у каждого в поселке имеется обслуживающий персонал. И хотя хозяев, как правило, не интересует, как говорят в Англии, from belows stairs, «мир под лестницей», то есть жизнь слуг, но даже в этом случае причастие к скандалу, пусть даже косвенно, одним упоминанием, что человек, работающий на тебя, оказался убийцей, никому не нужно. Так что никакого особого расследования не будет. И все же я склоняюсь к версии, что тут кто-то чужой, не наш отметился, – задумчиво протянула тетушка Александра. И резко выдохнула, переключая тему: – Ладно, на сегодня нам более чем достаточно разговоров об убийстве. – И распорядилась: – Давайте, девочки, накрывайте стол, пора уж. – И улыбнулась многозначительно, посмотрев на Анну, мягким, душевным тоном огласив придуманную ею программу: – Посиди-и-им неторопливо, поу-у-ужинаем, и ты нам с Леной расскажешь, как тебе понравился и какое впечатление на тебя произвел этот загадочный Антон Валерьевич.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
