Текст книги "Счастье среднего возраста (Девушка с проблемами)"
Автор книги: Татьяна Алюшина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Вот вам и здрасте! Что ж там за мама такая?
– Я уверена, что, когда планируется данный вид вымогательства, похитители узнают все об объекте, а потом действуют. Поэтому, думаю, версию номер два мы можем с вами смело отбросить.
– Сомневаюсь, – не согласился он с ее категорическим утверждением. – Саш, всегда есть возможность и схемы, как заполучить деньги в обход, тем более если человек находится в руках у вымогателей. Да вы сами им подскажете, когда пытать начнут!
– Возможно, но похитители должны понимать, что в моем случае будет привлечена милиция. И от меня это уже не зависит. Мне кажется, что версия с похищением для выкупа весьма сомнительна. Что вы еще можете предложить?
Тоном, которым королева дает понять смущенному ювелиру, что бриллиант, который он ей предлагает, для нее мелковат оскорбительно. Видимо, не все так отболело про маму, как она представляет внешне, да и про друзей непонятных. Например, Лиля Иванова.
– Да все то же, – отозвался «пристыженный ювелир». – Обидели какого-нибудь злопамятного и достаточно богатого любовника или кандидата в оные?
– Нет, не отказывала и не бросала! – холодно отрезала она.
Спохватилась, вспомнив, что он-то тут ни при чем, и вообще герой сегодняшнего бенефиса – спасает, помогает, выслушивает! И кинулась оправдываться:
– Мы сейчас запускаем новую линию, поэтому у меня ни времени, ни сил, ни черта нет, чтобы заниматься еще и амурными делами! Мне выспаться некогда уже много лет!
Пожаловалась она не пойми кому, ну не ему же!
– Подведем итог. – Господин Гуров сочувствия не выказал. – Из всего сказанного следует, что вы даже отдаленно не представляете, кому и зачем понадобилось вас похищать. Я правильно понял?
– Правильно.
– Может, вы каким-то образом были раньше или сейчас замешаны в криминале? Я не спрашиваю, понимая, что незнакомому человеку, да и знакомому тоже, вы не признаетесь. Да и не надо! Я предлагаю вам самой обдумать этот вариант.
– Да нечего думать! – попыталась возмутиться Сашка,
На полноценную эмоцию сил не хватило, так что получилось что-то вроде сипения придушенной кошки.
– Абсолютно, двухсотпудово нет! Нет, и все, без вариантов!
– И что у нас остается? – невозмутимо спросил он, никак не прореагировав на праведное Сашкино шипение.
– Только вариант с завещанием. И то все это туманно, уверена, что это не так делается.
– А как делается? Вы точно знаете? – начал заводиться он.
Тоже устал, наверное.
– Да не знаю я! Но как-то все это слишком путано! Пытались меня утащить вместе с машиной, ждали у дома! И получается, что замешано в этом не менее четырех человек. Что их, банда целая? А если не банда, то даже я представляю, сколько стоит оплатить слежку, преследование! Да и не логично! Вот на кой ляд гоняться за мной по дорогам, когда можно проникнуть в квартиру, сейчас даже ребенку известно, что вскрыть можно любой замок, а у меня самые простые на дверях стоят! Спокойно меня дождаться, а там… засовывай паяльник куда хочешь, и без экстрима можно пару раз навалять, и завещание в руках! Завещание я могу у любого нотариуса подписать, к рабочим документам это не относится! Я же не партизанка на допросе! Я от боли и страху любую бумагу подпишу и расскажу что угодно, хоть о фрейдовских отклонениях папы римского!
Он-то сразу смекнул, что на дороге ее тормознули не самые крутые ребятки, так, средней руки, и, скорее всего, приказ у них был вытащить ее из машины, засунуть в джип и доставить по определенному адресу, но жадные в своей ограниченности исполнители не смогли бросить хорошую тачку – тоже ведь бабки!
Она была права во всех своих возмущенных выводах – ни черта не ясно, на кой она кому-то сдалась, да еще так, да еще если помнить, что оказалась в непосредственной близости от интересующего его объекта.
Или случайность? Да ладно!
Вот же, грехи наши тяжкие!
И не имеет значения, что она ему нравится, очень, и зацепила чем-то, всем, но… Но какую-то роль она играет в деле, и придется в этом разбираться!
А между прочим, он тоже мечтает выспаться, и давно!
В данный момент желание неисполнимое, из разряда несбыточной мечты, потому как возникла необходимость срочно решать насущную проблему.
Он усмехнулся:
– Александра, нам придется сматываться. Прямо сейчас.
– Как? Почему? – переполошилась Сашка.
Он кивнул на окно, Сашка проследила за его взглядом и увидела паркующуюся за джипом, на котором они приехали, машину. Ту, что стояла возле ее дома.
– Ваши поклонники нас обнаружили, – пояснил Иван. – Это было несложно, далеко мы не уехали, номер они запомнили. Покрутились по округе для порядка и натолкнулись.
– Твою мать! – ругнулась Сашка.
– Ничего себе! – порадовался Иван Федорович и «пожурил» цитаткой из фильма: – «А с виду интеллигентная женщина!»
– Не умничайте! – огрызнулась Санька, приходя в бойцовское состояние.
– Прелестно-о! – порадовался он и, кардинально сменив тон, приказал: – Все! Ходу!
И, зацепив Сашку железной хваткой за руку, сорвался с места, увлекая ее за собой.
И в тот момент, когда он дернул ее со стула, она абсолютно точно, с ясностью прозрачной небесной синевы, поняла: что-то надо ему от нее! И оказался он там, на дороге, не просто так, и ввязался в эту историю не потешить свое рыцарское благородство, не порисоваться перед самим собой и, уж тем более, не в расчете на какой-то возможный благодарный секс, замешанный на адреналине и все том же мужском самолюбовании! Нет!
Нет, был у него какой-то свой интерес ко всей этой завертевшейся карусели и к ней, Александре Романовой.
Она осознала это мгновенно, как будто водки стакан махнула, приняв со всей ее горечью просветление в уме.
И сразу все изменилось внутри нее, и вопросов стало больше, чем было до сих пор, и на него она посмотрела совсем по-другому, и разглядела иного, не такого, которого видела до сих пор.
«Ладно, – решила Санька. – В данный момент надо сбежать от более реальной угрозы! Хотя, может, он и есть самая реальная угроза? Но с этим я потом разберусь!»
Она не будет сейчас даже предполагать, для каких целей и интересов она ему понадобилась! Повинуясь тянущей за собой сильной руке – через зал, лавируя между столиков, он на ходу отдал деньги официанту, что-то его спросил и потащил дальше – через кухню, к черному ходу и на улицу. Саша бежала за ним и пыталась расставить все по порядку в голове, как могла.
«Первое, надо где-то отсидеться! Второе, постараться понять, что к чему и какие шаги предпринять! Третье… А что у меня третье? А, потом! Давай, Александра, осуществи пункт первый, добавив к нему хоть немного сна!»
Ей бы только передохнуть немного, и она начнет соображать, а с тобой, Гуров Иван Федорович…
Посмотрим.
Что ж ты за гриб такой, который, как известно, не растение и не животное?
И что бы это значило?
Каким образом самая простецкая, банальная операция вдруг вышла из-под контроля? Он ругал себя – который уже раз! – не надо было нанимать этих полудурков!
Кретины! Захотелось им еще и машину прихватить! О господи!
Без этой Романовой весь его план, который он так долго, тщательно – годами! – строил, летит к черту!
Он налил себе еще порцию виски и выпил одним большим глотком, не почувствовав вкуса. Размахнувшись, со всей силы запустил пустой бокал в стену, уступив клокочущей внутри ярости.
– Идиоты!
Это же так просто, как детская игра в песочнице – на пустой темной проселочной дороге двум здоровым козлам с пистолетом выволочь женщину из машины, затолкать в джип и привезти куда приказано!
Мелкая, вонючая жадность испортила всю разработанную схему!!!
Он с силой рванул на себя дверцу бара, от рывка затрещали надежные медные петли, выхватил чистый бокал, раздраженным движением крутанув крышку с бутылки так, что она улетела куда-то, проскакав по паркету, и налил до половины виски.
А те, которых он послал к дому?
Он ненавидел до звенящей ярости этих гоблинов с их тупой самоуверенностью, причислением себя к хозяевам жизни, основанной на причастности к криминалу и наличию оружия в кармане.
Быдло, тупое, мелкое! Смердящие своей узколобостью, жадными грязными руками тянущиеся ко всему, что можно украсть, урвать, отнять!
Он дал четкие указания, выверив план посекундно, до мелочей! Забыл только отвести в своем просчитанном плане зазор на тупость, неумение выполнять приказы и непомерную жадность быдла. И лень!
Сказано было тем не сидеть в машине у подъезда, рассредоточиться – один возле квартиры, другой у подъезда.
Его даже подташнивало, и он знал, что не от виски, а от брезгливости.
Надо взять себя в руки!
В ярости невозможно думать, а думать надо… Четко, быстро, от этого зависит все – и прекрасная красота задуманного и практически осуществленного детища, и деньги, настоящие, те, что можно назвать деньгами с почтением, с большой буквы, и его жизнь.
Теперь и его жизнь!
Он много лет шел к этому – годами, годами! – кропотливо, шаг за шагом, шел к своей цели. Выстроил и спланировал все красиво, талантливо и любовался построенной схемой, своими достижениями!
И на последнем, решающем этапе такие неприятности, и только потому, что он нанял это говно!
Но он не мог обратиться к другим, более компетентным и профессиональным людям, с которыми привык работать, – не мог! У этих своя этика, и цеховые договоренности, даже у одиночек, высокого уровня. Его бы сдали сразу, и не за деньги, а именно в силу того самого профессионализма. Пришлось прибегнуть к отморозкам дешевым.
Без этой Романовой он попадет так!.. Те люди, которых он задействовал и долго обрабатывал и кому дал гарантии – они ни ждать, ни шутить, ни слушать его не будут – прихлопнут, как букашку надоедливую, никто и не заметит!
Романову он найдет! У нее работа, детище всей жизни, и мать. Она не исчезнет, объявится! Куда ей деваться!
Надо ждать, расставить везде, где она может появиться, по человечку, и ждать!
Он умеет. Ничего, ничего – он подождет!
Отморозкам урок преподнесен. Он выстрелил одному из них в живот и получил небывалое удовольствие, близкое к экстазу, наблюдая, как тот дергается и корчится в агонии, попутно объясняя остальным, как надо выполнять его приказы! Натуралистическим примером!
И посмеялся от души их попыткам дернуться, доведя до их крошечных мозгов, что их пахан предложил ему перестрелять их всех за нерадивость и неисполнение приказов и обещал других прислать.
Хотите жить?
Он получил удовольствие.
Давай, Сашенька Романова. Объявись! Где ты там прячешься, глупенькая?
Он засмеялся. Зря он так расстроился и злился понапрасну: это даже интересно – «поводить» ничего не понимающую, бесполезно мечущуюся дамочку!
Да, и надо срочно выяснить, что это за мужик ей помог. И главное: почему?
Александра бежала за Иваном Федоровичем Гуровым, перестав ориентироваться в сплетении улиц, переулков и дворов, через которые он ее тащил, так и не отпуская руки. Они вынырнули из какой-то подворотни на дорогу и остановились. Остановился он, а Сашка, налетев на него, прекратила движение, как Конек-Горбунок: «Встань передо мной, как лист перед травой!»
– Постойте здесь. Я сейчас! – подал голос молчавший во время пробега господин Гуров. – Никуда не уходите!
– Есть! – отозвалась Сашка.
Отпустив ее руку, он куда-то скрылся. Быстро так!
Санька постояла, переминаясь с ноги на ногу – от каблуков и бега на различные дистанции ноги немилосердно гудели.
«Стою тут, как!.. – начала ворчать про себя Сашка. – И чего я его слушаю! Он сам по себе, я сама!»
Она увидела себя как бы со стороны – стоит дамочка, одна, в четыре утра на московской улице, переминается с ноги на ногу! Как это называется?
Уж утро близится, а Гурова все нет!
Надо поймать машину и…
И что дальше? Куда ехать?
«По дороге подумаю!» – решила Сашка.
И, увидев приближающийся свет фар, подняла руку.
«Десятка» «мокрый асфальт» остановилась возле нее, открылась пассажирская дверца – нынче она в фаворе, все-то перед ней дверцы распахивают! Перегнувшись через сиденье, показалась уже привычная за сегодняшнюю ночь личность.
– По-моему, я сказал стоять и ждать, а вы ответили: есть?
– А по-моему, самое время не стоять, а что-то делать! – проворчала Сашка, забираясь внутрь.
Машина тронулась, а Санька, изволя пребывать в раздражении, сурово поинтересовалась:
– Ну, а эти дровишки откуда, вестимо?
– Угнал! – жизнерадостно доложил Иван Федорович.
– Да вы что, батенька, больны? – подскочила на сиденье Сашка. – У вас что, автомобильная клептомания?
– Ну, не пешком же нам идти! – аргументировал свои действия господин Гуров.
Или при таких наклонностях скорее гражданин? Или как там принято обращаться к преступникам – подозреваемый?
– Да что вы вытворяете?! Я абсолютно и глубоко законопослушная гражданка, меня даже ГАИ ни разу не штрафовала! А если нас сейчас повяжут? – бушевала Саша.
– Вряд ли, – усомнился подозреваемый.
– Что значит «вряд ли»? А план там какой-то «Перехват» и всякие быстрые реагирования?
– А вы слышали, чтобы это хоть раз сработало?
– Да какая разница! – призывала, как Бендер, к почитанию Уголовного кодекса Александра. – Это же криминал беспредельный какой-то! Вы машины угоняете, словно собираете ягоды в лесу! Это что, ваше хобби или основное занятие?
– Я уже отвечал на этот вопрос отрицательно, Александра! И чтобы успокоить ваше законопослушное гражданское возмущение, могу уверить, что ничего с этими машинами не станет. Одна у кафе осталась, где ее завтра и найдут, эту сейчас тоже пристроим на видное место. Расслабьтесь, Александра!
– Не называйте меня Александрой! – потребовала она.
– Ну хорошо! – легко согласился он. – Я буду звать вас Алекс.
– Угу, – с язвительной надменностью отозвалась Сашка, – а я вас Юстас!
– Зачем же так нервничать, – усмехнулся автомобильный клептоман.
– Куда мы едем? – потребовала объяснений Санька.
– Ко мне домой.
– С какого это перепугу?
– У вас есть другие предложения? Куда вас отвезти? К друзьям, маме, на дачу, в тайгу? – огрызнулся он, перестав улыбаться.
– К маме, наверное, нельзя, – приутихла Сашка.
– Нельзя. Радует, что вы начали что-то соображать!
– Не злорадствуйте!
– Не буду. Меня они не знают…
– Я тоже! – перебила Сашка.
– …Поэтому в данный момент это единственное, что я могу предложить, – закончил Гуров, не обратив внимания на ее замечание.
– Это как-то… – неожиданно смутилась Сашка.
– Неудобно, – закончил за нее Иван. – Но надо немного поспать и вам и мне, а утром вы решите, что дальше.
– Спасибо, – буркнула Санька.
– Сейчас оставим машину и возьмем такси. Тут недалеко уже.
– Зачем такси?
– А что, вы предлагаете подкатить к дому, чтобы машину там обнаружили?
– Ах да! Да, конечно! Еще и ваши отпечатки пальцев и мои! – испугалась Александра пришедшему озарению.
– Да какие отпечатки! – возроптал Иван. – О чем вы! Великое гаишное счастье – две галочки по раскрытым угонам и машины в целости и сохранности! Чай, не в Америках с Европами живем!
– Да, чай! – успокоилась Сашка. Дальнейшие их передвижения и водворение в квартиру неведомого мутного мужика Ивана Федоровича Гурова Сашка воспринимала смутно – как-то в один миг расслабилась и поддалась навалившейся отупляющей усталости.
Первый раз в ее осмысленной взрослой жизни кто-то, а не она, решал, что делать и как справляться с проблемой, хотя бы с частью проблемы – где переночевать! – тем более такой! И ясный перец, что этот мужик не просто так возле нее образовался и данный крестовый или бубновый король находится при своем каком-то интересе той же масти, но вот прямо сейчас это ее меньше всего волновало. Потом!
Она потом очень постарается, как никогда в жизни не старалась, разобраться в сюрреализме свалившихся на нее событий и туманностях детективной ситуации, если это будет возможно.
А сейчас только спать! И для уж полного сиюминутного счастья очень бы хотелось в душ перед этим «спать».
Александра усилием воли заставила идентифицировать себя в пространстве, встряхнуться, только когда оказалась в чужой квартире.
– Что для вас сейчас самое актуальное? – поинтересовался гостеприимный хозяин. – Хлопнуть чего-нибудь крепкого, поесть, душ, спать?
– Все и сразу, можно без хлопнуть и поесть.
– Организуем! – бодро пообещал он. – А выпить и закусить вам надо обязательно!
Он указал ей дверь ванной комнаты, в которой обнаружилась и ванна и душевая кабинка, и растворился в квартире, пока Сашка разглядывала радующие достижения цивилизации, и возник вновь, сунув ей что-то в руки.
– Полотенце и чистая футболка, ничего иного из одежды предложить не могу, в данном временном контексте. Если смущаетесь, могу присовокупить шорты.
– Не надо присовокуплять, – отказалась Санька, – футболки вполне достаточно.
– Давайте быстро, а я пока соображу выпить, закусить и постелю вам.
– Почему быстро? – тупила по-тихому Александра.
– Потому что у меня те же горячие желания – душ и спать!
– Простите, – прошелестела она смущенно.
– Прощаю, – отозвался он, выходя из ванной.
Санька, постанывая тихонько, кое-как поместила себя в душевую кабинку, с благоговением подставившись под сильную струю, немного контраста, чтобы взбодриться, насколько можно, учитывая все выпавшие на ее долю приключения, – холодная – горячая, холодная – горячая.
Господи, хорошо-то как! Стоять бы так и стоять! Но в другой раз.
Она уже намного бодрее выбралась из душа, быстро вытерлась, натянула футболку, которая, как она и предполагала, доходила ей до середины бедер, и, схватив в охапку свои вещи, вышла в коридор вместе с клубами пара и двинулась на доносившиеся откуда-то звуки, свидетельствовавшие о местопребывании хозяина. Это оказалась кухня.
– Душ свободен, – проинформировала она, как добросовестная жиличка коммунальной квартиры.
– Закусь и выпивон тоже, – в тон ей отрапортовал хозяин. – Подождете меня или приступите в одиночестве?
– Подожду, – спешно обязалась Сашка.
– Я так и думал.
– Я хорошо воспитанная девочка, – информировала она.
– Да к черту, Саш, какие сейчас расшаркивания! – отмел все незначимую ерунду и быстро вышел из кухни.
Сашка тяжело вздохнула, осмотрела накрытый на скорую руку стол – хлеб в плетенке, колбаса, сыр на тарелке, порезанный лимон на блюдечке, масло в масленке, уже давшее слезу от не спадавшей даже ночью жары, бутылка добротного коньяка и два пузатых бокала к нему.
Еще раз, глубоко вздохнув над выпавшими тяготами жизни, Санька прислушалась к звукам льющейся воды и решила выпить, не дожидаясь принимающего водные процедуры хозяина. Она плеснула себе в бокал совсем немного коньячку и выпила одним глотком.
– А прав был товарищ Гуров по имени Иван и отчеству Федорович! – скривившись, прокомментировала она. – Хлопнуть надо было обязательно!
Шум воды прекратился. Сашка, сидя за круглым столом, как совенок, из последних сил таращила глаза и хлопала веками, стараясь не уснуть и дождаться Ивана. Неприлично, в конце-то концов, человек проявил гостеприимство, а она…
Но ее так сморило, что приходилось прилагать гигантские усилия, чтобы не свалиться со стула, заснув в полете.
В кухню вернулся хозяин, облаченный в белую футболку без рукавов и длинные шорты. Видимо, обычный домашний прикид, который ему очень шел, подчеркивая стройность, мускулистость фигуры и демонстрируя загар.
– Вы совсем засыпаете, – бодро сообщил он Сашке диагноз. – Давайте-ка, Саша, или Шура, или все-таки Алекс?
– Саша сойдет, – разрешила она, – но чаще меня называют Саня, во всех производных от данного имени, а еще чаще по имени-отчеству.
– Имя-отчество мы прибережем для другого случая, – пообещал он что-то далекое, – давайте быстренько перекусим, выпьем и спать!
– Зачем же о розовой мечте так обыденно, – заступилась за свои грезы Александра.
Он сел напротив нее, молча разлил коньяк в бокалы, подцепил вилкой кружочек лимона, так же молча чокнулся и выпил. Сашка последовала хорошему примеру – хлопнула, на сей раз не морщась.
– Все! – оповестила Сашка. – Больше ничего не могу, усну прямо сейчас!
Он поднялся со стула, взял ее за локоть, помогая встать, и, поддерживая за плечи, отвел в гостиную, где ее ждал разложенный диван, застеленный бельем яркой расцветки, веселенькой.
Она рухнула на диван, промычав в полете что-то благодарное, и мгновенно отключилась.
Да и сколько можно, ей-богу!
Иван постоял над ней, заснувшей, словно убитой, посмотрел, соглашаясь с определением: «мертвый сон», накрыл простыней, вздохнул и вернулся на кухню – думать и звонить.
Для начала, не без доли злорадства, он позвонил Буру, нарушив начальственный покой – не все ж ему одному мучаться!
– Да! – грозно, как потревоженный в берлоге медведь, гаркнул Лев Петрович.
– Гуров, – представился Иван.
– Что там у тебя? – проснулся враз начальник. Иван рассказал, по ходу пытаясь анализировать.
Начальство помолчало, посопело, размышляя, и отозвалось:
– Учитывая, что мы – та фирма, в которой возможность совпадения стремится к нулю, это все очень интересно и указывает на то, что мы многое прохлопали и не заметили.
– Начиная с неожиданного появления в деле Лили Ивановой и этой Романовой!
– Да это-то… – отмел Петрович. – Ты же знаешь, всегда новые фигуранты появляются в процессе работы. Но вот кому, что и именно в данный момент от нее понадобилось? Как думаешь?
– А бог его знает! – расстроился Иван. – Думаю все время, и никуда! Никакой связи между нашим мальчонкой и Романовой. Вполне возможно, что нападение связано с разборками между Ивановой и Романовой, что-то побочное, не имеющее к нам отношения.
– С чего бы? Столько лет дружили, дорогу Лиле Романова перебежать не могла, за богатыми мужиками не охотится, читал я ее досье. Никаких денежных недоумений между ними не было, девочка зарабатывает сама по-тихому, – рассуждал Петрович.
– Да не по-тихому, а как вол на плантации, и неплохо зарабатывает!
– Ну и что? По сравнению с Лилиными мужиками это так, на мелкие расходы.
– Может, какие дела прошлые? Что-то непроясненное между ними? А наш красавец к Лиле мог приехать без предварительной договоренности, или Лиля была уверена, что подруга не останется, и спокойно принимала и его, и к Романовой его приезд никакого отношения не имеет? Да все эти погони за ней могут к нашему делу не иметь никакого отношения!
– Вполне. А ты что мыслишь?
Иван помолчал, прислушиваясь к своим мыслям, уже думаным-передуманым, к интуиции, которая редко подводила.
– Ох, чувствую я, все это – нашего хлопца дела! – признался он неохотно, зная, что за данным признанием последует.
– Воти давай, штудируй всю их прошлую жизнь, может, он где с этой Романовой пересекался или общие знакомые, и Лилю, и их дела прошлые! Работай, Иван!
– А я что делаю? – возмутился усталый подчиненный,
– Пока геройствуешь безрезультатно, – определил Петрович его действия. – Что, кризис среднего возраста комплексами о себе напоминает, требуя активных боевых действий?
Это он так, для порядка пропесочивал, Иван знал.
– Ну, может… – довольно протянул он.
– Как эта Романова? Вообще?
Как, как – ой-ой-ой! – вот как! Не Романова, а чирей на одном существенном для отдыха месте! И заноза там же!
Но начальству такое не доложишь, надо иные определения подбирать.
– Симпатичная, сексуальная, волевая, как кремень! Очень умная, по-хорошему злая, юмор на десятку, и при этом правильная барышня. Ну что еще? Никаких истерик, даже близко – сплошной мыслительный процесс, и держит себя в руках. Никогда не была замужем. А это странно – почему? Аппетитная такая, интересная, при этом никакой наигранности, кокетства и использования женского арсенала. Странно. Такие не меньше одного раза, а скорее всего, раза по три замужем. И любовника нет, ну это понятно – вся в работе. Аналитический склад ума, что неудивительно, учитывая ее прежнюю работу, меня уже где-то просчитала, но решила, видимо, пока ничего не выяснять и использовать совпадение интересов.
– Представляться будешь?
– Пока нет. Она вполне может иметь какие-то связи с криминалом.
– Ну смотри. Зацепила тебя? – понял Бур.
– Да, – признался Иван. – Но…
– Вот именно! – назидательно изменил тон Бур.
– Сказала интересную фразу: мол, если это попытка похищения с целью выкупа, то совершенно бесполезная: никто за нее ничего не даст, особенно мать.
– Хоть какая-то зацепка. Ребята будут искать, уже занялись подробным изучением и Романовой, и Ивановой, будут тебе докладывать. Ну что, подытожим? – предложил Петрович.
– Подытожим, – выказал готовность Иван.
– Как думаешь, искать ее будут или охолонут маленько, боясь, что она в ментовку обратится?
– Будут! – В этом он не сомневался. – И живее, чем прежде, уж очень она им нужна, вон какую деятельность развили, в центре Москвы гонялись!
– Значит, нужна она им сильно и срочно! Далее!
– Далее по пунктам. Первое: про мужика мы уже многое знаем, все финансовые вопросы подтвердились. Второе: подтвердиться-то они подтвердились, а вот куда ушли, неизвестно. Ну, найдем. Не вопрос. Третье: он развил какую-то активную деятельность, сидел как сом в омуте и вдруг забегал! Значит, вышел на финишную прямую. Какую? Четвертое: именно в этот момент появляются на горизонте Иванова с Романовой. Пятое: Романову пытаются похитить. Если это имеет отношение к нему, то какой кормой? Зачем она ему? Некие предположения имею, но пока это только догадки на уровне интуиции.
– Выводы! – потребовало начальство.
– Неутешительные! Мы опаздываем! Он собрался отвалить, это ясно, а вот куда, как и какое место в его плане занимают эти барышни?
– Ну что, Ванечка, будешь геройствовать дальше? – с нежностью спросило начальство.
– А куды деваться? – посетовал он, как баба на худое решето.
– План действий?
– Сдаться. Пусть поймают. Послушать, что хотят. Мое появление во втором акте их ой как нервирует, вопросов они задавать будут много, глядишь, среди них что проскользнет, и к дамочке надо поближе держаться.
– А если это будут профи? – забеспокоился Лев Петрович.
– Ой ли! Ему светиться никак нельзя. А у профи свои правила, могут сдать кому следует.
– Да ладно! Сейчас этих профи на каждом углу. И без всяких мансов, лишь бы платили! Если он очень спешит, то может наплевать на их правила и договоренности и нанять кого надо!
– Ну, он уже нанял, я имел удовольствие наблюдать этих ребятушек. Он господин осторожный, не будет он рисковать.
– И тебе не советую! К чему эти войнущки с пленом?
– А как иначе, Лев Петрович? Я уж думал и так и эдак. Нет у нас времени на серьезный неспешный анализ, слежку за всеми, он не сегодня завтра уйдет, а мы ручкой вслед помашем! Надо провоцировать, заставить его проявиться!
– А барышня как же?
– Очень надеюсь, что Александра Владимировна Романова ни при каких делах. Надеюсь, но до конца не уверен.
– Так, с выводами согласен, план хоть и хлипкий, на другого у нас нет! – вздохнул с сожалением Бур. – Группа прикрытия, конечно, за вами проследит, но ты не рискуй там особо!
– Сам не хочу! – отозвался Иван. – Оговорим детали?
Они подробно обсудили прикрытие и все возможные варианты развития событий, Иван особо настаивал, чтобы не вмешивались, только в крайнем случае.
– А может, проще повязать быков? Они на заказчика выведут.
– А если не выведут? А если они его в глаза не видели? А даже если выведут, он скажет, что влюблен до беспамятства и хотел таким образом «представиться» даме за неимением времени на ухаживания. И что мы получим? Признаваться он не будет, особенно если операция, непонятная нам пока, провалится. Проследить за ними, естественно, надо, но никаких действий, пока я не дам отмашку. Ну что, Ванюша, – после небольшой паузы задушевно обратилось начальство, – проехался, от кабинетной пыли проветрился?
– Да уж! – согласился Иван.
– Ладно, докладывай при любой возможности, девочку береги и зубы, – наставлял Петрович.
– Постараюсь! – пообещал Иван.
– Старайся! – громыхнуло начальство и положило трубку.
Иван с силой потер лицо ладонями, надеясь содрать паутину усталости и сонливости. Встал, достал из ящика пачку сигарет, зажигалку и закурил. Он бросил курить пять лет назад, но в особо сложные рабочие моменты разрешал себе с удовольствием.
Он позвонил Васе с Ильей, все еще сидящим у дома Ивановой в машине, по случаю продолжающегося визита их объекта у дамы, узнал обстановку, дал необходимые распоряжения.
Все. Спать!
Саша проснулась и чуть не застонала от обиды – так несправедливо мало она поспала! То, что мало, она чувствовала какими-то внутренними часами. И сон-то был тяжелым, все она бежала, спасаясь от кого-то, застревала в темных комнатах, носилась, как на пожаре, по лестницам то вверх, то вниз, подгоняемая страхом, пряталась в закутках. И все же! Пусть бы себе бегала и пряталась, но спала бы!
Она потянулась, открыла глаза… и испугалась, как только что пугалась во сне.
Комната была незнакомой, и диван, на котором она лежала, был не ее – все не ее и пугающе незнакомо! Может, она еще спит?
И тут она вспомнила все и разом!
Сашка осторожно выбралась из-под простыни, которой укрывалась, лето нынче выдалось в Москве – «Африка наступает!» – жара непрекращающаяся уже больше месяца, простыня – единственное и лучшее укрытие от кошмаров и догоняющей действительности.
Стараясь не шуметь, пошла в кухню.
«Утро красит нежным светом…» – подумала она, постояв у кухонного окна и осматривая панораму, открывающуюся взору с высокого – а черт его знает какого! – этажа, стараясь сориентироваться, где она находится.
В районном масштабе Москвы.
Ну и что можно ответить себе на вопрос «где я?», если до горизонта простирается неизвестный тебе урбанистический пейзаж с островами запыленной зелени?
Ну, вот так она себе приблизительно и ответила!
Так, и что дальше?
А дальше надо тихо-тихо одеться, предварительно отыскав свои причиндалы, которые она куда-то ведь положила, прежде чем заснуть, и так же тихо удалиться восвояси.
Где могут сейчас быть ее свояси и как в них можно удалиться, Сашка и приблизительно не представляла.
То, что ни в коем случае ни у друзей, в количестве нескольких единиц, ни у просто знакомых – это факт. Мама отпадает безоговорочно.
Да какая разница!
Главное – незаметно ретироваться, а там посмотрим!
Очень, очень хотелось кофе, а еще есть и контрастный душ для просветления мозгов и бодрости намученного бегами и переживаниями тела.
А еще ну хоть что-то понять, хоть какую-то продуктивную мысль уловить в том, что с ней случилось.
И еще случится! Вот это она чувствовала всеми потрохами – чем там чувствуют? – интуицией, шестым чувством, ясновидением? Знала, понимала, что ничего не кончилось и братки лихие ее ищут. И найдут рано или поздно.
Но зачем?! Зачем?! Кому это надо-то?!
Что ей может помочь? А?
Стоя у чужого кухонного окна неизвестно в каком районе Москвы, Сашка пришла к выводу, что у нее только два варианта помощи – либо Божьи чудеса, либо Игоря Кио!
