Текст книги "Рубашка (СИ)"

Автор книги: Тата Кит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Рубашка
Тата Кит

Глава 1. Эти ваши утры

– Дорогой дневник, где у козы трещина и почему мне нужно в неё сходить?

До этого момента я не знала, что умею закатывать глаза во сне.

Укутавшись плотнее в одеяло, я, всё-таки, решила поставить этот мир в известность о том, что я почти проснулась.

– Тебя не учили, что читать чужие личные дневники некрасиво?

– А тебя не учили, что в личные дневники нужно записывать интимные секретики, о которых никто не должен знать, а не про козьи трещины?

– Ты дарил мне этот дневник с просьбой записывать что-нибудь такое, что связано только с тобой. Кроме козьей трещины на ум больше ничего не пришло. Тем более, что ты меня туда почти сразу и послал после того, как подарил этот дурацкий блокнот.

Стёпа за моей спиной захлопнул увесистый, отвратительно розовый, пушистый ежедневник. Судя по треску старого общажного стула, парень сменил положение, а судя по громкости его голоса, приблизил свою наглую морду к моему затылку.

– А я знаю один твой грязный секретик, Уля, – протянул он зловеще. – И всем о нем расскажу, если ты сейчас же не проснешься.

– Ммм, – протянула я скучающе, снова засыпая. – И что это за секретик такой?

– Ты пинала беременную женщину.

В одно мгновение мои глаза распахнулись. Резко повернувшись к Стёпе, я слегка растеряно посмотрела на его едкую ухмылочку, пытаясь вспомнить столь ужасный эпизод в своей жизни, о котором он только что сказал.

– Ты дурак?! – сообразила я, наконец, и, расслабившись, вновь рухнула на подушку. В этот раз лицом к другу. – Я тогда была у мамы в животе.

– Не оправдывайся. Вырванная из контекста фраза работает не в твою пользу.

– Надеюсь, ты никогда не станешь настоящим юристом, а диплом тебе нужен только для нарезки колбасы.

– Подъем, Дорофеева! – край одеяла ненавязчиво пополз с моего плеча ниже к ногам. – Ты просила разбудить тебя после вчерашнего? Я здесь и бужу тебя. И не фиг на меня психовать. Сама просила. Я из-за тебя сегодня сократил пробежку.

– М. А я думаю, почему в комнате конюшней воняет?

Приоткрыла один глаз и посмотрела на Стёпу, который сидел напротив моей кровати в серой толстовке с мокрыми потными разводами вокруг горловины и на подмышках. Черные шорты на его ногах заканчивались абсолютной анархией в виде белого носка на одной ноге и желтого – на другой. И, конечно же, ядовито-зелеными кроссовками для бега.

– Если ты не встанешь через минуту, я начну теребилдинг, – пригрозил мне Стёпа, смахнув со своего лба влажную прядь русых волос и потянул ко мне руки.

– Фу! – возглас отвращения от соседки по комнате с другой кровати. – Вы бы хоть дождались, когда одни в комнате останетесь.

– Можешь присоединиться, – обворожительно улыбнулся ей Стёпа. – Всегда мечтал сделать это с двумя сразу.

Парень демонстративно поиграл пальцами двух рук в воздухе, заставив мою соседку погрузиться в состояние легкой паники и, кажется, страха.

– Он про щекотку, – пришлось уточнить, чтобы моего друга не сочли за извращенца. В очередной стотысячный раз.

– Всё, Дорофеева, – Стёпа встал со стула и вернул его под обеденный стол. Отобрал у меня одеяло, оставив его на шкафу. – Я твою просьбу выполнил, дальше давай сама. Мне в душ надо. Тебе кабинку тоже забью.

Театрально закатила глаза и цокнула.

– Опять резиновое дерьмо? Может, придумаем что-нибудь новенькое? – сложила я бровки домиком. – Не знаю, как тебе, а лично мне не очень прикольно каждый раз под немигающие взгляды шокированной публики убирать с пола кусок дерьма, хоть и резинового, себе в косметичку.

– Действенный же способ. Кто еще, кроме нас с тобой, войдёт в кабинку, в которой навалено? – хохотнул Стёпа, выходя из комнаты.

– А тебе вот прям сильно нужно дружить с бывшим, да? – скептически поморщилась соседка по комнате.

– А-то! Иначе как я сохраню от этого козла свой священный огород? Только за забором из крепкой и нерушимой дружбы.

Глава 2. Тяжело в учении. Тяжело

– Рай, дай списать, – шепнула я впереди сидящей одногруппнице и коснулась ее плеча ручкой, чтобы наверняка быть услышанной. – Я не успеваю за этим пулеметом в пенсне.

Рая слегка сдвинула тетрадь в сторону, чтобы я могла видеть, что в ней написано, но это мне нисколько не помогло, потому что ее конспект выглядел ровно так же, как и мой – ровная аккуратная таблица, которую нам подробно и медленно рассказал препод, а дальше у него включился режим «турбо». И чтобы успевать за ним, приходилось записывать по одной-две первые буквы слов в надежде на то, что в общаге удастся расколдовать эту абракадабру.

– Спасибо, очень помогла, – выронила я иронично, на что Рая понимающе развела руками.

Все мы в этой аудитории в одной лодке, неумело гребем каждый своими кривыми веслами и пытаемся успеть за преподом, который на «моторке».

Вскоре я вовсе сдалась и уже не пыталась записывать за преподом, потому что в попытке успеть за ним, я теряла смысл того, что он нам говорил. В итоге важная информация не оставалась ни на листах тетради, ни в голове даже фрагментами.

И что это за привычка такая у преподов – в начале пары плавно объявить о том, что по сегодняшней теме будет зачёт и то, что он нам сейчас расскажет, нет ни в одном учебнике и даже интернете, а затем вдавить педаль газа в пол и галопом прогнать нас по теме, от которой мы успели запомнить только название, да и то не целиком?

Как всегда, вся надежда на главного умника группы, который, каким-то чудом, успевает не только записывать за всеми преподами, но даже умудряется вести конспекты цветными ручками и маркерами. Даже сейчас, когда большинство человек из группы отчаялись успеть записать, сидящий на первом ряду Андреев, менял ручку на маркер и не испытывал никаких неудобств. Он там еще и на полях, наверное, рисовать успевает.

Сразу после пары пришлось быстрее всех добираться до Андреева, потому что охотников за его конспектами всегда много.

– Я первая! – подбежала я к одногруппнику и сдвинула бедром другого.

– Дорофеева, блин! – вздохнул сокрушенно поверженный в неравном бою парень.

– Андреев, одолжишь конспект? До вечера. Возможно, даже раньше. Я после таблицы слилась, но там, вроде, немного не дописала. Я сама занесу тетрадь тебе в комнату, когда закончу.

– Да ладно тебе, – улыбнулся парень смущенно и поправил манжеты рубашки. – Я и сам могу зайти, если хочешь. На одном этаже, всё-таки, живём.

– Мне не сложно, – улыбнулась я несколько натянуто, ожидая, когда мне позволят взять тетрадь с конспектами. Другие стервятники тоже не дремали, ожидая, что мне могут отказать.

Андреев тем временем аккуратно сложил свои многочисленные ручки, маркеры и стикеры в пенал. Пенал! Я пенал последний раз видела в начальной школе и то только в начале учебного года, потому что потом ими обычно играли в футбол или заливали клеем.

– Бери, конечно, – Андреев скромно придвинул к моему краю стола свою тетрадь и начал что-то мямлить, ковыряя лямку своего рюкзака. – Ульяна, у меня тут есть лишний билет… Совершенно случайно купил, представляешь? И я хотел…

Пока парень говорил, на плечи мне легла увесистая рука Стёпы, который, слегка приобняв меня, притянул к своему боку.

– Чё, как жизнь? Как сам? Пальцем по усам? – выронил друг нарочито небрежно, тем самым вынудив Андреева прервать его многослойную речь, покраснеть и, кажется, немного испугаться.

– Всё хорошо. Спасибо, что спросил. Как у тебя дела, Степан? – вежливо поинтересовался Андреев, явно ища взглядом пути отхода.

– Нормально, чё. Похавал сегодня от души, – специально изображал Стёпа имбецила.

– Ну, что ж. Я пойду, пожалуй, – практически откланялся парень.

– Я занесу тебе конспект, – успела я только крикнуть ему вслед, а затем незаметно ткнула локтем тихо ржущего Стёпу в бочину. – Ненавижу твои бычьи повадки.

– Сама же говорила, что тебе не нравится, что он подкатывает. А усики ты его видела? Этот девственный пушок? – Стёпа издевательски приложил мизинец к своей верхней губе. – Он же их для тебя отращивает.

– Отстань, – закатив глаза, скинула с себя руку друга и первой вышла из аудитории, параллельно закидывая в сумку тетради.

– На футбик вечером спустишься? – выровнялся со мной Стёпа.

– Посмотрим. Конспект перепишу и спущусь. А что сегодня? Кто-то опять замутил чемпионат за пакет майонеза и пачку дошика?

– Просто, – загадочно произнес Стёпа.

– А-а! Я поняла! – протянула я специально громко и тут же снова оказалась притянута к боку друга с его тяжелой рукой на своих плечах. – Сегодня приезжает принцесса-выпендресса! Не боишься, что её мажористый парень запинает тебе мяч и совсем не в ворота?

– Когда я кого боялся? Ну, помашемся разок. И что?

– Ничего. Подумаешь, он папочке нажалуется, ты вылетишь из универа и в армию пойдёшь. А там всего годик служить. Фигня. Ах, и вот еще что – принцесса тебя точно не дождется.

– Зануда, – вздохнул Стёпа, нахлобучив мне на макушку свою кепку. – Вечером спускайся. А-то мне играть не с кем.

Глава 3. Отрицание, торг

– Улька, выходи на ульку!

Чёрт! А я так надеялась, что он забудет.

Отложила ручку и вышла из-за стола. Щурясь от яркого весеннего солнца, выглянула в окно и увидела стоящего под ним Стёпу, который перекидывал футбольный мяч из руки в руку, стоя между тополями и общаги.

– Ты вспомнил, что тебе снова двенадцать? – опершись локтями о нагретый подоконник, я смотрела на друга со второго этажа и с высоты своего «роста» была мысленно рада тому, что, наконец-то, смотрю на него свысока. – Чё надо?

– Погнали на футбик. Мне скучно.

– Меня мама не отпускает. Говорит, нельзя гулять с мальчиками, у которых титечки больше моих. Ты, может, футболку, всё-таки, наденешь? Ветер-то холодный.

– Меня греет твоя душность. Спускайся.

– Ладно, – согласилась я нехотя, для набивание большей цены, закатив глаза. Уговаривайте меня, уговаривайте. – Сейчас только Андрееву его конспекты отдам. Возможно, придётся задержаться. Всё-таки, у него такие усы… – вздохнула я нарочито мечтательно.

– Не парься, у тебя больше.

Шутник чёртов.

Показав ему средний палец, вернулась к столу, закрыла все тетради и учебники, сложив их на полку. Переоделась в спортивный костюм с шортами, надела гетры, а под них подсунула щитки, иначе мне опять сломают ногу, как было уже в восьмом классе. А потом Стёпа сломал тому мальчишке нос.

Моя нога давно зажила, а вот у того мальчишки до сих пор кривой нос.

Волосы пришлось собрать в высокий хвост и убрать все лишние пряди ото лба. На бегу поправлять прическу, когда на тебя летят несколько здоровых парней, – очень опрометчиво.

Последний раз глянула на себя в зеркало и осталась довольна результатом. Шорты, облегающие зад, в меру короткие ноги в гетрах и кроссовках, и короткая футболка, из-под которой при движении иногда показывалась полоска кожи. Жаль, что это все совсем скоро станет мокрым после бега по полю, но хотя бы первые минут десять и побуду красивой.

Прихватила с собой рюкзак со всякой мелочью и теплой толстовкой на случай похолодания. Стукнула пятками кроссовок друг о друга и пошла к выходу. Предварительно заглянула в комнату Андреева, где он смотрел в окно на пока еще просто дурачащихся парней, разыгрывающих мяч между собой.

– Ты на футбол? – он каждый раз, как в первый, удивлялся тому, что я играю с парнями. Хотя я была не единственной девчонкой из общаги, которая не прочь погонять мяч.

– Да. Позвали, – улыбнулась я неловко, желая как можно скорее прекратить очередной нелепый диалог и не давать ложных надежд хорошему парню. Он не плохой, просто не в моем вкусе. – Вот, держи, – протянула я ему его увесистую тетрадь. – Спасибо, что выручил.

– Не за что. Обращайся ещё, если что-нибудь понадобится. Ну, или просто так.

– Ну, ладно. Я пойду, – приподняла я многозначительно брови и, махнув рукой, сама себя отпустил на игру.

Надо было, наверное, предложить Андрееву пойти со мной? Но он всё равно никогда не ходит туда, предпочитая смотреть из окна и иногда этим напрягать.

На улице сегодня было ну очень жарко. Для конца апреля, наверное, рекорд. Почти тридцать градусов на солнце, а то и больше. Хорошо, что я блондинка и волосы мои не припекает так, как у Сони, которая пыталась спрятать свою брюнеточную макушку под ладонью.

– Ого! – потрогала я ее волосы. – На тебе можно яичницу жарить.

– Пригорит. Моё антипригарное покрытие давно со всех мест слетело. Теперь периодически пригорает. И не только здесь, – хохотнула Соня, показав на свою голову.

– Тогда уж, в основном не здесь.

– Такова жизнь, – философски вздохнула подруга и, оперевшись на локти, откинулась назад на скамейке. – Кайф сегодня погодка? Хоть на речку купаться иди.

– Угу.

Прикрыв глаза, я слегка откинула голову назад и балдела под лучами согревающего солнца. Боже, хорошо до чего же! Не хватает только одуванчиков и бабочек-капустниц, чтобы почувствовать самую настоящую весну. Но даже эта демо-версия, которая рассеется, как только солнце спрячется за горизонт, были восхитительна.

Пока я наслаждалась солнцем, затылка что-то коснулось. Открыла глаза и посмотрела в сторону. Узнав Стёпин подбородок, снова позволила себе расслабиться, но теперь уже голову можно было держать на удобной подставке в виде плеча друга.

– Ты чего потекла-то, Снегурка? Соберись, нам еще старшекуров натягивать на коленку.

– Они всего на курс старше нас, – цокнула я вяло. – Ты меня, вроде, в футбол позвал поиграть, а не натяжением заниматься. И, вообще, знаем мы, кого ты хочешь натянуть и совсем не на коленку. И, кстати, на каком она курсе? Втором?

– Заканчивает второй. Умница, красавица, спортсменка, фигурка отпад, характер слаще мёда…

– Спасибо, конечно, за комплименты, дружище, а второкурсница-то твоя как? Видимо, приедет, раз ты до сих пор футболку не надел.

– Приедет. Вон они, кстати.

Лениво открыв глаза и пока еще не очень четко видя от яркого солнца, я увидела, как на парковку близ одной из общаг, между которыми находилась наша спортивная площадка, заехали четыре машины. Но самой яркой из них, хоть и черной, была узнаваемая всем универом спортивная тачка сынка богатеньких родителей и основных спонсоров нашего университета, – Белова Андрея.

Кстати, эта площадка, на которой любит играть почти весь универ, тоже построена на деньги его родителей. Раньше здесь, когда я была еще на первом курсе, были только мусорные баки, а рядом с ними валялся мусор. Теперь же это отличное место для культурного отдыха молодёжи. (Пожалуй, опустим те подробности, в которых установленные здесь новые скамейки очень удобны для распития алкоголя. Безалкогольного, конечно же. Конечно…).

Первым из машины вышел Белов. Чёртов красавчик! Хотя на мой вкус излишне слащав. Всё-таки, должно быть в мужчине что-то от обезьяны, а этот… Уж слишком гладкое у него лицо. У Стёпы, даже если он побреется, всё равно почти сразу пробивается щетина. А Белову будто паяльной лампой каждое утро лоск наводят.

Высокий, симпатичный. На запястье левой руки блестят и болтаются часы. Наверняка дорогие, но, к счастью, я никогда не стремилась понимать и считывать дороговизну вещей. В черных шортах и белой футболке без рукавов парень обошёл машину, как в рекламе шампуня прочесав пальцами каштановые волосы. Открыл пассажирскую дверь и выпустил свою очередную «перчатку».

Исходя из выражения «меняет, как перчатки», я в уме всегда называю его девушек перчатками, ибо долго они возле него не задерживаются. Буквально два-три месяца, и дверь он открывает новой «перчатке». Даже у самого неказистого хомяка срок годности дольше, чем у его девушек.

«Перчатка» с проститут… прекрасным именем Виолетта вышла из машины с широкой благодарной улыбкой в сторону Белова.

Стоит отметить, воспитанный засранец.

Виолетта с лошадиной грацией поправила гриву (это не оскорбление – я действительно считаю лошадей с их гривами, развевающимися на ветру, очень красивыми), переплела свои пальцы с пальцами Белова и вместе с ним и его друзьями-одногруппниками направилась в нашу сторону.

До того, как начать встречаться с Беловым, Виолетта не была столь яркой и уверенной в себе девушкой. Скорее, обычной среднестатистической девчонкой, коих в универе, каждая первая. Но когда Белов обратил на нее внимание, швырнув перед этим предыдущую «перчатку», Виолетта расцвела и поверила в себя. Наверное, это магия Белого или его ласки (да-да, его прозвище происходит от фамилии. Никакой оригинальности).

Хотя, стоит отдать должное Белову: попользовавшись девушками пару месяцев, он превращал их из среднестатистических лягушек в прекрасных лебедей, которые затем, после него, довольно быстро находили себе более надежных парней, не балующихся «перчатками».

Наверное, в этом и есть его благородная миссия – вытаскивать обычную девушку из толпы на свой помост, чтобы ее, наконец, смог заметить действительно достойный ее парень. Кстати, именно так Стёпа её и заметил.

Что-то я расхвалила этого Белова… По большому счёту, он обыкновенный зазнавшийся мажор на подсосе родительских денег, считающий себя корольком местного студенческого мирка. Фу таким быть.

– Михеев, рот закрой. Мне на плечо капает, – подколола я друга, который смотрел на занозу своего сердца, стоя слишком близко к моей спине.

– От тебя просто курочкой-гриль и чесночком пахнет. Аппетитно.

Глава 4. Принятие узбагоительного

Парни обменялись рукопожатиями, девчонки предпочли обнимашки и порцию радостных визгов и смеха. Логично. Нужно успеть порадоваться встречи, потому что после начала игры у женской половины начнется истерика на тему, кто больше овца кривоногая. А пока мы не питаем друг к другу ненависти, можно и пообниматься.

– Ну, чё? – хлопнул Стёпа в ладоши, предвкушающе потерев их друг о друга. – Погнали?

– Погнали, – согласно кивнул Белов. Снял с головы очки и отдал их своей белокурой принцессе, которая, обычно, не играла с нами ни в футбол, ни в волейбол, ни во что вообще. только в рот Белову смотрела и словно по заказу выпрыскивала на щеки румянец.

Я контролируемо смогу покраснеть только если задержу дыхание и поднатужусь так, будто поднимаю шкаф. Сомневаюсь, что со стороны это будет выглядеть так же мило, как получается у Виолетты.

Традиционно пройдясь рукой по длине своего хвоста, я переглянулась со Стёпой. В ответ на его подмигивание едва заметно кивнула и улыбнулась. Провернуть старые добрые схемы с нашего двора с другом детства – самое лёгкое, что только можно сделать в этой игре.

Играли мы командами пять на пять. Нетрадиционный размер команд для футбола, но и поле у нас тоже было в разы меньше того, на котором играют настоящие футболисты.

Мяч повел Стёпа, я следовала за ним, легко огибая тех, кто пытался меня закрыть. Достаточно было сделать вид, что я отстаю или не очень-то рвусь в большую игру.

– Пуля! – крикнул Стёпа, и мне стало понятно, что передача сейчас будет на меня. Быстро сориентировавшись, я дала о себе знать, показала, что открыта и приняла мяч на ногу, отбив его в сторону сетки. Высоко, хлёстко, но недостаточно для того, чтобы вратарь не смог его поймать. Тут-то в дело и включился Стёпа со своим коронным ударом ногой в прыжке буквально выше своей голову.

– Один-ноль! – крикнула-девочка судья. – Третий курс с первых минут матча вырывается вперед. Стёпа, как всегда, наш краш!

Ну да, ну да, пошла я нафиг.

Подошла к Стёпе, который довольный собой лежал на покрытии площадки и смотрел в чистое голубое небо.

– И всё? Ты одноразовый, что ли? Вставай, давай, – протянула к нему руку, чтобы помочь встать.

Стёпа обхватил мою ладонь своей ручищей и дёрнул вниз на себя.

Пришлось тормозить ладонями о его горячую часто вздымающую грудь, чтобы не врезаться в нее носом. Запыхался бедолага.

– Если ты всё еще хочешь склеить свою принцессу, то, наверное, не стоит при ней лапать меня, – ненавязчиво протянула я, пытаясь неуклюже встать с друга.

– Кстати, об этом, – придержал меня Стёпа и слегка понизил голос. Подался ко мне, из-за чего мне пришлось наклониться ближе к нему, понимая, что он хочет сказать нечто секретное. – Можешь отвлечь Белого?

– В смысле?

– Ну, сделай вид, что он тебе нравится. Пофлиртуй там… Недолго. Мне чисто прощупать почву.

– Недолго – это сколько?

– Ну, пару… недель, может.

– Обязательно, дорогой друг, – закивала с завидным энтузиазмом. Глянула на несуществующие наручные часы на своём запястьем и задумчиво согласовала свои планы сама с собой. – Приступлю к этому делу незамедлительно. Сейчас только секундная стрелка дойдёт до «пошёл ты нафиг с такими предложениями», и я сразу займусь пусканием слюней на типа, который мне даже не нравится. Ща-ща. Еще секунду, – подняла я указательный палец, глядя на своё запястье. – И-и… Оп! Пошёл ты нафиг с такими предложениями, Михеев.

– Уль, ну, по-братски, – не отпускал меня Стёпа. К счастью, в этот раз он решил, хотя бы сесть, а не вещать мне свои идиотские просьбы лёжа.

– Я сказала, что не стану этим заниматься. Во-первых, дорогой дружочек, неэтично лезть в чужие отношения, пусть и не самые надежные. Во-вторых, лично я не горю желанием, чтобы поклонницы Белова заперли меня в какой-нибудь раздевалке, отобрав перед этим всю одежду. И, в-третьих, я уже посылала тебя нафиг с такими предложениями?

– Уль…

– Всё, – отрезала я холодно и встала, отряхнув задницу. – Я всё сказала. Вставай. Игра, вообще-то идёт.

Дальше игра не очень ладилась. В основном из-за того, что Стёпа всё оставшееся время был букой и явно давил на мою совесть.

К сожалению, получалось у него это отменно. Чёртов гад знает все мои болевые точки и знает, с какой силой на них нужно надавить, чтобы я поддалась.

В конце игры, пока ребята обменивались любезностями, обещая друг другу отыграться в следующий раз, я наблюдала за другом и его хрупким и нерешительным разговором с Виолеттой.

Признаюсь, выглядели они красиво. Со стороны вполне походили на идеальную парочку. Он – весь такой высокий спортсмен с поджарым телом, на которое так и не соизволил натянуть футболку, русоволосый, обаятельно улыбается. А она – типичная хрупкая блондинка (почти как я. Только я не хрупкая. Мне так кажется). Чуть-чуть Барби, скромно улыбается, поправляет локоны, смущается… флиртует, одним словом. И это при живом-то парне!

– Ревнуешь? – а вот и тот самый парень. Только какого черта он делает рядом со мной? Блондинку перепутал?

Повернулась к Белову и смерила его оценивающими взглядом. Футболка сухая и совсем не пахнет. Этот парень точно бегал наравне с нами всеми по полю?

– Стёпа мой друг. Мне всё равно. Ревновать должен ты. Всё-таки, Виолетта твоя девушка, если я не ошибаюсь. Или всё не так сладко в раю?

– Думаю, за время в универе ты уже успела составить обо мне мнение и понять, что у нас с ней скоро всё закончится.

– Спасибо, что сообщил. Прямо сейчас поднимусь в свою комнату и запишу всё это на свою фанатскую стену имени тебя. И, конечно же, поплачу на коленях перед твоим портретом. Как обычно.

– Смешно, – улыбнулся парень лучезарно. – Тебя, кажется, Ульяной зовут?

– По-всякому. Главное, звать так, чтобы я понимала, что зовут именно меня. Желательно по имени.

– Ульяна? – видимо, на всякий случай уточнил Белов.

– Угу, – кивнула я и удивленно вскинула брови, когда парень протянул мне руку.

– А я Андрей.

– Мне дозволено коснуться Бога? – округлила я нарочито глаза, глядя на его руку.

Ну, Стёпа! Будешь мне по гроб жизни обязан за этот мой спектакль рядом с Беловым, пока ты там почву Фиолеты своей прощупываешь.

– Перестань, – хохотнул парень. – Я привык смущать, а не смущаться. Будем знакомы?

– Да мы уже года три знакомы, просто ты не запоминаешь тех девичьих лиц, из которых на тебя не текут слюни, – всё же, я вложила свои пальцы в его ладонь и вяло пожала. – К тому же, я старовата для тебя. По слухам, девушки старше второго курса не в твоем вкусе.

– Милфы, говорят, тоже ничё такие, – поиграл Белов бровями.

– Фу! – рассмеялась я.

– Завтра ещё спустишься на игру?

– Не знаю, – повела плечом. – Смотря, какая погода будет. Да и на работу завтра нужно. Так что, даже если спущусь, то ненадолго.

– Ну, тогда до встречи. Кстати, отлично играешь, – подмигнул он мне напоследок и пошёл в сторону своей машины.

Фиолета, увидев, что ее парень сваливает по-английски, оборвала разговор со Стёпой и рванул за Беловым.

Довольным котиком, будто его хорошенько покормили и погладили, ко мне подошёл Стёпа.

Скрестив руки на груди, наблюдала за его вальяжным приближением.

– Хватит, – поморщилась я брезгливо. – Смотреть противно, когда у тебя всё хорошо.

– А я видел, что ты мне помогала. А говорила, что не будешь, – ухмылялся друг.

– Можешь успокоиться. Ты не в ее вкусе. Твоей Фиолете нравятся тупые качки, а ты очень тупой качок.

– Значит, поможешь?

Тяжело вздохнув, откинула голову назад и притворно хныкнула, прося помощи у неба.

– Ты настоящий друг! – обнял меня Стёпа и поднял над землей.

– Отпусти, дурак. У меня из-за тебя шорты в задницу закатались.

– Я могу вытащить. По-дружески.

– По-дружески больше не проси меня быть отвлекающей мишенью.

– Кстати, об этом. Если этот тип тебя обидит, сразу говори мне. Я сломаю ему лицо.

– Лучше со своим что-нибудь сделай. От красоты твоей улыбки комплексует природа. И я.