Текст книги "Насквозь"
Автор книги: Таша Строганова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
Ване явно требовалась помощь, а охрана клуба почему-то не спешила вмешаться. И Гоша паниковал. Он понятия не имел, что делать и кому звонить. А то, что надо вызванивать подмогу, понимал даже он.
У Гоши не было крутых друзей, способный разрулить подобную ситуацию. Да даже тех, кто мог бы вписаться в драку. Точнее, был один. Но он сейчас как раз получал людей от здорового кавказца.
Впрочем, стоило отдать должное Ваньку, он не сдавался.
Но Гошик всё равно паниковал. Он заметил телефон Белоусова, оставшийся лежать на их столике, и схватил его. В контактах у Ваньки было много кого, но вот кому звонить, большой вопрос.
Так, стоп, Гоша, отставить панику. А как же Роман Владимирович? Тот самый, что уже как-то спас задницу Белоусова.
Точно. Надо звонить ему.
Листая телефонную книгу, Гоша долго не мог понять, под каким именем записан Бессонов, пока не вычислил методом дедукции, что он никто иной как Зеленоглазая Б.
– Роман Владимирович? – пролепетал Гошик, когда ему ответили после первого же гудка.
– Да. Кто это? – голос у Бессонова был приятным, но обеспокоенным. – Что с Ваней?
Ух ты. Волнуется. Смотрите-ка.
– Всё в порядке, – заверил Гоша. – То есть, не совсем. Ваня подрался. И ему нужна помощь.
– Где вы? – было слышно, что Бессонов вышел на улицу и где-то рядом с ним «мяукнула» сигнализация. – Адрес, быстро.
Вау. Властный такой. Был бы Гошик не таким натуральным, точно завёлся бы. Он заверил Бессонова, что сейчас сбросит ему адрес, и Роман отключился.
Быстро отослав сообщение, Гоша снова кинулся в гущу событий. Ваня по-прежнему не сдавался. Но видно было, что его уже изрядно помотали. Впрочем, противники тоже выглядели потрёпанными.
Гоша подлетел уже в третий раз к здоровому охраннику и ткнул его пальцем в грудь.
– Почему вы всё не вмешиваетесь? Видите же, что втроём на одного!
– Да пацан вроде и сам неплохо справляется, – ухмыльнулся охранник, и в этот момент мимо них пролетел один из кавказцев.
Гоша округлил глаза и уставился на своего друга, у которого, кажется, открылось второе дыхание.
– Разнимите их, – потребовал Гошик у охранника. – Или я вызываю полицию.
– Чё сразу полицию, – набычился мужик. – Тебе тоже давно не доставалось?
Гоша поспешил ретироваться за свой столик, где нервно сжал в руке лимонную дольку. Он чувствовал себя беспомощным, понимая, что своим тщедушным тельцем Ваньку точно не поможет, разве что ещё больше помешает.
Впрочем, охранник не соврал, Белоусов действительно справлялся отлично.
Ещё пять минут спустя он наконец раскидал всех троих зачинщиков и, пошатываясь, двинулся обратно к Гоше.
Подошёл, сделал несколько крупных глотков коньяка прямо из бутылки и повалился в отключку прямо на диван.
Гошик в шоке смотрел то на друга, то на охранников, которые поднимали с пола нокаутированных кавказцев. Наконец появился хозяин бара и устроил выволочку нерадивым гостям. Гоша постарался прикрыть своими телесами Белоусова, чтобы не досталось и тому.
Впрочем, Ване сейчас явно было бы всё равно.
Гоша вздохнул и посмотрел на часы. Когда там этот рыцарь явится уже.
***
Рома летел по Садовому кольцу, смотря на дорогу стеклянными глазами.
Ну почему Белоусов такой неугомонный. Опять во что-то влез.
Если после первого раза Рома подумал, что тот просто нарвался. То сейчас уже начинало казаться, что пиздиться с кем-то хотя бы раз в неделю – это хобби Ивана.
Да, Рома злился. Но ещё он и волновался.
За этого бестолкового идиота, который снова куда-то ввязался. Хорошо хоть у его друга хватило ума позвонить. Странно, что именно Бессонову. Но о причинах думать не хотелось.
Слава Богу, что именно Бессонову.
Думать о том, что о Ване мог бы позаботиться кто-то ещё, было почему-то неприятно.
Да признайся ты уже сам себе хотя бы, Роман Владимирович, ты на него крепко запал. На этого волчонка с глубокими карими глазами.
Сжимая руль сильнее, Рома вдавил педаль, игнорируя светофор. Обычно он был весьма прилежным водителем, но сегодня в него что-то будто вселилось.
Резко зазвонил телефон. Роман скосил глаза и увидел, что это был Петров. Переживал, видимо, куда пропал Бессонов. Но в задницу Петрова. В задницу всех.
Сейчас были дела поважнее.
До нужного места Рома добрался в рекордно короткие сроки. Ночные улицы были уже довольно свободны.
Влетая в бар с какой-то совершенно глупой вывеской, Бессонов был готов увидеть что угодно. Лужи крови, поножовщину, кишки, мясо.
Но уж точно не спящего Ванечку.
Белоусова Рома заметил сразу. Рядом с ним сидел щуплый очкастый пацан. Видимо, тот самый Гошик, сосед Вани.
– Что с ним? – Рома навис над столиком сверху, сверля взглядом и чуть похрапывающего с открытым ртом Белоусова и его друга.
– Здрасти, – Гоша глупо заулыбался и поправил очки. – Игорь.
Рома пожал его руку и кивнул.
– Роман. Что с Ваней?
– Вырубился он, – Гоша вздохнул. – И как его тащить домой, понятия не имею.
Рома хотел было уже возмутиться, что он не таксист, но тут заметил и разбитую скулу Вани, и ссадину на губе. Похоже, ему действительно досталось.
– Ладно, – смилостивился Роман. – Помоги мне донести его до машины.
– Я не дотащу, – испугался Гоша, вскакивая на ноги. Он оказался ростом на голову ниже Бессонова.
– Я и не сомневался, – вздохнул Роман. – Вещи его хотя бы собери и дверь открой.
Тащить на себе бессознательное тело Белоусова Роме было уже не в первой. Тот был крепким, жилистым и довольно тяжёлым.
Но, как говорится, своя ноша не тянет.
У машины Гоша попрощался, заверив, что доберётся домой сам, поправил у Вани воротник куртки и сунул ему в карман телефон.
Заботливый какой, что ты.
Неожиданная ревность была нелепой и даже смешной. Но Рома всё равно недобро зыркнул на Гошика, поспешившего ретироваться как можно быстрее.
Убедившись, что Ване комфортно на заднем сиденье, Рома закрыл дверь и сел за руль.
Он посмотрел на спящего Белоусова в зеркало заднего вида и криво улыбнулся.
Карма у него, что ли, такая, подбирать Ивана в злачных местах.
Покачав головой, Рома завёл мотор и двинулся вперёд.
Из динамиков раздавался голос давно подзабытого, но такого актуального сейчас Данко.
По Садовому кольцу я лечу,
И рядом лунный ветер, лунный свет.
По Садовому кольцу я лечу,
И мне летит навстречу
Московская ночь.*
Несмотря на сумбурность этого вечера и на не самые приятные обстоятельства, сведшие его сегодня с Ваней, Рома всё равно чувствовал себя иррационально счастливым.
Он то и дело поглядывал в зеркало на спящего Белоусова и улыбался. Впервые за долгое время Рома не чувствовал себя одиноким.
*Данко, «Московская ночь».
Глава 5. Прочь из моей головы
***
В будке охраны сегодня снова дежурил Евгений.
И он не моргнул глазом, когда Рома попросил помощи с транспортировкой своего гостя. Оставалось только гадать, что хорошего думал о Бессонове охранник.
Впрочем, ему тут платили столько, что мыслительный процесс не подразумевался контрактом.
На удивление, Белоусов начал приходить в себя уже в лифте. Он категорически не желал смирно стоять у стены, что-то бессвязно нудел и норовил съехать на пол.
Рома начинал злиться. Ему было не особо легко справиться с этой тушей. Иван и так-то вымахал довольно крепким, так ещё и сейчас, в полубессознательном состоянии, потяжелел, наверное, по ощущениям килограмм на десять точно.
Кое-как добравшись по квартиры, Бессонов сгрудил своего невольного гостя на диван в гостиной и ушёл за аптечкой. Звонить Петру Ильичу в такое время Рома не решился. Ничего, сам осмотрит.
А этому, он мстительно посмотрел на развалившегося в позе звезды Белоусова, если что-то ушиб, уроком будет.
Вернувшись с контейнером, в котором хранились все лекарства, Рома присел на корточки перед диваном. Ваня уже снова уснул. Его рот приоткрылся, придав лицу какое-то детское выражение.
Сейчас, как никогда остро, чувствовалось, что Белоусову всего двадцать. Совсем ещё пацан. Но отчего-то именно на него у Ромы сработал тумблер. Зажглась красная лампочка. Произошла химическая реакция.
Как угодно называть можно. Стояло у него в общем. Хорошо так и крепко.
Не конкретно сейчас, это было совсем не кстати. А вообще.
Конкретно сейчас Рому больше беспокоили ссадины на лице Ивана. Он смочил ватный диск в перекиси и поднёс его к рассечённой брови. Хоть Гошик и рассказал, что Ванины обидчики оказались какими-то увальнями, но свою порцию лещей Белоусов явно отхватил.
От перекиси Иван поморщился. Его дыхание изменилось. И когда Рома обрабатывал уже ссадину на его щеке, Ваня распахнул глаза.
Пьянющие, чуть сонные, но вполне сознательные.
– Ты что тут делаешь? – выдал Иван и нахмурился, тут же застонав. Бровь ему рассекли знатно. – Бля, – он попытался приподняться и огляделся, – где я?
– У меня дома, – Рома вздохнул и продолжил обрабатывать его ушибы. – Полежи смирно, я почти закончил.
– Мне домой надо, – Белоусов непослушно продолжил попытки встать, чем уже начинал выводить Бессонова из себя.
– Лежать, – почти не повысив голос, велел он, и Ваня, на удивление, послушался. Рома быстро обработал остальное и посмотрел Белоусову в глаза. – Всё. А ты расплакался.
– Да пошёл ты, – Ваня набычился. – Чё ты вообще преследуешь меня? Чё ты бесишь меня, а? Чё ты в башке у меня засел, а? Отвечай, блядь?
Рома слегка опешил от такого напора. Конечно, он понимал, что в Иване сейчас явно говорил алкоголь. На трезвую голову выкатывать подобные претензии тот, пожалуй, не решился бы. И, признаться, Бессонов не совсем знал, как реагировать.
Чёрт.
– Сидишь тут, – Ваня всё поднялся. Правда его чуть пошатывало, и сил хватило только, чтобы сесть. – Красивый такой весь. В этой своей пид-дарской, – его язык слегка заплетался, – рубашечке. С этой своей, – Белоусов вяло махнул рукой, – пидарской укладочкой. Въебать бы тебе по роже. Чтобы не лез…
– Въеби, – разрешил Рома, которого порядком раздражала ситуация и обвинения. Этот мальчишка, видимо, совершенно не понимал, что такое, когда действительно лезут. Когда преследуют.
Рома, наивный идиот, плясал тут вокруг него пляски. А, похоже, надо было просто трахнуть в первую же ночь. Ведь именно такого поведения от него явно и ждали.
Он уже собрался было встать, но Ваня вдруг схватил его за плечо. Неужели действительно собрался ударить?
– Стой, – Белоусов неожиданно сильно удержал его на месте. – Давай, сделай это.
Он, судя по взгляду, был настроен довольно решительно. Вот только на что? Рома вопросительно приподнял бровь.
– Поцелуй меня.
Это прозвучало как выстрел. От шока и волнения у Бессонова бешено заколотилось сердце. Ей Богу, если бы Ваня его сейчас действительно ударил, он не охренел бы столь сильно, как от подобной просьбы.
Точнее, от подобного приказа.
– Нет, – Рома собрал все свои силы, чтобы не поддаться искушению. Даже разбитое, лицо Белоуса выглядело чертовски привлекательным. А его губы, чуть припухшие от удара, казались слишком сексуальными.
Рома никогда раньше не подозревал, что его могут заводить ссадины на чьём-то теле. Наверное, такой вид извращения имел своё название.
Он сделал над собой усилие и попытался отстраниться. Но Ваня, даже будучи пьяным, после драки, оказался сильнее. Или просто Рома не настолько хотел уйти?
– Вань, – Бессонов вздохнул, понимая, что вырваться из железной хватки не получится, – ты же потом пожалеешь. Сам будешь злиться. И на себя, и на меня в первую очередь.
– Я ж тебе нравлюсь, – Белоусов подался вперёд, заглядывая своими глазищами прямо в душу, – хули ты ломаешься?
– Потому что не хочу испортить наши отношения, – Рома криво улыбнулся. – Нам ещё работать вместе.
– Похуй, – Ваня решительно тряхнул головой. – Я, блядь, понять хочу, какого хуя у меня на девок не стоит, а твоя рожа везде мерещится. Что ты, блядь, сделал со мной, а? Я же не пидор. Сука, бесит всё. Целуй давай! Поцелуешь?
Слова, которые вылетали изо рта Ивана, калёным железом выжигались в груди у Ромы. Ваня думал о нём? Он действительно…
– А, бля, заебал, – Белоусов резко притянул его к себе, из-за чего Рома упал перед диваном на колени, и прошипел: – Раз ты с какого-то хера телишься, сам сделаю.
И он действительно поцеловал Рому.
Ошалевшего, застывшего и совершенно выбитого из колеи.
Бессонов не мог бы сказать, что это был его лучший поцелуй. Всё-таки Ваня был изрядно пьян. Но, чёрт возьми, он определённо был самым желанным.
Наглый, настойчивый язык Белоусова прошёлся по всё ещё сомкнутым губам Ромы, заставив его задрожать. Губы у Вани, несмотря на некоторую внешнюю грубость, оказались мягкими, чуть обветренными да, но всё равно безумно приятными.
Рома сдался. Капитулировал без объявления войны. Он впустил этот нахальный язык в свой рот и невольно подался вперёд, обхватывая руками чужую шею.
Они целовались долго, жадно. И что бы там ни пытался сам себе внушить Белоусов, натуралы так не целовались.
Уж Рома-то мог такое распознать.
Своими пальцами он поглаживал короткие, приятно-колючие волосы на затылке Вани. И почти плавился от невероятного, сводящего с ума поцелуя. Со вкусом какого-то алкоголя, кажется, коньяка, и сигарет. Не лучший коктейль. Но сейчас от этого сочетания у Ромы реально тяжелели яйца и приятно тянуло низ живота.
Какого хера это было так хорошо?
Наконец они оторвались друг от друга, тяжело дыша. Взгляд у Белоусова был совершенно поплывший и безумный. Рома подозревал, что выглядит не лучше. Хоть и не пил.
– Охуенно, – заключил Ваня и откинулся обратно на диван. – Я, пожалуй, полежу.
Бессонов растерялся, не зная, как реагировать. Он поднялся на ноги и нервно сжал в руке ватный диск, на котором остались следы крови.
– Тебе, наверное, надо принять душ, – произнёс он, сглотнув. – Кхм, пойду приготовлю ванну.
Не оглядываясь, Рома ушёл, практически сбежал. Ему нужно было пару минут передышки. Слишком много эмоций. Слишком много впечатлений.
Он совершенно охренел от того шквала ощущений, которые испытал от простого поцелуя.
Реакция собственного тела его поразила. Ну поцелуй и поцелуй. Сколько их было в его жизни. На самом деле, не много. Рома не особо любил целоваться. Возможно, поэтому Петров и назвал его сегодня Снежной Королевой.
Но поцелуй с Ваней очень хотелось повторить.
Так, ладно. Об этом он подумает позже. Когда Белоусов протрезвеет, как минимум.
Приготовив в ванной чистые полотенца и халат, Рома вернулся в гостиную. Он подошёл к дивану, намереваясь позвать Ивана в душ, но остановился в паре метров и усмехнулся.
Как там сказал тогда Пётр Ильич? Напился и спит.
Белоусов спал крепким, чистым сном младенца.
***
События прошлой ночи Ваня помнил откровенно херово.
Но он не особо удивился, что снова проснулся в квартире у Бессонова. Где-то на краю сознания телепалось воспоминание о том, как они ехали в тачке, как потом поднимались в лифте. Потом неприятный запах перекиси. Кажется, они о чём-то говорили. Но вот этого Ваня уже ни черта не помнил.
Надеялся только, что не натворил какой-нибудь хуйни.
Тело неприятно ломило. Кавказцы, с которым он вчера подрался, были какими-то припизднутыми. Но всё равно нормально так наваляли. Не будь они ещё более бухими, чем Белоусов, возможно, дело кончилось бы совсем по-другому.
На этот раз свою постель Бессонов ему не пожертвовал. Ваня проснулся на диване. Но даже он оказался чертовски удобным.
Что-то было вообще неидеальное в этой мажорской квартире?
Самого хозяина нигде не было видно, но Ваня пошёл на шум. Морщась от головной боли, он нашёл Романа на кухне.
Тот в одних спортивных шортах готовил какую-то херню в блендере. Зожник ебучий.
– Привет, – собственный голос звучал хрипло и скрипуче. – Мне бы водички.
Шум от блендера резко прекратился, а сам Бессонов, еле заметно дёрнувшись, резко обернулся. Он смерил Ваню каким-то нечитаемым взглядом, а потом кивнул.
Бля, неужели Ваня и правда что-то натворил ночью? Вот только что.
Впрочем, что бы там Белоусов не отчебучил, Рома не стал этого никак комментировать. Просто подал стакан и вернулся к своему занятию.
– В ванной есть свежее полотенце, – произнёс Бессонов таким тоном, как будто видел Ваню у себя в квартире каждое утром. – Можешь пока принять душ.
– Я дома лучше, – всё ещё немного хрипя, ответил Ваня. Мыться в квартире у своего начальника было как-то совсем стрёмно. Ладно, мыться в квартире именно у Ромы было странно.
– Дело твоё, – Бессонов пожал плечами, и Ваня невольно залип на том, как перекатывались мышцы его спины. Тело у Бессонова не было каким-то выдающимся. Скорее поджарым. Но всё, что надо, выделялось довольно рельефно. – Но тебе бы не помешало.
Ваня невольно принюхался и понял, что от него действительно несёт. Жаль только, что переодеваться после душа придётся в ту же одежду.
– Если хочешь, могу дать чистую майку, – будто прочитав его мысли, предложил Роман, наконец поворачиваясь. Он держал в руках стакан с какой-то мутной бледно-зелёной жидкостью, знать состав которой Ваня совершенно не горел желанием.
– Спасибо, – буркнул Белоусов. – Я верну потом.
– Иди мойся, я оставлю её на стиральной машине, – Роман кивнул в сторону, по-видимому, ванной комнаты и с видимым удовольствием сделал глоток бурды, которую намешал.
Ваня решил не препираться, он и без того чувствовал себя немного виноватым, просто кивнул и ушёл.
Вопрос о том, как он оказался в компании Бессонова прошлым вечером, оставался открытым.
Стоя под упругими, горячими струями, Ваня, задрав голову, пытался разобраться в своих чувствах. Выходила откровенная мешанина.
Почему его так взволновал тот факт, что он снова у Романа дома? И почему его волновало то, как Бессонов выглядит?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
