Текст книги "В пути"
Автор книги: Таня Крис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
Внутри меня что то зазвенело и лопнуло, как будто образовался вакуум, мне казалось, что я сейчас взлечу к потолку, как гелиевый шарик.
Подошли девочки, поздоровались. Дина не выглядела смущенной и я предположила, что она давно знакома с Алексом.
– Эй, малышка – Дино, с днем рождения! – из кармана пиджака Алекс вытащил маленькую коробочку.
– Спасибо, Алекс,– Ди улыбнулась и взяла коробочку. Из состояния гелиевого шарика я опускалась в состояние камня в пруду. Внутри все налилось ледяной водой.
– Она не может принять подарок от незнакомого мужчины, – я крайне надеялась, что мой голос не дрожал.
– Ну мааам…
– Там нет ничего сверх – дорогого, все в рамках приличия. Я давно знаю Дину, она лучшая подруга моей дочки. Было бы нехорошо не поздравить ее, – знакомая насмешка резонула меня. Он словно приглашал меня на скользкий лед для поединка. Выдать, что мы знакомы или позволить дочери принять подарок от главного негодяя в моей жизни?
Я закусила губу.
– Моя мама обычно более демократична, – Дина действительно обращалась к нему, как к давнему знакомому, – просто я никогда не говорила ей, что хорошо знаю вас.
– Я думаю, у нас с ней еще будет шанс познакомиться поближе, – его ухмылка показалась странной только мне, девочки обнялись на прощание.
– До свидания, Фро, хорошего вечера, – Эмили вышла первой.
– До свидания, Фро,– мне казалось, что от его насмешек все мое тело покрывается маленькими порезами, – спасибо, что позаботились об Эмили. Пока, Дина-динозаврик.
Ди хихикнула, Алекс сам закрыл дверь, а я так и не двинулась с места. Он даже в квартиру не входил, как будто не мог пересечь порог моего дома. Но столкнуться вновь, спустя столько лет, при таких дурацких обстоятельствах. Смех забулькал в моем горле, как кипящий кофе в турке, поднимая со дна песчинки истерики и паники.
***
Алекс открыл Эмили дверь машины. Дочь рассказывала о том, как прошел ее день, но, против обыкновения, он почти не слушал.
Она все еще представляется всем как Фро, надо же. Она выглядела устало. Домашняя футболка, волосы в пучок, ничего не изменилось, глаза такие же большие и удивленные по-детски.
– Пап, ты слушаешь? – Эмили смотрела на него раздраженно.
– Да, милая, конечно слушаю,– но через несколько минут его мысли снова вернулись к Фро. Ее смятение напомнило ему их первую встречу. Она так же забавно хмурилась, так же сердилась на него.
– Дина положила тебе кусочек торта,– Эмили нахмурилась.– Кажется, Фро не очень понравилось, что ты купил для Дины подарок. Думаешь, она злиться, что мы так долго вас не знакомили?
– Не знаю, милая. Я думаю, ей свойственно злиться на все подряд,– внутри меня загорались лампочки и все накалялось, было трудно сосредоточиться на дороге и словах Эмили. В голове возникали давно погребенные картинки нашей недолгой и не слишком счастливой любви.
– Я вообще впервые вижу, что бы она злилась, – проворчала Эми и уткнулась в телефон, что– то активно написывая Дине.
***
Дина ушла в свою комнату, невнимательно чмокнув меня на ночь. Коробочку она благоразумно предпочла при мне не открывать, видимо, решила, что это меня разозлит. На самом деле, упади сейчас на меня град изумрудов, я бы вряд ли это заметила. Лепестки безразличия постепенно опадали, открывая боль, горечь, удивление, радость и волнение.
Я сожгла все, что нас связывало, трепетно похоронила пепел, притоптала холмик, вышла замуж и послушно стала ждать, когда же на холмике моих чувств к Алексу вырастет дерево. И это стало моей главной ошибкой. Развеять этот пепел, развеять ко всем чертям и по всем ветрам, вот что нужно было сделать.
Я вышла на балкон и выглянула в окно. Слезы хлынули из глаз, меня затрясло. Это такая страшная шутка, насмешка судьбы? Тошнота была шершавая и обволакивающая – внизу стояла машина Макса. То есть, я понимала, что это просто такая же машина, но как могло быть такое, что он сейчас выезжал из моего двора на такой же машине, что и мой муж. На такой же машине, как та, что отняла у меня мужа.
Слезы были тяжелые, пахли морем и, немного, илом. Это были слезы девочки, что сейчас стояла за моим плечем. Слезы подростка с широко и наивно распахнутыми глазами, она верила в любовь с первого взгляда, в счастливую судьбу и красивые сказки. Как в глубине души, верю и я. Но одно я теперь знаю точно: жизнь ничего не дарит просто так. Она дает тебе в руки самое дорогое, а спустя время – со смехом отбирает.
На улице темнело, я включила светильники в виде старинных уличных фонарей. «Грозовой перевал» стоял в третьем ряду, справа от «Великого Гэтсби». На секунду я заколебалась, выбирая между этими книгами, вспоминая наше знакомство. Этот роман до сих пор хранит отпечаток нашего знакомства – больше я его не перечитывала, закладка осталась там же, где и в тот день. Но мгновение прошло, оцепенение сбросило свои оковы и я взяла «Грозовой перевал» – роман о любви жестокой, эгоистичной и злой. Роман о любви вполне человеческой.
Обо всем остальном я подумаю завтра. Я сойду с ума, если буду думать об этом сегодня. Все это подождет, да, Скарлет? Я выключила свет и ушла в свою комнату, унося любовь Кэтрин и Хитклифа.
Глава 3
«Может, через тысячу каких-то лет
Я смогу тебя обнять, и сказать привет.
Ты со мною, я с тобою – на двоих одни мечты»
«Нулевой меридиан»
Я пыталась закрепить прядь Ди шпилькой в подобие цветка. Прошло пять дней с момента нашей встречи. Эмоции поблекли, она стала казаться мне чем – то нереальным, как морское дно, когда ныряешь и пытаешься открыть глаза – кажется, что ты видел это, но зажмурился так быстро, что рассмотреть ничего не удалось.
Зато начало учебного года – вполне реальное. Моя дочка идет в выпускной класс – это ли не повод для радости и материнской гордости. Чтобы не поддаваться мыслям о том, как быстро летит время и сколько мне уже лет, я тряхнула головой, втыкнула последнюю шпильку и прикрыла глаза Дины рукой. Едкий запах лака заставил нас закашляться.
– Готово. Ну-ка, оцени мои таланты парикмахера, – я подала дочери маленькое зеркальце, что бы она могла рассмотреть прическу сзади.
– Вау, прямо как в салоне, – Ди потянулась. – Только шея ужасно затекла. Ну что, теперь моя очередь.
Я долила нам еще кофе и Дина взялась за работу. Несколько раз она начинала сначала, недовольная результатом, так что мы едва не опоздали с выходом. Я решила не брать машину, до школы было рукой подать. По дороге мы обсуждали сонных и недовольных прохожих; мужчин, что восхищенно оглядывались на нас; ожидания от нового учебного года. Я любовалась дочкой, ее блестящими волосами, черным костюмом, который сидел идеально на ее спортивной фигуре. Внутри все сжалось – мне так не хватало Макса рядом. Он подхватил бы Дину на руки и кружил бы ее, сквозь смех и слезы – гордый и счастливый отец. Я оправила свое бирюзовое платье. Нежный, пастельный цвет, оптимальная длина – строго и элегантно. И подходит к моим глазам – так уж случилось. Что я родилась с одним, весьма интересным, дефектом – гетерохромией. Мой правый глаз был зеленым, а левый голубым. И бирюза подходила идеально и к зеленому, и к голубому. Погрузившись в свои мысли, я не сразу поняла, какой вопрос мне задала Ди.
– Откуда ты знаешь отца Эмили?
Вопрос был поставлен в той форме, когда отрицать что-либо бесполезно. Дина была моей дочерью, она ничего не могла скрыть от меня, но, обладая удивительной, для ее лет проницательностью, порой заглядывала ко мне в душу.
Я закусила губу.
– Малышка, ты доверишься мне, если я попрошу у тебя рассрочку? Я не готова пока рассказать тебе всю историю, но я соберусь с духом и мы обязательно поговорим об этом на наших посиделках.
Еженедельные посиделки стали одной из наших маленьких семейных традиций. Мы делились секретами, переживаниями, плакали во время просмотра сериалов и ели вкусняшки.
Дина посмотрела на меня в упор, внимательно и даже строго. В этот момент она так напомнила мне Макса, что я остановилась и крепко ее обняла.
– Мам!– от неожиданности Дина едва не упала прямо на меня, но сумела удержать равновесие.
– Прости, милая. Обещаю, что все тебе расскажу, но немного позже, идет? – голос, кажется, не выдал моего волнения, но внутри все зазвенело, как хризантемы, покрытые инеем.
– Ладно. О, вон ребята, ладно, я побегу, увидимся после церемонии, – Дина скорчила мордашку и пальцами обозначила кавычки, давая понять, что выражение «скука – пятый всадник апокалипсиса» как раз об этой церемонии. Я была с ней полностью солидарна. Но это последнее Первое сентября в школе, как любящая мать я не могу отказать себе в удовольствии сделать несколько фото моей дочери в школьных коридорах.
В школьном зале для церемоний почти все места были заняты. Я быстро села на крайнее у прохода, неудобное сидение с жесткой спинкой. Интересно, на что уходят деньги спонсоров? За моей спиной группа мамочек, явно домохозяек и председателей какого-нибудь клуба «Вишенка и вышивка» злобно обсуждали чью-то беременность.
– Она только-только окончила среднюю школу. А он, говорят, из колледжа.
– Я слышала, он оканчивал эту школу, они встретились на вечеринке, в конце учебного года…
Третья что-то прошипела им в ответ. Меня передернуло. Этот удушающий запах нафталина, паркетного воска, устаревшего пота, смеси духов, шипение трех гадюк позади меня. Если школа не худшее место на свете, то явно претендует на место в списке.
– Они решили оставить ребенка, вы представляете. И пожениться! – судя по интонации, одна из дамочек явно считала это чем-то вроде смертного греха. Интересно, рассказала ли она своей дочери о важности защиты, о том, что спать с кем попало на вечеринках – не самый лучший способ лишиться невинности, если это может произойти красиво и по любви, в более приятной обстановке, а не в заблеванном сортире, пока чьи-то родители улетели на выходные в Лондон? Принимает ли она участие в жизни своей дочери или только перемывает косточки другим несчастным, которым, возможно, точно такая же порядочная домохозяйка всего этого не донесла. Мы с Ди прошли тему полового созревания, первого раза и всего, что с ним связанно еще до ее первых месячных, и я считаю это правильным.
Терпеть не могу, когда судачат и перемывают кости, это так мерзко! Я оглянулась по залу в поисках свободных мест, но почти в каждом ряду сидели по двое-четверо такие же председательницы «Вишенки и вышивки», то есть наглые и неприятные сплетницы. Вся их жизнь крутиться вокруг мелодрам на экране телевизора и в чужой жизни – в основном, в жизни их соседей и знакомых.
Прозвенел торжественный Первый звонок и коридоры заполнились бурлящее – шипящим морем детей и родителей. Я решила подождать Дину возле парковки, после того, как сделала несколько фото, где Дина обнималась с друзьями перед входом в школу. Она договорилась с ребятами о вечеринке в ближайшие выходные и мы пошли домой. Правую ногу натерло, туфли были новые, но я старалась не обращать внимания на боль. Если я снова уберу их в гардероб, то не надену уже никогда.
– Столько лет прошло, а я все так же не люблю школу, – пожаловалась я. – Все эти мамаши с их сплетнями, подростки, сердитые учителя.
Дина рассмеялась – она, в отличии от меня, школу очень любила.
– Да мам, я знаю. Спасибо, что пришла на мой праздник. – Она приобняла меня за талию.
– Сейчас на танцы?
– В школу танцев, мам. Я хожу на занятия, а не в ночной клуб, – это был наш привычный обмен колкими шутками, касательно ее занятий. Мы рассмеялись.
– Я хочу пообедать где-то. Мне ждать тебя или у тебя планы на вечер? – но в первую очередь я хотела, конечно же, снять туфли.
– Сначала церемония для новеньких и наш танцевальный номер, – Ди и Эмили были лучшей танцевальной парой коллектива,– потом составление расписания, закрытие официоза и фуршет. Возможно, я задержусь с ребятами и мы куда-то сходим. Но я пока не уверенна. Давай я позвоню тебе после официальной части, что бы ты не ждала меня зря.
Я согласилась, а мои мысли вернулись к Эмили и ее отцу. Какова вероятность, что мы столкнемся с ним сегодня? Сердце забилось, а внутри все сжалось, я превратилась в пружину, словно снова была подростком, я снова хотела того, чего не должна была хотеть взрослая женщина. Увидеть его, поговорить с ним, вспомнить все.
Я высадила Ди у здания школы танцев. Сквозь панорамные окна главного зала было видно ребят и их тренера.
– Я побежала, будем на связи, – Ди вышла из машины.
– Передавай привет Тринити,– тренер дочери была моложе меня и настаивала, что бы и родители и ученики звали ее только по имени.
Ди убежала, а я задумалась, где можно посидеть. Небо хмурилось, начало холодать, и хоть я и переоделась, но платье было легким и совсем не грело, радовало хотя бы то, что я на машине и в удобных балетках.
Припарковав машину у набережной, я решила прогуляться и спрятаться от подступающего холода в одной из уютных прибрежных кафешек. Раньше я мечтала поселиться на берегу, но Макс не поддерживал мое желание, мы сошлись на том, что из окна нашей спальни будет видно реку.
Я забыла в машине пиджак, у реки дул довольно холодный ветер, но возвращаться не хотелось, потому я ускорила шаг, руки и плечи покрылись мурашками от холода. Невдалеке я заметила маленькую кофейню. Проголодаться я еще не успела, а вот кофе хотела уже несколько часов. Улыбчивая бариста приготовила мне большой стакан латте и я попросила ее добавить кокосовый сироп. Иногда я изменяла натуральному кофе с вкусными и калорийными искусственными добавками. Я оставила чаевые и, хватаясь обеими руками за ароматный кусочек тепла, вышла из кофейни – свободных месть внутри не было, все заняли парочки и студенты, погруженные в ноутбуки и планшеты.
Небо затянули серо-желтые тучки, набережная была пустынна и я смотрела на окружающий меня мир, словно увидела впервые, ни о чем не думая, а только созерцая. Завитки старинного каменного парапета повторяли завитки волн, вода была насыщенного синего цвета, небо еще не успело заразить ее своей серостью. На противоположном берегу реки дома стеснительно выглядывали из-за крон деревьев, глядя на меня глазами окон. Холод почти не досаждал – я так увлеклась пейзажем, что не чувствовала собственное тело. Работа, домашние хлопоты загрузили мою жизнь настолько, что я не гуляла вот так уже очень долгое время. Примерно, со смерти Макса.
Я помотала головой, сейчас мне не хотелось думать о том, как я его потеряла. Пусть мысли будут о том, какое счастье он мне подарил.
Плеск воды успокаивал. Шум машин был почти не слышен тут, набережная лежала параллельно оживленному проспекту и находилась в нескольких кварталах. Утром переживала, что начнется дождь, но сейчас я этого даже хотела. Хотела бокал красного вина, плед и террасу любимого кафе. Ветер швырнул волосы мне в лицо, они едва не попали в стакан, и я засунула их за отворот платья на спине. Все казалось мне неторопливым. Река, поглощающая мою усталость, город, запах кофе. Кожа покрылась мурашками уже не от холода, а от острого чувства удовольствия и умиротворения. В воздухе витал запах ранней осени – пахло листьями, специями и корицей, река пахла остро и пряно – илом, водорослями, яхтами, пришвартованными у причала. Я присела на лавочку, но тут же подскочила – лавочка была холодной. Натянув платье как можно ниже, я все же села и закрыла глаза. Под веками начали скапливаться слезы, чувство было мягким и тянучим, как шоколадная паста. Я могла вдыхать только резкими маленькими глоточками от чувства грустного счастья. Когда стакан опустел, я выбросила его, собираясь встать и найти, где же мне все-таки перекусить, но минуты тянулись, а я все сидела с закрытыми глазами, не смотря на то, что холод становился все назойливее.
Неожиданное тепло меня напугало, прервав связь с рекой, осенью и холодным ветром. Я открыла глаза. Алекс плотнее запахнул на мне свой пиджак. Вишневая рубашка идеально подчеркивала широкие плечи и узкую талию. Меня окутал запах его парфюма с нотками кожи салона машины. От Макса часто пахло так же, и мысль об этом немного отрезвила меня. На скамейке рядом стояла картонная подставка с двумя стаканчиками кофе.
– Девушка в той кофейне любезно подсказала мне, какой кофе ты брала. Я решил взять тебе его снова, чтобы не прогадать. Но если хочешь, можешь взять флет – вайт. Он протянул мне подставку.
Я чувствовала себя как героиня дурацкого сериала о любви.
– Ты какого черта тут делаешь?
***
Она выглядела шокированной. Еще бы. Мы столько времени прожили в этом городе, наши дочери были лучшими подругами, но мы даже не подозревали о том, что находимся так близко. А теперь судьба сталкивает нас вот так, лицом к лицу, словно смеется над годами разлуки.
–Не ругайся, тебе это не идет, – я улыбнулся совершенно против воли, а она взвилась.
– Ал, ты…
– Тшшш, – я ее перебил и указал на реку. Рядом с этой женщиной мне хотелось тишины. Внутри все бурлило, мысли путались, я не знал, как стоит вести себя. Фро, наконец, взяла свой кофе, я поморщился. Как и раньше, я не понимал, как можно пить эту химозную гадость, она полностью перебивает вкус кофе. Флет – вайт был довольно неплохим и я не пожалел, что оставил щедрые чаевые. Нужно будет запомнить эту кофейню.
Когда я подошел, она выглядела такой умиротворенной, я даже решил, что она уснула. Додумалась же, гулять в одном платье в такую погоду.
– Мой пиджак остался в машине, я решила не возвращаться за ним.
Я выругался про себя. Думать вслух стало дурной привычкой. Я наслаждался ее присутвием и запахом, не хотел ни о чем думать, ничего вспоминать, но Фро была как на иголках. Я не хотел нарушать молчание. Мы молчали, пили кофе и смотрели на реку. Ее стаканчик опустел первым, она выкинула его и встала.
– Спасибо за пиджак, мне пора.
Я одним глотком допил свой кофе и тоже поднялся. Как и раньше, макушкой она едва доставала мне до подбородка. Когда Фро попыталась скинуть пиджак, я перехватил его и снова ее укутал.
– Не торопись. Я звонил Эмили, когда вышел из кофейни, они там еще часа на три, не меньше. Мы вполне можем найти уютный ресторанчик и перекусить. Если ты, конечно, не хочешь избавиться от моей назойливой компании, – я знал, как бурно она реагирует на мои подначки.
Фро задумалась, прикусила губу. Как много привычек осталось у нее с тех пор, она так же хмуриться, закусывает губу и отводит глаза. Ее руки совсем не постарели, а вот глаза стали усталыми. Мой взгляд невольно упал на ее тонкие ключицы – и от удивления мои брови поползли вверх – она носила сову. Ту самую… Странное чувство, я не сразу понял, что это нежность, осветило меня, как солнце освещает цветной витраж.
***
О чем с ним говорить? О детях – как будто мы пара скучных стариков? О политике, литературе, биржевом рынке? О чем, черт возьми?
Все внутри свернулось пушистым комком, как котенок. Я не хотела нарушать тишину, он очень правильно меня прервал – сейчас не время и не место обсуждать прошлое и наши эмоции, мы сами еще их не понимаем. От неба и до низа живота по одной зажигались лампочки, привлекая первых бабочек, они уже зашевелились, просыпаясь и подергивая крылышками. Во мне возникало странное чувство, давно забытое.
– Раз уж нам все равно так долго ждать, я не против перекусить, все равно собиралась где-то пообедать.
Макс выбрал уютный ресторанчик в паре кварталов от набережной. Чтобы не мерзнуть, мы поехали на его машине. На парковке ресторана Алекс поспешно вышел из машины и открыл мне дверцу, я удивленно посмотрела на него, но руку все же подала. Ал ее не выпустил – переплетая наши пальцы, он повел меня к ресторану. Я все меньше понимала, что происходит. Он обернулся, чтобы поставить машину на сигнализацию и только тут я заметила, что вместо прежнего Nissan он приехал на темно-красной BMW.
– Одолжил машину жены?– я надеялась, что мой голос звучал достаточно колко. Но уколоть я хотела не его, а себя. Конечно же, у него есть жена, Фро, о чем ты только думала. Я попыталась забрать руку из его крепко теплой ладони, но он не позволил. Даже не ответил на мой вопрос.
Мы сделали заказ и продолжали сидеть, по-прежнему, молча. Я разглядывала обстановку. Внутри ресторанчик показался мне душным и помпезным, но балкон был красиво обставлен. Кованые столики с дубовыми столешницами и кованые стулья с бархатной обивкой. По просьбе Макса мне принесли плед. Не отрывая от меня внимательного взгляда, он вытащил позолоченный портсигар и закурил.
– Такой же Зверь, как и раньше, – я ухмыльнулась и потянулась за его сигаретой. Он позволил.
– Все еще чувствуешь себя загнанной жертвой? Когда – то тебе это нравилось.
Я начала раздражаться.
– Мы только и делаем, что ссылаемся на прошлое. Прошло почти двадцать пять лет, слишком долго. Кстати, почему ты не носишь обручальное кольцо?
– А ты почти не изменилась. Разве что, наконец, повзрослела, – он ухмыльнулся, демонстрируя свои клыки, за которые я прозвала его Зверем.
Вопрос он снова проигнорировал. Сколько можно играть в загадки? Я затянулась его сигаретой и едва не закашлялась – ну и крепкую же гадость он курит. Видимо, мое выражение лица выдало меня – Алекс рассмеялся.
– Да, в чем-то ты совершенно не изменилась.
Заказ, наконец, принесли, и мы принялись за еду. Я была рада не искать больше тем для разговора, внутреннее смятение мешало мне трезво оценить ситуацию. Что ж, Скарлет О’Хара, мы подумаем об этом завтра.
Он пригласил меня в ресторан, он сидит напротив и улыбается так, словно все эти годы мы были друзьями. От всего происходящего хотелось не то рассмеяться, не то расплакаться. Когда мы закончили обед, мне позвонила Дина.
– Мам, мы скоро заканчиваем. Жду тебя через час, окей?
– Да, буду через час, милая,– я нажала отбой. – Нам пора. Моя машина осталась на стоянке у набережной. Подбрось меня, пожалуйста, обратно.
– Я мог бы завести вас с Диной домой, – Макс снова накинул мне на плечи свой пиджак.
– Спасибо, нет, тем более, она не знает, что нас связывает и будет лучше, если она пока не будет знать о нашем… общении.
Он пожал плечами. До набережной мы доехали молча, под приятную гитарную музыку его магнитолы. Это было тем приятнее, что во время нашего близкого знакомства он слушал кошмарную тяжелую музыку, от которой мои уши просто сворачивались в трубочку.
– Твой музыкальный вкус стал заметно лучше, – отметила я.
– Ты осталась такой же язвой, Фрозелина, – снова его клыкастый оскал.
– Не зови меня так.
Имя мне «подарила» бабушка, покойная мать моего отца. С отцом, как и с его родными, мы не общаемся – он бросил нас, когда мне исполнился год. Но имя мне успели дать именно они – в честь ученой Фрозелины, у которой была та же странная особенность, что и у меня – гетерохромия. Но мне категорически не нравится, как оно звучит. Поэтому я предпочитаю «меньшее зло» – имя Фро.
***
От упоминания имени, коим ее наградила бабушка, Фро передернуло. Было непонятно, почему она не сменила его до сих пор. Решил отложить расспросы до следующей нашей встречи. Что она состоится, я уже не сомневался. Меня тянуло к этой женщине, как когда то так же тянуло к золотоволосой девочке с удивленно распахнутыми глазами.
Через несколько минут мы были уже у набережной, я снова обошел машину, что бы подать ей руку. Фро почти неосознанно улыбнулась, и у меня на душе потеплело. Всего за несколько встреч она разбудила во мне то, что спало долгие годы, но чувства это были или воспоминания о них – мне было непонятно.
Я проводил Фро до машины. Она отдала мне пиджак и зябко повела плечами. Я засмотрелся на ее ключичные ямочки.
– Поеду первой, Дина уже ждет меня. – Точка как будто была поставлена, но открывать дверцу машины она не торопилась.
***
Алекс так внимательно на меня смотрел, совершенно по – Звериному – задумчивым, немного рассеянным взглядом, но этот взгляд прожигал кожу до костей. Я медлила, думала, как же закончить нашу встречу. Раз и навсегда, логично и эффектно.
– Твоя жена будет волноваться, если ты задержишься?
«Молодец, Фро, да, самое логичное завершение, а главное, какое эффектное.» Я готова была провалиться сквозь землю, стать червячком, прокопать себе путь до другого края земли и остаться там. Прошло много лет, я пережила множество событий, стала успешной деловой женщиной. Но в присутствии Алекса я по – прежнему теряла себя в нем.
Он так резко шагнул ко мне, что я даже не успела отпрянуть. Его рука мягко и настойчиво легла на мой затылок, ладони вспотели и я ответила на его поцелуй, как школьница, которая ждала этого, читая стихи по ночам. Его поцелуй был жестким, как будто он пытался что-то мне доказать, отвоевать и вместе с тем, что-то узнать у меня обо мне же…
Но наваждение прошло, и я наконец оттолкнула его.
– Фро, это еще не конец нашей истории.
– Поменьше пафоса, Алекс.
Да, Зверь, это конец, даже если ты этого не понимаешь. Мы оба разрушили то, что между нами было, а сейчас поставили точку в этих отношениях. Влезать в их семью я не буду, как бы мне не хотелось еще раз почувствовать его губы на своих губах.
Он уехал первым, взметая пыль из – под покрышек. Я села в машину, уронила голову на руль и расплакалась.
Когда я подъехала к школе танцев, Ди уже ждала меня на парковке, нетерпеливо оглядываясь. Я быстро проверила, все ли в порядке с лицом и не осталось ли следов моих слез. Рассказ Ди о новом танцевальном проекте отвлек меня. Мы поговорили о том, что стоит обновить ее гардероб в честь начала учебного года, обсудили предстоящую вечеринку, потом Дина внимательно на меня посмотрела.
– Эми пригласила меня с ночевкой сегодня,– пауза. – Завтра же суббота.
Все внутри меня покрылось ледяной коркой, гладкой и твердой. Дина не выдержала и расплылась в хитрющей улыбке.
– Ну мааам, ну интересно же, что у тебя с папой Эми такое случилось, что ты при упоминании его теперь постоянно хмуришься.
– А ты постоянно его теперь упоминаешь. Нарочно?– я натянуто улыбнулась.– Обещала же, что расскажу, но позже. Тебя сразу к Эми вести? Чего тогда с ними не поехала, отзвонилась бы мне по пути.
– Нет, сначала я домой, возьму вещи. Не переживай, я вызову такси, чтоб доехать к Эми.
Дина быстро собрала вещи в рюкзак, взяла книгу, чмокнула меня в щеку и убежала, обещав позвонить перед сном.
Я приняла душ, переоделась, взяла из бара бутылку вина, нарезала яблоко и сыр. Балкон казался мне сейчас уютной и безопасной башней принцессы, которую охраняет дух ее прекрасного принца. И никакой ужасный Зверь не сможет добраться до принцессы. Я распахнула настежь окно, закурила и прислушалась к дыханию и сердцебиению города. Чувствовала я себя растерянно, но легко, как будто натянутые внутри меня нити порвались, выпуская наружу все, что копилось и разрасталось внутри долгие годы. Докурила, взяла книгу и, потягивая терпкое, но сладкое вино, я погрузилась в чтение.
