Текст книги "Дом вверх дном"
Автор книги: Тамара Крюкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Крюкова Тамара
Дом вверх дном
Крюкова Тамара
Дом вверх дном
Вступление
Вы, конечно, слышали про английскую писательницу Агату Кристи? В её книгах никогда не знаешь, что произойдет дальше, и чем всё кончится. Я хочу познакомить вас с другой Агатой, Агатой не Кристи, а прозвали её так потому, что с ней тоже никогда не знаешь, чего ожидать в следующий момент.
Представьте себе девочку с огромными зелёными глазами и золотыми кудрями до плеч. Увидев её, люди восклицают: "Ах!" Но через пять минут (правда, справедливости ради надо заметить, что иногда это случается через пятнадцать минут, а очень редко через полчаса) взрослые качают головой и говорят :"Ой-ой-ой!" или "Ай-ай-ай!" или "Ну и ну!" – в зависимости оттого, у кого как развита фантазия.
Конечно, если разобраться, Агата совсем не виновата в том, что "Ах" превращается в "Ой-ой-ой". И вообще Агата вела бы себя ужасно хорошо, если бы не её маленький приятель Тришка. Вы не знаете, кто такой Тришка? Что ж, прочтите эту книжку, и тогда узнаете. Скажу вам по секрету, у каждого мальчишки и девчонки есть свой Тришка, и когда вам хочется побаловаться, знайте, он, наверняка, где-то рядом.
Правда, взрослые считают, что они никогда не озорничали и всегда были самыми примерными детьми на свете, но это оттого, что у них плохая память. Вот если бы она была немного получше, мне кажется, детей никогда бы не наказывали.
Глава 1. Тришка
В дверь позвонили. Бабушка прошла по коридору, отодвинула щеколду и ахнула. На пороге ЧТО-ТО стояло. ОНО мало походило на девочку, но по некоторым едва уловимым признакам бабушка угадала в этом существе свою внучку Агату, которая лишь полчаса назад, аккуратная и наглаженная, вышла погулять.
– Где же это ты так изуродовалась? – всплеснула руками бабушка.
– А чего он первый лезет? – насупившись, сказала Агата.
– Кто там к тебе лезет? – покачала головой бабушка.
– Алька. Чего он меня Агатой-не-Кристи дразнит?
– Ну и что? Пускай себе дразнит. А ты бы повернулась и ушла.
– Я и так повернулась и ушла. Я вообще не люблю, когда из носа кровь течёт, – сказала Агата.
– У тебя из носа кровь текла? – заволновалась бабушка.
– Почему у меня? У Альки. Я же говорю тебе, что он меня дразнит, пояснила Агата.
– Значит, он тебя дразнит?! А ты-то хороша – мальчишкам носы расквашивать! Чисто казак в юбке. Платье изорвала, растрепалась. Ленту опять потеряла? Это прямо железные нервы надо иметь. Вот постой-ка в углу, подумай о своём поведении. Пускай родители придут, полюбуются на это зрелище. Ну и характер! Словно плутыш её в бок толкает.
– Какой плутыш? – тотчас заинтересовалась Агата.
– Обыкновенный. В старину так называли тех, кто озорничает без меры, строго сказала бабушка, поставила Агату носом в угол между стеной и шкафом и вышла из комнаты.
"Зрелище" вздохнуло, почесало болячку на коленке, шмыгнуло носом и мечтательно произнесло:
– Вот было бы здорово, если бы у меня на самом деле был обыкновенный плутыш. Он бы меня пожалел и сказал: "Агаточка, ты самая лучшая девочка на свете. Зря тебя обижают и наказывают".
– Конечно, зря, – сказал вдруг чей-то тоненький голосок.
Агата оглянулась. На портьере раскачивалось маленькое, с Агатину ладошку, существо. Оно было беленьким, пушистым, с мохнатой кисточкой на хвосте, цепкими пальчиками и весёлой, улыбающейся рожицей. Существо походило сразу на котёнка, на обезьянку и на озорного человечка. Агата в жизни не видела подобного создания.
– Ты кто? – от удивления Агата забыла про все свои огорчения.
– Обыкновенный плутыш. Но вообще-то меня зовут Тришкой. Я пришёл сказать тебе, что ты – самая лучшая девочка на свете.
– Ну и ну! – Агата смотрела на плутыша круглыми от удивления глазами. Она протянула руку, осторожно тронула его пальцем и восхищённо выдохнула: Всамделишный!
– А какой же ещё? – Плутыш отряхнул ладошкой шёрстку в том месте, где до него дотронулась Агата.
– Значит, это ты озорничаешь без меры? – спросила Агата, с интересом разглядывая Тришку.
– Озорничаю?! Да я из кожи вон лезу, чтобы тебе жилось веселее. Я же не виноват, что взрослые такие зануды. Им бы только наказывать. И ведь что обидно: чем лучше ребёнок, тем больше ему попадает.
– Это точно, – согласилась Агата. – Вот меня, например, каждый день за что-нибудь ругают, а Светку с пятого этажа то и дело хвалят: "Хорошая девочка, хорошая девочка", а никакая она не хорошая девочка. Она даже на дерево залезть не может. И вообще она ябеда-корябеда, чуть что – сразу жаловаться бежит.
– Не огорчайся, ты в сто раз лучше всякой Светки.
– Никто этого не понимает, – вздохнула Агата.
– Ничего, поймут. Мы им докажем, – успокоил Агату Тришка.
– А как? – оживилась Агата.
– Время покажет. Главное, положись на меня. Я что-нибудь придумаю.
– А ты никуда не уйдёшь? – спросила Агата.
– Пока не вырастешь, не уйду. А потом ты и сама обо мне забудешь.
– Ни за что, – с горячностью возразила Агата.
– Это тебе так только кажется. Все озорники и непоседы обо мне забывают, стоит им повзрослеть, и считают, что они были самыми послушными детьми на свете.
– А почему они забывают? – допытывалась Агата.
– Потому что перестают играть, а я не люблю быть назойливым. Когда надо пошалить, я тут как тут, а потом меня и след простыл. Стоит мне на минутку отлучиться, как ты обо мне и не вспомнишь.
– Вот возьму и нарочно вспомню, -заупрямилась Агата.
– Посмотрим. – Тришка загадочно подмигнул ей.
Он раскачался на портьере, спрыгнул на книжную полку и, пройдясь вдоль книг, сказал:
– На твоём месте я бы не стоял тут без дела, как пугало. Так никто не узнает, что ты хорошая девочка, и не оценит тебя по достоинству.
– Но я ведь в углу, наказанная, – возразила Агата.
– Ну и что? Дело можно и в углу найти. Вон посмотри, сколько книжек. Наверняка в них есть нераскрашенные картинки. И фломастеры как раз под рукой. Давай, действуй, а я пошёл.
С этими словами плутыш исчез, словно его и не было.
Агата взяла с полки книгу, которую папа купил накануне. Он очень радовался и говорил, что это страшная ценность, за которой он долго гонялся. А ещё он за неё заплатил не простые деньги, а бешеные. Агате книга тоже нравилась. На тёмно-синей обложке красовались золотые буквы, украшенные витиеватыми цветами, а картинки были переложены листами тонкой шуршащей бумаги. Жаль только, что все они были нецветные.
"Ничего, это легко исправить", – подумала Агата, взяла фломастеры и аккуратно, стараясь не вылезать за линии, принялась раскрашивать.
ГЛАВА 2. ДОМОСЕДКА
Иногда в жизни бывают крайние случаи. Сегодня у Агатиной бабушки был как-раз такой случай: ей нужно было на часок оставить Агату одну. Уходя, бабушка беспокоилась так, будто ожидала землетрясения или иного стихийного бедствия.
– Смотри, спички не трогай. К газу вообще не подходи. Ручки у телевизора не крути. Прохожих с балкона не вздумай поливать. Окна не раскрывай и ни в коем случае не высовывайся, – наставляла Агату бабушка.
Агата думала, что всё-таки в мире многое устроено несправедливо. Почему, когда она берёт спички – это нехорошо, а когда то же самое делают взрослые, им всё сходит с рук. И вообще, удивительно сколько всего интересного человек не должен делать, чтобы вести себя хорошо.
Наконец бабушка ушла, и Агата осталась за хозяйку. Она решила проверить, всё ли в порядке: шутка ли сказать – вся квартира на ней!
Агата заглянула в папин кабинет, прошлась по гостиной, зашла в бабушкину комнату и застыла в дверях. Тут стояла самая интересная вещь необыкновенная кровать. Спинки у неё были витые с большими никелированными шарами, а вместо матраса была сетка. Если на кровать залезть, а потом подпрыгнуть, то сетка так и подбрасывала тебя кверху. Но, к сожалению, кататься на кровати не разрешалось.
Попрыгать на сетке было очень заманчиво, но, собрав всю свою волю, Агата решительно повернулась и уже хотела уйти от соблазна, как вдруг откуда ни возьмись появился Тришка. Он сидел на кровати, заложив ногу за ногу, и слегка раскачивался.
– Ну что, попрыгаем? – предложил он.
– Сегодня нельзя. Я дома одна и отвечаю за порядок, – сказала Агата. Не каждому ведь можно квартиру доверить, правда?
– Правда, – согласился Тришка, – но уж если твоя бабушка сделала такую глупость, то можно вволю на кровати покачаться. Когда ещё такой случай представится?
– Говорю же тебе, нельзя. Взрослые, когда дома одни остаются, на кроватях не скачут, – запротестовала Агата.
– А ты почём знаешь? Может твоя бабушка только того и ждёт, чтобы одной остаться. Как только все за порог, она прыг на кровать и давай себе скакать.
– Нет, бабушка точно не скачет. У неё радикулит, – уверенно сказала Агата.
– Но у тебя-то радикулита нет. Может тебе раз в жизни такое счастье выпало. Э-э-эх! – крикнул Тришка и, подпрыгнув на кровати, перекувыркнулся в воздухе так, что у Агаты аж дух захватило.
– Да перестань ты прыгать, а то меня от твоего прыганья завидки берут, – сказала Агата и тоже полезла на кровать.
Конечно, Тришка кувыркался лучше, но и у Агаты неплохо получалось. Она взлетала почти до потолка, плюхалась на сетку и подскакивала вновь. Кровать ходила ходуном. Это было, пожалуй, лучше, чем на качелях. Игра была в самом разгаре, когда одеяло сползло с кровати и вместе с Агатой свалилось на пол.
– Допрыгались, – сказала Агата, поднимаясь с вороха подушек, – теперь от бабушки попадёт.
– А может бабушкины очки спрятать, и она ничего не заметит? предложил плутыш.
– Ну да, когда где беспорядок, она и без очков, знаешь, какая глазастая. Давай лучше всё назад положим.
Убирать кровать оказалось делом нелёгким. Мало того, что одеяло так и норовило сползти на пол, в добавок ко всему покрывало оказалось таким жёваным, как-будто на нём отплясывало кадриль полчище слонов. Когда наконец Агата застелила постель и воодрузила на нее подушки, случилось несчастье. Верхняя, самая маленькая подушечка скатилась на тумбочку и столкнула бабушкину любимую чашку на пол. Агата даже зажмурилась, а открыв глаза, увидела, что чашка цела и невредима. Агата перевела дух.
– Ух, не хватало ещё чашку разбить, – сказала она, пристраивая непослушную подушку.
– Это мы мигом, – пообещал плутыш и щёлкнул хвостом.
В этот момент Агата случайно задела чашку локтем, и та, упав на пол во второй раз, разлетелась на куски.
– Ой! – всплеснула руками Агата и кинулась подбирать осколки.
– Чего ты так испугалась? Ты же сама сказала, что нам не хватает разбить чашку. Зато теперь всё в порядке, – успокоил её Тришка.
– За чашку точно влетит, – мрачно покачала головой Агата.
– Послушай-ка, а может нам квартиру пропылесосить? Чистота будет, порядок. Бабушка так обрадуется, что про чашку и не вспомнит.
– Давай, – согласилась Агата.
– Отличненько! – потирая ладошки, сказал Тришка. – С пылесосом я ещё никогда не работал! С чего начнём?
– Мама сначала пылесос чистит, – сказала Агата.
– И мы почистим! – сказал Тришка, открывая пылесос.
Он вытащил из пылесоса мешочек и, не успела Агата опомниться, как Тришка вытряхнул на ковёр целую кучу мусора.
– Ты что? А-апчхи... Кто же его в комнате а-апчхи... вытряхивает, чихая от пыли, проговорила Агата.
– Ничего. Зато теперь пылесос чистый, а мусор мы сейчас уберём, успокоил её Тришка.
Плутыш оглядел пылесос и обнаружил загадочное явление: шланг был один, а дырки две. Тришка сунул носишко сначала в одну, потом в другую и со знанием дела сказал:
– Всё понятно. Одна дырка главная, а другая запасная, на случай, если первая испортится.
– А какая из них главная? – спросила Агата.
– Эта, – уверенно ткнул пальцем Тришка.
Они подсоединили шланг, включили шнур в сеть, и пылесос заревел. Тришка отпрянул от неожиданности.
– Ура! Гудит! – воскликнул он и уселся на пылесос верхом.
Агата ухватилась за шланг, поднесла щётку к куче мусора, и... о ужас! – вместо того, чтобы всосать мусор, сильной струёй воздуха пылесос разметал его в разные стороны. Хлопья пыли летали по комнате. Агата бегала за ними со шлангом, но получалось ещё хуже.
– Выключай! Выключай! – Агата старалась перекричать рёв пылесоса. Тришка лихорадочно нажимал на все кнопки, пытаясь найти нужную. Наконец, пылесос затих.
– Ух, прямо бешеный пылесос какой-то, – сказала Агата, утирая пот со лба.
– Наверное, главная дырка засорилась, давай попробуем запасную, предложил Тришка.
– Нетушки, вдруг ещё хуже будет, – замотала головой Агата.
– Хуже не будет, – пришёл к выводу Тришка, оглядев гостиную.
Агата решилась. Теперь они поменялись местами. Тришка держался за шланг, а Агата нажимала на кнопки. Пылесос заработал.
– Сосёт! Что я говорил, сосёт! – радостно воскликнул Тришка.
Агата и сама видела, что сосёт. С трюмо одна за другой исчезали мамины заколки.
– Ты зачем мамины заколки засасываешь? – закричала Агата, выключая пылесос.
– Пылесос проверяю. Ух и здорово работает! Спорим, он что угодно засосать может.
– Нет уж, давай лучше без пылесоса, – вздохнула Агата.
– Как хочешь, – пожал плечами Тришка. – Хотя с пылесосом, по-моему, веселее.
Агате было не до веселья. Она убрала пылесос и ладонями попыталась размести мусор по гостиной так, чтобы он был не очень заметен.
– Ничего у нас с пылесошкой не получилось, – обречённо сказала Агата.
Тришка заглянул в папин кабинет и предложил:
– Слушай, а может у папы на столе приберём? Посмотри, какой у него там беспорядок.
– Нет, папа даже маме не разрешает у него на столе убирать, потому что беспорядок на папином столе называется рабочим порядком. Так ему легче найти то, что надо.
– Просто твоя мама убирать не умеет. Если постараться, можно такой рабочий порядок навести, что твоему папе и не снился , – заверил Тришка.
Агата согласилась. Она была готова помочь папе в работе, потому что очень любила его. Он её никогда не наказывал.
Агата с Тришкой живо принялись за дело. Стол у папы был огромный. На нём лежали книги, листы бумаги, чистые и исписанные блокноты, ручки, карандаши и ещё много всякой всячины. Они так увлеклись, что через несколько минут папа ни за что не узнал бы своего родного стола.
Агата трудилась, не покладая рук до тех пор, пока не пришла бабушка. Обнаружив во что превратилась её кровать, бабушка тихо застонала, зато она очень обрадовалась, когда узнала, что пылесос цел и невредим. Пропажу чашки бабушка заметила только вечером, но к этому времени пришли папа с мамой, и воспоминания о чашке померкли по сравнению с тем, что тут началось. Конечно, мама не запрыгала от радости при виде длинной, лохматой паутины, гирляндой свисающей с люстры, а папа... Агата никогда не видела его таким сердитым. Он припомнил ей и раскрашенную книжку и то, как она незаметно отливала в раковину его одеколон, чтобы поскорее освободился красивый пузырёк. Агата слушала его и ей было обидно до слёз. Уж кто-кто, а он мог бы быть ей благодарен: такого рабочего порядка самому ему никогда не навести.
ГЛАВА 3. ПРЕСТУПЛЕНИЕ БЕЗ НАКАЗАНИЯ
В воскресенье мама повезла Агату на аттракционы. Вот где можно было разгуляться! Агата перекаталась на всех качелях и каруселях
и за день притомилась так, что в автобусе начала клевать носом.
– Не усни, а то ты теперь большая, мне тебя не донести, – мама
легонько потрепала Агату по щеке.
– Угу, – согласилась Агата, поудобнее пристроилась к маме под бочок, сладко зевнула и закрыла глаза. Вдруг у неё над ухом зазвенел знакомый голосок Тришки:
– Эй, проснись! Кто же спит, когда можно совершить настоящий подвиг!
Агата открыла глаза, чтобы посмотреть, где прячется Плутыш, но того нигде не было. И тут Агата увидела такое, что сон как рукой сняло. Прямо через проход от неё сидел настоящий грабитель. Почувствовав на себе пристальный взгляд Агаты, вор оглянулся. Агата поспешно отвернулась, чтобы он не заметил, что за ним следят. Мужчина тоже отвернулся и как ни в чём ни бывало стал смотреть в окно.
Агата огляделась. Люди ехали, занятые своими мыслями, и никто даже не подозревал, что среди них находится преступник. Раздумывать было некогда. Агата поёрзала на сидении и дёрнула маму за рукав:
– Мам, вон тот дядька – грабитель.
– Не выдумывай, и потом сколько раз тебе говорить, что показывать пальцем некрасиво, – отмахнулась мама.
– Я не выдумываю. Он точно вор, – настаивала Агата.
– Неужели ты за день не устала? Никак не угомонишься, – покачала
головой мама и уклюнулась в книгу.
Агата поняла, что нужно действовать самостоятельно. Проскользнув мимо мамы, она юркнула через проход и схватила вора за рукав.
– Дяденьки и тётеньки! Это вор, держите его! – громко закричала она.
Вор оторопело уставился на Агату.
– Девочка, ты что? Чей это ребёнок? – мужчина попытался высвободиться, но не тут-то было. Агата ещё крепче вцепилась в его рукав.
– Держите его скорей, а то он убежит!
Мама подскочила к Агате и попыталась оттащить её от пассажира.
– Агата, как тебе не стыдно! – громко сказала она, а потом сердито прошептала: – Влипнем из-за тебя в какую-нибудь историю.
– Это мне как не стыдно? Это ему должно быть стыдно, что он чужие вещи крадёт, – не унималась Агата.
– Да я в жизни ничего чужого не взял. Девочка меня, наверное, с кем-то перепутала, – оправдывался мужчина.
– Неправда! – покачала головой Агата. – Ничего я не перепутала. Я своими собственными глазами видела, честное слово!
В её глазах светилась такая неподдельная искренность, что каждому было ясно, на чьей стороне истина.
– Господа, это какое-то недоразуменее, – обвиняемый обвёл взглядом автобус, ища поддержку.
Видя, что он не собирается размахивать пистолетом и крушить всё вокруг, а интеллигентно взывает к голосу разума, пассажиры начали проявлять некоторый интерес к происходящему.
Первым в защиту законности выступил господин с сизым носом.
– Чего там с ним цацкаться, отвести его в отделение, да и разобраться, что он за птица! Ишь морду отъел, рэкетир! – выкрикнул он.
– Вы что ли поведёте? – язвительно усмехнулся сухопарый мужчина в очках.
– А хоть бы и я! – выпятив грудь, выступил вперёд сизоносый.
Сухопарый тут же смолк и страшно заинтересовался пейзажем за окном.
– Прошу вас, выслушайте меня! Какое отделение? Я ни в чём не виноват, – с мольбой в голосе робко вставил "рэкетир".
После этого все совсем осмелели, и каждый пожелал внести свою лепту в борьбу с преступностью.
– Давно их пора переловить, ворюг этих. У моей соседки на прошлой неделе кошелёк прямо из сумки вытащили, – поддержала сизоносого старушка.
– А может, девочке и правда показалось? – вставил чей-то нерешительный голос.
– Ребёнок зря говорить не будет, – с горячностью возразил другой.
Лицо несчастного "грабителя" покрылось красными пятнами. Он попытался протиснуться к выходу, но не тут-то было. Получив всеобщее одобрение, Агата держала его мёртвой хваткой, а другие пассажиры преградили дорогу, отрезав пути к отступлению.
В это время автобус остановился, и, как по заказу, в него вошёл
молодой милиционер.
Народ заволновался. Сизоносый кричал, что рэкетиров надо душить, кто-то пытался объяснить, что поймали преступника. Мужчина твердил, что это ошибка, а Агата уверяла, что она точно знает – это опасный вор и грабитель.
– Ишь, мафиози, думает отвертится! В милицию его забрать, там быстренько разберутся, какая это ошибка! Я первый в свидетели пойду! распалившись, кричал сизоносый.
Обстановка накалялась. Шофёр автобуса выглянул из кабины и сказал, что не может больше задерживать машину, потому что его ждут на маршруте. Автобус загудел, как потревоженный улей. Все торопились, и даже те, кто сначала был на стороне грабителя, склонились к мнению, что лучше гражданину пройти в отделение и там неспеша разобраться.
Наконец, оценив ситуацию, милиционер взял под козырёк и вежливо, но твёрдо сказал:
– Гражданин, попрошу вас пройти со мной.
– Это противозаконно. Уверяю вас, это какое-то недоразумение. Мало ли что может наболтать ребёнок. Вот посмотрите, у меня ничего нет, – мучжина открыл портфель и стал судорожно извлекать блокнот, батон хлеба, какой-то свёрток...
– Не слушайте его. Это он нарочно вас отвлекает, – не унималась Агата. – Он не сейчас украл, а в другой раз. Но это, точно, он. Я его сразу узнала.
– В другой раз?! В какой такой другой раз?! Да я никогда чужой нитки не взял! – с негодованием воскликнул мужчина.
– Ничего себе не взял! А кто простыни и пододеяльники стащил, когда все спали? – настаивала Агата.
– Какие простыни и пододеяльники? – спросил милиционер.
– Чушь какая-то. Посудите сами, где я мог взять чужие простыни и пододеяльники, – фыркнул мужчина, но потом вдруг хлопнул себя по лбу, как-будто вспомнил что-то важное. – Постой, постой, простыни и пододеяльники, говоришь? – обратился он к Агате и неожиданно расхохотался.
Все стояли и в недоумении смотрели на него, а Агата не понимала, что в этом смешного.
– А где? Где ты видела, что я брал чужие простыни и пододеяльники? сквозь смех выдавил мужчина.
– На крыше, где Карлсон живёт, – ответила Агата.
– Какой ещё Карлсон? – не понял милиционер.
– Который к Малышу прилетал, – объяснила Агата.
– Вот именно, Карлсон. Видите ли, я артист, работаю в детском театре. Вот моё удостоверение, – мужчина достал какую-то книжечку и, раскрыв, показал всем.
В автобусе повисло неловкое молчание. Самые рьяные поимщики "преступника" скромно спрятались за спины остальных, а пойманный вытер платком выступившие от смеха слёзы и сказал:
– В "Малыше и Карлсоне" я играю вора и, судя по всему, играю
очень хорошо.
Милиционер посмотрел удостоверение и, вернув его владельцу, недовольно сказал маме Агаты:
– Разбираться надо со своими детьми.
Мама стояла пунцовая.
– Простите, пожалуйста. Агата такая впечатлительная девочка, -пролепетала она, обращаясь к артисту.
– Значит, вы не вор? – спросила Агата, глядя "преступнику" прямо в глаза.
– Конечно, нет. Я – артист.
– Не приставай к дяде, – мама дёрнула Агату за руку. – Он только в спектакле вора играет, в театре, где он работает.
– Значит, у вас работа такая? – переспросила Агата.
– Да, – подтвердил артист. – Я ведь только в этом спектакле вора играю. А в других бываю и царём, и даже осликом. Это как будто понарошку, понимаешь?
– Вот это работа – всё время играть! Самая лучшая работа на свете! воскликнула Агата, а потом добавила: – А вы всё-таки зря соглашаетесь воров играть. Вот если бы я была артисткой, я бы в одних принцесс играла.
– А если в пьесе принцессы нет? – улыбнулся артист.
– Как же нет? А я?
ГЛАВА 4. ДЕНЬ СЮРПРИЗОВ
Сегодня в гости должна была прийти баба Шура, бабушкина школьная подруга, и это было как нельзя кстати: Агата как раз ждала удобного случая, чтобы сообщить бабушке о том, что утром, пока та ходила в магазин, у них вдруг кончился сахар. Конечно, само по себе это не такое уж страшное событие, но Агата знала, что бабушка будет недовольна. А каждому ясно, что сообщать что-нибудь такое, отчего взрослые могут быть недовольны лучше всего при гостях, потому что на людях наказывать ребёнка неудобно и некогда, а после того, как гости уйдут, наказывать уже поздно.
Бабу Шуру Агата любила больше других гостей потому, что та всегда приносила ей что-нибудь в подарок.
Агата нарочно вышла во двор, чтобы встретить бабу Шуру, но всё же пропустила её, и когда вернулась домой, старушки сидели на кухне и собирались пить чай.
– Баба Шура! – Агата издала радостный клич и с порога бросилась на шею бабе Шуре.
– Ну, ты себя хорошо вела? – как всегда спросила баба Шура после бурных объятий.
– Хорошо,– как всегда ответила Агата.
– Тогда у меня есть для тебя сюрприз, – сказала баба Шура и вытащила из сумочки небольшой плоский свёрток.
Агата лихо справилась с обёрточной бумагой и развернула набор фломастеров, как раз такой, о каком мечтала.
– Баба Шура, а почему у тебя сюрпризы всегда разные? – спросила Агата.
– Потому что сюрпризы должны быть неожиданными и не должны повторяться, – баба Шура погладила Агату по голове.
И тут Агата вспомнила, что у неё тоже припасена для бабушки одна неожиданность. Только Агата собралась поведать про неё, как бабушка открыла сахарницу и сказала:
– Ой, сахар кончился. Сейчас насыплю, – и она полезла в шкаф за банкой с сахаром.
– Бабушка, в банке сахара тоже нет, – сказала Агата как бы невзначай.
– Как это нет? Я только вчера купила два килограмма.
– Так то вчера. А сегодня утром он вдруг кончился.
– Ну, давай, выкладывай всё начистоту, – повернулась к ней бабушка.
– Понимаешь, я хотела взять только чуть-чуть, чтобы покормить муравьёв, – Агата смотрела на бабушку преданными глазами.
– Каких ещё муравьёв? – удивлённо спросила бабушка.
– Обыкновенных. Ты ведь не разрешаешь взять котёнка или щенка, вот я и подумала, что будет здорово, если у нас будут жить хотя бы муравьи. Я принесла несколько штук от Альки. У них муравьёв много. Алькина мама даже не знает, куда их девать.
– Что?! Ты притащила в дом муравьёв? – воскликнула бабушка. – Этого только не хватало!
– Но они ведь такие маленькие. Их не надо выгуливать, и никому они не мешают. Я их хотела только немножко покормить, а в сахарнице сахара не оказалось, вот я и полезла за банкой.
– Что же это за муравьи такие, что они за раз два килограмма сахара съели? – строго спросила бабушка.
– Они не съели, но ты ведь сама говорила, что если нечаянно проглотить стекло, то это очень опасно. Когда банка упала, я всё аккуратно вымела в мусорное ведро,– смиренно сказала Агата, чувствуя, что, несмотря на гостей, нагоняя не миновать, но тут на помощь ей пришла баба Шура.
– Ничего страшного, попьём чай без сахара. Так даже полезнее, сказала она.
– Нет, эта девчонка меня просто с ума сведёт своими выходками. Сначала сахар, потом муравьи, – покачала головой бабушка, но Агата видела, что она уже не очень сердится.
– Бабушка, ну честное слово, банка нечаянно свалилась. Это был такой сюрприз.
– Сюрприз – это когда неожиданно случается что-нибудь приятное. А от тебя не сюрпризы, а одни неприятности. Наверное, я умру раньше, чем от тебя сюрприза дождусь, – вздохнула бабушка.
Агате стало так жалко бабушку, что она крепко обняла её за шею и сказала:
– Нет, бабуль, не умрёшь. Вот увидишь, не умрёшь. Я тебе обязательно сделаю во-о-от такой сюрприз, – она широко развела руки в стороны.
– Ну ладно уж, лиса, – сказала бабушка и потрепала её по головке. Агата поняла, что она окончательно прощена и побежала к себе в комнату опробовать новые фломастеры.
– Не знаю, что из неё вырастет, – проворчала бабушка, когда за Агатой закрылась дверь. – Что ни день, то приключение!
– А мы какие были? – возразила ей баба Шура. – Помнишь, как Сидорову в гардеробе к полу калоши прибили? Вот смеху-то было!
В комнате Агаты стояла подозрительная тишина. Бабушка насторожилась.
– Ну, во-первых, калоши прибили не мы, а невоспитанные дети, – как можно громче сказала она, – а во-вторых, Агата, поди-ка сюда.
Моментально в дверях показалась озорная рожица.
– Агата, обещай мне никогда не прибивать чужую обувь к полу. От этого в ней появляются дырки, и она портится, – назидательно проговорила бабушка.
– Обещаю, – сказала Агата, и надо сказать, что слово своё она держать умела.
Старушки продолжали пить чай. Теперь слушать их было совсем неинтересно, потому что они говорили о врачах и о болезнях, а такие разговоры Агата не любила. И она стала думать про сюрприз.
– О чём задумалась? – услышала Агата.
На диване, покручивая кисточкой хвоста, сидел Тришка собственной персоной.
– Ой, хорошо, что ты появился! – воскликнула Агата. – Мне надо сделать бабушке сюрприз. Мне её так жалко. Это ведь можно просто от скуки умереть, если тебе никогда не делают сюрпризов.
– Не волнуйся. С нами бабушка не соскучится, – пообещал плутыш. – Мы её запросто развлечём. Да вон, хотя бы чьи-то башмаки в прихожей неприкаянные стоят.
– Ну уж нетушки. Я обещала, что не буду ничьих туфель прибивать, решительно заявила Агата. – От гвоздей дырки появляются.
– А зачем прибивать? Можно и без гвоздей обойтись. Можно приклеить. Знаешь, как было весело, когда Сидорову калоши прибили. Пускай старушки опять немножко порадуются, молодость вспомнят. А потом с туфлями от клея ничего не случится. Они от этого только крепче станут. Двойная польза получается.
Агата всегда была готова порадовать бабушку, тем более, если от этого была двойная польза.
Не долго думая, Агата прошла в прихожую, достала из папиного ящичка клей, про который папа говорил, что он клеет всё на свете, и выдавила немножко клея на подошву бабушкиной туфли.
Тришка суетился и отдавал распоряжения.
– Клея не жалей, погуще намазывай. А теперь кисточкой надо размазать.
– От твоего хвоста? – спросила Агата.
– Вот ещё! – обиженно фыркнул Тришка и исчез.
– Эй, куда же ты? – озадаченно спросила Агата. Плутыш не отвечал.
Агата поняла, что завершать начатое ей придётся самой. Она достала обувную щётку, и аккуратно размазала ею клей, потом приставила туфлю к паласу и взялась за второй. Завершив работу, она осмотрела её со стороны, и осталась очень довольна. Туфли стояли, как ни в чём ни бывало.
Когда Агата вернулась к себе в комнату, Тришка сидел на письменном столе и смотрел во двор.
– Ну что, приклеила? – спросил он.
– Да, здорово получилось, – похвалилась Агата.
– Только это не настоящий сюрприз. Это так, пустяки для разминки, фыркнул Тришка.
– Почему не настоящий? – огорчилась Агата.
– Потому что настоящий сюрприз, это когда что-нибудь дарят.
– А где же я его возьму? – пожала плечами Агата.
– Да вон он, – Тришка кивнул в сторону двора.
Агата выглянула в окно. Во дворе на скамейке сидел Алька. Кто-кто, но Алька был совсем не похож на сюрприз. Во всяком случае вряд ли бабушка обрадовалась бы, если бы Агата привела его домой, после того, как они с Алькой задумали в прихожей для красоты разрисовать обои. Правда, они не успели докрасить даже до половины. У них отобрали краски.
– Какой же это сюрприз? – разочарованно сказала Агата и обернулась к Тришке, но того опять и след простыл. Что за дурная привычка исчезать в самый неподходящий момент!
Агата решила выйти во двор. Сюрприз от бабы Шуры она уже получила, а больше дома делать было нечего.
Алька сидел грустный-прегрустный и шмыгал носом.
– Эй, ты чего... – начала было Агата, но тут увидела нечто такое, отчего даже забыла про сюрприз.
У Альки из-за пазухи высунулась маленькая чёрная головка с двойным язычком и с жёлтыми пятнышками по бокам.
– Это у тебя что? Змея? – спросила Агата, завороженно глядя на блестящую головку.
– Сама ты змея. Это ужик, – угрюмо сказал Алька. – Я его приручить хотел, а мама ничего слушать не хочет. "Не надо, говорит, мне таких сюрпризов", – передразнил Алька маму.
Агата даже подскочила от неожиданности. Вот он, сюрприз! Ещё бы, каждый был бы рад получить в подарок настоящего ужика. Это, пожалуй, получше фломастеров.
