Текст книги "Калоша Волшебника, или Занимательное пособие по правилам поведения"

Автор книги: Тамара Крюкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Глава 10. Посвящение в рыцари

В тот же миг стены музейного зала словно растворились. К своему ужасу, Венька обнаружил, что сидит верхом на пони посреди дороги, серпантином убегающей вдаль. Всадника обуял неописуемый страх. Он судорожно вцепился в гриву лошадки, но та довольно миролюбиво переступила передними ножками и встала как вкопанная. Вопреки Венькиным опасениям пони не лягалась и не кусалась. Мало-помалу наездник успокоился и даже решился погладить свою лошадку по блестящей чёрной шёрстке.

– Попробуем не унывать, – сказал он себе и огляделся.

Вокруг простиралась унылая равнина. Земля была покрыта пучками сухой травы. Кое-где торчали пропылённые кустики и чахлые деревца. Вдруг за спиной Венька услышал цокот копыт. Сердце у Веньки ёкнуло. Воображение живо нарисовало ему банду отчаянных головорезов, свирепых и кровожадных разбойников с большой дороги. Венька был готов провалиться сквозь землю от страха. Он огляделся в поисках убежища, но спрятаться было некуда.

– И-го-го! – призывно заржала лошадка, повернув свою бархатистую морду к наезднику. Губы её раздвинулись, обнажив зубы в некоем подобии лошадиной улыбки.

«Даже пони смеётся надо мной», – с горечью подумал Венька. Он понял, что если не сумеет победить страх сейчас, то так навсегда и останется трусом.

– Если это разбойники, то у меня всё равно брать нечего, разве что учебник математики. Выше нос! – приказал себе Венька и как можно беспечнее добавил: – Ха-ха!

Нельзя сказать, чтобы «ха-ха» получилось у него очень задорным, но всё-таки на душе у Веньки стало чуть-чуть спокойнее, и он решил попробовать посмотреть на опасность другими глазами. Венька оглянулся и открыл рот от удивления. К нему приближались два необычных всадника.

Впереди ехал идальго в рыцарских латах. Он был высокий и тощий, как жердь. Его длинные худые ноги едва не волочились по земле. Конь был под стать господину. Кости и рёбра так выступали из-под его шкуры, что по нему можно было без труда изучать строение скелета. Следом на сером ослике трусил второй всадник, который был полной противоположностью первому. Его округлый животик своими очертаниями напоминал бурдюк с вином, аккуратно притороченный к седлу вместе с другой поклажей.

Венька стоял как вкопанный, глядя на приближающихся. Чем больше он смотрел на них, тем больше его охватывало странное чувство. Ему казалось, что он их знает, но он не мог вспомнить откуда. Наконец, когда рыцарь почти поравнялся с Венькой, того осенило:

– Не может быть! Неужели настоящий Дон Кихот?! – воскликнул Венька.

Услышав своё имя, всадник остановил коня.

– Достойнейший кабальеро, разве я имел честь встречаться со столь почтеннейшей особой, как вы?

– Н-нет, мы не встречались, – пролепетал Венька и добавил: – Но я про ваши подвиги знаю.

Дон Кихот кивнул своему оруженосцу:

– Друг мой, Санчо Панса, разве я не говорил тебе, что я был призван, чтобы возродить былую славу рыцарей Круглого Стола?

Не дожидаясь ответа, рыцарь вновь обратился к Веньке:

– Как ваше имя, достойнейший кабальеро? И что заставило вас пуститься в странствие: поиски приключений или служение даме?

– Меня зовут Венька, то есть Вениамин. Понимаете, я хотел бы, чтобы меня посвятили в рыцари, – запинаясь, проговорил мальчишка.

– Весьма похвальное стремление, – одобрил Дон Кихот.

– А я так думаю, ваша милость, что быть рыцарем – это занятие хлопотное, – вставил Санчо Панса. – Право, ваша милость, послушайте моего совета и одумайтесь. Зачем вам это рыцарство, от него сплошные неприятности.

– Замолчи, друг мой Санчо. Видно, ты ничего не понимаешь в рыцарском достоинстве, – перебил его Дон Кихот.

– Упаси Бог, – пробормотал Санчо Панса.

Дон Кихот не обратил внимания на его слова. Он подъехал вплотную к Веньке, положил ему руку на плечо и произнёс:

– Само провидение послало вас, доблестный кабальеро, в мою сторону. Слышали ли вы когда-нибудь, чтобы какой-нибудь рыцарь смелее, чем я, нападал, мужественнее оборонялся, искуснее наносил удары, стремительнее опрокидывал врага? – на мгновение он замолчал, а потом продолжил: – Я посвящу вас в рыцари, но прежде я должен убедиться в вашей храбрости и отваге и в то, что вы не опорочите это славное звание.

«Вот тебе и на. Оказывается, ещё и испытание надо пройти», – подумал Венька. Он готов был отказаться от посвящения, но тут его пони так весело запрядал ушами, как будто говорил: «Не надо унывать!» – и Венька, к собственному удивлению, выпалил:

– Я готов!

«Ну и влип», – пронеслось у него в голове, но сказанного не воротишь, и искатели приключений отправились в путь.

Не прошли они и сотни шагов, как Дон Кихот воскликнул:

– Судьба руководит нами как нельзя лучше. Взгляните, вон там виднеются тридцать, если не больше, чудовищных великанов. Мы вступим с ними в бой и перебьём их всех до единого.

– Где великаны? – пролепетал Венька, чувствуя, что его желание стать рыцарем заметно убывает.

– Да вон они, с громадными руками.

Венька уставился в землю, не решаясь посмотреть в сторону чудищ.

– И-го-го! – призывно заржал пони.

Венька как заклинание пробормотал:

– Может, великаны не такие страшные. Надо посмотреть на опасность другими глазами. Обыкновенными глазами. Самыми обыкновенными. Обыкновеннее некуда, – приговаривал он, натягивая поводья лошадки, но та упрямо не хотела отступать.

Между тем отважный Дон Кихот, пустив коня в галоп, поскакал на врага. Венькина лошадка понеслась за ним во всю прыть. Венька понял, что её не остановить, и ему не оставалось ничего другого, как посмотреть опасности в лицо. Он вскинул голову и… прыснул со смеху. Вместо великанов перед ними стояли ветряные мельницы. В тот же миг копье Дон Кихота, вонзённое в крыло мельницы, разлетелось в щепки, а всадник в весьма жалком положении оказался на земле.

Когда Венька и Санчо Панса помогли рыцарю подняться, тот посмотрел на Веньку и покачал головой:

– Вот видите, злой волшебник превратил великанов в ветряные мельницы, дабы лишить меня плодов победы. И так всякий раз. Скажите мне, отважный кабальеро, почему вы смеялись?

– Кажется, я понял, что значит смотреть на опасность другими глазами, – ответил Венька.

– Я вижу, вы заслуживаете рыцарского звания, и я готов посвятить вас в рыцари! – воскликнул Дон Кихот. – Вы сможете не таясь носить свой меч за поясом. Подайте его сюда, – скомандовал рыцарь.

Венька с удивлением увидел, что из ранца, притороченного к седлу его лошадки, торчит рукоять меча. Он вытащил оружие и протянул славному идальго. Мальчик встал на одно колено, Дон Кихот возложил ему на плечо меч и торжественно произнёс:

– С сего дня кабальеро Вениамин-Венька посвящается в члены ордена рыцарей, не знающих страха, и будет носить славное имя Вениамин Дон Венько.

Принимая меч из рук прославленного рыцаря, новоиспечённый Дон Венько решился спросить:

– А рыцари совсем-совсем ничего не боятся?

– Рыцарь боится только одного – потерять свою честь, – ответил Дон Кихот и добавил: – Мальчик, ты что – от класса отстал?

Впрочем, это был уже другой голос. Венька снова очутился в музее. Рядом с ним стояла дежурная по залу в синем форменном костюме. Ни пони, ни Дон Кихота с его оруженосцем не было и в помине. Посреди зала на коне восседал пустой музейный рыцарь в сверкающих доспехах. У Венькиных ног лежал открытый портфель, а в руке Венька крепко сжимал линейку.

– Я сейчас их догоню, – сказал Венька, который всё ещё не мог понять, было ли всё на самом деле или ему привиделось. Он сунул линейку в портфель и побежал искать свой класс, забыв про Калошу. Но, наверное, даже если бы он про неё вспомнил, то всё равно не нашёл бы на прежнем месте, потому что Калоша уже отправилась по своим делам дальше.

Глава 11. Вот так ярмарка!

Калоша не задерживалась возле витрин с экспонатами и скоро нагнала ребят из Венькиного класса. Она тотчас же увидела того, кого искала. Севка со скучающим видом стоял поодаль, и пока учительница рассказывала детям про способы изготовления серебряной скани, он с тоской глядел, как за окном купаются в луже голуби.

– Скучаешь? – спросила его Калоша.

Севка обернулся и от неожиданности присел на корточки.

– Это ты, что ли, говоришь? – удивлённо спросил он, почесывая затылок.

– Ну я, – подтвердила Калоша.

Севка возбуждённо потёр ладони:

– Вот это я понимаю – музей! А то тут такая скукотища – мухи дохнут. Знаешь, я тебя с собой возьму. Буду за деньги показывать.

Севка протянул руку и хотел было схватить Калошу, но та проворно отскочила в сторону и фыркнула:

– А я-то хотела тебе предложить где-нибудь повеселиться.

– Да ну? Это я люблю. А где? – заинтересовался Севка.

– Где угодно! – махнула резиновой ручкой Калоша.

Севка ткнул в витрину, где стояла расписная палехская шкатулка с изображением весёлой ярмарки и сказал:

– Вот бы куда попасть! Там не соскучишься!

– Ну что ж, можно отправиться и на ярмарку, – согласилась Калоша.

– А не врёшь? – недоверчиво спросил Севка.

– Запомни раз и навсегда, что бы я ни говорила, я права всегда и во всём, – подбоченившись, произнесла Калоша.

– Почему? – недоумённо спросил Севка.

– Глупейший вопрос! Потому что я правая. Так что – отправляемся на ярмарку или нет? – она с вызовом посмотрела на Севку.

– Спрашиваешь! Конечно, отправляемся, – закивал он.

– Тогда надевай! – Калоша пододвинулась к Севке. Тот сунул в неё ногу и…

Севка глянул на себя и обомлел. Вместо кроссовок на нём были настоящие лапти, плетенные из лыка, а вместо свитера – расшитая сатиновая рубаха. И стоял он не в музее, а на базарной площади.

– Ну и ну! – воскликнул Севка. Такая экскурсия была ему по душе. Вокруг жизнь бурлила вовсю. Шла оживлённая торговля. Живописные бабы расхаживали меж рядов в цветастых платках, а барышни – в шляпках с шёлковыми лентами. Мужики толпились возле скобяной лавки, а кто побогаче примерялся к лошадям. Торговцы нахваливали товар на разные голоса:

– Кому яблочки наливные, садовые, сахарные…

– Пряники медовые, шутка сказать – пудовые…

– Постричь, побрить, ус поправить, молодцом поставить…

– Эх, с коричкой, с гвоздичкой, с лимонной корочкой…

К Севке подошёл мальчишка, росту небольшого, на носу веснушки, вихор на макушке:

– А ты что же – нездешний будешь? – спросил он, поглядывая на Севку.

– He-а. А куда это я попал? – спросил Севка.

– Места эти знатные. Справа деревенька Какаукнется, слева хуторок Такоткликнется, а здешнее село знаменитое, его каждый знает. Позаслугам называется. Тут у нас в базарный день ярмарки проходят.

– Чего-то я про ваше знаменитое село не слышал, – усмехнулся Севка.

– Неужто ты никогда и по заслугам не получал? – удивился мальчишка.

– Вот сейчас ты у меня получишь, – запетушился Севка и погрозил мальчишке кулаком. Тот мгновенно скрылся в толпе, только рыжий вихор мелькнул, а Севка пошёл глазеть на ярмарку.

– Чего почём тут у вас продаётся? Товар-то небось так себе? – говорил он, с хозяйским видом прохаживаясь между рядами. Вдруг внимание Севки привлекла большая толпа. Народу собралось видимо-невидимо, а за чем очередь – неизвестно.

– Чего дают-то? – спросил Севка.

– Деньги, – ответили ему из толпы.

– Не может быть, чтобы деньги раздавали, – не поверил Севка и, отчаянно работая локтями, стал протискиваться в середину толпы. Тут пихнул, там толкнул, тут на ногу наступил, там затрещиной угостил, мало-помалу добрался он до первого ряда. Видит, стоит мужик в красной сатиновои рубахе и товар нахваливает:

 
Подходи, налетай,
Что заслужишь – получай.
Задаром раздаю, кому рубь,
кому алтын.
Не иди мимо, господин.
 

Люди то и дело подходили к странному торговцу, а он на каждого попристальнее глянет да каждого денежкой одарит. И Севкин знакомый мальчишка уж здесь толчётся.

– Эй ты, ну-ка пусти старших, – отпихнул Севка мальчишку в сторону и встал перед торговцем. – Чего это вы деньги задаром раздаёте?

 
Не задаром,
А с большим наваром.
За так не получишь пятак,
Дай-ка я погляжу,
на что ты мастак.
 

Мужик повертел Севку и так и сяк, потом обошёл его со всех сторон и говорит:

 
Видать, ты охотник до драк.
Ну что ж, и за такое дело
Награда поспела.
Кому гривну, кому полушку,
А тебе – так по ушку.
 

С этими словами мужик отвесил Севке такую затрещину, что тот вылетел из очереди вон.

– За что?! – Севка с кулаками бросился к мужику, но толпа уже сомкнулась, и, как он ни старался, а пролезть до обидчика не смог.

Настроение у драчуна заметно испортилось. Сердитый и насупившийся, он побрёл дальше. Ярмарка-то хороша, только без денег на ней делать нечего. А тут, как назло, откуда-то потянуло запахом жаркого и свежеиспечённого хлеба. Глядит Севка, а перед ним харчевня. Возле неё зазывалы народ скликают:

 
Кому угощенье
Всем на объеденье?
Полсвета обойдёшь,
А вкуснее не найдёшь!
Жареное, варёное,
Пареное, печёное!
Проходи не стесняйся!
От души угощайся!
 

Зазывала подмигнул Севке.

– Да у меня денег нету, – для наглядности Севка вывернул пустые карманы.

– У нас харчевня особая. В ней денег не надобно, – поклонились зазывалы.

– Нормально! А чего у вас на обед? – воспрянул духом Севка.

– Да всё, что угодно: и пирог, и похлёбка, а кому надобно, и гуляш найдётся. Каждому харчи по заслугам, – сказали половые.

– Ну что ж, можно и перекусить, – Севка направился в харчевню. У входа стояла белобрысая девчонка, точь-в-точь Верка, только в сарафане, и веснушки, и коса такие же. Похожа, как родная сестра. Стоит и нахально так ухмыляется. Севка не выдержал. Дёрнул её за косу изо всех сил и прогнусавил: – Дёрни за верёвочку – дверца и откроется.

В тот же миг зазывалы схватили его и ну мутузить с двух сторон. Тузили, тузили, насилу Севка вырвался. В харчевню заходить не решился, а увидел в другом конце полутёмного коридорчика дверцу, что во двор выходит, и бегом к ней. Да не тут-то было. Там его настигли и давай опять тумаками угощать.

– Эй, вы чего дерётесь? – всхлипнул Севка.

– Да разве мы дерёмся? – улыбаясь, отвечали половые. – Это мы тебя обедом по заслугам угощаем.

– Ничего себе обед! Обещали лепёшки да гуляши.

– Так ты всё и получил сполна. Сначала биточки в дверях, потом гуляш по коридору. Испекли мы тебе пирог во весь бок, испекли лепёшку во всю щёчку да дали похлёбку в три охлёбка. Чем же ты недоволен? Чего тебе ещё надобно?

– Так он ещё сдачи дожидается, – засмеялась девчонка, похожая на Верку, и дёрнула Севку за чуб.

Зазывалы вытолкали его за порог и захлопнули за ним дверь. Пошёл Севка несолоно хлебавши, а ему навстречу старичок с козлиной бородкой, под мышкой ларец держит. Подмигнул старичок Севке и говорит:

– Возьми ларец. Не продаю, за так отдаю.

– Ага, знаю я ваши «за так». Во как сыт, – Севка провёл рукой по горлу, а потом, на всякий случай, спросил: – А с чем ларец-то?

– Ларец этот заветный. Стоит только сказать: «Двое из ларца, одинаковых с лица», – как тут же два молодца оттуда выскочат и что прикажешь сделают.

– Это хорошо. У меня как раз к ним поручение есть, – ухмыльнулся Севка и взял ларец.

– А ну, двое из ларца, одинаковых с лица! Поколотите-ка всех, кто тут есть, да так, чтоб на всю жизнь запомнили.

Крышка ларца распахнулась, и выскочили оттуда два дюжих молодца, брата-близнеца.

– Слушаемся, хозяин! Сейчас мы всех по порядку поколотим. С тебя и начнём, – и давай Севку колотушками угощать.

– Вы что делаете?! Хватит! – завопил Севка не своим голосом.

– Да мы ведь только начали, а надо, чтоб ты, хозяин, на всю жизнь запомнил наши деревни: как аукнется – так и откликнется, да по заслугам!

– Запомнил уже! Запомнил! – заорал Севка.

– Алексеев! Прекрати кричать, ты же в музее. Вовсе не обязательно кричать, даже если ты запомнил всё, о чём я вам сейчас рассказывала, – услышал он строгий голос учительницы.

К своей несказанной радости, Севка увидел, что он стоит в зале музея. Экскурсия закончилась, и все столпились у последней витрины. Севка потёр бока. Неужели вся эта ярмарка ему привиделась?

Когда дети выходили из музея, Севке на глаза попался Вениамин-апельсин. В душе у забияки заклокотала ярость. Вот уж на ком он сейчас отыграется! За все свои тумаки отомстит! Севка злобно сощурился, сжал кулаки и стал угрожающе наступать на Веньку.

– А ну-ка иди сюда, – приказал он.

Венька хотел было отступить, но передумал.

– Надо посмотреть на всё другими глазами, – прошептал он.

– Чего ты там бормочешь? – процедил Севка, вскидывая кулаки.

– Не может быть! Неужели настоящий Дон Кихот?! – воскликнул Венька.

К Севке подошёл мальчишка, росту небольшого, на носу веснушки, вихор на макушке.

Венька посмотрел на Севку и тут вместо грозного драчуна и задиры, обидчика всего класса Севки Алексеева увидел щуплого, тщедушного мальчишку на полголовы ниже его ростом. Венька схватил задиру за шиворот и, хорошенько встряхнув, поставил на пол:

– Вот что я тебе скажу, тащи свой портфель сам. Тут носильщиков нету.

Севка оторопел от неожиданности. Он даже не мог ничего произнести, а только, как рыба, открывал и закрывал рот.

– Правильно, так ему и надо, – поддакнула Верка.

– А ты куда лезешь? – воскликнул Севка и хотел дёрнуть её за косу, но увидел прямо перед своим носом Венькин кулак:

– Слушай, если ещё хоть раз кого тронешь, получишь по заслугам.

Глава 12. Шутник

Калоша вышла из музея и пошагала дальше искать своё место в жизни. Путешествовать в большом и шумном городе нелегко, особенно если ты калоша, пусть и правая. Калошу то пинали, то отшвыривали в сторону, то наступали на неё, и, главное, никто не проявлял ни малейших признаков почтения и даже не думал извиняться. Наконец Калоше это надоело, и она решила свернуть в тихое местечко. Сказано – сделано! Она нырнула в огромную арку и оказалась во дворе, спрятавшемся среди больших домов.

Возле подъезда стояла стайка ребят. Они явно ссорились. Калоша ужасно не любила, когда кто-нибудь ругался, поэтому тотчас же направилась навести порядок и помирить спорщиков. Оказалось, что вся ватага ополчилась против одного. Это была ужасная несправедливость. Калоша хотела вступиться за мальчишку, но, прислушавшись к разговору, решила прежде разобраться что к чему.

– Юрка, зачем ты сказал, что это твой велосипед? – сердито спросил рыжий мальчишка.

– Если б вы знали, что он Сашкиного брата, вы бы на нём и кататься не стали. Сашкин брат же бешеный. Он за свой велик башку оторвёт, – сказал тот, кого назвали Юркой.

– Вот именно. Теперь он нам точно накостыляет. Сломали велосипед, – мрачно заметила девчонка с хвостиками.

– Подумаешь, поломка! Всего-то цепь слетела.

– А ты можешь ее надеть?

– Ну не могу. Да не волнуйтесь. Мы ее слегка присобачим, а велик поставим на место, как будто так и было. Может, он и не заметит сразу. А ты молчи, – приказал Юрка Сашке.

– Брат все равно все поймет. Мама говорит, что тайное всегда становится явным, а у меня все на лице написано, – шмыгнул носом Сашка.

– Ну и дурак, – хмыкнул Юрка.

Рыжий накинулся на Сашку:

– А ты тоже хорош. Зачем ему разрешил велосипед взять?

– Он обещал меня на лошади покатать, – сказал Сашка.

– На какой еще лошади?

– На его, – Сашка махнул рукой в сторону Юрки.

– Откуда у него лошадь? Ты что – и про лошадь наврал? Вот трепло!

– Да ладно вам. Это же была шутка, – отмахнулся Юрка.

– Как шутка? А зачем же ты у меня вчера деньги на корм брал? – встрял в разговор белобрысый мальчишка в бейсболке.

– Проел он твои деньги. Я сам видел, как он мороженое покупал. Так что эту лошадь Юркой зовут, – усмехнулся рыжий.

– Это ты на мои деньги мороженым объедался? – не на шутку разозлился белобрысый.

– Я же не нарочно. У меня сахарный дамабет. Это страшная болезнь. Когда приступ начинается, мне обязательно нужно съесть что-нибудь сладкое, или всё – конец.

Меня как раз прихватило, – Юрка для наглядности сделал страдальческую гримасу. – Что мне было делать? Вот я и купил мороженое.

– Врёшь ты всё, – сказала девчонка. – Я у мамы спрашивала. Никакого сахарного дамабета нет. Есть сахарный диабет.

– Ну диабет. Подумаешь, немножко ошибся. Какая разница? – пожал плечами Юрка.

– А такая: кто им болеет, тому вообще нельзя есть сладкое, – не унималась девчонка.

– Вот как? А я ему конфеты таскал, чтоб он лечился. Это нечестно, – обиженно засопел доверчивый Сашка.

– Ну и что, что нечестно? Зато интересно. Подумаешь, пошутить нельзя, – усмехнулся Юрка.

– Хороши шутки! Ты всегда врёшь. Мячик потерял, а своей маме сказал, будто его я взял, – припомнил рыжий.

– А у моей сестрёнки стикеры выманил. Сказал, что это я велел отдать, – добавил мальчишка в бейсболке.

– Ты минуты не можешь без вранья, – покачала головой девчонка.

– Да если всё время говорить правду, можно с тоски умереть.

– Вот и веселись один. С тобой никто дружить не будет. Пойдём, ребята, – сказал рыжий, и все пошли прочь.

– Вы что – шуток не понимаете? – вдогонку крикнул Юрка.

Оглянулся только маленький Сашка.

– Врун. И лошади у тебя нет никакой, – сказал он и побежал за остальными.

– Пожалуйста. Валите отсюда. Плакать не буду, – сказал Юрка и, насупившись, уселся на качели. Калоша подошла к нему и, подбоченившись, спросила:

– Качаешься? И не скучно тебе одному?

Мальчишка огляделся.

– Чего озираешься? Я к тебе обращаюсь, – сказала Калоша.

– Опаньки! Ты сама разговариваешь? – изумился Юрка.

– Не сама, а с тобой.

– Ну и ну! Говорящая калоша! Никто не поверит!

– А почему от тебя все ушли? – как бы невзначай поинтересовалась Калоша.

– Дураки потому что. Шуток не понимают.

– А ты, значит, любитель пошутить.

– В общем, да. Это же классно. Всё время говорить правду – тоска, – сказал мальчишка.

– То ли дело первого апреля, – подхватила Калоша.

– Точно! Мой любимый день, конечно, не считая дня рождения и Нового года, – кивнул Юрка.

– Тогда тебе нужно побывать во Вранции.

– Где, где? – не понял мальчишка.

– Есть такая страна – Вранция. Там каждый день первое апреля, – пояснила Калоша.

– Разыгрываешь, – улыбнулся Юрка.

– Ничуть. Если хочешь, отправимся туда хоть сейчас, – предложила Калоша.

– Что, прямо на своих двоих побежим? – осклабился мальчишка.

– Зачем же бежать? Можно и лететь! Надень меня и сам убедишься, – заверила его Калоша.

Юрка усмехнулся и сунул ногу в калошу. Поскольку сам он был мастак по части розыгрышей, то не поверил ни единому слову про неведомую Вранцию. Он не придал значения тому, что перед ним не простая калоша, а правая, а значит, она всегда права.