Текст книги "По волчьим законам 3. Хозяйка города"

Автор книги: Тамара Клекач

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 5

В районе городских трущоб полицию давно прозвали улиткой из-за того, что она ни разу даже на памяти старожилов не спешила приезжать на вызовы, и мы спокойно выехали со двора.

Я открыла окно машины и закурила. Алеша посмотрел неодобрительно, мол, это не безопасно, но я только отмахнулась. Мне бояться было нечего. Моя жизнь для Коппеля сейчас была ценнее кислорода, и если бы я умерла, то это лишило бы его удовольствия от моих мучений, так что я могла спокойно передвигаться по городу и не опасаться ничего.

Гришу Коппель уже забрал у меня, а о том, что Алеша приходился мне братом, думаю, он не знал, но за Никиту я волновалась и запретила Эвелине выходить с ним не то, что на улицу, а даже на террасу, и вообще подходить к окнам.

Мне так не хотелось с ним разлучаться, мы ведь только снова были вместе, и я не успела восполнить и одного процента тоски по нему. Я могла бы сутками держать его на руках, чувствовать его дыхание и, глядя на его личико, когда он спал, пытаться угадать его сны, но, к сожалению, дела требовали моего личного присутствия, и сегодня мне придется оставить его снова.

Мотоциклисты, сопровождавшие внедорожник, рассеивали тишину только-только оживавших утренних улиц, на которых хозяйничали голуби, мусор и дворники. Серый ничем не выдал свое мнение о том, что я не убила Дамира и девчонку, да он бы и не посмел что-либо возразить в силу чувства вины, а вот Алеша наверняка считал, что я поступила слишком мягко, просто предпочитал помалкивать.

Отчасти я тоже так считала, в смысле, что зря оставила в живых именно Дамира. Урок он все равно не усвоит, и если его реально посадят, то меня в святые он тем более не возведет, но заваливать городской морг трупами тех, кто хоть чем-то мне не угодил в мои планы не входило. По крайней мере, пока.

Алеша заехал во двор комплекса с другой стороны, и последствия ночных событий на перекрестке, где наверняка все еще копошились менты, я так и не увидела, но в груди все равно защемило так, будто я была там и видела в живую все то, что осталось от мотоцикла, видела одиноко лежавший шлем со скрещенными словно в поцелуе волчьими головами и кровь, кровь, кровь…

Роза со своим адъютантом Мартой воевала в прихожей с остававшимися в пентхаусе мотоциклистами. Чем они не угодили ей в столь ранний час, я даже не стала вникать, но заметила взгляд Марты, прилипший к Алеше, едва двери лифта открылись.

Я была этому очень рада. Марта была милой девушкой: доброй и отзывчивой, бесстрашной и верной. К тому же она была чистокровной волчицей и взаимно нравилась Алеше, а лучшего для него я и не могла желать. Да и для нее тоже, ведь Алеша, мой старший брат, был самым замечательным в мире.

Скинув босоножки, которые на удивление оказались гораздо удобнее, чем ожидалось, я наспех помыла руки и прошла в детскую. На мгновение у самой двери меня пронзил страх, что я не застану Никиту, что по инструкциям Гриши, которые вздумал воплотить в жизнь кто-то из его ребят, сына в комнате не будет, но его бодрый крик, раздавшийся из-за двери, буквально вдохнул в меня жизнь.

– Как знал, что ты вот-вот придешь! Даже кушать не просил! – рассмеялась Эвелина, передавая мне Никиту.

Когда я вошла, ее лицо вроде было обычным, но все же что-то в ее глазах потухло, потому что я вернулась без Гриши.

Да… Мне тоже хотелось, чтобы все было так просто и один взмах моей руки вернул нам его, но, увы, в мире, где правили волчьи законы, одного взмаха даже руки с когтями было не достаточно.

– Неужели ты не голоден? А, Никки? – Я перехватила сына поудобнее и пригладила его взъерошенные после сна волосы. Их было совсем мало и они неуверенно, будто только пробуя, завивались.

Странно, ведь ни я, ни Гриша не были кучерявыми.

– У Гриши также было, – будто прочитав мои мысли, сказала Эвелина. – Он до пятого… – Она задумалась. – Нет, до шестого класса ходил, как барашек. Стыдился этого страшно! – Эвелина усмехнулась, коснувшись завитков внука. – Чем их только не мазал, а они все равно завивались! Сколько драк у него из-за них было! Кошмар! Он ведь еще не высокий тогда был и немного полненький! А потом во время летних каникул гормоны у него взыграли: похудел, вытянулся, а волосы начали выпрямляться, и драки уже были не из-за волос, а из-за девчонок! – по-прежнему улыбаясь, добавила она.

– Хоть не из-за мальчишек! – как бы между прочим, вставил присоединившийся к нам Алеша.

Пиджак он снял, а рукава белой рубашки закатил по самые локти. Свою шикарную растительность на лице он давно сбрил. Жаль. Думаю, Никите не хватало его бороды, за которую он так любил дергать.

– Популярным был, да? – спросила я, не обратив внимание на Алешину колкость. Никита уже вовсю принюхивался к запахам, которые тот принес.

– А то! – вскликнула Эвелина, закатив глаза. – А как мотоцикл свой первый приобрел, так я вообще была уверенна, что он меня бабулей вот-вот сделает!

– Сколько же это ему было? – поинтересовалась я, взяв у Алеши бутылочку, которую он принес для Никиты.

– Шестнадцать! – с гордостью ответила Эвелина.

– А деньги, откуда он взял?

Алеша скорчил такую мину, будто я спросила что-то очень очевидное.

– Я даже боялась спрашивать, – серьезно ответила Эвелина, выразительно округлив глаза.

– Заработал честным трудом, – сказал Серый, не оставшийся в стороне и тоже пожаловавший к нам в детскую. Судя по тому, как он это произнес, труд был честным, а вот сама работа, скорее всего, незаконной. – И ни какой это был не мотоцикл, – добавил он, вращая между пальцев зажигалку. – Так… Кусок консервной банки на колесах.

– Уууххх! – взвилась Эвелина, хмуро погрозив ему пальцем. – Гришка бы тебе рот намылил за такие слова!

Я рассмеялась, представив себе ту самую банку на колесах, которую Гриша наверняка сохранил. Я даже была готова была поспорить за это с кем угодно и на что угодно.

Алеша хмыкнул что-то, понятное только ему и, воспользовавшись тем, что я открыла рот, а руки были заняты бутылочкой и Никитой, умудрился сунуть мне ложку теплой манной каши, которую также принес с собой в высокой пиалушке.

– Ммм! – запротестовала я, но рефлекторно проглотила.

Алеша удовлетворенно кивнул и, зачерпнув ложкой еще каши, выразительно поднял толстые брови.

Я взглянула на сына, не спеша потягивавшего из бутылочки детскую смесь, и вздохнула, смиренно открыв рот.

– Ты плохой брат, – пробормотала я, хмуро слизывая из уголка рта кашу.

Называть его братом было странно и непривычно, но в целом такое обращение прозвучало очень тепло и достаточно гармонично для нас обоих.

– Роза, у нас трубочки есть? – невозмутимо набрав еще ложку, процедил Алеша. – Сестре только так пить кофе придется, – добавил он. Туше!

Что ответила своему любимчику Роза, я не услышала, но я ответила ему угрюмым взглядом, хотя кофе мне очень хотелось выпить.

Выждав сорок минут, в течение которых манная каша тяжело бродила в моем желудке, мы с Эвелиной вопреки обычаю решились искупать Никиту. Она сказала, что после моего отъезда он плохо спал, и я надеялась, что после купания Никита поспит.

Гриша продумал все, и наш с ним сын с радостными возгласами плескался в детской ванночке в личной уборной, однако, вопреки моим надеждам, после водных процедур Никита четко дал понять, что спать он не хотел, и мы с Эвелиной нарядили его в костюмчик, чем-то напоминавший форму пожарных.

Мал он был еще для таких нарядов, но ему было так хорошо, что просто глаз было не оторвать от моего маленького красавчика.

Минут пять мы перебирали игрушки, терпеливо ожидая решения Никиты, что же ему понравится. К счастью, это оказался не пистолет, а мягкий крокодил, на котором он остановил свой выбор, после критичного исследования жирафа, который отправился на пол следом за пистолетом, которым не терял надежды заинтересовать его Серый.

– Тебе нечем заняться? – не выдержала я. Серый поднял с пола игрушку и передернул плечами. – Ты сделал, что я просила?

– Ответа пока нет, – сказал Серый, снова передернув плечами.

Я поджала губы и посмотрела на сына. Такие вот у его отца были друзья, что не жалели дать оружие и взрывчатку, но на простую просьбу… Я нахмурилась и снова вернула взгляд Серому.

– А что ты вообще им сказал? – спросила я.

Уверена, что Серый не стал бы особо распространяться по телефону о нашей ситуации, но что-то же он должен был им сказать.

– Что Гриша хочет встретиться, – неохотно выдавил Серый, исподлобья посмотрев на меня.

Мне не понравился его ответ. Очень. С другой стороны Серый лучше знал, что и кому нужно было говорить, но его формулировка была очень показательной и не могла не натолкнуть меня на определенные мысли.

Коппель по телефону сказал, что со мной никто не станет вести дела, но я не восприняла это всерьез и даже не вспоминала до этого момента, но из ответа Серого, скрывшего от друзей, что встреча нужна была не Грише, а мне, следовало, что даже они, скорее всего, не стали бы со мной не то, что встречаться, но и разговаривать. И это не радовало совсем, ведь если даже те, кому Гриша относительно доверял и с кем не боялся вести дела, могли так отреагировать на меня и мою просьбу помочь, то что же было говорить про гораздо менее знакомых личностей.

Я с болью опустила взгляд на Никиту. Как же мне было найти его отца?

В любой момент на мой телефон, к которому я даже боялась подходить, могло прийти еще одно сообщение, в котором было бы что-то похуже, чем в первом.

Я, правда, сомневалась, что Коппель будет так перегибать, ведь он хотел растянуть удовольствие от пыток, но время шло, а Гриша и так был ранен. Я же с теми ресурсами, что имела, просто не могла даже начинать его искать, даже если бы решилась кинуть на это всех, оставив сына без охраны, чего я, конечно, не могла сделать даже ради Гриши.

Неудивительно, что Эвелина опустила руки, даже толком и не подняв их, ведь Гриша и был ее руками, как и фактически моими. У меня были деньги и была фамилия, причем не одна, но фамилии кого? Тех, кого убили их приближенные?

О моем отце уже мало, кто помнил. Ангелов… Под его фамилией я имела определенную репутацию, но она скорее играла против меня. К тому же за год место хозяина города никто так и не занял, и не сегодня, так завтра об этом вспомнят, и вся шваль города снова развернет борьбу, которую Ибрагимов больше сдержать не сможет, но которая сильно осложнит мои поиски, к которым я даже еще не приступила.

– Твою мать! – шепотом выругалась я.

– Адвокат здесь, – сообщил Алеша. – Охрана спрашивает, пускать ли его.

– Разве уже десять? – нахмурилась я, глупо вращая головой. Как же быстро время пролетело!

– Только половина, – ответил Алеша. – Кому-то невтерпеж, – добавил он, всем своим видом показывая недовольство.

С Ибрагимовым старшим и младшим Алеша был знаком еще со времен Ангелова, и судя по всему они не вызывали в нем особой симпатии, не говоря уже про доверие, но если после неожиданного визита недружелюбно настроенных волков к нам в коттедж Алеша понимал, зачем меня нужно было направлять к семейству адвокатов, то сейчас понимания того, зачем я пригласила младшего из них к себе у Алеши не было также, как и у меня.

Поначалу мне казалось, что Миша нужен был мне именно, как адвокат, то сейчас я даже не могла ответить, с чего у меня вообще возникла эта мысль. Как адвокат он не мог мне помочь. Я разве что могла попросить его в кратчайшие сроки подготовить для меня отчет по финансам, которыми он тоже занимался, чтобы я имела представление о суммах, которые можно было пустить в ход, но, во-первых, доступ к счетам у меня и так был, а во-вторых… Во-вторых, пустить куда? В какой ход? Кого мне было покупать, и где?

– Так что с адвокатом? – напомнил мне Алеша.

– Пропустить, – вздохнула я.

Эвелина наводила порядок в ванной, и Алеша хотел взять у меня Никиту. Последний кинул в него крокодилом и вцепился мне в грудь, выражая желание остаться со мной.

Я не стала возражать и перехватила сына поудобнее. Миша таким уж другом нам не был, но и врагом тоже, так что Никита мог сопроводить меня вместо своего отца. Да и расставаться с ним раньше времени мне не хотелось.

Перебирая в голове разные варианты того, как можно было использовать Мишу, раз он уже был здесь, я рассеянно поплелась в прихожую.

По идее отец Миши должен был знать про Коппеля и сорвавшуюся с ним сделку с алмазами. Гриша рассказывал, что Ангелов после их кражи, перетрусив всех местных, прошерстил также и не местных. Возможно, Ибрагимов участвовал и в этом, и тогда нащупал какие-то ниточки, которые сейчас могли привести меня к Коппелю, а заодно и к Грише.

Слабая надежда, но все же…

Верные мотоциклисты обступили Мишу, зажав у лифта. Мне стало стыдно, что они были в прихожей, как собаки, что я не знала, где они спали, ели ли они и даже не знала их имена, но зато я поняла, за что их отчитывала Роза: они натоптали в прихожей, не говоря уже о том, что напустили в ней мощнейшие ароматы бензина, пота и сигарет, на которые я в отличие от старой волчицы привыкла не обращать внимание.

Увидев меня, Миша сменил высокомерную маску и расцвел улыбкой в тон огромному букету белых роз, которые он принес, видимо, для меня. А я все думала, что это так… пахнет.

– Привет, Миша! – Я не стала заходить далеко, чтобы не испачкать босые ноги и, остановившись на входе в гостиную, выдавила ответную улыбку.

– Привет! Серьезная здесь охрана! – как бы между прочим, отметил молодой волк, направляясь ко мне. – Ничего, что я раньше?

– Ничего, – ответила я, неприятно поежившись от его слишком откровенно ощупывающего взгляда.

– Каких-то четыре дня прошло, а ты стала еще красивее, – сказал Миша, вручая мне букет. Присутствие мотоциклистов он верно расценил, как отсутствие Гриши, и вместе с цветами я получила еще поцелуй в щеку. – Разве так бывает?

– Видимо, да, – с надрывом ответила я. Манная каша дала последний удар по желудку, и я чудом сдержалась, чтобы по примеру Никиты не срыгнуть лишнее. Спасибо Алеше!

Миша усмехнулся, подумав, что надрыв в голосе был связан с тем, что ребенок меня ущипнул, и опустил взгляд на него.

– А кто это у нас тут? – Миша достал из кармана пиджака плюшевого бегемотика. Продуманный ход однако.

Никита отвлекся от цветов, которые так и хотел потрогать ручкой, и очень вдумчиво посмотрел на молодого волка. Носик его усиленно зашевелился, изучая новый запах и его источник.

Я затаила дыхание, наблюдая, как сын осторожно взял бегемотика. Честное слово, будто гранату брал, а не безобидную игрушку.

Гриша мог бы гордиться: бегемотик, как граната с выдернутой чекой, полетел прочь.

Миша нашел это забавным и засмеялся.

– Извини, – улыбнулась я, так и слыша смех Гриши, – это сегодня далеко не первая отвергнутая им игрушка. Период такой, наверное, – добавила я, косо посмотрев на Серого, ловко оказавшегося рядом и демонстративно подсунувшего Никите игрушечный пистолет, который, наконец-то, был принят благосклонно.

Ну, что ж… Отцовская страсть к выпендрежу сыну тоже с успехом передалась.

– Поставь, пожалуйста, цветы в воду, – ласково сказала я, жестко ткнув букетом в грудь Серому. Он отвел вызывающий взгляд от молодого волка и, самодовольно сверкнув глазами, расплылся в учтивой улыбке.

– Да, Кира Валерьевна! – елейно ответил Серый. – Поставить их в спальню или в гостиную? – также елейно справился он. Мотоциклисты у лифта заржали.

– Я поставлю, Кирочка! – вмешалась Роза, поспешившая прийти на помощь. Она прямо обожгла Серого взглядом и вырвала у него букет, разве что, не ударив его теми несчастными розами. – Доброе утро, Мишенька! – А вот молодому адвокату достался от нее лучезарный взгляд и нежнейшая улыбка. Ну, просто цирк какой-то!

– Роза! – Миша вежливо склонил голову в ответ.

– Хочешь кофе, милый? – спросила старая волчица. – Я как раз свежий сварила, – добавила она, кинув на меня выразительный взгляд.

– Не откажусь, – согласился Миша. – Я толком и не завтракал сегодня, – чуть ли не жалобно добавил он.

Бедолага! Игрушечный бегемотик из первого попавшегося на пути открытого закутка с дешевыми детскими товарами стоил ему завтрака! Обнять и плакать просто!

– Кирочка тоже не завтракала толком, – с пониманием закивала Роза с нежностью посмотрев на Никиту, со знанием дела крутившего пистолетик, но принюхивавшегося к запахам, которые она принесла с кухни. – Я принесу вам кофе в кабинет. Марта там как раз только что прибрала.

Я поджала губы. Мы же вроде говорили на тему обслуживания!

При Мише я не стала ничего говорить и ограничилась только взглядом, который старая волчица с достоинством проигнорировала.

– Вкусно пахнет, да? – заквоктала она Никите. – Вкусно, да? – Никита причмокнул и заулыбался ей. У них прямо любовь была с первого взгляда! – Пойдем со мной, дружочек! – Роза сунула цветы обратно Серому и протянула руки, чтобы взять Никиту. – Я тебя покормлю, а мама пока уделит немного внимания гостю. Да?

– Мы час назад кушали, – возразила я, неохотно отдавая ей сына.

– Уууу! – Роза вытаращила глаза, ловко подхватив Никиту, оставившего мне свой пистолетик. – Целый час назад! Мы же растем, мама! – с укором сказала она мне и гордо удалилась.

– И то верно… – вздохнула я, тоскливо глядя на удалявшегося с ней сына.

Миша кашлянул, напоминая о своем присутствии, и я почувствовала раздражение.

– Прости, пожалуйста, – пробормотала я, – у нас сегодня небольшой дурдомчик.

– Ничего страшного, – как само собой разумеющееся ответил Миша и заправил мне за ухо волосы. – Тебе очень хорошо со стрижкой.

– Да… Спасибо… – Я успела отвернуться, чтобы скрыть непроизвольно скривившиеся губы. Твою ж мать, волк! О чем ты только думаешь?! Неужели не видишь, что…

Я оборвала мысль и, подхватив свои босоножки, уверенно пошла в коридор. Нужно было как можно скорее выяснить, какой мог быть с Ибрагимова младшего толк, и выпроводить его. У меня были дела поважнее его дешевых ухаживаний. Если бы я еще знала, где был кабинет!

– Григорий работает? – осторожно спросил Миша, терпеливо следуя за мной, пока я ломилась в каждую дверь. Сколько же в этом пентхаусе было комнат?! И зачем только в одной из них висела боксерская груша?!

– Ты очень догадливый, тебе говорили? – не сдержалась я, ощутив удар в грудь. Вот к чему был этот вопрос, если он и так понял это, как только пришел?!

Миша ничего не ответил, но запах его влечения стал менее слащавым. Как и многие мужчины, он не любил, когда женщины прекращали играть по их сценарию и в "нет" начинало звучать именно "нет".

Наконец-то, отыскав кабинет, я бегло осмотрелась. В углу были сложены какие-то коробки. На окне лежал большой черный ящик с открытой крышкой, внутри которого красовалась разобранная винтовка.

Гриша вчера днем игрался ею и от нее сильнее всего пахло им, перебивая даже запах новой винтажной мебели из красного полированного дерева, которую Марта распаковала, когда прибиралась здесь.

– Кира, у тебя все хорошо? – Миша положил на стол свой портфель и стал напротив меня, закрыв собой винтовку. – По дороге сюда я видел аварию с участием мотоциклов.

Я молчала, но то, на что не хватило действия винтовки, добилось упоминанием аварии, и мой пульс прорвал вместе с запахом боли и отчаяния.

Легонько коснувшись подбородка, Миша приподнял его и заглянул в мне в глаза. Вроде и искренно, и с чувством, но я все равно не могла отделаться от ощущения, что ему от меня было что-то нужно.

Вдруг… Вдруг он был заодно с Коппелем?

Я обвинила его в покушении на его отца, потом отвергла его чувства, а Гриша открыто его прессовал. Люди убивали и за меньшее, а волки так и вообще по природе были мнительными, обидчивыми и злопамятными.

Брови Миши напряженно свелись в одну линию, а глаза странно загорелись. Он безошибочно чувствовал, что что-то было не так и интерпретировал это, как слабость.

Было бы похвально, если бы он предложил помощь, поддержку, но, увы, как и очень многие другие, молодой волк не придумал ничего лучше, чем просто воспользоваться слабостью, и его приоткрытые губы потянулись к моим.

– Кофе заказывали?

Роза не смогла отвлечься от Никиты и Алеша принес кофе вместо нее, выразительно громко поставив на стол поднос с кофейным набором.

Взгляд Миши стал подозрительно непроницаемым.

Ибрагимов старший хотел видеть во главе города Алешу, а не оставшегося у него единственного сына, что могло очень не радовать последнего, и спокойно быть еще одной причиной для Миши скооперироваться с Коппелем.

– Спасибо, Алеша, – хрипло выдавила я и поспешила убрать руку волка от себя.

– Алексей Валерьевич, – деловым, но натянутым голосом произнес Миша. – Хорошо, что мы с вами встретились.

Он потянулся к портфелю и достал из него папку. Кажется, я начинала понимать, что подумал Миша, когда я попросила его о встрече.

Вот же бл*дь! Я совсем забыла об этом!

– Я принес документы, – продолжил он. – Предыдущий экземпляр с подписью Киры, к сожалению, пропал, но это поправимо. А вот это, – Миша положил на стол рядом с папкой коричневый конверт, – от отца. Документы на новую фамилию и прочее, что может вам понадобиться.

Алеша чвакнул жвачкой и, вытащив руки из карманов брюк, развернул папку и, по мере того, как он знакомился с ее содержимым, его выражение лица опасно менялось, как и запах.

– Алеша! Нет! – только и успела вскрикнуть я.

Мой крик утонул в зверином рычании, а Алеша с невероятной силой вдавил Мишу в пустые полки углового стеллажа.

– Ты как, бл*дь, посмел? – проревел он.