Текст книги "Познавательные рассказы о братьях наших меньших (СИ)"
Автор книги: Тамара Загваздина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Загваздина Тамара Ивановна
Познавательные рассказы о братьях наших меньших
Маленькие неудачи
Девятилетний рыбак Витя шел домой. Он был горд своим уловом.
Десяток пескарей плавали в банке. Витя торопился обрадовать маму. Впервые ему удалось поймать их так много. Речка Каменка была мелководной. Самое глубокое место у моста доходило по колено. Ниже река становилась глубокой и неуправляемой. Там в нее вливалось сразу несколько горных ручьев. Мальчишки, вооруженные обыкновенными столовыми вилками, высматривали добычу. Время было послевоенное, удочек и в помине ни у кого не было. Среди рыбешек, мелькающих по песочному дну не было Премудрых Пескарей. Рыбаки останавливались, замирали и, увидев пескарика, набрасывались на него, поддевая на вилку. Так они занимались рыболовством целыми днями. Иногда заплывали сюда и мелкие щурята, но их выловить было невозможно. Юркие, изворотливые они ускользали в тот момент, когда рыбак производил взмах рукой.
Счастливый Витек примчался домой, налил воды в трехлитровую банку, опрокинул туда свой улов и помчался к матери на огород. Мать с тяпкой в руках, увидев сына, прервала работу. Остановилась. Вытерла пот со лба фартуком. Улыбнулась.
– Мама, – крикнул счастливый сын, – мама, я поймал десять пескарей. Ты мне сваришь уху? А я тебя приглашаю на обед.
– Конечно, – отозвалась мама. – Мой сын добытчиком стал. Из десяти пескарей уха выйдет хорошая.
Она положила тяпку в борозду и они направились к дому.
В это время на кухню в открытую дверь вошел кот Митрофан. Это был воинственный кот. Ухо разорвано, на голове шрамы. Нос перебит. Следом за ним вошла двоюродная сестренка Вити Наташа. Странный вид Митрофана остановил ее в дверях.
Шерсть у кота вздыбилась, он изогнулся дугой и шипел, глядя на банку. Там за стеклом резвились, плавали рыбки. Наташе стало смешно. Она присела на скамейку и, давясь от смеха, наблюдала за действиями Митрофана. Боком, Митрофан подскочил к окну, запрыгнул на подоконник, скребанул лапой по стеклу и отскочил. Лапа была пустой, а рыбки продолжали резвиться. Тогда он сунул мордочку в банку, зафыркал от возмущения. По усам потекла вода. Митрофан приподнялся на задние лапы, правую переднюю сунул в воду и принялся как мутовкой крутить ею в воде растопыренными когтями. Покрутил, покрутил и вдруг на коготь подцепилась разиня-рыбка. Митрофан достал лапу с добычей, дернулся от мокроты и тряхнул ею, как градусником, чтобы сбить ртуть. Пескарик шлепнулся на пол. Он бил головой и хвостом, подпрыгивал, разевал рот, хватал воздух. Митрофан деловито стукнул его лапой и ухватил зубами. Маленькая добыча торчала изо рта хвостиком и головой. Митрофан докушал рыбку и снова прыгнул на окно. Наташа смеялась во все горло. С визгом и слезами. А котяра, не обращая внимания, вылавливал пескарей и деловито обедал. В банке остался один бедолага. Митрофан уже во всю крутил лапой в воде, когда на пороге появился Витя. Он с ужасом увидел, как когтистая лапа выбросила добычу на пол и раздался хруст в кошачьих зубах.
– Мама! – отчаянно закричал Витя. – Он сожрал моих рыбок.
Мама, удерживая смех, погладила сына по голове.
– Ты же собирался сварить из них уху. А кот тоже рыбак и опередил тебя.
– Я его выдеру, – завизжал обездоленный богач.
– Мр-ым, – заявил кот и выскочил за двери.
Витя попытался его догнать, но Митрофан вскочил по поленнице дров на крышу сарая. Уселся поудобнее и начал умываться. Кот блаженно лизал лапу, затем тер ею мордочку, шею, грудь. Он был абсолютно счастлив.
Витя потряс кулаками и пошел домой. Мама уже поджарила яичницу и пригласила к столу рыбака-неудачника. В окне показалась голова друга Вити Алешки. Он вызывал его на улицу. Схватив со стола кусок хлеба, Витя выскочил во двор.
Алешка отвернул рубаху и Витя увидел серое существо. Широкая физиономия птицы с желтыми глазами выражала полную растерянность. Совенок крутил головой и пытался вырваться.
– Ух ты! Ты где его нашел?
– На опушке. Он из гнезда выпал. Домой принес, а меня батя по спине огрел, велел отнести обратно. Возьми его к себе. Твоя мама не будет ругаться, она добрая.
Совенок перекочевал в руки Витька. Он жалобно тоненько свистнул и закрутил головой.
На кухне никого не было. Мама ушла на огород, Наташка рассказывала подружкам во дворе о случившемся. Друзья вошли в дом. Прошли в комнату. На кухне Витя побоялся оставить совенка. Митрофан мог заняться снова охотой, но уже на пернатых. Долго осматривали место, где можно было оставить птицу. Наконец, нашли маленькую табуретку, поставили ее на шифоньер и, на перекладинку между ножками, посадили малыша. Сверху прикрыли тряпкой, сделали.
– Надо его накормить, – забеспокоился Алешка.
– Чем? – осведомился Витя.
– Не знаю, – поосторожничал друг. – Может кашей?
– Ты что? Разве сова умеет варить манную кашу?
Алешка задумался. Почесал затылок.
– Плохо мы с тобой знаем о том, как ведут себя совы.
– Пойдем лучше спросим твою маму.
Усталая мама закончила работу в огороде и поправляла рассыпавшиеся волосы. Увидев сына с другом, пошла им навстречу.
– Что-то случилось? – забеспокоилась она. – Опять Митрофан?
– Нет. Мам, ты не знаешь что едят совы?
– Совы? – удивилась она. Не знаю, на обед ни разу меня они не приглашали, но, думаю, что из школьной программы помню о мышах, насекомых.
Она ласково потрепала головы обоих друзей и спохватилась.
– Зачем вам, понадобилось знать, что едят совы? Вы к ним в гости собрались? У какой-нибудь знакомой совы именины?
– Мам, ты не будешь ругаться? – хитренько спросил Витек.
– Есть основание? Говори, что там у вас стряслось?
– У нас дома совенок, – выпалил сын. – Он на шкафу на табуретке сидит.
– Как сидит? Совенок умеет сидеть на табуретке?
– Нет, он лапами прицепился к перекладине. Мы перевернули табуретку вверх ногами. А сверху крышу из тряпки сделали.
– Где вы его взяли? Его же Митрофан выловит и костей не оставит.
– Я этого кота выгоню из дома, – сердито объявил Витя.
– За что? – спросила мама. – Не имеешь права. Митрофан живет у нас шесть лет. Он такой же домочадец как и все. Поэтому прежде чем принести кого-то другого из животного мира необходимо обдумать совместимость его с нашим Митрошей или создать безопасные условия для нового питомца.
– Подумаешь условия, – заворчал Витя. Это же животные, не люди.
– Их называют нашими меньшими братьями. А ты, как самое цивилизованное существо на земле, то есть человек, обязан нести за них ответственность. Это живые существа, преданные нам людям, зависящие от нас и тут взять или выгнать их по настроению, невозможно. Я пока не знаю ответа на ваши вопросы в отношении совенка. Вечером приедет отец, он егерь, все о зверях знает, его и спросим. А пока предложим вашему совчику молока и попросим Митрофана поймать ему мышь.
– Так он нас и послушался. Сами поймаем мышонка.
– Ну, ну, – засмеялась мама. Попробуйте. И где вы намерены его отыскать?
– У вас кадка с отрубями в сарае стоит, я видел как оттуда Митрофан мышь вытащил. Жирную такую.
– Тьфу, гадость, – передернул плечами Витек. – Мне они противны.
–Чем? – удивилась мама. – Мыши, крысы, хомяки и прочие созданы не вами, они нужны для баланса природы. Вы тоже им не нравитесь, но они не нападают на вас? Совы и коты их ловят, поэтому я не против того, чтобы вы вместо мамы совы накормили ее ребенка.
В сарае было темно. Большая кадка, накрытая толем стояла в углу. Друзья прикрыли за собою двери. Они включили фонарик и приподняли толь. Посреди ямки в отрубях сидел маленький мышонок. Свет фонаря ослепил его и он не двинулся с места. Алешка рукой в рукавице ухватил его и бросил в банку.
Проворно прикрыл крышкой. Друзья вышли из сарая с добычей.
Кот Митрофан, забыв о прошедших боевых действиях с рыбками, увидел банку с мышонком. Он привстал на задние лапы и попытался сдвинуть носом крышку. Мышонок метался в банке. Митрофан обиделся на горькую судьбу, подарившую ему готового мышонка, извлечь которого он не мог по техническим причинам. Бедный кот не умел открывать банки. Он хрипло замяукал, да так протяжно, что завалился на задок. Фыркнул от возмущения, ударил лапой по банке.
– Бандит, – крикнул Витек. – Это тебе не рыбки.
Друзья с банкой в руках приблизились к совенку. Тот сидел, не поворачивая головы. Его глаза были закрыты.
– Спит, – прошептал Лешка. – Совы ночные птицы, днем они спят. Давай сделаем дырку в крышке, чтобы мышонок не задохнулся.
Мигом продырявили крышку. Митрофан следовал за ними. Он сидел сзади и смотрел на манипуляции с банкой. Неожиданно его глаза скользнули по верху комнаты. Котяра втянул воздух и вскочил на шкаф, да так ловко, что друзья не смогли опомниться. Глаза кота начали округляться, он заметил совенка. Совенок тоже почувствовал опасность и засвистел. Митрофан сделал несколько ползков назад и по-пластунски двинулся на диковинного зверя. Алешка вскочил на стул и перед самым носом кота вытряхнул содержимое банки. Мышонок почему-то сидел на месте, а Митрофан удивился еще более. Он поднял лапу, пристукнул ею мышонка, а сам снова уставился на совенка. Пора было прерывать военные действия. Обстановка стала опасной. Витя взял Митрофана за шиворот и понес к двери. Оскорбленное кошачье достоинство вызвало гнев у кота и он вцепился зубами в руку обидчика. Витек протяжно завыл, кот заорал, мышонок от испуга юркнул за подушку. На руке обидчика появилась кровь. Укушенный и поцарапанный хозяин пнул ногой вояку, отчего тот зашипел как гусь, выгнул спину и размахивая лапой ринулся на сандалий. Витек огрел его банкой, но промахнулся и осколки стекла рассыпались по полу. Мама вошла и остолбенела. Сердитый Митрофан выскользнул в дверь, у сына была кровь на руке, царапины извивались багровой змейкой.
– Я его убью, – с остервенением прорычал побежденный в бою.
– Не смей трогать невиновное животное, иначе самого выдеру.
– Тебе кот дороже сына, – заныл Витек.
– Нужно быть справедливым, сам виноват. Митрофан так просто никого не царапает.
– Где мышонок? – спохватился Алексей.
Поиски беглеца результатов не принесли, кроме шишки, набитой при вылазке под кровать, мышонок исчез.
За хлопотами прошел день и начало смеркаться. Сумерки быстро опускали мглу, пеленали воздух в темные тени. Юные биологи сидели за столом и листали страницы, где описывался образ жизни птиц. Неожиданно под окном пронеслась . черная тень. Она скользнула близ стекла и скрылась. Потом снова пронеслась мимо. Раздался свист непонятно кем изданный. К изумлению юннатов маленький совенок ответил тоже свистом. Сюрприз природы прервал вошедший отец.
– Это почему у наших окон летает сова? Кто-нибудь знает ответ на этот вопрос?
Застигнутые врасплох юные любители сов приуныли. Взгляд отца скользнул наверх, откуда пленник издал звук, копирующий свист возмущенной мамаши.
– Это что за явление? Откуда здесь совенок?
– Мы нашли его у дома, – пролепетал Витя.
– Он сам прилетел сюда, – добавил Леша.
– Эх, вы врали несчастные. Да этот малыш еще и летать не умеет. Он выпал из гнезда. А вот его мамаша серьезная дама и может попортить ваши физиономии, если выйдете из дома. Сейчас вы встали дружненько, положили совенка в мою старую фуражку, вынесли из дома и пошли туда, откуда его принесли. Я иду впереди, вас мамаша может не понять. А это может стоить вам стоить собственных глаз. Понятно?
– Понятно, – дуэтом промолвили напуганные натуралисты.
Выйдя на крыльцо отец шутливо сказал сове, сидящей на оконной раме.
– Госпожа, сова. Простите за неудобства, причиненные вашему младенцу рыцарями природы. Они не хотели его обидеть и сейчас возвращают ваше чадо на место.
Было уже порядочно темно. Сова летела впереди, следом за ней шел отец, за ним ребята. Подошли к старому дереву. Отец осмотрел его и увидел дупло. Ловко вскарабкался по пеньку и одной рукой держась за ветку, другой подсадил путешественника в родное гнездо. Спрыгнул на землю. Сова-мама не заставила себя ждать. Раздался свист и в ответ ему вторил слабенький, детский ответ. Семья была в сборе.
– Парни, – остановившись, сказал отец. – Научитесь уважать чувства всех живых существ. Для вас это был эпизод забавы, а для мамы совенка, трагедия. Она переживала, слышали, как плакала, а ей отвечал малыш. Живые существа не созданы для забавы. Они тоже переживают, чувствуют боль и обиду. Человек – венец природы и должен отвечать за каждый свой поступок в отношении братьев наших меньших.
Спать Витя лег абсолютно счастливым. Он сознавал себя сильным добрым человеком, который помог обрести крохе свою птичью семью. На кровать прыгнул Митрофан. Он всегда спал с Витей, но сегодня остановился и смотрел на маленького хозяина не мигая. Витя вдруг забыв сегодняшнюю обиду, протянул руку и погладил шерсть скандального котяры. Тот лизнул его корявым языком и промолвил "мрым", что явно означало на кошачьем языке "мир".
ЗАЙКА
Мама целый день провела на сенокосе. К вечеру пошел дождь, и она укрылась под копной. Неожиданно раздался пронзительный плач какого-то маленького существа. Мама вышла из укрытия и прямо под ногами увидела крохотного мокрого зайчонка. Она взяла его на руки, завернула в платок и положила в корзинку, где была обеденная провизия. Сейчас пустая корзинка обрела маленького жильца.
Дома маму встречали Витек и две сестрички-двойняшки, пятилетние Даша и Саша. Они соскучились по маме и радостно приветствовали ее появление.
– Посмотрите, что я вам принесла, – сказала мама, открывая корзинку.
Маленький серенький зайчонок сидел на ладони. Он весь уместился на своем постаменте этот кроха, оказавшийся один в лесу под дождем.
– А где его мама? – деловито осведомилась Даша.
– И папа? – добавила эхом Саша.
– Эх, вы, несмышленыши, – протянул уже большой десятилетний брат Витя.
Зайцы не кормят своих детей. Любая зайчиха, пробегая мимо, накормит чужого зайчонка. А отцы у них вообще неизвестны.
– Значит маленького мама не укладывает спать? – огорчилась Даша.
– И у него нет конуры? – эхом отозвалась Саша.
– Дремучие вы девы, не конуры, а норы. Хватит ныть, пора кормить малыша. Он трясется от голода и страха.
Мама принесла блюдце с молоком, взяла малыша и ткнула его мордочку в молоко. Он фыркнул, облизал нос и потянулся к еде. Сначала ел странно. Сунет мордочку в блюдце и начинает ее облизывать. А потом начал лакать беспрерывно, отфыркиваясь и откидываясь назад.
Девчонки принесли ему капустный лист и морковку, но от угощения малыш отказался. Только снова потянулся к блюдцу. Стали решать, где он будет спать. Претензии на него предъявили обе девичьи персоны и старшой, Витя. Мама погладила маленькое существо и строго сказала:
– Он будет спать самостоятельно. В корзинке, в свободной комнате, чтобы его не раздавили под ногами в темноте. А сейчас мы должны дать зайчику имя и познакомить его с Муркой. Чтобы она не обиделась на незваного гостя. Все-таки хозяйка.
Мурку нашли во дворе и принесли домой. Серая любимица детей мурлыкала на руках у Даши. Внезапно ее шерсть ощетинилась, вздыбленная горбатая спина боком приближалась к Зайке, так назвали найденыша дети. Мурка, вытянув нос, приблизилась к съежившемуся от страха существу. Быстро определила, что
незваный гость мал, беспомощен и сам нуждается в защите. Мурка лизнула его в нос и принялась язычком вымывать его шерстку. Зайка не сопротивлялся. Полная неожиданность для него была кошка, проявившая к малышу нежность. Он прижался к ее теплому животу. Мама взяла на руки нежную пару и отнесла в приготовленную картонную коробку. Там была постелена старая вязаная кофта. Семейная идиллия продолжилась в коробке. Скиталец по лесу неожиданно обрел
добрую защитницу. Старый кот Митрофан временно отсутствовал. Он совсем одряхлел и постоянно грелся на солнышке. Его разыскали, принесли и посадили на пол. Митрофан безразлично посмотрел на новенького обитателя и отвернулся. Его физиономия была полна презрения, казалось, что старый котяра думал:
И зачем вы мне устроили представление со знакомством? Мне не нужен ваш заморыш.
Даша подтащила кота поближе к Зайке. Полагаться на милость старого пройдохи было опасно. Коварство Митрофана было известно. Зайчонок потянулся носиком к нему. Неожиданно старый бесшабашный забияка тоже вытянул свою мордочку и лизнул малыша, потом снисходительно полизал его склоненную голову и пошел прочь. Вопрос с пропиской был разрешен.
Прошло время. Зайка превратился в длинноногого подростка. Любил Мурку, девчонок, Витю, терпеливо относился к отцу, но обожал маму. Он мог не вылезать часами из коробки, но как только появлялась мама, он слышал ее еще за дверью и немедленно скакал навстречу ей. У мамы в руках всегда оказывался гостинец: то пучок любимой заячьей травы, то капустный лист, или морковка. Мама гладила Зайку, вручала ему подарок, и тот принимался за трапезу. Частенько приходили любопытные соседки. Всем нравился зверек, беззащитный, усыновленный Муркой. Как только в дом входил чужой человек, Зайка вставал на задние лапы и сидел на расстоянии двух-трех шагов от гостя, издалека обнюхивая его. Передние лапы были скрещены на груди. Появлялась Мурка, подходила к соседке, сидящей на стуле и терлась спиной о ее ноги. Зайка медленно начинал подпрыгивать к гостье. Оказавшись рядом с незнакомым человеком, останавливался напротив и выжидательно разглядывал его. Соседке вручали капустный лист. Она в развернутом виде подавала его Зайке. Обнюхав подношение, Зайка принимался за еду. Он как ножницами выстригал зубами листок о края до края и уничтожал его быстро-быстро.
Потом гостья могла его погладить, после чего они с Муркой начинали играть. Есть такое выражение: "Зайцы пляшут на горе". И это правда. Мама расстилала на полу старое ватное красное одеяло. Зайка осторожно вступал на его край. Принюхивался, потом начинал скакать потихоньку по кругу. Постепенно увеличивал скорость, кружил по краю. Внезапно кувыркался через голову и пускался в пляс быстрым галопом. Его скачки были быстрыми, ловкими, круговыми. Иногда он приостанавливался, кувыркался и снова несся вприпрыжку по арене из красного одеяла. Он кружил, падал, вставал, мчался вдоль, поперек и наискосок. Его танец продолжался несколько минут, и невозможно было оторвать глаз от этого бесподобного зрелища. Как маленький вихрь проносился мимо зрителей танцор, пока не уставал и тогда, упав посредине, вытягивал лапы и часто дышал. Мурка подходила к нему, облизывала. Он вставал и, пошатываясь, плелся за нею к коробке. Вечерние забавы не заканчивались танцами. Отдохнувший Зайка готовился к другой игре. Непонятно как они с Муркой научились играть в прятки. Это были настоящие прятки как у детворы. Мурка шлепала лапой Зайку по спине и мчалась вперед него. Она была ловчее Зайки и успевала скрыться в другой
комнате. Пряталась за дверью. Зайка мчался мимо. Тогда она выскакивала из укрытия и снова шлепала его лапой. Теперь зайка бежал прятаться, он останавливался за коробкой, столом и ждал пока Мурка побежит мимо. Когда она приближалась к нему выскакивал и тоже шлепал ее лапой. Мурка иногда пряталась в коридоре. У двери стояли мамины галоши, она выходила в них во двор. Мурка совала мордочку в галошу, вся она оставалась сверху, но глаза находились в галоше и прятальщица считала себя невидимой. Счастливая Зайка шлепала ее по спине и бежала дальше, следом за нею мчалась найденная Мурка. Все концертные программы Зайки не пропускал Митрофан. Он ложился неподалеку от расстеленного одеяла и, положил мордочку на передние лапы, смотрел программу новоиспеченного артиста.
Зайка проявил себя настоящим циркачом. Мама однажды поставила
противень у плиты на полу и ушла в комнату. Раздался грохот. Это Зайка свалил противень на пол, тот упал вверх дном. Случилось неожиданное. На грохот выскочили из комнаты все и остановились, замерли. Зайка на задних лапах стоял у противня и передними выбивала дробь по металлу. Звон стоял оглушительный. С тех пор начались ее барабанные выступления. Одновременно с концертами Зайка начал безобразничать. В один прекрасный день мама обнаружила свою любимую герань без единого листочка с обгрызанным стеблем. Расстроенная она пригрозила Зайке запереть ее в комнате. На ночь Зайку закрыли одну в пустом помещении. Там находилась полка с книгами. Утром мама пошла кормить пленницу и застала ее на рабочем месте. Несколько книг в пределах возможности достать их, были разорваны в мелкие клочья. Книги в ту пору ценились на вес золота в читающих семьях. Не было тогда телевидения и радио было похоже на большую черную тарелку. Витя плакал над разорванными книгами, а мама молча убирала то, что некогда можно было читать и перечитывать.
В один прекрасный день комната, где обитала Зайка, превратилась в ободранное подобие жилого помещения. Вся штукатурка внизу была осыпана. Рваные края с дранкой зияли по всему периметру комнаты.
Мама почесала затылок, погладила свои щеки. Она рассердилась на столь беспардонные действия своей любимицы.
Вскоре приехал дед, мамин отец, лесник. Выслушал жалобы обитателей дома и засмеялся.
– Вы на нее в суд подайте и взыщите потери.
– Тебе смешно, а меня она оставила без цветка, любимых книг, ободрала всю штукатурку снизу.
– Это тебе не баран чихал моя милая. Ты дикого зверя в комнате заперла, одного. Сначала гладила, а потом выставила за дверь. Да тут я думаю дело в другом. Вырос Зайка. К подружкам в лес хочет. Я заберу его с собой.
Зайка в корзине уехал с дедом. Через два месяца мы получили письмо с заимки, переданное бывшим там охотником. Дедушка изложил в письмо все, что касалось Зайки.
Дорогая дочь, внучата! Сообщаю вам, что ваш друг Зайка пребывает со мной в целости и сохранности. Я сразу-то не стал его отпускать в лес, а потихоньку приучал к воле. Неделю он жил взаперти дома, а потом утром я открыл дверь и отпустил его на волю. Что проделывал Зайка вряд ли можно посмотреть даже в цирке. Он отплясывал на траве, кувыркался через голову, лихо кружил, пока не свалился. Я решил, что ему конец, а он полежал-полежал, и пошел назад домой. Я собрался в лес на обход, его выпустил во двор. Иду, он за мной скачет вприпрыжку. Я остановился, сел на пенек, вытащил краюху хлеба. Он передо мной стойку на задних лапах держит. Дал ему хлеба, ест. Поели, пошли дальше. Я долго не стал ходить, вернулся скоро, а Зайка исчез. Я подождал, стоял долго, надеялся, что он придет. Зайки не было. Приплелся я домой, жалко мне его лопоухого стало. Как-никак ручной совсем, его и лисица схватит и волк сожрать может. Вечером поздно лег спать. Ворочался-ворочался, уснул. Просыпаюсь от того, что гром стоит в избушке. Я подумал крыша обвалилась, или стреляет кто. Глянул, а в коридоре на листе жестяном, для крыше припасенном, Зайка как на барабане играет, стучит передними лапами. Меня увидел и скок ко мне. Сели мы с ним завтракать, ему морковку достал, кочан капусты раскрутил на листочки. Наелись. Хошь не хошь, а в лес идти надо. Я впереди, Зайка сзади. Вот так и живем мы с ним, лес от браконьеров охраняем. Мне теперь не скучно. Все живая душа находится в избушке. Пишу письмо, а Зайка рассматривает, что я делаю. Ушами шевелит, стоит на задних лапах и принюхивается. Так что в гости через полгодика мы приедем вместе.
Ваш дед Иван
КАЗБЕК И ДЖАЛИ
Ночью пришла зима и сразу же предъявила свои права на законное вторжение. Еще вчера висящие на деревьях листочки, пожухлые, но цепляющиеся за жизнь, утонули под снежным покрывалом. На запорошенных снегом ветвях птицы сидеть не желали и перекочевали на провода электролиний. Беседовали на своем птичьем языке о превратностях жизни. Вороны громко каркали, возмущаясь, воробьи чирикали, бранились на суровую даму зимушку, которая закрыла им доступ к червякам в земле, букашкам и прочей вкусной мелочи. Не растерялись только голуби. Они попрошайничали под окнами, ворковали, рассказывали как плохо им теперь без помощи человека.
Папа вышел во двор, лопатой разгреб подступ к постоянной кормушке для птиц. Это была длинная доска с обитыми краями, чтобы корм не просыпался в снег, на высокой ножке. Птицы пугливый народ, чем выше для них столовая, тем спокойнее. Мама вышла вслед за отцом и насыпала пшено по всей кормушке. Отец под окнами подвешивал кусочки несоленого сала. Две синички в сторонке наблюдали за его работой, ждали пока уйдет. Не терпелось отведать любимого лакомства. Как только родители ушли, шумная орава воробьев налетела на корм. Теперь всю зиму они будут встречать маму и тех, кто насыпает в кормушку крупу. Стоит только показаться в двери, стая летит к своему заветному месту, где можно получить обед в голодное студеное время.
Стужа явилась ночью. Затрещали стены деревянного дома. Инеем разукрасились окна. Совсем худо стало пернатым. Они забивались на чердак через окошко без стекла и там устраивались на ночлег.
В одну из зимних ночей мама пошла ночью в хлев, проведать Зорьку, которая должна была принести нам теленка. Вернулась она с маленьким козленком. Он безжизненно лежал на руках мамы.
– Это что за явление? – спросил отец, разбуженный скрипом дверей.
Взлохмаченная голова Витька показалась в дверном проеме.
– Что с ним, мама? – озабоченно спросил сын.
– Замерзал на улице, новорожденный. Или потеряли его случайно, когда переносили в дом, или умышленно выбросили, пожалели молока на него.
– Злыдни, – заволновался Витенька. – А можно помочь малышке?
– Постараюсь, – ответила, мама.
Отец быстро согрел воду кипятильником. Мама протерла малыша горячим полотенцем, завернула его в свою шаль, в бутылочку налила теплое молоко. Козочка пить отказалась. Мама взяла чайную ложечку и налила молоко ей в пасть.
Козочка завертела головой, но молоко проглотила. Влили еще и еще. Уложили малышку в коробку, поставили туда банку с горячей водой.
– Ну, что Бог даст. Выживет, так выживет, а нет, что поделаешь?
– Не хочу, чтобы она умирала, – заныл Витя
– С чего ты это взял? – строго спросил отец. – Выживет она твоя козочка.
Придумывайте имя. Завтра скакать будет.
– Она будет Джали, – серьезно сказала мама. – Так звали козочку цыганки Эсмеральды, танцовщицы.
– Джали так Джали, – согласился отец.
Утром вся семья была в сборе. Ночная гостья предстала перед ними живой и невредимой. Она не смогла выпрыгнуть из коробки по причине малолетства. Ей исполнился один день. Из-под печи выполз Казбек, щенок, трехнедельного возраста. Его подарили папе недавно и теперь Казбек жил на кухне, по причине холодов. Джали и Казбек, помахивая хвостиками обменялись любезностями, прикоснувшись носами друг к другу. Джали не совсем уверенно топала на своих ножках, а за нею плелся Казбек, упитанный малыш переваливался как утенок с боку на бок.
Время шло. Зима напоминала людям о том, что является хозяйкой сезона и строила каверзы нерадивым недотепам, которые не позаботились во время о ее приходе. Трещали стены. Окна разукрашивались все новыми узорами. Иногда даже дети боялись выходить из дому. Мороз щипал за носы и щечки.
Джали и Казбек подружились настолько, что как нитка с иголкой не могли обходиться друг без друга. У них обоих стояли миски. Казбек терпеливо ждал, когда нальют супчик или дадут косточку, получал кусок хлеба и лакал молоко. Джали ждать не желала и если зазевавшийся за столом едок клал хлеб близко к краю стола, она рожками сбрасывала его на пол и зубами как собака несла хлеб в свой угол. Казбек вставал ей навстречу и принимал угощение. Иногда Джали не хотела делиться с другом и упрямо держала кусок в зубах. Снизу с другой стороны еду подхватывал щенок, и они тянули краюху в разные стороны. Она ломалась, и тогда каждый быстро собирал с полу свою добычу. Казбек ворчал, а Джали вертела хвостиком и топала ножкой. Все прощали выходки любимице, пока воровство не стало привычным способом добывания еды. Джали оказалась ловкой воровкой. Крала все, что плохо лежит на столе. Кроме мясных продуктов. На столе больше ничего не оставляли, но она ухитрялась стащить еду во время трапезы.
Зима поддалась на искушение солнцу. Яркое, оно превращало снежное покрывало в блестящее скользкое полотно. Звонкая капель днем извещала о приближении весны. Мама решила перевести Джали в хлев, к овцам и отец понес козочку на руках. Внезапно, когда дверь за ними закрылась, громко завыл Казбек. Ему тотчас же откликнулась Джали, заблеяла жалобно, отрывисто.
– Ты посмотри, мать, они не желают разлучаться.
– Но и дома козу держать неподручно. Озорничает. Морозов нет, в хлеву нормально.
Джали поместили в коридорчик одну, перед закутом, где находились овцы.
Она не стала знакомиться с обитателями хлева и настойчиво плакала своим блеющим языком. Стучала ножками. Мама и отец вышли из хлева, закрыли хлев. Дома их ждал воющий Казбек. Отец прикрикнул на него, тот улегся на пол, положил морду на передние лапы и смотрел грустными глазами на свирепых существ, разлучивших его с подружкой. Вечером он не подошел к миске с едой. Джали тоже не стала ужинать. Легла в сторонке на полу и не издавала ни звука.
– Захочешь есть, сама попросишь, – рассердилась мама и ушла домой.
Завтракать зверье тоже отказалось. Казбек был угрюм, неподвижен. Джали тоже не стала приветствовать маму. Маме стало неловко оттого, что она так грубо разорвала дружбу совершенно непохожих питомцев.
– У меня сердце разрывается глядеть на них. Чувствую себя негодяйкой. Обидела детей.
– Не может коза постоянно жить в доме, – успокаивал ее отец. – Все образуется само собой.
Но само собой все не образовывалось. Казбек и Джали тосковали так, что невозможно было смотреть на маленькие существа, голодные, но упрямые. Они защищали свои права на дружбу человеческим методом. Отец нервничал, мама вздыхала, дети плакали. Не выдержав психологической атаки, отец сдался. Но решил вопрос по другому. На улице было почти тепло. Он вышел во двор, взял с собой пилку, топор и позвал Витю.
– Пошли, брат, строить дом друзьям, сдаюсь на милость победителей.
Вскоре во дворе вместо старой маленькой собачьей будки был выстроен просторный "домик" с большим отверстием для входа. Сверху над ним был устроен навес на случай непогоды. В домик принесли охапку соломы, постелили сверху старый половик. У входа в дом на пристроенном возвышении поставили три миски. Одну для воды и две Джали и Казбеку. Как только дом был готов, Витя помчался в хлев за козочкой, а мама открыла Казбеку дверь. Оба одновременно вышли из своих застенков и ошалело уставились друг на друга. Казбек завилял хвостом, а Джали наклонила рогатую голову, и оба двинулись вперед. Затем резко рванули и очутились друг перед другом. Джали забила ножкой перед другом, подпрыгнула, заблеяла от радости, а Казбек лизал. Она скакала и достать носик козы было невозможно. Оба они принялись играть. Отскакивали, приближались, вертелись, Казбек повизгивал от счастья. Мама принесла еду и налила в миски молоко. Джали подбежала к миске и принялась пить, отфыркиваясь. Казбек есть не стал, подождал пока насытится его подружка. Козочка выпила все до дна и отскочила от миски. Тогда Казбек подошел к своей и степенно принялся за еду. С тех пор они поселились вместе в домике. Джали спала у дальней стенки, а Казбек с краю, сторожил подружку.
