Текст книги "Кинк. Право на удовольствие"
Автор книги: Тальяна Орлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Дастин ответил после задумчивой паузы:
– Они… да, у них было хорошее состояние, перешедшее по наследству, – он вдруг лукаво прищурился, не позволив мне выказать очередное недоверие. – Но мы с Кейном – ты можешь в это не верить – еще и везунчики!
– В каком смысле? – не поняла я, при чем тут везение.
– Лотереи, спортивные ставки, казино – все то, где можно ставить на удачу, – и рассмеялся.
Может быть, я просто перегнула палку со своим любопытством, и этой чушью Дастин тонко на это намекает?
– Ты прав – не верю, – скованно рассмеялась в ответ. – Поняла: сам расскажешь, когда захочешь.
Он только кивнул. Мое же настроение испортилось. Я продолжала улыбаться и все так же крепко сжимала его руку, но думала теперь о другом: вот он, рядом – парень, о котором даже мечтать не рискнешь. Я ему нравлюсь, пусть и из каких-то мистических соображений. Даже его брат готов защищать меня – это ли не лучшее подтверждение? Если бы Кейн не верил в наши отношения, то разве пошевелил бы хоть пальцем? И целует меня Дастин так, что сам иногда от желания задыхается и отстраняется… чтобы не обидеть спешкой. Да и зачем я иначе нужна Дастину Харрису, если бы не искренняя симпатия? Не настолько уж козырная карта, что бы я о себе ни думала. Но при всей видимой близости он бесконечно далек – я даже вопросы, которые любая девушка задала бы своему парню, не осмеливаюсь задать. От чего умерла его мать? Знают ли они отца хотя бы по рассказам? Бабушка была к ним добра, или они до самой ее смерти считали себя обузой? Если уж Дастин на совсем простые вопросы отвечает шутками, то на более сложные я и сама не отважусь. Вот так я почувствовала себя девушкой лучшего на свете парня, который непонятнее для меня, чем моя зомби-соседка по комнате.
Пыталась говорить хоть о чем-то, а иначе свидание можно было считать полностью проваленным:
– А Кейн сейчас где? У него есть девушка?
– Дома. Нет и никогда не было.
– По его намекам я решила, что он большой любитель коротких постельных романов.
– Это только намеки. Кейн очень сложно сходится с людьми, как ты можешь догадаться. Девушкам он нравится, но я сильно сомневаюсь, что девушки ему нравятся до такой степени, чтобы часто доходило до постели.
Вот это звучало объяснением хоть чему-то. Кейну стоило махнуть рукой, чтобы тут же сформировалась очередь, тянущаяся до самого Ноксвилля. И притом я ни разу не слыхала ни одной слезоточивой истории о брошенной им девушке. Если бы Кейн был ловеласом, не пропускающим ни одной юбки, то о его похождениях говорили бы хоть что-то! Но намного чаще говорили о том, что он якобы людей убивает в свободное от других пакостей время.
– Тогда почему он про это говорил? – запоздало удивилась я. – Просто в качестве шутки, а на самом деле не склонен к флирту?
– Нет. К флирту он как раз очень склонен…
– Не поняла… – да что же это за разговор, когда буквально каждая тема упирается в тупик?
– Он флиртует, со многими постоянно общается, но вряд ли заходит дальше слов. В его характере – искушать. Направлять мысли в неправильное русло. Для этого необязательно идти до последнего.
– Искушать, но потом отказываться? Боже, Дастин, сейчас ты еще скажешь, что твой брат девственник, и я грохнусь в обморок!
– Нет, не до такой степени, – он смущенно улыбался. – Черт меня дери, Лорен, разве ты не понимаешь, что такие вещи о родном брате мне не слишком-то хочется обсуждать?
– А, извини!
Я тоже стушевалась. Что со мной вообще такое? Я всегда была самую малость любопытной, но никогда раньше бестактной. Вероятно, слишком большие изменения сделали меня более эмоциональной, обострили врожденные качества до предела.
Мы уже разместились за столиком в открытом кафе и сделали заказ, когда телефон Дастина заиграл. Он как раз приглашал меня зайти к ним в гости после, а я не придумала, как отказаться, потому заминка была только кстати. Дастин успел ответить: «Слушаю, Кейн», как и мой телефон зазвонил. С удивлением увидела на дисплее номер мистера Такера.
– Лорен… Я вынужден сообщить тебе… Ты ведь знала Ричарда Бейла… Первокурсник, он ходил на мой факультатив…
С похолодевшим сердцем я уже догадалась о продолжении. Такие тяжелые, оборванные фразы заканчиваются только плохим:
– Два часа назад нашли его тело. Суицид. Поскольку вы общались, я посчитал себя обязанным…
Новость сдавила грудь. Не то чтобы я была очень дружна с Ричардом, но все же общалась – один из близких приятелей Кэти, который смешнее всех остальных в столовой рассказывал о призраках… Смешной и немного нервный Ричард…
Судя по лицу Дастина, брат сообщал ему то же самое. Конечно, после этого мы встали, вообще забыв о заказе, Дастин только бросил на стол какую-то купюру. До дома мистера Такера плелись молча. Тяжело болтать о пустяках после подобного. Но я вынырнула из задумчивости, услышав звук приближающегося автомобиля. Поспешила перейти дорогу и оглянулась. Дастин, наоборот, остановился на месте. Я вскрикнула и вся сжалась от ужаса, но несущаяся на большой скорости знакомая машина затормозила перед ним. Он словно ждал ее, даже не вздрогнул! Я, открыв рот, пыталась в сантиметрах оценить расстояние от его бедра до капота.
При этом Кейн так же спокойно выглянул из окна и сказал Дастину:
– Я в колледж.
Дастин шагнул к другой стороне:
– Поехали.
Выдохнула резко, сгоняя оцепенение и побежала к машине:
– Я с вами!
Кейн быстро глянул на брата, потом на меня:
– А тебе-то зачем? Мне вот, например, алиби подтвердить – а то опять пойдут сплетни, что я или довел, или лично его повесил. Дастин едет за компанию.
– Я… я с вами!
Я и не знала толком зачем. Но устала от ощущения, что события постоянно мелькают где-то рядом, я же вижу только их край. И именно поэтому не понимаю всей картины. Зачем братья сразу рванули туда? Почему бы и мне не оказаться хоть раз в центре событий?
Открыла дверь и ввалилась на заднее сиденье. Дастин пожал плечами, но возражать не стал. Уже по пути сообщила мистеру Такеру, что сегодня не вернусь. Он воспринял с логичным непониманием и попытался остановить. Однако уже было поздно возвращаться – Кейн вел машину так, что мы уже к концу разговора приближались к знакомой вымощенной камнями дороге. Возле ворот, перед парковкой стояли полицейские машины и скорая помощь. Именно от нереальности мелькания огоньков на их крышах произошедшее стало окончательно реальным.
Глава 13
Конечно, все студенты, которые находились в кампусе, теперь толпились возле центрального корпуса. Я сразу разглядела Кэти, близкую подругу погибшего. Теперь она ревела, как, впрочем, и многие другие девчонки, хорошо знавшие этого веселого и общительного парня.
Я обернулась – Кейна рядом уже не было, а Дастин смотрел куда-то в сторону.
– Дастин, нужно к подругам подойти…
Он словно ждал моей команды. Как собаку с привязи отпустили – он тут же шагнул в ту сторону, где что-то высматривал, успел только бросить напоследок:
– Хорошо. Я позже найду тебя.
Я пожала плечами и направилась к знакомым. Обняла и Кэти, и Майкла, теперь выглядевшего совсем потерявшимся. Ребята рядом разговаривали тихо, но уже из коротких реплик я примерно поняла, что произошло. И вместе с ними разделяла удивление: как никто в окружении даже не заподозрил, что Ричард планирует сотворить с собой? Ну не могут завтрашние суицидники с таким азартом хохотать! Тело уже увезли – его отправят самолетом к родителям в Детройт. Полицейские задавали вопросы, но без энтузиазма, и без того было все предельно ясно.
– Лорен!
Я оглянулась. В нескольких шагах позади стоял Пол Стивенсон. Закатила глаза к темнеющему небу: до сих пор не успокоился?
– Лорен! Нам нужно поговорить!
Шагнула к нему, но предупреждающе подняла руку вверх:
– Говори здесь, я с тобой никуда не пойду.
– Нет… Надо отойти.
Вздохнула тяжело:
– Послушай, тебе мало того, что Кейн сделал? Никак не можешь смириться?
– Именно про него…
Что-то в его голосе заставило напрячься. Мы отошли чуть подальше от остальных – только так, чтобы нас не услышали. Стивенсон наклонился ко мне – он на две головы выше – и говорил очень тихо, сбивчиво:
– Это очень важно. Я не знаю, как сказать… Короче, я не думаю, что Ричард сам…
Возможно, что и бездушного бугая произошедшее потрясло слишком сильно. Странно, что для своих излияний он выбрал именно меня, а не своих тупоголовых приятелей. Ответила спокойно:
– Он повесился в своей комнате. На четвертом этаже, ключ в замке. К сожалению, Пол, такое случается…
– Нет-нет! – он явно сильно нервничал. – Послушай. Хотя бы потому послушай, что я никогда бы к тебе не обратился, если бы не прижало. Тебе ли не знать?
А вот это уже звучало ближе к теме.
– Говори.
– В общем… я не знаю точно… но Кейн…
Нервно усмехнулась. Похоже, он просто назначил виноватого на вакантную должность:
– Ты спятил? Кейн был в Ноксвилле! Я приехала с ним и Дастином…
– Да послушай же ты! – он сам будто испугался своего вскрика, а потом забубнил быстро: – Я не знаю, были ли у него какие-то проблемы с Ричардом, но с Тайсоном точно были – об этом все знали! Да послушай, не перебивай! Я и сам не знаю, как это прозвучит… потому хотя бы не перебивай. Помнишь, как я запер тебя в лабораториях?
– Еще бы!
Но ему было наплевать на сарказм – и от его серьезности я напрягалась еще сильнее. Сейчас Стивенсон не корчил из себя местного авторитета, не хитрил, он в самом деле был перепуган. Но бесконечно сбивался с мысли:
– Я очень сильный, Лорен, очень!
– Спасибо, что поделился, – не поняла я смены темы. Его мускулатуру, если кому-то и не было очевидно, смогли разглядеть во всей красе, когда он был привязан голым к фонарному столбу. И вдруг я осознала, изумляясь, что не подумала об этом раньше. – Как Кейн с тобой справился? Он был один?
Тот только судорожно закивал. И Кейна, и Дастина можно было назвать скорее худощавыми, чем перекаченными. В самом деле, сложно представить, что Кейн запросто смог раздеть такую громадину и привязать… Стивенсон продолжал:
– Да… но я не о том хотел сказать, а о лабораториях! – у меня мурашки побежали по коже, хотя я и не понимала, к чему он ведет. – Я тебя там запер, сам отошел. Думаю, если ты в окно выпрыгнешь – снова поймаю и там закрою. Ну, проучить тебя хотел… раз ты такая из себя смелая, – я не перебивала, предчувствуя, что моя обида сейчас покажется мелкой. – А потом ты заорала. Я вон там прятался!
Он указал рукой далеко в сторону от библиотеки, где рядами высажены кусты. В темноте его там нельзя было разглядеть. Я оглянулась только на секунду, чтобы оценить.
– И что?
– Тебе не показалось странным, как быстро на твой крик явились Харрисы?
Открыла рот и тут же закрыла. Теперь действительно показалось. Тогда, перепуганная, я это не анализировала. А ведь Дастин был на остановке – на другом конце городка!
– Я тогда и сам трухнул… думаю, ты чего так орешь? Но я даже шагнуть не успел, как увидел Дастина. Он как-то уж слишком быстро двигался, понимаешь? Вот только ты закричала, секунда, и я вижу Дастина, – у меня дыхание перехватило, но я слушала дальше. – И с другой стороны, вон оттуда – Кейн.
Чтобы эта фантастика улеглась в голове, я уточнила:
– То есть они передвигались слишком быстро? Ты это хочешь сказать?
– Если бы только это! – озадачил Стивенсон. – Кейн вообще близко прошел, и, клянусь всем святым, я видел кое-что странное… Его глаза, они… я не знаю, как это сказать… я сначала увидел светящиеся в темноте глаза, а только потом самого Кейна… Но когда он проходил мимо меня, то его глаза были уже нормальными! Я думаю, он тогда заметил меня…
Я окаменела. Когда смогла говорить, озвучила единственный возможный вопрос:
– Два красных огонька?..
– Нет… синих. Не веришь, да? Но, Лорен, я бы ни за что не стал рассказывать это тебе… если бы не знал точно, что видел…
– Я… верю.
– И потом он сразу поймал меня… как только вышел из лабораторий. Думаешь, я не сопротивлялся?.. Я от страха обделаться был готов, но сопротивлялся… Это… существо оказалось намного сильнее меня, а я сильный, Лорен!
Мне бы расхохотаться да похлопать его по плечу. Сказать, что он получил именно то, что заслужил. Но смеяться не хотелось вовсе. Я видела красные глаза – и теперь уже не уверена, что во сне. Стивенсон об этом знать не мог. И вдруг описывает почти точно такое же зрелище… Это уже не совпадение. И бесконечные рассказы Ричарда о призраках – тоже каким-то образом в эту историю вписываются.
– Ты веришь, Лорен? Мне очень нужно, чтобы ты поверила. Я больше не могу быть один… в этом…
– Верю, – повторила я. – По крайней мере верю в то, что здесь происходят очень странные вещи…
Он снова перебил:
– Так вот… я почти уверен, что Кейн Харрис – не человек! Не знаю, что или кто он… но он мог убить и Тайсона, и Ричарда. Я боюсь! Да… я впервые в жизни боюсь, потому что у меня с ним тоже был конфликт… из-за тебя… И знаешь, я теперь счастлив, что он всего-навсего меня опозорил!
Я качала головой, мысли воедино не собирались:
– Может быть… я не знаю… Но, – вдруг вспомнила, – Пол, послушай теперь и ты меня! Кейн прибежал на мой крик, а кричала я по другой причине – там… я там что-то видела… И тоже не смогу внятно объяснить. И это тоже был не человек! Но Кейн… он очень заинтересовался этим, рыскал там… вместе с Дастином… – закончила почти нытьем.
– Сколько же… их… тут? Я готов прямо сейчас звонить отцу. К черту все…
– Перестань! Не пори горячку… – но я и сама не была уверена, что не брошусь прямо утром на автобусную остановку.
Вздрогнула, когда за спиной Пола рассмотрела две приближающиеся фигуры.
– Наш старый друг тебя не обижает? – с улыбкой поинтересовался Кейн.
– Нет! – выкрикнула порывисто. – Наоборот! Мы с Полом поговорили… и помирились.
Стивенсон буркнул что-то под нос и поспешил отправиться к толпе студентов.
– Ты очень бледная, – Дастин посмотрел на мое лицо, а потом обнял. – Понимаю. Все это так трагично.
Я при этом смотрела на Кейна. Тот выглядел как обычно.
– Где вы были?
Ответил Дастин:
– С друзьями встречались. Надеялись, что они расскажут что-то, чего студенты не говорят полиции. Наркотики там, разбитое сердце или с кем-то конфликты. Но… ничего необычного за Ричардом никто не замечал. Это слишком странно.
Я отодвинулась, потому что начала задыхаться в его объятиях. Кивнула. Теперь я отчетливо понимала – они врут. Они что-то выведывали, узнавали – и это вряд ли связано с желанием опросить сокурсников. Им самим было интересно, что происходит. Это оставляло надежду, что они непричастны… Как и после моей истерики в лабораториях, так и сегодня – они осматривались, как если бы искали что-то конкретное.
Если глаза у Кейна светятся синим, то какой цвет у Дастина? Может ли быть такое, что всему найдется разумное объяснение, и мы вдоволь потом со Стивенсоном насмеемся над собой?
– Ладно. Возвращаемся в Ноксвилль?
Какой простой вопрос! Я же оцепенела, не сумев выбрать, где мне теперь страшнее.
– Останусь в общежитии… Кэти нужна поддержка, – добавила уверенно, чтобы Дастин не настаивал.
– Хорошо, Лорен. Тогда увидимся в понедельник. Или ты завтра прозвонишь, и я сразу примчусь, – Дастин наклонился и поцеловал.
Сложно ли целовать парня, когда у тебя сердце в ушах стучит от страха?
Глава 14
Вообще-то, мне крупно повезло, что у меня не было номера Артема. Иначе не удержалась бы – позвонила и поблагодарила за цветы. И выглядело бы это признанием, что я не считаю его вторжение в интимную комнату наглостью, более того – даю карт-бланш на любые подобные действия в будущем. Или вообще таким образом – первым своим звонком одному из них – выделяю кого-то. Но я бы все равно не удержалась и позвонила, даже все это осознавая…
И, будто бы прочитав мои мысли или предугадав мою слабость, Артем позвонил сам – я легко узнала его по интонации. Вероятно, здороваться он посчитал лишним:
– Послушай, Лиля, Гордей наседает и хочет еще одну сессию, но уже в другом антураже. Ты как на это смотришь? Уже раскрепостилась, чтобы не падать в обморок перед камерой?
Я думала целых несколько секунд:
– Не знаю… Нет, не думаю! Я ведь правильно уловила, что следующая сессия предполагается более откровенной?
– Разумеется. Но ничего экстремального, почти как в прошлый раз. Только я, ты, Гордей и Аллочка. Разница только в отсутствии одежды.
– Вообще ни на ком из перечисленных? – я невольно усмехнулась.
– М-да, ты права. Это может плохо закончиться, если ты пока не готова к свингерской вечеринке. Придется Гордею отказать – скажем, до следующего квартала.
– По-твоему, я в следующем квартале созрею?!
– Я тебе цветы отправил, – он просто переключился, оставив вопрос без ответа.
– Получила. Спасибо. Но зачем?
– Чтобы ты не могла обо мне забыть, пока находишься рядом с букетом, конечно. Кстати, если ты ляжешь, расслабишься, закроешь глаза, продолжишь слушать мой голос и представлять все, о чем я буду говорить, то у меня появится шанс надолго впечататься в твою память на более глубоком уровне, чем это возможно через ассоциацию с цветами.
– Это ты сейчас о чем именно? – Я, кажется, поняла намек на секс по телефону, но сделала вид, что далека от этого понимания.
И он снова не стал отвечать или убеждать:
– Ладно, тогда пока буду присутствовать только цветами. Надеюсь, они хотя бы в спальне.
Я зажмурилась и помотала головой, словно именно этим действием могла привести путающиеся мысли в порядок. Вспомнила совсем о другом, что думала с ним как-нибудь обсудить в подходящий момент:
– У меня сегодня смена в «Кинке», а потом выходные. Что же мне делать, когда столько выходных? Я и не умею так долго отдыхать!
Артем тихо рассмеялся – и мне это понравилось, как если бы он сдался и показал, что все-таки испытывает удовольствие от нашего разговора.
– Лиля, ты мне только что предложила занять твой досуг?
– Нет, конечно! – воскликнула спешно. – Совета твоего попросила… ну или побольше смен, раз уж имею возможность пользоваться отношением самого начальства.
– А какое отношение к тебе начальства? – провоцировал он.
Но я нашлась:
– Сомневаюсь, что ты присылаешь потрясающе цветы всем своим сотрудницам! Разорился бы! Не представляю, какие доходы у твоего клуба, но и штат немаленький, бухгалтер во мне почти уверен, что так ты выделяешь далеко не всех.
– Вот тут поймала. Но больше смен я тебе при всем желании бы не поставил. Если ты не поняла, то мне и официантка не была нужна. Так что ты уже пользуешься отношением к себе начальства, но жадность растет быстрее, чем ты успеваешь контролировать. Еще советы нужны?
– Обойдусь!
– Тогда не опаздывай. Тебя от увольнения отделяет только одно опоздание, несмотря на все отношение начальства.
И хоть он смеялся, произнося это, я испытала раздражение и отключила вызов. Хотя номер его сохранила. Странный Артем человек, непонятный, сложный иногда в общении. Однако короткий всплеск злости был обусловлен тем, что я как будто сделала шаг навстречу, а он свой делать не стал. Мог бы пригласить меня куда-нибудь, раз я почти прямо об этом попросила! Вполне вероятно, я начала угадывать модель поведения Артема: он атакует только тогда, когда этого не ожидаешь, но если сама открываешься и ждешь любых действий, то он отступает и делает вид, что не заметил.
Вообще-то, мне крупно повезло, что у меня не было номера и Володи. Иначе не удержалась бы – позвонила и нашла нужную моральную поддержку. Ради и самой поддержки, и маленькой мести.
Но к вечеру я сама себя накрутила. Я, в принципе, сразу понимала, что это соревнование за меня носит характер игры, но до сих пор не задумывалась о декорациях – это всегда «Кинк». Не считать же общение в автомобиле, пока мы едем домой, такой же равнозначной театральной сценой? Не само ли это заведение и провоцирует такие странные роли? Надо вывести их из этого магического поля – и тогда посмотрю, что изменится! Особенно эта мысль давила после холодного отступления Артема.
За смену я очень устала. Вроде бы никаких сложностей не возникло, но вся беготня стала привычна и понятна, а глаза то и дело скользили по залу в поиске знакомых лиц. Но ни Володи, ни Артема не было. Первый появился уже к концу моей смены, а через пару минут к нему за столик подсел и второй. И сразу стало приятнее бегать туда-сюда с подносом, как будто до сих пор для того же самого мне не хватало драйва. Они с улыбками что-то обсуждали меж собой, и я поднос дала бы на отсечение, что предметом веселого разговора является именно моя персона.
Закончив с последними клиентами и еще не переодевшись, я подошла к так волновавшему меня столику и села, не спрашивая разрешения. Не выгонят же? Хотя директор вполне способен заявить, что сначала мне бы форму официантки снять. А Володя добавит, что на снятии формы можно и остановиться, в свое наряжаться вовсе необязательно… И чтобы всего этого не произошло, я начала с того, чего хотела:
– Привет, Володя! Артем Александрович, мои столики пустые, а Жанна уже пришла на смену, потому я свободна.
– Знаю, – он ответил с некоторым удивлением. – Как и ты знаешь то, что в это время можешь обойтись без «Александровича». Хотя называй как хочешь, мне нравится, когда ты изображаешь из себя подчиненную.
– Так я не изображаю… – ему все-таки удалось сбить меня с толку, потому я отвела глаза.
И Артем предложил, поднимаясь:
– Ну раз работа закончена, пойдем наверх? Раздражает шум, у меня от него характер портится.
Володя почти предсказуемо завел:
– Пойдем, конечно, но характер у тебя не от…
Я перебила, мельком глянув на него, пока они снова не утащили меня туда, где я сразу же невольно начинаю играть по их правилам:
– Нет, я домой поеду и как следует высплюсь. Впереди куча выходных, чтобы отдыхать. Кстати об этом… Может, завтра в кафе сходим? Никакого алкоголя, а какое-нибудь мороженое и просто общение, мы же совсем друг друга не знаем…
– Вау! – воскликнул радостно Володя. – Лилечка превращается в соблазнительницу!
– Я никого не соблазняю! Это… пусть называется встречей, а не соблазнением!
– Не вижу разницы. Думал, уже никогда не дождусь! Вау! Конечно, сходим, хорошая моя, куда угодно. И про мороженое мысль запомни – вся в мороженом будешь, если только пожелаешь. Что угодно проси, запомнила? Стоп, ты же это мне предложила?
Вроде бы ему, но сразу после вопроса ответ уже не казался столь однозначным. Я подняла глаза на Артема – он тоже замер и вскинул бровь в ожидании. Уесть ведь его хотела, показать его место, как он мне показал. Да и с Володей мне общаться куда проще, в кафе это явно плюс. Но Володя, заметив мое замешательство, вдруг произнес сам, хотя и не без тоски в тоне:
– Этому отмороженному только мороженого и не хватало… Если нам с тобой, влюбленным голубкам, жаль оставлять его в одиночестве, то, конечно, мы можем… Хотя нет, бляха, я возражаю! Моего человеколюбия просто не хватает! Как можно сомневаться, кто из нас горячее, а? Лиль!
Артем по-прежнему молчал. И вдруг я поняла, что даже если приглашу и его – откажет. И причину не будет выдумывать. Только потому, что не ведется, когда открываешься, и уж жалость точно не вызывает, как пытался выставить Володя. У меня в голове что-то перещелкнуло, потому я с неожиданной для себя смелостью подалась вперед и посмотрела на обоих по очереди. А потом и вовсе заявила такое, чего даже в голове не прокручивала:
– Да, я не могу выбрать! Скорее всего, это означает, что никто из вас мне не нравится всерьез! Но притом вы оба мне нравитесь в каком-то смысле, и мне это поперек горла, хотя так зацепило, что просто развернуться и уйти не могу. Да-да, Володя, я это вслух сказала! Ты мне нравишься! И Артем… хотя я не удивлюсь, если прямо сейчас он в уме подбивает баланс и вообще меня не слушает. Нравитесь оба! Психуйте, режьте меня на части, смейтесь, но я не могу выбрать, с кем из вас больше хотела бы завтра сидеть в кафе и трепаться о жизни!
Володя шумно выдохнул и досадливо поморщился. Артем даже позу не изменил, так и сидел со скрещенными руками, произнося:
– Мороженое, если тебе интересно, не выношу. Теперь ты хоть что-то обо мне знаешь. Кажется, мы завтра идем в кафе вместе. Я верно уловил суть тирады, пока прикидывал в уме баланс?
И Володя, почесав темные волосы, добавил почти на той же интонации:
– Верно. Тут только дурак бы не понял. Но Лиле плюс сто за смелость… Идем, конечно, почему бы не пойти? – он поначалу выглядел немного заторможенным, но быстро набирал свойственные себе обороты: – Народ, я тонко намекну – так, пища для размышлений. Лиля, ты, безусловно, никому из нас ничего не должна – захочешь вертеть, твое право вертеть. И выбирать не обязана. Но вы прикидываете, к чему все придет, если продолжим? И придет очень скоро, учитывая темпы.
– Уже прикинул, – Артем смотрел на меня, хотя говорил с другом. – Осталось дождаться, кто смутится первым.
И Володя рассмеялся, начав так же пристально рассматривать меня. Я проиграла, поскольку вспыхнула – смутилась, чего они и ждали от самого слабого звена.
Намекнул Володя не слишком тонко, раз даже я поняла, о чем они говорят. Что-то невозвратно изменилось, раз мы переметнулись на совсем другие правила турнира. И задала эти правила именно я, хотя и озвучили их мужчины. Не сегодня, а когда-то раньше задала, все время притворяясь, что жду, кто из двоих проиграет. Ни разу до сих пор не допустила мысль, что проигравшего из них может и не быть… И промолчала. Этот был тот самый момент, когда я была обязана вскочить и закричать, что ничего такого не имела в виду, что всякие там групповые отношения хуже любых извращений, и что вообще передумала идти в кафе...
Но я промолчала. Слов просто правильных не нашлось.
Домой меня отвез Володя, они как будто и не решали этот вопрос. Отвез в полном молчании, поцеловал на прощание руку и не позволил себе ничего лишнего. Но когда я начала открывать дверь, остановил касанием руки к плечу, наклонился и прошептал в затылок:
– Я с ума схожу от ревности, Лиль. Но от тебя схожу с ума еще сильнее. Вот и весь мой выбор, твой я понял – можешь не повторять. До завтра, хорошая моя, нежная девочка. И держись, ремни не забудь пристегнуть, теперь начнется нечто такое, от чего дух будет захватывать. Не уверен, что я был готов. Но ты решила, когда и как все закрутится. И плевать тебе на чью-то готовность.
У меня мелко дрожало все тело от непонятной нервозности. Я не обернулась, отвечая:
– Я уже пожалела о своей инициативности.
– Зря. Вполне возможно, что с завтрашнего дня у тебя не будет возможности проявить инициативу. Кто знает? Но уже решено – с поедания мороженого начнутся американские горки.
Я просто вошла в дверь, чтобы больше ничего не услышать. Володя немного ошибается: американские горки начинаются с пролитого кофе. Но до сих пор мы поднимались вверх, что не так страшно, а примерно завтра начнется падение вниз.
Глава 15
Эта страстная влюбленность возникла буквально с первого взгляда, хотя до тех пор я в такую мгновенность эмоций не верила. Я встретила его вскоре после того, как поступила в институт и сняла маленькую квартирку в спальном районе. Просто пересеклись на троллейбусной остановке, улыбнулись друг другу, он явно этой встрече судьбоносного значения не придал.
После я уже специально старалась выходить на остановку в одно и то же время, но подобные маневры к повторному успеху не приводили. И все же мы жили в одном районе, в соседних домах, потому встречи неизбежно происходили, хотя никогда – по моему плану. Однажды мне повезло, мы пересеклись в троллейбусе в позднее время, потому я нашла повод и прицепилась:
– Извини, можно, с тобой пойду? А то темно уже, страшно.
Он хмыкнул:
– А меня, получается, не боишься? Идем, конечно.
Тогда и познакомились. С тех пор я получила моральное право называть его по имени и приветливо махать рукой издали – теперь-то мы не просто чужие люди. Однако на дальнейшее сближение мне силы духа не хватало, потому я радовалась целых два года тому, что могу хотя бы изредка его видеть.
Имя у моего избранника очень необычное – Кристиан. Или Крис, как он просил его называть, и со смехом добавлял, что у его почившей матери было презабавное чувство юмора – назвать так сыночка в российских реалиях. Крис был на вид старше меня примерно на пять лет и чрезвычайно попадал в мой вкус: высокий, худощавый зеленоглазый блондин, носивший очки в тонкой металлической оправе, которые делали из него идеал интеллигентности. В десятый или сотый поход от остановки до дома я поведала, что так поздно добираюсь из института – перед сессией преподаватели просто зверствуют и сдачи типовых с курсовыми принимают только вечерами. Как оказалось, Крис учился там же, но отчислился после второго курса – никак не удавалось совмещать работу и учебу, а положиться ему больше не на кого. У меня родня имелась и поддерживала меня издалека, но я его историей впечатлилась: Крис светился лоском и совсем не производил впечатления полной сироты – до тех пор я считала, что такие люди просто обязаны излучать ауру обездоленности. Крис изучал ауру отстраненности, но это только прибавляло ему шарма.
На вопросе о роде деятельности Крис отвечал, что занимается фрилансом и очень этим доволен – дескать, наработался он уже на чужих дядек и насиделся в офисах от звонка до звонка. Теперь его доходы выше, а занятости меньше, хоть и всегда над головой висит риск. Углубляться в эту тему он сам не стал, а я постеснялась спрашивать, какой же конкретно вид фриланса у моего прекрасного принца. Фантазия же рисовала что угодно: от творческого веб-дизайна до высокоинтеллектуальных переводов научных трудов. Когда-нибудь я все же открою для себя и эту маленькую тайну.
Наши отношения нельзя было назвать дружескими, мы просто изредка общались. И мне было крайне обидно признавать, что никакого повышенного интереса моя персона у него не вызывает. Что же тогда, все студенты, зовущие меня на свидание или делающие недвусмысленные комплименты, врут о моей внешности? Наверное, я все же красива. Но притом я не умею себя преподнести – сама знаю, и подруги о том же говорят. Не использую косметику, хожу в джинсах или любой другой удобной одежде, забывая о том, что женственность необходимо подчеркивать, алмаз без огранки выглядит обычным камешком. И всем плевать, что от этого он не перестает быть алмазом, огранка – в смысле, то, чем ты можешь являться в идеале – и есть образ, который воспринимают все вокруг. Иногда мне даже казалось, что стоит взять у подруг пару советов по макияжу или стилю, но подсознательно я понимала: Крис вряд ли после этого вдруг взглянет на меня другими глазами. Ведь не зря шутливо называл меня «малявкой» – словно бы подчеркивал уже непреодолимую границу между нами.
На третьем курсе моя жизнь серьезно изменилась. Папу отправили на пенсию, а старшая сестра с мужем взяли ипотеку после того, как обзавелись уже вторым ребеночком. Для меня же эти радостные вести означали и другое: денег мне родители смогут высылать намного меньше, чем раньше. Переезжать из съемной квартиры в общежитие отчаянно не хотелось, потому я решила сопротивляться этой крайней мере из последних сил.
