Текст книги "Метро 2033. Белый барс"

Автор книги: Тагир Киреев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Из глубины юрты вышел предводитель. Это был статный мужчина в дутых штанах, заправленных в сапоги, облаченный в зеленую сверкающую накидку и подвязанный блестящим поясом. Его лицо, обнаженные руки, грудь и даже лысая часть головы были покрыты крупными шрамами. Складывалось ощущение, что некоторые из них не зажили до сих пор.

– Представьтесь, пожалуйста. Не могу общаться с людьми, не зная их имени, – проговорил Тагир как можно четче.

– Мое имя Айрат. Я предводитель этого племени.

Гариб обошел Тагира вокруг и застыл напротив, бросая суровый взгляд сверху вниз.

– Так вот, послушайте, Айрат. Вы могли бы хоть на секундочку задуматься, заставить голову работать, так сказать, и сделать предположение, что это оружие мы могли использовать для самозащиты во время похода, прежде чем подвергать нас таким пыткам? Что, если у кого-то есть пистолет, он обязательно должен в вас стреляааааа…

Тагир уже в третий раз почувствовал эту адскую боль, дырявящую его мозг, правда, на этот раз, она была не такой сильной.

– Хватит! – предводитель поднял руку и с упреком посмотрел на Азиза.

Тагира снова отпустило, и он ненадолго отключился, растянувшись на полу. Когда его глаза рывком закрывались из-за отсутствия мозговых импульсов, последнее, что успело врезаться в отключающееся сознание, – это маленькое странное существо, которое своими зелеными глазками подглядывало за ним из-за ширмы.

– Заберите их и отделайте как следует…

* * *

Человек – такая скотина – рано или поздно ко всему привыкает.

Любое событие, выходящее за рамки привычного, изначально удивляет его. Но когда событие становится частью повседневного, люди перестают обращать на него внимание. Люди уже давно разучились радоваться восходу солнца и его закату. Разучились наслаждаться порывами свежего ветра и даже ругались на то, когда происходило настоящее чудо – когда драгоценная вода падала с неба. Сейчас, у них нет ничего из этого. Но желание снова прочувствовать то, чем когда-то награждала их природа, проявляется крайне редко. Теперь, они привыкли к другому миру…

Когда люди впервые спустились под землю, каждый день они молили о том, чтобы получить все это обратно. Дни проходили, и они привыкали…

То же самое происходит и с событиями, меняющими жизнь. Когда такое событие происходит единожды, все эмоции, положительные или отрицательные, оживают благодаря нему. Но когда такие события происходят слишком часто, у человека просто не хватает времени остановиться и поразмыслить о них. Они просто к ним привыкают…

Я никогда не осуждал их за это, ведь человек, как река, – может двигаться только алга – вперед! Отсюда и «Волга», название загадочной реки, что растеклась вблизи разрушенного, но все еще такого прекрасного города…

Несмотря на все проблемы, человеку нужно продолжать двигаться вперед. Возможно тогда любой героический поступок станет для него привычным событием…

Нужно только выбрать правильную цель и идти к ней, пока солнце продолжает восходить, ветер продолжает дуть, а дождь все так же чудесно падает на разрушенное лицо Земли…

Записи в красной тетради

* * *

Девяносто стальных прутьев, сто пятьдесят шесть отверстий между ними, четыреста тринадцать арабских засечек и двадцать тысяч двести восемьдесят две секунды, проплывающие сквозь клетку, – Тагир не знал, куда деться. Беспокойство за свою жизнь накрывало его адской волной. Второй волной накатывало беспокойство за дочь. Тагир вплотную подошел к прутьям, вцепился в них и со страшной силой начал трясти клетку – это была уже третья бесполезная попытка в борьбе с безысходностью. Мужчина сполз по прутьям, развернулся к ним спиной и прикрыл глаза рукой – нужно было успокоиться и подумать.

– Ну что, Тагир? Теперь ты понимаешь, о чем я говорил? – на окровавленном лице племянника султана пробилась мерзкая беззубая улыбка.

– За что они нас?

– Если я правильно понял управляющего этим проклятым местом, за геноцид гарибов…

– Что за чушь ты несешь?! – попытался встать Тагир, но клетка была слишком маленькой, чтобы вытянуться во весь рост.

Тимур усмехнулся:

– Мы же из Султаната. Так вот, по каким-то причинам гарибы считают, что именно мы несколько лет назад напали на Аметьево и вырезали больше половины его людей.

– Бред! Но такого же не может быть? Логики я в этом не вижу…

Тагир был растерян. Умирать за события, произошедшие много лет назад, которые он, к тому же, не совершал, ему не хотелось.

– А какая может быть логика у мутантов? У них, видать, мозги уже опухолями заросли. Конечно, за столько-то лет…

Тимур бешено заржал. Тагир еще несколько секунд держал себя в руках, а затем в один прыжок преодолел расстояние между ним и племянником султана.

– А на кой хрен твой дядя вообще нас отправил куда-то?

– Ты что, до сих пор не понял?

– Отвечай! За что мне погибать? – Тагир бил племянника султана до тех пор, пока тот не застонал. – Бред какой-то! Нас точно казнят! Без вариантов!

Тагир откинул голову и пристроил ее между прутьев, но ненадолго.

– Вы слишком плохого о нас мнения, Тагир, – в темном помещении одной из пятиэтажек, в которой и находилась клетка, проявился Рифкат абы. – Казним мы только одного, чтобы показать вашему султану, что мы все помним. А что делать с вами, решим позже. Я бы и рад усомниться в словах предводителя, да не могу.

– Ну так, усомнитесь! Усомнитесь, прошу вас! – умолял Тагир. – Разве вы не видите, что ни к какому геноциду мы не причастны! Вы знаете, сколько мне лет? Да я в то время из палок по теням стрелял – всего боялся. Какой из меня убийца?

Но старец не слушал и указал на Тимура:

– Азиз, выводи вон того красавца!

Тагир снова рухнули от безысходной боли. К клетке подошел гариб, который находился рядом, и ключами открыл замок. Пока он ворочался на полу, Азиз вывел Тимура из клетки, а гариб вернулся к столу, небрежно бросив на него ключи.

– Веди его… – кивнул Азизу старик.

– Стооойте! Так нельзя! Мы же живые люди, вы должны это понимать! Моего отца звали Наилем! Он был советником, так же, как и вы! И он всегда ставил человеческую жизнь на первое место!

– Наиль? – старец остановился. – Мне знакомо это имя. Азиз, иди без меня, я задержусь ненадолго. Наиль, Наиль. Не тот ли это Наиль, который был советником хана Хафиза – нашего первого предводителя, и погиб так же, как и остальные в тот роковой день? Не дурите меня, молодой человек. Но ваши познания в очередной раз убеждают меня, что вы действительно знали о геноциде.

– Не знаю, о каком Наиле вы говорите, но мой отец прожил еще два года после этих событий!

Старца словно передернуло.

– Не может этого… Неужели…

Но дальнейшие слова Рифката абы были бессмысленны, поскольку рев животного прогремел мощнейший. Зеленая пыль обильно осыпала всех четверых, включая охранника, который сидел рядом. Без каких-либо объяснений и охранник, и старец рванули на улицу. Рифкат абы услышал яркий и уже знакомый ему клич.

– Зилант! – Тагир дернул дверь решетки. – Отлично! Не успели одни убить, второй появился! За нами что ли вернулся?

Тагир провел четвертую бесполезную попытку расшатать ее, а затем, словно ударенный током, начал ощупывать себя. Через секунду он уже вставил свисток в рот и дул в него со всей силы, не останавливаясь. Он уже покраснел от старания, и оно было вознаграждено: откуда-то с улицы донесся крик молодого барана. Тагир возликовал. Он рассмеялся в голос, когда увидел знакомое животное.

– Да ты ж мой хороший! Иди сюда, иди! – подзывал он к себе барана. – Красавец мой! Если поможешь мне, в курдюк тебя поцелую!

Баран робко подошел к Тагиру, просунув морду меж стальных прутьев. Пастух тоже протянул к нему руки, взлохматил шкуру, схватил за рога и потянул на себя, пытаясь, разозлить животное.

– Ну, давай! Давай, мой хороший, мочи!

Недолго думая, баран попятился, застыл на мгновение, а затем разбежался и со всей дури врезался в клетку. Прутья задрожали под натиском животного.

– Гениально! Давай еще! – Тагир аж припрыгнул.

Баран снова отошел назад и повторил действие. Угол стальной двери податливо скривился.

– Давай!

Тагир все подначивал животное, а баран все бился и бился, упираясь рогами в стальные прутья, пока те не расшатались окончательно.

КРИК!

Птица, тем временем, явно не собиралась улетать, и этого хватило, чтобы спугнуть барана. Даже очередные попытки Тагира дуть в свисток в полную силу, не вернули его обратно.

– Черт! Черт! Черт!

Мужчина в бешенстве запрыгал по клетке и со всей силы долбанул по решетке ногой. Дверь хрустнула.

– Еще чуточку! Еще капельку! Еще крошечку! Еще миллиметрик! Какие там еще есть слова? – психанув, Тагир долбил ногой по двери, пока та не распахнулась. – Так-то!

Тагир выбежал на улицу.

За время, прошедшее между первым и вторым криком Зиланта, из гармоничного и спокойного поселок племени гарибов превратился в могильник. Попрятавшись в своих юртах и домах, гарибы ждали, когда птица улетит. Купол из верхушек деревьев явно не давал ей рассмотреть, есть ли под ним добыча или нет. В голове Тагира возник план, который заключался в том, чтобы намекнуть птице – добыча есть. Если она почувствует запах свежей крови, может быть шанс.

Услышав меканье барана на втором этаже разрушенного дома, Тагир быстро нашел его и подхватил. Забегая все выше, он искал хоть что-нибудь, похожее на оружие. Удача немного посопутствовала ему, когда он споткнулся о железную палку, выпавшую из перил.

– Только бы успеть! Прошу тебя, не улетай!

Крик птицы становился все менее заметным. Когда Тагир выбежал на крышу дома с бараном под мышкой, словно не найдя для себя ничего интересного, птица взмахивала крыльями, готовясь к полету. Тагир быстро посмотрел на барана и присел рядом с ним на колени.

– Прости. Ты действительно мне очень помог. И прошу тебя помочь еще раз…

Положив барана на бок, мужчина погладил его рукой по кучерявой шерсти. Страх животного передавался ему с каждым ударом сердца. Мысленно попросив его не бояться и, сложив обе руки перед собой, Тагир быстро прочитал молитву и посмотрел барану в глаза. Тот все понимал. Понимал его лучше, чем любой из людей. И не противился тому, что хотел сделать хозяин. Железный штырь грубо вошел в баранью шею. Тагир постарался сделать все быстро, чтобы животное не мучилось. В утихающем взгляде Тагир снова увидел смерть…

– Ну, давай, давай…

Зиланта не было видно. Тишина успокоила гарибов, и они стали выползать из своих юрт. Мужчина с надеждой смотрел в небо – ни намека, ни пятна тени. Она улетела. Опустив окровавленные руки на тело уснувшего животного, Тагир прикрыл глаза.

Удар был мощным…

Почувствовав запах свежей добычи, ударивший по инстинктам, птица набрала высоту и пикирующим движением пробила купол собственным телом. Тагир открыл глаза. В огромной дыре купола просматривалось ночное небо, до краев забитое звездными кристаллами. Птица ворвалась в племя гарибов и жаждала добычи. Быстро смекнув, что запах крови приведет ее сюда, Тагир дернулся в глубь здания и побежал вниз по лестнице – если Тимур все еще жив, нужно найти и вызволить его.

Замерев у выхода из здания, Тагир наблюдал за тем, как Зилант одного за другим выносил гарибов из дыры в куполе. Кто-то бежал в постройки, чтобы скрыться, – часть гарибов уже неслась ко входу, у которого стоял он. Спрятавшись в темноте, пастух дождался, когда женщины и дети, а также несколько мужчин, пробежали мимо него, поднимаясь выше по лестницам. Ему было немного тошно от того, что он, в принципе, накликал беду на ни в чем не повинных людей и, самое главное, на детей. Но ему нужно было думать о дочери.

Воспользовавшись суматохой, Тагир рванул к юрте предводителя. Благо, она находилась недалеко, иначе следующей жертвой птицы стал бы сам пастух. Пока он бежал, трое гарибов попали-таки в лапы Зиланта. Детей среди них не было. И то хорошо.

Тагир заскочил в юрту. Картина, застывшая перед его глазами, заставила действовать быстро. Над лежащим в крови старцем Рифкатом замер Тимур. Увидев пастуха, племянник султана остановился и опустил дрожащие, окровавленные руки.

– Я не хотел… Они хотели меня… – зашептал Тимур.

– Я знаю, брат, знаю. Все хорошо, – успокоил его Тагир и потянулся к кинжалу. – Отдай мне это. Все кончено, нам нужно уходить…

Старец был еще жив, он старался что-то прохрипеть Тагиру, но тот его не слушал.

– Девочка… – шепотом произнес старец. – Забери девочку… – Рифкат абы закашлял кровью, но продолжал говорить. – Твой отец знал…

Тагир обернулся.

– Что? Что он знал?

– Отведи ее на Проспект Победы, к Хану. А иначе всем без исключения будет грозить смерть!

– Кого, ее? – не понимал Тагир.

– Ее…

Проследив за финальным движением взгляда старца, мужчина заметил ширму, из-за которой выглядывало странное существо. Поймав его взгляд, оно быстро спряталось за свое укрытие. Тагир аккуратно подполз к ширме и заглянул за нее – перед ним сидела маленькая девочка со странной внешностью, которая захныкала и потянула к нему руки.

– Привет… – Тагир аккуратно подхватил ее. – Иди сюда…

– Не смей!

В шатре появился предводитель, который бросился к Тагиру, замахиваясь кинжалом. Но он и шага сделать не успел, поскольку его тело насквозь пробила пуля, вырвавшись из спины вместе с брызгами темной крови. Перед рухнувшим на пол предводителем стоял Тимур.

– Что ты натворил?!

– Я спас тебе жизнь! Во второй раз, кстати!

– Ладно, нет времени, нужно идти.

Когда Тагир посмотрел на Тимура, тот что-то вытаскивал из нагрудного кармана мертвеца. Не обратив на это должного внимания, пастух первым подскочил к выходу из юрты. Из сквозного прямоугольника он наблюдал за тем, как группа растерянных гарибов пряталась в домах и закоулках поселения, пытаясь скрыться от напавшей на них участи. Окинув взором происходящий беспредел, Тагир понял, что дорогой, которой они пришли, уже не вернуться.

– У тебя патроны остались?

Тимур кивнул.

– Тогда прикрывай. Побежим через лес.

Племянник султана перезарядил пистолет и посмотрел на Тагира, который держал на руках маленькое испуганное существо.

– Побежали?

– Да!

Тагир и Тимур с криком вырвались из юрты и растворились в темной глубине леса. Преследовать их почему-то не стали…

Глава 5
Изумруды в глазах

Очаровывающий изумрудный взгляд светился в темноте…

Такого цвета бывает водная гладь озера, сверху освященная солнцем, а снизу оттеняемая водорослевым дном. Сложный генетический контур радужной оболочки ее глаз можно было рассмотреть даже в кромешном мраке. Они жили своей, дополнительной жизнью. Краеугольная кривая, окружавшая зрачок, не переставала двигаться ни на секунду. Вся глубина новой вселенной словно была сокрыта в них. Волны изумрудного спокойствия накрывали Тагира. Это ли их ждет? Возможна ли новая жизнь за пределом этого взгляда? Или они обречены? И только некоторые из них смогут приспособиться, как приспособилось это чудо? Он тонул в ее глазах. То ли потому, что взгляд этот, как никакой другой, напоминал ему о жене, то ли из-за того, что отсутствие нормальной еды и голод уже погружали в некоторое состояние эйфории. Тагир смотрел на бегущего впереди ребенка и поражался каждому ее плавному, рыскающему движению, каждому звуку, напоминавшему рык маленького тигра и мохнатой мордашке, скрытой под капюшоном комбинезона с ушками. Тагир не мог понять, что за эксперименты или генетические мутации могли привести к такому внешнему виду ребенка. И что за человек додумался упаковать девочку в такой спортивный костюм?

Стоило девочке исчезнуть в очередном закутке леса, необычное чувство спокойствия тут же пропало. Она, как проводник, передавала ощущение безопасности, когда была рядом, и перекрывала этот сигнал, когда убегала.

– Куда?

Вернувшись из кратковременного путешествия по закоулкам памяти, вызванного взглядом девочки, Тагир снова вернулся на тропу, по которой они шли уже несколько часов. Об этой части реальности напомнил и голос племянника султана.

– Спокойно. Уже четвертый раз убегает и возвращается. Никуда она не денется. – Тимур шел позади, осматриваясь по сторонам – не следил ли кто за ними? Он еще не успел привыкнуть к темноте, однако спину Тагира, а также силуэт ребенка все же видел. – Складывается такое ощущение, что для нее это игры какие-то.

– Так и есть. Ребенок же еще. – Тагир остановился и посмотрел куда-то в сторону.

– Ну да, тебе виднее. Твоя, небось, так же себя ведет?

– Не совсем. Просто после смерти матери Камиля словно повзрослела. Она, конечно, та еще хулиганка, но в определенные моменты может и поддержать, и понять.

– Ясно. А что ты делаешь?

Племянник султана понял, что они уже никуда не двигаются, а Тагир все пытался рассмотреть что-то между деревьев.

– Ты видишь, куда она убежала? Сколько мы уже идем? Час? Два? Помнишь, те постройки, в которых нас держали гарибы?

– Стараюсь забыть… – коротко ответил Тимур.

– На одном из домов висел указатель – «Улица Азамат». Мне знаком этот район, где-то в этой части должен быть выход на Проспект Победы. Если выберемся на эту улицу, там и до метро недалеко. Найдем этого Хана, отдадим ему ребенка, а сами попросим, чтоб нам помог на ту сторону перебраться…

– Так, а если мы его пропустили?

– Не должны были. Раз девочка возвращалась, значит, других выходов на улицы пока не было. Если только Проспект Победы не зарос так же, как и многое здесь.

– А вдруг она просто привязалась к нам?

– Ты свою рожу видел? – усмехнулся Тагир. – А мою? Максимум, кто к нам может привязаться, это голодные твари или жаждущие мести гарибы. Так что лишняя встреча ни с теми, ни с другими, нам ни к чему. Опа…

Тагир утонул во тьме. Продолжая всматриваться в пространство между деревьев, он заметил некое просветление. Лес заканчивается? Или, это ему казалось…

– Кажись, нашли!

С бесшабашным, игривым визгом из кустов выскочила девчонка, до чертиков испугав Тагира.

– Ах ты ж, бесенок! И почему ты все время молчишь? Могла бы хоть подсказать, что ты здесь.

Она несколько раз окинула мужчину с ног до головы пристальным взором, полным откровенного любопытства, а затем снова издала интересный рокот, что-то вроде вопросительного мурлыканья, и скрылась в темноте.

– Пойдем. – Тагир поддался вперед и потащил племянника султана за собой.

– Откуда ты так хорошо знаешь эту часть города?

– Это долгая история…

– Так мы вроде никуда и не торопимся.

– Это ты не торопишься, а у меня дочь…

Тимур посмотрел в обеспокоенное лицо Тагира и улыбнулся ему. Тагир инстинктивно улыбнулся в ответ и сдался:

– Загадочное название «Казметрострой» тебе о чем-нибудь говорит?

– Нет…

–  Борын заманда, когда люди жили еще на поверхности, организация под названием «Казметрострой» взяла на себя ответственность за постройку этого подземного царства. В этой организации и служил мой отец.

– Тебя послушать, твой отец везде успел.

– Тогда это называлось загадочным словом «инженер». По его словам, сейчас мы и представить не можем, какими возможностями обладало человечество тогда. Он все говорил про какую-то «Сююмбике» – штуку, величиной с сам туннель, которая и позволила прорубать такие дыры в земле.

– А при чем здесь ориентация по местности?

– Отец осматривал местность, в которую собирались прокладывать туннели. А поскольку мать все время пропадала в театре, он возил меня с собой. А вообще, я даже родился не в этом городе.

– Да? А в каком же? – удивился Тимур.

– В Москве. Но я маленький был, не помню этого совсем. Отцу предложили здесь должность, и мы приехали. Именно поэтому первой станцией, которую мы посетили здесь, был Северный вокзал.

– Почему «поэтому»?

– На тот момент ее называли Московской. Рабочее название. – Тагир остановился и быстро переключился на другую тему. – Ну-ка, посмотрим…

– Что не так?

– Да нет, все так. Мы на месте…

Теперь, когда глаза уже совсем привыкли к темноте, Тимур воочию увидел улицу. Перед ними открылась гигантское пространство, утыканное оранжевыми коробками с оконными отверстиями. На одной из таких коробок, зажатой между башней повыше и постройкой пониже, гордо маячили остатки конструкций – красных букв, приглашавших в гости. WELCOME TO KAZAN. Интересно, что это значило?

– Ого! – вымолвил племянник султана.

Разглядывая кирпичные строения, словно расставленные гигантской рукой на шахматном поле массивные фигуры, Тагир старался припомнить, каково это было – жить нормально? Подниматься, измученным школой, на свой этаж, чтобы поскорее закрыться в двухкомнатной ячейке, в которой уже ждали родители, горячий ужин и ящик с мультфильмами. Неужели когда-то все это принадлежало им, маленьким, несмышленым детям, не знавшим проблем и уверенным в том, что мама и папа справятся с любой, даже самой страшной бедой? Но они не справились. И теперь, и им, и их детям, внукам и правнукам приходилось вкушать зараженные плоды нового мира…

– Ты когда-нибудь думал о том, какой была бы твоя жизнь, если бы не Трагедия? – спросил Тагир.

– В смысле?

Тимур не понимал. Он был помладше, и о своей жизни на поверхности не помнил практически ничего. Для него дома оставались коробками, а дворы – всего лишь дворами, в отличие от Тагира, который успел немного захватить той, прошлой жизни и насладиться возможностью как можно дольше не уходить домой, чтобы еще «пятнадцать минуточек »поиграть в войнушку с Лешкой и Сашкой во дворе. А теперь войнушка превратилась в его настоящую жизнь…

Но хуже всего то, что если для пастуха прошлая жизнь еще отдавала каким-то послевкусием, медленно растворявшимся в памяти, то для Тимура такая жизнь была настоящей с самого начала. Ну не мог человек мечтать о том, о существовании чего он даже не знал! Не мог он ни понять, ни представить мира, которого для него никогда не существовало.

– Не бери в голову, просто вспомнилось, – отмахнулся Тагир. – Знаешь, что это за постройки?

Тимур отрицательно мотнул головой.

– Олимпийская деревня.

– Ого? Если так раньше выглядели деревни, тогда мы точно в полном дерьме.

Тагир рассмеялся:

– Нет, это просто название такое. Олимпийская деревня – это жилье для спортсменов… людей, который бегали, прыгали, плавали – соревновались, в общем.

– С кем соревновались?

– Друг с другом.

– Посмотрел бы я на них, как они с Зилантом посоревновались, на скорость.

Тагир снова рассмеялся:

– Да, сейчас бы их навыки пригодились… – он указал на переулок, тянущийся вдоль построек. – Пройдем здесь. Выйдем на другую улицу, которая доведет нас до Проспекта Победы.

Их неторопливые шаги отзывались эхом, растворяясь в ночи, нависшей над переулком, на котором не было теперь и следа тех тысяч людей, что жили здесь раньше.

– Не хотел бы я быть самым сильным, – сказал Тимур.

– Это почему же?

– Да ну, такая ответственность. Вот напали бы, скажем, на эту твою олимпийскую деревню кяльбы или еще кто, похуже. И тебе говорят: ты же самый сильный, вот иди и спасай всех. То ли дело, быстрый – встал на свои две и побежал, пока сильные за тебя отдуваются.

– Думаю, раньше с кяльбами проблем не было, – усмехнулся Тагир.

– Вообще лучше бы они соревновались, кто из них самый умный, самый хитрый, самый расчетливый. Где были эти спортсмены, когда случилась Трагедия? Почему самые сильные не остановили тех, кто в этом был виноват? Почему самые быстрые не бежали спасать тех, кто в этом нуждался? А иначе, какой толк был во всем этом?

– Жизнь была другая, Тимур. Мы же тоже не боремся сейчас за то, чтобы снова жить на поверхности, не спасаем тех, кто попал в беду в других городах. Мы просто сидим и выжидаем, когда за нами придет смерть. Или надеемся, что все решится само собой – мутанты разбегутся, радиационный туман рассеется, а вода очистится, после чего наши дети смогут жить нормально. Но ничего не решится. Ничего этого не будет, пока мы сами этого не сделаем.

– Вот поэтому я и говорю: если бы вокруг было побольше умных, а не сильных людей, ничего бы этого могло и не быть. Все было бы нормально. И сейчас бы твоя дочка тоже бегала на каких-нибудь соревнованиях, а не лежала в постели.

– Я думаю, в этом и была их задача – показать, что можно быть лучше, чем ты есть. Если ты сильный – будь сильнее, если ты быстрый – будь быстрее, если умный – будь умнее, но никогда, никогда не забывай быть добрым. Возможно, у них просто не было шанса успеть что-то сделать, ведь нас погубили не они, а злые и корыстные люди.

– Возможно, ты прав, Тагир. Возможно.

Тимур замолчал, а Тагир посмотрел вперед и промолвил:

– Видишь вышку? – пастух указал на странный, вытянутый и накренившийся указатель с изображением тюльпана. – По моей памяти, эта дорога ведет к проспекту. Значит, уже недалеко.

– Скорее бы. Жутко холодно… – отозвался Тимур.

Тагир взглянул на продрогшего племянника султана – тот действительно дрожал от холода. За все время, проведенное на поверхности, бедняге досталось больше всего. Единственное, чем Тагир сейчас смог бы отвлечь его – это небо.

– Потерпи чуток, брат. Скоро придем. Зато посмотри, какое небо красивое. Ты когда-нибудь видел такое?

Небо действительно было красивым. Здесь, на открытом пространстве, оно не выглядело таким уж угрожающим, как в лесу. Пробиваясь сквозь плотные облака, оно подмигивало глазами звезд, пока путники обходили одну ржавую колымагу, оставленную на дороге, за другой. В глубинах деревьев проглядывались многоэтажные здания, хотя точно определить, где они идут, Тагир все еще не мог. И девчонка куда-то снова пропала.

Впереди замаячили огромные железные буквы, выставленные на крыше. «ПРОСПЕКТ». Разобрав слово, Тагир понял, что они уже совсем близко.

– Тимур, поднажмем! Мы рядом.

Последние несколько десятков метров путники преодолели бегом. Чувство безопасности как-то разом нахлынуло на обоих – они приближались к метро. Тагир первым подбежал к постройкам изогнутой формы, и то, что он увидел, ему не понравилось. Двери обеих построек, расположенных друг напротив друга, были заколочены… снаружи. Подолбившись в заложенные стальными листами окна, Тагир кинулся ко второй постройке. Аналогично.

– Эй! Там есть кто-нибудь?

– Откройте! Здесь люди!

– Бесполезно. Отсюда явно несколько лет никто не выходил, – выдохнул Тагир.

– Побежали на ту сторону! Там должны быть еще выходы! Ну точно! Должны! – вскликивал племянник султана.

Не жалея ног, он кинулся на другую сторону дороги, к еще двум постройкам. Подойдя ближе, Тагир заметил, что те тоже были заколочены. Без вариантов. Чувство безопасности снова ускользнуло. Провалилось в никуда.

– Эй!!! Есть там кто-нибудь??? Ээээййй!!!

Тагир подошел к племяннику султана и постарался оттянуть его, словно прилипшего, от здания.

– Все, Тимур. Пойдем. Входа здесь нет.

– Я не пойду! – заистерил тот. – Я не хочу больше идти! Я хочу сюда! В метро!

– Пойдем-пойдем. Мы уже столько прошли. И еще пройдем. Все будет хорошо…

Тагир еще какое-то время стоял и смотрел, как племянник султана пытался выломать ногами загороженные проходы, а затем обернулся, когда почувствовал, что кто-то или что-то крепко вцепилось в его штанину и не отпускало. Это была она. Волшебство изумрудного взгляда снова ударило в голову.

– Ну, чего тебе? Набегалась? Нужно идти дальше… – мужчина попытался отшагнуть в сторону, но девочка не отпускала. Она, как собака, потянула его в темноту. – Господи, ну с кем я говорю? Я даже не знаю, понимаешь ты меня или нет.

Тагир резко дернул ногой и вырвал штанину изо рта девочки. Сделав пару шагов, он обернулся. Девочка присела на месте, с досадой посмотрев на пастуха, и потянула к нему руки. В множестве луж, оставшихся в рытвинах на земле после дождя, отражалось ее обиженное личико. Тагир пристально посмотрел ей в глаза и улыбнулся:

– Что? Устала, малышка? Ну, иди ко мне. Только не надо плакать, просто сейчас не время для игр… – мужчина заботливо поднял девочку на руки, и ее лицо резко сменилось с миловидного на озорное. Она оголила свои клычки, вцепилась зубами в свисток пастуха и рванула в темноту. – Стой! Да что ж за ребенок-то такой? Стой!

Тагир кинулся за девочкой.

– Папаша, он в любой ситуации – папаша! – Тимур громко заржал, оставил в покое вход в метро, и двинулся следом. – Ну, что? Поймал ее?

– Подожди. Видишь? Похоже, это маленькое чудо природы все-таки нас понимает.

Тагир сидел на корточках, всматриваясь в то, как девочка подставляла свою мохнатую мордашку легкому ветерку и наслаждалась его игривым скольжением по лицу. Племянник султана увидел решетку – девочка вывела их к вентиляционной шахте.

– Ну-ка, помоги мне!

Тагир привстал, погладил девочку по голове и с размаху ударил ногой по железу. Решетка не поддалась. И девочка тоже не сдвинулась с места. Тимур встал рядом с Тагиром, и оба переглянулись.

– На счет «три»…

– Раз…

– Два…

На «три» решетка скрипнула, а ноги обоих путников врезались в пустоту. Оглянувшись, Тимур заметил, что девочка просто потянула железяку на себя, и та с легкостью открылась.

* * *

Запах в шахте стоял крайне неприятный, но, за неимением других вариантов, все трое позли по трубе: Тимур впереди, следом за ним – маленькая девочка, а сзади ее подталкивал Тагир, из-за чего она постоянно фыркала и шипела. Шахта была не такой широкой, поэтому двум взрослым мужчинам пришлось изрядно попотеть, чтобы проползти по ней. Слышался какой-то слабый, трескающийся звук, как будто шуршала бумага, которую кто-то сминал в комок.

– Чувствую себя земляным червем!

Племянник султана вытер пот со лба и пополз дальше. Девочка все игриво старалась ухватить его за развязавшиеся на ботинке шнурки.

– Хорошо, что проход не такой большой – гарантия того, что не напоремся на монстра какого-нибудь. Ты достань-ка пистолет! Лишним не будет, – кряхтел Тагир. – И этот звук дурацкий…

– А толку? Все равно патронов нет, – усмехнулся Тимур.

– То есть, как это, нет? – раздался удивленный голос Тагира сзади.

– А так! Все у урманов оставил.

– Ну хоть рукояткой ударить, – сделал предположение Тагир.

– Кого ты собрался рукояткой ударять? – племянник султана застыл и повернул голову, пытаясь рассмотреть лицо сообразительного пастуха, чтобы понять, шутил тот или нет.

– Да хоть кого, лишь бы живым отсюда выбраться, – лицо Тагира было серьезным. Он не шутил.

– Хорошо, тогда стоп. – Тимур, как мог, свернул свою руку и потянул ее к поясу. – Ай! – и одернул ее быстрее, чем дотянулся до пистолета.

– Что такое?

– Да что-то мохнатое притерлось!

– Что мохнатое здесь может притереться? Если только ее рука. Малышка перестань проказничать, – укоризненно произнес Тагир.

– Ай! Тагир, это не ребенок. Она до руки даже не дотягивается.

– Да, а что тогда?

– Труба шахты загрохотала так, словно по ней заколотили сотней дубин.

И тут появились они.

– Не двигайтесь! – предупредил всех хриплым голосом Тимур и прижался к стенке шахты как можно плотнее.