Текст книги "Четыре кольца для невесты"

Автор книги: Сьюзен Стивенс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Люди Калила безо всякого приказа расступились, давая им возможность пройти через их ряды. Калил открыл дверцу машины и помог ей войти внутрь. Люси ощутила некоторое подобие покоя, почувствовав малыша снова у своего сердца.

Она сидела, держа Эдварда и ожидая Калила, который отдавал распоряжения своим людям. Одна за другой машины поворачивали, направляясь к серебристому свету, пронизывающему горизонт.

Калил сел за руль и захлопнул дверцу.

– Здесь нет сиденья для ребенка, – предупредил он, не глядя на Люси. – В этом раньше не было надобности. Я надеюсь, что ты сможешь обеспечить моему сыну безопасность, держа его на коленях, пока мы едем?

– Конечно, смогу, – спокойно ответила Люси. – До сих пор я одна обеспечивала ему безопасность без твоей или еще чьей-либо помощи.

Они долго ехали в тишине.

– Ты хоть понимаешь, что натворила? – наконец прорычал Калил. – Ты же могла погибнуть сама и погубить Эдварда! О чем ты только думала?

– О том, чтобы уехать. Мы с сыном не могли больше находиться запертыми в твоем Золотом дворце, который больше напоминает золотую клетку;

– Но Эдвард и мой сын тоже.

Сорвав головной платок, скрывавший его лицо, он, все еще сердясь, бросил его позади себя.

Эдвард узнал отца и с радостным криком потянулся к нему.

Лицо Калила немедленно смягчилось, он взял ручку малыша и нежно поднес ее к своим губам.

– Ты пережил настоящее приключение, мой маленький мужчина, – пробормотал Калил. – Куда ты ехала? – спросил он, стрельнув взглядом в Люси. – О чем ты думала, отправляясь в пустыню в середине ночи?

– Когда мы выехали, было еще рано. Да и вообще у меня не было намерения ехать в пустыню.

Дорога была перекрыта, и я потеряла ориентацию. – Люси замолчала, внезапно почувствовав сильную усталость.

– Вас могли бы и не найти. – Голос Калила вновь привлек ее к разговору. – Я должен был понять, что тебе нельзя доверять.

– Можешь пугать меня и дальше, но вспомни, что это была твоя идея сделать из нас заключенных…

Люси посмотрела на Калила и поняла, что все ее слова не имеют для него никакого смысла.

– Если бы это зависело от тебя, то я никогда и не узнал бы, что существует Эдвард, – холодно проговорил он.

– Как ты смеешь осуждать меня! – воскликнула Люси. – Ты провел со мной ночь, после которой сбежал, как вор. Тебе не хватило храбрости назвать свое настоящее имя, не говоря уже о том, чтобы оставить номер телефона.

Калил прекрасно понимал, что все это было правдой. И он также не мог не понимать, каково ей было оказаться в пустыне во время бури одной с маленьким ребенком. Да, ее поступок был опрометчивым, но ему, Калилу, не доставляло никакого удовольствия запугивать Люси еще больше, когда она и так еще не совсем пришла в себя после пережитого.

Калил никак не мог собраться с мыслями. Он должен сделать ей выговор за то, что она так бездумно поступила, подвергнув себя и ребенка смертельной опасности. Она должна научиться уважать пустыню.

– Вода и еда лежат сзади.

– Спасибо, – пробормотала Люси.

Он заметил, что сначала она накормила и напоила Эдварда и только потом сама принялась за еду – Куда мы направляемся? – спросила Люси, утолив голод небольшим количеством фруктов и сыром.

– Мы едем в мой охотничий лагерь. Это ближе, чем дворец.

Люси стало немного легче оттого, что они снова разговаривали, но ей все еще было не по себе от его холодного тона.

– Это далеко? – спросила она.

– Теперь нет. Мы выехали из высушенного русла реки, называемого нами «вади», – пояснил он. – Весь сыпучий песок собрался в вади и тем самым замедлил наше продвижение.

– Я поняла это.

– Сейчас нам лучше помолчать. Мой сын должен поспать.

Его сын! Калил опять заставил ее почувствовать себя посторонней в жизни Эдварда. Но ей некого винить, кроме себя. Она не смогла достойно покинуть Абадан и увезти отсюда Эдварда. В Абадане слово Калила – закон. Как и слово его отца.

Теперь шансы исчезнуть с сыном из страны были почти нулевыми.

Люси задремала и очнулась только тогда, когда машина замедлила ход. Она осмотрелась вокруг.

И не поверила своим глазам. Но вдруг ее осенило:

Золотой дворец был показухой, а то, что она увидела сейчас, отразило другую, возможно, истинную сторону семейства Калила.

Ничто, должно быть, не изменилось здесь за тысячу или даже за две тысячи лет. Небо, как дугообразный купол над их головами, было серебристо-серым, перемежающимся розовыми и оранжевыми полосами там, где солнце только начинало выползать из-за горизонта. Но десятки факелов все еще ярко горели вокруг лагерной стоянки, освещая шатры, окружающие чистый оазис. Однако было во всем этом ощущение какого-то непостоянства, как будто подобно всем другим ориентирам пустыни лагерь мог бы переместиться куда-нибудь и даже полностью исчезнуть за несколько минут.

Калил остановил машину перед самым большим шатром. Перед входом замер охранник, одетый в арабскую одежду. Он явно ожидал их. Рядом с ним стояли две женщины. Все трое низко поклонились, когда Калил вылез из машины.

Охранник вытащил Эдварда и передал его Калилу прежде, чем Люси поняла, что происходит.

Калил взял спящего ребенка на руки и поцеловал его личико. Затем, на мгновение закрыв глаза, поднял лицо к небу, благодаря Аллаха за спасение сына, и в тот же самый момент Эдвард проснулся.

Вместо того чтобы разрыдаться, как ожидала Люси, он мило улыбнулся Калилу, а разглядев на лице охранника бороду, попробовал ухватиться за нее, пока отец уносил его.

Люси поспешила за ними. Она видела, как счастливы отец и сын. А о ней, казалось, все забыли, и у нее создалось впечатление, что она никому не нужна. К ее удивлению. Калил остановился и, помахав слугам, чтобы те ушли, подождал ее.

– На пару слов, – произнес он. – Сейчас у нас есть шанс обсудить сложившуюся ситуацию, прежде чем об этом узнают все.

– Это зовут Эдвард, – сердито сказала Люси, оскорбленная властным тоном Калила. – А нам обязательно спорить в его присутствии?

– Возможно, если бы все было по-другому…

– Это зависело от тебя. Калил – или, может быть, Кэл?

– Ты думаешь, что я обо всем забыл? И разве не по твоей милости мы сейчас здесь? – зашипел Калил, хватая ее под руку и таща в шатер. – Не делай меня виноватым, Люси. Это ты подвергла жизнь Эдварда опасности и попробовала отнять его у меня!

Шквал обвинений сыпался на нее подобно пулям. Они оба были виноваты, и Люси, и Калил. Но все, что сейчас имело значение, поняла Люси, глядя на сына, который наблюдал за ними, было то, что он уже в безопасности. Она ласково улыбнулась малышу, и Эдвард улыбнулся ей в ответ.

Войдя в шатер. Калил усадил Эдварда на мягкий диван, опустил тяжелый занавес, закрывавший вход, чтобы не впустить песчаный вихрь, и зажег огонь в древней масляной лампе. Люси заметила жаровню, пылающую в углу. В шатре было на удивление уютно. Но тем не менее, современный мир вторгся и в это историческое место, поняла Люси, когда Калил заговорил по мобильному телефону. Голос его был твердым.

Закончив разговор, Калил посмотрел на Эдварда. Взгляд его стал нежным, а лицо осветилось радостью. Когда же он вновь перевел взгляд на Люси, его глаза опять превратились в две льдинки.

Тот же охранник, который приветствовал их по прибытии, проскользнул в шатер и поклонился Калилу. Мужчины улыбнулись, и Люси тоже улыбнулась, когда увидела, как Эдвард тянется, чтобы снова схватить солдата за бороду. Ей не надо было знать абаданский язык, чтобы расслышать гордость в голосе Калила. Охранник, должно быть, похвалил Эдварда за храбрость. Она гордилась своим сыном, но ее всю словно сковывал лед, когда она наблюдала за тем, как Эдвард реагирует на своего отца. Ей казалось, что мальчик уже стал частью другого мира…

– Я отправлю Эдварда в один из женских шатров, – сказал Калил, наконец-то обратившись к Люси, – чтобы он смог там отдохнуть. Ты сможешь увидеть его, как только он проснется. Нам же с тобой теперь надо отмыться от песка, потом мы поговорим.

Калил решил осуществлять контроль над ее жизнью, поняла Люси. Обычно она всегда стояла на своем, но сейчас слишком устала и умственно, и физически.

Эдвард охотно потянулся к охраннику. Сидя на плечах мужчины, малыш помахал ей рукой, и она помахала ему в ответ и улыбнулась. Сердце ее сжалось от боли – Калил установил новый режим жизни для Эдварда, своего маленького принца пустыни.

– Что у Эдварда было в руке? – тревожно спросила она, когда за охранником опустился тяжелый занавес.

– Моя перчатка, – спокойно ответил Калил.

– Конечно, ведь ты же занимаешься соколиной охотой, – пробормотала она, понимая, что Эдвард, должно быть, нашел перчатку на диване.

Когда он подрастет, шейх Калил бен Сайд аль-Шариф будет обучать его соколиной охоте, научит ездить без седла и метко стрелять, то есть всему тому, что должен уметь делать каждый настоящий мужчина Абадана.

Увезти Эдварда из Абадана значило лишить его неотъемлемого права, полученного по рождению. Если она это сделает, то в будущем он может обвинить ее. И тогда она потеряет его навсегда.

Нужно искать компромисс. Калил может научить Эдварда как быть лидером, а она – как заботиться о себе и других.

– Ванна готова, – сказал Калил, показывая рукой в направлении прохода в другое помещение. Я скоро вернусь.

Люси так и подмывало вытянуться по-военному и отдать ему честь. Ситуация угнетала ее, но, к счастью, она не потеряла своего чувства юмора.

Услышав нерешительное покашливание, Люси оглянулась и увидела двух улыбающихся женщин, видимо служанок, которые подзывали ее ко второй комнате.

Неужели ее готовят для секса с шейхом? – цинично подумала Люси, рассматривая глубокую ванну, вода в которой была покрыта лепестками роз, источающими тонкий аромат. Женщины не собирались уходить, они стояли, приветливо улыбаясь и держа в руках по стопке пушистых белых полотенец.

Люси тоже улыбнулась, сказав несколько слов по-абадански, которые успела выучить. Женщины оценили ее знания и в одобрении закивали головами. Люси была рада смыть с себя песок и пыль, но ей не хотелось делать этого в присутствии посторонних. Взяв у женщин несколько полотенец, она снова поблагодарила их и вошла в ванную комнату. Обменявшись быстрыми взглядами, женщины указали ей на одежду из шелка цвета голубого льда и затем, кланяясь, вышли.

Было приятно, что ей не придется опять надевать грязную одежду. Люси с восторгом погрузилась в теплую, ароматную воду. Такой комфорт был неожиданным в сердце пустыни. Ванна, по-видимому, рассчитана для двоих – к счастью, она наслаждалась одна. Одна.

Ее мысли сразу же унеслись к Калилу. Он примчался в пустыню, чтобы спасти наследника Абадана; она понимала это. Но ей было невмоготу отбросить образ его сильных рук, управляющих рулем, когда она сидела рядом с ним. Когда-то эти же самые руки управляли ею, ее послушным телом, принося ей такое наслаждение, слаще которого она не могла даже вообразить…

– Ты все еще в ванне?

Она напряглась, услышав голос Калила.

– Еще минуту, и я буду готова.

Вода расплескалась по всей комнате, когда Люси выпрыгнула из ванны. Она так быстро обернулась в полотенца, как будто Калил мог появиться здесь в любую секунду и увидеть ее обнаженное мокрое тело, все еще возбужденное мыслями о нем.

Она вытерла влажные волосы, спрятала их в некое подобие тюрбана из сухого полотенца. Новая шелковая одежда ласкала кожу, но ей придется обойтись без нижнего белья. Взяв себя в руки, она вышла и увидела Калила.

Мгновение они смотрели друг на друга. Калил переоделся, и черный шелк обрисовывал его великолепные мускулы. Густые черные волосы были еще влажными, на высоких скулах играл слабый румянец.

Люси почувствовала, что ее тело ответило ему, тая под его взглядом. Казалось, что взгляд его черных блестящих глаз раздевал ее, хотя не требовалось большого воображения, чтобы увидеть ее соски, набухшие и поднявшиеся под тонкой тканью.

Инстинктивно она подняла руки, чтобы прикрыть грудь.

– Не надо, – пробормотал он, продолжая рассматривать ее.

– Мы должны продолжить разговор, – хрипло проговорила Люси. – Как там Эдвард?

– О нем хорошо заботятся, – сказал Калил, протягивая ей руку.

Должна ли она взять предложенную им руку, как будто они возлюбленные, и позволить вести ее туда, куда он сочтет нужным?

– Разве ты не хочешь увидеть его?

– Конечно, хочу, – воскликнула Люси, быстро приходя в себя. Она побежала навстречу, едва касаясь дорогих ковров босыми ногами.

– Погоди. – Калил снял тюрбан из полотенца с ее головы и заменил его на изящно украшенный драгоценными камнями шарф ярко-синего цвета. – Чтобы не попал песок на твои чистые волосы, – пробормотал он, предчувствуя ее отказ. – И сандалии, – добавил он, опускаясь, чтобы достать пару простых сандалий, представляющих собой несколько переплетенных ремешков, укрепленных на пробковой подошве. – Теперь ты одета для пустыни.

Калил отступил в сторону, давая ей выйти, и указал на шатер, в котором был Эдвард.

– Сафия отлично заботится об Эдварде. Она хорошо говорит по-английски.

Люси улыбнулась пожилой женщине. Эдвард, утомленный опасными приключениями наконец заснул. Она с облегчением посмотрела на его розовые щечки.

– Ты выглядишь очень уставшей, – заметил Калил, стоя по другую сторону кроватки малыша. – Может, тебе сначала поспать, а потом мы поговорим?

– Я не могу спать, – честно сказала Люси.

– Тогда почему бы нам не перейти в мой шатер? Он недалеко отсюда.

– Да, пойдем.

Люси знала, что не сможет отдыхать, пока не выяснит, какие у Калила намерения. Вдали от дворца она чувствовала себя более уверенно, и Калил казался здесь… благоразумным. Наверное, пустыня действовала на него успокаивающим образом. Возможно, теперь они придут к какому-то приемлемому решению.

– Когда солнце встанет, – произнес Калил и помолчал, чтобы еще раз поглядеть на спящего сына, – ты увидишь горы, которые ограничивают наше королевство.

Люси будто ощутила пощечину. Как она могла подумать, что Калил смягчился? Нет, он оставался тираном, таким же твердым и жестким, как и раньше. Она ошибочно приняла его уверенность в результате их обсуждений за компромисс, его вежливую манеру – за прощение. Но теперь она не сомневалась насчет шейха Калила бен Сайда аль-Шарифа. Будущее его сына уже вырезано из камня.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Калил приказал принести чай в свои роскошные апартаменты. Чай был горячим и сладким, жидкость обожгла Люси язык.

– Подожди, – сказал Калил, беря маленький, похожий на вазу, стеклянный сосуд из ее дрожащих рук и подливая воду со льдом из золотого кувшина, усыпанного драгоценными камнями. Давай выйдем из шатра и посмотрим на восход солнца, – предложил он, когда она допила чай.

Надо быть бдительной. Люси знала, что из-за усталости не может адекватно оценивать все происходящее. Она последовала за ним наружу как робот, не уверенная, что ей хватит силы для борьбы с ним.

– Я любуюсь восходом каждый раз, когда приезжаю сюда, – сказал Калил, поворачиваясь к Люси. Потом подвел ее к веранде, где стояло что-то наподобие дивана из шелковых подушек.

Широко раскрыв глаза, Люси смотрела на пустыню, простиравшуюся вдаль до черных гор, о которых говорил Калил. Игра света на скалах и песке была необыкновенной. Горы, все еще окутанные туманом, гордо поднимались к серебристо-розовому небу, их снежные пики были едва различимы в тумане. И когда пламенные лучи солнца осветили горизонт, туман начал рассеиваться, обнажая массивные хребты во всем их величии.

Люси повернулась к Калилу, любующемуся пейзажем своего королевства. Какой он высокий и гордый. Черная одежда, прижатая ветром к телу, подчеркивала его великолепное сложение.

– Теперь я понимаю, почему ты так сильно любишь все это, – импульсивно выпалила Люси.

Допив одним глотком чай из сосуда, который все еще держал в руке, Калил вернулся в шатер, чтобы найти для нее что-нибудь теплое. Люси вздрогнула, когда он наклонился над нею и обернул ее плечи мягким, как шелк, платком ручной работы.

– Ты, должно быть, очень устала.

От его прикосновения по ней словно пробежал электрический разряд, который вызвал дрожь во всем теле.

– Да, я все еще немного утомлена…

– Синий – определенно твой цвет, – добавил он, выпрямляясь. – Ты очаровательна.

Люси стряхнула с головы ткань, и та упала ей на плечи. Волосы мерцали вокруг лица подобно золотому нимбу. Красивая, подумал Калил. Плохо, что у них так много проблем… Но он будет владеть ею, через какие бы трудности ни пришлось пройти.

Люси покраснела под его взглядом. Так или иначе нужно продолжить разговор. Она должна быть дипломатичной и казаться более покорной.

– Не возражаешь, если я присоединяюсь? – Он указал на подушки, на которых она сидела.

Шейх Калил спрашивает разрешение? У нее?

Да и как она может возразить? Это его шатер, его подушки, его королевство.

Люси не ожидала, что окажется от него на таком интимном расстоянии, но могла предсказать свою реакцию. Она вся была в огне. Получилось так, как будто Калил забыл обо всех разногласиях между ними, чтобы заставить ее почувствовать себя желанной.

Они сидели в тишине. Постепенно мышцы Люси начали расслабляться. Разумом она понимала, что должна быть начеку, но сердцем чувствовала нежность. Она должна искать решение, как обуздать волю Калила, но не могла – не сейчас.

Красота пустыни смягчит их сердца, излечит их раны и сократит трещину между ними…

– Проснись… проснись, Люси.

Люси неохотно открыла глаза и сразу же села.

Она спала в объятиях Калила, держа голову на его плече!

Боже! Люси подняла руку и зажала рот, чтобы не вскрикнуть. Она была уверена, что во сне почувствовала поцелуй в губы.

– Который час?

– Почти время ленча. Мне не хотелось будить тебя.

Он снял платок с ее плеч. Посмотрев вверх, Люси увидела, что над ними натянут тент. Но даже под ним было жарко.

– Мы еще не поговорили. – Все хорошее, навеянное ей сном, исчезло, когда она вспомнила события прошедшей ночи.

– Еще нет, – согласился Калил. – Теперь придется подождать. Эдвард готов поесть…

– Эдвард! Где он?

– Там, где мы оставили его. – Калил смотрел на нее сверху вниз; его лицо было скрыто тенью, отброшенной навесом. – Твои вещи выстираны. Если хочешь, можешь переодеться в нее к ленчу. Ты не против, если мы перекусим с нашим сыном?

– Конечно, я хочу поесть с Эдвардом!

– Хорошо. Ему понравится.

Оптимизм Люси стал угасать. Калил говорил так уверенно, как будто знал Эдварда всю его жизнь, а она была посторонней.

– Я желаю видеть его сейчас же, – настаивала Люси, ее голос срывался, – прежде чем переоденусь. – Она остановилась, видя, как глаза Калила становятся холодными.

– Ты думаешь, что я украл его, в то время как ты спала?

Люси покраснела: ей действительно пришло в голову нечто подобное.

– Не волнуйся, Люси, – монотонно сказал Калил, будто читал книгу. – Я никогда так не поступлю. Что бы я ни сделал с моим сыном, это ни для кого не станет тайной. У всех будет возможность узнать об этом и обсудить. – Калил взял ее руки в свои и заглянул ей глубоко в глаза. – Ведь ты совсем не знаешь меня, не так ли? С Эдвардом все будет хорошо. Сафия прекрасно заботится о нем, как я тебе и обещал. И когда ты выйдешь к ленчу, убедишься в этом сама.

У нее защипало в глазах. Калил опять диктовал ей, когда она может и когда не может видеть Эдварда. Ее побег потерпел неудачу, и этим все только осложнилось…

Калил притянул Люси к себе. Нет, он не собирается целовать ее. Просто защитить, вот и все…

Люси Бенсон стала его наваждением, понял Калил. Он хотел своего сына больше всего на свете, но Люси он хотел тоже. Законы Абадана обеспечат ему первое, а второго придется добиваться.

Но он сделает и то, и другое.

Возможность обладания ею вскружила ему голову. Он нежно прижимал ее к себе и тихо бормотал что-то на своем языке, пока она не успокоилась и не начала оттаивать. Люси медленно подняла лицо в ожидании поцелуя.

Калил мечтал видеть ее в кровати, ожидая, что будет доставлять ей наслаждение, ночь за ночью… пока полностью не утолит ею свой голод.

Ему придется пересмотреть свои планы об отношениях с Люси. Для того чтобы Эдвард стал законным наследником, необходимо выполнить обычаи королевства: Калил должен жениться на его матери. И он женится. На время. Пожалуй – на полгода.

В этом он не видел никакой проблемы, чувствуя, как Люси жаждет его. Она согласится на все, что он предложит ей. И то, что брак будет непродолжительным, для нее тоже будет иметь свои плюсы, так как она стремится сделать карьеру. И к тому же Люси будет чрезвычайно польщена тем, что он пожелал поднять ее выше простой любовницы. Она получит все: деньги, престиж, трон Абадана для сына. Что еще может желать женщина?

А любовь?

Калил едва не рассмеялся, когда это слово вдруг пришло ему в голову. Он видел ложь, которая царила во многих королевских семьях. Трон, благосостояние и титул – вот все, что требуется для того, чтобы даже самая циничная женщина поверила в то, что она влюблена.

Но сейчас Люси отвечала на его ласки мягкими, глубокими стонами, и Калил нахмурился, отодвинувшись на мгновение. В этот момент она казалась слишком доверчивой, слишком беззащитной.

Любовь?

Он снова поцеловал ее, неистово, крепко, смакуя то, как она таяла от его ласк. Это не любовь это вожделение, с торжеством перебил он свой внутренний голос.

Поцелуй становился все более и более настойчивым. Калил сгорал от желания. Он хотел потеряться в объятиях Люси, раствориться в аромате ее кожи и утонуть в пучине наслаждений.

– Ленч, – мягко напомнила ему Люси, как только смогла говорить.

– Чуть позже, – прорычал он и подхватил ее на руки.

Они слились, едва успев дойти до кровати. От удовольствия Люси издавала глухие стоны, что еще больше возбуждало Калила.

– Я никогда не обижу тебя. Если ты хочешь, чтобы я остановился…

– Нет! – отчаянно воскликнула она.

Наверное, он считает меня распущенной, подумала Люси. Эта мысль тенью проскользнула в сознании и тут же исчезла. Калил понимал ее, знал, чего ей хочется, умел доставить ей максимум удовольствия… Внезапно она исторгла радостный крик, а вслед за этим застонал Калил, и они воспарили вместе, стремительно уносясь вверх по бесконечному туннелю пульсирующих ощущений.

– А теперь ленч, – произнес Калил, когда она успокоилась. – Прими душ, моя ванная в твоем распоряжении.

Его голос опять стал таким холодным и сухим, как будто с нею говорил совершенно другой человек.

– Разве ты тоже не хочешь принять душ? – спросила она.

– У меня есть вторая ванная. И не возись долго. Не забудь, у нас дела, ты помнишь?

Помнит? Как будто она могла забыть об их ленче с Эдвардом! Люси выругалась вполголоса, но Калил уже ушел.

Новости, что прибыл принц, распространились среди его соплеменников как степной пожар, и шанс обсудить будущее Эдварда во время тихого семейного ленча стал невозможной мечтой, поняла Люси, когда вышла из женского шатра и увидела толпы людей. Теперь это превратится в церемонию.

Жестокая жара значительно спала к тому времени, когда Люси несла Эдварда по деревянным ступеням к возвышению, на котором они должны были разместиться. Не переставая удивляться, Люси осмотрелась вокруг. Шелковые подушки образовывали что-то наподобие дивана. Балдахин, нависающий над ними, сотканный из золотисто-белого шелка, бросал тень на изящно сервированный стол. Шелковые занавеси по бокам колыхались от небольшого ветерка. Спереди шатер был открыт, и можно было видеть, что перед ним собрались все кочевники королевства Абадан.

Сафия, которая сопровождала их, подумала было принести игрушки для Эдварда, но малыш вцепился в перчатку принца и отверг все остальное.

Не было никакого намека на присутствие Калила, хотя Люси предположила, что он, наверное, находится в толпе. Ища его глазами среди массы собравшихся людей, она была удивлена, увидев, как много грузовиков припарковано рядом с верблюдами.

– Теперь пустыня вся изрезана дорогами, – пояснила ей Сафия. – Бензин в Абадане более доступен, чем вода.

Наконец Люси увидела Калила. Он стоял в центре толпы, на голову возвышаясь над всеми, и разглядывал жеребцов, привезенных ему на экспертизу.

Как будто почувствовав на себе взгляд Люси, Калил повернулся, и сердце ее подпрыгнуло в груди, когда их глаза встретились. Независимо от того, что он думает о ней, она никогда еще не чувствовала большей гордости за Калила. Он выглядел как настоящий принц Абадана. С нежностью посмотрев на Эдварда, он снова вернулся к разговору с соплеменниками, полностью поглощенный тем, что они говорили ему.

Напоминая себе, что обязанности принца имеют приоритет над его личной жизнью, Калил искоса наблюдал за Люси. Ее сходство с фотографиями в королевском семейном архиве никогда не поражало его прежде, но оно было почти невероятным. Он считал, что в этом виноваты ее одежда, то, каким образом она убрала свои длинные белокурые волосы, завязав их в хвост, а также отсутствие косметики на лице – разве что немного блеска для губ.

Для ленча Люси выбрала ту одежду, в которой уехала из дворца: простые хлопковые брюки и рубашку с закатанными до локтей рукавами. Она работающая женщина, мать, и у нет никакого намерения наряжаться так, чтобы доставить удовольствие принцу пустыни. Калил должен принять ее такой, какая она на самом деле; здесь не должно быть никаких компромиссов.

Калил был великолепен, весь его вид выдавал в нем будущего правителя Абадана. Широкими шагами он направился к помосту.

Когда Эдвард увидел своего отца, идущего к ним по песку, он запрыгал от восторга.

Не говоря ни слова, Калил взял сына и, подняв его высоко над своей головой, показал мальчика тысячам собравшихся перед ними людей.

Соплеменники взметнули кулаки и издали вопль одобрения, от которого по спине у Люси пробежали мурашки. Эдвард был признан одним из них, поняла она, чувствуя смесь гордости и страха. Теперь не могло быть и речи о возвращении.