Текст книги "Сердце, полное любви"

Автор книги: Сьюзен Мейер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 6

Когда, уложив Джино спать, они вместе устроились на террасе для небольшого ланча, Дариус наконец решился заговорить о проблеме, ради которой он уговорил Уитни провести выходные в поместье Монток, – как они собираются организовать совместное опекунство. За стеклами огромных, от пола до потолка, окон шумели стальные волны, ветер рвал в клочья облака, и на душе у Дариуса было так же пасмурно. Он переживал из-за того, что заставил ее говорить о прошлом. Их жизни оказались связаны на ближайшие восемнадцать лет, до совершеннолетия Джино, но они были такими разными, что Дариус не знал, смогут ли они договориться.

Уитни была замужем, была матерью, а сейчас жила в квартале Сохо и работала в юридической конторе.

Он провел всю свою сознательную жизнь, убегая от потенциальных невест, и управлял огромной корпорацией. У него, как и у Уитни, была большая квартира в городе, но детская Джино находилась здесь, в Монтоке, поэтому Дариусу казалось, что будет проще окончательно переехать в поместье. И если Уитни действительно хочет стать полноценной матерью для Джино, стать неотъемлемой частью его жизни, то и она должна переехать сюда. Этот вариант казался Дариусу единственно верным. Только если все они будут жить под одной крышей, Джино будет воспринимать их как свою настоящую семью.

Но Дариус не знал, как предложить это Уитни, в особенности после того, что произошло вчера вечером. Сейчас он мог лишь уговорить ее остаться на пару недель и продолжать в том же духе до тех пор, пока она не поймет, что ей проще остаться жить в Монтоке навсегда.

Завтра понедельник, а значит, откладывать этот разговор больше было нельзя.

– Я рад, что вы согласились провести выходные в Монтоке. Думаю, Джино хорошо здесь, ведь это место ему знакомо, именно здесь останавливались его родители, когда приезжали в Нью-Йорк.

– Конечно, – кивнула Уитни.

– Я надеюсь, вы согласитесь остаться здесь еще на некоторое время?

– На некоторое время? – эхом откликнулась она.

Она не выказывала сопротивления, и Дариус решил, что следует ковать железо, пока горячо.

– Как насчет месяца?

– Месяц?

– Или даже на шесть недель, – продолжал Дариус, пользуясь своей излюбленной тактикой – потребовать большего, чтобы потом в ходе торгов сойтись на том, что он предполагал изначально. – Это дом Джино, а сейчас ему как никогда необходимо находиться там, где он чувствует себя в безопасности. А учитывая тот факт, что большую часть дня он спит, ему будет лучше и спокойнее в собственной кроватке.

– Хорошо.

– Хорошо?

Дариус был удивлен, что она так легко согласилась на его предложение.

– Да. Мы должны нанять няню, кроме того, мне понадобится время, чтобы переоборудовать спальню для гостей в моей квартире под детскую, поэтому мне тоже кажется, что пока Джино стоит оставаться здесь. – Помолчав несколько секунд, Уитни добавила: – Лайла тоже любила спать в своей кроватке гораздо больше, чем в других, незнакомых ей местах.

Лайла. Дариус был потрясен тем, как легко она упомянула имя дочери в разговоре. Но это значит, что и он не должен придавать этому значения и не задавать неуместных вопросов, которые буквально рвались с его губ. Как мог ее муж забыть о том, что в машине находится его маленькая дочь? Как она могла жить, каждый день чувствуя вину за то, что не заметила, как ее любимый сходит с ума?

Все-таки он не смог сдержать себя и спросил:

– Как вы с этим справляетесь?

– С чем? – переспросила она, напряженно вглядываясь в его лицо.

– С вашей потерей.

– Терапия, – лаконично ответила она и отвела взгляд.

Дариус покачал головой:

– Господи, наверное, вам было тяжело. Мне так жаль.

Уитни отложила ложку и строго посмотрела на него:

– Вот одна из причин, почему я не сразу рассказала вам о своем прошлом. Я не хочу, чтобы вы жалели меня. Я хотела, чтобы вы понимали, почему я веду себя так, а не иначе, но вы не должны жалеть меня. Относитесь ко мне так же, как и к любой другой женщине, так же, как и при нашей первой встрече, когда вы решили, что я просто еще одна проблема, свалившаяся на вашу бедную голову. Только так мы сможем найти общий язык.

– Я не думал о вас как о проблеме, – рассмеялся Дариус.

– Неправда, думали, и еще не раз подумаете так в будущем, когда мы будем спорить о том, как лучше воспитывать Джино. Уже сейчас мы должны признать, что иногда нам будет нелегко прийти к согласию, и, возможно, уже сейчас нам следует определить некие основополагающие правила.

– Например?

– Например, мы не станем покупать Джино машину, когда ему исполнится шестнадцать.

Дариус рассмеялся – не только из-за того, что они обсуждали вопросы, которые станут актуальными только через пятнадцать лет, но и из-за абсурдности попытки Уитни лишить его брата предмета первой необходимости для подростка.

– Что, правда? Никакой машины на шестнадцатилетие? Я хочу вам, на случай если вы не заметили, напомнить, что я богат и могу купить ему любую машину, какую он захочет.

– Это не имеет значения. Дети – плохие водители. Мы должны максимально контролировать его поездки, а это можно сделать только в том случае, если ему нужно будет спрашивать разрешения взять машину.

– У меня в гараже стоят десять машин, он легко сможет взять одну из них без разрешения.

– Тогда вам придется лучше следить за своими вещами – это вопрос безопасности.

Дариус вспомнил, как он водил машину в шестнадцать, и поежился, осознав, что Уитни права.

– Хорошо, тогда моим первым, основополагающим правилом будет отсутствие розового.

– Розового?

– Или любой из его оттенков. Я не позволю одевать Джино в розовые костюмчики.

– Это все, что вас волнует? – рассмеялась Уитни.

– Дайте мне время, и я сочиню еще дюжину правил.

– Я тоже. Но дело в том, что мы должны научиться приходить к компромиссу. Вы поняли, что я права насчет машины, и не стали спорить со мной. Но многие вопросы не будут иметь такого однозначного решения. Что бы ни случилось, мы должны быть способны прийти к взаимопониманию и уважать мнение друг друга. Сейчас мы можем смотреть на вещи объективно и непредвзято, но все изменится, когда Джино научится смотреть на нас жалобным, умоляющим взглядом, от которого тает любой родитель. А это произойдет очень скоро.

– Да, это я уже понял.

– Хорошо.

– А как насчет вас?

– Я уже проходила через это раньше и знаю, что именно нас ждет в ближайшие месяцы. Тогда я продумала всю жизнь дочери на двадцать пять лет вперед: детский сад, школа, университет, замужество…

Конечно, она все продумала заранее. Уитни явно относилась к тому типу людей, которые предпочитают строить планы на много лет вперед, а потом постепенно их реализовывать. И все ее мечты и идеи рухнули, как карточный домик, со смертью дочери. Дариусу было страшно представить, какую боль она пережила в тот момент и переживала каждый день, вспоминая о том, чему не суждено было сбыться.

Дариус хотел ее о многом спросить, но они не были друзьями, а значит, у Уитни не было повода быть с ним откровенной. С другой стороны, из-за множества вопросов, вертевшихся у него на языке, он не мог придумать другую тему для разговора.

На несколько минут в комнате повисла напряженная тишина, а затем Уитни сказала:

– Суп просто замечательный.

Ах да, еда! Она ведь говорила, что любит поесть. Что ж, эта нейтральная тема прекрасно подходит для обсуждения за обеденным столом.

– Все дело в поваре. Он работает на нашу семью около двадцати лет, и каждый раз, когда ему приходила в голову мысль уволиться, отец удваивал ему зарплату.

– Я понимаю, почему он это делал, – рассмеялась Уитни.

От ее чуть хриплого смеха по коже Дариуса побежали мурашки. В его памяти тут же возникли картины из вчерашнего вечера, когда они играли в бильярд, непринужденно болтали… и целовались. Тогда она выглядела такой расслабленной и счастливой. Что ж, если разговоры о еде заставляют ее улыбаться, он будет говорить о еде.

* * *

Смех Дариуса приводил Уитни в смятение, наполнял ее грудь сладостным теплом и трепетом. Конечно, это была не любовь. Но на мгновение Дариус показался ей очень близким и родным человеком… Нет, это неправильно. Они знакомы всего несколько дней, она ничего о нем не знает! Но она чувствовала себя с ним настолько свободно, что рассказала ему о Лайле и Берне. А сейчас он тепло улыбается ей, шутит, заставляя ее смеяться.

И он поцеловал ее!

Эту мысль она постаралась спрятать в самый дальний уголок своего сознания и не вспоминать о ней. Дариус пообещал, что это больше никогда не повторится.

– Если я останусь здесь на целый месяц, я поправлюсь фунтов на сто, – сказала она, отгоняя от себя непрошенные мысли.

– Мне кажется, вы с легкостью можете позволить себе набрать пару фунтов.

Его комментарий напомнил ей, какими глазами он смотрел на нее вчера вечером, когда она практиковалась во флирте.

– Ни одна женщина не допустит мысли о том, что она может пополнеть на пару фунтов. – Она отложила вилку и поднялась из-за стола. – Простите, мне нужно немного поработать.

– Конечно, – с улыбкой кивнул он.

Возвращаясь в кабинет по скрипучей лестнице, она мысленно поздравила себя – они смогли все обсудить. И сейчас она не сбегает от него, прикрываясь делами. Просто нет смысла во флирте, если у отношений нет будущего. Они были обречены в тот момент, когда Уитни рассказала Андреасу о своем прошлом.

Он ведь сам сказал, что никогда больше не поцелует ее. И хотя каждый раз, когда Уитни оказывалась рядом с ним, по ее телу пробегала чувственная дрожь, она понимала, что это всего лишь животный магнетизм, который она легко сможет обуздать.

В понедельник утром они вместе поехали в город, оставив Джино на попечении миссис Такер. Они не разговаривали, даже не обсуждали работу, которую Уитни, как опекун Джино, будет делать для «Андреас Холдинг». Уитни молчала за завтраком, и Дариус решил не беспокоить ее. Возможно, она и согласилась жить вместе с ним и Джино в Монтоке, но ей нужно было личное пространство. И это нормально. Дариус хотел, чтобы она чувствовала себя счастливой, и поэтому, поразмыслив, решил оставить ее в покое.

Постепенно Уитни успокоится, оставит свою настороженность, а пока он подождет.

Доехав до здания «Андреас Холдинг», они поднялись в его кабинет, ранее принадлежавший Стефану. Большую часть комнаты занимал старинный письменный стол из вишни, у стен теснились шкафы с книгами, придававшие кабинету старомодный вид. Дариус въехал в него совсем недавно и еще не успел переоформить все по своему вкусу.

Сохраняя деловой тон, которого они придерживались с утра, Дариус подал Уитни стопку папок:

– Я хотел бы, чтобы вы просмотрели эти контракты и затем вкратце изложили мне их содержание.

– Хорошо.

– Минни отведет вас в ваш новый офис.

Он нажал кнопку, и в кабинет вошла его секретарша.

Когда за девушками закрылась дверь. Дариус с тяжелым вздохом опустился в кресло. Он очень надеялся на то, что все делает правильно.

Вечером он забрал Уитни с работы, заехал вместе с ней в ее квартиру, чтобы она смогла собрать вещи для временного переезда в Монток. За ужином они обсуждали кандидатуры потенциальных нянь, приславших свои резюме. На следующий день Уитни назначила собеседования четырем няням, она собиралась встретиться с ними в «Андреас Холдинг», так, чтобы и Дариус, который был постоянно занят, мог заскочить на пять минут на каждое из них. После десерта Уитни, сославшись на срочную работу, снова заперлась в кабинете.

Но в девять, когда Дариус зашел в детскую пожелать Джино спокойной ночи, Уитни уже была там. Она стояла у кроватки, все так же сохраняя некоторую дистанцию, но Дариуса это больше не беспокоило.

Он с улыбкой повернулся к сидящей на диване миссис Такер:

– Спасибо вам, дальше мы сами справимся. Можете идти отдыхать.

Когда она ушла, Дариус подошел к кроватке и осторожно взял Джино на руки.

– Привет, дружок, – ласково улыбнулся он.

– Он уже начал узнавать вас.

– Да, мне тоже так кажется.

– И он начинает вам нравиться.

– Да, это так. Это такое невероятное ощущение… – Дариус растерянно улыбнулся. – Помните, вы сказали, что мы не станем дарить ему машину на шестнадцатилетие? Это заставило меня задуматься о сотне странных вещей.

– Каких, например?

– Например, о том, как рассказать Джино о его настоящем отце.

Уитни нахмурилась:

– Но вы ведь не можете не рассказать ему о Стефане.

– Конечно, но я могу умолчать о некоторых его недостатках, – грустно усмехнулся Дариус.

– Ничего не получится, если ваши братья не станут следовать вашему примеру и решат рассказать Джино правду.

– Об этом я тоже много размышлял. Отец хотел, чтобы мы вели себя как одна семья. Но как вы уже могли заметить, Кейд и Ник не горят желанием общаться со мной.

– И поэтому вы хотите, чтобы они держались подальше от Джино?

– Напротив, я думал о том, чтобы пару раз в год приглашать их в гости. Так они смогут познакомиться с Джино, узнать его, стать частью его жизни. В конце концов, у него три брата, а не один только я.

Уитни кивнула:

– Это правильно. Но это сделает его жизнь гораздо более сложной, чем у большинства мальчиков.

– Потому что он будет видеть своих братьев лишь пару раз в год?

– Нет, потому что у него будет целых три старших брата, причем с огромной разницей в возрасте. Ему придется соответствовать представлениям сразу трех братьев о том, каким он должен быть, выслушивать их подколы и комментарии о его прическе, его достижениях, его девушке. Думаю, в какой-то момент он станет ужасно непослушным.

– Каждый из нас в какой-то момент начинал бунтовать против старших, – откликнулся Дариус, стараясь поддержать разговор.

– Да?

– Я пошел учиться в Вортон вместо Гарварда.

– О, не представляю, как ваш отец пережил такой удар.

– Я не шучу, для него это было важно, ведь сам он закончил Гарвард и надеялся, что я пойду по его стопам.

– А что натворили ваши братья?

– Ник женился в семнадцать.

– Да, это уже больше похоже на юношеский протест.

– А Кейд вообще отказался идти в колледж. На деньги своего трастового фонда он купил ранчо и теперь большую часть времени проводит там.

– М-да, полагаю, Кейд победил в вашем маленьком соревновании.

Заметив, что Джино уснул, Дариус осторожно поднялся и, поцеловав его в пухлую розовую щечку, положил малыша в кроватку.

– Хотите поцеловать его перед сном? – спросил он.

Уитни, не поднимая глаз, покачала головой:

– Мне, пожалуй, пора идти готовиться ко сну.

Дариус проводил ее задумчивым взглядом. Он видел, что Уитни колебалась перед тем, как дать ответ. Может, ей и правда будет полезно находиться рядом с Джино? Может, это поможет ей однажды простить себя и вернуться к нормальной жизни? Уитни постепенно привыкает к Джино, этот ребенок притягивает ее. Каждый раз она подходила чуть ближе к его кроватке, внимательно следила за тем, как он ест, спит, играет. И Дариус хотел помочь ей.

Когда вечером после работы они вернулись в поместье, миссис Такер забрала их пальто и пригласила в столовую.

– Сегодня на ужин китайская кухня, – с улыбкой сообщила она.

– Похоже, о вашей страсти к еде стало известно всем, – тихо рассмеялся Дариус. – Меня она ни разу не встречала у двери объявлением меню. Но сначала ребенок, а уже потом еда.

С этими словами он направился вверх по лестнице, ведущей в детскую.

Уитни не возражала, ей и самой не терпелось поскорее увидеть Джино. Она не знала, когда именно это произошло, но больше она не страдала от того, что находится в одной комнате с малышом, если Дариус был рядом. Конечно, ей до сих пор было больно, и она не могла не сравнивать Джино со своей погибшей дочерью, но присутствие Дариуса каким-то образом примиряло ее с этим.

Когда они вошли в детскую, Джино, сидя, подскочил в своей кроватке и с улыбкой протянул к Дариусу пухлые ручки.

– Как это мило, – рассмеялся Дариус, но было видно, что он очень взволнован. – Он хочет ко мне.

Он подошел к кроватке и взял радостно гулящего малыша на руки.

Сердце Уитни сжалось от переполняющих ее чувств, и это были не привычные боль или тоска. Это было счастье. Теперь она видела, что, хоть ей и не слишком нравится оставаться в этом поместье, Джино здесь хорошо.

Она взяла платок и аккуратно вытерла малышу нос. Тот наконец оторвал влюбленный взгляд от старшего брата и, внимательно оглядев ее своими большими ониксовыми глазами, протянул к ней ручки.

– Возьмите его, – предложил Дариус с улыбкой. – Вы ему явно нравитесь.

Уитни непроизвольно сделала шаг назад. Возможно, она уже могла находиться с Джино в одной комнате, но к такому близкому контакту она пока была не готова.

– Не нужно. Вы ему тоже нравитесь.

Джино возмущенно закряхтел, продолжая тянуть к Уитни ручки.

– Простите, но сейчас вы определенно нравитесь ему больше.

Материнские инстинкты, вновь проснувшиеся в Уитни в последние дни, требовали, чтобы она взяла Джино на руки. Она хотела любить этого ребенка. Возможно, эта любовь была нужна ей самой не меньше, чем Джино. Последние годы ей казалось, что на месте сердца у нее огромная зияющая дыра, и непонятно, как бедный орган с такой прорехой вообще может заставлять ее кровь двигаться.

Сделав глубокий вдох, словно она собиралась броситься с обрыва в реку, Уитни взяла Джино и осторожно прижала к себе.

– Посмотрите, как вы ему нравитесь, – рассмеялся Дариус.

Уитни была готова к ощущению паники, к тому, что поток воспоминаний вновь накроет ее с головой, но этого не произошло. Воспоминания о Лайле все еще были с ней, светлые и счастливые, не разрывающие ее сердце на части.

– Я рада, что мы решили пожить здесь вместе какое-то время. Похоже, Джино здесь хорошо.

– Да, это была хорошая идея. Может, возьмем его с нами на ужин?

– Конечно.

– Наверное, сначала вы хотите переодеться? Тогда подержите его пару минут, пока я переоденусь, а потом мы с Джино подождем вас.

Уитни кивнула, хотя и не была полностью уверена, что готова остаться одна с ребенком, когда Дариуса нет рядом.

Она со вздохом присела на диван и улыбнулась маленькому мальчику у нее на руках:

– Ну как прошел твой день?

На лице Джино отразилось непонимание.

– Ясно, – рассмеялась Уитни. – Конечно, в твоей жизни не слишком много событий, когда тебе всего шесть месяцев.

Он поморщился, словно не соглашаясь с ее словами.

– С другой стороны, все, что с тобой происходит, кажется тебе новым и неизведанным. А ведь скоро ты научишься говорить. И ходить. Тебе это обязательно понравится.

Дверь открылась, и в детскую вошел Дариус.

– Ух ты, как вы быстро.

– Просто я очень хочу есть, – улыбнулся он.

– Да, я тоже. – Она отдала ему Джино и уже собиралась уйти, но замерла, вглядываясь в его лицо. – Что-то не так?

– Я думаю, мы должны жить вместе.

– Мы и так живем вместе.

– Нет, я имею в виду – всегда. Поместье огромное, мы оба любим этого ребенка, а он уже успел полюбить нас. Разве не глупо будет делить его время на двоих, когда он может общаться с нами обоими каждый день.

– Вы шутите, да?

– Так будет лучше для Джино, – очаровательно улыбнулся Дариус.

Все те крошечные звоночки, предупреждавшие Уитни об опасности с тех самых пор, как она ступила на порог поместья Монток, вдруг зазвонили одновременно. Он с самого начала подводил ее именно к этой мысли. Он был таким милым и добрым, чтобы она начала доверять ему и согласилась на его немыслимое предложение.

Что ж, он предложил ей это. Но она не обязана соглашаться.

– Но не для меня.

– Почему? Здесь достаточно места для нас обоих. Здесь есть прекрасный повар и скоро появится няня. Дом стоит рядом с морем, в окружении зелени. И, конечно, вы сможете оставить свою квартиру в Сохо на случай, если вам нужно будет пожить в городе пару дней. А Джино в это время будет счастливо жить здесь, за ним присмотрят няня, миссис Такер…

– И вы?

– Я тоже не всегда смогу быть рядом с ним, мне нужно управлять компанией и довольно часто летать на переговоры с клиентами. Это еще одна причина, по которой у Джино должен быть один настоящий дом.

– Или еще одна причина, позволяющая вам держать все под контролем. Вы просто боитесь, что из-за вашего плотного расписания не сможете проводить с Джино достаточно времени и он будет находиться у меня больше, чем у вас.

– Это абсурд, – покачал он головой.

– Тогда почему вы хотите, чтобы я жила здесь?

– Потому что это правильно.

– Мне так не кажется.

– Я не понимаю, почему вы отказываетесь. Уитни, вам ведь это нужно не меньше, чем Джино. Вы все еще дрожите, когда оказываетесь рядом с ним, – как вы сможете заботиться о нем одна?

Уитни почувствовала, как в ней вскипает ярость. Она не могла поверить, что он посмел использовать ее боль и страхи против нее! Она доверилась ему, а он… Как он мог?

В комнату вошла миссис Такер:

– Повар попросил узнать, когда подавать ужин.

– Я не голодна, – холодно ответила Уитни, направляясь к двери. – Лучше пойду, поработаю. Попросите, пожалуйста, принести манеж и игрушки Джино в кабинет – я присмотрю за ним, пока мистер Андреас будет ужинать.