Текст книги "Серебряная ведьма"

Автор книги: Сьюзен Кэррол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

– Конечно, ваше величество, – произнес Симон, думая, что отправит в ад «Книгу теней» прежде, чем она попадет в руки Темной Королевы, даже если придется доставить ее туда самому.

Екатерина протянула ему свиток:

– Будьте постоянно на связи, месье Аристид. Не хотела бы снова посылать за вами капитана Готье. У меня много других забот. Если вы избавите меня от этой, буду чрезвычайно благодарна. Можете назвать ваше вознаграждение и просите все, что считаете нужным.

На это предложение Симон только приподнял бровь. Приняв из ее рук документ, он не мог не напомнить:

– Однажды вы дали такое же обещание моему хозяину. Его единственным вознаграждением за службу вам стала холодная могила.

– К этому отношение имела не я, но граф Ренар. Увы, боюсь, что такие смертельные враги – одно из рискованных условий профессии охотника на ведьм. – Королева любезно улыбнулась ему. – Уверена, вы будете охранять свой тыл гораздо лучше.

– О, не сомневайтесь, ваше величество, – сказал Симон, обнажая зубы в улыбке. – Обещаю вам.

Время близилось к полночи, когда фрейлины помогли королеве приготовиться ко сну. Почувствовав плохое настроение Екатерины, женщины разговаривали шепотом, а не болтали, как обычно. Королева едва замечала их, преодолевая слабость собственного тела, когда надевала ночную рубашку.

У нее ныл и болел каждый сустав. Переезд в Шенансо забрал у нее все силы. В молодости она была виртуозной и отчаянной наездницей, но эти дни остались далеко позади. Раздавленная собственным возрастом и весом, она вынуждена была теперь постоянно перемещаться в паланкине.

Если переезд не прикончил ее совсем, то встреча с Ле Марле и его друзьями отняла все силы. «Гугеноты, – подумала Екатерина с гримасой, – такие суровые, серьезные, настырные, будто заноза».

Кровавая ночь Святого Варфоломея стала кошмарной катастрофой, превысившей все ее ожидания. Вдохновленные ею парижские католики разбуянились и устроили резню, которая длилась несколько дней, оставив на совести Екатерины море крови и горы трупов, усеявших берега Сены.

С того дня репутация королевы и Франции страшно пошатнулась, но Екатерина поздравила себя хотя бы с тем, что остановила укрепление власти протестантов. Однако реформированная религия продолжала распространяться, словно чума. Некогда она сосредоточивалась в юго-западном углу Франции, в основном в пределах границ Наварры, но теперь казалось, что гугеноты повсюду.

Екатерина считала, что они могли молиться кому угодно, если делали это тихо и не тревожили ее. Но, к сожалению, протестанты предоставляли врагам идеальный повод вмешиваться в дела ее королевства под предлогом религиозного рвения: папа, король Испании и, хуже всего, герцог де Гиз.

Герцог требовал встречи с королем, чтобы он передал ему контроль за армией католической лиги, и объявил полностью вне закона реформированную религию. «Да покарает Господь этого наглого и амбициозного человека», – с горечью подумала Екатерина. Сколько раз испытывала она искушение позаботиться о де Гизе по-своему! Несколько капель яда в его вине или острие стрелы между его лопатками. Останавливало только понимание, что, если герцог умрет как-то таинственно или жестоко, вина неизбежно ляжет на нее. Тогда придется спасаться бегством и ей, и ее сыну.

«Нет, – грустно подумала Екатерина, – встреча должна состояться». Вероятнее всего, ее слабохарактерный сын удалится в свои покои и оставит мать наедине с герцогом, а торговаться ей было нечем, никакого оружия. Если только…

Если только она не раздобудет «Книгу теней». Надежда слабая и отчаянная, но единственная для нее. Екатерина была уверена, что сможет раскрыть древние тайны книги, только бы заполучить ее. Тогда у королевы будет неограниченная сила, свобода от страха, от угроз де Гиза, даже от неприятностей ее стареющего тела.

Кое-кто из слуг уже проводил расследование после того инцидента в Париже, но самые большие надежды отыскать Серебряную розу и книгу она возлагала на умного охотника на ведьм. Однако доверяла она Аристиду не больше, чем он ей. Она боялась, что Симон уничтожит книгу сразу же, как только отыщет ее. Именно поэтому она приказала капитану Готье тенью следовать за охотником на ведьм, внимательно следить за ним, но так, чтобы Аристид ни о чем не догадывался.

– Ваше величество?

Тихий голос вернул Екатерину из тревожных раздумий. Рядом стояла Джилиан Аркур. Глаза Екатерины и этот вечер были так плохи, что она едва могла разглядеть лицо женщины, когда та подала королеве поднос с ночным поссетом.

Напиток Екатерина составила сама, чтобы снять боль и заснуть. Часто это не помогало. Отпив из серебряного потира и поморщившись, королева с грустью подумала, что гораздо лучше умела создавать яды, чем лекарства.

Не так, как Хозяйка острова Фэр. Екатерина удивилась, что ее сердце дрогнуло при воспоминании об Арианн. Они были врагами, но, по крайней мере, Екатерина доверяла прямолинейности и честности Арианн, знала, что ее помыслы всегда чисты. А это редкое качество в человеке.

Иногда Екатерина боялась, что нарушила равновесие целого мира, прогнав Хозяйку острова Фэр в ссылку. Великий грех для каждой мудрой женщины, из-за которого Екатерина была проклята, поэтому с тех пор все разладилось.

Допив остаток питья, она поежилась и слегка встряхнулась. Господи, какой старой дурой она стала. Поставив потир на поднос, Екатерина разозлилась на свою дрожащую руку. Джилиан протянула руку, чтобы остановить бокал, пока он не свалился на ковер.

– Ваше величество сегодня сильно устали, – тихо и заботливо произнесла она. – Ваша встреча с охотником на ведьм, должно быть, была трудной.

Екатерина только промычала.

– Не знаю, какие услуги вашему величеству требуются от него, но Симон Аристид может быть… непредсказуемым. Была бы счастлива помочь вам с ним.

– Как? Соблазнив его? – Екатерина презрительно усмехнулась. – Моя дорогая Джилиан, ты не смогла удержать его в своей постели, когда твоя красота была в расцвете. Учитывая силу твоих чар теперь, тебе вряд ли посчастливится привлечь его внимание на пять минут, прижав его к стене.

Королева отвернулась и устало побрела к постели. Иначе она бы заметила блеснувшие в глазах куртизанки ненависть и негодование.

Джилиан пробиралась через дворцовый двор, нервно оглядываясь через плечо. По ее мнению, путешествие через сад прошло незамеченным, черный плащ помог ей слиться с темнотой ночи, капюшон надежно скрывал ее белокурые волосы и бледный овал лица.

Но она не могла понять, почему так сильно нервничает. Иногда ей казалось, что можно смело выйти через главные ворота, и никто из охранников не осмелится остановить ее. Удивительно, как с возрастом и увяданием красоты женщина становилась незаметной.

Кроме того, ее тревожили не охранники. Она всегда могла заморочить им голову какой-нибудь историей о тайном задании или любовном свидании. Но если про ее ночные походы узнает королева…

Джилиан едва сдержала испуганный крик, когда внезапно натолкнулась на что-то твердое и перед ней возникла сама Темная Королева. Прижав руку к сердцу, женщина подняла голову и увидела скульптуру, залитую лунным светом. Жутко и необычно похожая на королеву, статуя изображала ее со змеями, обвивавшими платье и руки.

Джилиан содрогнулась. У ее величества всегда было странное чувство юмора. Кто, как не Темная Королева, мог увековечить себя в таком зловещем образе какой-то… какой-то богом проклятой Горгоны? Статуя слепо смотрела на нее каменными глазами, такими же слегка затуманенными, как глаза самой королевы.

Но в отличие от других придворных дам Джилиан боялась недооценить способности своей хозяйки. Она прожила под сильным взглядом Медичи слишком много лет.

Джилиан получила все, о чем мечтала, но любые деньги и украшения, которые ей удавалось накопить, уходили сквозь пальцы ее расточительных рук. Нет смысла экономить, когда жизнь при дворе переполнена событиями, интригами и ухаживаниями роскошных мужчин.

Но каждое утро, глядя в зеркало, она приходила в отчаяние, обнаруживая новые морщинки, несмотря на все кремы и мази, которыми она пользовалась. Ряды ее поклонников и обожателей редели, и королева все меньше ценила ее услуги. Однажды она приказала Джилиан очаровать одного из самых могущественных мужчин Франции. Но последний любовник, с которым Екатерина приказала ей переспать, был обычный клерк, слуга в доме герцога Гиза. Джилиан пришлось терпеть жадные прикосновения коротких толстых пальцев и чесночный запах по утрам. Клерк выдал слишком мало ценной информации о деятельности герцога, и в этом королева обвинила Джилиан.

Но Джилиан была уверена, что Екатерина никогда ее не отпустит, пока не выжмет все до последней капли из се красоты и обаяния, пока не превратит в сушеную старуху, годную только для того, чтобы вышивать платья для более молодых и вожделенных дам. Нет, она никогда не сможет освободиться от Темной Королевы, пока эти каменные глаза не закроются навечно…

– Эй, Джилиан!

Из темноты послышался голос. Женщина разглядела отблеск света среди деревьев возле скрытого грота. Она поспешила в том направлении и увидела худенькую фигуру, одетую в камзол и облегающие брюки. Издалека можно было подумать, что это молоденький парень, но фонарь осветил хрупкую девушку, такую худенькую, что если бы она повернулась боком, то стала бы просто невидима.

Вдоль длинного худого лица спускались каштановые локоны. На руках виднелись шрамы. Нанет Сковиль, некогда работавшая на дворцовой кухне, сильно обожглась, перевернув котел с кипятком.

Когда Джилиан приблизилась, Нанет подняла фонарь, чтобы посветить ей на ступени.

– Опусти фонарь, – свирепо прошептала Джилиан. – Хочешь, чтобы нас увидели?

Девушка сразу повиновалась.

– Вы опоздали, – пожаловалась она.

– Не так-то просто было уйти. Думала, что королева никогда не уснет.

Нанет ласково обняла Джилиан за шею, сильно шмыгнув носом. Джилиан отпрянула от нее, устало оглядев.

– Ты заболела?

– Это ничего. Просто слишком долго простояла на ночном холоде. – Девушка вытерла нос рукавом. – Не беспокойтесь обо мне. Какие у вас новости для Серебряной розы?

По спине Джилиан пробежали мурашки. Несмотря на то, что в саду они были совершенно одни, вдали от пристальных глаз и ушей, ей хотелось, чтобы Нанет была более осторожна и не произносила этого имени вслух. Самым тихим голосом она произнесла:

– У меня хорошие новости. Время и место встречи с герцогом де Гизом определено. В следующем месяце в Париже, в Лувре.

– И они все там будут – герцог, Темная Королева и король Франции? – с нетерпением спросила Нанет.

– Все.

– Ого! – усмехнулась девушка. – Нашей хозяйке понравится.

– Боюсь, ей не понравится моя другая новость. – Джилиан помолчала, перед тем как продолжить. – Сегодня ночью королева встречалась с Симоном Аристидом.

– Что?! – выпалила Нанет.

Джилиан зажала рот девушки ладонью, с опаской оглянувшись. Но сад был тих, и только слабый ветерок шумел в кустах и кронах деревьев, да послышался крик козодоя.

Нанет оттолкнула ее руку. Несмотря на сильно расстроенный вид, она постаралась говорить тише:

– Этот охотник на ведьм должен быть мертв. Агата Феррер должна была выполнить свое задание. Она охотилась за ним несколько недель назад.

– Очевидно, Агате это не удалось. Уверяю тебя, Аристид жив. А что до Агаты, оставляю тебе решить, что с ней случилось.

Нанет содрогнулась и перекрестилась.

– Бедная душа. – Но девушка сразу же повеселела. – Не стоит печалиться за нее. Серебряная роза воскресит ее, когда будет надо.

– Э… да.

Джилиан обхватила себя руками и переступила с ноги на ногу. Ей всегда было немного не по себе, когда Напет так говорила, сверкая глазами в фанатичном восторге Девушка склонила голову набок, словно любопытный воробышек.

– О Джилиан, – печально произнесла она. – Вы не верите?

– Не уверена, – запнулась Джилиан. – Очень хочу верить. Но обещания этой колдуньи, про которые ты говоришь, кажутся такими невероятными. Заклинания, возвращающие молодость и красоту, воскрешение из мертвых. Даже Темная Королева не способна на такое.

– Королева ничто по сравнению с Серебряной розой. Она способна творить чудеса. Я сама видела, как она это делает. Недавно маленькая девочка не старше двух лет, ребенок одной из женщин в нашем лагере, упала в пруд и утонула. Серебряная роза поцеловала ее и вдохнула в нее жизнь. Я видела это своими глазами.

– Правда? – замерла Джилиан.

Нанет закивала:

– Поэтому вы должны верить.

– Было бы легче, если бы мне позволили с ней увидеться, хотя бы знать, кто она.

– Это случится в должное время, – успокоила ее Нанет. – Хозяйка очень осторожно выбирает тех, кому следует доверять. Я ей говорила о вас, как вы умны, что вы единственная пожалели меня, когда я родила и была выгнана с позором из замка. – Она слегка прихорошилась. – Конечно, меня сразу же приняли в ближний круг, потому что я предоставила абсолютное доказательство своей лояльности: принесла в жертву своего ребенка.

– Я вряд ли смогу предложить такое же доказательство, – с горечью произнесла Джилиан.

В течение многих лет снадобья Темной Королевы помогали Джилиан избавиться от многих беременностей.

Последний аборт около двух лет назад был особенно кровавым и болезненным. Джилиан думала, что умрет. Акушерка, которая помогала ей, сказала, что ей повезло. Ее матка была безнадежно повреждена, и детей у нее больше не будет никогда.

Джилиан полагала, что стоит быть благодарной. Но все же в те дни, когда она сидела в одиночестве, всеми забытая, в то время как другие дамы пировали при дворе, Джилиан думала обо всех загубленных ею малышах, воображая, сколько было бы лет тому или другому ее ребенку, если бы она позволила им родиться.

– Это было трудно для тебя, Нанет? – тихо спросила она. – Бросить маленького сына умирать?

– Для меня это был не маленький сын. Это был не ребенок, всего лишь дьявольское отродье, проклятие, насильно вложенное в мою утробу, когда меня изнасиловал тот пьяный гвардеец.

Лицо Нанет исказилось, казалось, она готова заплакать. Из носа снова потекло, и она отчаянно стала его тереть.

– Забудьте про все, – всхлипнула она. – Просто скажите, зачем сегодня ночью охотник на ведьм появился здесь. Что надо от него Темной Королеве?

– Точно не знаю. Пришлось подслушивать снаружи, и расслышать что-нибудь было трудно. Но, думаю, она хочет, чтобы он помог ей охотиться на Серебряную розу.

– Мерзавка! – воскликнула Нанет и сплюнула.

Джилиан отскочила от нее:

– Нанет! Это отвратительно.

– Нет. Отвратительно то, что колдунья пользуется услугами охотника на ведьм.

– Королева делает это не в первый раз. Она готова воспользоваться каждым, кто ей нужен. – Джилиан обреченно вздохнула. – Екатерина так озабочена крушением амбиций герцога де Гиза, что даже не заметила бы Серебряную розу, если бы эта Пиллар не пыталась ее убить. Как это было глупо.

– Наша госпожа осудила поведение Люси так же, как и вы. Девчонка просто перестаралась и действовала самостоятельно. – Нанет пожала плечами. – Она заплатила за свою глупость.

– Как и мы все заплатим когда-нибудь, – забеспокоилась Джилиан. – Дразнить Темную Королеву все равно что… будить спящую тигрицу, а вместе с Симоном Аристидом…

– Вы слишком много беспокоитесь. Как только я сообщу об этом моей госпоже, уверяю вас, охотник на ведьм будет уничтожен. Вы знаете, где он теперь?

Джилиан колебалась, вдруг кое-что вспомнив. Но время их связи ей всегда с трудом удавалось уговорить Симона провести с ней всю ночь. Но она помнила, как приятно было просыпаться в его сильных объятиях. Для такого безжалостного человека он мог быть удивительно нежным.

Она вздохнула, отгоняя воспоминания. Если их ситуация изменится и Симон увидит в ней врага, она не сомневалась, что он не сможет ее уничтожить. Во всем этом не было ничего личного. Каждый делал то, что должен. Симон понял бы ее, как и любой другой.

– Аристид… он остановился в гостинице «Медная лошадь».

– В доме Люси? – рассмеялась Нанет. – Идеально. Коли охотника на ведьм убьют там, это будет отличная месть за нее.

– Зная Симона, сомневаюсь, что он останется на одном месте надолго.

– Мы его найдем и уничтожим, где бы он ни был. Теперь ошибок не будет, обещаю вам. Поэтому хватит бояться.

Нанет крепко сжала ей руку и улыбнулась стеклянной улыбкой.

– Да.

Джилиан попыталась улыбнуться, подавив в себе чувство, что продает одну колдунью другой. Но это не имело никакого значения. Она слишком далеко зашла, чтобы вернуться.

ГЛАВА 10

Лучи утреннего солнца проникали сквозь ставни, ложась теплыми линиями на кровать. Мири очнулась и откинулась, почти ожидая, что Некромант заберется ей на грудь и лизнет в лицо шершавым язычком. Но, открыв глаза, увидела голые каменные стены и застонала, вспомнив, где она находится. Как хотелось почувствовать умиротворяющее мурлыканье кота. Переступив порог гостиницы «Медная лошадь», она поняла, что это место ей не нравится, и была бы рада уйти отсюда, невзирая на опасности на дороге. Откинув одеяло, девушка села и потянулась, чувствуя себя немного скованной. Кровать была достаточно удобной, однако ночь выдалась беспокойная. К счастью, ее не преследовал один из странных снов. Никаких бредовых скитаний по дворцам, наполненным саламандрами и чудовищными шахматными фигурами, поверженными белыми рыцарями в крови.

Но уснуть ей было трудно, слишком ясно она чувствовала мужчину за дверью. Она думала, как провел ночь Симон, растянувшись на пороге ее комнаты. Было очень стыдно, что ему пришлось так поступить, и она решила не допускать этого впредь. В конце концов, именно она настояла на том, чтобы сопровождать его, отвергнув все возражения. Она должна разделить трудности и неудобства ситуации. Тем не менее, возможно, Симон поступил мудро, закрыв между ними дверь.

Она видела в его взгляде желание, полностью сознавая опасность, но еще опаснее было то, что ее собственное сердце отвечало тем же. Его нежный поцелуй в лоб прошлой ночью взволновал ее так же сильно, как страстное объятие у нее в доме.

Несмотря на то что от воспоминания у Мири загорелось лицо, стыда она не испытывала. Симон был сильный, здоровый мужчина. Она была женщиной в расцвете детородного возраста. Когда двое вместе, стремление ухаживать друг за другом неизбежно. Как истинная Дочь Земли, она отлично это знала.

Но стоило ее взгляду упасть на кулон, лежавший на ее одежде, Мири подумала, почему она никогда не испытывала таких естественных чувств к Мартину.

Она встала с постели и начала умываться. Из тазика с водой брызнула на лицо прохладной воды, чтобы смыть остатки сна. Спрятав кулон под рубашку, Мири оделась. Когда она начала заплетать косы, послышался стук к дверь. Девушка на цыпочках подошла к двери. Не успела она спросить, кто там, как раздался голос Симона:

– Мири, открой, пожалуйста. Это я.

Она поспешила отпереть дверь, распахнула ее и онемела от его вида. Он выглядел изможденным, словно не спал всю ночь, бледность его лица не могла скрыть даже борода. Но в лице было еще что-то: сурово сжатые губы и потемневший взгляд предвещали недоброе.

– Симон, что случилось? – тревожно спросила она, когда он вошел в комнату, закрыв за собой дверь.

Когда Симон закончил рассказ о событиях ночи, о подробностях встречи с женщиной, которая была для нее ночным кошмаром с самого детства, Мири присела на краешек кровати.

Екатерина Медичи, Темная Королева. Девушка поежилась, растирая руки. Несмотря на то что Екатерина была давним врагом ее семьи, лично она встречалась с королевой только однажды, в тот ненавистный август, когда Мири вынуждена была остановиться у Габриэль в Париже.

Она сопровождала сестру на турнир, который проходил на газонах Лувра. Придворный смотр вооружений был не чем иным, как пышным фасадом, скрывавшим замысел Екатерины добраться до капитана Николя Реми, человека, который в итоге стал мужем Габриэль.

Покушение королевы на жизнь Реми было одним из эпизодов расправы Екатерины с семьей Мири несколько лет назад. Хотя она заявляла о дружбе с Евангелиной Шене, королева наняла одну из своих искуснейших куртизанок, чтобы соблазнить Луи Шене и разбить сердце его жены.

Именно по наущению Екатерины охотники на ведьм впервые набросились на остров Фэр, пытаясь разыскать злополучную пару перчаток, которую она использовала для убийства королевы гугенотов Жанны Наваррской. Прекрасный, но смертельный предмет одежды, который чуть не убил и Габриэль.

Но самое страшное деяние Екатерины Мири предвидела во сне. Ее мучили кошмары Варфоломеевской ночи задолго до резни, виделась Темная Королева, открывающая свою миазму, использующая темные чары, чтобы сеять ненависть и жажду крови в целом городе.

Спустя три года, когда Мири, наконец, встретилась с Екатериной, она ожидала увидеть кого-то более зловещего, чем пухлую, дородную женщину. Несомненно, у королевы была темная аура, глаза слишком проницательные, но Мири заметила в Екатерине и что-то патетическое.

Королева обладала силой, умом и исключительной сообразительностью, талантами, которые можно было бы использовать на благо, а не тратить на вечное стремление к злу и власти.

Однако жалость Мири к этой женщине не помешала ей понять, как опасна Екатерина. Она тревожно посмотрела на Симона.

– Почему… почему ты не разбудил меня, когда эти люди пришли за тобой?

Симон воспользовался остатками воды в кувшине, чтобы смыть пыль и усталость с лица.

– Что? Разве тебе не противно снова встретиться с Темной Королевой? Тем более ты совершенно не знаешь, что надо этой дьяволице.

Мири вскочила на ноги, нетерпеливо воскликнув:

– Я думала, что мы уладили вопрос о партнерстве. Перестань оберегать меня! – Когда он потянулся за мечом, который оставил в углу, она потребовала: – Ты именно этим занимался, не так ли? Именно поэтому ты отправился к Екатерине один?

Симон перестал на мгновение надевать меч и посмотрел на нее, слегка нахмурившись.

– Да, а почему нет?

– Я… я не знаю. – Мири всмотрелась в его лицо, пытаясь избавиться от темного подозрения, которое одолевало ее, но оно не прошло. – Просто ты однажды уже работал на Темную Королеву.

– Это был выбор господина ле Виза, не мой. – Симон резко затянул ремень меча. – Поверь, я сам готов избавиться от Екатерины, как и ты.

– Хотелось бы верить, Симон. Но ты со мной не был до конца честен. Я почувствовала это, как только мы вошли в гостиницу, здесь чего-то не хватало, но ты предпочел смолчать о трагической судьбе Люси Пиллар.

– Не было никакого смысла, – начал Симон раздраженно, но сдержался, тяжело вздохнув. – Прости. Ты права. Надо было тебе рассказать. Не знаю, почему я этого не сделал. Думаю, просто я слишком привык жить один и быть сам по себе. – Он подошел к ней и обнял за плечи. – Мири, обещаю, что я не связан никаким заговором с Темной Королевой. Если бы так, я бы тебе ничего не рассказал о встрече с ней, верно?

– Не рассказал бы, – согласилась Мири.

– Я ужасно сожалею, что пришлось связаться с Екатериной Медичи, но у меня не было выбора, пришлось согласиться. И она может оказаться полезной в какой-то мере. Серебряная роза и ее враг. Она хочет остановить эту злодейку так же, как и мы.

– Нет, боюсь, что королева больше всего хочет заполучить «Книгу теней».

– А я решительно настроен, чтобы этого не случилось. – Симон слегка сжал ее плечи. – Мири, я понимаю, как трудно было тебе поверить мне снова, но клянусь, что найду способ остановить этих ведьм – Темную Королеву и Серебряную розу.

Мири кивнула, даже смогла слегка улыбнуться, по все же настояла:

– Мы найдем способ. Мне только надо, чтобы в следующий раз, когда тебя позовут на какую-нибудь тайную встречу, ты не забыл про меня. Узнав, что случилось с Люси, я теперь опасаюсь за Кэрол еще больше. Ничего не могу сказать о Люси, но уверяю тебя, что Кэрол всего лишь отчаявшаяся, несчастная девочка. Как этой колдунье удается соблазнять таких… таких нормальных молодых женщин, чтобы они бросили родной дом и совершили такое страшное злодейство?

– Не знаю, – ответил Симон. – Случай с Люси был другой, непохожий на то, что ты рассказала про девушку Моро. Родители ее обожали, даже когда она родила ребенка от молодого парня, имя которого отказалась назвать. Гаспар Пиллар давал за ней солидное приданое солидному человеку, очень порядочному и уважаемому мельнику, который желал жениться на ней, несмотря ни на что, но Люси отвергла все. Именно тогда отец потерял терпение и пригрозил, что запрет ее, пока она не образумится, но мать, Колетт…

Симон замолчал при упоминании этого имени.

– Симон, что такое? – спросила Мири.

– Ничего. Просто вспомнил, надо кое-что сделать перед уходом. Ты пока готовься, а я… – Он состроил гримасу. – Пока я выполню обещание, которого не должен был давать.

Мири заканчивала причесываться, упрятав косы под широкой шляпой. Симон велел ей подождать в комнате, пока он будет выполнять нелегкую задачу: сообщит Пилларам, что их единственный ребенок погиб.

Но, как только Мири вышла в холл, ее поразил крик женщины, полный боли и страдания. Лицо бедной женщины было залито слезами. Муж даже не пытался ее утешить. Месье Пиллар с пустым выражением лица сидел, сгорбившись, на стуле и смотрел в одну точку. Только Симон пытался успокоить женщину, положив руку ей на плечо.

С диким криком мадам Пиллар повернулась к нему и дала пощечину такой силы, что Мири сморщилась. Женщина напала на него, колотя кулаками и осыпая проклятиями.

– Проклинаю тебя! Чтобы ты горел в аду!

Мири зажала рот рукой, ожидая, что Симон схватит женщину за руки и отбросит в сторону. Он был гораздо сильнее и мог бы сделать это. Но он мужественно принимал побои мадам Пиллар, терпел ее рыдания и проклятия.

– Почему ты ничего не сделал? Ты… ты же охотник на ведьм. Ты должен защищать нас от зла. Если бы остановил этих ужасных женщин, не позволил бы им прийти сюда, совратить мою девочку, она бы никогда… никогда… Люси! Люси!

Постепенно руки ее ослабли, ярость перешла в несвязные рыдания. Когда она упала на Симона, он обнял ее, поначалу неуклюже, потом более нежно, прислонил се голову к своему плечу и стал бормотать что-то непонятное. На лице его, как в темном зеркале, отразилась боль женщины.

Незамеченная и оробевшая, Мири застыла на пороге. Она хотела помочь, но боялась, что ее неуместное вмешательство только ухудшит ситуацию. Не успела она решиться, как месье Пиллар встал, позвал горничную, которая робко вошла из кухни. Оторвав жену от Симона, он толкнул ее в сторону служанки, велев той присмотреть за хозяйкой. Когда девушка увела рыдающую женщину в кухню, воцарилась страшная тишина.

– Месье Пиллар, – начал Симон хриплым голосом. – Я сожалею, что я не…

Но хозяин гостиницы отмахнулся от него равнодушным жестом:

– Вы сделали все, что могли, господин охотник на ведьм. Просто… просто уходите, умоляю. И никогда не возвращайтесь.

Месье Пиллар ушел в кухню, а Симон остался стоять с опущенной головой. Мири почувствовала себя лишней в этой трагической истории, в которой не принимала никакого участия. Она осторожно подошла к Симону. Под ее ногами скрипнула половица, и он посмотрел на нее пустым взором. След от удара мадам Пиллар сошел, по Мири почему-то знала, что Симон будет чувствовать его еще очень долго. Девушка нежно коснулась его щеки.

– Симон…

Но он поймал ее руку и оттолкнул. В его взгляде что-то погасло, словно он оттолкнул и ее тоже.

– Ладно. Давай просто соберем вещи и уйдем отсюда, – сказал он. – Этот день тоже собирается быть чертовски жарким.

Мири направила лошадь по ухабистой тропинке вдоль берега реки. Солнце ярко сверкало на неспешной воде. Поскольку Мири считала, что три женщины, которых они преследовали, направились по воде, Симон предложил начать поиски по берегам реки Шер.

На реке кипела жизнь. Двое грязных старых рыбаков удили рыбу на другом берегу, плот, груженный товаром, пробирался вверх по течению. Было видно, как трудно ему перемещаться, учитывая сильный спад воды в реке. Паромщики яростно ругались, когда плот застрял на отмели. Река Шер, как и остальные водоемы в долине, пострадала от засухи. Поправив поля шляпы, Мири видела, что уровень воды спал настолько, что выступили илистые отмели, обнажая белые корни и заросли камыша, которые обычно скрывались под водой.

Мужчина, ехавший рядом с Мири, стал совсем другим. Как только они покинули «Медную лошадь», Симон разговаривал крайне мало, и выражение его лица исключало всякое обсуждение неприятной сцены в пивной.

Мири отлично понимала, что его гнетут мрачные мысли, но молчать она больше не могла. Направив Самсона поближе к Элли, она сказала:

– Симон, мадам Пиллар просто была вне себя от горя. Иначе, уверена, она ни за что бы не обвинила тебя…

– Почему нет? – хрипло прервал ее Симон. – Именно я виноват. Я должен защищать от колдовства такие семьи, как Пиллар. Это единственная причина, почему я стал охотником на ведьм.

– Но ты сделал все возможное, чтобы остановить Серебряную розу. Ты действовал в одиночестве без чьей-либо помощи. Невозможно защитить от зла всю Францию.

Однако Мири с сожалением понимала, что он пытался сделать именно это. Лицо его исказила гримаса вины, рот сжался в тонкую линию от презрения к самому себе. Симон бросил быстрый взгляд через плечо, словно продолжал надеяться, что можно вернуться в «Медную лошадь» и как-то помочь Пилларам, повернуть время вспять.

– Господи, ничего не надо было говорить Колетт Пиллар, несмотря на обещание, – пробормотал он. – Постарался бы как-то сгладить причину смерти Люси, мо матери было бы лучше вовсе не знать о том, что случилось с девушкой.

– Нет, не лучше, – грустно проговорила Мири. – Моего отца не было много лет. Ты даже не представляешь, как больно, когда любимый человек просто исчезает, как мучительна неизвестность. Я не знала о его смерти до прошлой осени. Мне было страшно подумать, что он никогда не вернется, но узнать правду оказалось большим облегчением.

– Сожалею о твоем отце, Мири. Возможно, что ты права. Лучше все знать, но могила – слишком холодное место, и возврата оттуда нет. Я понял это, когда пришлось хоронить отца, мать и младшую сестру.

Слова его прозвучали сурово и жестко. Если бы она не привыкла к его низкому голосу, Мири не смогла бы уловить в нем грустные ноты. Она вспомнила, как много лет назад он рассказывал ей про свою семью, которая вымерла во время чумы вместе со всей деревней. Чумы, которую, как верил он, наслала на них ведьма. Она протянула руку и коснулась руки Симона.

– Ты кажешься таким самостоятельным, таким независимым, иногда я забываю, что у тебя когда-то был дом, семья. Ты мало рассказывал мне про них.

– Потому что я постарался забыть.