Текст книги "Искушение и соблазн"
Автор книги: Сьюзен Джи Хейно
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
– Ты уверена, Фифи, что больше ничего не можешь мне рассказать об этом медальоне? – неожиданно спросил отец в тот момент, когда Софи, решив, что он спит, собиралась поудобнее устроиться в кресле.
Неужели отец действительно думает, что вещица имеет какую-то ценность? Возможно, они смогут воспользоваться им, чтобы подкупить Линдли? Хотя, если честно, как-то сложно было представить себе, что человек вроде лорда Линдли прельстится подобной побрякушкой… но, возможно, стоит попробовать. Все, что она пробовала до сих пор, не возымело успеха. Может быть, с медальоном повезет больше.
– Спокойной ночи, папа. Если тебе что-то понадобится, я тут.
Убедившись, что все тихо, она осторожно сунула руку в карман и потрогала медальон. Да, жизнь несправедлива… но иногда это даже к лучшему. Софи бы в голову никогда не пришло украсть чужую вещь… и вот, пожалуйста, медальон оказался у нее в кармане. И то, что было несправедливостью по отношению к мистеру Фитцгелдеру, возможно, обернется благом для них с отцом. Утром они узнают, не заинтересует ли лорда Линдли маленькое золотое сердечко.
Медальон. Притаившись за дверью, Линдли слышал, как д’Аршо расспрашивал дочь о медальоне. Должно быть, это он и есть – Фитцгелдер умудрился его заполучить, а Софи украла его перед тем, как сбежать из дому. Вряд ли это просто совпадение. Но тогда почему она не скажет отцу, что медальон у нее? Если она действительно украла медальон, то наверняка действовала по приказу отца. Тогда зачем теперь скрывать это от него?
Все это звучало на редкость бессмысленно. Если только… может, девушка говорит правду? Возможно, она действительно не брала медальон. Но тогда с чего бы Фитцгелдеру вздумалось обвинять ее в краже? Конечно, медальон мог украсть кто-то другой. Да, наверное, так все и было. Кто-то еще знал о том, что спрятано в медальоне. Кто-то, кому это могло быть выгодно.
Если так, то все усложняется.
Линдли с трудом удержался от смеха. Можно подумать, до сих пор все было просто. Д’Аршо представлял какую-то ценность лишь потому, что знал имена и местонахождение тех, кто участвовал в этой игре. Но если в эту игру вступят неизвестные Линдли силы, то информация, которой владеет д’Аршо, моментально обесценится. Однако Линдли слишком близко подобрался к своей цели, чтобы покорно смотреть, как добыча ускользнет из его рук. Завладев медальоном и скрывавшейся внутри его тайной, любой, кто знал об их ценности, мог в мгновение ока превратиться из пешки в одну из ключевых фигур.
Линдли мысленно подсчитал, сколько у него останется денег после того, как он заплатит за ночлег и услуги доктора. Похоже, этот хирург – вполне достойный человек. Но сколько нужно ему заплатить, чтобы быть уверенным, что он будет держать рот на замке? Через пару дней их визит перестанет быть тайной, Линдли был уверен в этом. А если это случится раньше, то мисс Даршо и ее отец окажутся в смертельной опасности.
Что же до него самого, то ему пока ничто не грозит. Хотя нет… Линдли подумал, что ему угрожает совсем другая опасность. Опасность, которая исходила от синих глаз и нежных девичьих губ, вкус которых он решился отведать.
Глава 8
В ярком свете дня мисс Даршо выглядела не менее очаровательно, чем при лунном. Даже, пожалуй, еще лучше, решил Линдли, поскольку не казалась уже такой встревоженной и уставшей. В глазах девушки появился блеск – несколько часов сна явно пошли ей на пользу. Безупречная кожа Софи в лучах полуденного солнца, широкой струей вливавшегося в комнату сквозь чисто вымытое окно, отливала перламутром. Светлые волосы, тщательно причесанные, были сколоты на затылке легкомысленным пучком, а ее скромное платье, хоть и измятое, обрисовывало столь соблазнительные формы, что Линдли, как ни старался, не мог оторвать от нее глаз.
На его счастье, ненависть, которую Софи питала к нему, за ночь ничуть не утихла. Линдли пришлось кусать губы, чтобы не улыбнуться.
– Итак, вы все-таки явились навестить своих пленников! – резко бросила Софи, когда Линдли появился на пороге их комнаты. Ее отец по-прежнему лежал в постели, в дрожащих от слабости руках он держал плошку с мясным бульоном.
– Какие же вы пленники? – усмехнулся Линдли. – Пока ваш отец находится здесь на положении раненого.
– А что потом? – неприязненно осведомилась она. Линдли с трудом понимал, что она говорит. Он смотрел, как шевелятся губы Софи, и не мог отогнать воспоминания, как эти губы прижимались к его губам. Неужели это было только вчера? – Куда вы потащите нас? Случайно, не в Тауэр [9]9
Тауэр – тюрьма, где содержались коронованные и другие знатные преступники.
[Закрыть]?
– Скорее уж в Ньюгейт [10]10
Ньюгейт – главная лондонская тюрьма на протяжении 700 лет, славилась своими ужасающими условиями. В отличие от Тауэра в ней содержались простолюдины. Там же совершалась и смертная казнь.
[Закрыть], – ухмыльнулся Линдли.
– Уходите! Вон отсюда!
– Ничего не имею против, – протянул Линдли. С трудом оторвавшись от Софи, он перевел взгляд на ее отца. – Что скажете, д’Аршо? Вы уже готовы отправиться в путь?
– Нет! Ни в коем случае! – вместо отца ответила Софи. Сидя на краешке кровати, она ковырялась вилкой в тарелке, когда вошел Линдли.
– Я спрашивал не вас, а вашего отца! – отрезал граф. – Итак, что скажете, д’Аршо?
– Он еще очень слаб, – словно не слыша, продолжала Софи. – Доктор сказал, понадобится какое-то время, чтобы он окончательно оправился.
– Да уж… какая удача, что он ранил себя в ногу! – иронически бросил Линдли. – Кто бы мог подумать, что вы так неловки, д’Аршо?
Если Линдли надеялся, что тот ответит, то напрасно. Д’Аршо упорно молчал. Зато Софи тут же кинулась на выручку отцу.
– Удивительно другое – как это вы вообще не убили его на месте, милорд?! – фыркнула она.
Линдли предпочел проигнорировать ее – притворившись глухим, он демонстративно повернулся к Софи спиной.
– Скажите, д’Аршо, она всегда так делает? Я имею в виду – решает за вас? А вам позволяется иногда вставить слово? Что ж, теперь меня уже не удивляет, что вы позволили своей дочери столько лет считать вас мертвым! – с едким сарказмом в голосе бросил он.
Краюха хлеба просвистела в воздухе, едва не угодив ему в голову. К счастью, Линдли успел вовремя перехватить ее… и даже мило улыбнулся той, которая ее швырнула.
Проклятие… нужно взять себя в руки. Уж не спятил ли он, что находит привлекательной… даже чертовски привлекательной эту мегеру? Странно, но сейчас, в гневе, Софи была не менее прелестна, чем накануне вечером, когда таяла в его объятиях.
– Успокойся, Софи, – отложив ненадолго миску, начал д’Аршо. – Мы как-никак в долгу у его милости – ведь это он привез нас сюда и даже заплатил по счету. Уверен, лорд Линдли будет весьма признателен, если ты перестанешь швыряться в него хлебом.
– Напротив, – вмешался Линдли, вонзив зубы в краюху. – Тем более что я так и не успел позавтракать.
– Будь у меня под рукой камень, а не эта краюха, с каким удовольствием я бы швырнула его вам в голову! Причем чем увесистее, тем лучше, – с мстительным выражением процедила Софи.
Линдли мог бы поклясться, что именно так она и поступила бы. Софи Даршо могла постоять за себя – за эти годы, что она жила одна, девушка привыкла надеяться только на себя. Линдли благоразумно решил, что стоит это запомнить. Было бы глупо с его стороны недооценивать Софи. Еще глупее было бы позволить ей одурачить его. Хватит думать о ней, одернул себя Линдли. Пора заняться делом… а заодно и подумать о том, какую пользу можно извлечь из этого мерзавца д’Аршо.
– Пора отправляться в путь, – демонстративно игнорируя Софи, объявил он. – Я уже отправил конюха с запиской в Гейдон, чтобы они прислали сюда мою карету, которую я оставил там для небольшого ремонта. Думаю, очень скоро она уже будет здесь, на постоялом дворе. Так что будет лучше, если мы переберемся туда и…
Донесшийся снизу резкий стук в дверь заставил его замолчать на полуслове. Софи озадаченно сдвинула брови. Отодвинув ее в сторону, Линдли подошел к окну и выглянул – разглядеть, что происходит на крыльце, мешал козырек, зато он не мешал ему слышать. Окно прямо под ним было распахнуло настежь, и до Линдли отчетливо донеслись мужские голоса, один из которых был ему хорошо знаком.
Растмур! Судя по обрывкам фраз, которые ему удалось разобрать, Растмуру для чего-то понадобился хирург. Как странно… Сделав знак Софи с отцом, чтобы те молчали, Линдли вытянул шею, стараясь понять, что происходит внизу.
Да, там был Растмур – и, похоже, один. Он приехал навести справки о раненном накануне мужчине. Стало быть, ему каким-то образом стало известно, что отец Софи ранил себя в ногу, и Растмур предположил, что раненого могли привезти сюда. Линдли снова прислушался. Интересно, сдержит ли добрый доктор слово никому не говорить, что они в доме, гадал он.
Как ни странно, да. Оставив попытки выяснить что-то о раненом, Растмур принялся расспрашивать о сопровождавшей раненого девушке, однако доктор упорно стоял на своем, твердя, что никогда ни о ком из них не слышал. Видимо, это прозвучало достаточно убедительно, потому что Растмур осведомился, имеется ли в городе другой хирург. Заверив посетителя, что он единственный на весь город, доктор выпроводил нежданного гостя за порог. Топчась на крыльце, Растмур явно пребывал в недоумении. Линдли отодвинулся в глубь комнаты, чтобы Растмур не заметил его, если ему вдруг придет в голову поднять глаза вверх, однако продолжал внимательно наблюдать за своим приятелем из-за занавески.
Перейдя через дорогу, тот заговорил с женщиной, которая мыла лестницу, потом обратился с вопросом к вознице, управлявшему легкой коляской. Всякий раз при этом он кивал на дом доктора, явно пытаясь выяснить, не видел ли кто-то из них двоих людей, по описанию похожих на Софи или ее отца. Судя по всему, никто их не видел – те, к кому обращался Растмур, только пожимали плечами, после чего возвращались к своим делам, оставив Растмура продолжать поиски.
Итак, похоже, Растмур тоже пытается выследить д’Аршо, сообразил Линдли. Что ж, логично. Насколько ему было известно, тот медальон представлял немалую угрозу для Растмура, если о его содержимом станет известно. Последним владельцем медальона, по слухам, был отец Растмура, а его сын, как и следовало ожидать, получил его вместе с остальным наследством после смерти отца. Но потом в дело вмешался Фитцгелдер, а теперь Растмур, похоже, пытается вернуть медальон.
Но вряд ли Растмур стал бы из-за него убивать, подумал Линдли. Он знал его уже много лет и как-то не мог представить себе Растмура в роли безжалостного убийцы. О, конечно, он хотел вернуть медальон не меньше, чем защитить честь семьи, – но, естественно, не такой ценой. Растмур готов был заплатить любые деньги, чтобы эта безделушка вновь оказалась в его руках вместе со своим содержимым, которое он стремился уничтожить… но убивать за нее он бы не стал.
По крайней мере Линдли очень хотелось в это верить. Он украдкой покосился на Софи. Помнит ли Растмур, что эта девушка – кузина его лучшего друга? Может, и помнит. Кстати, она ничуть не меньше самого Растмура заинтересована в том, чтобы содержимое медальона оставалось тайной. Так что Растмур вряд ли мог опасаться, что Софи воспользуется им как оружием против него самого. И тем не менее он из кожи вон лез, чтобы вернуть медальон.
Как бы там ни было, но в данных обстоятельствах Растмур мог бы быть полезен Линдли.
Он отошел от окна.
– Я должен ненадолго уйти.
– Что? – встрепенулась Софи. Отставив тарелку, она поспешно вскочила. – Куда вы идете? Вниз? Может, скажете наконец, кто приходил?
– Растмур, – ответил Линдли. – Я хочу выяснить, куда он пойдет.
Д’Аршо, не проронив ни слова, подозрительно разглядывал его. Софи, бросившись к двери, преградила Линдли дорогу.
– Зачем? Что ему тут понадобилось?
– Судя по всему, он разыскивает вас, – любезно сообщил Линдли.
– Он последовал за нами сюда? Но зачем? – недоумевала Софи.
– Именно это я и собираюсь выяснить.
Похоже, он не ошибся – все действительно усложняется. А то, как мисс Даршо озадаченно покусывала пухлую нижнюю губку, видимо, гадая, что все это означает, только добавило Линдли проблем, поскольку уходить вдруг сразу расхотелось. Проклятие, выругался он про себя. Оставалось только надеяться, что Растмуру не удалось уйти далеко.
* * *
Линдли исчез за дверью. Как ни нелепо это казалось на первый взгляд, но, видимо, он решил проследить за Растмуром. Доктор был внизу – Софи с отцом остались вдвоем.
– Папа, он ушел, – прошептала она, глядя вслед удаляющемуся Линдли. Наконец его высокая, элегантная фигура скрылась за углом, и она повернулась к отцу. – Нужно поспешить. Иначе мы не успеем уехать.
Однако д’Аршо, похоже, и не думал спешить. Вместо того чтобы прислушаться к словам дочери, он беззаботно потягивался и при этом отчаянно зевал. «Похоже, бедняга так окончательно и не проснулся», – вздохнула Софи. Она могла его понять – ей и самой так и не удалось толком поспать в этом неудобном кресле. Однако медлить было нельзя. У них еще будет время отдохнуть, когда они окажутся далеко отсюда. За сотни миль от Линдли.
В дверь негромко постучали. Потом она приоткрылась, и Софи увидела лицо докторской экономки.
– Ваш приятель велел передать, что скоро вернется, и просил вас никуда не уходить.
– Да уж… кто бы сомневался, – пробормотала сквозь зубы Софи.
– Я принесла вам чай, мисс, – благодушно сообщила домоправительница. Распахнув дверь, она внесла в комнату тяжело нагруженный поднос. – А это для вас, сэр… микстура, которая поможет вам уснуть. Доктор велел вам выпить ее.
– Спасибо, миссис Нелли, – пробормотал отец, разглядывая содержимое подноса, который поставила перед ним экономка. Взгляд его остановился на небольшой склянке. – Это, я так понимаю, снотворное?
– Очень мягкое, сэр. Но доктор сказал, что вы будете спать, как дитя.
Отец, взяв склянку в руки, слабо улыбнулся:
– Передайте доктору, что мы очень благодарны ему за заботу, которую он проявляет о моем здоровье.
– Непременно. Делайте все, как он говорит, сэр, и очень скоро вы снова будете на ногах. – Экономка, добродушно кивнув, стала собирать пустые тарелки. – Ну вот, готово. Что-нибудь еще, сэр? Мисс?
– Нет-нет, спасибо. – Софи знаком отпустила ее. – Ничего не надо.
– Что ж, ладно. – Миссис Нелли, сделав неуклюжий реверанс, направилась к двери. – Как только ваш друг вернется, доктор, вероятно, захочет еще раз поставить вам пиявки. А пока отдыхайте.
– Непременно. Еще раз спасибо.
Сколько ненужных учтивостей, молча возмущалась Софи. Даст Бог, они уберутся отсюда задолго до того, как этот кровопийца поднимется сюда со своими ужасными пиявками. Что за варварские методы? Бедный отец! Как он может поправиться, если ему то и дело пускают кровь – и это после того, как он накануне едва не истек кровью прямо у нее на руках?! Впрочем… не исключено, что эта садистская идея принадлежит Линдли. Закрыв за экономкой дверь, Софи снова подошла к окну и принялась наблюдать.
– Иди сюда, Фифи. Выпей чаю.
– Господи, папа, какой еще чай?! Кто знает, надолго ли ушел лорд Линдли? Он ведь может вернуться в любую минуту. Мы должны уехать – и как можно скорее.
– Конечно, дорогая… но почему бы не сделать это после чая? Иди сюда. Это поможет тебе успокоиться.
– Я не хочу успокаиваться, папа! Успокоюсь, когда мы уедем отсюда.
Но отец, словно не слыша, продолжал невозмутимо потягивать маленькими глоточками чай. С тем же благодушным видом он положил сахар в ее чашку – ровно столько, сколько любила Софи, – и протянул ей.
– Вот, держи. Иди посиди возле меня.
Софи тяжело вздохнула… и сдалась. Она торопливым глотком опрокинула в себя чай, едва не обварив себе язык. Наблюдавший за ней отец поперхнулся смехом.
– Похоже, ты торопишься.
– У нас мало времени, – нетерпеливо напомнила Софи. – Как ты думаешь, папа, ты уже сможешь идти? Конечно, ты можешь опираться на меня, но эта лестница такая крутая, что…
– Calme-toi, Fifi [11]11
Успокойся, Фифи (фр.).
[Закрыть], – зашикал отец. – Я, слава Всевышнему, еще не умер, кажется. Просто расслабься.
Он сел, спустив ноги с кровати. Нашарил под кроватью сапоги и принялся с кряхтеньем натягивать их.
– Посиди тут, а я спущусь вниз – нужно убедиться, что все в порядке, чтобы мы могли спокойно уехать.
– Мы пойдем вместе!
– Нет, ты останешься здесь. Подумай сама, а вдруг экономка вернется? Ты должна быть здесь, чтобы открыть ей дверь и убедить ее, что я сплю. Тихо, Фифи! – прикрикнул он. – Садись в свое кресло и спокойно пей чай. Все будет хорошо. Поверь мне. Потерпи немного и сама увидишь.
Все это было сказано с улыбкой, несколько странной для человека, который только вчера еще был на пороге смерти. Да что там вчера… каких-то десять минут назад он был бледен, как мертвец, – можно было поклясться, что он вот-вот испустит дух! Правда, он выпил чаю, но не могла же одна-единственная чашка чаю сотворить чудо? Должно быть, это просто был спектакль, решила Софи, рассчитанный на то, чтобы убедить Линдли.
Выдумка отца и роль умирающего, которую он так мастерски сыграл, помогли им на какое-то время избавиться от Линдли. Софи удивлялась только, почему она раньше не догадалась об этом. Да уж, роль беспомощной жертвы удалась отцу как нельзя лучше. Решив, что отец слишком слаб, чтобы сбежать, Линдли отправился по своим делам. Что ж, скоро он увидит, какого дурака свалял, что попался на эту удочку.
Как хорошо, что отцу хватило ума не пить то лекарство из склянки, которую прислал ему доктор. Софи машинально покосилась на поднос. И увидела склянку, лежавшую рядом с нетронутой чашкой чая. Да, слава Богу, что отец не послушался доктора. Если бы он уснул непробудным сном, она бы изрядно намучилась, пытаясь стащить его вниз до появления Линдли.
Но теперь все будет хорошо. Отец явно чувствует себя лучше, он держит ситуацию под контролем – еще пара минут, и он вернется за ней с двуколкой. Нужно только набраться терпения и немного подождать.
Что ж, она не прочь посидеть тут и подождать отца. Подумав немного, Софи даже решила, что это совсем неплохая идея. Ей ведь так и не удалось толком поспать. Да и кресло уже не казалось таким неудобным, как вначале. Подобрав под себя ноги, Софи с наслаждением откинула голову на мягкий подголовник. Да, она с удовольствием посидит тут и подождет отца. Хоть до вечера, если понадобится…
Растмур торчал возле постоялого двора. Линдли чертыхнулся – ему совсем не хотелось, чтобы его приятель узнал, что он наводил о нем справки, но ему удалось выяснить, что Растмур приехал незадолго до обеда. Кто-то даже упомянул, что он появился в сопровождении молодого человека. Правда, того нигде не было видно, но Линдли готов был поклясться, что речь шла о так называемом Клеммонсе, том самом, что выдавал себя за мужа Софи. Вот будет сюрприз для Растмура, когда он узнает, кто был его попутчик!
Карету Линдли еще не доставили из Гейдона, и это окончательно испортило ему настроение. Какого дьявола… почему они так долго возятся, ворчал он. Неужели так трудно заменить сломанную ось? Проклятие, она нужна ему немедленно!
Приказав оставить за ним две комнаты на постоялом дворе и позаботившись, чтобы Растмуру не стало известно ни о его планах, ни о том, что он расспрашивал о нем, Линдли направился к дому доктора. Еще перед уходом он намекнул добрейшему доктору, что д’Аршо не помешало бы дать снотворное, которое могло бы удержать его в постели на ближайшие пару часов. Софи, естественно, ни за что не бросит своего дражайшего папеньку. А поскольку у нее вряд ли хватит сил перебросить храпящего отца через хрупкое плечо, хмыкнул Линдли, то, значит, ему пока не о чем беспокоиться. Оба будут как миленькие ждать его возвращения.
Бог свидетель, как ему не терпелось вернуться в комнату, где он оставил д’Аршо, чтобы вытрясти из него все, что он знал, и в первую очередь – по чьей вине произошла трагедия, и четверо людей, которых Линдли любил больше всего на свете, погибли? Да уж, пусть объяснит, скрипнул зубами Линдли. Кстати, он был бы не прочь вновь испытать на себе силу гнева мисс Даршо.
Экономка, впустив его в дом, сообщила, что доктор как раз отправился с визитом к одному из своих престарелых пациентов. Предупредив вопрос Линдли, она подтвердила, что отнесла раненому снотворное, добавив, что с тех пор, как он ушел, сверху не доносилось ни звука. Недобрый знак, подумал Линдли. Честно говоря, он не рассчитывал, что мисс Даршо так легко сдастся.
Стараясь не выдать своего беспокойства, он поспешил подняться наверх, в комнату, которую накануне вечером снял для Софи с отцом. Дверь была не заперта, и Линдли распахнул ее, не позаботившись постучать. Как он и опасался, постель была пуста. Судя по всему, этот мерзавец д’Аршо воспользовался его отсутствием и поспешил сбежать.
– Проклятие! – прорычал он. И тут вдруг заметил мисс Даршо.
Девушка уютно свернулась калачиком в том самом кресле, в котором была вынуждена провести предыдущую ночь. Щеки ее порозовели, лицо выглядело умиротворенным – если бы не соблазнительные выпуклости, которые не скрывала тонкая ткань дешевенького платья, девушка казалась бы невинным ребенком, уснувшим прямо посреди игры.
Линдли решил, что лучше всего немедленно разбудить ее – по нескольким причинам.
К несчастью, это оказалось не так просто. Линдли никак не мог добудиться ее – девушка не проснулась, даже когда он похлопал ее по руке. Осмелев, Линдли дотронулся до ее щеки, коснулся кончиком пальца нежных, словно лепесток розы, губ. Правда, она чуть слышно застонала, и Линдли окаменел. Пришлось напомнить себе, что этот слабый, жалобный стон совсем не то, что он надеялся сейчас услышать. Одернув себя, Линдли принялся энергично растирать ей руки.
Несмотря на все эти меры, девушка не просыпалась. Одного быстрого взгляда на поднос, на котором валялась пустая склянка из-под снотворного, и несколько капель коричневатой жидкости, оставшиеся на дне чайной чашки на столике возле мисс Даршо, объяснили Линдли, что произошло. Д’Аршо! Будь проклят этот ублюдок! Подлил дочери снотворного, а сам сбежал! Вот мерзавец! Что же это за отец, который может оставить на произвол судьбы своего ребенка? Слеп он, что ли, если не заметил, что дочь буквально боготворит его? Как он мог пожертвовать ею ради собственного спасения?
Проклятие… она заслуживает лучшего, чем негодяй-отец и жизнь, полная горечи и стыда, которую он ей дал. Бог свидетель, поклялся Линдли, он заставит мерзавца заплатить за это… за это и за все остальные его преступления. Линдли, нагнувшись, осторожно коснулся светлых локонов Софи, моля Бога о том, чтобы она не возненавидела его за то, что он собирается сделать.
Потянувшись, он осторожно поцеловал ее в теплую макушку. В обычных обстоятельствах Линдли никогда бы не позволил себе этого… но еще один слабый, чуть слышный стон, сорвавшийся с губ девушки, слегка успокоил его совесть. Господи, как жаль, что судьба не позволила каждому из них идти своей дорогой!
Стараясь не дышать, Линдли поудобнее положил ее руки на колени. Девушка даже не шелохнулась, и тогда Линдли, как настоящий джентльмен, подхватил ее на руки и бережно положил на кровать. Снотворное скорее всего будет действовать еще пару часов. Судя по всему, судьба Софи не слишком-то заботила ее отца, так что меньшее, что мог сейчас сделать для нее Линдли, – это позаботиться о ней. Не хватало еще, чтобы Софи, проснувшись, обнаружила, что не в состоянии повернуть шею. Все-таки это чертово кресло выглядело на редкость неудобным.
Решив, что о мисс Даршо можно не беспокоиться, Линдли бесшумно прикрыл за собой дверь. «Чума на этого ублюдка д’Аршо!» – Линдли поймал себя на том, что с удовольствием свернул бы ему шею. И в первую очередь за то, на что он его обрек. Ведь когда они с мисс Даршо снова встретятся, она скорее всего навсегда возненавидит человека, который отправил ее отца на виселицу.
Казалось, она медленно всплывает на поверхность из бездонной пропасти. Когда Софи открыла глаза, белый туман начал разматываться, точно бинт, и она с недоумением увидела над собой потолок. Мир вокруг нее постепенно принимал четкие очертания, как будто Софи просыпалась после долгого сна. Минуточку… она действительно спала! Но почему она лежит в постели?
Это была отцовская постель… но где же тогда отец?!
И тогда она вдруг вспомнила. Он ушел, чтобы подготовить все к их отъезду. Софи повернула голову к окну. Поперек домов тянулись тени – будто вырастали из земли и ложились поперек дороги, как предвестники ночи. Судя по всему, дело близилось к вечеру. Господи помилуй, как получилось, что она так долго спала?
Чай… пустая склянка на чайном подносе… Боже милостивый, отец подлил ей в чай снотворное! И она сама не заметила, как уснула в этом неудобном кресле. Но тогда как она оказалась в постели, спохватилась Софи.
Лорд Линдли… Софи решила, что он ей приснился… приснилось, как он перенес ее на постель, как осторожно стащил с нее платье. Стоп. Это уж точно ей приснилось. Быстрого взгляда на ее платье оказалось достаточно, чтобы Софи убедилась – большая часть того, что ей привиделось, в действительности оказалось сном.
Проворно вскочив с постели, Софи покачнулась. Перед глазами все плыло – она была вынуждена постоять немного, дожидаясь, пока комната не перестанет кружиться перед ее глазами. Немного придя в себя, девушка выскочила из комнаты и кубарем скатилась вниз. Экономка накрывала стол к ужину.
– Ах, вот и вы, мисс! – заулыбалась она. – Вы так крепко спали, что я уж стала волноваться, как бы вы не пропустили ужин! Доктора вызвали к пациенту, но он скоро вернется и…
– Мой отец! Где мой отец?!
Экономка огорченно прищелкнула языком.
– Боюсь, мисс, ваш батюшка сбежал. За этими слабоумными тяжело присматривать.
– Слабоумными?! – Софи решила, что ослышалась.
– Но ведь они так и норовят удрать, верно? Тот приятный джентльмен, ваш друг, предупредил, что вы будете сильно тревожиться за вашего бедного отца, когда проснетесь. Он так переживал за вас, мисс, что поехал искать его. Не волнуйтесь, милочка. Вот увидите, он скоро вернется, не сомневайтесь.
Софи и не сомневалась. Как не сомневалась и в том, что Линдли наверняка в ярости. Впрочем, она тоже была зла, как сто чертей. Слабоумный?! Господи, как у него только язык повернулся назвать отца слабоумным? Да он не более слабоумный, чем сам Линдли! Разве ему не удалось обвести этого знатного зазнайку вокруг пальца? Еще как удалось! Слабоумный, как же!
Софи бросила взгляд на каминные часы. Боже милостивый… неужели уже так поздно? Отец исчез несколько часов назад. Если повезет, Линдли вряд ли сможет напасть на его след.
– Выходит, лорд Линдли был здесь? – спросила Софи самым безразличным тоном, на который только была способна, хотя внутри ее все кипело от злости.
– Был, голубушка, был. Заглянул повидать вас, да только вы спали.
– И давно это было?
– О, пару часов назад, не меньше. Заскочил на минутку и тут же назад.
Значит, он действительно был здесь, но почти сразу же ушел.
– Эээ… а он, случайно, не сказал, куда поехал? Где он собирается искать отца? – с деланным равнодушием осведомилась она.
Экономка, поспешившая вернуться к своим обязанностям, только плечами пожала:
– Да нет… не помню, чтобы он говорил. Уверена, что как только он отыщет вашего отца, так мигом привезет его назад. Не волнуйтесь, мисс. Вам очень повезло, что этот добрый джентльмен так заботится о вас и вашем батюшке.
– Да-да, конечно… нам очень повезло, – смущенно пробормотала Софи.
Оставив экономку накрывать на стол, она незаметно поднялась наверх и вернулась в свою комнату. Итак, отец сбежал, и было ясно, что возвращаться он не намерен. Софи могла бы голову дать на отсечение, что он и не подумает это сделать. Вероятно, решил, что без него ей будет лучше, с горечью подумала она. Может, он и прав. И все же на душе у Софи было тревожно. Она бы все отдала, лишь бы знать, где он сейчас.
Наверняка не в Уорике, хотя… он ведь сказал, что мадам обещала приехать и остановиться на том же постоялом дворе, что и они. Может, она приехала, и они оба сейчас там и ждут ее? Кстати, Линдли об этом неизвестно. Наверняка он решил, что отец попытается убраться как можно дальше от Уорика. Трудно представить себе, что человек, которого всюду ищут, рискнет спрятаться под самым носом у своего преследователя. Линдли решит, что отец слишком умен, чтобы сделать подобную глупость. Скорее всего он уже выехал из города и сейчас прочесывает округу в поисках своей жертвы.
В этом случае самое умное, что может сделать Софи, – это вернуться на постоялый двор. Даже если она ошиблась и отца там нет, возможно, она обнаружит там мадам. Она попросит ее о помощи, решила Софи. Мадам обязательно поможет, она не сомневалась в этом.
Поспешно схватив узелок с вещами, девушка выбежала из комнаты и на цыпочках спустилась вниз. Оставалось надеяться, что лорд Линдли заплатил доктору за услуги. А если нет… что ж, тогда лучше всего постараться уйти незамеченной. Экономка, занятая своими делами, была в задней части дома – Софи слышала, как она бренчит там ключами. Повезло, решила Софи и тенью выскользнула за дверь, бесшумно прикрыв ее за собой.
