Текст книги "Королева (СИ)"

Автор книги: Святослав Логинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Тревога! Тревога! – послышались беззвучные голоса.

Ил на дне взмутился, оттуда, и из зарослей водяной травы полезли хищные обитатели пруда: личинки стрекоз, водяные скорпионы, клопы-водомерки, все те, кого Анита ещё недавно так боялась. Вёл войско кусачий жук-плавунец, чёрный, с красной генеральской полосой по бокам.

Анита била, словно доказывая самой себе, что шпагу держать может. Отличное применение церемониальному королевскому оружию: колоть жуков и пиявок. Труднее всего обстояло дело с плавунцом. Закованный в броню жук размером с пол-ладони, такой, если вопьётся в ногу, так похуже иной собаки.

Когда генерал остался один, Анита перехватила клинок двумя руками и ударила, как била допотопного зверя, оживлённого великим червём. Жук оказался наколот на шпагу, словно на булавку. Он скрёб лапами, устрашающе двигал жвалами, но уже ничего не мог поделать. Анита выковыряла из прибрежной глины камень и одним ударом добила жука.

– Ура! – услышала она. – Победа! Жук-пожиратель мёртв!

Сотни головастиков, скрывавшихся среди водорослей, выплыли на свет и с обожанием смотрели на Аниту.

– Великая воительница, будь нашей королевой!

– Эх, малыши, – с горечью сказала Анита. – За вашей королевой по пятам идут враги, и уже сегодня меня убьют.

– Квак так? – вскричал самый большой головастик. – Мы этого не допустим, не будь я Квон. Братья, королеву надо спрятать. Мы не умеем сражаться, но прячемся мы лучше всех на свете. Королева, снимайте волшебную одежду и полезайте в пруд.

Надежды не было никакой, но Анита послушно принялась раздеваться.

– Ночнушку тоже снимать?

– Не обязательно. Она же не волшебная.

– А эти вещи волшебные?

– Ты не болтай, враги твои уже близко. Одежду быстренько сложи и в воду суй; жалко будет, если пропадёт. И сама в воду лезь. Ну, что ты осторожничаешь, тут никого кусачего не осталось, сама же всех перебила.

Дно в пруду было илистым, неприятным для ног, Анита провалилась в ил по щиколотки. Но вода оказалась тёплой и поверху чистой.

– Нырять с головой? – спросила Анита.

– С головой.

Анита зашла поглубже и окунулась с головой. Вынырнув, увидела, что Квон, у которого уже были задние лапки, выполз на лист кувшинки и нравоучительно вещает:

– Твоя одежда, несомненно, волшебная. В ней не холодно, не жарко, она не промокает, и случайный уголёк от костра её не прожжёт. Жалко отдавать хорошие вещи противнику.

– Помилуй, Квон, откуда ты такие слова знаешь?

– Сами в голову лезут. Я же головастик, башка вон какая, а к ней в придачу хвостик. Ни рук, ни ног нет. Вот и остаётся умные мысли думать. Но ничего, у меня уже задние лапки проклюнулись, так умные мысли уходят, сменяются на хорошие, спокойные мыслишки о комарах, гусеничках. Настоящие лягушки ни о чём другом не думают.

– Я-то зачем здесь сижу? Хоть в пруду, хоть где – найдут меня.

– Тише… Твои враги уже здесь и тебя ищут. Мы тебя прячем, поэтому увидеть тебя они не могут, а услышать – запросто. Так что я болтать могу, а тебе лучше помалкивать. Вот, кстати, и они. Сиди тихо и не гони волну.

Из зарослей на берег пруда выметнулось четыре неприятных существа. Головы наподобие лошадиных, шесть конечностей: задняя пара – точно ноги, передняя – руки, а средняя годилась и туда, и сюда. Теперь стало понятно, что имел в виду болотный князь, когда говорил, что у ползунов полторы пары рук и полторы – ног. На поясе у каждого висел кривой меч, и Анита понимала, что он может не только рубить, но и плеваться огнём.

Ползуны, элитные части противника. У него их немало, элитных частей. Стрелки, что караулили их под обрывом, тоже элитные части, хотя похожи они на ползунов или нет… даже спросить не у кого.

– Ищите, – хрипло сказал один урод. – Я знаю, она где-то здесь, ей некуда деваться.

– Как искать? – прохрипел другой. – След потерялся, я ничего не чую.

– По следу и дурак найдёт, а ты ищи так.

– Ишь, как мучается, – заметил Квон. – Не может понять, что случилось. Ты молчи, а мне можно и поговорить, они всё равно ничего не разберут. Это для нас ты королева, а для них – головастик. На головастиков никто не обращает внимания, разве что водяные скорпионы, а их тут не осталось.

Один из ползунов опустился на все шесть колен, ткнулся мордой в траву.

– Она здесь была, я чую запах.

– А потом?

– Потом ушла.

– Куда?

– Не знаю. Следов не осталось, вообще никаких.

– Идиоты! Что вы вообще знаете? Верховым чутьём не можете, понизу ищите. Она должна быть близко.

Все четверо опустили морды к траве и пошли кругами, постепенно удаляясь от пруда.

– Ну вот, заметил Квон, – платье готово, теперь можно потихоньку вылезать из воды. Главное, молчать и не плескаться.

Анита хотела спросить, о каком платье идёт речь, но мысль о том, что страшные ползуны бродят рядом, заставила промолчать.

Осторожно, стараясь не взмутить донный ил, Анита направилась к берегу, а опустив глаза, чуть не ахнула от удивления. Поверх промокшей ночной рубашки на ней было платье из тончайшей зелёной материи. Оно спускалось почти до земли, а сверху вместо воротника красовался капюшон, какие разве что у плащей бывают.

Квон, взявший на себя роль чичероне, самодовольно пояснил:

– Это дар твоих подданных, королева. Пока ты была в воде, они собрали в пруду всю тину и соткали это чудесное платье. Заметь, соткали, хотя у них нет рук. Ты капюшон-то не сбрасывай; пока он на твоих волосах, ты невидима для всех, кроме головастиков. А скинешь капюшон, тебя сразу увидят.

Анита склонила голову, показывая, что поняла.

– На левой руке у тебя колечко. Оно тоже свито из тины, но ты не бойся, оно прочней морёного дуба. У других королев символы их власти венцы или короны, а у тебя – колечко. Оно волшебное. Достаточно тебе окунуть руку с кольцом в стоячую воду, как все головастики, что есть в округе, придут тебе на помощь. Там ещё есть какие-то волшебства, но я забыл, какие.

Анита улыбнулась и опустила ладонь в воду. Поверхность пруда заискрилась от мельтешения тысяч головастиков.

– Спасибо, мои хорошие, – одними губами прошептала Анита.

– Ура! Наша королева довольна нами! Да здравствует королева! – беззвучно загремел хор голосов. Никто посторонний не мог слышать этой здравицы, но королева разбирала всё. Она милостиво повела рукой, отпуская подданных.

Со дна Анита достала зелёный мешочек, в который был уложен дорожный костюм. Квон сказал, что одежда внутри мешочка сухая. Проверять Анита не стала, она уже привыкла к чудесам.

– У нас ничто не портится, – пояснил Квон, – потому что мы очень умные и всё делаем хорошо. – Он вздохнул и добавил:

– Но скоро я стану лягушкой. Лягушки глупые, но счастливые. Не знаю, что лучше: быть умным или счастливым… Наверное, счастье, всё-таки лучше ума.

Шпага в ножнах также была упакована в зелёный чехольчик, который прятал оружие от чужих глаз.

– Шпагу можно вытащить, повоевать, а потом спрятать, но лучше этого не делать, а то враги сбегутся. А так ты покамест на солнышке пообсохни, а ночевать устраивайся на пригорке, где сухо. Спи тихонько. Ты ведь не храпишь во сне?

– Нет, что ты.

– Правильно. Королевы не храпят. Но и плакать не надо – услышат. А утром пойдём к маме-Кваке, чтобы она подарила тебе коробочку.

– Зачем?

Квон задумался.

– Не знаю, – сказал он наконец. – Забыл. Но без неё – никак.

– Меня ночью, – осторожно спросила Анита, – по запаху не найдут? Они, вон какие нюхачи, что сыскные собаки.

– Нет. Пока на тебе платье, от тебя будет пахнуть тиной. Никакой одеколон наружу не пробьётся.

Аните вспомнилось, как болотный князь говорил, что от Эйна с прошлого похода припахивает тиной. Теперь и от неё также пахнет, вот только Эйна нет в живых.

Ночью Анита почти не спала. Было грустно и страшно, да вдобавок ещё и есть хотелось. Несколько раз по берегу проходили группы ползунов, их глаза светились в темноте неземным синим светом. Пригорок ползуны обходили стороной, наверное, волшебное платье отводило их.

Утром, едва рассвело, Анита была у пруда. Квон оставался там же, где Анита вчера покинула его.

– Нам уже можно идти? – чуть заметным шёпотом спросила Анита.

– Куда?

– К маме-Кваке.

– Зачем?

– Просить какую-то коробочку. Ты говорил, что без неё никак.

– Да, было что-то такое. Но я не поплыву, мне расхотелось. Глупости всё это. Зато ты посмотри, у меня за ночь выросли передние лапки. Я теперь почти настоящий лягух. Правда, я ещё не знаю, мальчик я или девочка. Вот хвостик отпадёт, стану настоящим лягушонком и узнаю. А головастиковые фантазии мне уже сейчас неинтересны.

– Эх, Квон, а я так на тебя надеялась.

– Проси помощи у малышни. Им делать нечего, а мне недосуг, мне расти надо, вес набирать. Еда это самое главное. Вот ты есть хочешь?

– Хочу, – сердито ответила Анита.

– А я уже поел. Мне ночью приснилось, будто я съел комара. Но с комаром мне ещё долго не управиться. Утром пришлось обходиться всякой мелочью, не помню, как она называется.

– Дафнии, циклопы и прочий зоопланктон, – пискнул из-под ряски маленький головастик, подслушивавший разговор.

– Ты дурака не слушай, а то сама такой же станешь. Планктон кушать надо, а не знать, как он называется.

– Малыш, как тебя зовут? – спросила Анита.

– Клильк, ваше величество.

– Ты можешь проводить меня к маме-Кваке?

– Я не знаю, где она живёт. Я ещё не плавал так далеко. Надо у других головастиков спросить.

Анита опустила руку с кольцом в воду и, когда вокруг собрались толпы головастиков, спросила:

– Кто знает, где живёт мама-Квака?

– Я!.. – неслышно прогремел хор безмолвных голосов.

– Кто может меня к ней проводить?

– Мы все проводим! – единогласно вскричали головастики.

– Стойте! – завопил Квон. – Самое главное забыли: королева хочет кушать! Планктона она не ест, головастиков – и подавно. Чем её накормить?

– Это очень просто, – сказал лобастый головастик без малейших признаков ног. – У королевы есть волшебное кольцо. Оно не умеет бить и убивать, ранить и обижать. Оно не помогает в сражении, но любое не злое желание оно немедленно выполняет, ведь в нём сила всех головастиков вселенной. Надо зажать правой рукой руку с кольцом и пожелать что угодно. Если головастики в силах исполнить желание, оно сбудется.

Анита сжала кольцо правой рукой и сказала про себя: «Хочу есть!»

Ломоть горячего, только из печи, хлеба и горстка иловатой, зачёрпнутой в пруду воды – лучшего завтрака невозможно представить.

То, что королева пьёт воду из их родного пруда, привело собравшихся в полный восторг. Поступок, достойный настоящей повелительницы!

После королевской трапезы, вся громада, ведомая несколькими знатоками, отправилась в путь. Оказалось, что идти надо совсем немного, сотня шагов или чуть больше. Берег в этой части пруда был вязким, и, по собственной охоте, Анита туда бы не полезла.

Мама-Квака, большая жирная лягушка сидела на листе кувшинки и взирала на мир из-под полуприкрытых век.

– Мама, мама!.. – закричала головастики, смотри, это наша королева!

– Играйте, детки, – скрипучим нутряным голосом произнесла лягуха.

– Мама-Квака, – вступил в переговоры юркий Клильк. – Королеве очень нужна твоя волшебная коробочка. Подари ее, пожалуйста.

– А рассказывать всем, кому ни попадя, мои тайны – нехорошо, – последовал ответ.

Неуловимым движением Квака дёрнулась вперёд, широкий беззубый рот приоткрылся на мгновение, и Клильк, не успев охнуть, исчез в маминой глотке.

– Что ты делаешь?! – закричала Анита, забыв, что надо соблюдать тишину.

– Завтракаю, – хладнокровно ответила Квака.

– Но ведь это твой ребёнок!

– И что? Я его породила, я его и слопала.

– Детей нельзя есть! – горячо воскликнула Анита. – Детей надо любить!

– Я и люблю. Особенно на завтрак.

– Ты подлая!.. – процедила Анита, схватившись за шпагу, скрытую до поры в зелёном чехольчике. – Ты им не мама, ты выметала икру и бросила на произвол судьбы, даже не подкинув в приют. Мамы так не поступают.

– Нет! – в тысячу голосов закричали головастики. – Не убивай! Это наша мама!

А ведь они правы. Без большой глупой лягушки не будет и головастиков. Но всё же остановиться Анита не могла.

– Если прилетит серая цапля и съест маму-Кваку, что вы скажете тогда?

– Это будет очень печально, – ответил умненький головастик, – но таков закон жизни. Найдётся другая лягушка, которая займёт мамино место.

– Значит, убивать нельзя, а съесть можно?

– Получается, что так, – согласились головастики. – Нас же едят.

– Замечательно… – мстительно прошептала Анита, продемонстрировав Кваке шпагу. – Я не буду тебя убивать, я насажу тебя вот на этот шампур, зажарю на костре и съем.

Можно представить, как возмутился бы советник Карлеон, услыхав, что церемониальную шпагу королев обзывают шампуром. Но здесь было некому испытывать пиетет перед королевскими регалиями. Зато угроза быть зажаренной Кваку напугала.

– Люди лягушек не едят! – быстро сказала она.

– Ещё как едят! У нас в библиотеке есть книга «Кухня народов мира», и там приведён рецепт: лягушачьи лапки а ля фрикассе из кур. Выбирай: отдашь коробочку или станешь фрикассе?

– Подавись ты своей коробочкой! Всё равно она мне не нужна!

Небольшой сундучок, возникнув словно из ниоткуда, шлёпнулся у ног Аниты.

С трофеем в руках Анита выбралась на сухое, раскрыла сундучок. Он был пуст.

– Что с ним теперь делать?

– Туда можно положить что-нибудь своё, и будет удобно носить, – сказал умненький головастик. – Мы ничего не носим, и у нас нет ничего своего. Поэтому маме-Кваке коробочка была не нужна.

У Аниты была шпага и тючок с упакованным дорожным костюмом. Ни то, ни другое, в махонький ларчик, мягко говоря, не влезали. Но когда Анита, пробы ради, примерила к сундучку тюк с вещами, оказалось, что он прекрасно входит внутрь, и там ещё остаётся место. Шпагу Анита прятать не стала; на войне оружие должно быть в руках. Закрытый сундучок по-прежнему ничего не весил, а вскоре выяснилось, что и в руке его держать не обязательно, а можно прикрепить к платью, и он ничуть не будет мешать движениям.

Удобная оказалась вещь. Теперь можно отправляться в путь, сторожко шагая среди рыщущих врагов, день за днём приближаясь к горному хребту, вершины которого уже не освещаются первыми лучами солнца, а просто синеют вдалеке.

Проститься как следует со своим народом Анита не успела; из-за пригорка вышли ползуны. Они и прежде проходили совсем близко, патрули по четыре-пять особей. В эти минуты Анита замирала и стояла, стараясь не дышать. Чем-то происходящее напоминало игру в жмурки, но жмурки смертельно опасные. На этот раз врагов было много. Любой из гвардейцев с полувзгляда точно определил бы их число. Анита видела одно: врагов очень много – десятки, если не сотни. Вёл отряд устрашающего вида ползун, весь увешанный амулетами, в шапке с ветвистыми рогами. Меч он держал в правой средней руке, а верхними руками сжимал жезл со светящимся навершием.

– Она здесь! – прохрипел шаман. – Я чую следы колдовства: не нашего и не ихнего. Значит, это ейное колдовство. Она прячется, но мы её найдём. Ползите плечо к плечу, проверяйте всякую травинку, любую соринку. Она не должна уйти.

Рядовые ползуны опустились на четыре конечности и медленно двинулись вперёд.

Анита беспомощно оглянулась. Что делать? Отступать в пруд? Клубы ила под ногами тотчас выдадут её. Оставаться на берегу? Через три минуты она будет схвачена, её найдут, не видя, просто на ощупь.

Вражеский шаман смотрел прямо в лицо Аните. Глаза его светились сапфировыми огнями.

– Ква-ра-лева!..

Кричал Квон. Было видно, как невероятно трудно ему преодолеть обретённое лягушачье безразличие: хвостик – последнее, что связывало его с миром головастиков, дрожал от напряжения и готов был отвалиться, но Квон продолжал кричать, неслышно разевая рот:

– Кваралева! У тебя кольцо! Пожелай спастись!

Анита схватила правой рукой левую, крепко зажала кольцо, загадала: «Хочу в королевский дворец, в янтарный зал», – и ещё успела крикнуть во весь голос:

– Спасибо!

Мир крутанулся вокруг замершей Аниты и вновь успокоился, но в ином порядке.

После солнечного утра, сиявшего на берегу пруда, янтарный зал показался тёмным и мрачным. Окон здесь не было, пламя двух масляных светильников не могло рассеять тьму. Отблески огня змеились в глубине янтарных пластин. Должно быть, на ярком свету, здесь было на редкость красиво, но сейчас всё напоминало, что замок в осаде, и защитникам не до красоты.

Отворилась украшенная солнечными камнями дверь, снаружи проник яркий свет. В зал вошёл королевский гвардеец.

При виде знакомой формы Анита вздрогнула, но морщинистое лицо и седые усы подсказали, что это совсем другой человек. В руке гвардеец держал меч, который светился так ярко, что стены и потолок зала немедленно заиграли праздничными отблесками.

Удивительная вещь – мечи гвардейцев! Хотя, надо признать, что огненные стрелки противника вооружены не хуже. В колдовском мире невозможны карабины и пулемёты, зато есть огненные мечи. А вдуматься, так много бы навоевали солдаты с карабинами против оживших окаменелостей Эзмуна? Нет уж, для волшебного мира лучше волшебный меч. Во всяком случае, для него патронов не надо.

– Здесь никого нет! – крикнул гвардеец.

– Звук был такой, словно в янтарный зал кто-то вошёл, – ответил голос сверху.

– Как сюда пройти? Переход сломан, в мраморном зале идёт бой.

– Вот именно, что бой. Давай-ка немного покараулим на всякий случай.

В зал зашёл ещё один гвардеец. Анита осторожно прошмыгнула мимо него и начала подниматься по винтовой лестнице. Не избавиться было от ощущения, что сейчас лестница начнёт превращаться в грот, а потом выведет на вершину неприступной горы. Но, нет, через пару оборотов лестница окончилась, и Анита вышла в большой двусветный зал. Сквозь широкие окна светило солнце.

Было немного неловко прятаться от стражников, ведь это не уроды-ползуны, а свои гвардейцы, но Анита хотела сама найти советника Карлеона, если, конечно, он жив, а не быть приведённой к нему, словно пойманная шпионка.

И тут же, хотя Анита и не думала прикасаться к кольцу, её желание исполнилось: в зал быстро вошёл Карлеон.

– Здравствуйте, советник, – произнесла Анита, столкнув с волос капюшон. – Я пришла.

Карлеон обернулся. Лицо его вытянулось от удивления.

– Откуда ты здесь?

– Я пришла, – повторила Анита. – Вы говорили, что мне, во что бы то ни стало, надо пробраться во дворец. Вот я и пришла. Вы знаете, все мои солдаты погибли, и лейтенант Эйн тоже, а я осталась жива.

– Не понимаю! Тебя уже два дня, как должны схватить! Я с минуты на минуту жду, что твою отрубленную голову, насаженную на пику, выставят на одном из заплотов осаждающих. А ты, что устроила?

– Как отрубленную? Зачем? Вы же говорили, что без принцессы не будет победы. Вы что, мне лгали?

– Милочка, не надо сильных слов. Причём здесь ложь? Военная хитрость или, если угодно, государственная мудрость.

Государственная мудрость, та самая, которой не было у болотного князя…

– Вы мне лгали, – твёрдо повторила Анита. – А гвардейцы, которые шли со мной, они тоже лгали?

– Нет, они были уверены, что спасают принцессу. Иначе они не смогли бы жертвовать собой так безоглядно, и враг мог бы заподозрить ловушку.

– И вы хладнокровно отправили их на смерть.

– Это война, – жёстко произнёс Карлеон, – на войне люди гибнут, и командующий вынужден отправлять их на смерть, неважно, хладнокровно или ещё как. Между прочим, я и сам рисковал жизнью там, вместе с вами. Впрочем, довольно пустых разговоров. Что сделано, то сделано, надо исправлять, что можно. Давайте сюда шпагу и, кстати, костюм у вас цел?

– Костюм цел, но я его не отдам. И шпагу тоже.

– Как это, не отдам? Это церемониальная шпага, оружие королевского рода. Тебе её дали, чтобы враги были абсолютно уверены, что захватили принцессу. План не удался, и теперь ты обязана вернуть шпагу.

– Не забывайте, что принцесса это я, – напомнила Анита.

– Ты принцесса? Какая глупость! Настоящая принцесса давно в замке, а ты – приманка для врага, подсадная утка, и не больше. Шпага, костюм, всё это части антуража, чтобы шаманы ползунов чуяли их магию и в любую минуту знали, где ты находишься. Не понимаю, как ты сумела их одурачить. Тебе дали лучших солдат, чтобы враг поверил, будто ты и есть принцесса. Кое-что мне удалось. Отборные части противника были отведены от столицы, и мы за это время сумели получить подкрепления. Но потом ползуны должны были поймать тебя и, думая, что убили принцессу, пойти в неподготовленное самоубийственное наступление, в котором потерпели бы чудовищное поражение, ведь принцесса жива и будет вдохновлять воинов. Ты не представляешь, какая это страшная сила, когда юная принцесса выходит на защиту столицы. Конечно, теперь враг будет осторожен и не рванёт очертя голову. Но зато мы сохранили шпагу королевы.

– Нет, не сохранили, – сказала Анита. – Я её не отдам.

– Я же объяснил, ты не имеешь на неё никакого права. Ты обязана вернуть чужое. Разве тебя не учили, что чужое брать нельзя?

– Вы давали мне эту шпагу навсегда, и я не обещала её вернуть. Я не виновата, что вы мне лгали. Я шла с этой шпагой сквозь врагов, я воевала, держа шпагу в руке, воевала всерьёз, хотя вам мои битвы покажутся смешными. Я сроднилась с оружием, оно теперь моё. Если угодно, попробуйте её отнять, вы же лучший боец королевства, а я просто девчонка.

– Никто из подданных не смеет нападать на того, в чьих руках церемониальная шпага, – мрачно сказал Карлеон. – Здесь это знают все, но откуда это знаешь ты?

– Шпага шепнула, – весело ответила Анита. – Я теперь много чего знаю. Например, что чудесное свойство шпаги распространяется только на дворец. Потому вы и не побоялись, что она попадёт в руки противника. А сейчас, стоит мне выйти наружу, шпагу тотчас отнимут. Ведь так?

– Что ты хочешь? – хрипло спросил Карлеон.

– Прежде всего, я хочу видеть принцессу. Настоящую принцессу, ради которой вы хотели принести в жертву меня.

– Это невозможно. К принцессе никого не допускают.

– Вы опять лжёте. Но подумайте, ведь я могу найти принцессу и сама. Какие бы лабиринты там ни были, я легко пройду их.

– Нет никаких лабиринтов! Принцесса в соседнем зале. Только учти, раз ты изучила свойства церемониального оружия, то должна знать, что напасть на истинную принцессу ты не сможешь. Иначе дворцовые перевороты случались бы у нас через день.

– Хорошие у вас нравы, – буркнула Анита. – Не бойтесь, не буду я ни на кого нападать. Мне посмотреть охота.

Толкнув широкие, двустворчатые двери, она прошла в соседний зал. Никакого трона там не было, наверное, это была столовая. Принцесса сидела в кресле за круглым столом. Перед ней стояло блюдо с кукурузными лепёшками и ваза варенья из маковых лепестков. Ничего удивительного в таком меню не было, больше всего на свете толстуха Марго любила кукурузные лепёшки с вареньем.

– А, Анитка! – воскликнула она, увидав подругу. – И ты здесь… А я, видишь, прынсессой заделалась. А потом королевой стану. Правда, здорово?

– Здорово, – согласилась Анита.

– Что-то ты не радуешься. Завидно, да? Но ты не огорчайся, я, как королевой стану, тебя фрейлиной назначу или даже стас-дамой.

– Спасибо, – сказала Анита. – Только мне не надо. Я и без того королева.

– Какая ты королева? – оскорбилась Марго. – Вот я стану королевой, то так наряжусь – закачаешься. А у тебя тряпка зелёная, какими пол моют.

– Уж какая есть. Удачи тебе, королева Марго Первая.

Анита вышла из столовой. Увидав её, Карлеон бросился навстречу.

– Я выполнил своё обещание. Теперь верни шпагу.

Анита покачала головой.

– Представляю, что вы сделаете со мной, как только шпага окажется у вас.

– Послушай. Я не палач и не убийца, мне не доставляет никакого удовольствия мучить и убивать. Ты будешь просто жить здесь во дворце. А хочешь, я отправлю тебя домой, в твой мир…

– Вы говорили, что туда больше нет дороги.

– Я говорил, что туда нет простой дороги. Но если очень постараться, пройти можно. Ведь у тебя там остались свои планы, мечты. Я мог бы помочь их исполнить.

– Математику, если захочу, я выучу сама без помощи волшебных сил.

– Есть проблемы кроме математики. Я не вполне в курсе, но ты переживала из-за какого-то молодого человека. Я могу сделать так, что он влюбится в тебя без памяти.

– Это Бастин, что ли? Мне он не нужен. Пусть целуется, с кем хочет, – ответила Анита и добавила про себя, так тихо, чтобы даже головастики не расслышали: – А лейтенанта Эйна мне не вернёт всё колдовство вашего мира.

– Но послушай…

– Прощайте, советник, – перебила Анита, прижав правой рукой кольцо. – Вам придётся защищать столицу без моей шпаги. Но ведь вы и так хотели отдать её врагу в обмен на мою голову. Не ваша вина, что обмен не состоялся. Зато у вас есть непобедимая воительница Марго Первая. Постарайтесь, чтобы она не стала Последней. Мне любопытно будет узнать, как она вас защитит.

«Домой!» – не дожидаясь ответа, загадала желание Анита.

Мир крутанулся уже привычно, солнечный день погас, в сквере перед приютом была ночь или поздний вечер. Над дверями спальных корпусов горели фонари, да светилось окно в привратницкой. Нетрудно догадаться, после того, как в одну ненастную ночь исчезли разом две воспитанницы, за порядком стали следить строже.

Старый платан лежал на земле. Вершина и толстые ветви были отпилены и увезены куда-то, но ствол пока оставался на месте. Яма, образованная вывороченными корнями, была засыпана щебнем. Это хорошо, значит, никто не пророет ход к волшебным местам. Потом самосвал привезёт кузов садовой земли, и Анита посадит на том месте, где рос когда-то платан, красивые, но очень колючие кусты барбариса.

Оглядевшись, Анита прошла в дальний конец сада, где цвёл полузаросший пруд. Опустила руку с кольцом в воду, и гладь пруда взбурлила от сотен приплывших головастиков.

– Здравствуй, королева! У тебя всё в порядке?

– Здравствуйте малыши! У меня всё хорошо. А как живётся вам?

– Мы живём чудесно! Скорпионов в пруду мало, и они стали смирными. Мама-Квака больше нас не ест. Только мальчишки ловят нас сачками и сажают в банку, где мы не можем жить.

– Вот как? Я найду способ управиться с мальчишками. Они отучатся ловить головастиков.

– Спасибо, королева!

Анита отпустила не вовремя разбуженных малышей, сняла зелёное платье, оставшись в одной ночнушке, платье аккуратно уложила в ларчик, где уже хранился походный костюм. Сверху положила шпагу. Шпага была довольно длинной и не должна была поместиться в коробочке, но Анита постаралась, и всё вышло как надо. Напоследок Анита уложила в коробочку саму коробочку, чтобы никто не мог найти и забрать её. Последнее кому-то может показаться странным, но тот, кто внимательно следил за событиями недавнего времени, не станет ничему удивляться.

Теперь, о чём бы её ни спросили, Анита будет отвечать: «Где была – не знаю, что делала – не помню».

Глубоко вздохнув, Анита подошла к дверям приюта и осторожно постучала.