Текст книги "Прокачай мозг методом Шерлока Холмса"

Автор книги: Светлана Кузина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Детективная задача 34
Душителя выдала тень

Наружное наблюдение за объектом, или попросту слежка, всегда выводило из себя доктора Ватсона. Его энергичная натура не выносила многочасового ожидания в засаде.

Вот и сейчас, изнемогая от бездействия, он то и дело откладывал газету, исподтишка бросая нетерпеливые взгляды в сторону подъезда на другой стороне улицы. Уже третий час они с Холмсом «плавились» под июньским солнцем за столиком летнего кафе, безуспешно дожидаясь, когда известный авантюрист Раф Карлино по кличке Туз выйдет, наконец, от своей подружки.

– Я не понимаю! – взорвался Ватсон. – Ну о чем можно так долго говорить с женщиной, да еще такой глупой!

– Друг мой, – взгляд Холмса слегка затуманился, – именно с глупыми женщинами предпочитают общаться умные мужчины. Но вы не волнуйтесь: если есть нора, из нее рано или поздно кто-нибудь выйдет. К тому же, – Холмс был как всегда спокоен, – нервничать на нашей работе опасно для жизни.

– Вы опять шутите? – доктор подозрительно покосился на Холмса.

– Даже и не думал, – сыщик расстегнул еще одну пуговицу на своей рубашке. – Хотите я вам расскажу про то, как наш агент «сгорел» во время слежки из-за своей чрезмерной впечатлительности? Лет двадцать назад в нашем управлении работал детектив Чанк, которому однажды пришлось в одиночку вести слежку за Душителем, Лео Карром. Было известно, что Лео вооружен и готов на все, поэтому Чанк сильно нервничал. И вот в тот самый момент, когда напряжение достигло апогея, Чанк неожиданно потерял Душителя. Нервы детектива были на пределе – в любой момент на него мог броситься не знающий жалости убийца. Озираясь, он стоял среди каких-то подозрительных и жалких лачуг в самом мрачном районе города.

– И тут, – сыщик выдержал эффектную паузу, – из-за туч выглянуло солнце, и прямо перед Чанком на землю упала похожая на человека тень стоящего сзади дерева. Потрясение было таким сильным, что бедняга умер на месте от разрыва сердца.

– Да, неопытный был сыщик, – успокаивая сам себя, натужно улыбнулся Ватсон. – Но я-то слышал эту историю совсем в другом виде. Мне рассказал ее в первый год службы мой знакомый Лайерс.

– Помню, помню, – улыбнулся Холмс. – Колоритный старик, но у него был один серьезный недостаток.

– Какой еще недостаток? – удивился доктор.

– Я вам потом расскажу. Давайте свой вариант.

– Хорошо. Значит, дело было так. Чанк на самом деле держал на крючке Душителя Лео и ровно сутки без сна и отдыха не упускал его из виду. Поэтому когда этот мокрушник принялся что-то долго выкапывать на пустыре в трущобах Гронкса, то Чанка, который прятался за мусорным баком, от напряжения и усталости сморило, и он на минуту заснул. И тут ему приснилось, что он – как и на самом деле – прячется за мусорным баком, выслеживая озверевшего Душителя Лео. И что Душитель заметил слежку и метнул в Чанка свой знаменитый зазубренный нож. И надо же так случиться, как раз в ту же секунду, когда нож должен был вонзиться в горло Чанка, в это самое место – но уже на самом деле! – врезался огромный жук или что-то в этом роде. Бедняга Чанк не перенес такого шока и рухнул прямо на кучу каких-то объедков.

– Да, – выслушав эту мрачную историю, снова повторил сыщик, – старина Лайерс и впрямь был очень колоритной фигурой, вот только один недостаток…

– Да что вы заладили про этот недостаток? – не выдержал Ватсон. – Что вы имеете в виду?

– Ничего особенного, – Холмс вовсю улыбался. – Просто Лайерс очень любил приврать.

Почему Шерлок Холмс не поверил истории, рассказанной Ватсоном?

Детективная задача 35
Криминальные стихи

Дверь в кабинет Ватсона осторожно приоткрылась, и в узкую щель протиснулась голова Шерлока.

– О, Холмс! – радостно всплеснул руками доктор Ватсон, выстраивавший в этот момент семерых хмурых мужчин в одну шеренгу. – Заходите, заходите!

И он бросился втаскивать упирающегося Холмса в кабинет.

– Да уймитесь, вы! – вяло отмахивался тот. – Я только что из отпуска.

– Так это же здорово! – не унимался доктор. – Значит, ваш котелок, – он дотронулся до яйцевидной головы инспектора, – в идеальном состоянии. А мне как раз опознание надо провести.

– А в чем дело? – сразу заинтересовался Холмс.

– Пока вы в своем загородном доме покачивались в гамаке и предавались интеллектуальным порокам, я тут распутывал одно дельце. Три дня назад, как раз во время матча между «Крутыми ангелами» и «Ласковыми монстрами», один умелец в костюме Деда Мороза ограбил банк «Надежный». По горячим следам мы накрыли рецидивиста по кличке Профессор. Вон он, третий слева, – Глум указал рукой на гориллообразного детину совсем не профессорского вида, но с быстрыми нервными пальцами, все время находящимися в движении.

– Почти все улики налицо, – понизив голос, продолжал Ватсон, – однако Профессор не признал своей вины. К тому же единственный свидетель, случайно видевший, как бандит переодевался после ограбления, описал в общем-то другого человека. Правда, дело было вечером, и свидетель, поэт Лукофаций, не уверен в точности своих показаний. К тому же, как и все современные поэты, он немного с приветом и вполне мог что-нибудь перепутать. Я решил устроить опознание, чтобы отбросить все сомнения.

– Так это поэт томится там за дверью? – усмехнулся инспектор.

– Ну да, я как раз собирался его вызвать.

– Ладно, зовите вашего Лукофация, – обреченно махнул рукой Холмс, поняв, что ему не вырваться из цепких объятий доктора.

Ватсон радостно кивнул и позвал свидетеля. В ту же секунду дверь распахнулась, и в кабинет влетел престранный субъект с горящими глазами. Вид его не оставлял никаких сомнений, что это поэт, и поэт гениальный. Редкая, но ухоженная бородка гения была выбрита в шахматном порядке, одна бровь отсутствовала, а другая была выкрашена в пурпурный цвет. Роскошные черные кудри, обрамляющие голову буревестника новой поэзии, поддерживала идущая через лоб повязка, на которой красовалась черная надпись «Слава Богу!».

Завидя выстроившихся для опознания мужчин, Лукофаций резко затормозил, развернулся и, выбросив вперед левую руку, замогильным голосом начал декламировать:

Чимол, чимол, датог бяте,

Датог бяте, волятвыз…

Все, кроме Профессора, невольно расхохотались. Ватсон же, раздраженный видом и странным поведением Лукофация, вовремя остановил его:

– Ваши стихи, как всегда, прекрасны, но давайте перейдем к делу.

Поэт очнулся, пристально вгляделся в шеренгу мужчин и, гневно сверкнув очами, изрек:

– Истинно, истинно здесь я не вижу мужа, который, алкая богатства, злато из банка на быстрых колесах увез.

– То есть вы хотите сказать, – перевел Холмс, – что среди присутствующих в этой комнате нет человека, принимавшего участие в ограблении банка «Надежный»?

– Да, – неожиданно нормально ответил Лукофаций, – именно это я и хотел сказать.

– А мне кажется, что вы не только узнали Профессора, но и сами замешаны в этом деле, – усмехнулся Борг.

Почему Шерлок Холмс не поверил Лукофацию?

Детективная задача 36
Подпись выдает характер

Слава свалилась на голову инспектора Борга сразу после блестящего расследования громкого дела о Субботнем Потрошителе. Не успела высохнуть краска на экстренном выпуске «Городских хроник», половину первой страницы которого занимал портрет пойманного маньяка и только четверть – самого Борга, как его уже стали узнавать на улицах. А перед входом в полицейское управление ему и семенящему рядом сержанту Глуму преградила дорогу дама необъятных размеров.

– Мистер Борг! – с восторгом пробасила она, заключив перепуганного инспектора в объятья. – Я так рада видеть вас! Вы спасли наш город!

Поскольку полузадушенный герой не издавал никаких ответных звуков, великанша разжала руки и, спохватившись, вытащила из сумочки тот самый номер «Хроник» и ручку.

– Вы непременно должны дать мне автограф!

– С удовольствием! – искренне обрадовался чудесному избавлению инспектор и, чиркнув на газете какую-то закорючку, быстро юркнул в приоткрытую дверь управления.

– Не понимаю, – завистливо пробурчал Глум, – чего она-то радуется. Ведь Потрошитель интересовался только молодыми, изящными и симпатичными девушками.

– Да-а, – двусмысленно протянул Борг, еще не пришедший в себя после бурного натиска поклонницы, – странные вкусы у этих маньяков. Но давайте не будем о грустном.

– Пожалуйста, – Сержант был сама любезность. – Я сейчас впервые увидел вашу подпись и удивился, какая она простая и неказистая. Но я вдруг вспомнил одного чудака, который проходил свидетелем по важному делу. Так вот он вместо подписи на листе с показаниями написал телефонный номер своей любимой девушки.

– Что, что? – поперхнулся инспектор. – Телефонный номер?

– Вот именно! – с неожиданным жаром подтвердил Глум. – Я и сам сначала удивился и даже подумал, что этот парень – кстати, его зовут Глен Скабрези – издевается надо мной. Но он на полном серьезе сказал мне, что каждый человек имеет право подписываться, как угодно, и что ни в Уголовном кодексе, ни в Конституции нет никаких ограничений на этот счет.

– Здесь этот ваш Скабрези, конечно, прав, – согласился Борг. – Но он все-таки с приветом.

– Только в этом пункте. А в остальном абсолютно нормальный человек. К тому же он здорово помог своему боссу доказать алиби в деле о хищении.

– Хм, – инспектор был явно озадачен. – А что это был за номер?

– 10–916–6. Я помню его до сих пор! Да вот взгляните сами. – Порывшись в толстой папке, Глум вытянул лист бумаги. – Вот последняя страница его показаний и та самая «подпись».

Инспектор выхватил листок и стал внимательно разглядывать его со всех сторон. Он поворачивал его и так и эдак, подносил к глазам, пытался смотреть на свет и даже зачем-то понюхал.

– Вы забыли попробовать его на вкус, – тоненько засмеялся Глум, и как раз в этот момент инспектор внезапно хлопнул себя рукой по лбу.

– Боже, какой я идиот! Это же просто, как репка!

– Что, что такое? – забеспокоился сержант. – Ничего не понимаю!

– Да тут и понимать нечего, – всплеснул руками Борг. – Необходимо еще раз срочно проверить показания вашего «ценного» свидетеля.

Что вызвало сомнения знаменитого сыщика?

Детективная задача 37
Нелюбимый мужчина

На двадцатилетие своей свадьбы доктор Ватсон пригласил своих коллег и, конечно, Шерлока Холмса. Однако знаменитый сыщик всегда избегал шумных застолий и поэтому решил прийти пораньше, поздравить «молодых», после чего удалиться под благовидным предлогом.

Явившись за час до назначенного времени, сыщик вручил чете Глумов шикарный подарок, произнес все необходимые поздравления и, извинившись, стал раскланиваться. Прощаясь с хозяевами, Холмс умело закруглил утомительные церемонии цветистыми комплиментами и, лучезарно улыбаясь Матильде, жене Глума, начал постепенно отступать в сторону прихожей.

– Представляю, – не удержался он напоследок, вспомнив занудный характер педантичного Ватсона, – насколько романтичным было ваше знакомство.

Хозяйка почему-то покраснела, а сыщик уже жал руку доктору:

– Не сомневаюсь, что вам пришлось в свое время отбить прекрасную Матильду у множества конкурентов.

– Не скажу, что их были толпы, – скромно потупился честный Ватсон, – но по крайней мере один очень настойчивый жених имелся. Матильда даже собиралась за него замуж. Однако он оказался ненормальным, и тут появился я. – Доктор гордо выпятил грудь.

– Признайтесь, – весело подмигнул ему Холмс, устремляясь к вешалке, – это именно вы внушили невесте, что ее жених не вполне… здоров.

Самолюбие Ватсона было уязвлено.

– Вы что, мне не верите? – Он уцепился за рукав Холмса, мысленно уже сидевшего в любимом баре. – Матильда, покажи-ка Холмсу то последнее письмо Александра, которое он прислал тебе незадолго до вашей так и не состоявшейся свадьбы.

Жена опять покраснела, но послушно принесла листок бумаги, разукрашенный с одной стороны сердечками.

– Мне, право, неудобно, – затосковал Холмс, снова вспомнив манящий полумрак бара. – Чужие письма, чужие страсти…

– Нет-нет, – упорствовал Ватсон, – вы все-таки прочтите. Это дело прошлое, и мы с женой не делаем из этого тайны.

– Ну ладно, – Холмс обреченно взял письмо. Крупным почерком там было написано:

«Мой милый Брунчик! Очень тоскую без тебя. С нетерпением жду твоего приезда. Без устали целую твои нежные пальчики, все двадцать пять на одной ручке и столько же на другой, да десять на изящных ножках. Твой Александр».

– Ну что? – Ватсон заранее улыбался. – Этот псих явно принимал мою Матильду за сороконожку. Видите теперь, от кого я спас свою жену?

– Ваш подвиг наверняка оценен по заслугам, – двусмысленно поддакнул Холмс, снова пробираясь к выходу. – Но насчет психа я все-таки не уверен. Боюсь, что проблема несчастного Александра в другом.

Что имел в виду Холмс?

Детективная задача 38
Таблетки для хозяина

После поимки особо опасного преступника Карлика Монга, уличить которого помог его собственный говорящий попугай, комиссар Босси был в прекрасном расположении духа.

– Что ни говорите, друзья мои, – обратился он к неразлучным Холмсу и Ватсону, – мы еще слишком мало знаем о способностях животных. – Его взгляд с умилением следил за рыбками в аквариуме.

Доктор Ватсон осторожно промолчал, а интеллигентный Холмс лишь одобрительно промычал что-то вроде: «Да, в общем-то… так-то оно, конечно, так…» – и тоже замолк.

Приняв молчание за одобрение, комиссар Босси приободрился.

– Вот, например, – начал он, – у моего старого друга, графа Эльборда, жил удивительный кот по имени Грэй. Каждое утро одинокий граф и кот завтракали вдвоем за одним столом, причем Грэю хозяин ставил особый стульчик и отдельную тарелку. И кот не остался в долгу! Однажды, придя к завтраку в столовую, старый граф с ужасом увидел на своей тарелке дохлую мышь. Оказалось, что благодарный Грэй ночью поймал двух мышей и одну из них положил на свою тарелку, а другую – хозяину. Что вы на это скажете? – торжествующе обратился он к сыщикам.

– Это что! – тут же подскочил на стуле Ватсон. – Вот у меня был случай…

– Да-да, мы помним, – поспешно перебил его Холмс, опасаясь, что доктор в очередной раз скажет что-нибудь невпопад. – Способности животных, действительно, плохо изучены. Знаете ли вы, к примеру, что курица умеет считать?

– Курица?! Считать?!! – оскорбился Ватсон, у которого всегда были трудности с арифметикой. – Вы еще скажите, что она умеет играть на рояле.

– Нет, в самом деле, – усмехнулся Холмс, – курица умеет считать. Правда, только до трех. Зато этот факт научно доказан. Причем самым элементарным образом. Оказалось, что если у курицы, имеющей больше трех цыплят, незаметно украсть одного из них, то она ничего не заметит. Если же у нее три цыпленка, то нехватку одного она сразу обнаружит. То есть она считает по принципу: один, два, три, много.

– Очень интересный факт, – одобрительно отозвался комиссар Босси, с удовольствием затягиваясь сигарой. – И это всего лишь курица! А что если взять собаку!

– А если взять собаку, – продолжил Ватсон, – то тут встречаются еще более удивительные вещи. Я расскажу вам только один случай, причем взятый не из каких-то там сомнительных книжек, а прямо из жизни. Так вот, у старого Дреда, деда моего троюродного кузена, была очень умная собака редкой породы. А у ее хозяина было очень слабое сердце, и, когда ему становилось совсем плохо, он тащился на кухню и доставал с холодильника коробку с лекарствами. Затем среди кучи разноцветных таблеток он выискивал нужную таблетку и клал ее под язык.

– Да, я помню эти таблетки ярко-красного цвета, – вспомнил Босси. – Но их недавно сняли с производства.

– Чего не знаю, того не знаю, – честно признался Ватсон, – и это случилось давно. Каждый раз пес внимательно наблюдал за действиями хозяина из комнаты: ему было запрещено заходить на кухню – и, видимо, запомнил эти таблетки. Однажды, когда старика Дреда прихватило особенно сильно и он не смог даже подняться с постели, пес нарушил запрет и ворвался на кухню. Вскочив со стола на холодильник, он в два счета отыскал в коробке нужную таблетку и принес ее хозяину. Тому было уже совсем плохо. Пес осторожно положил таблетку в руку Дреду, который едва успел запихнуть ее в рот. Так собака спасла от смерти своего хозяина, дав ему нужное лекарство. И с того дня он всегда держал для нее в холодильнике самую лучшую кость.

– Поразительный случай, – комиссар был явно заинтригован. – Наверное, гениальная собака уже умерла?

– То, что никогда не рождалось, – неожиданно ответил за Ватсона Холмс, – умереть не может.

Уловив иронию в словах Холмса, Ватсон воскликнул:

– Вечно вы никому не верите! Но я-то сам слышал эту историю от своего родича!

– Не сомневаюсь в этом, – мягко возразил Холмс, – я лишь не верю в искренность вашего троюродного кузена.

Почему Шерлок Холмс не поверил в историю, рассказанную Ватсоном?

Детективная задача 39
Каждому мужчине пиво, женщину и машину!

– Мы никому и ничему не верим! Мы никого и ничего не боимся! Мы никого и ничего не просим! Мы требуем! Полной отмены бездарных законов! Полной смены разжиревшей власти! Полного отчета за расхищенные богатства!

Раскаленные фразы падали в подогретую пивом толпу, словно блины на сковородку. Бью Адамсон, лидер партии виртуальных анархистов и один из кандидатов в мэры, явно был в ударе.

– Каждому по потребностям, – вновь закричал он в микрофон, отчаянно размахивая руками, – вот девиз нашей партии! Каждой женщине дом, семью и телевизор! Каждому мужчине пиво, женщину и машину! Голосуйте за меня, и скоро у вас все это будет! Помогите мне на выборах завтра, и я вам помогу послезавтра! Все за Адамсона!

Последние слова кандидата утонули в одобрительном реве толпы. В воздух полетели пивные жестянки, кепки и партийные флажки с яркой эмблемой. Сотни глоток, перекрывая одна другую, завопили: «За Адамсона!»

И только два человека с краю толпы, запрудившей центральную площадь, не принимали участия в этой вакханалии. Шерлок Холмс и доктор Ватсон совершенно случайно оказались на предвыборном митинге, и теперь каждый по-своему реагировал на пламенную речь кандидата в мэры.

– Обратите внимание, Джон, – задумчиво заметил Шерлок, – на очень высокий темп речи и чрезмерную жестикуляцию оратора. Это явные признаки проходимца.

– Парень он, конечно, ловкий, – согласился Ватсон, – на лету комара обреет. Но, с другой стороны, – тут доктор вспомнил все то, что Адамсон гарантировал каждому мужчине, – он обещает отличные вещи.

– Дорогой мой, – Холмс еле заметно улыбнулся, – обещания – это хлеб политиков. Вот вы лучше посмотрите, что пишет про Адамсона во вчерашнем «Обозревателе» наш мэр. – Сыщик вынул из кармана сложенную вдвое газету.

– Ну да, – скептически ухмыльнулся Ватсон, но газету взял, – а этот ваш мэр обещает что-нибудь другое. Кому верить?

И как раз в этот момент в толпе произошло какое-то движение, шум усилился. Обернувшись к трибуне, сыщики увидели рассвирепевшего Адамсона, тычущего вниз пальцем, и бросившихся в гущу людей охранников. Правое плечо анархиста № 1 было забрызгано чем-то желтым.

– Вот он! Вот он! – истошно кричал Бью Адамсон. – В красной кепке!

Толпа забурлила и придвинулась к трибуне.

– Чувствую, без нас не обойтись, – энергично работая локтями и то и дело выкрикивая: «Дорогу! Полиция!», Ватсон ринулся к трибуне. Обреченно вздохнув, Холмс последовал за ним.

Через минуту сыщики добрались до Адамсона. Охранники уже выдернули из толпы какого-то тщедушного человечка в красной кепке, надетой задом наперед, и теперь он, зажатый их могучими телами, стоял перед разъяренной жертвой покушения.

– Это ты, Айрис! – истерично закричал политик, размахивая кулаками перед носом «террориста». – Я узнал тебя еще во время выступления. Я все время смотрел на тебя! Я…

– Простите, господин Адамсон, – мягко, но настойчиво вмешался Холмс. – Объясните, пожалуйста, что тут произошло.

– А, Шерлок Холмс! – возбужденно обернулся к сыщику кандидат в мэры. – Вы как раз кстати. – Лицо Адамсона тут же приняло профессионально любезное выражение. – Я надеюсь, вы упечете мерзавца за решетку минимум на год.

– Вы знаете этого господина?

– О, да, – Бью Адамсон плотоядно улыбнулся, – еще бы не знать! Это Айрис Непер, с которым пять лет назад мы организовали партию виртуальных анархистов. А месяц назад он предал нашу идею и после шумного скандала был исключен из партии.

– Это ложь! – возразил Айрис. – Это ты предал нашу идею!

– Я думаю, вопрос о том, кто кого предал, уведет нас в сторону, – снова вмешался Холмс.

– Вы правы, – Адамсон с презрением отвернулся от своего бывшего товарища по партии, – тем более что предал именно он… В общем, когда минут десять назад я заметил этого негодяя прямо перед собой, в пяти метрах от трибуны, то сразу насторожился и поэтому все время смотрел на него, ожидая какой-нибудь гадости. И, как всегда, оказался прав. Я произносил очередной лозунг и увидел, что он быстро взмахнул рукой, и почти сразу я почувствовал сильный удар в голову, от которого чуть не потерял сознание. Слава Богу, мне хватило сил указать охране преступника.

– Судя по цвету и запаху, – Холмс непроизвольно поморщился, – в вас попали тухлым яйцом.

– Какое это имеет значение? – раздраженно огрызнулся Адамсон, ожесточенно стирая влажной салфеткой желтую массу на виске. – Ваше дело – упечь Айриса Непера за решетку.

– Насчет яиц вы, пожалуй, правы. Это действительно не так уж важно. А вот в отношении вашего бывшего соратника, боюсь, вы сильно ошибаетесь, и его придется отпустить.

Почему Шерлок Холмс решил, что Айрис Непер невиновен?