Текст книги "Трилуна. Ведьма Сардагана (СИ)"

Автор книги: Светлана Торубарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 19

– Ты поедешь со мной в Сардаган, Северин! – отец строго сверкнул в его сторону карими глазами. – Мой долг представить тебя Главной ведьме Рамалана – Зумейде.

– Ни за что! – с расстановкой произнес юноша.

– Это приказ, сын! Когда ты займешь мое место…

– Когда я займу твое место – сравняю Сардаган с землей! – зло выкрикнул Север. – И ни одна ведьма больше не причинит ни одному человеку боль! Рамалан будет свободен!

Высокий и поджарый седовласый мужчина тяжело вздохнул, и устало взглянул на непослушного отпрыска.

– Не все так просто. Из покон веков Сардаган помогал нам бороться с врагами и поддерживал королевскую фамилию. За это правители Рамалана позволяли существовать ковену. Это негласная договоренность должна быть продолжена. Я поклялся своему отцу. Ты должен поклясться мне.

– Эта Зумейда околдовала тебя! Вспомни, что стало с мамой! Или тебе все равно? – юноша сжал кулаки в ярости. – Но я не забуду! Я не предам ее память, так, как это сделал ты!

– Да как ты смеешь, щенок, так разговаривать со мной? – взревел мужчина и отвесил наглецу звонкую пощечину. – Или ты выполнишь мое требование или ты мне больше не сын!

– Как прикажете, Ваше величество! – Север насмешливо отвесил поклон и, бросив на отца ненавидящий взгляд, быстро вышел из приемного зала. Он не видел, как мужчина в ужасе опустился на трон и закрыл лицо руками, он не видел горя, исказившего мужественное и властное лицо. Он думал только о ярости, клокотавшей в душе, думал, что надо как можно скорее покинуть этот дворец, ставший таким чужим и холодным после смерти мамы. Сейчас он ненавидел не только отца, покровительствующего ведьмам, он ненавидел весь мир.

Север вбежал к себе в комнату, и начал остервенело швырять вещи в мешок. И вдруг он услышал чудесный и нежный голос:

– Пожалуйста, приди в себя. Очнись!

Что это? Кто с ним разговаривает? Юноша огляделся вокруг себя, но, мельком увидев в зеркале свое отражение, со страхом осознал, что сейчас он далеко не так молод, как ему казалось. Как такое возможно?

– Давай, тебе надо выпить это! – Горло обожгло что-то мерзкое и горячее, и он закашлялся. Боги, но он сейчас не пил ничего! И рука как-то странно начала болеть. И нога и бедро… Боль все разрасталась и накатывала, казалось, что его клеймят раскаленным железом. Теперь уже не было сил терпеть, и он повалился на пол, сцепив челюсти и пытаясь сдержать стоны. Вокруг все поплыло и закружилось с неестественной быстротой и пришлось зажмурить глаза, так как подкатила тошнота, и содержимое желудка готово было оказаться на ковре. Но когда Север с трудом разлепил веки, то увидел над собой туманное, покрытое дымкой, видение. Прекрасная девушка склонилась над ним и уговаривала выпить еще глоток чего-то из кружки. Тут до сознания дошло, что волосы у нее рыжие и глаза ярко-зеленые. Казалось, что он ее где-то уже видел…

– Ведьма, – хотелось выкрикнуть ему, но получился только едва различимый шепот. Он попробовал пошевелиться, но тело отозвалось острой болью, и с губ сорвался крик.

– Не двигайся! – строго сказало видение. – Выпей!

Нет, он ничего не примет от ведьмы, пусть и такой прекрасной. Все, что она может ему предложить – яд.

Север с трудом покачал головой и сжал губы, но его тело было сейчас так слабо, что этой девчонке не стоило много усилий вновь влить гадкую отраву в горло. И снова накатила тошнота, и опалило нестерпимым огнем резкой боли. Но через несколько секунд стало легче, и он ощутил приятное покалывание во всем теле. Ужасная пытка закончилась, и веки сами собой стали закрываться.

– Спи. Теперь будет легче, – прошептала та, которую хотелось ненавидеть, но сердце от чего-то радостно подпрыгивало в груди, отзываясь на ее чарующий голос.

– Мне… надо… Голган… Леонесса, – больше говорить не хотелось, и Север вновь забылся сном. Теперь уже он был далеко от дома, и от отца и надо было выживать и хвататься за любой заработок.

Всю ночь его терзали кошмары, пережитые в юности. Голод, болезни, убийства… Но он ни разу не пожалел о принятом решении покинуть замок и сытую жизнь, полную удовольствий. Ведь тогда бы он не стал тем, кем являлся сейчас…

***

Пить. Просто нестерпимо хотелось пить. Пришлось найти в себе силы открыть глаза. Солнце стояло в самом зените и дружелюбно обволакивало своим теплом. Но почему тогда он укрыт несколькими одеялами? Север попробовал сесть, но только смог слегка приподнять голову.

– Очнулся! – воскликнула Леонесса и запрыгала от радости. За ее спиной мелькнул Голган, вновь натягивающий свой шлем. Ну не надоело ли ему носить эту жестянку у себя на голове?

– Вот и славно! – парнишка подошел ближе. – Как вы себя чувствуете, Север?

– Словно дерьмо под колесами телеги, – с трудом ответил он, стискивая челюсть от пронзительной боли в плече. Нет, пока лучше не шевелиться.

– Я нашел вас в овраге, – сказала Трилуна, с опаской глядя в карие глаза. О, Адалана! Только бы он ничего не помнил!

– Ах, да. Волки напали. Как ты с ними справился? – каждое слово давалось с трудом. В пересохшем горле язык еле ворочался. Не дождавшись ответа, он прохрипел:

– Пить.

– Сейчас, – ведьма поднесла кружку. Но стоило набрать тошнотворную жижу в рот, как мужчина тут же ее выплюнул, борясь с рвотным рефлексом.

– Что это?

– Это поможет быстрее подняться на ноги! – строго сказала девушка. Север поглядел на нее, словно на умалишенную.

– Я сказал пейте!

– Не буду!

– Ведете себя, словно маленький ребенок! Если бы не это зел… отвар, – поправилась Трилуна, – сейчас вы были бы в другом мире, с праотцами.

Воин продолжал с сомнением смотреть на подозрительное содержимое зеленовато-серого цвета.

– Я сам приготовил. Говорю же, ведьма научила.

Вспомнив, как мазь помогла всего лишь за сутки свести синяк, Север решил поверить в этот бред.

– Не понимаю. Ты и ведьма… Да у вас общего только цвет глаз!

– Долгая история, – Трилуна вновь протянула зелье. – Будете послушным мальчиком, завтра поднимитесь на ноги.

– Север, лучше не сопротивляйтесь! – Леонесса с жалостью посмотрела на воина и, не сдержавшись, заткнула рукой нос, так как мерзкий запах развеялся по всей поляне.

Когда кружка была пуста, воин, испытав недолгую агонию, в течение которой успел несколько раз представить, как расправляется с Голганом самыми ужасными способами, вдруг ощутил, как боль немного отступает, наполняя тело силой и энергией.

– Что это было?

Трилуна замялась.

– Теперь легче?

– Поразительные таланты в тебе кроются! – удивился Север. – И лечить можешь, и волков отгонять.

– Вам надо поесть, – сказала Леонесса, стараясь перевести разговор в более безопасное русло. Но воин даже не взглянул в ее сторону. Гипнотические глаза Голгана намертво приковали к себе.

– Спасибо, дружище. Получается, ты мне жизнь спас, – только и смог произнести он, пытаясь унять бешеный стук сердца. Похоже, он окончательно рехнулся!

– Пожалуйста. Теперь мы в расчете, – сейчас, когда его жизни ничего уже не угрожало, Трилуна испытывала огромное облегчение и всепоглощающую радость. Хотелось петь и кружиться, но она не имела права расслабляться и, грустно вздохнув, девушка отвернулась. Остается только вспоминать его обжигающие душу поцелуи, остается только мечтать о чем-то большем, чем простая дружеская симпатия между ними. Хотя, узнай он, кем она является на самом деле, даже от нее не осталось бы и следа. Эта мысль немного отрезвила и опустила с небес на землю.

– Как долго я был в отключке? – Север вздохнул с облегчением, когда Голган отвернулся. Неожиданно в сознании всплыл образ ангела, пришедшего на помощь, и он покачал головой, начиная сомневаться в собственном рассудке.

– Сегодня второй день, – ответила Леонесса, усаживаясь рядом и, зачерпнув ложкой ароматного рагу, поднесла ее к губам мужчины. – Давайте, открывайте рот. Я покормлю вас.

– Мне привиделась ведьма.

Почему – то Леонесса и Голган напряженно замолчали. А ложка подозрительно затряслась в девичьих руках.

– Наверное, глаза моего воина сбили вас с толку, – промямлила девушка, потупив взгляд. – Они не совсем обычные.

– Вы все время бредили, у вас был жар! – резко вскрикнул Голган сорвавшимся писклявым голосом. – Ешьте быстрее. Пора делать перевязку и наложить на раны новую порцию мази.

Север почувствовал, что от него что-то скрывают. Странные они какие-то! Но, как бы то ни было, он жив только благодаря им. А что произошло, пока он находился без сознания, выяснит позже. Пока же надо думать, как быстрее подняться на ноги и продолжить путь. Он и так всех задержал. Будь они трижды прокляты – эти волки!

Глава 20

Только на следующий день Север смог подняться и то, с огромным трудом.

– К обеду выдвинемся в путь, – сказал он, морщась от боли.

– Вы с ума сошли! – воскликнула Леонесса. – Рана только-только начала затягиваться!

– Я не принимаю возражений! – отрезал воин.

– Я тоже против! – сказала Трилуна. – Переждем еще денек.

– Вы что, сговорились? Леди Леонесса, при всем моем уважении, будем делать так, как говорю я! – громогласно отчеканил Северин. От его холодного взгляда девушка поежилась. Похоже, он не любил, когда ему перечили.

– Я вам не сопливая девица, чтобы охать от небольшой ранки!

– Правда? – вскинулась ведьма. Она столько усилий приложила, чтобы поставить его на ноги, а он только хочет ухудшить свое состояние! – Если это небольшая ранка, то я умываю руки. Будет плохо, за помощью не обращайтесь!

– Я ее у вас и не просил, юноша! – выкрикнул воин, гневно сверкнув глазами.

– Неужели? – Трилуна уперла руки в бока и в негодовании окинула взглядом перебинтованного мужчину. – Наверное, лучше надо было оставить вас там, в овраге, среди волков! Вы же такой сильный и храбрый, что справились бы и без посторонней помощи! Я, наверное, просто помешал вам!

Воздух между ними зазвенел от напряжения, казалось, что еще чуть-чуть и искры полетят.

– Ну, спасибо тебе огромное, Голган! – яростно процедил Север. – Мне, может, в ножки тебе поклониться? Или сделаться твоим послушным рабом?

– Прошу, вас. Прекратите! – вскричала Леонесса. – Мы поедем, когда вы скажете. Только перестаньте ругаться!

– Пойду укладывать вещи, – зло буркнула ведьма и отвернулась. Как же ей хотелось поколотить этого упертого барана, не желающего прислушиваться к разумным словам. Ведь рана вновь может открыться на этой ухабистой дороге! И все ее труды пойдут прахом! Неужели, он не понимает, что они с Леонессой всего лишь заботятся о нем? Хотят, чтобы он поскорее поправился! А вместо благодарности слышат упреки и недовольство. Ух! Какой же он … самодур! И эгоист!

Трилуна, укладывая вещи, продолжала про себя сыпать ругательствами в сторону Севера, лишь иногда кидая на него возмущенные взгляды.

Он же сидел под деревом, сжав губы в тонкую гневную линию, и отдавал Леонессе отрывистые распоряжения по поводу того, как надо правильно закрепить ослабленную подпругу на жеребце. Рука нестерпимо ныла. Похоже, действие отвара, которым утром поил его Голган, подходило к концу, но он ни за что не признается в этом зарвавшемуся парню. Настроение ухудшалось с каждой минутой, и через час, когда вещи были собраны, стало уже совсем паршивым.

– Северин, вам помочь запрыгнуть в седло? – робко предложила Леонесса, ощущая себя букашкой под хмурым и жестким взглядом карих глаз.

– Мужчины не принимают подобной помощи от дам! – отрезал воин, обдав девушку холодом.

Хрупкие плечи задрожали от обиды и Север, увидев застывшие в глазах слезы, несколько раз смачно выругался про себя. Эта девчонка ни разу ничего не сделала и не сказала ему плохого. А он ведет себя с ней, как скотина.

– Простите леди, Леонесса, – уже ласковей сказал он. – Я не хотел огорчить вас.

Громко шмыгнув носом, совсем неподобающе девушке из приличной семьи, она слегка кивнула, принимая извинения. Этот мужчина очень напоминал ей отца, по которому она так отчаянно тосковала. Такой же сильный, властный, мужественный и необыкновенно красивый. Он так ей нравился, что даже при мимолетном взгляде в его сторону, перехватывало дыхание и смущение охватывало разум. Но она не чувствовала ответной симпатии. Воин словно держал ее на расстоянии, хотя и был неизменно вежлив и заботлив. Зато между ними с Трилуной что-то явно происходило. Подруга, думая, что ее никто не видит, кидала горячие взгляды, полные нежности и отчаяния в сторону Севера. Он же так странно порой смотрел на нее, словно хотел проглотить целиком, что даже мурашки по спине начинали бегать. Видно, разум и сердце у него совсем не дружат между собой! Ведь он в упор не видит, что Трилуна – девушка! Сам себя обманывает, не замечая очевидного! Даже дурак уже давно бы раскусил их хитрость! Вот только незадача: Север ненавидит ведьм! Что же будет, когда он узнает правду?

Мучимая невеселыми мыслями, Леонесса запрыгнула на смирную лошадку и стала ждать Трилуну, которая направилась прямиком к воину.

– Вот, возьмите обезболивающий отвар, – девушка протянула флягу. – Прошу, не будем торопиться. Быстрая езда только усугубит ваше состояние. И, простите, я не хотел ссориться.

Как бы ни хотелось проучить этого упрямца, его боль болью отзывалась в ее сердце. Она просто не сможет вынести его мучений! Легче придавить гордость пяткой и первой пойти на мировую.

Север, глядя в бездонную зелень глаз, которым просто не было сил противостоять, тяжело вздохнул и взял зелье. Этот мальчишка его с ума сведет!

– Спасибо, – короткий холодный ответ вызвал у ведьмы волну негодования, и она крепко стиснула зубы. Что ж, она первая больше не подойдет к этому грубияну!

Мужчина сделал несколько глотков дряни, придающей сил, и с огромным трудом забрался в седло.

Трилуна послала коня неспешным галопом, даже не обернувшись в его сторону. Если он хочет почить в мир духов, она на это смотреть не собирается!

Через несколько минут путешественники вновь выехали на дорогу, ведущую в столицу Рамалана – Невалон. И вновь звенящая тишина, повисшая над ними, только изредка оглашалась щебетом разноперых птиц, да протяжным волчьим воем, от которого у Леонессы кровь стыла в жилах.

Несколько часов спустя, Трилуна решила обернуться и, увидев залитое потом, исказившееся от боли лицо воина, и пропитанную кровью повязку, чуть не выронила поводья из рук.

– Вот дура! – еле слышно обозвала она себя и резко притормозила лошадь. Сочувствие и жалость, отражающиеся в ее глазах только еще сильнее заставили Севера сжать побледневшие губы.

– Не глупите, – попросила девушка. – Вам нужно сделать перевязку. Остановим кровь и продолжим путь.

Сейчас надо было любыми средствами заставить его свернуть с дороги и слезть со своего могучего жеребца. А там она напоит его сонным зельем, и все пререкания прекратятся в одну минуту. Благо растение для него, дурмапал, росло вдоль дороги с избытком. С ведьмами лучше не связываться, дорогой Северин!

– Согласен, – с трудом выдавил воин, борясь с окутывающей сознание тьмой. Еще бы в обморок не грохнуться, словно баба! Он себе этого тогда вовек не простит!

Когда через полчаса Трилуна размотала бинты и оглядела вновь открывшуюся рану на плече, то ее праведному гневу не было предела.

– Я же говорил надо подождать! Вы можете лишиться руки, понимаете или нет, дурная вы голова?

– Делай, что должен, и прекрати орать мне в ухо, – устало ответил мужчина, прикрывая от слабости веки.

Трилуна принялась обрабатывать рану мазью, приготовленной накануне. Пальцы, касающиеся кожи Севера, пронизывали мириады невидимых иголочек, заставляя думать совершенно не о том, о чем надо. Перед глазами всплывала темная комната и сильный мужчина, ласкающий ее тело и терзающий губы. Жар прилил к щекам, и сердце заколотилось с бешеной скоростью, словно она пробежала не один километр. Даже злость куда-то испарилась, оставляя в душе только безграничную нежность к упрямцу.

Тонкие холодные руки причиняли Северу нестерпимую боль и вместе с тем пробуждали неукротимое желание. Находясь в полубессознательном состоянии, он уже совсем ничего не понимал. То ли это Голган, то ли прекрасная девушка, которую хотелось прижать к самому сердцу и любить страстно и отчаянно. Он и не заметил, как погрузился в глубокий обморок, теряя границы реальности. Когда вскоре его разбудили и влили в рот какую-то приятно пахнущую жижу, он, не успев, как следует, прийти в себя, вновь забылся тяжелым сном.

Звонкий щебет разбудил на рассвете, и Север медленно поднялся с одеяла, расстеленного у самого костра. Рука болела, но уже намного меньше. Даже пальцы начали шевелиться. Леонесса и Голган, не изменяющий своему шлему даже во сне, мирно посапывали рядом. Мужчина, глядя на них, ощутил глубокую благодарность. Они ведь спасли ему жизнь и вчера, не смотря на то, что он вел себя не самым лучшим образом, отнеслись с сочувствием и пониманием. Беда в том, что он не привык быть слабым и уязвимым. Болезни всегда вызывали раздражение и злость. Теперь же, чувствуя себя уже не таким немощным, стало потихоньку возвращаться настроение и хорошее расположение духа. Но, посмотрев в безмятежное лицо Голгана, больше подходящее юной деве, Север вспомнил о своей реакции на него. Это просто ненормально – хотеть обнимать и целовать мальчишку. И, что самое ужасное, не только целовать. Хотелось большего, намного большего. С омерзением передернувшись от подобных мыслей, он нахмурился. Единственный выход – стараться избегать тесного контакта и сократить до минимума общение.

Следуя своему решению, всю оставшуюся неделю пути до столицы, воин не перебросился с Голганом и десятком слов. Зато с наимилейшей леди Леонессой общаться было приятно, и время пролетело незаметно.

Они стояли на холме, спиной к редеющему лесу, вглядываясь в раскинувшийся под ногами громадный город, уходящий за горизонт. Ровные квадраты кварталов отчетливо различались даже на таком большом расстоянии. Шпили храмов поднимались высоко в небо, в попытке проткнуть проплывающие облака. Крыша королевского замка вспыхивала золотом в свете яркого солнца. Отсюда даже можно было разглядеть зеленые парки и аллеи раскидистых деревьев. Люди, словно муравьи, кишели на многочисленных мощеных булыжниками улочках.

– Он прекрасен! – воскликнула потрясенная Леонесса.

– Что ж. Наше путешествие подошло к концу, – в голосе Севера промелькнула грусть. – Ваша компания доставила мне истинное удовольствие, леди Леонесса.

Услышав, что ее к этой самой компании не причисляют, Трилуна скрипнула зубами. На протяжении последних дней Север вел себя очень сдержанно и холодно, лишь изредка обращаясь к ней. Это просто выводило из себя! Девушка уже сломала голову, что сделала или сказала не так, что воин обдавал ее своим равнодушием, словно ледяной водой из ведра, каждый раз, когда она пыталась пойти с ним на контакт. Сердце защемило от боли. Она давно уже призналась самой себе, что неравнодушна к Северу. Правду, пусть даже и не самую приятную, от себя невозможно утаить. И теперь ей до конца жизни придется жить с этими чувствами, рвущими душу на части. Хотя, может со временем, они и забудутся, но пока верилось в это с трудом. Бросив украдкой взгляд на непроницаемое лицо Севера, Трилуна проглотила слезы. О, Адалана! Она ведь видит его в последний раз! Только бы не расплакаться! Только бы проявить стойкость! Пытаясь вобрать в память каждую черточку, девушка с жадностью изучала его.

– Со мной что-то не так? – равнодушно бросил Северин, удивленно подняв бровь.

– Я…я… – Трилуна смущенно опустила взгляд в землю.

Не удостоив ее больше своим вниманием, он галантно поцеловал дрожащие пальцы Леонессы, которой тоже до смерти не хотелось расставаться.

– Прощайте. Может, когда-нибудь и увидимся. Желаю вам и вашему жениху вселенского счастья.

Мужчина развернулся и направился к своему коню.

– И это все? – удивленно воскликнула Леонесса.

– К сожалению, да. Дальше я должен последовать один. – Север что-то достал из своей седельной сумки и стал внимательно разглядывать.

Вдруг вдалеке, со стороны леса, послышался конский топот и через несколько минут среди деревьев показался отряд всадников. Трилуна ощутила, как по спине пробежал холодок, и в панике взглянула на Северина, который на всякий случай положил руку на рукоять меча. Надвигалось что-то ужасное и в сознании раздались тихие голоса духов:

– Беги!

Но девушка будто приросла ногами к земле, не в силах пошевелиться, наблюдая, как от отряда отделился всадник и направился прямиком к ним. Словно в тумане, она услышала испуганный вскрик Леонессы, когда он снял шлем и перед ними собственной персоной оказался настоящий Голган.

– Дорогая, – поклонился он невесте. – Я за тобой.

– Что здесь происходит? – Север подошел к воину и сурово взглянул в скользкие голубые глаза.

– Не лезь сюда! – зло прошипел тот. – Это не твоего ума дело, плебей!

– Как ты разговариваешь со своим будущим королем, падаль? – взревел Север, сверкнув кроваво-красным перстнем на безымянном пальце. Этот перстень был подарком Зумейды королю Рамалана в знак уважения много лет назад, когда он еще только родился. В нем было заточено пламя силы, заставляющее гореть камень неземным светом. Он всегда отказывался носить этот знак королевского отличия из-за ненависти к поганым ведьмам, но теперь, возвращаясь к отцу, было необходимо пойти на уступки и доказать не только готовность возложить на себя обязанности короля, но и то, что он не имеет ничего против Сардагана. Этот перстень власти он одел всего лишь несколько минут назад.

После заявления Северина, все, как по команде, застыли на месте, потеряв дар речи.

– Беги! – уговаривали голоса, но Трилуна не обращала внимания на их зов, чувствуя, как сердце проваливается куда-то вниз живота. В памяти всплыли портреты короля Яромира и его сына, выписанные умелым художником в толстом учебнике по истории. Только там Север… то есть принц Северин был еще совсем юным. Она тогда часто любовалась его изображением, решив для себя, что это идеал мужской красоты… О, он не сильно отличался от своего портрета! Такой же прекрасный и неприступно-холодный. На глаза навернулись жгучие слезы, и она, плохо соображая от нахлынувшей обиды, выкрикнула:

– Обманщик!

Тут Голган, услышав подобное, наконец, пришел в себя.

– Мразь! – крикнул он и влепил девушке звонкую пощечину. Голова дернулась, и шлем скатился на землю, выпуская на волю рыжие беспорядочные волны кудрей.

Теперь уже пришла пора Северу онеметь от шока.

– Простите, ваше высочество! – Голган низко склонился, крепко держа за руку готовую упасть в обморок Леонессу и заставляя ее последовать его примеру. – Простите мою дерзость, но вы так долго отсутствовали, что в Рамалане некоторые решили, что вас уже нет в живых. Еще раз простите за это ужаснейшее недоразумение, но я уже давно пытаюсь поймать мою сбежавшую невесту и эту ведьму, убившую Максимилиана Балазара.

Не выдержав подобного поворота событий, Леонесса грохнулась в обморок. А на дрожащую от ужаса Трилуну уставились десять пар глаз, горящих такой ненавистью, что в венах кровь заледенела.

– Что ж, это многое объясняет! – Сквозь сжатые зубы прошипел Север, яростно сжимая кулаки с такой силой, что раздался противный хруст.

Глава 21

Голган даже не смотрел на валяющуюся на земле невесту. Сейчас его заботило совершенно другое.

– Связать ведьму! – завопил он своим воинам и те, следуя приказу, стали грозно надвигаться на Трилуну, выхватив мечи из ножен. Они приближались медленно, с опаской глядя в растерянное лицо. Никто не знал, что от нее ожидать. А вдруг она только одним взглядом обратит их в пепел?

– Что вы хотите сделать с ней? – громкий голос Северина пронесся над головами собравшихся, заставив их замереть.

– Повесить или сжечь, – безразлично пожал плечами Голган.

Трилуна почувствовала, как от охватившей паники накатывает тошнота. Что теперь делать? Рассказать все как есть? В ее правду никто не поверит, не стоит и мечтать. Хотя… Попытка – не пытка!

– Север. Я не совершала убийства! С Господином Максимилианом расправилась его жена, леди Брианна!

– Я тебе не Север! – холодным, полным ненависти голосом отчеканил будущий король Рамалана. Преодолев разделяющее их расстояние, он схватил девушку за горло стальной хваткой. – Из-за таких как ты, погибла моя мать! Грязная лгунья!

Трилуна даже не сопротивлялась, безвольно опустив руки и глядя полными слез глазами на того, кого теперь любила больше жизни.

– Ваше Высочество… – только и смогла прохрипеть она.

Эти сверкающие изумруды глаз, полные боли, резанули по самому сердцу Севера. В памяти всплыл ангел, пришедший на помощь и вернувший сознание из мрака своим бесконечно нежным и страстным поцелуем. Он был уверен, что это всего лишь игра воспаленного воображения… Теперь же стало совершенно ясно, что это был вовсе не ангел… а ведьма!

– Ты!.. Ты!.. – Только и смог выговорить ошарашенный воин, разжимая пальцы. Трилуна упала на колени и закашлялась, потирая шею, на которой отпечатались следы его рук.

– И в таверне… это был не сон! – вскрикнул мужчина, отскакивая от нее, как от прокаженной.

– Прости, я не хотела, – выдохнула Трилуна, пытаясь обрести ясность мысли.

– Ваше Высочество. Разрешите, мы закончим с этой… дрянью? – Голган сплюнул под ноги, не в силах бороться с омерзением, которое он всегда испытывал к ведьме. Только из-за того, что ему не хотелось конфликтов с Леонессой, которую он уже давно решил взять в жены, приходилось терпеть это отродье.

– Я не убийца! – вскричала Трилуна. – Я просто чувствую смерть. Хотела предупредить Господина Максимилиана, но не успела.

Затем, вновь глядя на холодного и неприступного Севера, добавила:

– Поэтому я и нашла тебя… вас, там, в овраге так быстро. Вы должны были умереть.

– Зачем вам в Невалон? – буря неподвластных эмоций, клокотавших в душе, никак не отразились на лице и в голосе. Ненависть, недоверие, злость, благодарность за спасенную жизнь, желание придушить и одновременно зацеловать до смерти сплелись в тугой клубок, и теперь Северин находился в растерянности, пытаясь сообразить, что делать дальше.

– Вообще – то мы направлялись в Сардаган. На Рамалан надвигается беда. Полчища сильнейших колдунов хотят поработить нас. Я торопилась в ковен, чтобы предупредить об опасности.

– Что за чушь ты нам плетешь! Пытаешься спасти сою задницу? Ничего не выйдет! – Голган вновь отвесил звонкую пощечину, и из разбитой губы потекла тоненькая струйка крови.

Север сам от себя не ожидал, но ярость затопила сознание, и желание защитить ненавистную ведьму затуманило мозг. Он сделал резкий выпад, и мощный удар в нос повалил Голгана рядом с Трилуной.

– Здесь я решаю, кто врет, а кто нет!

Девушка в удивлении уставилась на своего спасителя. Она просто светилась благодарностью, заставляя воина чувствовать себя чуть ли не рыцарем на белом коне. Разозлившись уже на самого себя, он громко выругался. Да что на него напало? Бросаться на защиту ведьмы? Он, что, умом повредился что ли?

По небольшому отряду воинов прокатился возмущенный ропот.

– Простите, ваше высочество, – Голган яростно зыркнул в их сторону, заставляя молчать. Он стерпит все унижения и сделает все, чтобы приблизиться, хоть на самую малость, к королевской семье. Он встретился с наследником Рамалана и не упустит возможности выслужиться перед ним! Мужчина вытер рукавом струившуюся из носа кровь и низко поклонился.

– Каковы будут ваши распоряжения на ее счет?

– Доставим ведьму во дворец к королю и будем судить. – Северин с великим трудом, но все же отбросил все чувства в сторону и попытался ухватиться за память о маме, как о средстве розжига ненависти к девчонке. Долго стараться не пришлось, и ярость вновь заполнила душу.

– Разве в королевстве судят ведьм?

– Положим начало новой традиции. – Северин повернулся спиной к Трилуне, шокированной новостью о суде, и направился к своему коню. – И помогите своей невесте, наконец. Как вас там?

– Голган, ваше высочество. Голган Рагнарок, – подобострастно поклонился мужчина.

Север бросил язвительный взгляд в сторону ведьмы.

– Да, воображения тебе явно не хватает.

– Вы не понимаете! – воскликнула Трилуна, глотая от обиды слезы. Снова ей никто не верит! А, главное, ей не верит человек, которому она хотела бы отдать себя без остатка, человек, который теперь просто недосягаем для нее, как солнце. Неужели его ненависть к ней и ей подобным так сильна, что он вот так запросто собирался забрать ее жизнь, устроив шутовской суд на потеху людям? Сердце готово было разорваться от острой боли, но почему-то еще продолжало биться в груди.

– Я же говорю, колдуны…

Колючий взгляд карих глаз заставил слова застрять в горле.

– Еще одна ложь из твоего поганого рта, и до суда ты не доживешь!

Девушка, шатаясь от нервного напряжения, поднялась с земли. Тут же самый смелый из мужчин быстро подошел и туго скрутил запястья веревкой. Оставшийся длинный конец он привязал к седлу и дернул на себя, заставляя подойти ближе.

– Быстрей, ведьма. Побежишь за моим конем. Не успеешь, твои трудности.

– Мы рядом… Мы поможем… Готовься, – зазвенели голоса, но Трилуна, находясь в полном отчаянии уже ничего не хотела. Она не хотела помощи, не хотела защиты, она просто не хотела жить. Быстрее бы все закончилось, и Адалана прижала ее к своему необъятному любящему сердцу. В том мире никто не причинит ей таких душевных мук. Там все проще, понятнее…

Голган тем временем взял на руки Леонессу, до сих пор не пришедшую в сознание. Хотя, может, для нее это было и к лучшему. Он осторожно пошел к коню, намереваясь перекинуть ее через седло. Ничего, когда все закончится, король Яромир и принц Северин отблагодарят их семью за помощь и наградят по заслугам, и девчонка наверняка станет к нему более расположена.

Неожиданно у Трилуны появились противные мурашки, медленно ползущие по телу, отчего на голове даже зашевелились волосы.

– Ваше величество, – в ужасе прошептала она, наблюдая, как рядом с Голганом начала материализовываться клубящаяся розовым цветом дымка.

– Север! – она уже завопила, когда стали проглядывать очертания колдуна.

Воин в раздражении обернулся и, проследив за испуганным взглядом, молниеносно выхватил меч.

– Какого демона… – в удивлении прошептал он.

Все остальные воины тоже приняли боевую стойку и в панике стали разглядывать высокого мужчину с белоснежными волосами и яркими синими глазами, появившегося из пустоты. Даже Голган, швырнув Леонессу на коня, приготовился к сражению.

– Вы видите его? – вскричала Трилуна. О, Адалана! Неужели он вернулся, чтобы исполнить свою угрозу? Неужели он пришел, чтобы убить Леонессу? Она такого всепоглощающего страха еще никогда в жизни не испытывала и, забыв, что привязана к седлу лошади, бросилась ближе к подруге, но веревка дернула назад и она распласталась на земле, отплевывая траву, попавшую в рот.