Текст книги "Женщина и церковь: постановка проблемы"

Автор книги: Светлана Толстова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Попытки подавить в себе сексуальность приводят в итоге к обратному результату – отказу от религии и целомудренного образа жизни.

Что такое по сути аскетизм, как не умерщвление себя, которое преподносится как величайшая добродетель?

Аскетизм связан с умерщвлением сексуальных импульсов, то есть можно добиться их отсутствия на физиологическом и психологическом уровне, но останется дискомфорт (темные, вытесненные части себя, демоны, напоминающие о своей «падшей природе»). Аскет бесплотен, он вряд ли уже сможет что-то родить, сотворить – как в буквальном смысле, так и в переносном, сексуальность связана с рождением, и наоборот.

Что же до акцентирования эротики, то некоторая пропаганда здоровой сексуальности не повредила бы. Проблема в том, что уже на протяжении многих веков человечество не может определить, когда она (здоровая сексуальность) переходит в нездоровую, точнее намеренно стирается эта граница, на инстинктах играют осознанно, ради выгоды. По сути, я не могу представить себе здоровую пропаганду сексуальности в условиях, когда женщина маркируется как объект, обладание которым возвышает тебя в глазах окружающих (или в своих собственных глазах).

Образно говоря, в обществе существует нарыв. Религия предлагает одним наложить на него пластырь (обзавестись браком), другим – отсечь все лишнее. Не помогает!

Для христианина есть два идеала (противоположных) – семья и монашество. Монаха Бог поддерживает на этом пути, и данные обеты ему помогают. Если человек безбрачен в миру не по религиозным причинам, а по каким-то совершенно другим, то это не одобряется, ибо Господь дал заповедь плодиться и размножаться. Если даже он хочет быть безбрачным в миру по причинам религиозного характера, то он должен получить на то благословение и его должна поддерживать община, иначе человек впадет в грех, ибо не будет братии, которая его наставит и поддержит, и не будет духовного руководителя.

Толкования Зонары и Вальсамона о девстве:

9 и 10 правила Гангрского собора (ок. 340 г.) – с толкованиями православных канонистов:

9. Аще кто девствует, или воздерживается, удаляясь от брака, яко гнушающийся им, а не ради самыя доброты и святыни девства: да будет под клятвою.

Зонара. Прекраснейшее дело – девство, прекрасное дело и целомудрие; но если делаются ради самой красоты и происходящего от них освящения. А если кто захотел бы девствовать, гнушаясь браком как нечистым, и если кто хранит целомудрие и воздерживается от совокупления, удаляясь от брака, как может быть от какой-нибудь скверны, таковый признан в правиле достойным анафемы.

Аристен. Кто девствует не по причине красоты девства, но потому что гнушается браком, да будет анафема.

Вальсамон. Об отвращающихся от законного брака не ради добродетели и благоговения мы написали в первом правиле; это и прочти.

Славянская кормчая. Аще кто девствует, или воздержится, якоже се, мерзок творя брак, и яко гнусна отшед, и не доброты ради, и святого девственного пребывания, да будет проклят.

10. Аще кто из девствующих ради Господа, будет превозноситися над бракосочетавшимися: да будет под клятвою.

Аристен. Кто превозносится над состоящими в браке, да будет анафема.

Вальсамон. И девятое правило и настоящее принимают целомудрие и девство ради добродетели; впрочем не порицают и законный брак. Почему и подвергают анафеме тех, которые по гордости превозносятся над имеющими супругов.

***

Гностики, адаптировавшие христианские идеи, развили свою философию. Гностики резко противопоставляли Богу мир материи, мир зла в их понимании, поскольку они считали дьявола отпавшим эоном, творцом этого мира, что изначально не входило в планы Бога. Поэтому тварный мир есть зло, так как возник в результате отступления от Бога. Бог Ветхого Завета – не кто иной, как дьявол, и ему противостоит настоящий Бог, которому служит Христос. Они отрицали Его человеческую природу и учили, что Его человеческая природа была призрачной. Человеческий же дух есть искра Божия, плененная «дьявольской» материей. Поэтому высшей целью человеческих стремлений должно быть освобождение от всего телесного, материального, от темного начала, для соединения с Богом. Эти идеи близки к отношению монахов к телу и материальному миру. Монашество как отказ от мирского появилось как следствие желания христиан отгородиться от развращенного языческого общества. На Западе монашество не прижилось в такой форме, как обособление, западные монашеские ордены совмещали молитвенное служение, обет безбрачия и бедности, и активную проповедь и другую общественную деятельность в миру.

Размышления о положении женщины

Религия наряду с полезным терапевтическим эффектом (например, в виде психологической помощи – нельзя отрицать того, что вера в Бога исцелила многих людей) может незаметно втянуть людей в зависимость, заставляет бездумно принимать на веру многие вещи, потому что так принято, так сложилось, так учит церковь. В Евангелии заложен потенциал для духовного развития, но в это вмешиваются комментаторы и говорят, что надо понимать именно так, а никак иначе.

С религией бороться сложно, и игнорировать такую силу тоже нельзя, равно как и недооценивать ее влияние в обществе, но можно ее направлять в нужное русло. Либо для порабощения, либо для освобождения. История показывает, что она всегда была мощной политической силой и использовалась для порабощения.

Я познакомилась с феминизмом, и в частности с религиозным феминизмом, в процессе работы над этой книгой. Религиозный феминизм – очень интересное явление: он не выступает против религии, он за нее, но он против того, чтобы религия использовалась для оправдания неравенства полов. В самой же Библии можно найти доказательства равенства полов. Многое зависит от толкования священных текстов. А кто толковал эти тексты до сих пор? Исключительно мужчины! Лично мне (и не только мне) кажется, что церковь сыграла определенную историческую роль в том, что женщина стала считаться «вторым полом».

Некоторые люди говорят: я считаю, что Бога нет, но догму ломать не нужно, ибо это их право: верить в то, во что они хотят. Однако, догма необязательно является чем-то неизменным. Чтобы это признать, достаточно ее переосмыслить с учетом новых реалий. Тогда она становиться просто частью традиции, но не руководством к действию. Но положение женщины – и по сей день один из самых трудно поддающихся переосмыслению вопросов, женского священства не существует ни в католической, ни в православной церкви. Этого пока добились только лютеране, англикане (и это одна из причин, почему они считаются еретиками) и иудеи-реформисты.

Коммунизм и анархизм утверждают, что социальное неравенство женщин и мужчин – всего лишь частный случай общественного неравенства, обусловленного капитализмом. Логика проста – отменить капитализм, подорвать экономическую подоплеку неравенства, и оно исчезнет. Однако у нас уже есть опыт «построения коммунизма в отдельно взятой стране», чтобы свидетельствовать о бессмысленности и неприменимости на практике подобных теорий. История показала, что коммунизм основан на крови, следовательно, не обещает никакого равенства, в том числе полов, и уж тем более избавления от психологии рабства. Роль насилующего, но справедливого Бога, как известно, играл Сталин. Что изменится, если эту роль будет играть Сталин в юбке? Где тут избавление от патриархатности? Более того, следуя проигравшей идее, эти люди являются маргиналами. Хочется задать им вопрос – неужели вы так плохо знаете историю? Как же вы тогда хотите управлять ей?

Соответственно, следует обратиться к другим, менее радикальным методам. Оставим радикальное преобразование общества неформалам и обратимся к тому освободительному потенциалу демократического общества, который в нем еще не раскрыт. Рассматривать же следует христианское общество, как заложившее основы современной европейской цивилизации, или как сейчас часто говорят, иудео-христианское общество. Примечательно, что религиозный феминизм зародился в иудео-христианской среде.

Не так давно Папа Римский выступил с заявлением о том, что теория равенства полов является губительной, поскольку отвлекает людей от их предназначения, предопределенного Богом. Начавшиеся было дебаты относительно ординации женщин были запрещены. По мнению Папы Римского, теория равенства полов стирает различия между мужчиной и женщиной и заставляет человека переосмыслить свое биологическое предназначение. [21]

Папа уверен, что предназначение мужчины и женщины, определенное в Библии, понятно, не нуждается в переосмыслении и заложено в каждом человеке еще до рождения.

Стоит отметить, что это подразумевает и подчиненное положение женщины. Папа лишь не учел, что подчиненное положение подразумевает насилие.

На IV сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) была принята резолюция, в которой отмечается, что женщины испытывают на себе негативное воздействие традиционной религиозной морали.

«Права женщин часто урезаются или нарушаются во имя соблюдения религиозных догматов. Хотя большинство религий провозглашают равенство женщин и мужчин перед Богом, они предписывают им различное предназначение на земле», – говорится в документе. По словам его авторов, поддерживаемые религией половые стереотипы «даровали мужчинам чувство превосходства, что привело к дискриминации женщин со стороны мужчин и даже к насилию с их стороны».

Следующая информация взята с одного из православных сайтов.

О РАВЕНСТВЕ

«Теперь обратимся к вопросу о равенстве мужчины и женщины в этом смысле, смысле творения. Многие богословы подчеркивают, что женщина не обладает полнотою бытия человеческого по одной простой, так сказать, причине: Бог сказал „сотворим помощницу ему“. Адам – самостоятельный художник, самостоятельный творец, сотворец, а женщина, Ева – помощница ему. И как бы этим подчеркивается ее служебная, второстепенная роль по сравнению с Адамом. Но можно сказать, что если в этой паре, в Адаме и Еве, есть безусловная полнота человеческого бытия, то тогда это не совсем совпадает с таким пониманием, что Адам и Ева не в равном положении, что она – помощница, а он – глава. Но несомненно то, и мы никак не можем обойти этот факт, что между мужчиной и женщиной не может быть с самого начала никакого равенства. И дело не в том, что Адам сотворен, а Ева изведена, – почти все богословы настаивают на этой разнице, – один человек – Адам – творится руками Божиими, другой человек – Ева – изводится из него недр, третий человек – сын Адама и Евы рождается по плотскому способу. Здесь как бы три ступени появления человека. И затем как бы все люди уже появляются третьим способом. Как бы три способа рождения человека.»

Священник отвечает на вопрос женщины. Обратите внимание, что она говорит:

«Я не сталкивалась с отношением к женщинам как существам «второго сорта» до общения с верующими. Меня это ошеломило. (Например: муж – посредник между женой и Богом, муж – неверующий, и жена не спасется, помощница не мужу – значит лукавому, ведьма, женщины от рождения более грешны…) В качестве аргументов приводится и то, что мужчин проводят через алтарь при крещении, а женщин – нет и см. мои вопросы. Более того, мне сказали, что я не могу стать православной христианкой, если не согласна с таким отношением к женщинам. А я этого не чувствую. Т. е. ничего такого не чувствую и не вижу, и не верю в такое.

Проблема же в следующем: я пытаюсь выяснить, какова же позиция Церкви по отношению к женщинам, а в церковь не хожу, так как считаю, что участвовать в службе можно, если со всем согласен. А время идет, на вопросы ответов нет, спрашиваю – не отвечают, может быть никакой сформулированной позиции и нет, тогда и не важно, что я там думаю, это не принципиально. Но это тоже нужно узнать. Или я заблуждаюсь?»

Ответ:

«Вы задаете «неудобные» для многих церковных людей вопросы. Действительно, на многие вопросы в Церкви нет «сформулированной позиции», не все «разложено по полочкам», четко и ясно определено методами формальной логики. Кроме того, существует и много формально противоречивых мнений, в том числе и святых отцов, по какой-либо проблеме. Так, например, одни Отцы говорят, что женщина более виновата в первородном грехе, т. к. она послушала змея, а другие приводят пример Пресвятой Богородицы, Которая единственная из людей, подверженных первородному греху, явилась выше Архангелов и Ангелов. Однако никогда и нигде никто из Отцов не говорил о том, что женщина – «существо второго сорта», что «муж неверующий – жена не спасется» и т. д. Эти измышления – продукт невежества людей, в том числе многовековых предрассудков и народных обычаев. А современные православные неофиты быстро все это подхватывают и пытаются другим навязать ошибочные мнения, считая, что все, кто с этим не согласен – чуть ли не враги Церкви. Можно все это слушать, но зачем же воспринимать это как истину в последней инстанции? Только на основании того, что они пять лет в Церкви, а Вы один год? Плюс ко всему, одной из причин этих воззрений на женщину является всеобщее стремление женщин к эмансипации, т. е. освобождению от своего предназначения, данного им Творцом.

Да, между мужчиной и женщиной не может быть равенства, потому что в равенстве не может быть любви. А Бог есть Любовь и Его Заповедь суть: «Любите друг друга, как Я возлюбил вас». Мужчина и женщина созданы так, чтобы дополнять друг друга, и в браке должна быть полнота: «Тяготы друг друга носите и тако исполните Закон Христов». «Не хорошо человеку быть одному». Даже в монашестве эта проблема существует, но она решается с помощью Благодати Божией многими усилиями и подвигами. Что же касается подчиненности женщины, т. е. послушания жены мужу, то в этом также проявляется любовь, если это послушание свободное и сознательное, а самое главное, в Боге. В послушании нет унижения, а есть смирение, т. е. следование Воле Творца. Гордыня же никому не приносит пользы – ни женщине, ни мужчине».1

Как мы видим, женщине, пришедшей в церковь (не воспитанной в религиозной семье), даже не приходит в голову, что она не обладает полнотой бытия. Однако, вскоре выяснится, что ее роль заключается в рождении детей, а считать себя равной мужчине в этой жизни (не перед Богом) – вообще гордыня, что ее счастье заключается в подчиненном положении, без которого – о ужас! – нет любви. Ни личность, ни равенство, ни свобода, ни другие идеалы, без которых современный человек не может представить свою жизнь, роли не играют. Наоборот, все строится на подчинении, на выполнении своего земного предназначения, предназначенного свыше, на подавлении себя.

***

В Троице роль в некотором роде побуждающей силы несет Отец, но Сын и Дух действуют с согласии с ним. Отец творил мир, Сын осуществлял творение, Дух доводил мир до совершенства. Безусловно, здесь есть подчинение, но добровольное, ведь все Лица Троицы равны. Троица – это один Бог в трех Ипостасях, каждая из которых обладает полнотой бытия, и одна ипостась не треть общей сущности, но обладает всей полнотой божественной сущности. О каком же неравенстве может идти речь? В творении мира участвовали все три Лица.

1 Взято с сайта ЗАВЕТ. RU

Речь идет о со-действии, совместном творчестве Трех: Их воля одна, но каждому присуще свое действие. «Отец есть предначинательная причина всего существующего, – говорит святитель Василий Великий. – Сын – причина созидательная, Дух Святой – причина совершительная, так что волею Отца все существует, действием Сына все приводится в бытие, присутствием Духа все совершается». Иными словами, в творении Отцу принадлежит роль скорее Первопричины всего, Сыну Логосу (Слову) роль Демиурга-Творца, а Святой Дух довершает, то есть доводит до совершенства, все созданное. [2]

Есть и еще один интересный момент – в иврите слово «дух», «руах» – женского рода. Однако на русский язык переводится как «Дух» – мужского рода. Но зачатие было мистическим, пола у Бога нет, поэтому никакого противоречия нет.

Если какой-то момент кажется малозначимым, второстепенным, то именно на него должно быть направлено пристальное внимание. Если руах – женского рода, то это нельзя упускать из виду. Значит, у Бога есть мужское и женское начало. Причем женское тоже участвует в Творении мира – доводит его до совершенства. Так что аналогия «мужчина – творец, Бог – Творец», стало быть, производит мужское действие, не совсем состоятельна. Некоторые религиозные феминистки вышли из этой ситуации, предложив понимание Бога как Матери, а не как Отца. Тогда Он не творит, а рождает мир, производя женское действие. Однако, мы, современные люди, знаем, что и женщина может быть творцом и производить созидающее действие. Поэтому нет нужды переосмысливать действие Бога. Но постоянно подчеркиваемый факт, используемый против феминистской теологии, заключается в обвинении, что они приписывают Богу пол, поэтому пытаются называть его Мать или Отец-Мать, Он-Она, и т. д. Однако, несостоятельность этого замечания в том, что сами же защитники традиционного взгляда обнаруживают наклонность отождествлять Бога с мужчиной.

О религиозной морали

Мне признался один мужчина, что, придя к Христу, обретя Отца, начал чувствовать себя мужчиной, осознавать свое достоинство, которого он не ощущал, будучи воспитан властной матерью. Тогда и начались все оскорбительные выпады в адрес женского пола, ибо, как выясняется, чувствовать себя мужчиной и быть человеком и полноценной личностью – далеко не одно и то же. Этот бунт против «мамочкиного авторитета» выразился у него в оскорблении женщины – чувстве, активно подпитываемом в нем церковной средой, ибо всегда можно найти пару-тройку нужных строк, на которые может опереться начинающий женоненавистник. И вот юный неофит «открыл» для себя, что он мужчина, а не маменькин сынок, что ему предписано быть «главным» божественным указом, и он начинает войну с мамочкиным воспитанием, плавно перетекающую в мизогинию. И хоть в церкви принято все перекосы списывать на так называемую болезнь неофита, после прочтения ответов священника женщине только слепой не может заметить, откуда неофит черпает эти воззрения. И сейчас, когда уже по экономическим причинам обязанности по добыче пропитания и воспитания поделены между родителями, они все равно учат, что в равенстве нет любви, что только подчинение одного супруга другому является божественным планом.

Папа Римский не учел в своей речи, что если в Европе его слова большинство населения просто проигнорировало, то в какой-нибудь отсталой и фундаментально-католической стране третьего мира его отказ признать равенство мужчины и женщины для многих стал лишним аргументом в пользу избиения и унижения своих жен. Христианские фундаменталисты громче всех кричат о семейных ценностях, о недопустимости абортов, разводов, но их аргументы теряют логику, когда речь заходит о том, что рождение пятерых детей поставит семью в условия нищеты, что беременность произошла в результате изнасилования, что трудно жить в браке с человеком, которого ненавидишь.

Гомофобия христиан-фундаменталистов известна, но слыша их рассуждения о ее истоках, я была удивлена разнообразием мнений, начиная, пожалуй, с того, что во всем виноваты матери, отобравшие у отцов главную роль в воспитании детей, или в нашей школьной системе, где учителя в большинстве своем – женщины. Одним словом, в том, что женщина слишком много воспитательной роли берет на себя. Однако никто не учитывает, что при таком распределении ролей, которое подразумевает религия, когда мужчина обязан быть и кормильцем, и образцовым отцом, и воспитателем потомства, редкий мужчина не надорвется. Поэтому семейные дела, включая воспитание детей, планирование семейного бюджета (то есть денег, заработанных мужем, или и мужем в том числе) перешли естественным образом к женщине.

Если они учат, что в равенстве нет любви, то почему бы им не признать, что насилие и есть любовь. (Вспомните знаменитую пословицу: бьет – значит любит). Мужчины и даже многие женщины часто спрашивают, чем вызвано недовольство женщины ее положением в обществе и церкви. Равенство и безопасность женщины – взаимозависящие понятия. Предрассудки, взросшие на религиозно-патриархальной почве, вселили в мужчин чувство собственного превосходства и привели не только к дискриминации женщины и отстранению ее от активной общественной жизни, но и стали причиной насилия над ней. Женщине, столкнувшейся с проблемой домашнего насилия, просто некуда деться. Ведь для того, чтобы уйти из травмирующей среды, необходима не только экономическая самостоятельность, но и ментальный настрой, и в этом вопросе общество и религия – не на ее стороне. К тому же, общество формирует в женщине «виктимное поведение», когда вина за плохое обращение с ней возлагается на нее (например, тот же священник говорит, что женщины становятся феминистками и тем самым провоцируют плохое отношение к себе). Не меньшую роль играет и судьба детей, которые, будучи лишены отца, рискуют вместе с матерью оказаться в тяжелой ситуации. Проблема предотвращения домашнего насилия должна решаться на государственном уровне, и женщины могут и должны добиваться решительных мер. Жесткий патриархат – в современном мире не норма, а рудимент. Только признание равенства женщины и мужчины во всех областях – общественной, политической, религиозной – залог ее безопасности. На пути к этой цели наибольшее препятствие представляет собой традиционная религия, веками и тысячелетиями служившая инструментом угнетения женщины. Настало время пересмотреть место женщины в религии, которая предписывает ей только роль матери и жены. Запрет на женское пасторство многими расценивается как доказательство духовной недостаточности женщины по сравнению с мужчинами. Но не только провокационный вопрос с женским пасторством волнует часть церкви.

В феврале 2009 года проводились выборы предстоятеля РПЦ. На Соборе право голоса имели 44 монахини и 28 мирянок. Мнения рядовых верующих разделились. Кто-то видел в этом прямое нарушение рекомендации Павла, что женам в церкви молчать положено, кто-то порадовался, что по сравнению с 1917 г. в церкви наступил явный прогресс по женскому вопросу. Стоит упомянуть, что в 2008 году Собор проводился в РПЦЗ, и одним из пунктов было включено, что делегатами на нем могут быть только мужчины. Сделано это было для того, чтобы не было препятствий для объединения с Московским Патриархатом. В результате женщины, активно участвующие в церковной жизни, преподающие в семинариях, подали письмо с протестом, что их мнение не учитывается.

Не все священнослужители в РПЦ разделяют традиционную точку зрения, например, диакон Андрей Кураев, несмотря на свою скандально известную реплику в адрес православных женщин («Есть такая странная церковная алхимия. Берем два компонента: первый – Православие, второй – женщина. Каждый из этих компонентов сам по себе теплый, пушистый, хороший. Теперь сливаем их в одну колбочку. Что получаем? Православие + женщина = приходская ведьма») [13], видит положительную сторону в том, что в церкви зазвучал голос женщины, что они стали преподавать в семинариях, и отметил, что мы становимся свидетелями зарождения женской богословской мысли.

«После революции, когда мужчины ушли из храмов, женщины стали исполнять прежде чисто мужские послушания церковных чтецов и даже алтарников.

Особняком стоит дата – 1971 год. В этот год впервые в истории Церкви делегатами Поместного Собора стали женщины (даже на архидемократическом Соборе 1917—1918 годов женщин, в том числе и игумений, не было). Участвовали женщины и в работе Поместного Собора 1990 года, избравшего Патриарха Алексия II.

В 90-е годы пришла пора религиозной свободы – и отнюдь не всё вернулось «на круги своя». Женщины стали проповедовать: писать статьи и книги, издавать и редактировать богословские журналы, вести уроки Закона Божия в церковных и светских школах, богословия в светских университетах (в XIX веке законоучитель – это только батюшка). В Тихоновском Богословском институте даже литургику – науку о богослужении – преподает женщина (М. С. Красовицкая)! И там же уже прошло несколько успешных защит богословских диссертаций женщинами.

В современной же культуре наконец-то зазвучали те голоса, которые принадлежали прежде «молчащему большинству». В Церкви зазвучал голос женщин. Православная женская богословская мысль рождается только на наших глазах.

И я рад, что именно монастырь, причем укорененный в древнейшей и славнейшей обители Руси – московское подворье Троице-Сергиевой Лавры, издает богословские труды женщин (Олеси Николаевой и Ирины Силуяновой).

Я рад этому парадоксу: именно монахи дают возможность зазвучать в Церкви голосу женщин». [13]

Например, у о. Иова (Гумерова) читаем:

«Это место из Послания святого апостола Павла почти всегда приводят неточно. Если мы прочтем текст и рассмотрим контекст этого стиха, то придем к выводу, что святой апостол не устанавливает здесь общее правило, а говорит о коринфских женщинах. «Жены ваши в церквах да молчат; ибо не позволено им говорить…» (1 Кор. 14, 34). Из предшествующих слов можно понять, что в собраниях коринфян были нестроения. А то, что женщина может говорить в Церкви, подтверждают другие места в этом же Послании святого апостола Павла: «…И всякая жена, молящаяся или пророчествующая с открытою головою, постыжает свою голову…» (1 Кор. 11, 5). Пророчествовать в апостольский век означало учить.

Сам святой апостол поясняет: «…А кто пророчествует, тот говорит людям в назидание, увещание и утешение» (1 Кор. 14, 3). У святого апостола Филиппа сказано в книге Деяний святых Апостолов: «…были четыре дочери девицы, пророчествующие» (Деян. 21, 9). Где они могли пророчествовать? Разумеется не дома, а в церковном собрании. Еще пример. Уже в первом веке в Церкви были диаконисы. В Послании к Римлянам апостол Павел упоминает диаконису Фиву. Они наставляли путем бесед женщин, которые готовились к крещению, уча их, и помогали епископу при крещении. Значит, они не могли молчать в Церкви…» [18]

Традиционная религиозная мораль для женщины может быть вредна. Первое, о чем следует помнить – история с грехопадением Евы. Не Адам первый впал в грех, но Ева. Болезненные роды, подчиненное положение женщины становятся следствиями грехопадения и расцениваются как полезное для нее состояние. Последствия подчиненного положения – побои, насилие, унижения – расцениваются как вина женщины за плохое поведение. Таким образом, кроме виктимного поведения и комплекса вины, ничего эта мораль женщине дать не может, однако неизменно рассматривается как духовно полезное положение женщины в этом мире – полезное для нее, потому что она от природы имеет склонность к властолюбию, тщеславию, более мечтательна и легче поддается власти сатаны, результатом чего явилось грехопадение. Женщина воспринимается как источник болтовни, искушения, как опухоль, которую надо резать прежде, чем она начнет нарывать. Таким образом, взгляд на женщину как на нечто нечистое, источник искушения, навязывается самой женщине. Тогда женщине рано или поздно придется сделать выбор – уважение к ее личности или церковь. Если, конечно, церковь позволит ей развить уважение к своей личности и вообще свою личность.

РПЦ до сих пор не рассматривает женский вопрос. Хотя на западе православные начинают затрагивать тему женского пасторства, у нас речи об этом не идет. Жена да молчит, и да убоится мужа своего (причем убоится в буквальном смысле). По сути, это означает, что если женщины будут знать свое место, то есть признавать подчиненное положение, и не требовать равных социальных, религиозных и иных прав, в обмен им обещается «хорошее отношение». В противном же случае, они начинают ущемлять «мужское достоинство», основанное на поддержании их второстепенного положении, вплоть до появления эмоций, окрашенных в религиозно-фанатичные тона. Православие и женоненавистничество с сопуствующими ему психосексуальными отклонениями оказываются не противоречащими друг другу в мировоззрении одного и того же индивидуума. Где же грамотный контр-ответ? Если можно быть православным и оскорблять или даже бить женщину, то есть над чем призадуматься. Не потому ли в России традиционной проблемой было избиение женщин? Вопрос «доколе» задавать можно бесконечно.

Священники высказывают много мнений по женскому вопросу. Разумеется, сколько людей, столько и мнений, и не все они радикальны. Проблема в том, что в РПЦ вообще трудно прийти к какому-либо мнению, и не только по этому вопросу. Ведь патриарх – это не Папа Римский, и он не обладает правом утверждать какое-либо мнение без согласия с церковью. Участие женщин в соборе 2009 года оказалось для многих шоком и вызвало волнения в околоцерковных кругах. Но церковь, тем не менее, показала, что готова считаться с мнением женщин и что на нее не могут оказать влияние настроения ее членов, особенно если учесть тот разброд мнений по многим спорным вопросам, который мы имеем в наличии.

Необходимо помнить, что Церковь – один из социальных институтов нашего общества (критика которого к тому же серьезно табуирована: церковь же может критиковать кого угодно – «секты», государство, атеизм и пр.), однако насколько разобщено, дезадаптировано и запутано наше общество со всеми своими институтами, людьми и идеями! Поэтому стоит призадуматься, не далеко ли нам до провозглашенного возрождения веры, и не больны ли мы сами теми болезнями, от которых хотим вылечить других. По нравственному состоянию верующих можно судить и обо всем нашем обществе, ибо в консервативной среде пороки проступают с невиданной силой и распускаются во всей красе. Плачевное зрелище, и троекратное горе нам.

***

Отнюдь недаром религия порицает гордыню. С одной стороны, она считается страшным грехом, с другой стороны, как это можно сочетать с идеей, что какое-либо доминирование имеет божественное произволение? В современном обществе сексистам существовать сложно – женщины внедрились во все институты, которые были созданы мужчинами, даже церковь. Человеку, относящемуся к своей «мужской» роли как к данной Богом свыше, вероятно, мучительно наблюдать, как женщины обретают признание за пределами своей «божественной» роли матери, жены и подчиненной помощницы. Зависть к женщине и неуверенность в себе часто является причиной агрессии по отношению к женщине. Но им нужно еще найти таких же, чтобы было с кем обсудить эти проблемы, поэтому в той среде, где все законсервировано по состоянию на XVI век, они могут найти себе подобных. Итак, неправы те, кто обвиняет женщину в гордыне из-за ее желания быть наравне с мужчиной в экономической и общественной жизни. Ибо в данном случае это скорее проявление отнюдь не женской гордыни.