Текст книги "Повернуть судьбу"
Автор книги: Светлана Соловьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Глава 5
Светлана вернулась домой с тяжёлым сердцем, но пыталась не показывать этого, понимая, что девочки ждут рассказа о её встрече с родной матерью.
– Мама, ну как, виделись? – спросила Ксюша ещё в коридоре, не дождавшись пока Светлана пройдет в комнату.
– Ксюша, подожди, не спеши. Дай маме раздеться, – вместо мамы ответила старшая дочь Алёна.
– Родные мои, как я люблю вас! – поглядывая на девочек думала Светлана, разделась и прошла в комнату. – Какое счастье, что вы у меня есть. Я сделаю всё для вас, пусть лучше у меня чего-то не будет, но вам отдам всё. Как бы трудно и тяжело мне не было в жизни, я вас никогда не брошу!
– Мама, будешь ужинать? – осторожно спросила Алёна, внимательно посмотрев на печальную, уставшую маму.
– Нет, Алёнушка, спасибо совсем не хочется.
– А ты сегодня обедала? – серьёзно спросила девочка, приподняв изогнутые брови и взглянув на маму такими же карими глазами.
– Не помню, нет, кажется, – задумавшись ответила Светлана.
– Мама, ты, что? Так нельзя. Пошли на кухню. Мы тебя ждали и без тебя ужинать не будем, правда, Ксюша? – Светлана устало посмотрела на дочерей, но Алёна настойчиво продолжала говорить: – Мама, мы без тебя не пойдём. Ты же не хочешь, чтобы мы остались голодными?
– Хорошо, только я переоденусь и помою руки, – улыбнувшись ответила та, чувствуя, как дочери любят её и заботятся.
Девочки унеслись на кухню накрывать на стол, а Светлана, с трудом поднявшись с дивана, пошла в ванную. Её так выбил из колеи сегодняшний день, что совсем не было сил. Она совершенно не ожидала, что встреча с появившейся матерью будет не менее трудной, чем само известие о её существовании. Два дня, какие тяжёлые эти два дня в её жизни!
Ужинали молча, но Светлана чувствовала, что девочки ждут рассказа о встрече с новой бабушкой. Она начал рассказ упуская подробности. Рассказывала только о Светлане Викторовне, о том, как она выглядит, где живет, о том, что они проговорили с ней несколько часов. Ксюша слушала с горящими такими же как у бабушки каре-зелёными глазами затаив дыхание.
– Мама, и как она тебе? – выслушав, сдержанно, как взрослая спросила Алёна.
Посмотрев на дочь, Светлана в ответ только пожала плечами.
– Мам, а ты ещё будешь с ней встречаться? – взглянув на сестру, осторожно спросила девушка.
– Да, я обещала, завтра во второй половине дня заехать к ней.
– Мама, а мы, когда с ней познакомимся? – по-детски нетерпеливо спросила Ксюша. – Она, правда, жила в самом Лондоне? – прикусывая нижнюю губу, Ксюша с волнением ждала ответа.
– Да, она говорит, что в Лондоне. Я не расспрашивала подробно, – утомлённо, с трудом произнося слова ответила Светлана.
– Ксюша, хватит! Видишь мама устала, – строго взглянула на сестру и сказала Алёна.
– Да, пойду-ка я спать, – с трудом, почти нараспев выговаривая слова сказала Светлана.
Она ушла, а девочки остались на кухне. В их однокомнатной квартире просто больше негде было расположиться, когда кто-то отдыхал. В небольшой семнадцатиметровой комнате стояли два дивана. На одном спала Светлана на другом девочки. Под окном между диваном и тумбочкой для телевизора стоял письменный стол. У входа в комнату немного загораживая большой проход стоял шкаф для одежды. На противоположной стене – шкаф для посуды, но девочки использовали его под книги и учебники. Вся посуда, которой они не пользовались и остальные вещи из их прошлой жизни стояли в кладовке, дверь в которую находилась в углу комнаты, но была загорожена диваном. Квартира была маленькой, поэтому они оставили только всё необходимое пытаясь создать хоть какой-то уют.
Лёжа в темноте Светлана долго не могла уснуть. Она давно наложила запрет на воспоминания, чтобы не расстраиваться, а сегодняшний день разбередил ей душу. На глаза навернулись слёзы, опять как в детстве стало обидно и жалко себя.
– Пусть знает, что из-за неё у меня не было детства! – думала она, идя на первую встречу с появившейся ниоткуда родной матерью. Ей хотелось рассказать, как можно подробнее весь кошмар своего детства. – Из-за неё я не знала, что такое ласковая и добрая мама. Из-за неё вместо имени меня называли «дурой» и как выяснилось из-за неё запил отец.
Светлана с болью в сердце вспоминала сегодняшний день. Вспоминала как сидя перед плачущей женщиной расстроилась и уже начала жалеть о том, что так повела себя. Как обиженный ребёнок, не сдержалась и выпалила всё, что наболело на душе с детства.
– Зачем, я это сделала? – лежала в кровати и думала Светлана. – Лучше бы сказала, что у меня было прекрасное детство, что меня любили и мне не нужна была другая мама!
Светлана долго лежала, вспоминая о своей жизни, о жизни своего отца, о том, как трудно было её маме, которую она считала родной. С этими тяжёлыми мыслями она не заметила, как уснула.
Глава 6
Несмотря на тяжелый день накануне, утром Светлана проснулась с чувством бодрости и свежести. Умылась, протёрла лицо льдинкой отвара петрушки, накрасилась и ушла на работу.
Придя в магазин и сидя в своём кабинете в одиночестве, думала о произошедшим с ней, жалела, что её единственная подруга Ольга уехала в отпуск к сестре и что сейчас её нет рядом. Как ей хотелось всё рассказать и посоветоваться с подругой, спросить, что делать дальше в этой ситуации?
В два часа дня, как и было условлено, к магазину подъехал черный Мерседес. Светлана поехала на вторую встречу со своей родной матерью.
Светлана Викторовна уже ждала её. Одета сегодня она была проще, но с такой же английской чопорностью и аккуратностью. На ней был светло-серый костюм, сшитый чётко по фигуре и водолазка из лёгкого шифона серого цвета. Глаза чуть оттенены серыми тенями и подведены чёрным карандашом, что делало их немного удлинёнными.
– Светочка, сегодня мы сначала пообедаем, а то вчера остались и без обеда, и без ужина, – улыбнувшись на ходу проговорила хозяйка, приглашая Светлану на кухню. – Это я виновата совсем забыла тебя покормить.
– Ничего страшного меня девчонки дома накормили, – проходя за хозяйкой ответила та.
– А мне можно будет их увидеть? – сказав, Светлана Викторовна испугалась, что торопит события. Она стояла молча поглядывала на дочь. Но видя, что та не знает, что ответить тихо, виновато добавила: – Позже, может быть?
– Да, наверное, если вы на самом деле их бабушка? – взглянув на неё с спокойствием и полной уверенностью в голосе ответила Светлана.
– Ты не сомневайся, Светочка! – сначала растерялась, но взяв себя в руки ответила Светлана Викторовна. – Я для подтверждения своих слов сделала генетическую экспертизу. Это не только мои слова и утверждения, это – доказанный факт!
– Каким образом без меня вы смогли сделать экспертизу? – удивившись взглянула на неё и спросила Светлана.
Светлана Викторовна встала, достала из шкафа конверт и выложила на стол его содержимое.
– Откуда у вас моя расчёска и мой платок? – глядя на лежащие перед ней предметы удивившись спросила Светлана.
– Это мои люди, прости, добыли для экспертизы, – виновато посмотрев на дочь ответила Светлана Викторовна. – Вот посмотри, почитай. Это – заключение.
Светлана взяла бланк и начала внимательно читать.
– Да, совпадение 99,9%, – остановив взгляд на итоге экспертизы ни то с досадой, ни то с облегчением произнесла она.
– Можешь не сомневаться, – наблюдая за дочерью сказала Светлана Викторовна, – это я тебя родила и очень сожалею, что не вырастила. Ты, Светочка, даже не представляешь, как я об этом сожалею?!
– Не расстраивайтесь; учила и воспитывала я себя сама, а трудная жизнь меня только закалила, научила выживать!
– Расскажи, что было дальше.
– Мне совсем не хочется больше ничего рассказывать, – с грустью произнесла Светлана. – Зачем вам это?
– Нет, Света, я хочу знать, – решительно проговорила Светлана Викторовна. – Я хочу всё знать! Пожалуйста, не жалей меня рассказывая всё как было. Всю правду!
– Хорошо, – с досадой ответила та. – Хотя, если честно сказать, я не планировала больше ничего рассказывать. Грустно и больно всё это вспоминать.
– Рассказывай, Света, ещё раз говорю тебе не жалей меня не нужно. Говори я слушаю.
– Как хотите, – вздохнув ответила та, – хотите слушать – слушайте?! В общем, дальше в моей детской жизни ничего не изменилось, только взрослея я стала по-другому реагировала на мамины поступки. Домашние дела в основном были на мне. Меня только готовить не заставляли и не учили. Поэтому выйдя замуж я купила поваренную книгу и училась сама. Два раза в год мы делали ремонт во всём доме: белили стены, красили окна, пол. Мама была очень чистоплотной, любила порядок. Белили мы с ней вдвоём, наверное, лет с двенадцати. Я наравне с ней махала кистью, она со стола по верхам, а я по низам. После побелки моей обязанностью было отмыть батареи и пол от известки во всём доме. В воду она всегда наливала сильно пахнущую жидкость, по-моему – аммиак. Говорила, что так лучше и быстрее всё отмоется, но я не замечала особого отличия, только помню, как щипало глаза и руки. Было очень тяжело! Когда уже не было сил, я ползком передвигалась с дощечки на дощечку, от усталости дрожа всем телом. Но мне никогда никто не помогал и, сжав зубы, приходилось справляться самой! Лет с тринадцати – четырнадцати, при ремонте меня уже заставляли двигать мебель, даже шифоньер! Сейчас я понимаю, почему меня не жалели и не берегли, – замолчав она взглянула на Светлану Викторовну.
– Да, да, – понимая, что сказано это было с укором в её адрес, печально ответила та, – это я виновата во всём, только я одна. Если бы я знала! – она опустила глаза и заплакала.
– Не надо, поздно плакать? – вздохнув проговорила Светлана. – Я уже давно выросла и здоровье у меня от тяжелой работы не подорвалось, грех жаловаться. А то почему ко мне так относились – теперь понятно. Это всегда было загадкой для меня, а сейчас всё легло как в паззлах. Мысленно я всегда называла себя Золушкой и в глубине душе надеялась, что, как и у неё в жизни, у меня должно всё измениться и обязательно произойдёт какая-нибудь сказка!
– А отец, брат, почему не помогали? – с грустью посмотрев на дочь, спросила Светлана Викторовна.
– Отец всегда был пьян, а брат в дни ремонта исчезал из дома и появлялся только поздно вечером, когда было уже темно. Его вообще никогда не заставляли что-то делать, его же любили! Что ещё рассказать? Хочется вспомнить что-то хорошее, но хорошего и доброго в моём детстве совсем не было! Помню случай, когда мы с мамой и братом шли куда-то все вместе. Она дала нам по конфетке. Брат прыгал, скакал и выронил свою конфету в грязь. Я маленькой сладкое не очень любила, поэтому свою конфету оставила не хотела на ходу есть. Да-к вот, мама отобрала у меня конфету и отдала брату. Он ел и смеялся, показывая на меня пальцем. Обидно и неприятно было ни от того, что я осталась без конфеты, а от того что брат, не прячась от мамы смеялся надо мной, а она его не одёргивала и никогда не делала замечаний. И так было постоянно!
Светлана Викторовна встала, подошла к плите налить суп, но было заметно, что она пытается совладать с охватившим её волнением. Чем больше рассказывала Светлана, тем тяжелее ей было сдерживаться.
– Давай обедать. Я сама готовила борщ, – пытаясь отвлечься предложила хозяйка, ставя перед дочерью тарелку с ярко бордовым супом. – Сто лет его не ела и тем более не варила. Мой муж не признавал борщ как суп, называл его – овощным отваром, поэтому мы его никогда ни готовили. А на второе я сделала куриный рулет. Попробуешь, если понравится дам рецепт; делается за пятнадцать минут, а украсит любой праздничный стол.
– В самом деле очень вкусно! – попробовав рулет сказала Светлана. – Он, правда, так быстро готовится?
– Да! Хочешь рецепт?
– Конечно! У меня девочки сейчас на кухне проводят времени больше чем я. Всегда что-то экспериментируют, что-нибудь новенькое пробуют приготовить. Им понравится!
Светлана Викторовна вытащила из шкафа блокнот с ручкой и положила перед Светланой.
– Сырую куриную грудинку режешь на кубики по полтора-два сантиметра, – начала она рассказывать. – Солишь, добавляешь по вкусу мелко нарубленный болгарский перец. Для красоты лучше использовать перец трёх цветов: зелёный, жёлтый и красный. Всё – начинка готова! Берёшь квадратную коробку из-под любого сока. В неё, пересыпая слоями сухим желатином укладываешь курицу. Немного утрамбовываешь, чтобы не осталось пустот. На одну грудинку уходит полторы – две столовых ложки желатина. Коробку ставишь в кастрюлю, как на паровую баню и варишь двадцать – тридцать минут. Сверху нужно поставить груз, чтобы мясо было прижато и коробка не опрокинулась. Вода должна быть выше содержимого в коробке, иначе будет сухая кромка рулета. Можно экспериментировать с любым видом мясо. Нужно только учитывать время приготовления и то, что коробка картонная, от долгой варки может развалиться. Например, очень вкусно, если с курицей смешать куриные сердечки, только их нужно предварительно отварить.
Светлана записала рецепт, и они продолжили обедать. Она с интересом расспрашивала у матери про Англию и вкусы англичан. Ей было интересно, потому что она много читала и по телевизору смотрела разные передачи и фильмы и про Англию, и про англичан, а сейчас у неё появилась возможность узнать всё от человека, прожившего там больше сорока лет!
После обеда пили чай в гостиной.
– Светлана, – поглядывая на дочь осторожно спросила Светлана Викторовна, – ты мне совсем ничего не рассказывала о своих школьных годах.
– Про школу? – пожав плечами ответила та. – В школе мне было хорошо! В младших классах всё шло ровно: росла, училась. Понимание и интерес к школе сильно изменился в пятом классе. Учительница математики была нашим классным руководителем, она много личного времени посвящала детям. Ей я была благодарна за всё! Она была первым нормальным человеком в моей хоть и детской, но жизни. Это был единственный человек, который отнёсся ко мне с добротой и пониманием! Именно она объяснила, что от одной меня зависит то, кем я выросту и что из меня получится. Дальше всё пошло хорошо: я училась, занималась спортом, после школы поступила в институт, на последнем курсе вышла замуж, – Светлана замолчала, почувствовав, что устала от воспоминаний и отвлечённо сказала: – Что-то я всё о себе и о себе, Вы, расскажите о своей жизни.
– После того, что ты рассказала о своем детстве мне неловко, – отставив чашку с чаем грустно ответила Светлана Викторовна. – Уж очень у меня гладкая и сладкая была жизнь.
– Что сделаешь? Каждому – своё! – сказала Светлана и улыбнулась печальной улыбкой. – Господь не даёт человеку больше, чем он может унести, значит так было нужно?! – поглядывая на Светлану Викторовну и видя, что та задумалась в своих воспоминаниях подбадривая её сказала: – Не стесняйтесь рассказывайте!
– Знаешь, Светочка, – виновато улыбнувшись произнесла Светлана Викторовна, – почему ты смогла преодолеть все трудности в жизни и не зачерстветь душой?
– Почему?
– Ты ведь в рубашке родилась!
– Как это в рубашке? – удивившись спросила Светлана.
– Ты вышла вместе с пузырём! Его простригали и вытаскивали тебя уже позже. Это, оказывается, очень опасно для ребёнка! Говорят, что дети оставшиеся живыми в такой ситуации – уже чудо. Но с тобой всё было хорошо и никаких последствий это не дало.
– Даже не задумывалась никогда над этим выражением!
– Я тоже не представляла, пока не увидела это своими глазами. Врач, принимавшая роды, отправила медсестру в ординаторскую вдогонку крича: «Позови кого-нибудь ребёнок идёт в рубашке».
– Надо же, через сорок пять лет узнала такое о себе!
Светлана Викторовна встала, вытащила из шкафа маленькую металлическую коробочку похожую на шкатулку. Из неё выложила три резиновые бирки, которые одевают на младенцев в роддоме и маленький комочек темных, тоненьких волос.
– Это твоё! – передавая содержимое коробочки Светлане с нежностью сказала она. – Я хранила всю жизнь. Бирки сняли в роддоме перед выпиской и волосы я тебе там же обстригла. Оставила на память. Ты родилась с длинными волосами, они у тебя ёршиком стояли.
– Знаете, – держа бирки в руках и читая надписи на них растрогавшись произнесла Светлана. – Я спрашивала у мамы и в детстве, и потом уже взрослая во сколько я родилась, но она отвечала, что не помнит. Я ещё удивлялась, как можно забыть такое?! – положив бирки на стол она взяла прядку волос и нежно перетирая её пальцами тихо произнесла: – Волосы, как у Алёнки.
– Хочешь я тебе покажу фотографии? – почувствовав, что дочь растрогана таким подарком предложила Светлана Викторовна.
– Да, конечно! – собирая всё назад в коробочку ответила Светлана.
– Смотри! – достав из шкафа несколько больших альбомов и положив их перед Светланой, сказала Светлана Викторовна.
Открыв альбом на первом листе Светлана увидела свой портрет.
– Странно у меня не было никогда такого платья? – зная, что помощники адвоката делали её фотографии, не скрывая удивления произнесла она.
– Это мой портрет, Светочка! – заулыбавшись ответила Светлана Викторовна. Светлана смотрела на фотографию с нескрываемым удивлением. – Что, удивлена? – наблюдая за ней, спросила Светлана Викторовна.
Та и в самом деле была очень удивлена! Взглянув на Светлану Викторовну, она молча смотрела на портрет.
– Да, Светочка, – наблюдая с каким интересом дочь рассматривает фотографию сказала она, – ты как две капли воды похожа на меня, только цвет глаз другой. У тебя глаза Александра, но на фотографии этого не видно.
– Я думала, что о таких сходствах только в кино показывают и в романах пишут, а сейчас вижу своими глазами и поражаюсь. Теперь понимаю состояние отца, когда он смотрел на меня и видел вас! – Светлана Викторовна печально улыбаясь наблюдала за дочерью. Не сводя глаз с портрета Светлана произнесла: – Странно, но я думала и все говорили, что я похожа на отца?
– Ты сюда посмотри, – переворачивая страницу сказала Светлана Викторовна.
На следующей странице были фотографии её отца и девушки очень похожей на Светлану.
– Это мы с твоим отцом в Севастополе, – сказала Светлана Викторовна. – Это дни нашего с ним знакомства. Посмотри, как мы похожи!
– Да, вы очень похожи.
– Нас там даже называли братом и сестрой.
Сидя рядышком прижавшись друг к другу плечами, они листали альбом, разговаривали, смеялись не замечая, как постепенно расстояние между ними сокращалось, и они начали сближаться.
Когда закончились два альбома Светлана засобиралась домой.
– Мне пора девочки ждут! – сказала она, поглядывая на часы.
– Ты меня познакомишь с ними? – глядя на дочь осторожно спросила Светлана Викторовна.
– Да, познакомлю! – немного подумав уже совершенно осознанно ответила Светлана.
– Когда? – с нескрываемым радостным волнением спросила Светлана Викторовна.
– В выходные!
– Завтра ты приедешь ко мне?
– Завтра не смогу работы много, – Светлана увидела, как расстроилась Светлана Викторовна и улыбнувшись добавила: – В пятницу приеду так же в два часа.
– Да?! – обрадовалась и не скрывая этого сказала Светлана Викторовна: – Я буду ждать с нетерпением!
Хоть с маленькой, но надеждой на будущее улыбаясь она смотрела на дочь. Радуясь тому, что Светлана смогла найти в себе силы и пойти на общение с ней. С гордостью она думала о том, что у неё выросла очень хорошая и с сильным характером дочь.
Светлана встала и пошла к выходу.
– Да, да в пятницу! – счастливо улыбаясь шла за ней и на ходу приговаривала Светлана Викторовна. – Ты мне ещё не рассказывала о своем замужестве, о муже.
Они сказали друг другу до свидания, и Светлана вышла. Последние слова матери опечалили её.
– Рассказать о замужестве, о муже?! – думала Светлана. – Вот этого мне совсем не хочется. Да и рассказывать нечего. Нет, конечно, говорить можно много и долго, но зачем?
Рассказывая про своё детство Светлане совсем не было жалко свою биологическую мать. Она старалась, не скрывая подробностей, как можно ярче рассказать о своём тяжёлом детстве, хотелось показать этой маме – то, на что она обрекла свою дочь оставив на руках у чужой женщины!
Светлана удивлялась своему поведению. Она – всегда добрая, заботливая, с пониманием относящаяся к людям женщина, вдруг так безжалостно совершенно не подбирая слова с какой-то злобой даже жестокостью рассказывала про своё детство. Ей хотелось сделать больно этой – вдруг появившейся ниоткуда, из какой-то заоблачно-счастливой жизни – маме. Но за несколько дней общения, она начала менять своё отношение к ней. Ей уже не хотелось расстраивать Светлану Викторовну, ей было её жалко. Но рассказывать о своей семейной жизни, если конечно всю правду их отношений с Андреем, ей совсем не хотелось потому что это будет ещё один печальный рассказ.
Задумавшись о прожитых годах Светлана отчётливо понимала, что за сорок пять лет жизни у неё было только одно счастье – это дети. Кроме них ей и вспомнить нечего! Девочки – это её жизнь, её единственное счастье, ради которого она всё перетерпит, всё выдержит!
