Текст книги "Невеста на три дня"
Автор книги: Светлана Шумовская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
ГЛАВА 6
Лошадь откровенно негодовала и не упускала возможности выразить свое недовольство. Меня то невыносимо трясло на ухабах, потому что она мчалась сломя голову, то мы и вовсе останавливались без видимых причин. Нил периодически оглядывался и, кажется, смеялся. Меня это несказанно злило, но я изо всех сил пыталась сдержать эмоции, чтобы не наброситься на довольного кьерна с кулаками. Через некоторое время ему надоело наблюдать за моей холодной войной с белокурой красоткой (или белокурым бесенком, судя по поведению), и он придержал своего гнедого, чтобы мы смогли их нагнать.
– Рискну предположить, что вы специально решили ехать верхом, чтобы поиздеваться надо мной, – зло пропыхтела я.
– Ошибаешься, – серьезно сказал он, – мне больше жаль Снежку. – Он одобрительно потрепал по холке мою лошадь. – Непутевая тебе наездница досталась, – сообщил он лошади.
Да я готова была прожечь его взглядом прямо на этом месте! Как можно так сильно действовать мне на нервы и притягивать к себе одновременно?! Я еле сдерживала себя, чтобы не наброситься на него с обвинениями. Но имя лошадки на всякий случай запомнила, вдруг ее просто бесило непонятное Коня, вместо красивого Снежка?
– Долго нам еще ехать? – вместо очередного выяснения отношений спросила я.
– Часа два до города, там переночуем, – ответил Нил.
Я с любопытством посмотрела на него, вспомнив про свой медальон.
– Что за город? – Если мне не изменяла память, а она у меня девушка верная и вряд ли можно ожидать от нее такого подвоха, как измена, то по западному тракту, параллельно которому мы двигались, должен был быть город Тирон. Не очень большой, но довольно густонаселенный. Там было несколько лавок, где я могла обновить свой камень. Так и оказалось. Я взглянула на раздвоившееся в небе солнце, значит, сейчас чуть позже полудня. Раздвоенным светило казалось потому, что фактически так и было. Солнце и его тень (как прозвали в народе самое настоящее второе солнце, хотя и более бледное) восходили с разных сторон. «Тень» поднималась с запада вместо положенного востока, и двигались они навстречу друг другу. Ровно в полдень оба сливались воедино и снова расходились. Время в Крамииле очень легко определять по солнцу, потому что после полудня «тень» и светило меняются местами. Значит, до вечера нужно было успеть доехать до города, как-то улизнуть от кьерна, найти лавку и купить нужную вещь.
– Может, все же выйдем на тракт? – с надеждой спросила я.
– Нет, лучше воспользоваться этой дорогой, – был непреклонен Нил.
Я лишь вздохнула, но спорить не стала. Что толку? Все равно будет так, как хочет он. Следующий час мы не разговаривали. Я рассматривала деревья и просто наслаждалась окружающим пейзажем. Свежий воздух и вправду был необычайно свеж, и вместо пыли тракта его наполнял аромат цветов.
– Остановимся на минуту, – крикнул кьерн, тормозя гнедого, которого, как выяснилось, звали Ветер.
– Зачем? – Я удивленно огляделась по сторонам. С одной стороны была узкая полоска поля, усеянного какими-то синими цветами, вроде бы ими кормили домашний скот, но я не была сильна в таких подробностях, а с другой – довольно густая полоса леса, закрывающая нас от тракта.
– Пить хочется, – невозмутимо ответил он. Я подозрительно покосилась на флягу с водой, которая висела на его ремне.
– Закончилась, – развел руками кьерн, проследив за моим взглядом.
– Возьмите мою, – предложила я свою, в которой тоже осталось не так уж много, но все же хоть что-то было. Я не планировала долгую верховую прогулку, а в карете пьешь меньше, вот и не набрала полную флягу.
– Здесь чистый источник, в двух шагах буквально, – сообщил он, – слезай, наберем воды и поедем дальше.
Я послушно спрыгнула с лошади и пошла за Нилом вглубь леса. Идти действительно пришлось недалеко. Просто деревья очень тесно прижимались друг к другу, будто укрывая бьющий из-под земли ключ от взглядов путников. Вода из него стекала вниз с невысокого пологого холма тонким ручейком, но его дно устилали мелкие, обкатанные водой камушки, переливающиеся и блестящие под преломленными лучами солнца, и создавали просто сказочную, нереальную красоту. А свежая молодая зелень и листва только добавляли этому месту больше очарования.
– Красиво, – высказалась я, разглядывая камни. Выглядело действительно симпатично. От воды исходила приятная свежесть. Сейчас только начало лета, а погода в окрестностях Саака уже по-настоящему теплая. Еще не было ужасного полуденного зноя, но когда ты с рассвета трясешься верхом, легкая прохлада, исходящая от ручья, была ощутима. Нил опустился на колени и, жадно напившись из бьющего ключа, принялся набирать воду во флягу.
– Давай свою, – предложил он, протягивая руку.
Я вручила ее кьерну и также опустилась на колени. Пить мне не хотелось, а вот умыться я была совсем не против, чем, собственно, и занялась.
Вдоволь поплескав ледяной водой в уставшее лицо, я почувствовала на себе тяжелый взгляд и, поежившись, подняла голову. Он действительно смотрел на меня. Стоял, прислонившись спиной к огромному камню, который, видно, специально установили у выхода ключа, и рассматривал меня.
– Что-то случилось? – смутившись, спросила я.
– Нет, просто не каждый день увидишь аристократку, ползающую на коленях, – флегматично ответил Нил.
Собственно, я ожидала любого другого ответа, возможно, даже очередной попытки приставаний, но только не этого. Почему меня так трогают глупые подковырки этого мужчины? Они действительно задевали, и меня это пугало. В конце концов надо бы относиться к нему более спокойно, ведь если общаться как кошка с собакой во время нашей сделки, едва ли кто-то поверит, что мы пара. Рассудив так, я сдержала ответную колкость.
– Идем, нам нужно добраться до темноты, – тем временем сказал кьерн.
Я собиралась подняться с колен, но меня отвлек странный звук, похожий на сдавленный писк. Я обшарила взглядом окрестные территории и обнаружила совсем крошечного птенца, который сидел, спрятавшись в траву, у того огромного камня.
– Там птенчик, – сообщила я.
Кьерн посмотрел на меня как на умалишенную, его взгляд стал еще выразительнее, когда я направилась к камню ползком. Маленький, белый, у него еще даже не было перьев, только пух и большие глаза в обрамлении темно-серого пушка.
– Какой хорошенький, – пролепетала я.
– Лея, если ты сейчас начнешь подбирать всякую живность, то мы точно никуда не успеем! – воскликнул кьерн.
Я упрямо посмотрела на него и снова вернулась к птенцу. У него была поранена лапка, и рана казалась какой-то странной, как будто его привязывали на веревку, а упрямец таки выбрался, повредив при этом ногу.
– Лея-а-а, – протянул Нил, – брось его, нам пора.
И вот если бы он этого не сказал, может быть, я и бросила бы бедную пташку, но сейчас, когда он снова пытается мне указывать… Я смело взяла птенца в руки и поднялась в полной готовности идти.
– Ты что, потащишь его с собой? – спросил кьерн.
– Да, и назову Нилом, – огрызнулась я и, задев мужчину плечом, пошла прочь из леса, мысленно костеря себя за то, что никак не могу обуздать свои эмоции и держаться спокойнее. Балуа хмыкнул и пошел за мной. Моя кобыла беззастенчиво развалилась на зеленой свежей траве, кажется, решила устроить себе привал. Меня больше беспокоило, что седельные сумки я не снимала, и сейчас эта паршивка вовсю мяла мои вещи.
– Вставай! – прикрикнула я на блондинку. Кобыла не отреагировала, продолжая валяться на траве. – Снежка! – завопила я. – Вставай, кому сказала! – Я не ошиблась, эта упрямица действительно реагировала на кличку, и как только я обратилась к ней, так сказать, официально, ловко поднялась. Кьерн уже сидел в седле и наблюдал за нами. Я же судорожно соображала, куда запихнуть жалобно попискивающего птенчика. В итоге обвязала себя платком, найденным в сумке, и поместила туда свою находку. Из платка получился своеобразный гамак для птенчика, вроде ему было довольно удобно.
– Вот остановимся, и я рассмотрю твою рану, – сообщила я птенцу.
– Может, мы наконец тронемся? – лукаво поинтересовался Нил.
Я не ответила, а только легко сжала коленями бока Снежки, и кобыла сама тронулась с места. Дорога продолжала преподносить сюрпризы, то петляя, то обрываясь, то заставляя нас перебираться через небольшие овраги. Все же не просто так мы едем не по тракту. Казалось, что кьерн что-то скрывает от меня, а я не знала, как задать интересующие вопросы. Я видела, что он читает меня, как открытую книгу, и ему прекрасно известно, что я хочу о многом его спросить, но не решаюсь сделать этого, но сам на контакт не шел. Видимо, просто проверял, насколько меня хватит.
Нил онт Балуа
Кьерну Балуа этой ночью спалось крайне плохо. Он ворочался, поднимался, прохаживался по комнате. Ненужные мысли врывались в его сознание, заставляя жалеть о поступках, совершенных прошлым вечером. Зачем он так запугал девчонку? Ведь теперь едва ли бабуля, которой он собрался представить ее раньше кузена, поверит, что они пара! Нужно налаживать контакт, а с ее характером это будет ой как непросто. В «Алар» он прибыл раньше условленного срока, и ему пришлось ждать. Больше всего на свете Балуа не любил ждать, поэтому, когда появилась Лея, он был уже достаточно раздражен и снова высказал искуснице свое недовольство. Потом, правда, пожалел об этом, но радовало, что девчонка вроде бы не обиделась.
Еще эта надоедливая пигалица, которая обхаживала его весь вечер. Можно было бы, конечно, скоротать с ней ночку-другую, но Нилу почему-то не захотелось этого. В конце концов он уже выбрал ту, за которую заплатил, брать на себя ответственность за загубленную жизнь второй он не собирался. Поэтому девушку пришлось разочаровать, представ перед ней в самом худшем своем виде. Если повторить дословно, то она назвала его хамом, глупцом и начала всерьез подозревать в дефекте половой функции… За наглость она приняла его отказ на предложение взять ее в наложницы. Я никак не мог понять, зачем ей это, неужели эта глупышка не хочет удачно выйти замуж, как все другие? Наложница ему в любом случае была не нужна. Тем более что все мысли уже заняла девушка с даром. Нужно было придумать, как правильнее воспользоваться этим приятным дополнением к ее милой мордашке.
Странное чувство, когда в присутствии другого человека ты не можешь контролировать свои эмоции. У кьерна Балуа, матерого инквизитора, такое было впервые. Он хотел списать такую реакцию на магию в крови Леи, но, вспомнив, со сколькими магами ему пришлось встречаться за свою жизнь, тут же отбросил эту догадку. Девчонка откровенно издевалась, когда читала наскоро составленный им договор, но он мужественно держался, стараясь не обращать внимания на ее поддевки. Договор был составлен кое-как, потому что Нил решил не заморачиваться, ведь все равно он просто формальный и по своей сути никакой силы не имеет, да и составил он его, чтобы Лее было спокойнее и она не сильно сопротивлялась. Теперь вставал вопрос, как по пути объяснить ей, что она уже не имеет никакого отношения к Анри, но это потом…
Порадовало, что его спутница оказалась не так уж глупа и надела костюм для езды верхом, а не платье. Также несказанно повеселило ее знакомство с кобылицей. Вообще Снежка чрезвычайно строптивая, но хорошо обученная. Один человек говорил Нилу когда-то, что маг сможет совладать с любой лошадью, поэтому он и решился на этот эксперимент. Да на ней вообще никто ездить не может! Она кусачая и к тому же жутко вредная тварь! Но Лея смогла, так что факт наличия в ее крови магии подтвердился в очередной раз.
Еще в самом начале пути они успели поцапаться, и Балуа был рад, потому что так он избавился от ненужных вопросов со стороны девчонки. Ехать по тракту в его положении равносильно самоубийству. Он был слишком умен, чтобы не просчитать Анри. Уверенность в том, что его отъезд – это только видимость, а Лея просто приманка для Нила, была почти полной. Балуа с радостью заглотнул предложенную приманку ради высшей цели, само собой… Он даже не сомневался, что их ищут люди кузена, так же как и был уверен в том, что если бы они ехали по тракту, возможно, кого-то из них уже не было бы в живых. Он внимательно осмотрел искусницу, зацепившись взглядом за пояс с кинжалами. И, похоже, не ее… Интересно, она вообще умеет ими пользоваться или это тонкий намек для кьерна, чтобы у того не возникло желания распускать руки? Нил улыбнулся. Он и так всю ночь жалел, что сорвался. Алкоголь, магия, красивые и такие невинные глаза – это все вскружило ему голову, но теперь он собирался действовать иначе, ведь у него по-настоящему большие планы на эту девушку. Главное – добраться до места и не попасться на глаза ищейкам Анри, иначе придется пачкать руки в крови, а этого Нил очень не любил.
На коротком привале девчонка нашла птенца. Балуа благоразумно умолчал о том, что фениксы в Крамииле не водятся, и что это, скорее всего, знамение. Рассудив, что она сможет узнать это позже, он не стал разъяснять, что за птица вырастет из ее найденыша. Феникс был совсем маленьким, это огорчало. Значит, в девочке пока совсем мало сил или ее дар что-то блокирует. Он всю дорогу пытался найти на ней какой-нибудь амулет, сдерживающий магические способности, но не находил. У нее почти не было украшений, за исключением кулона с темно-серым, почти черным камнем, неизвестного Нилу происхождения, но ни яшмы, ни турмалинов, которые могут успешно контролировать силу, не обнаружил. Значит, и вправду она совсем слаба.
Лея Аргуст
В город мы въезжали с «черного входа», не через центральные ворота, к которым лежал тракт, а через дальние – южные, ими пользовались преимущественно местные жители. Здесь даже плату за въезд не требовали. Хотя, может, это потому что Нил продемонстрировал знак кьерна.
– Нам нужен постоялый двор «У реки», – сообщил мой спутник.
Это как раз на южной окраине. Я вспоминала, где же в Тироне лавка, что мне нужна. Я ни разу не была здесь, как и в большинстве городов Крамиила, но карты знала почти назубок. Казалось, что она должна быть в другом конце города, это не радовало. Но времени пока еще хватало, главное, быстро заселиться в комнаты на постоялом дворе и как-то незаметно сбежать от Балуа, заодно можно будет забежать к лекарю и показать птенца. Мне он напоминал маленького совенка, но его пух странно поблескивал на кончиках. То ли у него такой необычный окрас, то ли я просто не встречала еще такую птицу. Город мне не понравился. В нос сразу ударил запах помойки, может, из-за того, что мы были на окраине, а может, здесь везде так воняет. Тирон славился своими скотобойнями, поэтому наличие огромного количества собак меня не удивляло, хотя и нервировало. Как будто по лесу едешь, и за тобой следят сотни голодных волчьих глаз, с тем лишь отличием, что собачьи глаза были довольно-таки сытыми. Кьерн уверенно повернул лошадь в узкий проулок, который спускался вниз с достаточно крутой горки, и я последовала за ним. Благо двухэтажное здание с синей вывеской «У реки» появилось очень скоро, прямо внизу спуска. Тут же текла река. Узкая, какая-то черная и вонючая, скорее всего для местных она служила чем-то вроде сточной канавы.
Въехав на постоялый двор, Нил спешился и даже галантно подал мне руку, чтобы помочь. Я настолько устала, что без зазрения совести воспользовалась его предложением. После он бросил молодому мужчине мелкую серебряную монету и попросил расседлать и накормить лошадей. Сумки и мои и свои он взял сам. На первом этаже постоялого двора была харчевня, а на втором съемные комнаты. Зал заполняли крепкие дубовые столы и высокие мощные стулья. За деревянной стойкой расположился грузный мужчина в засаленном фартуке, прямиком к нему и направился Нил.
– Нам нужно два номера, – он смерил меня оценивающим взглядом, – желательно соседние.
Нам вручили два ключа, но мне не дали ни одного из них. Когда мы поднялись, Нил сам отпер обе двери и предложил мне выбрать комнату. Отличий между ними не было никаких, поэтому я вошла в ту, что располагалась ближе ко мне.
– Я закажу ужин и ванну, – сообщил кьерн.
– Если можно, сразу ванну, а потом ужин, – попросила я и, поймав на себе подозрительный взгляд, добавила: – Люблю отмокнуть часок-другой с дороги.
Возражений не последовало, и кьерн лишь быстро кивнул. Я дождалась, пока бадью в маленькой комнатке, отгороженной от жилой тяжелой матерчатой шторой, наполнят, и опрометью бросилась вниз по лестнице, бережно держа в руках птенца.
Выбежав во двор, хотела метнуться к конюшне, но еще по дороге заметила, что парень как раз чистит наших лошадей, поэтому решила пройтись пешком. Улочку, по которой мы подъезжали к постоялому двору, миновала довольно быстро и вышла на более широкую дорогу, вымощенную брусчаткой. Порадовалась, что не додумалась надеть туфли, явственно представив, как попадаю в ловушку, застряв каблуком. Хотя местные барышни прекрасно передвигались и в туфлях… Прошла совсем немного, когда увидела лавку лекаря. Осмотрев птенчика оценивающим взглядом, я вздохнула и вошла внутрь. Все свои сбережения я носила с собой, побоявшись оставить их на постоялом дворе.
– Добрый день, леди, – тут же поприветствовал меня лекарь.
Лекарей можно было безошибочно распознать даже в толпе. Первое отличие – почти все они носили очки, видимо, сказывалась работа с ядовитыми травами (это только мое предположение), которая отрицательно сказывалась на зрении. Второе отличие – эмблема Лекарской академии, где, собственно, и обучали всех предрасположенных к этой профессии. Лекари обычно очень гордились своим образованием и эмблему с изображением дерева носили до самой старости.
– Здравствуйте, – ответила я. – У меня несколько нестандартная просьба.
Мужчина спокойно смотрел на меня в ожидании дальнейших разъяснений, и я решила продолжить:
– Я нашла птенца, и, кажется, он ранен, я хотела, чтобы вы взглянули.
Лекарь удивленно изогнул бровь.
– Обычно я лечу людей, – неуверенно начал он и еще раз взглянул на меня.
Я улыбнулась. Постаралась вложить в улыбку как можно больше тепла, и, видимо, это подействовало.
– Но думаю, что справлюсь и с птенцом, – продолжил мужчина.
Я радостно протянула ему платок, в который укутала найденыша, чтобы ненароком слишком сильно не сжать руки и не придавить его.
– Какой интересный малыш, – улыбнулся лекарь. Ему удалось очистить рану от запекшейся крови и кое-как перевязать ее белой тканью, предварительно щедро намазав каким-то зеленоватым бальзамом, приятно пахнущим мятой, и вручил испуганную птичку мне. – Насколько я помню, они у нас не водятся, – сказал лекарь.
Я просто промолчала. Не говорить же ему, что я даже не знаю, что это за птица, и вообще, подобрала ее из чистого упрямства.
– Наверное, уйму денег за него отстегнули, – продолжал мужчина.
Теперь я удивленно подняла бровь, переводя взгляд с птенца на лекаря. Разве кто-то покупает таких птиц? Я еще могу понять, когда покупают зорких выдрессированных ястребов для охоты, но таких пушистых птенчиков, похожих на совят, едва ли кто-то купит. Да еще и отвалив уйму денег.
– Он достался мне абсолютно бесплатно, – вежливо улыбнулась я.
– Значит, вам крупно повезло, – прищурился мужчина, – когда феникс вырастет, вы сможете заработать на нем целое состояние!
Феникс? Я вопросительно посмотрела на птенца, он на меня никак не отреагировал. Откуда в Крамииле феникс? Раньше, может быть, они здесь и жили, но сейчас вроде все истреблены. Их перья используются для изготовления очень многих лекарств и ценятся весьма дорого. Когда в королевстве были маги, среди них встречались сильные целители, которые могли лечить множество болезней, в наше же время все лечатся с помощь лекарств, микстур и отваров из целебных трав. Я не знаю, как именно исчезли фениксы, но подозреваю, что широкое использование их перьев и внутренних органов в качестве сырья для лекарств с этим как-то связано. Да и сейчас это все не важно, ведь у меня есть феникс! Найти его вот так просто в лесу – это равнозначно встрече с единорогом прямо посреди города!
– Вероятно, вы правы, – задумчиво ответила я и, расплатившись с лекарем двумя серебряными монетами, пошла прочь. Уже у самой двери вспомнила, что не знаю города и, обернувшись, спросила, где найти лавку ювелира. Лекарь любезно объяснил мне, как дойти, и я, довольная тем, что все нужные мне места оказались близко, выпорхнула на улицу.
Мне нужно было всего-то пройти через узкую полосу городского парка поперек и выйти на другой его стороне. Лекарь сказал, что там несколько лавок, в которых можно купить необработанные камни. Обычно их продают ювелиры, заодно уговаривая клиентов выбрать золотую или серебряную оправу к своему камушку. Я старалась идти быстро и через полминуты уже шагала по городскому парку. Здесь запах скотобоен почти не ощущался, наверное, из-за обилия цветов и всевозможной зелени. По дороге рассматривала феникса, я же никогда не видела их живьем! Интересно, а он и вправду может выпускать пламя? Или дорастает до половины человеческого роста, как написано в книгах? А может, возрождается из пепла после смерти? Довольно большие для такого малыша глаза медового цвета смотрели на меня не в меру умным взглядом, и я прониклась нежностью к этой маленькой пташке. Ласково погладила его повыше клюва и улыбнулась.
Спокойствие и полное довольство жизнью длилось недолго, потому что буквально через минуту я почувствовала жжение в области груди. Наклонив голову, обнаружила, что моя рубашка тлела! На том месте, где она соприкасалась с медальоном, образовалась небольшая, идеально круглая дырочка, края которой продолжали тлеть. При этом на своей коже, которая также соприкасалась с медальоном, я не чувствовала никакой боли. Жар шел именно от тлеющей одежды. Я резко его рванула и, порвав цепочку, выдернула из-под одежды. Опасливо оглянулась, чтобы убедиться, что поблизости никого нет. И взглянула на свой кулон. Серебро, которое оправляло яшму, было оранжевым, раскаленным, а сам камень тонкой струйкой золы осыпался мне под ноги. Паника накрыла почти мгновенно. Благо что я уже рядом с лавкой. Но сам факт, что камень так быстро испортился, заставил меня не просто занервничать, а напугаться до полусмерти.
Все дело в том, что у меня уже был неконтролируемый выплеск магической энергии. Однажды. Когда мне было десять и дар только проснулся в моей крови, мы с отцом и его немногочисленной свитой ехали из соседнего города. Остановились на небольшой привал в еловом лесу, и я, увлекшись рассматриванием и сбором больших длинных шишек, немного отошла от группы. Недалеко совсем, но достаточно, чтобы скрыться из поля их зрения. Это произошло внезапно, даже незаметно, просто мне показалось, будто вокруг сгустился воздух. Стал плотным, как облако, и казалось, что его можно потрогать руками. А через секунду все пропало, только вот я была уже совсем в другом месте. Я бродила по лесу, искала отряд отца, но безрезультатно. Меня нашли только через двое суток. Испуганную, голодную и грязную. Потом в тайной библиотеке бабушки мы нашли одну книгу. Оттуда и узнали, что когда магии в теле и ауре становится слишком много (там это, кажется, называлось «эффектом накопления»), она может выплеснуться. И в большинстве случаев это происходит именно так – мага телепортирует. На не слишком большие расстояния, конечно, но все же. Когда ты взрослый и способен постоять за себя, это не страшно, только неудобно, но когда ты маленькая испуганная девочка… Если человек с даром пользуется своей магией, то такого не произойдет, но если он постоянно держит ее в себе, пытаясь не выпустить наружу, случается выброс. Яшма же нейтрализует магию, не позволяя ей накопиться.
Я прекрасно помнила, что через десять дней на том самом месте, с которого меня перенесло, появились инквизиторы. Каким образом им удалось прознать о случившемся, я не знаю. Все решили, что я просто увлеклась и потерялась, заплутав в ельнике. Инквизиторы пробыли в наших краях пять дней, тщательно прочесывая лес, а по вечерам собирались на центральной площади и рассказывали о том, что они сделают с теми, кто посмел укрывать магов. Что сделают с самими магами – знал каждый. Об этом очень красноречиво говорило приготовленное в центре площади кострище. Сейчас я не понимала, как они не ощутили проснувшийся во мне дар, если смогли почувствовать вырвавшуюся магию.
К тому же эти люди жили у нас, потому что замок моих родителей был самым комфортабельным местом в тех краях. Я прекрасно помнила доброе и очень приятное лицо главного инквизитора, он также был кьерном. Казался очень приятным и совсем не злым. А ведь если бы он узнал, что обладатель дара я, то убил бы меня, не задумываясь. Я не пожелала бы пережить такое никому.
Решила, что для того, чтобы мое тело и ауру заполнила магическая сила, нужно время, а значит, я вполне могу успеть добежать до лавки, прежде чем произойдет что-то нехорошее. Но я ошиблась. Уже через мгновение воздух вокруг меня сгустился. На этот раз я бы сравнила это с табачным дымом, а не с облаком. Сердце забилось в ускоренном темпе, и я попыталась успокоиться, глубоко вздохнув, но это не помогло. Я моргнула, а глаза открыла уже не в парке.
Под ногами шелестела высокая трава, сверху раскинулись кроны деревьев. Я опасливо огляделась и поняла, что стою на окраине небольшой березовой рощицы, расположившейся в поле рядом с трактом. Впереди виднелись городские ворота. Далековато, но если идти быстро, до ужина успею. Ужин! Я схватилась за голову, вспомнив о том, что на постоялом дворе меня ждет вечерняя трапеза и кьерн! Он же убьет меня! Мысль о скорой встрече с кьерном Балуа заставила меня двигаться быстрее. Через четверть часа я уже подходила к городским воротам, на этот раз пришлось заплатить медяк за вход. Грабеж, нужно признаться, не стоил вход сюда даже медяка.
Мне пришлось пройти почти в другой конец городка, который оказался не таким уж и маленьким. Когда я снова подходила к лавке ювелира, уже сгущались сумерки, и я даже не надеялась кого-то там застать. Это плохо, потому что магия накопится снова, если я не использую ее сама, то история с переносом в другое, совершенно неожиданное место повторится. Мне еще повезло, что я попала в рощу, а не оказалась в запертом главном храме, к примеру… Внимание привлек платок, в котором я продолжала нести птенца. Я была уверена, что мне показалось, но все же чувство появившейся тяжести и увеличения объема свертка не покидало. И я наконец распутала бедного птенца. Я сказала – птенца? Нет, сейчас это была уже птица! Небольшая, правда, примерно с кулак кьерна Балуа, с которым я рискую познакомиться поближе, когда вернусь на постоялый двор. Пух заменили тонкие, нежные, продолговатые перышки коричневого цвета, отдающего в медовый на кончиках. Я с замиранием сердца рассматривала феникса. Теперь это действительно был он, такой же, как на картинках в книгах бабушки, только меньше. Желтые, словно расплавленное золото, глаза, чуть крючковатый клюв, короткий хохолок из перьев на затылке… Птица смотрела на меня умным, вполне осознанным взглядом.
– Как же ты вырос так быстро? – вслух поразилась я. Феникс не отвечал. И этому обстоятельству надо бы порадоваться, потому что если бы он еще и разговаривать вдруг начал, то я бы точно сошла с ума! Я еще раз провела ладонью по его перьям и приготовилась бежать дальше, решив, что ситуацию со странным быстрым ростом моего нового питомца обдумаю в своей комнате. Внезапно птица рванулась из моих рук и взлетела. Я вскрикнула, расстроившись, что феникс решил сбежать от бестолковой новой хозяйки, но зря. Он сделал несколько кругов над моей головой и опустился мне на плечо. Я улыбнулась, уверившись, что мой друг меня не оставит, и побежала вперед по улице.
Без всякой надежды дернула ручку двери ювелирной лавки и очень удивилась, когда она все же открылась. Мастер как раз собирался идти домой, но я успела купить нужный камень. Времени, чтобы обработать его под мою оправу, не было, а потому я взяла три неограненных камня, попросту положив их в карман. Пока буду носить так. Нужно было еще проверить, что повлияло на такое быстрое разрушение того камня. Это он оказался некачественным или мои силы действительно стали больше? Возросли настолько, что я могут испепелить яшму всего за какую-то неделю? Этот вариант явно проигрывал первому хотя бы потому, что был совершенно невероятным.
К постоялому двору я бежала, но это было уже бессмысленно. Когда, запыхавшись, вбежала в свои покои, увидела полулежащего на постели кьерна Балуа. Злой, нервный и, кажется, взбешенный. Увидев меня, он сел и принялся сверлить меня взглядом.
– Где ты была? – бесцветным голосом спросил он. Отсутствие эмоций в голосе немного пугало, потому что вид у кьерна был явно недобрый.
– Мне нужно было в город ненадолго, – пролепетала я.
– Почему не предупредила? – не менее спокойно, чем и прежде, спросил он.
– Я просто показала птенца лекарю, это всего в двух шагах отсюда, – заверила его я.
Кьерн устало потер виски и мельком взглянул в окно.
– Лея, тебя не было несколько часов, – сказал он, – в следующий раз, если тебе вздумается отправиться по своим делам, просто предупреди. – Он вздохнул и поднялся с постели. – Или избавься от своей птицы, чтобы не приходилось тратить на нее столько времени… А где птенец? Это что, он? – Кьерн был поражен быстрому росту моего питомца не меньше, чем я. По крайней мере, других причин для столь бурного удивления я не видела.
– Давайте обсудим все за ужином, – предложила я.
Балуа еще раз внимательно осмотрел феникса и кивнул:
– Спускайся, я жду внизу.
