Текст книги "Угадай суженого (СИ)"

Автор книги: Светлана Шавлюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

Но с каждым днём я понимала, что запутываюсь в мужчинах все сильнее. Особенно в двоих из них.

Кориан и Ариан, два мужчины, понять которых мне было не суждено. Как и своё отношение к ним обоим. Кориан порой просто пугал. Да и отношение кошек к нему настораживало. Они давно привыкли ко всем обитателям дома. Сиру, Лиру, Ариана и Флавиана вообще стали подпускать к себе. Их отношение к моим подругам меня не удивляло, а вот впервые увидев, как Ариан гладит Ласку и она мурлычет от удовольствия, замерла в ступоре. Потом увидела, что и Флавиану они позволяют себя гладить. А к Кориану испытывали явное недоверие. Они не то чтобы к себе его не подпускали, каждое прикосновение ко мне сопровождалось угрожающим рыком от них. Мужчина же не обращал на это внимания, или делал вид, что не обращает. Мне от этого становилось неуютно, я и сама чувствовала от него опасность, но не могла понять почему. Но все эти ощущения пропадали, когда он начинал что-то увлеченно рассказывать. Слушала его, как завороженная, казалось я могу слушать его голос бесконечно. А уж на уроках танцев с ним вообще было не до раздумий. Кориан двигался легко, плавно, каждый шаг был тягучим, мягким, как у хищника. А уж танцы были такими, что выходила я из зала раскрасневшаяся и запыхавшаяся. А Кориану хоть бы хны. Он улыбался и спокойно уходил. Мне казалось, что он издевается надо мной и получает от этого удовольствие. И это бесило. Вообще с началом уроков танца стало немного проще разобраться в мужчинах. Главное в танце – это доверие между партнёрами, и тогда-то я и поняла, с кем мне комфортнее танцевать. От танцев с Корианом всегда оставалось какое– то горькое послевкусие. Я доверяла ему в танце, но как только он уходил, начинала сомневаться. Казалось будто он воздействует на меня и, я забываюсь. А вот с Арианом все было иначе. Всегда. С момента, как из дома выдворили Вириана наши отношения стали налаживаться. Мы даже практически не ругались. Спорили часто, но не ругались. Самый грандиозный спор у нас произошёл после занятия с Корианом, когда он рассказал мне о том, как живут женщины инкубов.

–    Ваши женщины несчастные люди, – сидя за столом в обеденном зале, обронила я.

–    Почему? – спросил Ариан, а Кориан расплылся в предвкушающей улыбке. Наверное, знал, как Ариан отреагирует на то, что я скажу, сыщик уже пережил мою тираду на тему ущемления женщин в их обществе.

–    Да, потому что у вас к ним потребительское отношение, – хмыкнула я, – никаких прав, одни обязанности.

–    Ты не права, Варя, – снисходительно, как и всегда ответил Ариан, – у женщин много прав. И они совершенно не несчастны.

–    Да-да, бабе Дусе на базаре эти сказки рассказывай. Меня уже Кориан просветил о счастливой доле ваших женщин, – сморщилась я.

–    Понятия не имею, о какой Дусе ты говоришь, – он отложил приборы, откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди, – что же, расскажи мне, что тебя так возмутило в жизни женщин?

–    Ну, давай расскажу, но сначала вопрос, – повторила его интонацию и тоже сложила руки под грудью. Кориан тихонько посмеивался, но не включался в разговор. – Отчего же ты, Ариан решил, что женщины ваши счастливы и довольны?

–    А отчего им быть несчастными? – поднял он бровь, – они живут, ни о чем не беспокоясь, посещают балы, если говорить об аристократии; наряды, украшения, служанки, муж, ничего от них не требуется. Только наследники. Еще никогда не слышал, чтобы кто-то из них был недоволен.

–    Шикарная жизнь, я, прям, всегда о таком мечтала, – съязвила я. – А они довольны, потому что не знают, что может быть иначе. Вы мужики тут хорошо устроились. Строите из себя неприступные башни, носы воротите от девушек, а они ужом извиваются, чтобы добиться немного внимания. Чудненько. А потом, когда им все же удаётся влюбить одного из вас в себя, она оказывается на задворках жизни. Украшения, наряды, ты правда думаешь, что это все, что нужно женщине? А самореализация? Уверена, у многих из них есть мечта: шить, вязать, готовить, цветы выращивать, но делать это не только для себя, но и для других. В вашем обществе это могут себе позволить только женщины не из особо богатого общества, и то, выбор им не предоставляют, занимаются тем, чем вся семья, за редким исключением, как моя модистка. А у аристократов? Какая роль женщины? Рожать и не отсвечивать? Может кому-то это и по душе, но наверняка не всем. Только вам удобнее, если женщина будет сидеть себе тихонько и молчать в тряпочку. Какие у них права? Они могут заниматься тем, чем хотят? Вы позволяете принимать им какие-то важные решения? И я не говорю сейчас о цвете обоев в спальне и занавесок в гостиной. Серьезные решения? Пускаете их в политику? В экономику? Спрашиваете их мнение? Нет, Ариан. Женщина обязана родить наследника и облизывать мужа. Как там сказал Олтелиан? Украшение мужчины? Как золотая запонка на рубашке? Или, вон, шарфик на твоей шее?

–    Обязанностью рожать наследников женщин наградила природа. Да, мы не позволяем женщинам участвовать в политической жизни и в вопросах, которые играют важную роль в развитии общества, потому что они не понимают всех тонкостей. Мы обеспечиваем им достойную жизнь и не требуем ничего в ответ, кроме уюта в доме и любви, – парировал Ариан. Слабенько так парировал для девушки, выросшей в обществе, где есть женщины, которые управляют государствами.

–    Да ладно? Не понимают тонкостей? А вы позволили им разобраться? Ну-ка, скажи мне, система обучения мужчин и женщин отличается? Женщинам даются те же знания, что и мужчинам?

–    Нет, это им не нужно и не интересно.

–    Это ты так решил? Или они сами тебе сказали? Молчишь? Потому что я права. Счастье Ариан заключается не только в побрякушках и регулярном сексе. Хочется ещё чего-то добиться, а вы не позволяете своим женщинам этого.

Мы еще долго спорили. Ариан пытался доказать, что их женщины счастливы и довольны. Я не отрицала, возможно многие из них, но не все. Даже Лира частенько вздыхала и говорила, что скучает по работе, но Ликан ничего и слышать не хочет. Мы жарко спорили до тех пор, пока Кориан не разразился громким смехом.

–    Что смешного? – в голос среагировали мы с Арианом, распаленные спором.

–    Вы, – отсмеявшись ответил Кориан. – Вы настолько упрямы, оба, что не желаете услышать друг друга. Это уже превратилось в какое-то соревнование между вами, цель которого, не уступить противнику. Ты во многом неправа, Варя, и я уже говорил тебе об этом. Наши женщины счастливы, но в твоих словах есть доля разумных размышлений. Мы действительно много не позволяем женщинам, глупо это отрицать, Ариан, и возможно, если бы мы дали им шанс поучаствовать в жизни общества, они стали бы счастливей. А может и помогли бы нам в развитии. Но это требует больших изменений во всех аспектах жизни, – победно взглянула на Ариана, – а это займёт очень много времени. Поэтому изменить что-то здесь и сейчас невозможно, да и неизвестно, насколько положительными будут эти изменения, – теперь Ариан смотрел на меня так, будто говорил: "Вот видишь, невозможно женщин приобщить к делам, которыми занимаются мужчины".

Этот спор вспыхивали между нами не раз, но в конце концов мы решили, что он не стоит времени, потому что каждый оставался при своём.

Все менялось, когда мы оказывались с Арианом в бальном зале. Наверное, наш первый танец я не забуду никогда. Это произошло на следующий день, после первого урока. Ещё и Сира была тому свидетелем. А началось все с того, что я запнулась о порог и чуть не пробороздила лицом пол. Благо Ариан был рядом и успел поймать меня. Было и стыдно и смешно. Он подхватил меня, как игрушку, словно во мне и пятнадцати килограмм не было, аккуратно поставил, но не отпустил.

–    Нужно быть аккуратнее, Варя, – положил мою руку на свой локоть и повел дальше. Красная, как рак, пыталась подавить рвущийся истерический смех. Это же надо было так опозориться, еще и перед занятием по танцам. Неуклюжая клуша.

Глава 20

– Ты не носишь корсет? – глядя вперед, спросил Ариан.

– Нет, и даже не собираюсь, – фыркнула я, – даже если так положено.

– Так не положено, а принято, – спокойно ответил он, пропуская меня в зал.

– Ну вот, кто так принял, тот пусть и носит, а я не буду, мне и так хорошо, – остановилась на середине зала.

– Дело в том, – он оглядел меня и остановил взгляд уже по традиции на черном кружеве платья, – что твои платья и так привлекают слишком много внимания, а если взять конкретно это, – он взмахнул рукой, – его цвет, практически сливается с кожей, лишь по кружеву можно определить, что ты одета. А ко всему прочему, оно из очень тонкой ткани, поэтому создается впечатление, что ты вовсе обнажена. Это несколько сбивает с толку.

– Я одета, а все остальное – это твои фантазии, – хмыкнула я. На мне действительно было бежевое платье, вырез которого закрывало черное кружево. Оно же служило декоративным пояском на талии и окантовкой подола. Длинные рукава одного тона создавали впечатление их отсутствия, но платье это мне понравилось своей простотой и изысканностью. Длинная струящаяся юбка стекала по ногам, и из-под подола выглядывали черные носочки туфель.

Ариан удивленно поднял брови, но отвечать не стал. Неужели угадала на счет фантазий?! Сира, словно маленькая мышка, пристроилась в уголке и молча наблюдала за нами. Обернулась к ней и улыбнулась.

– Ты должна была выучить с Корианом вступительный танец. Как прошел урок?

– Н-нормально, – перед глазами пронеслись воспоминания о вчерашнем вечере. – В смысле, я его выучила. Без проблем.

– Повторим? А дальше попробуем станцевать дарилию.

– Ладно, – выдохнула я, понимая, что придется снова пережить этот танец, но уже с другим мужчиной. Ариан кивнул и отправился включать музыку. – Ариан, – окликнула его, – а что за танец навьера?

– Почему ты спрашиваешь? – обернулся он.

– Просто Кориан вчера обронил это название, но не объяснил, в чем суть, – как можно беспечнее пожала плечами.

– У нас есть шесть основных танцев. И все они объединены одной линией – отношениями, – начал объяснять Ариан. – Вступительный или ловьера – традиционный танец, в нем главенствует мужчина. Этот танец о завоевании женщины. Дарилия, – танец девушек, которые определились в своей симпатии; артелия – танец влюбленной женщины, аллория – танец названный в честь Богини любви, танец страсти; лорилия – свадебный танец супругов, и наконец, навьера, – танец противостояния мужчины и женщины. Противостояния в сексуальном плане, Варя. Поэтому весьма любопытно при каких обстоятельствах Кориан случайно обронил название этого танца?

– Не важно, – отмахнулась я, – случайно, – смотрела в пустоту и думала, как я крупно попала с этими танцами. Судя по названиям, Кориан не лукавил, когда говорил, что этот танец самый невинный. Пока я думала, Ариан совершил какие-то манипуляции и вернулся ко мне.

– Варя, реверанс, – вырвал меня из мыслей его голос. Музыка уже играла. Присела в реверансе и откинула все ненужные мысли. Нужно было сосредоточиться на танце, чтобы не запутаться в шагах. Выпрямилась и встретилась с ярко-изумрудными глазами.

Два небольших шага назад и я ощутила грудь Ариана, прижатую к моей спине. Да, Ариан оказался прав, ткань платья очень тонкая, я действительно ощущала тепло его тела, словно совершенно раздета. Его рука спускается по моему плечу. Разворот и я вижу его глаза. Яркие, изумрудные, огромные. Он прижимает меня так крепко, что дыхание сбивается. Или это от того, что я чувствую его тепло, чувствую, как тяжело он дышит, слышу гулкие удары сердца. Его? Мои? Все вокруг смазывается. Он двигается так легко и уверено, что я даже не задумываюсь о шагах. Он ведущий в этом танце. И он не дает мне ошибиться. От него исходит такая уверенность, но с каждым шагом я волнуюсь все сильнее. Шаг сменяется шагом. Поворот и наклон. И он тоже склоняется к моей груди, только смотрит не в мои глаза. Я чувствую, как на секунду он задерживает дыхание. Выдыхает, опаляя кожу сквозь кружево теплом и поднимает меня. Снова шаги. Я ухожу. Пытаюсь пройти мимо, но снова оказываюсь рядом с ним. И будто и не было этой секундной свободы. Мы кружимся по залу. Он крепко сжимает мою ладонь в своей, второй рукой проводит по спине, отчего теперь я не смею вздохнуть. Его губы, полные, чувственные дрогнули в легкой улыбке, и я сама того не понимая, слежу за ними. Последний шаг. И он слоняется ко мне, ведет носом по нежной и разгоряченной коже шеи. Закрываю глаза, то ли от удовольствия замешанного на волнении, то ли от страха. Боюсь его, себя, своего тела, которое так реагирует на его прикосновения. Я чувствую, как он касается подбородка кончиком носа, а затем и губами. Случайно? И музыка затихает. В тишине раздаются только наши тяжелые дыхания. Открываю глаза. Он молчит. Смотрит пристально, но молчит.

– Ты отлично танцуешь, – каким-то вибрирующим голосом сказал он, и наконец поднял меня. Несколько секунд понадобилось, чтобы я пришла в себя. Даже с Корианом все было не настолько ярко. Наверное из-за чувства тревоги, которое преследовало меня рядом с сыщиком.

Огляделась и увидела Сиру, которая прижимала ладони к алым щекам.

– Я п-пойду, можно? – сиплым голосом спросила она, растерянно оглядываясь.

– Иди, – кивнула ей и повернулась к Ариану. Он уже выглядел спокойным, как и всегда. А может мне все это привиделось? Приняла желаемое за действительное? А желала ли я? Наверное, да, стоило признаться. Столько времени провела среди них, хотелось увидеть в глазах кого-то из них заинтересованность, хоть какую-то симпатию. Я, в конце концов, двадцатилетняя девчонка, которая не перестала верить в настоящую любовь.

– Ты прекрасно обучилась первому танцу, – как только за Сирой закрылась дверь, сказал Ариан, – думаю, со вторым проблем тоже не возникнет. Готова?

– А, может, не надо? – жалостливо спросила я. Еще не успела отойти от первого танца, а тут снова в омут с головой. – Может быть завтра?

–    Почему? – удивился он, – мы только пришли в зал, мне казалось, ты настроена на обучение.

–    Настроена, – удрученно кивнула, – чего уж терять, учи. Я готова.

Ариан кивнул и сделал шаг ко мне. Теперь я стояла в шагах пяти от него.

–    В этом танце ты инициатор каждого шага, – произнес он. И началось.

Я делаю два шага на встречу, он тоже, но будто проходит мимо. Беру его за руку, чтобы остановить. Пару секунд смотрю в ярко-зеленые глаза. Они поражают холодностью. Кладу руки на его грудь и прижимаюсь к нему всем телом. Три шага вперед, я будто толкаю его. Разворот.

–    Теперь я снова делаю два шага в сторону от тебя, – объясняет он, – ты снова берешь за руку, – все его слова сопровождаются движениями. – Но на этот раз, кладешь мою руку на, – он замолчал, – ближе к сердцу.

–    Что? – уставилась на него, продолжая держать его руку.

–    Да, Варя, – прикрыл глаза и глубоко вздохнул, – тебе нужно положить мою руку на свою грудь.

–    Вы тут с ума все что ли посходили? Это же неприлично!

–    Это всего лишь танец, не упрямься. Его нужно только выучить. Танцевать на балу не обязательно. На этот танец девушки приглашают мужчин, как и на большинство других. Не захочешь, не будешь танцевать.

–    И куда мне прикажешь положить твою руку? – язвительно спросила я.

–    Вот сюда, – он сам положил руку чуть выше груди. А потом резко наклонил меня, поддерживая другой рукой за талию. От страха вскрикнула, чем вызвала легкую улыбку принца.

Ох, чем только не терлась об Ариана за это урок. Как только не прижималась к нему. Это был кошар для меня. Кошмар для любой нормальной молодой девушки. Вот только все движения Ариана были такими, словно он хочет держаться от меня подальше, а я такая настырная баба, что прусь напролом. Странное ощущение было после этого танца. В общем-то, когда мы станцевали этот танец от начала и до конца, поняла, почему его называли танцем выражения симпатии. В этом мире симпатию выражали женщины, и всячески добивались внимания мужчины. Да и концовка в этом танце была под стать: тяжело дыша, держала Ариана за грудки, пытаясь склонить к себе, и прижималась к нему всем телом.

–    Ты очень быстро учишься, – сказал Ариан, когда я опустила его и поправила рубашку, – это похвально.

–    Спасибо, но ваши танцы – это песец. Неужели они все такие? Неужели у вас нет других, нормальных танцев, без всякого сексуального подтекста?

–    Есть, – кивнул принц, – но они не популярны, и танцуют их супружеские пары в почтенном возрасте. Тебе они пока ни к чему. Ты увидишь их на балу. И если останешься здесь, выйдешь замуж, то обязательно выучишь и их.

–    Ключевое слово "если", – пробурчала я. – Ладно, спасибо за урок.

Остальные уроки танцев проходили в таком же ключе. Сначала мы повторяли уже изученные танцы, а потом тренировались на новом. С Арианом и Корианом – это каждый раз становилось сложнее. Мне становилось сложнее держать под контролем эмоции, которые захлестывали. С Флавианом и Олтелианом все было иначе. С последним так вообще танцевать было неудобно. Партнер из него оказался аховый. У него была слишком тяжелая поступь, слишком резкие движения, да и вообще, из-за регулярных скандалов, между нами чувствовалось напряжение. После первого танца с ним, поняла, что он тоже не мой суженый. Жить по принципу "упал, отжался" не готова, да и вообще, жизнь по уставу не для меня.

С Флавианом тоже было непросто. Честное слово, если бы на нем был надет белый халат, на носу – очки, а в руках – блокнотик, то я бы чувствовала себя лабораторной мышью. Он с таким интересом наблюдал за моей реакцией, за каждым движением – за всем, что мне становилось неуютно. Не стеснялся даже тогда, когда я ела. А на замечания с моей стороны по этому поводу лишь пожимал плечами.

–    Ничего не могу поделать с этим, – улыбался он, когда я уже была в бешенстве.

Общаться с ним было приятно. Он интересно рассказывал, описывал, хорошо понимал мое настроение, но этот взгляд просто убивал и портил настроение. Я могла бы с ним разговаривать долго, но только повернувшись спиной. А это все же неприлично.

Но за следующую неделю произошло и приятное событие. Вернулись Лира с Ликаном.

Я с Сирой пила чай в гостиной после очередного урока танцев.

–    Как прошёл урок с лордом Олтелианом? – поинтересовалась подруга.

–    Как и всегда, – поморщилась, отпивая горячий, чуть сладковатый напиток. – Он, конечно, прекрасно знает все движения, но, блин, в танце должна быть свобода, лёгкость, а у него каждое движение, как обрубок. Он шагает так, будто на плацу марширует. Я больше психую, чем учусь.

–    Не знаю, что такое плац, но смысл уловила, – улыбнулась Сира. – С Его Высочеством таких проблем не возникает, да? – она подняла на меня любопытный взгляд. Её щеки порозовели, а мои вспыхнули. Сира впервые заговорила о том уроке, когда решила понаблюдать. После этого она ни разу не приходила.

–    Таких не возникает, – уткнулась в чашку.

–    А какие возникают?

Укоризненно взглянула на девушку. Даже не представляла, как объяснить, какие проблемы возникают. Объяснить так, чтобы не чувствовать стыда за собственную реакцию.

–    Извини, Варь. Опять лезу не в своё дело, – робко улыбнулась девушка. Но я увидела, что она расстроилась. – Просто вы с ним тогда так танцевали, – она сделала паузу, – что даже мне стало жарко и как-то странно, будто я за вами подглядываю. Вы так друг на друга смотрели. А потом ещё и этот поцелуй.

–    Какой поцелуй? – я встрепенулась.

–    Ну, Ариан, в подбородок тебя поцеловал, – пояснила она. Значит мне не показалось. Он все же коснулся губами. Щеки загорелись с новой силой.

–    Блин, Сира, я не знаю, как это объяснить. И с Арианом, и с Корианом, когда танцую, забываю обо всем. Но по-разному. Объяснить не смогу, даже не спрашивай. Но вся фишка в том, что это очарование заканчивается с последним движением. Кажется, что, вот, танцую с потрясающим мужчиной, который что-то ко мне испытывает, но музыка стихает, и вновь на меня смотрят холодными глазами.

–    Вот уж не знаю, – хмыкнула она, – Его Высочество на тебя так смотрел, когда ты со мной говорила после танца.

–    Как? – любопытство никогда не оставляло меня в покое.

–    Неприлично, – ухмыльнулась подруга. Хотела спросить, что она имела в виду под этим словом, но в дверь постучали. Громко и настойчиво.

Сира открыла дверь и в комнату ворвался ураган по имени Лира.

–    Сира! – воскликнула Лира и сжала хрупкую девушку в объятиях. – Варя! – теперь и мне досталась порция крепких объятий. Я была рада возвращению Лиры. Одна подруга хорошо, а две ещё лучше. – Как же я соскучилась, – выдохнула Лира. – Ненавижу все эти приёмы и балы. Все друг другу улыбаются, такие вежливые, а спиной повернуться страшно. Ладно если просто обсудят, а ведь и плюнуть могут. Ладно, у меня ничего интересного не случилось. А у вас тут много чего произошло. Рассказывайте, – она ухватила ближайшую сладость, которая мне напоминала ванильный зефир, и с удовольствием откусила кусочек, прикрыв глаза. – Ну, вы чего замерли? Мне не терпится узнать все. Что с твоим отравлением? Виновных нашли? Как обучение проходит? Они тебя замучили наверное? Как вообще с этими деревяшками живете? А правда, что Ариан Вириана выгнал? Как это было? Почему? Ты вообще определилась с тем, кто тебе нравится?

–    Подожди, Лира, я даже не все запомнила, что ты сказала, – рассмеялась, глядя в горящие любопытством глаза.

–    Я сейчас, ещё чай принесу и чашку, – Сира выскользнула в коридор, оставив меня наедине с жаждущей подробностей Лирой.

–    Давай я просто расскажу, как провела неделю, пока вас не было, – и начала свой рассказ. Лира слушала, не перебивая. Сира присоединилась к нам, спустя несколько минут, но она ничего нового не услышала, потому что провела это время со мной.

Флавиан все ещё работал со служанкой, и уже практически получил полную картину произошедшего отравления. Менталист, как оказалось, не особо постарался затереть все детали, а вот собственный образ в воспоминаниях девушки убрал полностью, поэтому Флавиан бился уже неделю, пытаясь восстановить память девушки, но так, чтобы не навредить. Хотя возможно, что он уже все узнал, но не хотел говорить мне. Рассказала и о ссоре венценосных братьев. Лира была так удивлена, что не могла поверить мне. Рассказала об обучении, опустив, подробности о своих ощущениях от танцев. Но Лира, была бы не Лирой, если бы не спросила.

–    Ну, и как тебе их танцы? Мне повезло учиться с Ликаном перед самой свадьбой, учеба шла медленно, – щеки Лиры порозовели, а в глазах появился лихорадочный блеск.

–    Вот тебе повезло, это точно, а мне приходится танцевать это безобразие с разными мужчинами. Ну, самое страшное уже позади. Основные танцы я выучила.

–    А что с деревяшками? Кто-нибудь нравится?

–    Не знаю, Лира, вообще ничего не понимаю. Мне сложно с ними, сложно даже в себе определиться, когда они такие бесчувственные. Но это точно не Олтелиан и не Вириан. И скорее всего не Флавиан. Кориан меня пугает, почему не ясно, Ариан

–    упрямый. Короче, я скорее свихнусь, чем определюсь. Еще и эта ваша магия. У меня такое ощущение, что они все пытаются из меня сделать такую же бесчувственную куклу. Я только и слышу "Варя, держи эмоции под контролем, будь спокойна. Безэмоциональность – твоя главная цель в освоении магии. Чем лучше ты контролируешь себя, тем лучше контролируешь дар". Короче, мне все надоело, я устала. Соскучилась по родным, еще и эта неизвестность раздражает. Я вообще уже чувствую себя в клетке. Меня же даже город посмотреть не выпускают. Дальше забора ничего и не видела.

–    Ладно, успокойся. Я через два дня уеду на день к родителям, а потом поговорю с Ликаном, чтобы меня с тобой отпустили в город. Расскажу и покажу все.

–    Спасибо, – улыбнулась ей, – Сира, ты с нами?

Сира согласилась. Два дня летала по дому, как на крыльях. Настроение было прекрасным, предвкушение предстоящей прогулки сглаживало все неприятные моменты. Даже с Олтелианом не ругалась, а только улыбалась. Но в день, когда Лира уехала, случилось то, что навсегда изменило мою жизнь. То, что оставило в душе глубокую рану.